Ген Человечности - 1

Национальный парк Цибола Форрест штат Нью-Мексико ночь на 19 июня 2010 года

— Нормальная сказочка на ночь!

— Какая есть… — пожал плечами Питер.

— Нормально… — я вышел из машины, потянулся, прогоняя сон. Дневная жара прошла, приятный ветерок незаметно холодил кожу. Огромная серебристая луна висела над горами, подсвечивая окрестности серебряно-белым, холодным светом. Пейзаж так и просился на картину. Полнолуние — ночь оборотней.

— Слушай, Пит … — задумчиво сказал я — как думаешь, почему иногда у меня возникает желание перестрелять всех ученых до одного?

— Вот спасибо… — обиделся Питер — между прочим, это все разрабатывалось как технология быстрой и безболезненной вакцинации…

— А получилась длительная и болезненная технология смерти. Всего человечества. Ладно… Значит ты говоришь — вирус может передаваться по воздуху?

— Нет — терпеливо сказал Питер — воздушно-капельный путь передачи для него по-прежнему исключен. Вирус — в его естественном, биологическом виде, гибнет в окружающей среде в течение нескольких секунд, он может выжить только в теле человека. Но вот если поместить этот вирус внутри микронной капсулы биогеля — выживаемость вируса резко повышается, и он способен сохранять активность на воздухе в течение нескольких часов.

— И как защититься от этого вируса, если он помещен в этот самый… в биогель, короче?

— Никак. Либо вакцина, либо костюм биологической защиты. Армейский или медицинский. Если вдохнул хотя бы сотню-другую капсул — ты заразился. Противогаз, например, не говоря уж о респираторе, от заражения не спасет. И похоже, что этот вирус был распылен в очень большом масштабе.

— Здесь есть загвоздка — покачал я головой — я по-прежнему не могу понять технологию распыления.

— Может с самолетов? — предположил Питер.

— С самолетов… — усмехнулся я — это бред полный. Представь себе — ты должен нанять как минимум сто летчиков — это если учесть, что зараза распространилась по всему земному шару практически молниеносно. Ты должен нанять этих летчиков, чтобы они распылили нечто над крупными городами. А теперь скажи — какова вероятность того, что ни один из этих летчиков не обратится в правоохранительные органы. Если бы мне предложили что-нибудь распылить над городом, первое, о чем бы я подумал — террористический акт. Что меня пытаются подрядить распылить зарин, сибирскую язву, чуму или что-то в этом роде. А мне на такие дела подписываться — нахрен нужно. Так что нет, путь доставки должен быть другой. Кстати. Так все-таки — ты и Каплан узнали, кто стоял за всей этой заразой?

— Не все, конечно … — глухо сказал Питер — но кое-что узнали…

За несколько месяцев до катастрофы, Швейцария, Бернский Оберланд Курорт Венгенц 01 января 2010 года

Эта маленькая альпийская деревушка стала известна, да и то — в узких кругах, только недавно. Еще в восьмидесятых эта была обычная альпийская деревушка, утопающая в снегу, к которой зимой надо было добираться только на вертолете. Европейская и британская аристократия отдыхала обычно в Давосе, куда можно было добраться на машине и где были лучшие горнолыжные трассы во всех Альпах. Давоса хватало всем, а заоблачные цены делали отдых этаким «междусобойчиком», когда вокруг только свои. Одному богу известно, сколько сделок заключили, сколько миллионов и миллиардов перешло из рук в руки в перерывах между головокружительными спусками или в уютных ресторанчиках, где усталые горнолыжники собирались в конце дня пропустить шампанского, а кто замерз — глинтвейна. К услугам лыжников был и еще более дорогой Сант-Мориц.

Но в девяностые все резко изменилось. После падения железного занавеса и возвышения Китая, гости из стран бывшего СССР, восточной Европы и Китая буквально заполонили, загадили некогда тихие и респектабельные места. Вместе с ними пришел мат, грязь, проститутки, дикие выходки типа требования открыть ресторан в три часа ночи. Отдых рядом с такими вот свиньями, кичившимися своим скороспелым богатством стал решительно невыносим.

В итоге, завсегдатаи зимних швейцарских курортов попытались создать для себя новый, никому не известный уголок. Одним из таких уголков и стал курорт Венгенц. Он был расположен в долине Лаутербруннен, у подножья горы Юнгфрау и славился своим чистым горным воздухом и обилием солнечных дней. Многие считают, что самое лучшее катание на лыжах во всех Альпах, находится именно здесь в регионе Юнгфрау, в бернском Оберланде. Но свиньи постепенно нашли и этот курорт. Скрыться от них стало просто невозможно нигде…

— Скоты… — пробормотал стоящий на горе высокий, буквально лучившийся здоровьем, несмотря на свои пятьдесят с лишним лет человек, глядя через серо-стальные солнцезащитные очки на неуклюже спускающегося по самой простой трассе полноватого, лет сорока человека, громко матерящегося по-русски.

