Генезис. Книга II

Глава 26

Не знаю, сколько мы молча переглядывались с этими двумя, но напряжение вмиг выросло до каких-то невообразимых значений. Казалось, будто сам воздух вокруг нас нагрелся, а туман стал понемногу обжигать. Но я думал только об одном, как избежать драки и сделать так, чтобы эти уроды не принялись крушить здесь всё налево и направо. Уверен, они здесь не за тем, чтобы поздравить меня с победой над рыцарем и уж тем более не для того, чтобы помочь с экзаменом. Они здесь по мою душу, и, похоже, «Эдем» так и не планировал оставлять меня в покое, а я был прав. В академии всё же есть их человек, который помог им здесь оказаться. Но кто⁈

— Что-то вы не очень похожи на студентов, — сказал я и сделал шаг назад, но мужчина, стоящий передо мной, сделал ответный шаг вперёд. Я бросил косой взгляд на его ноги, и он это заметил, коротко усмехнувшись. — Я правильно понимаю, что уйти просто так вы мне не дадите?

Он оскалился, и рука его едва заметно заискрилась. Похоже, что его переполняют эмоции, раз заклинание само просится сорваться с его руки. И дела мои, похоже, хреновы. С одним я ещё мог бы совладать, но с двумя и в нынешнем положении, после победы над рыцарем, когда почти вся энергия ушла из моего тела, а ядро маны почти исчерпало ресурс…

— Малец, может, не будем всё усложнять? — второй почему-то пытался свести всё к «мирным» переговорам. — Пойдём с нами, и мы тебе обещаем, долго страдать ты не будешь.

— А без страданий не обойтись? — язвительно усмехнулся. — Знаете, вам бы курсы похитителей какие пройти. Как-то хреново вы детей заманиваете. Может, вы подучитесь и вернётесь позже?

— Ну уж нет! Я слишком долго ждал этого момента и не отступлю в самом конце! — рьяно ответил первый и, судя по его тону, уже был готов напасть.

Как завешал мне Бертольд: «Если драка неизбежна, бей первым и желательно так, чтобы наповал, дабы у врага не была и шанса на контратаку». Я усвоил эту мудрость на все сто и, как только понял, что беседа наша подходит к концу и уйти мне легко не дадут, сделал свой ход.

Использовав когти и аугментацию яда, я сделал молниеносный выпад вперёд, желая попасть первому уроду прямо в глаз, но то ли он ожидал моего удара, то ли просто успел среагировать, но моя рука пролетела мимо, поразив только воздух.

— Значит, ты выбрал смерть! — прокричал он и, поднырнув под удар, врезал мне по животу с такой силой, что у меня сбилось дыхание, но это было больше неприятно, нежели больно.

Он хотел нанести ещё один удар, потянувшись к рукояти меча за спиной, но я его опередил, начав выхватывать меч первым. Когда он это понял, его рука заискрилась, и мне в грудь влетела молния. В этот раз удар был действительно сильный, и меня даже отбросило метров на пять назад. Благо, я пролетел мимо деревьев и приземлился на мягкий мох. Однако дыхание было окончательно сбито.

От добивания меня спасло то, что над поляной до сих пор царил туман, и, судя по громким ругательствам, донёсшимся до меня откуда-то спереди, мои враги меня потеряли, но это было ненадолго. С трудом поднявшись на ноги, выругался себе под нос и огляделся. Чуйка подсказывала мне, где находятся эти двое, а потому я без промедлений рванул в обратную сторону. Сражаться с ними сейчас, без поддержки и без сил — самоубийство. Я едва осилил рыцаря. Ещё одно подобное сражение могу и не потянуть.

Выбежав из тумана, чудом наткнулся на ошарашенных Олега и Аню. Они стояли рядом с туманом и пытались разглядеть что-то внутри, но вступить внутрь не решались. Когда я выбежал из него, их глаза расширились от удивления, и смотрели они куда-то в область моей груди. Опустив взгляд, увидел подпаленную дыру в рубашке, открывшую вид на шрам на моей груди.

