Гел-Мэлси и Бог-Ягуар

ГЛАВА 20 Вивекасвати дает советы

— Ты просто не можешь не согласиться! — решительно заявила Легкокрылая Выпь. — Со стороны амо Ву было очень любезно пригласить тебя и всё племя пипиль погостить несколько дней у него на вилле, а заодно принести жертву богу-ягуару Питао-Шоо и сыграть нашу свадьбу.

— Даже не знаю, возможно ли это, — страдальчески наморщил лоб Сын Водосвинки. — Это идёт против всех правил и традиций. Племя может нас не понять.

— Племя — это мы, — назидательно произнесла Легкокрылая Выпь. — Ты — вождь, я — колдунья. Только мы с тобой устанавливаем законы. А насчёт того, что подобного прецедента не существует, так жизнь тоже не стоит на месте. Pазве когда-нибудь раньше бледнолицый спасал дочь вождя и возвращал народу пипиль похищенную святыню?

— Ну, насчёт спасения ещё можно поспорить, — заметил вождь. — Из-за этого бледнолицего у Голубой Ящерицы совсем крыша поехала. Представляешь, она хочет выйти за него замуж.

— Это любовь, — мечтательно вздохнула служанка. — Вспомни себя самого в её возрасте.

— Я, между прочим, влюбился в свою соплеменницу, — напомнил Сын Водосвинки. — Это ты как ненормальная гонялась за своим безмозглым какчикель. Сама знаешь, что из этого вышло.

— Успокойся, пусть всё идёт своим чередом, — примирительно сказала Легкокрылая Выпь. — По крайней мере, Володя пока не выражал желания жениться.

— Хоть у него есть мозги, и то хорошо, — проворчал вождь. — Но если этот парень проведёт в обществе Голубой Ящерицы ещё одну неделю, то окончательно потеряет способность соображать. Уж я-то знаю свою дочь.

— Лучшее, что мы можем сделать, это не вмешиваться, — заметила индианка. — Иначе ты только подбросишь дров в огонь. Любовь — как сладкий пирог. Если его вырывают у тебя изо рта, он кажется ещё слаще, но стоит тебе им объесться — и тебя начнет воротить от одного его вида.

— Будем надеяться, что у Володи аллергия на сладкое, — вздохнул Сын Водосвинки.

Володя, вместе со всеми приглашенный на виллу Черного Дракона, пребывал в совершенно растрёпанных чувствах. Безграничное обожание Голубой Ящерицы, её грациозное и сильное тело вызывали в нем совершенно новые, неведомые прежде переживания, пробуждали некие глубинные инстинкты, сопротивляться которым циркачу с каждым разом было все труднее.

Здравый смысл, объединившись с моральными принципами, с раннего детства внушёнными циркачу мамой, до поры, до времени помогал Володе держать оборону и не поддаваться чарам прекрасной индианки. Отравленное здравым смыслом воображение рисовало ему ужасающие картины беспросветного будущего, ожидающего их обоих в случае, если он, Володя, этим инстинктам поддастся.

Или ему придётся показывать свои номера индейцам в тропическом лесу и питаться бананами и корешками, или, что ещё хуже, он вынужден будет увезти прелестную дикарку домой в Москву. Даже если предположить, что Чёрный Дракон по своим каналам ухитрится сделать девушке какие-нибудь документы и поможет ей получить русскую визу, что будет дальше? Он привезёт индианку пипиль в однокомнатную квартиру к маме, которая не говорит даже по-английски. Сейчас его зарплаты с трудом хватает на еду и одежду для него одного. На деньги, обещанные покойным Соломоном Махмудовичем, рассчитывать не приходится. А ведь молодую жену надо будет, как минимум, одеть…

Представив Голубую Ящерицу в травяной юбочке, пробирающуюся босиком по январскому снегу в соседний магазин, чтобы запастись морковкой и капустой, циркач застонал.

— Нет, — решительно произнес он и попытался загнать свои столь неуместные инстинкты поглубже в подсознание.

Инстинкты сопротивлялись. Они намеревались бороться до последнего.

Голубая Ящерица вплела в волосы орхидею, наклонилась над бассейном, полюбовалась на своё отражение и улыбнулась с видом победительницы. Интуиция, присущая молодым влюблённым женщинам, подсказывала ей, что победа недалеко. Индианка медленно облизнула языком свои чувственные алые губы, чтобы они заблестели ещё ярче.

"Чем дольше добыча сопротивляется, тем слаще победа, — подумала она. — То же самое можно сказать и о любви".

— Отлично выглядишь, — одобрил незаметно подкравшийся Вивекасвати.

— Волшебная крыса! — обрадовалась девушка. — Как хорошо, что ты здесь. Мне просто необходимо с кем-нибудь поговорить.

Вивекасвати с довольной улыбкой уселся в позу лотоса. Он предчувствовал, что разговор будет долгим.

— Слушаю тебя, дочь моя, — тоном католического священника произнес он.

Чёрный Дракон, Володя и все детективы за исключением бандикоты расположились в увитой плющом беседке.

— Pасскажи ещё раз, как получилось, что ты сбежал в джунгли, — попросила циркача Гел-Мэлси.

Володя, поежившись при воспоминании о пробитом пулями теле импресарио, вновь поведал о нападении на кабаре.