— К сожалению, в нашем маленьком мире от этого нельзя нигде скрыться … — пробормотал стоявший рядом пожилой седовласый, аристократичного вида господин. Солнечные очки он не надел и сейчас сильно щурился, глядя на ослепительно белый, переливающийся мимолетными искрами по зимним солнцем, альпийский снег.

— Иногда хочется сбросить атомную бомбу и покончить со всем этим…

— Брось, Гордон … — захохотал Венсан Сент-Клер, герцог Фальери — разве ты не помнишь, чему я тебя учил? В тебе же течет наша кровь, переданная тебе по материнской линии. Вспомни… «Пусть ваши дети станут докторами и тогда они смогут безнаказанно лишать здоровья врагов ваших. Пусть ваши дети станут святыми отцами, и истина будет исходить из их уст…». Господство в этом, а не в атомной бомбе. Отринь свои американские корни, дурную отцовскую кровь. Положительно, пребывание в Америке плохо на тебя влияет. Ты становишься ковбоем…

— Может быть… — мрачно сказал Гордон Блэнчард, раздосадованный словами своего дядюшки — может быть…

— Ты же доктор этого мира, Гордон… В наших силах покончить со всем этим, озарить новый год светом истины. Судьба нового мира — в твоих и только твоих руках. Поэтому я даже слышать не желаю про атомную бомбу и прочие мерзости. А теперь скажи мне, Гордон, что я должен сказать нашим братьям…

Братство…

Это началось давно. Так давно, что на свете не осталось ни единого живого свидетеля начала, да и не могло остаться. 30 января 1649 года на плахе закончилась жизнь британского монарха Карла I. Разъяренная чернь, лишив жизни монарха, громила дворцы и замки, нагло попирая дарованные столетиями права и привилегии. К власти в Англии, свергнув законного монарха, пришел пивовар. Именно тогда, британские аристократы, напуганные беспределом черни создали тайное общество и нарекли его «Орден пламени». Девизом его стало Ignis sanat что значило на латыни «огонь излечивает». Целью ордена были власть, заговоры и политический террор.

Через сорок лет усилия ордена увенчались успехом — республика была повержена, к власти возвратился монарх. Но Яков второй вновь стал говорить об абсолютной монархии, о католицизме. Именно поэтому благодаря ювелирно исполненному заговору Яков второй был изгнан, а на трон сел Вильгельм Оранский, внук убиенного на плахе Карла I. Монархия стала конституционной, а на деле к власти пришли аристократы. Дети тех самых, что основали орден.

Получив власть, братья ордена поставили перед собой новую цель — добиться неограниченного политического и экономического господства Британии на земном шаре. И эта цель была с блеском выполнена. Была повержена Испания, имевшая неисчислимые заморские владения — пират, сэр Френсис Дрейк разбил «Непобедимую армаду». Тайные общества ввергли в революцию извечного противника Англии — Францию. Сошедшая с ума страна, раздираемая гражданской войной, мучимая нескончаемыми переворотами раз и навсегда отказалась от всех притязаний на мировое господство и свои владения за океаном.

В начале двадцатого века у великой империи появились новые враги — Германская Империя и Российская империя. Германия вожделенно смотрела на африканские владения Великобритании, Россия посматривала на юг — на Индию. Все эти амбиции исчезли в кровавой катастрофе первой мировой войны, где наименьшие потери из всех понесли Великобритания и ее сателлит — США. Германской и Российской империй больше не стало.

Чуть раньше, в конце девятнадцатого века стала возвышаться бывшая британская колония — Соединенные штаты Америки. С ее мощью уже нельзя было не считаться — вдобавок это была родственная держава, говорившая на языке империи. И тогда, королева Великобритании Виктория, многие десятилетия правившая империей, а заодно бывшая последним из британских монархов, возглавлявшим Орден Пламени, дала разрешение членам ордена вступать в брачные союзы с жителями мятежной заморской колонии. Дети, родившиеся от таких браков, считались по крови достойными занять место в братстве. В Ордене Пламени.

За несколько дней до катастрофы Детройт, промзона 19 мая 2010 года

— Как мы пронесем оружие через охрану?

— Ерунда! — подмигнул доктор Феликс Каплан — туда вон клади!