— Серёга?.. — произнёс Трубецкой встревоженным голосом, но мне было не до его потрясений.

Не успел я ему ничего ответить, как моя чуйка буквально прокричала мне, что нужно пригнуться. Затылком я ощущал, что в меня что-то летит, но просто увернуться я не мог, ведь передо мной стояла Аня.

— Вниз! — прокричал я и прыгнул вперёд, хватая Волкову за талию и роняя на землю.

Спустя мгновение над нами пролетело что-то вроде остроконечного металлического шипа, явно нацеленного на то, чтобы меня прикончить. Не знаю, о чём я думал в тот момент, но, развернувшись и увидев два силуэта, выходящих из тумана, я выставил вперёд руку, и с неё сорвалось заклинание молнии, врезав по преследователям с такой силой, что их отбросило назад, а образы их скрылись в тумане.

— Что происходит⁈ — перепугано прокричал Олег, бросив взгляд на остроконечный металлический шип, воткнувшийся в ствол дерева позади нас.

— Неважно! — я попытался встать, но моя рука опёрлась на что-то мягкое и упругое. Посмотрев вниз, я замер и покраснел, увидев, что лапаю Аню за грудь. Боюсь, если бы не ситуация, лишился бы я сейчас своих бубенцов. Но Волкова, к счастью, прекрасно понимала, что происходит нечто ужасное, и пускай по её лицу было видно, что она хочет мне врезать, она сдержалась. Я резко отдёрнул руку и помог ей подняться. — Извини, потом мне врежешь, но сейчас нам нужно валить и как можно быстрее.

Послал мысленный запрос Пакости, и он тут же появился на моём плече.

— Найди близнецов и скажи, чтобы предупредили остальных. На территории посторонние. Профессиональные наёмники. Убить для них ничего не стоит. Пускай используют туман, выводят всех в безопасное место и зовут сюда учителей.

Пакость кивнул и испарился, а Олег и Аня посмотрели на меня с неподдельным удивлением.

— Наёмники? — вырвалось у Ани. — Охотятся за тобой?

— Долго объяснять, — сказал я и глянул в туман, который начал постепенно расступаться, а значит, Пак смог донести до близнецов мой посыл. — Нужно уходить. Конечно, я нехило так шандарахнул их молнией, но уверен, они скоро придут в себя, и к этому моменту мы должны быть как можно дальше отсюда.

Аня скосила взгляд на мои пальцы, из которых росли нечеловеческие когти.

— Это?..

Я посмотрел на руки и отмахнулся.

— Искажение, — спокойно ответил я, решив не вдаваться в подробности. — Расскажу всё потом, если выживем.

Мы с ребятами бежали так быстро, как только могли и уже где-то через десять минут добрались до границы проведения экзамена. К тому моменту Пак сообщил мне, что ребята из обоих наших отрядов благополучно покинули территорию. Никто даже не стал сопротивляться, но оно и понятно. После увиденного и ранения Тарасова едва ли у кого-то могут быть мысли об экзамене. Да и я уверен, раз с ними сейчас Ника, она точно объяснила им, кто такой Пакость, и они доверились ей, а значит, и моим словам, переданным через черныша.

Однако сам я почему-то не решался выходить за границу. И Аня с Олегом, которые уже почти её переступили, с непониманием посмотрели на меня, замершего в метре от неё.

— Серёга, ты чего? — недоумённо спросил Олег.

— Мышецкий? — Аня тоже смутилась и даже протянула мне руку. — Ты идёшь?

