Жаркая схватка

ГЛАВА 3

На третье утро, проснувшись в «Форталесе», Франклин готов был сам поверить в свою выдумку. Когда-то, давным-давно, целую жизнь назад, он был ковбоем: скитался от ранчо к ранчо, нанимался то к одним хозяевам, то к другим, никакой работы не чурался, лишь бы на хлеб заработать.

Вот за кого приняла его Джессика Меррилл. А Франклин за неимением лучшего сценария просто подыграл девушке. Ведь ему позарез нужно было получить доступ в королевство Уинстонов и к его тайнам.

Единственный, кто не купился на эту байку, — управляющий. Франклин знал: стариковские проницательные глаза не упустили ни одной детали. Грегори отметил, что чужак и Джессика Меррилл приехали верхом на одной кобыле и что, когда девушка спрыгнула на землю, лицо ее было бледным как полотно, а глаза холодны.

— Это Франклин Крэгг, — бросила она сухо. — Дай ему работу, койку и поесть чего-нибудь.

Джессика повернулась на каблуках и направилась к дому — плечи расправлены, спина прямая. Франклин поглядел ей вслед и подумал: вот ведь преудивительная штука! Вид у девушки такой неприступный и несговорчивый, а в его объятиях она казалась на редкость мягкой и податливой…

— Крэгг! — Скрипучий голос старика не сулил ничего доброго. Франклин обернулся. — Мисс Джессика — хозяйская дочка. А не какая-нибудь там скотница.

Только глупец не распознал бы предупреждения.

— И она предложила мне работу, — вежливо улыбаясь, напомнил Франклин.

— Да уж. — На лице старика ровным счетом ничего не отражалось. — Меня Прайсом кличут, — сообщил он, смачно сплюнув в пыль. — Грегори Прайсом. Я тут в управляющих.

Франклин кивнул, протянул было руку. Но, подумав немного, спрятал ее за спину.

— Где ты в последний раз вкалывал?

— То тут, то там, — лениво улыбнулся Франклин.

— Выговор у тебя нездешний.

— Ага, я из Западной Виргинии. А в Аризоне родился, — неожиданно для себя произнес он.

Старик так и буравил его бесцветными глазками.

— Экая у тебя котомка пижонская, — отметил он, качнув головой в сторону сумки Франклина.

— Из кожзаменителя, — не задержался с ответом Франклин. — Дольше носится, чем тряпка.

— Хмм… А что ты умеешь делать?

— Узлы вязать, починить, если что надо. С лошадьми недурно управляюсь. — Бог ты мой, сколько лет назад он произносил похожие слова… тысячу, никак не меньше!

— Мисс Джессика велела тебя нанять, так, видать, ничего не попишешь. — Взгляд управляющего стал острым, как клинок. — Ты смотри, свое дело делай, по сторонам не глазей — и мы поладим.

В немудреных речах Грегори Франклин ясно расслышал предостережение. Но ничего не сказал. Просто кивнул и двинулся вслед за подростком по имени Джимми в одну из пристроек, где ему отвели койку. Бросил вещи на кровать и снова вышел на свет. Грегори дожидался его с лопатой.

— Я бы подкрепился, — коротко сообщил Франклин. — А то прямо живот подвело.

И не солгал. Позавтракал он много часов назад. Половинка грейпфрута, круассан, черный кофе… Традиционный завтрак бизнесмена, когда впереди несколько часов за письменным столом, а потом деловой ленч с клиентом. А вот если собираешься верхом скакать или денники чистить — это же курам на смех!

— На голодного ты мало смахиваешь, — фыркнул старик.

— А ты прислушайся, папаша: слышь, какие трели брюхо выводит? — усмехнулся Франклин.

— Грегори меня зовут, ясно? Ладно, ступай в дом, да смотри, через черный ход. Скажешь Рамоне, она тебя накормит.

Внушительный, просторный особняк радовал глаз… Впрочем, дом самого Франклина в Чарлстоне ни в чем ему не уступал. Он постучал в дверь, мысленно браня себя на все лады. Почему так неистово бьется сердце? Вот он сейчас войдет и увидит женщину, которая, возможно, дала ему жизнь…

Рамона оказалась из тех, кого называют пышками. Круглые щеки, ладная полная фигура, блестящие черные волосы заплетены в толстую косу и короной уложены на голове.