На заднем сидении автомобиля (кстати — взятого напрокат) лежал массивный контейнер со знаком биологической угрозы. Эти контейнеры нельзя было ни вскрывать при досмотре, ни просвечивать рентгеновским излучением, чтобы не погубить находящиеся там культуры. Кроме того, сам контейнер был герметичен и многократно экранирован, чтобы исключить любое воздействие окружающей среды на находящиеся внутри культуры.

Питер Маршал открыл контейнер — и отшатнулся. В нем было несколько пробирок из ударопрочного стекла с какой-то жидкостью внутри. На пробирках стоял тот же знак высокой биологической опасности.

— Ты что, охренел? Что это?

— Это? Вирус гриппа. На случай если кто сунет нос, и будет задавать вопросы. Увидят пробирки и отвалят, не будут же они пробовать на вкус. Давай, прячь пистолет, там двойное дно.

Доктор Маршал приподнял кассету с пробирками, затолкал туда свой пистолет и запасной магазин вдобавок к тому, что уже там имелся. Вернул кассету на место.

— Что делать будем?

— А ничего. Тупо спустимся в лабораторию и уничтожим все, что было создано. Потом вернемся наверх, заберем флэшки с информацией и пойдем в ФБР, в офис генерального атторнея, в газеты, опубликуем все, что знаем в Интернете. Самое главное — поднять как можно больше шума, тогда замолчать правду будет невозможно.

— Добрый день доктор Питер Маршал! — мелодичным женским голосом отозвалась система.

— Похоже… — начал Питер, но доктор Каплан приложил палец к губам.

На нижнем уровне — уровне максимальной биологической защиты — дверь с шипением отошла в сторону. Все было как всегда — тамбур, переодевание в костюмы, подключение к системе жизнеобеспечения, снова тамбуры. Лаборатория. В лаборатории доктор Каплан сноровисто прошел к компьютерному терминалу, защелкал клавишами.

— Что? — шепотом спросил Питер — мы же не доберемся до основного сервера? А вся информация — там На экране мелькали красочные заставки, сменяемые рядами цифр.

— Это не проблема — с этими словами доктор Каплан вставил в разъем флэшкарту, запустил с нее какую-то программу…

— Все! Теперь пошли!

— Что это?

— Это специальная программа. Она выведет из строя всю систему! Уходим!

Подхватив чемоданчик с пистолетами, доктор Каплан пошел к дверям лаборатории, нажал на кнопку, и дверь с шипением поползла в сторону. Он еще успел сделать один шаг в открывающийся дверной проем, когда откуда-то из глубины коридора застучали автоматные очереди. Светло-голубой комбинезон биологической защиты моментально покрылся во многих местах ярко-алыми рваными дырами.

— Феликс!!!

Доктор Феликс Каплан уже не услышал своего друга. Сделал неверный шаг назад, он тяжело грохнулся на залитый пластиком пол на пороге лаборатории.

Следующие действия Питера были чисто инстинктивными. Схватив со стола первую попавшуюся пробирку, он с силой швырнул ее в коридор, прислушиваясь к тихим шагам людей, приближающихся к двери. Шаги моментально стихи, тогда он бросил еще одну и еще…

Расчет Питера Маршала был совершенно правилен. Исполнители, посланные зачистить лабораторию, взяли с собой оружие, но не взяли защитные костюмы — вести бой в них было очень неудобно. Когда из распахнутой двери лаборатории вылетела пробирка и покатилась по полу, расплескивая тягучую бурую жидкость, исполнители пришли в ужас. Они прекрасно знали — что именно производится в этой подземной лаборатории, насколько опасны находящиеся здесь бактерии и вирусы. Повернувшись, они бросились назад к лифту, стараясь не дышать и прекрасно понимая, что это бесполезно, многие вирусы заражали мгновенно. Индикатор готовности лифта мигал красным светом, рядом мигала желтая лампа биологической угрозы — утечка опасного биоматериала. Один из боевиков начал набирать на клавиатуре длинный код, пытаясь активизировать лифт, второй стоял рядом, стараясь не вдыхать отравленный воздух. Про оставшегося в лаборатории доктора Маршала они забыли напрочь, единственной их мыслью было побыстрее выбраться отсюда, из этой подземной клетки. О том, что у доктора Маршала может быть оружие они и не предполагали. Секунда сменялась секундой, легкие разрывались от недостатка кислорода. Наконец, система доступа в лифт приглашающе мигнула зеленым огоньком — и тут загремели выстрелы…

