Жатва

Глава 10

Вечером произошло интересное событие, добавившее в мою жизнь капельку позитива — как следует выспавшись и перекусив сухарями с копченой колбасой, я от нечего делать проверил табличку с умениями и обнаружил, что «восприимчивость к магии» подросла на единицу, добравшись до пятого уровня. Думаю, это было напрямую связано с убитыми мною магами, однако здесь возникали определенные вопросы — умение и так находилось на достаточно высоком уровне и такой легкий переход выглядел очень странным. К тому же, я ведь не зря прокачивал сопротивление ментальным атакам — по идее, теперь уходящие к Лакарсис души не могли оказать на меня какого-либо существенного воздействия. Или все же могли?

Увы, но не имея четкого представления о механике работы каждого из своих умений, я был обречен искать ответы вслепую, тыкаясь по углам, словно новорожденный котенок. Наверное, причина столь внезапного прогресса крылась в том, что сам навык являлся относительно легким для освоения и тратить на него драгоценные награды вовсе не требовалось, а ментальный барьер всего лишь спасал мою психику от избыточного внешнего давления, не претендуя на роль абсолютной защиты. Однако найти хоть какие-то реальные доказательства этим предположениям у меня все равно не получилось.

— Ладно, примем как факт.

Глянув на мир в магическом диапазоне, я испытал легкое разочарование — хотя затянувшая пространство туманная пелена явно стала чуточку плотнее, это изменение выглядело совершенно минимальным. Зато попытка собрать разлитую повсюду энергию оказалась вполне успешной — полупрозрачная дымка неохотно откликнулась на зов, поползла к моим пальцам и начала собираться в маленькое облачко.

— Ну… ну, блин!

Дело шло ужасающе медленно, сгусток тумана все время норовил выбраться из-под контроля и вернуться в свое привычное состояние, но я упорно двигался к цели, навязывая ему свою волю. Спустя несколько минут это дало результат — шарик энергии дошел до нужной кондиции, а затем вспыхнул, превратившись в полноценное заклинание. Я отправил его в ствол ближайшего дерева, удовлетворенно вздохнул, после чего улегся на свою травяную кровать, думая про внезапно открывшиеся перспективы.

До недавнего времени весь мой тренировочный процесс был плотно завязан на выпрошенном у магистра артефакте. Сейчас появилась возможность работать со стихийной энергией напрямую, без посредников, а это в свою очередь означало, что мне удалось сделать очень важный шаг и вплотную приблизиться к званию настоящего мага. Слабенького, практически ничего не умеющего, почти ничего не знающего, но все равно мага.

— Хорошо…

Небо по-прежнему было чистым, тучи старательно обходили Алдо стороной, так что в течение следующих двух дней единственным моим развлечением были именно тренировки — я раз за разом воплощал в реальности огненные шарики, швырял их в многострадальное дерево, а затем прислушивался к собственным ощущениям, пытаясь отследить хоть какие-то изменения. К сожалению, серьезных успехов здесь не наблюдалось — у меня получилось сжиться с новыми условиями и добиться некоторого автоматизма в действиях, но временные затраты на создание файерболов все еще выходили за грань разумного, а магический «отходняк» никуда не делся. Одним словом, если раньше моей главной проблемой являлось недостаточное восприятие, то сейчас сказывался чересчур плохой магический контроль и полное отсутствие внутренних резервов. С этим требовалось что-то делать.

Съестных припасов у меня хватало, дефицита чистой воды в округе также не наблюдалось, поэтому ожидание быстро превратилось в спокойную и не очень обременительную рутину — я баловался с магией, иногда привычно отжимался и качал пресс, время от времени выполнял упражнения с мечом, а затем возвращался на лежанку, смотрел в небо и ждал. Ждал, ждал…

Дождь начался только вечером третьего дня, когда мне уже порядком надоело торчать на природе. С севера подтянулись плотные серые тучи, воздух наполнился сыростью, а затем сверху посыпалась мелкая навязчивая изморось, незаметно сменившаяся таким же нудным дождем. Грозы на этот раз не было, однако ее отсутствие являлось скорее плюсом, чем минусом — я отлично помнил, как легко вспышка молнии уничтожает практически любую маскировку.

— Ну, с богом.

Место для подъема было выбрано уже давно, так что на первом этапе своей авантюры я всего лишь перебрался ближе к форту, обошел его с южной стороны и затаился в кустах, рассматривая бродивших по стенам часовых — чем сильнее становился дождь, тем меньше активности они проявляли, стараясь держаться под защитой угловых бастионов, время от времени скрываясь в них и с огромной неохотой вылезая обратно. Я на все сто процентов разделял чувства этих солдат, но у меня, в отличие от них, имелась четкая и ясная цель, позволявшая терпеть невзгоды и спокойно ждать наиболее удачного момента для атаки.

Время шло, дождь понемногу усиливался, а темнота сгущалась, позволяя мне действовать более раскованно — ближе к полуночи я даже выбрался из своих кустов и как следует размялся, не опасаясь быть замеченным. Правда, затем все же вернулся обратно — идти к стенам пока что было рано.

