Газета Завтра 873 (32 2010)

Александр Проханов «ГДЕ ТАК ВОЛЬНО ДЫШИТ ЧЕЛОВЕК...»

Негативный опыт драгоценнее положительного. Мудрость — это преодоление заблуждений. Святость — это преодоление грехов. Совершенство стиля — это преодоление творческих ошибок. Сама жизнь в её всё более утонченных и рафинированных формах — это преодоление природных катастроф, выход из безнадёжных тупиков, прохождение перекрёстков, где выживает единственно возможное, прогрессивное, совершенное.

Сегодняшняя Россия, ввергнутая в череду катастроф и кризисов, стоит на огромном трагическом перекрёстке. Извлекает ли она уроки из непрерывных, идущих на неё валом бед? Сумеет ли преодолеть неудачи, превратив их в победы?

Чему научила нас война с Грузией в 2008 году? Может, у нас появилась новая система управления войск, на смену той, которая ввергла наступающие русские войска в хаос и неразбериху? Или у нас появились новые танки Т-90 взамен безнадёжно устаревших Т-72, которые под ударом грузинских гранатомётов горели, как свечи? Может, у нас появилась новая авиация, незримая для радаров противника, оснащённая приборами ночного видения, появились новые средства поражения наземных и воздушных целей? Ничего этого нет, деградация армии продолжается.

Чему научила нас авария на Саяно-Шушенской ГЭС, крупнейшая в современной истории катастрофа? Научились ли мы защищать электростанции, проводить геологические и технологические экспертизы, держать персонал и охрану в постоянной мобилизационной готовности? Нет, о чём свидетельствует недавний захват и взрывы на Баксанской ГЭС в Кабардино-Балкарии.

Извлечёт ли власть уроки из нынешней, небывалой экологической катастрофы, в которой оказалась Россия, превратившаяся в один пылающий костёр? Признает ли власть свои трагические ошибки, когда она разрушала лесоохранную систему и продавливала через Думу Лесной кодекс, готовя нынешние пожары? Соберёт ли власть конгресс высоколобых экологов, лесоведов, специалистов по водным ресурсам и атмосфере, чтобы исследовать глобальные результаты многолетних осушений болот, которые проводились на территории России и Советского Союза на протяжении многих и многих десятилетий? В итоге сырые, покрытые мокрым мхом безопасные во время пожаров торфяники превратились в сухой, готовый взорваться порох. Мелиорация стала знаменем эпохи, и вся центральная Россия строила свои города, сельскохозяйственные фермы, коттеджные посёлки на осушенных торфяниках, готовых воспламениться в любую секунду.

Согласится ли после всего случившегося власть, что её, как таковой, практически не существует в России? Это обнаружилось среди беды, когда целые губернии оказались без управления. Когда, побросав среди дымов и пожаров избирателей, сгинули в отпуска депутаты, увозя за океан к прохладным безбедным морям своих жён и детей.

Когда Москва, этот гигантский сгусток дыма, этот пылающий крематорий, где стоит паника, переполняются покойниками морги, выбиваются из сил врачи и психотерапевты, останавливаются производства, замирают операционные, — эта сегодняшняя Москва осталась без мэра. Кто он таков, Лужков, если он бросил свой город в час смертельной для столицы опасности, если он безнравственно уехал на отдых, в благословенную Англию, где, как говорят, в предместьях Лондона у него великолепный, принадлежащий ему и Батуриной дворец?

Сейчас, когда москвичи накладывают себе на рты и носы восьмислойные повязки, когда падают в обморок беременные женщины, харкают кровью астматики, когда москвичи сбиваются с ног в поисках вентиляторов, он купается в своём лазурном бассейне, массирует своё тучное тело, вдыхает ароматы своих зимних садов, пользуется всеми прелестями, которые создают себе равнодушные к народу миллиардеры. Зачем Москве такой мэр? Пусть уж лучше не возвращается он в столицу. Пусть баллотируется в мэры Лондона. Там, в Лондоне, занимается точечной застройкой, перекрывая уродливыми громадами воздушные коридоры города. Пусть там вырубает английские парки и истребляет памятники английской культуры, называя это реконструкцией. Говорят, там, на берегах Темзы, есть посёлок английских речников — пусть сносит его бульдозерами. И в случае, если возникнет политический конфликт между парламентом и британской королевой, пусть окружит парламент колючей проволокой, отключит от него воду, электричество и телефоны и смотрит, как танки британской армии гвоздят снарядами по Биг Бену и Вестминстерскому аббатству.

Возможно ли себе представить, чтобы в дни, когда рушились небоскрёбы-близнецы Манхэттена, мэр Нью-Йорка трусливо бежал в заморские края, оставив сходить с ума потрясённых жителей? Разве можно было представить себе, чтобы Сталин, когда фашистские танки рвались к Волоколамску и Истре, когда смерть подступала к столице, покинул бы Кремль и трусливо умчался из осаждённой столицы?

Как странно ведёт себя в эти дни политическое руководство страны. Не было ни одного идущего от сердца обращения к народу, который ждёт от своего руководителя этого обнадёживающего, исполненного веры слова: слова организующего, мобилизующего, зовущего к победе.

Не будет ли теперь имя "Путин" прочно ассоциироваться со словом "рында"? Не является ли в эти дни смехотворным предложение Медведева заменить "милицию" на "полицию"? Может быть, пожарников переименовать в поджарников? Разве от этого легче будет бороться с огнём? А если Медведева переименовать в Ведмедева, разве от этого страна получит настоящего лидера?

Огонь испепелил остатки иллюзий. У России почти не осталось дееспособных структур. Нет осмысленного, действующего стратегически политического руководства. Нет национальной, ориентированной на историческую победу идеологии. Нынешняя Россия — это огромный пылающий торфяник, среди которого ошалело крутится несколько веб-камер. Похоже, что министерства и ведомства, куда они транслируют изображения народного несчастья, давно уже пусты. Хозяева этих министерств и мэрий, законодательных собраний и государственных дум давно уже там, за границей, где учатся и венчаются их дети, где лежат в мировых банках их награбленные состояния.

Неужели сегодняшний русский народ оказался без власти, без государства, без страны? Последует ли после этого прозрение? Не начнётся ли русское государство — в который уж раз — с белого листа?

Сегодняшняя ночная Москва похожа на город, построенный в глубине извергающегося кратера. Металлический дым, зловещие, излетающие из сердцевины земли огни, раскалённые моторы и пробки, обезумевшие люди, коллективный воспалённый мозг, готовый к коллективному самосожжению, коллективному самоубийству, коллективному оглушительному взрыву... В пепельных небесах, как жуткий посланник дьявола, пламенеет реклама: Нокиа и Самсунг, Мерседес и Кока-кола…

Среди этого ада спокойный, прищурив голубые глаза, стоит русский юноша. Его глаза прищурены, как глаза астронома, наблюдающего новую звезду; как глаза снайпера, выцеливающие незнакомую мишень; как глаза футуролога, созерцающего русское будущее.

ОТ РЕДАКЦИИ. Когда номер уже сдавался в печать, мы узнали, что столичный мэр Юрий Лужков, прервав свой отпуск, вернулся в Москву.

1