Питер Маршал наклонился, поднял лежащий на полу черный, компактный автомат с изогнутым рожком, осмотрел. Похоже, немецкий, МР5 — таких он не видел со времен армейской службы. Из автоматического оружия он не стрелял уже давно — но хитрого тут ничего не было, навел стол на цель и нажимай на спуск, стреляй. Питер закинул ремень автомата на шею, вырвал из рук трупа второй точно такой же автомат. Запасных магазинов не было, но на каждом автомате было по два, сцепленных пластиковыми клипсами магазина — итого около ста патронов, считая те, что попали в Феликса. Доктор Маршал взял автомат в руки, отомкнул наполовину израсходованный магазин, примкнул полный. Итого — два автомата и два пистолета, в том числе один собственный, из которого он хоть иногда, но тренировался стрелять. Сойдет….

Мельком глянул на трупы, одного пришлось перевернуть на спину. Одеты в униформу охранников, но их он никогда раньше не видел. На груди таблички — Мэддакс и О.Нил — фамилии тоже ничего не говорили. Что же им было нужно?

Набрав на клавиатуре код, временно блокирующий лифт, доктор Питер Маршал вернулся к себе в лабораторию. Феликс лежал у самой двери, пластик забрала его шлема был расколот прямым попаданием пули и забрызган изнутри кровью — с такими ранениями не живут. Питеру не хотелось оставлять друга здесь — но другого выхода не было…

Питер огляделся, начал собирать все, что было необходимо для прорыва наверх. Несколько пробирок с вирусом гриппа — в конце концов, что в них знает только их обладатель. А сказать можно все что угодно… Пара небольших канистр с вакциной, произведенных в лаборатории на опытно-экспериментальной установке — больше не было. Оружие — Питер разбил остальные пробирки с гриппом (система контроля помещений отслеживала концентрацию любых вирусов и сообщала о биоугрозе — чтобы не совались), положил в контейнер оба пистолета, автомат поставил на автоматический огонь, второй закинул за спину. Небольшая канистра с серной кислотой — пригодится. Немного спирта в пластиковой бутылке — жидкость крайне горючая и отлично подходящая для создания очагов пожара. Создав пожар, можно посеять панику в рядах противника и вырваться — кратковременное пребывание в огне его костюм допускал. Кажется все….

В поднимающемся лифте Питер прижался к стене, прикрывшись трупом одного из чистильщиков, благо кабина лифта, поднимающего ученых наверх, была достаточно просторной. В свое время Питер подсчитал, что для подъема требуется ровно восемьдесят секунд. Когда лифт пошел наверх — он открыл отсчет. На счет семьдесят восемь он замахнулся канистрой с кислотой. И когда дверь лифта пошла в сторону, он метнул канистру что есть силы вперед…

Чистильщики, что взяли на прицел двери лифта, наказали сами себя. Когда дверь лифта пошла в сторону, они синхронно открыли огонь, целясь на уровне груди взрослого человека. Тело в лифте задергалось под градом пуль — и в этот момент из лифта что-то вылетело, мелькнуло перед глазами. Никто не успел ничего понять, когда непонятный предмет разлетелся от попаданий пуль, лопнул в полете веером обжигающих, брызг…

Отбросив сделавший свое дело труп, принявший в себя несколько пуль, Питер бросился вперед. Брызги кислоты сделали свое дело — один из чистильщиков бросив автомат, вывалился в проход, воя и закрывая лицо руками. Питер срезал его короткой очередью, тело рухнуло на пол, тихо зашипела кислота…

Двое других, которых кислотой задело тоже, но меньше выстрелили несколько раз, но неточно. Питер бросил вперед бутылку со спиртом, прострочил ее из автомата. Синее пламя метнулось по полу и это снова вывело чистильщиков из равновесия. Один из них вскочил и бросился к выходу на стоянку — Питер снял его короткой точной очередью. Второй бросился вперед, крича что-то не незнакомом Питеру языке, Питер снова нажал на спуск выпуская оставшиеся в рожке патроны. Автомат сухо щелкнул, выпустив последнюю очередь — и третий труп рухнул на пол в проходе, почти рядом с первым…

Сменив магазин в своем автомате, Питер осторожно вышел в мрачную темноту стоянки, огляделся. Похоже никого нет — иначе бы начали стрелять. Сочтя двоих ученых целью не слишком сложной, на задание послали только пятерых. Рядом с машиной Питера стоял большой Шевроле Тахо — видимо, на нем и приехали чистильщики. В салоне никого не было. Питер оставил свою машину, подошел к внедорожнику, дернул за ручку водительской двери — открыто! Оно и лучше…

