Герои ниоткуда

Глава 20 Приход Фенриса

— Оборотень! — воскликнул Джесс.

Рич кивнул.

— Мы должны были заметить, что замок не отбрасывал тени. Все там было подделкой. Скримир превратился в прекрасную женщину, чтобы разъединить нас. И он-таки сделал это, сделал ведь?

Джесс произнес:

— Ты имеешь в виду, что он сумел рассорить нас? В этом больше моей вины, чем твоей, Рич. Я… — Он помолчал, сглотнув слюну. — Прости, что я наговорил такого. Я совсем так не думал.

— А моя болтовня? Я оказался еще большим идиотом, чем ты, — сказал Рич горько. — Я поддался на лесть и в результате пошел за Скримиром по собственной воле.

— Но что случилось? Как все это произошло?

— Когда мы расстались с тобой, я вышел в соседнюю комнату, ты знаешь. Но только там, совершенно неожиданно, оказалась не другая спальня, а большой тронный зал. На троне сидела княгиня, и она сказала: «Я послала за тобой, потому что слышала вашу ссору, и вижу теперь, что тот малыш… — она говорила немножко иначе, конечно, но ты знаешь, что я имею в виду, — он только мешает. Это ты настоящий герой». Она много чего такого наговорила, и я казался себе все более значительным, как будто бы рядом появился человек, наконец оценивший меня по достоинству, и я начал думать, что могу сделать все на свете. Потом она сказала: «Пойдем со мной, я проведу тебя к Волку. Ты укротишь его. Тебе не нужен твой приятель. Оставь его — и пойдем». Пока она все это говорила, я представлял, как пойду по улице, ведя Волка на поводке, словно щенка, и как мне вручают медаль… Глупо звучит, не так ли?

— Нет, — сказал Джесс. — Если бы она все это испробовала на мне, я бы, наверное, тоже вообразил что-нибудь подобное.

— Возможно, — кивнул Рич уныло. — Вот и я сказал: «Конечно. Пойдемте». Она взяла меня за руку, и следующее, что я помню, — это то, как внезапно очутился здесь. А она уже была не женщиной, но мужчиной. И его лицо…

Рич содрогнулся.

— Я не могу описать его. Помнишь ту собаку, которая нас чуть не погубила? Это лицо было еще ужаснее. Я надеюсь, что он больше не вернется. Он смеялся надо мной. Когда он начинал смеяться, у меня возникало такое чувство, словно меня режут ножом. Мы стояли здесь, в этом каменном кольце, и он сказал: «Отдай мне камень, что висит у тебя на шее, или тебе никогда не выйти отсюда». Я с перепугу так и хотел сделать.

— И почему же не сделал?

— У меня хватило ума разобраться во всем. Я же знал, кто передо мной, и догадался, что может произойти. Скримир на то и рассчитывал, что я, поняв, как сглупил, никуда теперь не денусь, и мне только и останется подчиниться ему. Но ведь если он заполучит камень, это — конец всему. Исчезнет всякий шанс найти третью нить, и вообще ничего нельзя будет сделать. И может быть, получив камень, он бы просто убил меня без лишних слов. Но он не может взять камень, если только я его не отдам сам. Так что я вцепился в камень…

— Да и в любом случае, — закончил Рич, — ты же знаешь, я не терплю, когда мне приказывают.

— Умно с твоей стороны, — сказал Джесс. — И что было дальше?

— Он сказал: «Прекрасно, ты останешься здесь навеки, если не передумаешь». И ушел. Я пытался выйти из этого кольца, но не смог. Время от времени, здесь появлялись хлеб и вода. А потом пришел мой отец.

Джесс открыл рот.

— Твой отец? Как он сюда попал?

— Я сразу-то об этом и не подумал. Он начал говорить, что просит прощения за все, что вытворял, и что теперь все изменится. Я всего лишь должен отдать ему камень, и он заберет меня домой. Знаешь, приятель, это было тяжело. Я почти поддался. Я уже полез за камнем, и тут он улыбнулся. Я узнал эту улыбку.

— Скримир?

— Верно. В общем, я сказал ему, чтобы он убирался. Потом прошло довольно много времени, и появился мистер Крамп.

— Настоящий мистер Крамп?

— Я подумал так же. Он сказал мне, что все это было испытанием. Он говорил, будто бы я его выдержал и доказал, что мне можно доверять, и что теперь уже все в порядке и я могу отдать камень ему. Но у меня не было уверенности — и действительно, вскоре я заметил в его глазах усмешку Скримира.

— Теперь понятно, почему ты не поверил, что я — это я, — сказал Джесс. — Я вообще бы никому не поверил…

Он внезапно замолчал. Его осенила идея — настолько потрясающая, что он на некоторое время оцепенел.

— Рич, — сказал он наконец. — Княгиня!

— Где?

— Я не о той княгине, тупоголовый. — Джесс схватил Рича за руки и встряхнул их в возбуждении. — Замок Скримира был иллюзией. Но кто действительно живет рядом с Изумрудным водопадом?

Рич нахмурил брови.

— Старая ведьма? Уж не ее ли ты имеешь в виду? Уж не думаешь ли ты, что она?..

— Именно она! Она и есть княгиня!

— Но…

— Никаких «но»! Все сходится. Только она живет там. Там нет других домов. Весь этот край держится потому, что старуха находится там. И на карте вовсе не было сказано, будто там есть замок. Там значилось: «Дом княгини Аркад». Это же мы сами придумали про замок, потому что она княгиня.

Рич хлопнул себя по лбу.