Я посмотрел на ребят и назад. Головой я понимал, что мне лучше сбежать, перевести дух, и это гарантированно позволит мне выжить, но… Это будет означать, что я сбегу, оставив внутри множество студентов, которые даже не подозревают о том, что по лесу ходят наёмники, способные убить их без лишних колебаний? Кем я тогда буду, если брошу ни в чём неповинных людей? Смогу ли я спать, зная, что они погибли из-за меня, ведь эти наёмники тут по мою душу. Да, скоро здесь будут учителя и отряды быстрого реагирования из ближайшего филиала ассоциации, но как скоро они будут здесь? Полчаса, час? Сколько за это время погибнет народу?

— Идите без меня, — сухо ответил я и развернулся. — Мне нужно покончить с этим делом.

— Что⁈ — Олег потянулся, чтобы схватить меня, но я молча повернулся и толкнул его за границу. Он только и успел, что раскрыть рот от удивления.

Я перевёл взгляд на Аню. Она нахмурилась.

— Мышецкий, только попробуй вытолкнуть меня!.. — настороженно произнесла она, понимая, что мне это ничего не будет стоить. — Только попробуй!

Я её уже не слушал и сделав резкий, почти незаметный для неё шаг вперёд, аккуратно вытолкнул её за границу.

— Сука, Мышецкий! — взревела она и начала колотить кулаком по куполу, стараясь пробиться внутрь. — Если ты сам там не подохнешь, я тебя прикончу! Ты слышишь меня⁈ Тебе конец, когда ты оттуда выйдешь! Какого чёрта ты решил за нас, как нам быть⁈ А ну выйди сюда, я тебе морду набью! Мышецкий!!!

Её крик постепенно удалялся от меня, ведь я медленно, но верно, шёл по направлению к двум жутким аурам, исходящим откуда-то из центра. Знаю, что поступил некрасиво, решив всё за ребят, и от Ани мне точно прилетит, если я выживу, но так будет лучше. В любом случае, они будут только под ногами у меня мешаться. Ведь, похоже, что сегодня мне придётся использовать козырь, который я хотел придержать до самого конца, но, похоже, не выйдет…

Неделю назад

Очередной сон и очередная встреча с Покровителем заставили меня громко и протяжно вздохнуть.

— Снова ты?

Взглянул на него без притягательных чувств, ведь этот гад, как всегда, мешает мне наслаждаться приятными снами. Пожалуй, единственным, что сейчас доставляет мне удовольствие. Ведь в этой хреновой академии у меня совсем нет времени, чтобы насладиться какой-нибудь прекрасной дамой. И вроде возможности были, и дамы сами себя находили, а времени и сил зачастую хватало только на то, чтобы наслаждаться подобным во снах. И даже это у меня отбирают.

— Лютер, не обижайся! — и вновь я уверен, что он улыбается, пускай и не вижу мимики на его безликом лице. Аж воротит от него. — Я ведь не просто так вырвал тебя из этого сна!

— И зачем же тогда?

— Поздравить! — он раскинул руками. — Ты идёшь правильной тропой и почти верно понял мои слова.

Скосил на него удручённый взгляд и тяжело выдохнул.

— Дальше что?

— Дальше? — Покровитель удивился моему вопросу, но быстро нашёл, как ответить. — Дальше лучше! Вот знаешь, смотрю я на тебя, вижу, как ты стараешься, страдаешь, и думаю, как бы так поднять тебе настроение и знаешь, придумал!

Его слова не вызвали у меня ничего, кроме недоверия. В последний раз, когда я получал подарок от Покровителя, это была сила Поглотителя. Да, я ей, безусловно, рад, но это было не самое приятное ощущение, когда тело под неё перестраивалось. Впрочем, мне грех жаловаться.

— Ладно, говори уже, что тебе надо, и я пойду дальше наслаждаться той сладострастной эльфийкой.

— С пятыми размером? — Покровитель усмехнулся. — Да-да, видел-видел. Настоящая оторва! Я, кстати, помню тот вечер. Ты, кстати, молодец, что выбрал её, а не ту, что сидела в углу.