Нет, это не моя мать. Франклин понял это в тот самый миг, когда экономка отвернулась от плиты и улыбнулась ему.

— Сеньор, что вам угодно?

— Меня Грегори прислал, — сообщил он, чувствуя, как пульс понемногу восстанавливается до нормального. — Сказал, меня тут накормят.

Рамона просияла еще приветливее, усадила новоприбывшего за массивный дубовый стол и поставила перед ним яичницу с ветчиной, домашний пирог и огромную чашку с дымящимся черным кофе.

— Ну и повезло же работникам «Форталесы» с поварихой! — похвалил Франклин. — А уж детишкам-то вашим и того больше! — добавил он небрежно. На всякий случай стоит проверить, хотя в ответе он был загодя уверен.

— Ах, деточки мои! — радостно подхватила Рамона и тут же обрушила на него целую лавину сведений про свою дочку Клару, студентку колледжа, и сына Ортего, доктора в Тусоне.

— Доктор Ортего Маклоу, — с гордостью повторила она. Щеки ее зарумянились, и экономка вдруг показалась куда моложе своих лет. — Мой старшенький… грех юности, так сказать.

— Ну и сколько же этому греху юности стукнуло? — улыбнулся Франклин.

И Рамона с готовностью сообщила, что доктору Ортего в следующем месяце исполнится аккурат тридцать пять.

Франклин кивнул, ощутив в груди внезапную пустоту. Но ведь именно этого он и ждал, ведь с самого начала понял, что эта добросердечная женщина не его мать. Уж она-то не выбросила бы собственного ребенка, точно щенка!

— Очень вкусно, — поблагодарил он, вставая. — Спасибо, Рамона.

Он звонко чмокнул экономку в щеку и вышел во двор. Грегори тут же приставил его к работе. Бездельников управляющий не терпел.

— Просил работы — получи, — ворчал себе под нос Франклин, разгружая грузовик с комбикормом. Можно подумать, возня с мешками да уборка навоза — это экзамен, который необходимо сдать, прежде чем тебе позволят рискнуть своей шеей в седле!..

С утра до ночи, какую бы работу ни поручили, Франклин не терял бдительности. Зорко высматривал любую подсказку, любой намек, который пролил бы свет на мучительную тайну его рождения. Франклин понимал: родившись, в «Форталесе» он пробыл от силы день- два. О каких воспоминаниях может идти речь? И тем не менее все глядел и глядел по сторонам, словно какой-нибудь пустячок мог послужить ключом к разгадке.

А затем на третье утро у конюшни появилась Джессика Меррилл, и Франклин понял: он себя обманывает. Часть его сознания была сосредоточена на выяснении родословной местного Джорджа Вашингтона, но вторая ждала встречи с девушкой.

И ощущение было такое, словно тяжелый кулак с размаху пришелся прямехонько ему в челюсть. До чего хороша! И как это его угораздило принять такую красавицу за мальчишку, пусть даже на расстоянии?

День выдался жаркий. Фарфорово-синее небо, безжалостно палящее солнце, и ни ветерка, ни облачка, дарующих прохладу… Даже лошади изнывали от зноя, не говоря уже о работниках. А Джессика, похоже, чувствовала себя лучше некуда.

Забыв обо всем, Франклин жадно любовался девушкой. На ней была синяя футболка без рукавов, и он видел, как под загорелой кожей перекатываются мускулы. И почему ему никогда не приходило в голову, как сексапильны сильные женские руки? Ее джинсы, выгоревшие, почти белые на коленях и сгибах, эффектно обтягивали ягодицы и невероятно длинные, стройные ноги. Волосы она стянула в хвост, чтобы в глаза не лезли, но несколько непослушных каштановых локонов выбились и упали на лоб.

Франклин задохнулся. Джессика была подобна глотку прохладной, родниковой воды, а он умирает от жажды.

Работник-самозванец выгрузил из кузова последний мешок и выпрямился… Джессика сейчас пройдет совсем рядом, делая вид, что в упор его не видит.

Да гори все синим пламенем, подумал Франклин и спрыгнул на землю прямо перед ней.

