Герой ее романа

Глава восьмая

Он превратил ее в восторженную психопатку. Иначе чем объяснить, что она сидит в полночь на веранде у Кэйт и ждет, когда Дакота заедет за ней.

Когда Кэйт позвала ее к телефону, она меньше всего предполагала услышать Дакоту. Со своей обычной категоричностью он приказал ей быть готовой через два часа.

— Сегодня? Я же у Кэйт, — запротестовала она. Но, увидев отчаянные жесты Кэйт, мол, соглашайся, добавила: — Хорошо. Буду готова.

Он так быстро повесил трубку, что она не успела спросить, куда он собирается ее везти. Сценарий прошлой ночи, эротический, сюрреалистический, с необычайной яркостью прокручивался в ее сознании.

В голове царил полный хаос.

Сара счастливо улыбалась нежной, теплой летней ночи. А вскоре услышала шум подъезжавшей машины, увидела свет фар. Пикап подъехал к веранде, и Дакота выскочил из него.

— Готова?

— Пожалуй, надо бы проверить, что у меня с головой. Иначе с чего бы я вдруг согласилась с твоим безумным предложением?

— Я не давал тебе право выбора.

— А, тогда дело другое, — пробормотала она, влезая в машину. Он придержал дверцу и подсадил ее.

Поездка по темной пыльной сельской дороге проходила в полном молчании. Вскоре он остановил машину. Она с любопытством огляделась, но в скудном свете фар ничего не увидела. Казалось, они попали на темный пустырь. Сара повернулась, чтобы спросить у Дакоты, где они. Но он уже вышел и открыл ей дверцу, чтобы помочь выбраться.

— Что мы здесь делаем?

— Доверься мне.

— Хорошо.

Он вытащил из-под сиденья одеяло и растянул его в кузове грузовика. Потом обхватил ее за талию, посадил на одеяло и залез сам.

— Что теперь? — Сара умирала от любопытства.

В ответ он растянулся на одеяле, закинул руки за голову и удовлетворенно вздохнул.

— Ложись, — он похлопал по одеялу рядом с собой, — и увидишь.

Она удобно устроилась на одеяле, закрыла глаза и стала ждать.

Несколько минут пролетело в полной тишине, если не считать цикад, стрекотавших в поле.

— Дакота?

— Открой глаза и посмотри. Что ты видишь?

— Здесь так темно, что я ничего не вижу.

— Посмотри на небо. Видишь, какое оно черное? Как бархат. И какое чистое? В такую ночь надо разглядывать звезды.

Разглядывать звезды? Она посмотрела на него, широко раскрыв глаза. Но в чернильной темноте, окружавшей их, трудно было что-либо увидеть на его лице. Сара переключила внимание на небо. И моргнула.

— Мириады звезд. Поистине драгоценная сокровищница искрящихся, сверкающих камней, украшавших ночное небо. Ограненные алмазы. — Сара не сознавала, что говорит вслух, пока он не повторил:

— Алмазы.

— Красивые, — выдохнула она.

— Что ты видишь? — спросил он.

— Вон те, похожие на ковш с ручкой, — Большая Медведица. — Она взмахнула рукой. — А это, по-моему, Полярная звезда. Все, что я помню из астрономии. А ты что видишь?

Он показал ей созвездия Льва, Геркулеса и Пегаса, небесную реку Млечный Путь. Дакота обладал врожденным даром рассказчика. Восхищенная, она слушала древние легенды о звездах. И в мягкой тишине ночи его глубокий, богатый оттенками голос гипнотизировал ее.

Сара лежала рядом с ним и думала, какой непостижимый он человек. Она попросила его, незнакомого, помочь ей, и он согласился. Он держал ее руку в своей и помог ей пережить страх прошлой ночи. Он подарил ей наслаждение, какого она не знала прежде. Порой ей казалось, что его проницательные серые глаза видят все секреты ее души. А она так мало знала о нем, о его жизни в Африке и почему он вообще поехал туда.

— О чем ты думаешь? — Сара повернулась к нему.

Дакота молча смотрел в небо. По правде говоря, он удивлялся, какого черта он оказался здесь, посреди поля, с Сарой? Они с Алексом были в мужской компании. Пятнадцать взрослых мужчин хохотали и шумели, наблюдая за полуголой женщиной, развлекавшей их. И вдруг странное беспокойство снова нахлынуло на него. Он импульсивно поднял трубку и позвонил Кэйт. Почему-то он ожидал, что услышит голос Сары. Дакота привык к одиночеству и никогда ни в ком не нуждался. Но сегодня вдруг появилась необходимость быть с Сарой. С ней он ощущал себя живым. При ней беспокойство и одиночество исчезали.