— В углу? — в моей голове родилось смутное воспоминание того вечера. — Хм, а ведь и в самом деле, была там одна стеснительная красотка, с которой потом Джим зажимался весь вечер… Что с ней не так?

— С ним, — с лёгкой усмешкой ответил Покровитель, а я побледнел. — Впрочем, твой товарищ вряд ли заметил разницу, ведь эта прекрасная леди на тот момент уже десять лет, как сменила пол. У эльфов это частая практика. Они ведь живут сотни, если не тысячи лет. Многим, знаешь ли, надоедает находится в одном теле, и они нередко подвергают свои тела магической деформации…

Не знаю, как выглядело в этот момент моё лицо, но Покровителя оно рассмешило.

— Я бы предпочёл об этом не знать… — прошептал я, осознавая, что в тот вечер я был слишком близок к провалу. — Слушай, а я ведь много эльфиек… Хоть раз было?..

— У тебя? — Покровитель задумался. — Нет, не было. Тебе всегда везло. Нюх у тебя на симпатичных женщин, да и судьба тебя любит. Отводила от греха подальше.

— Хоть где-то повезло… — я облегчённо выдохнул и посмотрел на Покровителя. — Кстати, ты что-то про хорошее настроение говорил. О чём ты?

— Ой, а ведь точно! — он махнул рукой и щёлкнул пальцами, но я не ощутил в себе никаких изменений. — Когда проснёшься, всё поймёшь. Не благодари, но используй силу с умом! Будь уверен, она тебе пригодится, и ты точно будешь знать, когда. Но использовать ты сможешь её только один раз, так что прибереги на особый случай!

Проснувшись на то утро, я ощутил в себе то, что уже и не надеялся ощутить в этой жизни — с трудом добытую в прошлой жизни аугментацию красной виверны. Единственного в мире существа с одной единственной аугментацией, совместившей в себе сразу несколько способностей. Ужасающую силу, нечеловеческую регенерацию и невероятную скорость. Помнится, она ни раз спасала мне жизнь, хоть и имела в себе одну крайней неприятную деталь. После её продолжительного использования можно было неделю проваляться без сил. Потому я почти её не использовал, прибегая только в самых крайних случаях. Ведь, когда я её получил, у меня уже были другие, менее требовательные аугментации, по отдельности замещавшие её силу и даже превосходившие во многом.

В то время она не пользовалась моей популярностью, но в этой жизни… В этой жизни, пускай и на один раз, она была моим козырем, который я держал до последнего. И если с рыцарем я был уверен, что справлюсь, пускай и потребовалась мне для этого измотать себя почти до потери пульса, то с этими двумя… Лучше момента для использования этой аугментации не найти.

— Всё-таки Покровитель знал, что делает, когда давал её мне, — усмехнулся. — Неужели он и в самом деле видит будущее?

Впрочем, это уже не важно. Даже если так, должно быть, он уже знает о том, что я собираюсь сделать с этими двумя уродами, которые ждут меня впереди. Наши взгляды пересеклись в момент, когда мы находились в метрах двадцати друг от друга, и, судя по тому, что они смиренно ждали меня, они так же понимали, зачем я вернулся.

— Мышецкий! — тот самый мужчина, владеющий магией молний, вышел вперёд и в приветственном жесте раскинул руки в разные стороны. Я бросил взгляд в сторону, где без сознания лежала сразу вся пятёрка Лунатиков. Но если судить только по ауре, они ещё живы. Чёрт, так значит, эти двое настолько сильны? Похоже, мне всё-таки придётся прибегнуть к силе красной виверны. — Мы уже думали, ты от нас сбежал! Скажи, откуда ты знаешь магию молний? Это ведь ты врезал ей по нам? Или это был кто-то из твоих дружков?

