Генеральный Гад

Глава 38

Стою возле здания прокуратуры, и жду, когда выпустят моего босса. Надо будет, и до утра здесь проторчу.

Из здания выходит Ломакин с сигаретой в руках.

– Опаньки! Привет, милая. Давно меня ждёшь?

– Немедленно, слышите? Сейчас же выпустите Адама!

– Да кто ты такая, чтобы требовать от меня что-то? – нехорошо сощуривается.

Мои руки в бессилии свисают вдоль тела. Мне страшно за Годунова. Пусть они его отпустят.

– Пожалуйста, он ничего не сделал, – молитвенно складываю руки у груди.

– Он – нет. А вот его отец… Пожалуй, не буду разглашать тайны следствия.

– Богдан Александрович болен, – нахмуриваюсь.

– Скажу по секрету, у твоего любовничка-начальничка есть один выход – продать бизнес. Скажи ему об этом обязательно.

– Что? Как это продать?

– А вот так. Пусть скорее избавится от проблемного бизнеса, пока не посадили.

– Но он всего несколько недель на должности! Он ни в чем не виноват!

– А это нам решать.

Я слышала, что существует схемы по отъему успешного бизнеса. На фирму наваливаются неприятности – одни за другими… А потом появляется человек, который делает «выгодное» предложение. Владелец с радостью продает свое детище. И несёт огромные потери…

Скорее всего, кому-то приглянулось "Право сильного" и его хотят отжать у Годуновых.

Кто!?

Харя? Неужели он? Зачем ему две фирмы? Сольет в одну? Что это даст? Не вижу выгоды. Уничтожить – да, выгодно, но не приобретать.

Думаю, Годунов знает или догадывается, кто виновник наших бед.

– Иди домой, – велит мне Ломакин. – Он ещё несколько часов пробудет здесь.

– Вы давите на него?! Чтобы он подписал документы о продаже?

– Ишь умная какая нашлась, – злится. – Проваливай. Через полчаса, когда выйду покурить, чтобы духу твоего не было, а то вызову наряд полиции. Проведешь ночь в обезьяннике. Поняла?

Сволочь продажная с крошечным членом! Да чтоб твой напёрсток отвалился!

Разворачиваюсь и ухожу. Но недалеко. Все равно его дождусь.

Часа через два двери снова открылись, и на улицу вышел Адам. Несусь к нему со всех ног.

– Пална? – удивляется. – Ты откуда здесь?

– Как ты? Тебя не били? – придирчиво осматриваю любимого.

Усталый вил и примятый костюм. Пожалуй, не били.

– Нормально, зайка. Вызовешь такси? А то мой телефон изъяли, суки.

– Конечно! К тебе или ко мне? – уточняю.

– Ко мне. Там же Милка сидит голодная.

– Ох, бедная! Уже заказываю самое дорогое такси, быстрое!

– Шикуешь…

Через три минуты садимся в машину и мчимся спасать животное от голодной смерти.

Милка встречает нас хмурым взглядом и три раза подряд произносит какое-то заклинание. Звучит так, будто покрыла нас матом. Наверняка так и есть.

Кошка грациозно идёт к миске и ждёт еду. Какая она клёвая! Потискать бы, да не дастся. Адам говорил, что Милка никого кроме него к себе не подпускает. Может и тяпнуть за палец, если нагло к ней лезть.

Пока Годунов принимает душ, рыскаю по его холодильнику. Не густо, но можно что-нибудь придумать. Накормленная Милка пристально наблюдает за моими действиями, словно не веря, что здесь может хозяйничать какая-то девица.

Адам возвращается к нам абсолютно голым, и я смущённо покашливаю.

– Ты простудилась? – спрашивает заботливо. – Зачем ждала меня возле прокуратуры?

– Волновалась за тебя.

– Ломакин мне сказал, что ты под дверью торчишь.

– Он меня прогнал! – жалуюсь.

– Правильно сделал. Перемерзла, наверное! Ну-ка марш в ванную.

Годунов поворачивается боком, и его член стрелочкой указывает на дверь ванной комнаты.

Хихикаю. Он ведь даже еще не прикасался ко мне, а его орган уже в состоянии указывать направление.

– Босс командос, – говорю ворчливо. – Нормально все со мной.

– Я же слышу, что ты носом шмыгаешь. Давай иди, погрейся. А я пока чай сделаю тебе с малиной.

Котик мой замечательный…

Чмокаю его в шею и, прихватив полотенце, иду принимать ванну. Он ведь и водички уже набрал, и пенки ароматной добавил.

В теплой воде меня сморило. Вечер выдался прохладным, и я замёрзла в своей тонкой блузке. Обнимала себя руками, пока ждала Адама.

Я уснула, и Годунов, не дождавшись, пришел за мной.

– Палнааа! Ты спишь, что ли? Во даёт. Там чай уже остыл. Я блин думаю, она тут моется, бреется для меня, а она дрыхнет.

– Мгм… Ммм…

Адам достает меня из ванны, набрасывает сверху полотенце и несёт на руках в постель.

Обтирает, накрывает одеялом, трогает лоб.

– По-моему, ты заболела.

– Со мной все в порядке, – говорю заплетающимся языком.

Качает головой, куда-то уходит, но быстро возвращается со сладким чаем и отпаивает меня им.

А я хочу спать. Глаза сами закрываются, но из упрямства говорю:

– Хочу тебя.

– Спи уже, хочет она, – весело фыркает. – Завтра потрахаемся, если будешь в состоянии.

– А ты куда?

– Сделаю пару важных звонков, и вернусь.

Адам уходит, а я проваливаюсь в сон.

Просыпаюсь по ощущениям среди ночи и слышу голоса. Адам не один, у него кто-то есть. Пронзительный женский смех… Ах он!!!

Очень хочется пить, и в целом мое состояние средней паршивости.

Набрасываю на себя рубашку Адама и, пошатываясь, иду в гостиную.

На диване сидит Жора, тот самый, который в офисе устроил бардак. С другого конца сидит Адам, а между ними белокурая блондинка.

Годунов видит меня и его глаза округляются:

– Мила, ты зачем встала?

– А что тут происходит? – щурюсь как крот на свету.

Блондинка насмешливо меня рассматривает. А Жора присвистывает.

Годунов хватает плед и накрывает им меня.

– Пална, ты охренела?! – разъяренно рычит мне на ухо.

– А что я сделала? – возмущаюсь в ответ.

– Ты вышла к гостям в одной блузке. И то не застегнутой.

– Ой!