— Я вспомнил о телескопе, — наконец ответил он. — Отец подарил мне телескоп на двенадцатый день рождения.

На самом деле это была единственная стоящая вещь, которую подарил ему отец. С тех пор он мог часами смотреть в ночное небо, наблюдая за звездами и размышляя.

— Он и сейчас у тебя?

— Мы его заложили, когда отец заболел.

Ему дали за телескоп сорок долларов. Отец два дня пил на эти деньги.

— Ты не стал его выкупать, когда отец выздоровел?

— Он не выздоровел. Он умер, когда мне было пятнадцать.

— А мать...

— Она оставила нас, когда мне было девять.

— Мне очень жаль, — тихо проговорила Сара.

— Не жалей. — Он стиснул зубы, словно защищаясь от ее сочувствия. — Она того не стоит.

— Что ты делал после смерти отца?

— Воспитательные дома. Каждые два месяца новый. И так целый год, пока я не решил, что с меня хватит. Я захотел поехать посмотреть мир. Наверно, я был довольно самоуверенным юнцом. Пытался пробовать себя на разных работах.

— Ты был один?

— Меня это не беспокоило. — Он пожал плечами. — Я уже говорил, что был довольно самоуверенным юнцом. Жизнь мне казалась одним большим приключением. Когда человек сталкивается с опасностями, он учится заботиться о себе. Я посмотрел мир и осел в Африке.

— И там ты встретился с Локом?

— Да. Мы с ним связались с бандой восставших партизан. И решили: демократия стоит того, чтобы за нее бороться. На это ушли годы. Ведь войны там не прекращаются. А потом до нас дошло, что, черт возьми, идеалы не имеют ничего общего с войной.

— И тогда вы решили отказаться?

— Не сразу. — Он отрывисто хохотнул. — Понадобилось еще кое-что, чтобы мы окончательно дозрели.

— Что?

— Мы попали в плен и три месяца просидели в тюрьме. Нам удалось бежать, но мы получили хороший урок. К тому времени у нас уже было достаточно денег, и мы купили алмазные копи.

Она несколько минут молчала. Обхватила пальцами его руку и тихонечко сжала, выражая сочувствие. Он удивленно поглядел на маленькую хрупкую девушку. Никто и никогда не пытался ему сочувствовать. Он не знал никого, кто утруждал бы себя заботой о нем. И тут до него дошло, что он рассказывает Саре то, что никому не говорил. Наверно, потому, что ни одна живая душа не расспрашивала его.

Теперь он терпеливо ждал очередных ее вопросов.

— Как она выглядит?

— Что именно? — улыбнулся он.

— Африка.

— Необъятная чернота, распростершаяся над твоей головой. И звезды, те, что здесь, и те, что можно увидеть только в Южном полушарии, — все в небе над тобой.

— Звучит волшебно, — мечтательно протянула Сара словно издалека. Она будто вместе с ним побывала в местах, которые запечатлелись в его сознании.

Что она скажет, если он пригласит ее в Африку? — вдруг подумал Дакота, если предложит поехать с ним, увидеть странную, дикую красоту континента, который словно взывал к тайным глубинам его души.

Ей, наверно, ужасно там не понравится. Жара, дождь, грязь, тараканы, изоляция, никаких удобств. Новизна очень быстро потеряет свою привлекательность для женщины, которая выросла в комфортных условиях.

Она пошевелилась. И тут же пахнуло ароматом полевых цветов. Он закрыл глаза и наслаждался запахом. Несколько минут спустя раздался ее шепот:

— Дакота, почему ты приехал в Бивер-Крик?

— Шесть месяцев назад произошел взрыв в копях. — Он пытался говорить спокойно. — Двое наших погибли, некоторые получили травмы. Какое-то время я провел в больнице и, когда вышел... — он иронически улыбнулся, вспомнив ужасную ночь с Джинджер, — был, скажем так, не похож на себя. Лок решил, что мне нужен отпуск.

— Прости меня, — прошептала она. — Мне не следовало спрашивать об этом.

— Нет, все нормально, любимая. — Она выглядела такой огорченной, что он посчитал нужным успокоить ее.

— А сейчас уже все в порядке, правда? — Он ощутил на лице ее нежную теплую руку.