— Доброе утро.

Джессика поневоле остановилась.

— Доброе утро, — холодно отозвалась она и обошла его справа.

Но Франклин снова вырос у нее на пути.

— Отличный денек выдался.

— Погожий, да.

Девушка отступила в сторону. Франклин повторил ее движение.

— Мистер Крэгг…

— Ну не забавно ли? — насмешливо протянул он. — Когда я незваным вторгся в ваши владения, вы звали меня просто Крэггом, зато теперь, когда я вкалываю здесь на законном основании, повысили до мистера.

— Усадьба не моя собственность, — ответила Джессика. — Да и вы не у меня на службе. Ранчо принадлежит Гриффиту Уинстону.

— А вы — его падчерица.

— Вот именно.

— Прошу прощения, но принципиальной разницы я не вижу.

— Я не из рода Уинстонов, Крэгг. То есть юридически «Форталеса» мне не принадлежит и принадлежать не будет — ни частично, ни полностью. А теперь прошу прощения…

— Вы меня избегаете, мисс Меррилл?

Джессика вспыхнула.

— Я вовсе не… Я терпеть не могу, когда надо мной потешаются.

— Простите великодушно, мисс Меррилл. Я вовсе не потешался, я констатировал факт.

— Так вот вам факты. — Карие глаза вызывающе сверкнули. — Все эти «простите извините» на меня не действуют. В ваших устах они гроша ломаного не стоят. Держу пари, за всю свою жизнь вы ни разу ни перед кем не извинились.

— Я — южанин, мисс Меррилл, — изобразил оскорбленное достоинство Франклин А мы, южане, все — джентльмены до мозга костей. Неужто джентльмен позволит себе солгать даме?

Губы девушки дрогнули, но усилием ноли она погасила улыбку.

— При первой нашей встрече вы говорили иначе.

— Может, я пытался произвести впечатление? — усмехнулся он.

— Или хотели сойти за того, кем на самом деле не являетесь.

— О чем вы? — Темные брови Франклина взлетели вверх.

— Грегори считает, что вы не тот, за кого себя выдаете. И я уже подумываю, что старик прав.

— Может быть, всему виной акцент?

— Дело в вашем поведении, Крэгг. Каждый ваш жест, каждый поступок недвусмысленно говорят: вы отнюдь не бездомный бродяга Глаза девушки метали пламя. — Нам еще не доводилось нанимать работника с золотой зажигалкой в сумке.

Франклин с трудом сдержал крепкое выражение.

— А мне еще не доводилось сталкиваться с нанимателем, который бы рылся в моих личных вещах.

— Один из конюхов видел ее у вас в руках, когда вы курили. — Джессика подбоченилась, заглянула ему в глаза. — Или будете отрицать, что зажигалка ваша?

— Отрицать? Чего ради?

Франклин потянулся за рубашкой, брошенной на откинутый борт кузова, и слегка задел девушку рукой. Пахло от него солнцем и потом. У Джессики перехватило дыхание. Что за чушь! Она не испытывает к Крэггу ни приязни, ни доверия, и никакого удовольствия компания наглеца ей не доставляет. Тем более полуодетого. Многие работники в жаркий день раздевались до пояса. Но, разговаривая с хозяйской дочкой, Крэгг мог бы вспомнить о приличиях, а не выставлять свое тело на всеобщее обозрение…

Словно прочитав ее мысли, он надел рубашку, закатал рукава, поправил воротник. Но почему пуговицы не застегнул? У нее нет ни малейшего желания созерцать завитки темных волос, сужающейся полосой сбегающих к упругому животу…

— Мисс Меррилл…

В уголках его губ затаилась улыбка. Разумеется, неотразимый мистер Крэгг отлично знает, что делает, нарочно красуясь перед нею… Ну а ей плевать на его могучий торс и на то, сколько женщин им восхищалось!

— Мне казалось, зажигалки законом не запрещены.

— Вы не бродяга, — отрезала Джессика, выпрямившись. Вместо ответа Франклин только пожал плечами. — Зачем тогда назвались бродягой?

— Это вы меня так окрестили. Я тут ни при чем.

— А вы меня не поправили.