— Допустим, это был я, — спокойно ответил я, сжимая кулаки и морально подготавливаясь к бою. Уж не знаю, как всё обернётся, но я точно прикончу сегодня здесь этих двоих. — Перед тем, как мы начнём. Может, хотя бы представитесь? Я привык знать имена тех, с кем сражаюсь. Иначе в таких сражениях нет чести.

— Чести? — мужчина усмехнулся, но усмешка быстро пропала с его лица, сменившись хмурым выражением. — Какая честь, малец? Сегодня ты умрёшь.

— Даже если так, какая вам разница? Вы знаете моё имя, я хочу знать ваше.

— Гром, не надо, — стоявший сзади мужчина напрягся, уловив мой суровый взгляд. — Он какой-то странный.

— Тише! — Гром, а именно такая была кличка у этого мужчины, шикнул на своего напарника. — Что он нам сделает в одиночку? Он — простой студент, пускай и владеет магией молнии, как и я. Нам на составит труда с ним справиться.

Наши взгляды пересеклись.

— Хорошо, малец! Меня зовут Гром или же Громов Иван, а это мой напарник Гена Занозин или же Пулемёт. Доволен? Теперь мы можем начинать?

— Гром и Пулемёт, значит… — оскалился. — Я запомню и обязательно передам ассоциации ваши имена, ведь по телам вас уже вряд ли опознают!

Дожидаться, когда они нападут первыми, не стал и сразу же активировал аугментацию виверны. Всё моё тело вдруг напиталось невероятным количеством необузданной энергии, перемешавшейся с остатками концентрированной маны, начав разгонять кровь по венам с такой скоростью, что у меня на мгновение закружилась голова. Я заметил, как моя кожа начала краснеть и покрываться тонким слоем чешуи. Помня прошлую жизнь, кожа эта чертовски толстая и даже обладает антимагическим эффектом, частично отражая заклинания, но полагаться на неё не стоит. Тот же Джим спокойно пробивал её даже самыми простейшими ударами, напитанными магией усиления. Впрочем, этим двоим придётся постараться, чтобы её повредить. Однако, как же радостно видеть удивление на их лицах. Уверен, они видят подобное впервые.

— Что за херня⁈ — прокричал Пулемёт и произвёл сразу несколько выстрелов металлическими шипами, вылетевшими у него из руки. Занимательная магия. И не больно ему? — Где он⁈

Шипы пролетели мимо, ведь благодаря возросшей скорости, я уже был позади этих двоих. Только использовав аугментацию, я уже понимал, что долго активной она не будет. Моё тело слишком слабо, чтобы принять её силу целиком. Я продержусь пять минут, не больше, а после свалюсь и вряд ли смогу двигаться ближайшую неделю, если не месяц. Значит, я должен успеть закончить за это время. В ином случае можно подготавливаться к новой жизни, если она, конечно, будет.

Оказавшись за спинами своих врагов, я собрался нанести сокрушительный удар по стоящему ближе ко мне мужчине, но в самый последний момент ему хватило реакции и гибкости, чтобы увернуться. Пускай мой удар и был довольно хлёстким, но он не исказил пространство, как тогда, во время драки с Кулаковым.

Увернувшийся от моего удара Пулемёт вновь использовал свою магию сотворения магических кольев, и тут я понял, откуда он получил своё прозвище. Сразу из двух его рук в меня градом посыпались остроконечные шипы. Большую часть я принял грудью, но от некоторых всё же закрылся руками. К счастью, красная чешуя виверны оказалась достаточно прочной, чтобы сдержать их натиск, и лишь один шип, чудом попавший в прорезь между чешуйками, нанёс мне незначительный урон.

Я вмиг отпрыгнул в сторону, выдёргивая шип и уворачиваясь от летящей в меня молнии. Гром не стал стоять в стороне, и они вместе с Пулемётом начали закидывать меня дальнобойными заклинаниями, надеясь держать на дистанции. Но едва ли они могли поспевать за моей скоростью.