Через тридцать минут Питер бросит «засвеченный» Шевроле на окраине города, около одного из торговых центров — моллов. И забудет закрыть дверь. Еще через час машину угонят, чтобы разобрать на запчасти, что заставит службу безопасности Блэнчард Фармасьютикалс (чьи машины были оснащены датчиками GPS) целый день отрабатывать ложный след. За это время доктор Питер Маршалл успеет забрать спрятанные флэшкарты с информацией — свою и Каплана — и скрыться из города…

Шестьдесят шестая дорога штат Нью-Мексико 19 июня 2010 года

Нормально поспать мне так и не удалось. Нервы и так были на взводе, да тут еще Питер подкинул вводных. Получается — кто-то сознательно, месяцами, а может и годами, вынашивал план устроить глобальную эпидемию. Значит — этот человек единственный из всех оказался как нельзя лучше готов к тому, что произойдет. Скорее всего — закупал технику, подбирал людей, создавал военизированные группировки. Одну из этих группировок я и видел на этом блоке. Питер рассказал (потом перескажу), что план начал реализовываться внезапно и по экстренному варианту. Вообще — готовился удар по другим странам, прежде всего по мусульманам, по Латинской Америке, по Китаю и по России — но произошли некоторые обстоятельства, и мистер Гордон Блэнчард принял решение нанести удар по всему миру и заодно по собственной стране, в обстановке, когда не было произведено и десятой доли необходимой вакцины. Не знаю даже, как назвать этого человека. И что с ним сделать, когда до него доберусь. Коротким, тревожным сном я забылся лишь в пять часов утра…

Проснулся в девять, голова — как барабан. С ненавистью глянул на Питера — тот все-таки сумел нормально поспать и выглядел как огурчик, о чем-то мило беседовал с Мари, разговор прерывался взрывами хохота. Может быть хоть одной проблемой у меня будет меньше в дороге…

Энджи оказалась просто добрым ангелом — принесла мне поллитровую бутылку лимонного тоника. Замахнул, считай в один глоток — в голове сразу прояснилось. И не пил ведь вчера ничего кроме пива, да и то немного — но это пиво, помноженное на стресс и недосып свое дело сделало…

— Что дальше?

— Дальше? — я покрутил головой — дальше сваливать отсюда надо, выходить на дорогу и сваливать в штат одинокой звезды.[74] Ты когда дежурила — по окрестностям никто не шарахался?

— Да нет… Если бы увидела — тебя бы разбудила…

— И то хорошо…

Похоже, полицейский Том Делани был и в самом деле честным малым, а не замаскированным бандитом, приходившим чтобы разведать обстановку, а потом подрезать два неслабых джипа, до верху забитых архиполезным в наше время имуществом и прежде всего оружием. Бывает же такое…

— Канистры — перелейте в баки, по одной канистре на машину оставьте — мало ли что…

Например — наши машины окажутся непригодными к дальнейшему использованию по причине пробитых баков. Мы найдем новые — а там как на грех баки пустые. Всякая беда может быть…

— Поняла.

— Ну и вот и прекрасно. Я сейчас пристреляю винтовку, после этого сразу тронемся отсюда…

Пока Энджи (кстати, командирских талантов в ней было намного больше, чем, к примеру, в Питере, в чем-то она даже превосходило меня, как не стыдно мне это признавать…) организовывала заправку машин — я достал из футляра здоровенный Барретт, удалил консервационную заводскую смазку, неспешно смазал. Снарядил два магазина патронами. Оптика была уже предустановлена на заводе или дилером — гран мерси. На пристрелку на снайперской винтовке тратится немало патронов. А они на вес золота, тем более эти…

Стрелять решил с крыши машины. Скатал в валик большой кусок ткани маскировочного цвета — ее мы взяли, чтобы накрывать машины — вот тебе и упор для стрельбы. Пристреливать решил метров на шестьсот-семьсот, потому что эту винтовку я намеревался использовать против транспортных средств. Заодно и против блокпостов самодеятельных, которые рискнут нас не пропустить — прилетит гостинец, калибра.50 — сразу въедут, с кем шутки плохи, кого можно и нужно останавливать, а кого и пропустить стоит — от греха подальше…

Идти, устанавливать мишень не хотелось. Да и лень. Опять-таки, поэтому в качестве мишени я выбрал отдельно лежащий камень — валун. Промерил расстояние лазерным дальномером — шестьсот пятьдесят два метра, как в аптеке…

Бабахнуло так, что испугался даже я. Пару дней не стрелял из пятидесятого, отвык от этого грохота. А наушники стрелковые нельзя одевать — потеряешь контроль за обстановкой. Бедные мои барабанные перепонки…

Пуля легла по самому краю валуна, отбив небольшой кусок. Примерно полметра левее от центра, куда я целился. Не есть хорошо… Немного поколдовал с прицелом, установил поправки, плавно выбрал спуск… Переборщил. Теперь немного правее, а вот по вертикали точно угадал. Это радует…

Третий и последний выстрел — почти точно. Сантиметров пять-семь отклонение — сойдет. По машине точно попаду, а патроны дальше пережигать смысла нет… Дозарядил магазин, огляделся по сторонам. Энджи и Питер были уже готовы.

