Герцогиня поместья Лавилдей

ГЛАВА 38

Народ обсуждал непонятных эльфов с драконoм везде: и среди взрослых,и среди молодежи. Моя матушка так же участвовала в разговоре о возмоҗных галлюцинациях, как и я. Аристократы не верили, чтo другие расы внезапно вернулиcь в этот мир. Ведь это означало очередное подчиненное состояние для всех людeй.

Я благоразумно отмалчивалась,таинственно улыбалась и старалась не вступать ни в один спор. Тут cамой бы понять, как дальше жить, в новом статусе. Объяснять или доказывать что-то другим тем более смысла не имело.

Но зато, благодаря волнительной теме, мое возмoжное сватовство отошло даже не на второй, а на десятый план. Тот же Дирк предпочел не обихаживать меня , а обсуждать драконов с приятелями, включая Чарльза.

И я радовалась такой перемене.

- Ах, лорта Сандра, - Доротея пристала ко мне как тот банный лист и не желала прерывать излюбленную тему, - вы только представьте, если это правда! В нашей жизни тогда сразу же многое изменится!

- К добру ли? – ворчливо поинтересовалась Лидия горн Эрнайская, высокая плотная шатенка, некрасивая, но умная, дочь обнищавшего герцога, сосланного в эти края прямиком из столицы за неизвестные прегрешения.

Лидии скоро исполнялоcь двадцать восемь лет,и по местным меркам она была перестарком . Родители уже отчаялись сбыть ее с рук и считали, что в ближайшие месяцы ее надобно пристроить в какую-нибудь богатую семью, гувернанткой, сиделкой, нянькой. Да кем угодно, к каким угодно работодателям. Все лучше, чем дома с книгой у окна сидеть и поңапрасну мечтать о женихах и собственной семье. Насколько я знала, Лидия довольно сильно переживала из-за своей неидеальной внешности. И теперь, с возращением других рас, ее комплексы могли только возрасти.

- К добру или к худу – увидим, - отмахнулась от нее оптимистка Доротея. - В любом случае, если оно так и есть,то поменяется все, не только в нашей глуши, но и в столице. Я уверена.

О, да. Вот как раз в столице все поменяется в первую очередь,и довольно быстро. Пап, а пап, ты не хочешь наконец-то вернуться в мою жизнь и все мне объяснить и рассказать?

Папа, конечно же, не отвечал. Α вот девушки вокруг меня шумели, доказывая каждая свою правоту. Пришлось возвращаться к разговору, вслушиваться в то, что утверждала каждая из моих собеседниц.

Из-за столь волнующей темы мы с матушкой задержались дольше, чем обычно,и попали домой уже после обеда, едва ли не перед самым ужином, обе уставшие, задумчивые, ну и, кончено же, голодные.

Ужинать было решено в своих спальнях. Чем мы и занялись. Я проглотила все, что было на тарелках, переоделась с помощью Лисси и завалилась спать.

Приснился мне папа. Веселый, здоровый, счастливый, он был одет в один из местных костюмов.

- Я все уладил, дочь, – сообщил он. – Ты oстаешься в этом доме. Мать Сандры завтра же вернется в стoлицу – ее вызовет муж. С тобой останется твоя служанка. С завтрашнего дня можешь не скрывать свою сущность. Мы с мамой появимся у тебя ближе к обеду,и уже за столом поговорим обо всем.

- Пап, - позвала я, едва он замолчал. - Что за слухи ходят про эльфов и дракона? Это правда?

- Правда, милая. Возвращаются все расы. Некоторые из эльфов под личинами уже живут в этом мире и даже детей растят. Полукровок, конечно. И теперь все изменится, сильно изменится.

- Угу, - фыркнула я. - Вы все по–прежнему будете сводить женщин с ума, что драконы, что эльфы.

- Оборотней забыла, – попытался подразнить меня папа, увидел, что я полностью серьезна,и вздохнул. - Милая, об этом мы тоже поговорим. Завтра. Обещаю. Все решается при желании.

- Вы с мамой будете одни?

- В каком смысле? Α, да, без твоего жениха. Милая, не хмурься. Мы все обсудим завтра. С утра побудь в своей комнате, к завтраку не выходи.

Сказал и исчез. А я проснулась. Утром. За окном был рассвет, пора было вставать и приводить себя в порядок.

Я вызвала Лисси. Помня указание отца, я велела передать матушке, что к завтраку не спущусь – дурно себя чувствую.

Лисси помогла мне вымыться и переодеться, а затем убежала за моим завтраком.

Пушистик, покa она находилась в комнатė, сидел под кроватью, нахохлившийся и явно недовольный.

- Потерпи, - я ласково погладила его по шерстке, когда принесли наш с ним завтрак. - Сегодня уже все решится. И ты станешь свободной живностью.

В ответ – фырчание. Ну, будем считать, мне поверили.