— Я-то в порядке, — он глубоко, прерывисто вздохнул, — но Билл и Фостер... Знаешь, они были хорошие люди. У них остались семьи, жены, дети, которые так в них нуждаются. Окажись на их месте я, это не имело бы значения, но...

— Не говори так, — гневно запротестовала она. — Это имело бы значение для меня. И для Лока, и для всех твоих друзей.

— Я отвечал за безопасность.

— Ты не Бог, Дакота. Ты не можешь контролировать все на свете. Несчастных случаев не избежать. Эти люди были твоими друзьями. Ты же никогда не послал бы намеренно своих друзей в опасное место.

— Если это не моя вина, почему так чертовски мучительно вспоминать об этом?

— Это же естественно. Любой человек порой испытывает такую душевную боль, что мечтает свернуться в клубок и закатиться в какую-нибудь щель, чтобы никто не нашел его там и чтобы он мог уже ничего не чувствовать, никакой боли. Но навсегда не спрячешься. Поверь мне. Рано или поздно надо начинать жить снова. И знаешь что? Все равно жизнь не такая уж плохая штука.

— Сара, я рад, что ты пришла сегодня ночью.

— Я тоже.

Они долго лежали молча. Холодный ветерок прошуршал в деревьях и пролетел над открытым полем. Он почувствовал, как она вздрогнула.

— Холодно? — Он притянул ее к себе, так что голова ее легла ему на плечо. Нежный запах волос пахнул ему в лицо.

— Спасибо, — прошептала она, прижимаясь к нему.

Они смотрели, как танцуют звезды в полуночном небе, и первый раз за долгое время он почувствовал, как странное удовлетворение наполняет его.

Колокольчики над дверью оповестили о появлении Сары в лавке миссис Макнамары. Она остановилась на пороге и быстро окинула взглядом помещение. У книжных полок стоял мужчина. Он вроде бы так увлекся первыми страницами романа, что не заметил ее. Хозяйки не было видно.

Сара вытерла влажные ладони о розовый брючный костюм. Как хотелось бы ей удрать из лавки! Никто даже не узнает, что она приходила сюда.

Никто. Кроме мужчины с серебристыми глазами, который в эту самую минуту сидел в своем пикапе и ждал, струсит она или нет. Сара предложила ему пока что пойти по своим делам, а с нею встретиться через полчаса у пикапа. Но он не пожелал.

Войдя в лавку, Сара достала из кармана жакета бумагу и развернула. Список дел, какие надо выполнить, сочиненный Дакотой. Пункт десятый. Поговорить с подходящим незнакомцем хотя бы пять минут.

— Вот черт, — пробормотала она.

В это время за ее спиной открылась дверь. Музыкальное дзиньканье колокольчиков над нею означало, что джентльмен, смотревший книги, ушел. Что ж, так тому и быть, решила Сара, не ее вина, что незнакомец удалился. Но коль скоро она здесь, надо хотя бы взять мороженое к вечеру на десерт.

У прилавка появилась миссис Макнамара. Она распаковывала коробки с сигаретами и расставляла их на полках.

— Миссис Мак, вы уже получили новую партию мороженого?

— Да, дорогая. Твое любимое на обычном месте.

— Спасибо! Вы мой спаситель.

Саре пришлось нагнуться, чтобы достать мороженое из дальней части морозильника. И тут она вдруг услышала сдавленные крики и вопль миссис Макнамары.

Сара осторожно выглянула из-за морозильника. Двое парней, один светловолосый, другой черненький, стояли перед прилавком и помахивали вполне реально выглядевшими револьверами перед носом миссис Макнамары. У Сары свело судорогой желудок.

— Кассу открыть, деньги сложить в мешок! — приказал блондин. — Быстро! — потребовал он низким, злым голосом.

— Мешок бросьте в коробку из-под сигарет, — подхватил другой. — Да побыстрей, бабушка. — Он вдруг повернулся и стал проверять каждый закуток, медленно приближаясь к месту, где пряталась Сара. Она затаила дыхание, холодная парализующая дрожь поползла по спине. Сердце лихорадочно забилось. От страха ее трясло. Шаги приближались. Сара не сомневалась, что он в любую секунду может увидеть ее. — Чисто, — сообщил парень и повернул назад.

— Иди проверь подсобку.

— Заткнись! Я проверял в прошлый раз. Теперь твоя, Кевин, очередь. А здесь я справлюсь.

— Делай, что говорю.