— Двигаемся! Направление к дороге!

На шестьдесят шестое шоссе мы выехали в районе Сидар Крест. Там же к нам привязались какие-то уроды, по виду мексиканцы. Два старых фургона Шевроле С-10, разрисованные какой-то х. ней. Стрелять не стал — просто достал Барретт и продемонстрировал его — отстали сразу. И правильно — сегодня у меня плохое настроение, я не выспался и лучше со мной не связываться…

За несколько дней до катастрофы Вашингтон, округ Колумбия 24 мая 2010 года

— Николас?

— Питер???

Специальный агент ФБР (Вашингтонский офис, отдел по борьбе с терроризмом) Николас Киффер перехватил трубку, прижал ее к плечу, потянулся за стаканчиком с кофе. Своего друга Питера он не слышал уже три года.

Николас Киффер и Питер Маршал познакомились в ноябре 2001 года. Тогда началась рассылка писем со спорами антракса.[75] Болезнь эта была не смертельной, поддавалась излечению, да и масштаб рассылок был относительно невелик — но совсем недавно был сентябрь 2001 года. Страшное 9/11, дата, когда родилась новая Америка — Америка страха и взаимной ненависти, Америка бронированных решеток и разнузданного применения силы по всему миру. Силу применяли и раньше, но 9/11 стало Рубиконом, все грани допустимого были сметены, сожжены десятками тонн авиационного керосина, засыпаны обломками Всемирного торгового центра. Сразу после этого Америка ввязалась в две страшные, нескончаемые войны. В страну пошли гробы, накрытые звездно-полосатым флагом…

Рассылка писем с бактериологическим оружием и раньше подняла бы всех на ноги. В ноябре 2001 все буквально взбесились — второго провала после 9/11 никто не потерпел бы. В каждом крупном офисе ФБР были созданы межведомственные оперативные группы для поиска людей, рассылающих письма, в них включили и ученых — специалистов вирусологов. К Вашингтонскому офису в качестве научного специалиста был прикомандирован доктор Питер Маршал из Форт — Детрик. А поскольку ученые — люди такие, боятся любого дуновения ветерка — к каждому ученому ФБР приставило агента для охраны. «Нянькой» у Пита Маршалла оказался специальный агент Николас Киффер, тогда еще в отделе по борьбе с терроризмом не работавший…

— Нам нужно встретиться!

Николас Киффер мгновенно въехал в ситуацию. Встречаться было нельзя, по крайней мере, в том месте, которое будет указано по телефону. Все разговоры по линиям ФБР писались и анализировались, а Питер Маршал находился на данный момент в розыске.

— Перезвони… — и Николас Киффер продиктовал длинный номер телефона — через десять минут!

— Понял — в трубке раздался щелчок.

Специальный агент Киффер схватил пиджак и со всех ног, едва не сшибая коллег бросился к выходу…

— Эй, Ник это тебя с чего так прижало? — пошутил кто-то.

Не оборачиваясь, Ник выбежал из огромного кабинета, в котором располагался его отдел, бросился к лифтам. По дороге передумал — лифт надо ждать, лифт останавливается на каждом этаже — в общем и целом не пойдет. Бросился вниз по лестнице, прыгая через ступеньки и едва не падая — посетители и коллеги с удивлением смотрели ему вслед.

На турникетах народа было немного, не то, что в начале или в конце рабочего дня — Нику удалось пройти турникеты за рекордные пятьдесят шесть секунд. Проскочил через вращающиеся двери здания на Федерал-Плаза, Ник бросился влево по улице, сшибая прохожих…

Нужная телефонная кабина была занята. Какая то полная, заковавшая свои телеса в свободный бежевый брючный костюм, молодая женщина увлеченно разговаривала по телефону, размахивая руками…

— ФБР, мэм! — Ник сунул в лицо остолбеневшей от такой наглости женщины свой значок, а потом буквально вышвырнул ее из кабинки, не обращая внимания на громкие, протестующие вопли. И только он это сделал — телефон пронзительно заверещал…[76]

— Киффер!