— Почему же мы там-то этого не поняли? И ведь третья нить где-то в ее доме.

— Держу пари, что ее там уже нет. Старуха знала, что делала, давая нам кое-что в дорогу, — сказал Джесс.

Он достал из кармана сверток с хлебом и сыром. Тот был перевязан шнуром. Джесс прикоснулся к бечевке своим камнем. Последовала яркая вспышка света.

— Вот так да, — выдохнул Рич.

Джесс снял бечевку с пакета.

— А где остальные две? — спросил Рич.

Джесс извлек белую нить, которую они нашли в гнезде Жар-птицы. Из другого кармана он достал шнур от профессорского халата.

— И что с ними делать?

— Сплести вместе. Посмотрим, что получится.

Джесс начал скручивать нити дрожащими пальцами.

Дочери Эрида ожидали снаружи каменного кольца. Высокая девочка вышла вперед и спросила Джесса:

— Мальчик! Ты идешь или остаешься здесь?

Он поднял глаза, оторвавшись от работы.

— В чем дело?

Она указала копьем на север.

— Волк, — сказала она. — Фенрис приближается.

Облака в небе, казалось, закипели. Страшный свет вспыхивал под ними — это было какое-то ослепительное зеленое сияние, словно порожденное измученным, больным солнцем.

— Что будем делать? — спросил Джесс у Рича.

— Заканчивай с нитями, — решительно ответил Рич.

Джесс так и сделал. Закончив, он выпрямился. Нити, сплетенные его руками, сейчас представляли собой тонкий шнур, гладкий, шелковистый и белый, как яичная скорлупа.

— А теперь что?

— Дай его мне, — сказал Рич. — Когда он появится, я попытаюсь набросить на него лассо. Ничего другого придумать не могу.

— Нам лучше выйти на открытое место.

Джесс направился к выходу из кольца. Рич стоял на месте.

— Я не могу выйти, — сказал он.

Джесс схватил его за руку.

— Можешь! — сказал он. — Тебя здесь ничто не держит. Идем. Попробуй.

— Я уже пробовал.

— Попробуй еще раз.

Он с силой потащил Рича к выходу между двумя камнями. Рич колебался. Затем, глубоко вздохнув, он сделал шаг и очутился снаружи.

— Скорее! — крикнула высокая девочка.

Их окружил воздушный водоворот. На горизонте показалось огромное темное пятно. Джесс почувствовал, что волосы у него на затылке становятся дыбом. По его телу непрерывно пробегала нервная дрожь.

Рич завязал на шнуре подвижную петлю.

Темная масса приближалась. А вместе с ней надвигался холод, от которого, казалось, застыло все вокруг, даже воздух. Теперь ребята отчетливо видели очертания существа, которое они наблюдали из покоев премьер-министра. Серое и грязное, с клочковатой шерстью, с плоским черепом, длинной мордой и желтыми глазами — оно неровными скачками неслось прямо на них.

Но теперь это не было изображением в хрустальном шаре; к ним приближалось чудище собственной персоной, и оно становилось все больше и больше. Оно казалось огромней слона, больше дома. Его глаза как две луны светились в небе над ними, а его плечи закрывали равнину.

И с ним приближался страх — страх, подобного которому Джесс не испытывал во всей своей жизни. Это было сильнее страха темноты, ужаснее любых ночных кошмаров. У Джесса подкосились ноги. Он опустился на потрескавшуюся землю.

Он оторвал взгляд от Волка и с отчаянием взглянул на Рича. Лицо того было белым как мел. Зубы Рича стучали — Джесс заметил, как дрожит его подбородок. И когда Волк навис над ними, огромный, как гора, — Рич закрыл глаза руками и упал рядом с Джессом.

Позади мальчиков девять дочерей Эрида стояли плечом к плечу, держа перед собой щиты и подняв копья. Девочки запели. Голоса поднимались и крепли, и от их неистовой мелодичности Джесса пробирала дрожь.

По мере того, как они пели, свет, струившийся из их копий и плясавший на наконечниках, сгущался над ними, образуя собой фиолетово-белую дугу. Это и был тот свет, который ребята видели из окон профессорского дома. Дуга трепетала, подымаясь и опадая в ритме песни Эрида.

Волк щелкнул зубами возле девочек, и Джесс услышал, как его зубы заскрежетали по их щитам. Девочки отступили. Они направили на Волка копья, и из тех ударил огонь, да так, что показалось, будто молния взметнулась от земли до самых небес.

Волк ужасно взвыл. Потом Джесс увидел, как взлетели копья, прочертив огненные полосы в темноте. Затем раздался удар грома, от которого дрогнула и задрожала земля, словно ее трясли, как одеяло. Джесс упал лицом вниз. Он вцепился в камни, его мозг оцепенел.

И наступила тишина.

Джесс поднялся, вытирая грязь с губ. Волка не было и следа. Рич лежал, съежившись, обхватив голову руками. Девятерых дочерей Эрида разбросало вокруг, как тростинки.

Джесс с трудом встал на ноги и заковылял к девочкам. Окаймленные золотом щиты лопнули и почернели; доспехи были опалены пламенем. Лишь одна девочка — высокая, бывшая предводительницей, шевельнулась, когда он подошел.

Она приподнялась на руках. Шлема на ней не было, и кровь запеклась в волосах и на щеках.

— Спасайтесь, пока можете, — сказала она хрипло. — Наша сила иссякла.

— Но Волк ушел, — сказал Джесс.

— Ненадолго. В этот раз он почти одолел нас. Он вернется, — прошептала она. — А когда он вернется, некому будет отогнать его. Нашему миру конец.