Пока они переругивались, Сара оглянулась на вход в подсобку. Добраться бы туда! В это время блондин перепрыгнул через прилавок и принялся опустошать кассу, а его помощник приставил револьвер к голове миссис Макнамары. Прекрасная возможность проскользнуть в подсобку. Сара с облегчением вздохнула, оказавшись там.

Что теперь?

Давай думай, приказала она себе и лихорадочно окинула взглядом подсобку. У дальней стены стояли большие ящики. Может, в них найдется что-нибудь полезное — бейсбольная бита или игрушечные пистолеты. Пробираясь к ящикам, Сара споткнулась. Лом! Железный, тяжелый. Хватит ли у нее сил как следует врезать кому-нибудь из этих тупиц?

Сара достала из кошелька деньги, полученные в банкомате, разбросала их по столу, а сама прижалась к полкам. Она надеялась, что юного гунна так привлекут банкноты, что он не сразу заметит ее.

— Миссис Мак, — набрав побольше воздуха, крикнула она. — Никак не могу подсчитать деньги, которые надо сегодня сдать в банк. А где банковская книга?.. У вас есть минутка? — Сара надеялась, что голос ее не выдаст.

— Сейчас приду, — после долгого молчания дрожащим от страха голосом ответила миссис Макнамара.

Сара крепче сжала лом и подняла его над головой. Сжимая и разжимая пальцы, она конвульсивно сглотнула.

Раздались тяжелые шаги, и один из парней появился на пороге.

— Черт возьми, Кевин! Погляди-ка! Здесь самое малое полштуки! — закричал он, кидаясь к столу и беззаботно отложив в сторону револьвер, чтобы двумя руками хватать наличные.

Сара уже стояла у него за спиной. Он оглянулся. Поздно. Собрав все силы, она опустила ему на голову лом и быстро отступила, когда парень свалился к ее ногам.

Одновременно она громко завизжала, чтобы заглушить звук падения тела. После чего, положив лом на пол, Сара быстро сорвала с себя жакет, разодрала рукав блузки, вытащила ее из брюк и взлохматила волосы.

— Не трогайте меня! — вопила она, изображая падение и хватая брошенный револьвер. «Смит и Вессон». 38-й калибр. Отлично! Сара улыбнулась. — Ой, нет! Пожалуйста, не надо! — продолжала кричать она, покусывая губы и облизывая их языком.

— Денни, перестань дурачиться, веди ее сюда!

Сара глубоко вздохнула, для убедительности еще раз взвизгнула и вышла из подсобки. Одной рукой она подхватила распахнутые полы блузки, другую держала за спиной.

— Не трогай меня, чудовище! — простонала она, испуганно оглядываясь. — Пожалуйста, не стреляй. Убери эту штуковину! — захлебывалась в крике Сара.

Удивленный Кевин перевел револьвер с побледневшей миссис Макнамары на Сару, затем снова на пожилую леди. Сара тотчас воспользовалась замешательством. В мгновение ока она направила на него револьвер.

Парень, окаменев, недоверчиво смотрел на нее, потом расплылся в улыбке.

— Что, по-твоему, ты делаешь?

Сара почувствовала какое-то неестественное спокойствие. Будто она со стороны наблюдает за ситуацией.

— Опусти револьвер, Кевин, — спокойно приказала она.

— Или что? — хихикнул он. — Ты выстрелишь в меня?

— Это вполне возможно. — Она шагнула к нему.

— Отведи его в сторону! — закричал Кевин. Улыбка исчезла с его лица. — Денни, Денни, скорей сюда! — Он явно струсил.

— Твой Денни не придет.

— Не приближаться, или я пристрелю старушку.

— Не уверена, Кевин, что ты умеешь пользоваться этим опасным оружием, — чуть ли не ласково возразила Сара.

Револьвер, еще на предохранителе, дрожал в руке грабителя.

— Мне достаточно спустить курок, и старушка уйдет в историю. Не пугайте удачу, леди.

— Радуйся, если при этом не прострелишь себе ногу. — Сара сделала еще шаг в его сторону. — Но предупреждаю: мой выстрел будет выстрелом профессионала. Предлагаю легкий способ закончить дело — ты кладешь револьвер на прилавок. Или мне придется заставить тебя положить его.

— Я не верю. Вы лжете.

— Ах, Кевин, — она печально покачала головой, — вижу, ты выбрал трудный способ.

Не спуская с него глаз, она крепче обхватила рукоятку, прицелилась и медленно спустила курок.