Герой из ее сна

Глава 3

Дилан смотрел, как Миа удаляется в спальню и закрывает дверь. Его мозг гудел от множества разных мыслей и эмоций. Что произошло бы, если бы он не присел рядом с ней в баре? Она взяла бы ребенка и уехала? От этой мысли ему стало неловко. Интересно, Миа разыскивала его или все-таки встреча была случайной?

Он мерил комнату шагами, размышляя, сколько времени нужно женщине на кормление ребенка. Странным образом к этому примешивались глупые мысли о том, что сейчас Миа обнажила грудь, кормя малышку. Дилан не мог избавиться от желания войти и посмотреть…

Когда дело доходит до воспитания детей, женщинам приходится трудно. Можно сколько угодно говорить, что они могут совмещать материнство и карьеру. Но какой же это адский труд — стараться все успеть. Кроме того, мать и отец должны быть превосходно слаженной командой. Мать Дилана, оставшись вдовой с семью мальчиками, призвала на помощь старшего, Лиама. А у Миа нет никого.

Дилан мог на пару минут спуститься вниз. Мог включить телевизор. Мог присесть и расслабиться после долгого дня. Но вместо этого он метался по комнате. Откуда-то из подсознания всплывали удивительные факты. Например, как школьница Миа грызла ластики. Как она едва слышно вздыхала, если считала, что Дилан недостаточно старается. Как маленькая морщинка появлялась между ее бровями, когда она напряженно думала.

В те времена любовь Миа к непонятным Дилану книгам озадачивала его, смущала или злила. Став взрослым, он понял, что его неудачи в учебе были результатом очень специфической проблемы. Но до сих пор он вспоминал школу с внутренним содроганием, как бывает с давней обидой, которую трудно забыть.

Не сознавая того, что делает, Дилан подошел к двери спальни. Дверной замок не был заперт, сама дверь была старой и покосившейся. Щель между ней и дверной рамой постепенно увеличивалась. Дилан стоял завороженный, ему был виден лишь кусочек комнаты. Но этого было достаточно, чтобы заметить, как сияет лицо Миа. У него перехватило дыхание. Он оперся о косяк двери и прерывисто сглотнул, обнаружив, что одна ее грудь обнажена. Вообще-то шпионить непростительно. Но Дилан не мог отвести взгляд от матери и ребенка.

Для него это был абсолютно новый опыт, заставляющий грудь сжиматься. В последние месяцы ему было трудновато видеть Лиама с Зоуи… Захочет ли он когда-нибудь вот так себя связать?

Миа застегнула блузку, и Дилан поспешно отступил. Когда она вошла в гостиную, он листал журнал. Он взглянул на нее и улыбнулся:

— Ну что, ее животик наконец полон?

— Как никогда. Она сейчас в отличном настроении, если ты всерьез собирался ее подержать.

— Еще как.

Когда Дилан брал малышку, он случайно коснулся груди Миа. Взрослого мужчину это не должно было смутить. Однако он только и думал, что об округлых очертаниях ее груди. Дилан отвернулся, чтобы скрыть возбуждение.

— Она прекрасна.

— Я согласна, хотя, думаю, мое мнение нельзя назвать беспристрастным.

Краем глаза он видел, как Миа снова присела на диван. Дилан кружил по комнате, напевая песенки, повторяя обрывки детских стишков, которые помнил с детства. Он мог поклясться, что огромные темные глаза Коры, такие же, как у ее матери, пристально смотрели на него.

Он тихо проговорил:

— Она будет очаровательной. Я полагаю, она со мной флиртует.

Не услышав ответа, Дилан оглянулся. Миа свернулась калачиком на диване, положив руку под щеку. Вероятно, она заснула моментально.

Он покачал головой, глядя на Кору:

— Придется тебе, кроха, дать маме отдохнуть. Она вымоталась.

Размышляя, как лучше поступить, Дилан решил спуститься вниз. Во всех общественных местах города действовал запрет на курение, так что малышке ничто не угрожало. К тому же Миа сама принесла ее в бар. Она вряд ли станет возражать.