— Значит, ты уверен, что бандиты искали именно тебя? — спросил Чёрный Дракон.

— Они искали того, кто ездит на велосипеде и жонглирует, — сказал Володя. — Выступление на велосипеде было только у меня. Значит, это я был им нужен.

— И они говорили по-русски, — задумчиво произнес экс-президент.

— Но ведь это просто потрясающе! — встрепенулась Гел-Мэлси. — Жестокое убийство, загадочная связь между бандитами и Володей. Задача, о которой мечтает каждый частный детектив. Мы непременно должны узнать, в чем тут дело!

Циркач поморщился.

— Единственное, чего я хочу, — это забыть весь этот ужас и поскорее вернуться домой, — сказал он.

— Ты действительно этого хочешь? — удивился Вин-Чун.

— Да, — ответил Володя, но уже менее уверенно.

Перед его внутренним взором возникло лицо молодой индианки, напомнив о стоящей перед ним проблеме. Проблеме, которая не имела решения. Чью бы сторону ни принял Володя — разума или чувств, в любом случае он проиграет.

— А как же Голубая Ящерица? — ехидно поинтересовалась Дэзи, наблюдая за отразившейся на лице циркача мучительной борьбой.

Володя предпочёл промолчать.

Чёрный Дракон развлекался, глядя на него, и вспоминал себя в возрасте Володи. Каких же он тогда наделал глупостей… Встряхнув головой, экс-президент отогнал все еще волнующие воспоминания.

— Отказываясь думать об опасности, ты не избежишь её, — сказал он. — Вдруг неизвестные убийцы отыщут тебя в Pоссии? Еще неизвестно, повезет ли тебе в следующий раз.

— Но я же никому ничего не сделал, — растерялся циркач. — Я не понимаю, зачем кому-то нужно меня убивать.

— Это не аргумент, — отрезал Чёрный Дракон. — Всегда найдётся причина для того, чтобы убить совершенно невинного человека. Уж мне-то это известно лучше, чем кому бы то ни было.

— Что же мне делать? — спросил Володя.

— Ты можешь остаться на некоторое время в моём доме, — предложил экс-президент. — Похоже, команда детективов готова взяться за твою проблему. Я вам тоже помогу. Что-то мне надоело писать мемуары. Лучше я наберу для них новый материал.

— Ура! — закричала Гел-Мэлси. — Мы снова в деле!

— По-моему, мы собирались разыскать Убийцу Джексона и Прямо-в-цель, — напомнила Дэзи. — Так мы никогда до них не доберёмся. Не знаю, как вам, а мне надоели головорезы с автоматами, вламывающиеся в спальни в самый неподходящий момент.

При упоминании о спальне Володю бросило в жар. Он уже догадался, что Голубая Ящерица разыграла в гостинице комедию со своим обмороком, но комедия эта ему очень даже понравилась.

— Вы совершенно правы, — сказал он Чёрному Дракону. — Я остаюсь. Спасибо за то, что хотите помочь мне.

— Конечно, ты остаёшься. Иначе и быть не могло, — усмехнулся экс-президент.[16]

Вивекасвати, задумчиво покачивая головой, внимательно слушал любовную исповедь Голубой Ящерицы.

— Ты ведь волшебное животное, — окончив свой рассказ, сказала девушка. — Ты должен знать всё на свете. Ответь мне на один вопрос. Я чувствую, что Володя любит меня. Если так, почему он никак не решится проявить свои чувства? Бледнолицые что, все такие? Или он считает, что я его недостойна? Как ты думаешь, Володя женится на мне?

Раздумывая над ответом, бенгальская крыса откашлялась. Вивекасвати не хотел расстраивать девушку или подавать ей неоправданные надежды.

— Володя — ответственный человек, — дипломатично произнес он. — Возможно, он не делает тебе предложение именно потому, что любит тебя.

— Но это невозможно, — возразила Голубая Ящерица. — Когда мужчина пипиль любит, он женится на своей избраннице.

— Володя не пипиль, — покачал головой Вивекасвати. — Он бледнолицый. Он не сможет жить в твоём мире, и он думает, что ты не сможешь жить в его мире.

— Глупости, — сказала индианка. — Мы оба будем жить в нашем собственном мире, вот и всё.

— Не старайся строить отношения так, как этого хочется тебе, — посоветовала крыса. — Любовь — это одно, а замужество — нечто совсем другое. Любовь — это чувство, а брак — это ответственность. Бывает так, что страх перед ответственностью убивает любовь. Это мне сказал однажды Обретший Мудрость, шоу-даосский мудрец из Долины Бессмертных, а уж ему-то можно верить.

Любовь — великий дар судьбы, и им следует наслаждаться, не думая о том, что произойдет завтра, через месяц или через год. Нельзя требовать от партнера то, чего он не может дать. Даже если когда-нибудь любовь пройдёт, а это, признаться, бывает, воспоминания о прекрасных мгновениях будут согревать твою душу до конца твоих дней. Володя не принимает твою любовь потому, что боится причинить тебе вред. Избавь его от страха ответственности, и тогда всё будет хорошо.

— Спасибо. Кажется, я поняла, — задумчиво сказала Голубая Ящерица.