— Поправлять — вас? — Франклин расхохотался. — «Ждите сколько влезет, но только не на земле Уинстонов», — передразнил он девушку. — Вы со вкусом изображали хозяйку поместья. Я подумал, что, если скажу поперек хоть слово, того и гляди угожу в тюрягу за нарушение границ частных владений.

Джессика вспыхнула до корней волос, но негодования в ней не поубавилось. Она воинственно выставила вперед подбородок.

— Тогда кто вы? И что вам понадобилось в «Форталесе»?

Франклин колебался. Можно, конечно, сказать Джессике правду, но инстинкт выживания, помогавший ему все эти годы, не позволил совершить подобную ошибку. Именно настороженная скрытность помогла ему не сломаться в приюте, а потом не погибнуть в джунглях Кореи… Есть здесь какая-то тайна. Иначе почему это Грегори так многозначительно на него поглядывает, почему Джессика так уклончиво говорит о своем положении в усадьбе?..

— Крэгг, я задала вопрос. Что вам здесь нужно?

Франклин завороженно глядел на собеседницу. В утреннем свете глаза ее отливали золотом, волосы переливались тысячей оттенков рыжего, каштанового, медового. Губы, не знающие помады, целомудренно поджатые, манили и предостерегали. Интересно, что она скажет, что сделает, если признаться: с тех пор как он, Франклин Крэгг, увидел ее впервые, ему хочется одного — заключить ее в объятия, уложить в траву, стереть с лица эту холодную надменность, сорвать мальчишеский костюм, скрывающий тело женщины…

Дьявольщина! — тряхнул горловой Франклин, отгоняя видение.

— Я уже объяснил, — грубо бросил он, взваливая мешок на плечи, и зашагал в конюшню. — Мне нужно поговорить с Гриффитом Уинстоном.

— О чем?

— Не ваше дело. — Франклин с размаху шмякнул мешок об пол.

— На этом ранчо все — мое дело.

— Помнится, давеча вы говорили иначе. Вы же не из Уинстонов, а?

— В «Форталесе» распоряжаюсь я, Крэгг. И зарубите это себе на носу!

Франклину потребовалась вся сила воли, чтобы не обернуться и не объяснить доступно надменной гордячке, что она вольна распоряжаться на ранчо сколько душе угодно, да только им вертеть не сумеет. Этой женщине нужно напомнить о том, что она — женщина, и Франклин с затаенной болью подумал, что ему такая возможность вряд ли представится. Ну что ж, тогда придется немного ее осадить.

— Рад за вас, — небрежно сказал он, — но мое дело к Гриффиту Уинстону не имеет отношения к «Форталесе». А теперь, мисс Меррилл, ежели допрос окончен, мне еще с мешками разобраться надо и денники почистить. Так что, если вы не возражаете…

— Денники? А как насчет лошадей?

— Что — насчет лошадей?

— Почему вы не работаете с ними?

— А вы спросите Грегори. Он не откажется вас просветить. — Франклин шагнул мимо девушки к выходу.

— Я сказала ему, что в лошадях вы здорово смыслите. — Джессика не отставала ни на шаг. — И старик знает, что у нас есть лошади, которым требуется опытная рука… Ой! — Не заметив валяющейся на земле лопаты, она споткнулась и едва устояла на ногах.

— Осторожно! — Франклин подхватил девушку под локти.

— Да я… Все в порядке.

Но Франклин не спешил разжимать рук. В полутьме конюшни глаза его сверкали, точно два кристалла. И в их изумрудных глубинах Джессика прочла то, отчего пульс ее участился, а сердце забилось где-то у самого горла.

— Я поговорю с ним, — пролепетала она. — С Грегори. Чтоб подыскал вам лучшее применение.

Губы Франклина изогнулись в улыбке — такой двусмысленной и опасной, что девушка задохнулась.

— Здорово. — Голос его звучал тихо и чуть хрипло. — Люблю, когда мне находят лучшее применение.

— Я… я про лошадей.

— Ну конечно! — И снова эта улыбка — неспешная, многозначительная и еще более тревожащая.

Джессика знала, что ее щеки пылают огнем, и сама себя ненавидела. Но еще большую ненависть внушал тип, заставивший ее покраснеть.

— Извольте отпустить меня!