Миа просыпалась медленно, полностью дезориентированная. Кора плачет? Она прислушалась и вспомнила, где находится. Но, сев и оглядевшись, женщина не увидела ни свою дочь, ни Дилана.

Повторяя, что повода для паники нет, Миа потерла лицо руками в попытке стряхнуть дурман. Сон ее взбодрил, но этого было недостаточно. Она встала и потянулась.

Миа поправила одежду, причесалась и спустилась вниз. В баре все еще было многолюдно. Взглянув на часы, она застонала. Было уже за полночь. Она нашла Дилана на диване за столиком. Он играл с ее дочкой. Вокруг толпились женщины, тающие от восторга. Вот теперь перед ней был Дилан, которого Миа помнила. Правда, она не была уверена, что ей нравится, как ее ребенка используют в качестве приманки для поклонниц.

Здоровяк за барной стойкой, который подавал напитки, помахал ей, продолжая обслуживать клиентов. Боже, что подумает персонал Дилана о ней? О Коре?

Набравшись смелости, Миа направилась к Дилану. Она, конечно, немного поднаторела в общении со времен школы, но подойти к группе незнакомых людей по-прежнему было для нее нелегкой задачей. Она покашляла, чтобы привлечь его внимание.

— Мне пора, — сказала она.

Он благоразумно сделал вид, что удивлен:

— Извини. Я не видел, что ты здесь. Выспалась?

Выражение лиц всех женщин стало одинаковым. Шок. Смятение. Видно было, что они оценивают ситуацию. Миа хотела им сказать, что повода для беспокойства нет, но сочла, что момент не самый подходящий. Она протянула руки:

— Давай мне ее. Спасибо за ужин.

Дилан выбрался из-за столика, и окружавшая его толпа расступилась. Он подошел к Миа:

— Какого черта ты торопишься?

Она зажала ушки Коры ладонями и сердито ответила:

— Следи за своей речью. Удивительно, что тебе комфортно в обществе Коры. Ты выглядишь таким домашним. Или это не более чем приманка для фанаток?

Его брови взлетели вверх, однако он не выпускал малышку.

— Маленькая Миа, которую я знал, никогда не говорила с сарказмом.

— Маленькая Миа, которую ты знал, боялась сказать гусю «кыш». Я уже не ребенок.

Дилан пристально посмотрел на нее. Его взгляд был жестким. Так мужчина смотрит на женщину.

— Нет, ты определенно не ребенок.

Казалось, он и сейчас флиртовал — бездумно, ведь она точно знала, что не интересует его.

— Отдай мне моего ребенка.

Но Дилан лишь крепче прижал к себе Кору и взглядом указал куда-то в глубь зала.

— У меня там маленький кабинет. Дай мне пятнадцать минут. Затем, если захочешь уйти, я не буду тебя останавливать.

Миа ощутила смущение и усталость, а еще самую настоящую подавленность. Но у нее не было сил, чтобы устроить ему сцену и отобрать Кору.

— Ладно. Пятнадцать минут.

В кабинете Дилана царил беспорядок. Наверное, история о бухгалтере была правдой, потому что на поцарапанном дубовом столе, приспособленном под письменный, в беспорядке лежали кипы чеков и счетов. Дилан, по-прежнему держа Кору, указал Миа на один из двух стульев, втиснутых в тесную комнатушку.

— У меня к тебе предложение.

— Ты, наверное, чересчур озабочен, если делаешь предложение кормя шей матери с ужасной стрижкой и две недели не бритыми ногами.

Он поморщился:

— Раньше ты была гораздо мягче, Миа Лэрин.

— Теперь я мать. Я не имею права быть тряпкой. Может, все-таки отдашь ее мне?

Дилан поцеловал макушку Коры, покрытую крохотными волосиками.

— Ты забыла, что у меня пять младших братьев. Я поменял за свою жизнь множество подгузников.

— Это было давно.

— Ну да, давно.

Если он и хотел чего-то добиться этим странным разговором, то явно не торопился перейти к делу.