— Время?

— Три минуты! Потом засекут!

— Подъезжай по Вашингтон Бельведер к Арлингтонскому кладбищу и медленно поезжай по направлению к Пентагону.

— Понял! В трубке загудели сигналы отбоя…

Специальный агент Николас Киффер осторожно вырулил на Вашингтон Бельведер — тихую, обсаженную с обеих сторон деревьями улицу с разделительной полосой, тоже засаженной деревьями и медленно покатил по направлению к национальному Арлингтонскому кладбищу. Совсем рядом был Пентагон, район этот находился под особым контролем (как и весь Вашингтон, пожалуй), медленно ехать было чревато. Но у Николаса Киффера был служебный черный Субурбан (точно такой же использует Секретная служба США и многие другие правительственные агентства, кто не думает о подорожании топлива) и служебное удостоверение сотрудника ФБР, так что Ник проверки не боялся. Ему важно было не засветить Питера…

От двухэтажного белого здания Anticue furniture к машине внезапно бросился человек в ярко-желтом дождевике. Ник затормозил, грязно выругавшись — незнакомец едва не бросился под колеса…

— Что за черт… Незнакомец заколотил в окно автомобиля.

— Вам чего… — Ник внезапно разглядел под капюшоном дождевика знакомые черты — садись!

Питер Маршал проворно забрался на сидение, хлопнул дверь, убрал с головы капюшон.

— Давай, покружись вокруг Арлингтонского, а потом вставай на стоянку посетителей Пентагона… Субурбан влился в потом машин…

— Что произошло? Питер Маршал был бледен как смерть и напряжен.

— Смотри, не прицепился ли к нам кто?

— Да что, в конце концов, происходит, ты мне можешь нормально сказать!? — взорвался специальный агент Киффер.

— У меня неприятности! — коротко бросил Питер, оглядываясь по сторонам и назад.

— Это я уже понял… — мрачно отозвался Киффер, продолжая вести машину — и ты даже не представляешь, дружище какие… Пташка пропела насчет тебя вчера утром…[77]

— Вот как… И что они про меня сказали?

— Что ты украл с рабочего места образцы токсина ботулинуса и собираешься либо сам совершить террористический акт, либо устроить аукцион и продать ампулы с токсином тому, кто больше за них заплатит. Твое личное дело и объективку на тебя передали — с такими ни одна тюрьма не примет. Склонен к суициду, эмоционально неуравновешен, признаки шизофрении в начальной стадии… Ты действительно что-то спер у них?

— Спер… — напряженно произнес Питер, присматриваясь к потоку машин за Субурбаном — только не ботулинус.

— А что же?

— Вакцину против одного вируса…

— И захотел ее продать конкурентам… — усмехнулся Ник — я был о тебе куда лучшего мнения…

— Послушай! — Питер резко, всем телом повернулся к Нику, схватил его за рукав — дело намного серьезнее, чем ты думаешь! Речь идет не о вирусе гриппа и не о банальном промышленном шпионаже! Все намного серьезнее! Ты даже не представляешь, что стоит на карте…

— Ну, пока что на карте стоит моя репутация и карьера … — с постным видом сказал Ник — кстати, глядя сейчас на тебя, точно и не скажешь, что составители твоего досье сильно ошиблись насчет шизофрении. Сделай лицо попроще — скоро пентагоновский шлагбаум. Кстати — а какого хрена мы едем туда. Почему бы нам не приехать, к примеру, в мой офис и не поговорить там?

— Пентагон хорошо охраняют, это одно из самых охраняемых мест в городе. И за ним вряд ли следят, а вот за твоим офисом — следят однозначно. И здесь они не осмелятся стрелять. Ник Киффер покачал головой, но ничего не ответил…

Черный Шеви Субурбан плавно подкатил к пентагоновскому шлагбауму, к водительскому месту подошел человек в военной форме и с автоматом М16 за спиной. Ник приопустил тонированное стекло, продемонстрировал служебное удостоверение ФБР, сказал что-то насчет пресс-центра. Охранник улыбнулся и указал, на какую именно стоянку надо ехать и где припарковать машину. Стоянок было много и часто они бывали переполнены…

— Ну, теперь ты можешь рассказать, в чем собственно дело? — спросил специальный агент Киффер после того, как запарковал машину на указанном ему месте.

— Могу. Но для начала — держи! — Питер Маршал достал из кармана небольшую, дорогую флэшкарту в кожаном чехольчике и с металлической цепочкой для ношения на шее.