— Леди до мозга костей, — заговорщицки прошептал Франклин. — Вот только мне в это не верится. Держу пари, бывают моменты, когда вы ведете себя не так, как положено истинной леди.

— Я никогда не пренебрегаю приличиями, — холодно отрезала Джессика.

— В таком случае… — Широкие ладони легли ей на плечи. — Давно пора показать вам, от чего вы отказываетесь, мисс Меррилл.

— Крэгг…

Неужели этот робкий, еле слышный голосок принадлежит ей? Джессика откашлялась и произнесла тверже:

— Крэгг, уберите руки!

— Могу и убрать, — неспешно протянул он. — Но вы ведь не этого хотите, правда?

— Послушайте, вы…. самовлюбленный, невыносимый, мерзкий…

— Крэгг! Где тебя черти носят?

Голос Грегори и звук его шагов по бетонированной дорожке заставили Франклина отпустить Джессику, и она стрелой метнулась к выходу. В это самое мгновение управляющий вошел в конюшню. Старик остановился, с подозрением переводя взгляд с хозяйки на работника и обратно.

— Проблемы, мисс Джессика?

— Да. — Джессика ожгла Франклина негодующим взглядом. — Да, проблемы. Изволь сказать этому типу… сказать… — Голос ее беспомощно прервался. — Начиная с завтрашнего дня пусть работает с лошадьми. С той новой кобылой, которая от собственной тени шарахается. Ты меня слышал, Грегори?

Кустистые брови Грегори поползли вверх, но он послушно кивнул.

— Да, мэм. Будет сделано.

Прислонившись к ограде загона, Джессика наблюдала за Франклином и жалела, что не послушалась внутреннего голоса и не уволила наглеца. Но ведь она позвонила отчиму в Тусон и тот сказал: пусть остается. Девушка тряхнула головой — и глаза ее поневоле снова обратились к всаднику. Надо признать, что у Франклина Крэгга руки действительно чуткие и сильные, а в придачу — эта властность и уверенность в себе… Кобыла откликается и на то и на другое.

В точности как она сама. Испугавшись этой мысли, Джессика постаралась тут же выбросить ее из головы.

Солнце поднялось высоко и раскаленным шаром пылало на ослепительно синем небе. На сей раз Франклин рубашки не снял, и та промокла насквозь. Даже на расстоянии было видно, как под влажной тканью перекатываются мускулы. Работники, столпившиеся у ограды, добродушно подавали советы. Франклин оборачивался, ухмылялся, перебрасывался с ними шутками, а вот на нее так и не взглянул ни разу.

Джессику это злило. Хотя с какой стати парню на нее пялиться? И все равно досада не проходила. Совсем недавно она обозвала Крэгга наглецом за то, что тот посмел заговорить с ней. А теперь возмущается его высокомерием только потому, что он ее в упор не видит. Что она за идиотка… а он, черт подери, и впрямь самовлюбленный нахал! Цену себе набивает, не иначе!

Девушка резко отбросила волосы со лба. Нет уж, не на такую напал! В детстве она насмотрелась, как мать словно перчатки меняет мужчин, самомнение которых изрядно превышало уровень их интеллекта. Даже Гриффит, редкая умница, всерьез уверен, что можно идти по жизни, руководствуясь лишь амбициями.

А если и Франклин Крэгг такого же мнения, его ждет неприятный сюрприз…

Кобыла тяжело дышала, бока ее были в мыле. Франклин похлопал ее по шее, шепнул что-то и помахал Джимми.

— На сегодня с нее довольно, — крикнул он мальчугану. — Отведи ее в стойло. Разотри хорошенько да смотри не забудь морковкой угостить!

Джессика ожидала, что Джимми не преминет осадить наглеца. В конце концов, Франклин и сам может отвести Голден Леди в стойло и не ему здесь распоряжаться. Но мальчишка подбежал и послушно перехватил повод. И это не первый случай. Взять хотя бы старика Пита: стоял себе, курил, прислонившись к изгороди… А Франклин попросил его за уздечкой сходить, и тот — рысью на конюшню, хотя, как у большинства ковбоев, нрав у него независимый да несговорчивый. Подчинять себе людей — это же целое искусство!