— Что тебе нужно от меня, Дилан?

Его улыбка была обворожительной. Увидев ее, даже старая дева-учительница сказала бы «да».

— Я хочу предложить тебе работу.

— Какую?

Дилан показал на хаос бумаг:

— Будешь моим бухгалтером.

— Смешно. Я абсолютно в этом не разбираюсь.

— Ты гений, — произнес Дилан значительно мягче. — Бухгалтерия бара не требует знания высшей математики.

— Мне не нужны подачки от тебя, Дилан. Но спасибо за предложение.

Глядя, как он рассеянно поглаживает по головке ее дочь, Миа поняла, что не очень-то хочет уходить. Дилан был таким большим, сильным, его руки так нежно держали Кору…

— Это была бы взаимная помощь, — настаивал он. — Я предлагаю тебе квартиру и питание, по крайней мере до тех пор, пока ты не устанешь от здешней готовки. Я живу в пяти милях отсюда, так что не буду мешать тебе. Имеется сигнализация. Когда бар закрыт, ты будешь в полной безопасности. У нас иногда шумно, но кондиционер и звукоизоляция сделают свое дело.

— Зачем ты помогаешь мне?

— Тебе нужно время, чтобы собраться с силами. Мне нужен бухгалтер. Не придется беспокоиться о яслях. Кора здесь всегда желанный гость. Кроме того, ты будешь получать зарплату. Конечно, она не идет ни в какое сравнение с твоим прежним доходом, но все же твоя жизнь будет устроена, и ты сможешь спокойно поискать другую работу.

Не будь Миа в отчаянии, она тут же отказалась бы. Но прежде чем начать поиски работы, нужно обновить резюме, к тому же мысль о том, что она сможет проводить больше времени с Корой, была крайне соблазнительна. Бухгалтерию можно вести, пока девочка спит. И все же что-то ей не нравилось.

Покачав головой, Миа внимательно посмотрела на Дилана:

— Вряд ли ты предлагаешь работу всем встречным, кого обидела судьба. Так почему я? Почему сейчас?

— Мне кажется, ты догадываешься, — сказал он, пристально глядя ей в глаза. — Я слишком многим тебе обязан и вряд ли смогу когда-нибудь расплатиться. Мне жаль, что в свое время, будучи глупым подростком, я был слишком горд и не оценил то, что ты для меня сделала. Спасибо, Миа. За все. Я предлагаю тебе работу. Прошу, позволь мне сделать это для тебя.

— Ты что, серьезно? Это было давно, Дилан. И мне нравилось заниматься с тобой. Ты мне ничего не должен.

— Тогда поработай у меня ради Коры. У тебя есть шанс посвятить ей много времени. Разве этого недостаточно, чтобы сказать «да»?

Сорок пять минут спустя Миа сняла номер в придорожном мотеле. Обшарпанная комнатенка была типичной для таких заведений, в ней было очень жарко и душно. Дилан пытался уговорить ее переночевать над баром, но ей необходимо было взвесить все за и против, а для этого требовалась некая дистанция.

Преимущества были очевидны. Она сможет почти все время быть рядом с дочерью. Ей сразу выплатят зарплату. Не нужно искать жилье. И кроме того, выбирать ей было в общем-то не из чего. Когда-нибудь она найдет работу в Роли-Дарем, если какой-то лаборатории будет нужен сотрудник с такой квалификацией, как у нее. Если повезет, работодатель предложит место в детском садике со скидкой для сотрудников. Однако найти такую работу непросто, а у нее нет ни денег, ни жилья.

Если она согласится поработать для Дилана, у нее появятся крыша над головой, еда и время, которое она посвятит Коре и неспешным поискам работы. Глупо отказываться, разве не так?

Почему же она колеблется?

Все дело было в Дилане. Девочке-школьнице можно влюбиться без памяти в популярного старшеклассника — это в порядке вещей. Но, как совершенно верно подметил Дилан, Миа давно выросла. И ее реакция на него была пугающей.