— Что это? — Киффер взял предложенную ему флэшкарту, недоуменно посмотрел на нее.

— Это информация. Запомни — если что со мной — ты должен любой ценой добраться до Форт-Детрика и передать это профессору Саммерстайну. Запомнил? Профессору Саммерстайну. И сказать на словах, что вакцинацию нужно начинать немедленно, пока не стало слишком поздно. Все запомнил?

— Запомнить то запомнил, но учти Питер, пока ты не скажешь, что, черт возьми, происходит — из этой машины ты не выйдешь. Я агент ФБР, забыл? А ты разыскиваемый преступник, между прочим. Так что давай — четко и внятно.

— Подожди… четко и внятно… Давай сначала проверим одну вещь… У тебя ведь здесь в машине есть компьютер с выходом на базы данных?

— Есть, конечно… — недоуменно ответил Ник.

— Тогда проверь одного парня. Феликс Каплан. К-А-П-Л-А-Н. Доктор медицины, последнее место работы — Форт Детрик, отдел инфекционных заболеваний. Специальный агент Киффер выдвинул клавиатуру, застучал по клавишам.

— Как говоришь, фамилия?

— К-А-П-Л-А-Н. Доктор медицины.

— И где искать?

— Везде. В пропавших без вести, в жертвах преступлений, в разыскиваемых. Везде.

Компьютер заработал, переваривая информацию, в салоне наступило тягостное молчание.

— Нет такого.

— Точно?

— Да точно, точно! Человека с таким именем нет ни среди жертв преступлений, ни среди преступников, ни среди объявленных в розыск. Его вообще в базе данных нет. Есть только один файл — но там только краткая биография и пометка, что в данный момент этот человек ФБР не интересует. Все. Теперь то ты можешь сказать, что происходит? Питер Маршал откинулся на спинку просторного сидения Шевроле…

— Можешь меня считать и впрямь придурком, Ник. Шизофреником с манией преследования. Но я считаю, что готовится конец света…

— Ни хрена … — Ник Киффер щелкнул зажигалкой, нервно закурил, стряхивая пепел в окно — если бы мне вот это все сказал кто-то другой — я бы сдал его в ближайшую психиатрическую лечебницу и забыл об этом…

— Так сдай… — тихо и равнодушно проговорил Питер Маршал, рассказ словно отнял у него все силы — сдай. Там на меня наденут смирительную рубашку, а ты пойдешь домой и забудешь обо всем об этом. До поры. А в один прекрасный день ты проснешься — и обнаружишь, что кто-то — к примеру, твой сосед или твоя подружка — очень голодна и хочет перекусить. Тобой. Давай, вези меня в психушку.

— Не психуй! — грубо ответил Ник — не устраивай тут истерик. Как думаешь — это зашло далеко?

— Не знаю. Но то что у них есть связи в армии — на самом верху — это несомненно. Смогли же они перевести исследования из государственного Форт-Детрик непонятно куда? Смогли. Оформили все документы, забрали все наработки — все чин чинарем. Для этого нужно было собрать массу виз и подписей, оформить документы — значит, они их собрали и оформили. Мне надо встретиться с президентом, Ник…

— Ага… Я к нему вечерком заскочу и договорюсь о паре часов для тебя. Очнись, Питер — ты разыскиваемый преступник, на тебя повешены серьезные обвинения. Президент не будет с тобой встречаться.

— Тогда как? Я должен с кем-то встретиться… Рассказать и предупредить…

— Есть один выход. В принципе, генеральный прокурор США может пожелать встретиться с любым преступником. Это его работа. А дальше — как он решит. Но сначала — я должен позвонить и отчитаться своему начальству.

— Стоит ли?

— Ты что, смерти моей хочешь… — усмехнулся Ник, набирая телефонный номер…

— Мистер Манчини, это специальный агент Киффер!

— Ну, слава богу! — по барабанным перепонкам ударил громкий голос шефа — начальника отдела по борьбе с терроризмом вашингтонского офиса ФБР агента Гарри Манчини — ты где находишься?

— Об этом потом, сэр…

— Он с тобой?

Как опытный оперативник Манчини имя того, кто должен находиться с Киффером не произнес.

— Со мной.

— С тобой все в порядке?

— Да, сэр! Мне срочно нужно убежище.[78] Очень срочно, есть важная информация! Гарри Манчини вспомнил, какие объекты сейчас свободны…

— Хорошо, вези его на шестой объект! Тебе долго туда добираться?

— Примерно час если учитывать пробки.

— Хорошо. Я приеду туда через полтора часа. До связи…