А ей, Джессике, что прикажете делать — стоять в сторонке, пока какой-то чужак распоряжается ее работниками? Давно пора выяснить, кто Крэгг такой и что ему надо.

Все вернулись к своим делам. А Крэгг неспешно зашагал к ней — размашистой походкой человека, привыкшего к седлу. И при этом ощущались в нем мужская грация и врожденная властность… До сих пор подобное сочетание Джессика наблюдала только у Гриффита Уинстона и своих сводных братьев. Странно, но в походке этой ей и впрямь почудилось нечто знакомое. И еще — в посадке головы…

— Шоу окончено, — объявил Франклин. — Зрители расходятся.

Кровь прихлынула к ее щекам.

— Что вы сказали?

И снова эта улыбка — оскорбительная, всезнающая, пугающе чувственная. Франклин открыл ворота и вышел наружу.

— Вы меня слышали. Шоу окончено, говорю.

Джессика задохнулась от негодования. А он стянул рубашку через голову, неторопливо вытерся. На груди его играли солнечные блики, золотя могучие бицепсы и упругий брюшной пресс.

— Ну и к чему все это позерство? — съехидничала она.

— Денек выдался жаркий. И вкалывал я не покладая рук. Если, по-вашему, это называется позерством — вам виднее.

— Вы дерзки не по статусу и слишком высоко о себе возомнили. Странно, что еще не лопнули от самодовольства!

— Многие так говорят, мисс Меррилл.

— Охотно верю. — Джессика сдула со лба непослушную прядь и воинственно подбоченилась. — Так что вы здесь позабыли, Крэгг?

— Мисс Меррилл, вы повторяетесь.

— Ну да, и в прошлый раз вы сообщили, что меня это не касается. А по-моему, еще как касается. Мне нужен ответ, причем немедленно.

— Я уже ответил: у меня дело к Гриффиту Уинстону. — Франклин перебросил рубашку через плечо и зашагал к пристройке.

Джессика устремилась за ним.

— Что за дело? — Ноги у девушки были длинные, но у него — длиннее. Чтобы не отстать, ей приходилось почти бежать, и Джессику это не обрадовало. — Черт подери, — воскликнула она, обгоняя наглеца. — А ну стойте, когда к вам обращаются!

— Вы таким тоном со всеми работниками разговариваете? — сощурился Франклин.

— Отвечайте, Крэгг. Что вам нужно в «Форталесе»?

Он заглянул ей в лицо. Со вчерашнего дня Джессика глаз с него не спускает. Два дня во дворе не показывалась, а теперь вот ходит за ним по пятам. И смотрит, смотрит… Только уличить ее непросто. Обернешься — и мисс Меррилл поспешно отворачивается, точно пугливый жеребенок.

Щеки девушки раскраснелись, карие глаза полыхали гневом — и он отлично знал почему. Между ними уже пробежала жаркая искра, запылал первобытный, языческий огонь. И он, и она хотели одного и того же. И оба это знали. И ей это не пришлось по душе.

Уж слишком она, Джессика, хороша для него. Во всяком случае, ей так кажется. Он за ней тоже наблюдал украдкой: да, лучшей хозяйки для ранчо не сыскать. Она не боялась запачкать ни рук, ни ботиночек, а под нежной, золотистой кожей перекатывались бугорки мускулов. И при этом оставалась истинной леди.

А леди не станет развлекаться в постели с наемным работником. С человеком, которому словно в насмешку дали имя Джордж Вашингтон.

— Черт вас дери, Крэгг! Я, кажется, задала вопрос!

Франклин спокойно обошел Джессику, направился к корыту, стоящему у пристройки, и погрузил голову в холодную воду.

— Я на него уже ответил, — сообщил он, отбрасывая со лба мокрые волосы и вытирая лицо рубашкой.

Джессика старалась не смотреть на капельки влаги, что бриллиантиками поблескивали на его загорелых плечах, прятались в темных завитках волос на груди.

— Вы не из этого мира.

— Да ну? — белозубо улыбнулся он.

— Вы не скотник и не пастух.

Франклин вздохнул, прислонился к стене, скрестил руки на груди.

— Послушайте, леди, я вашу крепость не штурмовал, верно? Вы сказали, что Гриффит Уинстон в отъезде, предложили мне работу, я согласился. Так зачем все усложнять?