Оттолкнувшись от земли и задрав приличный пласт мха, буквально содрав его с земли, как какой-то ковёр, я прыгнул наверх и скрылся в кронах деревьев. Гром и Пулемёт потеряли меня из виду и начали атаковать вслепую, но всё это было тщетно. Подобрав подходящий момент, я оттолкнулся от отпружинившего дерева, придавшего мне дополнительное ускорение, но сломавшегося в конце, я на огромной скорости влетел прямо в Пулемёта, схватив его за лицо и протащив по земле метров десять.

Он заорал от боли, ведь вместе с одеждой, содралась и кожа на его спине, а я, начав ощущать азарт битвы, переборщил и так сильно сдавил его лицо рукой, что сломал обе орбиты глаза. Он пытался высвободиться, запуская в меня с десяток шипов в секунду, но этого было недостаточно. К его счастью, добить я его не успел. Гром вовремя подключился, громко закричав и использовав заклинание молнии, сорвавшейся на меня с неба. Это было чертовски больно, и Пулемёту повезло, что молния ушла в землю через мою ногу, не пробив тело насквозь и не прикончив его.

Гром оказался не идиотом и точно знал, что делает, совсем не переживая за напарника. Да и атака его меня всё же задела, оставив обугленный след от плеча до пятки, пройдя через грудь. К счастью, ядро маны, поддерживаемое аугментацией, выдержало, а рана начала заживать прямо на глазах, чем сильно удивила Громова.

— Да что ты, чёрт возьми, такое⁈ — взревел он и начал собирать в руках действительно мощное заклинание. Настолько мощное, что даже волосы мои встали дыбом, а я стоял метрах в семи от него. В воздухе будто стало меньше кислорода, а на лице Грома появился животный оскал. — Готовься к смерти, чудовище!

Не знаю, чем он думал, предупреждая меня о смерти, но из-за своего глупого поступка он потерял лишние секунды, благодаря которым мог меня победить. В прошлой жизни мне часто попадались такие уникумы, предпочитавшие подольше поболтать, давая мне шанс выкрутиться из, казалось бы, невозможной ситуации. Я думал, что в этом мире таких нет, но, оказывается, они есть везде.

Забив на Пулемёта, уже потерявшего сознание от нескончаемой боли, я сорвался с места и нанёс сокрушительный удар, оказавшийся настолько сильным, что мой кулак буквально вошёл в его грудь, но прошёл мимо сердца.

— Сука… — нависший надо мной Гром прыснул кровью изо рта и, схватившись за мою голову, пустил заряд такой силы, что у меня всё потемнело перед глазами. Пошатнувшись, я вытащил руку из его груди и, сделав два шага назад, упал плашмя на землю. — Умри!..

Сказав последнее слово, Гром упал рядом. Где-то над нашими головами медленно начала спадать завеса, знаменуя не только окончание экзамена для всех студентов, но и позволяя отрядам ассоциации и Льву Семёновичу попасть на территорию проведения экзамена. Я чётко ощущал их ауры, медленно приближающиеся со всех сторон.

Тяжело дыша, я взглянул на свои руки, покрытые чешуёй. Ситуация была плачевная. Убери я сейчас аугментацию виверны, чтобы не показаться в таком виде Истребителям, умру без регенерации. Не убери я её и их опасения, что я и есть тот самый монстр только усилятся. Впрочем, выбирать я уже не мог. Даже под действием ужасающей регенерации виверны, моё сознание начало меня покидать. Разряд, выпущенный Громом прямо в мой мозг, был такой силы, что чудом его не расплавил.

Неожиданно, в груди всё свело и стало тяжело дышать. Раскрыв рот, будто рыба, выброшенная на берег, я попытался вздохнуть, но вокруг будто не было кислороду. Глаза стали застилаться чёрной пеленой, рассудок помутнел. Я услышал чей-то голос, кричащий моё имя, но больше не мог сохранять сознание.

В конечном итоге, мир померк.

Конец второй книги.