Все ее попытки завязать отношения оканчивались провалом. Пока она не оказалась в баре, Миа считала, что ее не очень-то интересуют мужчины и секс. Однако, столкнувшись лицом к лицу с Диланом, она поняла, что все эти годы скрывала от себя правду.

Дилан был не просто популярным парнем. Еще в юности он открыл для Миа ее собственную привлекательность. Его мужская сила и притягательность заставляли ее чувствовать себя настоящей женщиной. Остальные же видели в ней, прежде всего, ум.

Благодаря своим способностям она работала над интереснейшими проектами, но иногда чувствовала себя роботом. Никого, казалось, не интересовали ее эмоции или — боже упаси! — нужды.

Хотя, честно говоря, все обстояло не так уж плачевно. Джанетт была прекрасной подругой. Именно Джанетт познакомила Миа с профессором ботаники, с которым они встречались полгода. Он регулярно провожал ее домой и оставался на ночь. Миа было хорошо рядом с ним: он был отличным собеседником, невзыскательным человеком, разделял ее интересы, вращался в тех же кругах, что и она.

Но в их отношениях не было искры, не было страсти, что означало неизбежное расставание.

С Диланом же страсть выходила на первое место — подобно бушующему лесному пожару, она поглощала все. Причем испытывала ее, прежде всего, Миа. Достаточно было взглянуть на него, и она вспоминала, что испытывала, будучи пятнадцатилетней. Дилан был единственным мужчиной, сумевшим разбудить в ней подобные чувства.

Это обескураживало. Позволить первой сумасшедшей влюбленности испортить ее отношения с другими мужчинами — значит обречь себя на одиночество. С другой стороны, можно попробовать обрести контроль над своими эмоциями. Общаясь с Диланом, она поймет, что мальчик, бывший ее кумиром, — обычный мужчина, такой же, как все. Можно пофлиртовать с ним или даже переспать, а затем идти своей дорогой.

Миа устроила Кору в детской переноске и вздохнула с облегчением, увидев, что та свернулась клубочком и затихла.

Приняв душ и переодевшись, стараясь при этом не издать ни звука, она заползла в кровать и зевнула. Миа пообещала Дилану, что ответит завтра. Он дал ей номер своего телефона. Однако иные мысли занимали ее. Если она останется в Силвер-Глен на шесть-восемь недель — в зависимости от того, как долго придется искать работу по специальности, — хватит ли этого времени, чтобы выкинуть Дилана из головы?

У нее перехватило дыхание, а ягодицы напряглись.

Джанетт тоже была родом из этих мест, это и помогло им сблизиться. Джанетт поддерживала связь кое с кем из родственников в Силвер-Глен, и пару лет назад они рассказали о разорванной помолвке Дилана с молодой актрисой.

Насколько знала Миа, с тех пор Дилан стал гулять направо и налево. Так что не стоит испытывать угрызения совести из-за того, что она собирается использовать его в своих целях. Все равно у него нет любимой женщины.

А когда Миа найдет работу, они с Корой уедут.

Малышка спала, но к женщине сон не шел. Ее пульс был учащенным и неровным, дыхание — прерывистым. Возбуждение, которое она испытывала, перемешивалось с недоверием и страхом. Боже, с чего она взяла, что сможет соблазнить мужчину, не говоря уже о красавчике Дилане Каванахе?

Чувствуя, что нервы вот-вот сдадут, Миа потянулась за телефоном. Дрожащими руками она набрала сообщение: «Я согласна, но только до тех пор, пока не найду настоящую работу».

Дилан ответил через полторы минуты. Он что, спал? Представив его обнаженным под тонкой простыней, Миа задрожала.

Наконец телефон тихо звякнул: пришел ответ. «Прекрасно. Тебе помочь с переездом?»

«Нет. Мне помогут друзья — упаковать вещи или посидеть с ребенком. Когда я должна приехать?»

«Сколько тебе нужно времени? Неделя? Десять дней? Чем скорее, тем лучше. Я утопаю в счетах».

«Если кого-то найдешь вместо меня, дай знать».

«Я не хочу никого другого. Я хочу тебя».