— Кажется, я совершила ошибку, — сухо отозвалась Джессика.

— Может, и так. — Франклин шагнул вперед. — Но правда заключается в том, что все это не имеет никакого отношения к тому, зачем я приехал в «Форталесу», верно?

— Еще как имеет. В отсутствие Гриффита на ранчо распоряжаюсь я, и…

— Дело во мне. — Крэгг сделал еще шаг, и девушка отпрянула назад. — Это из-за меня вы нервничаете.

— Не глупите. С какой стати мне вас бояться?

— Может, вы боитесь самой себя?

Франклин легонько коснулся ее щеки. Такой тривиальный жест — но сколько в нем было ласки! Непозволительная вольность возмутила Джессику, равно как и многозначительная улыбка на его губах… А тут еще сердце неистово заколотилось в груди, едва она ощутила прикосновение его шероховатых пальцев.

— Перестань! — приказала она, тряхнув головой. Она не заметила, как перешла на «ты». А если бы и заметила, так только одобрила бы: нечего с нахалом миндальничать!

— Когда объезжал кобылу, я все время ощущал на себе ваш взгляд. — Он снова потянулся к ее щеке, но Джессика на этот раз отпрянула. — Очень мешало сосредоточиться.

— Ну все, хватит с меня! Нужно было еще вчера это сделать. Крэгг, ты уволен!

— За то, что сказал правду?

— Ковбой, ты что, недослышал? Пусть Грегори заплатит тебе за неделю, и…

Джессика вскрикнула — Франклин грубо схватил ее за руку и потащил за пристройку. Свободной рукой она отвесила негодяю пощечину, но тот перехватил ее запястье и притиснул девушку к оштукатуренной стене. Сердце ее билось глухо, с перерывами. Зеленые глаза Франклина потемнели. Противник неумолимый и грозный… и невероятно притягательный!

— Я закричу, — пообещала она.

В ответ Франклин тихо рассмеялся. Он отлично видел: падчерица Гриффита не столько боится, сколько возбуждена, и сама не знает, кого ненавидит больше: его или себя.

— Вам страшно, Джессика?

— Отпусти меня. Отпусти немедленно, или, помоги мне Боже, я…

— Вас ведь влечет ко мне? И вас это пугает?

— Я ничего не боюсь, — отрезала девушка, усилием воли не отводя взгляда. Негодяй не причинит ей вреда, просто не посмеет — здесь, среди бела дня. Пристройка заслоняет их от посторонних глаз, но ведь в нескольких ярдах работают люди. Стоит закричать — и все это развеется, точно дурной сон.

— Крэгг… — Она облизнула внезапно пересохшие губы. Франклин проследил взглядом движение кончика языка, чувствуя, как накатила волна желания. — Послушай, Крэгг, ты ведь понимаешь, что тебе не сойдет с рук…

— Ах, вот вы о чем? — Губы его изогнулись в усмешке. — Думаете, я маньяк и насильник? — Он невесело рассмеялся. — Да вы, леди, полагаете, что знаете меня как свои пять пальцев!

— Черт тебя дери, да отпусти же!

— Сначала ответьте на один-единственный вопрос.

— Он еще и шантажирует! Крэгг…

Голос Джессики беспомощно прервался.

Франклин приблизился к ней вплотную так, что она ощутила жар его тела… и, о Боже, задрожала, но отнюдь не от страха.

— Один вопрос. — Крэгг сжал оба запястья девушки одной рукой, а другой за подбородок развернул ее лицом к себе. — Вам понравилось смотреть на меня?

— Говорю тебе, я вовсе не… — Кровь неистово пульсировала в ее жилах.

Франклин наклонился вперед. Теперь губы их почти соприкасались.

— Скажите правду…

— Нет! Нет, не понравилось. Я…

Франклин легонько куснул ее за нижнюю губу. Закричи, внушала себе Джессика. Закричи — и примчится подмога…

Он втянул нижнюю губу глубже, нежно затеребил ее зубами. Джессика застонала. Совсем тихо — но Франклин услышал… нет, скорее, почувствовал, как этот стон слетел с ее губ на его губы, и с хриплым вздохом сомкнул объятия.