Недавно сменившиеся часовые точно так же прятались в башнях и весьма неохотно высовывали нос на открытое пространство, застать их врасплох не составило бы особого труда, но у меня были чуточку иные планы — я собирался штурмовать форт глубокой ночью, когда большая часть его защитников гарантированно отошла бы ко сну. Соответственно, для начала требовалось дождаться новых патрульных и дать им около часа на привыкание к тоскливой действительности.

Минуты продолжали идти. Ливень постепенно сбавил свой напор и превратился в размеренный обложной дождь, монотонно рассыпающий повсюду свои холодные капли. К сожалению, сшитый на заказ плащ оказался не настолько идеальным, как заявляла портниха — вода каким-то хреном пробралась сквозь удерживавший капюшон шов и теперь медленно стекала по моей спине, вызывая лютое раздражение. Я отлично понимал, что совсем скоро вымокну с головы до пят, но в данную секунду все происходящее казалось мне вопиющей несправедливостью, а то и самым настоящим заговором.

— Курица криворукая. Падла.

Хорошо еще, что томительное ожидание незаметно подходило к своему логическому завершению — дежурившие на стенах караульные уступили место сменщикам, темнота стала кромешной и я начал готовиться к атаке. Не оправдавший возложенных на него надежд плащ остался висеть на дереве, увесистая связка гвоздей перекочевала ко мне в карманы, меч отправился за спину…

Добраться до стен оказалось легче легкого — нормальный человек вряд ли увидел бы хоть что-то в окружавшем меня мраке, а боровшиеся с холодом и сном часовые даже не пытались этого сделать. С восхождением все оказалось гораздо сложнее — хотя кладка выглядела очень древней, цементирующий раствор кое-где осыпался, а мои пальцы то и дело нащупывали подходящие трещины, загнать в них толстые гвозди получалось далеко не всегда. Вдобавок, балансировать на хрупких металлических стержнях, каждую секунду готовясь свалиться вниз или же получить в голову стрелу, было отнюдь не так интересно, как показалось мне во время планирования этой операции. С другой стороны, у меня хватило мозгов выбрать для подъема внутренний угол между главной стеной и одним из бастионов — это позволяло использовать лишнюю точку опоры, снимать нагрузку с тревожно поскрипывающих железок и даже отдыхать.

— Твою мать…

Гребень мало-помалу приближался, но запас гвоздей таял на глазах и я начал сожалеть, что необдуманно выбросил излишки. Остановиться в паре шагов от цели только из-за того, что мне стало лень тащить с собой купленную специально ради этого подъема экипировку — более идиотского варианта развития событий просто не существовало.

— Кретин…

Тревога оказалась напрасной — еще минут через десять я смог дотронуться рукой до края парапета и взял небольшую передышку для того чтобы привести в порядок расползающиеся мысли. Если верить убитому на дороге солдату и собственным наблюдениям, стену защищали всего два десятка часовых, рассредоточенных по довольно большому периметру. Глухие перемычки здесь отсутствовали, обойти укрепление по кругу не составляло особого труда, так что у меня был вполне реальный шанс незаметно вырезать всю охрану. Однако действовать требовалось быстро, решительно и без лишнего шума.

Сделав несколько глубоких вздохов, я медленно подтянулся, затем аккуратно перевалился через парапет и снова замер, прислушиваясь к шелесту дождя. Вход в бастион находился совсем рядом, из распахнутой настежь двери сочился неяркий свет, но где конкретно находился часовой, было непонятно. Возможно, он сидел возле входа, неотрывно таращась в темноту. Или дремал, устроившись на какой-нибудь лавке. Или беззаботно трепался с товарищами на плоской крыше все того же бастиона.

Потратив еще около минуты на бесполезное ожидание, я принял решение действовать, вытащил из ножен меч, после чего уверенно двинулся вперед. Оказался перед дверью, шагнул дальше…

— Ой, — испуганно вздрогнул прислонившийся к внутреннему косяку солдат. — Ты еще кто?

Кончик моего клинка вонзился в незащищенное горло, часовой захрипел и попытался схватиться за лезвие, но я перехватил его руку, одновременно с этим призвав силу богини. Раздался еще один булькающий вскрик, умирающий враг несильно ткнул меня кулаком в плечо, а затем свалился на пол.

— Один готов… так…

Первый труп дал старт обратному отсчету — теперь все нужно было делать как можно быстрее, не обращая внимания на риск и возможные сложности. Понимая это, я нырнул вглубь бастиона, вихрем взлетел по идущей на крышу лестнице, увидел впереди еще одну человеческую фигуру и без лишних раздумий сделал короткий прямой выпад. Меч с омерзительным скрежетом пробил жесткую кожу нагрудника, часовой упал на колени, попытался закричать, но я успел закрыть ему рот и еще через несколько секунд все было кончено.

Две победы подряд слегка остудили мне голову, вернув чувство уверенности в собственных силах. Ночь по-прежнему являлась моим ближайшим другом, темнота все еще служила для меня надежной защитой, так что у противников не было ни единого шанса на победу. Значит, следовало продолжать начатое и ни о чем не думать.

На всякий случай еще раз проверив пустой бастион, я вышел на следующий участок стены и уверенно двинулся вперед, даже не пытаясь скрыться от чужих взглядов. Расчет полностью оправдался — хотя прогуливавшийся возле следующей башни солдат меня увидел, ему до самого последнего момента не верилось, что в крепость залез вражеский диверсант.

— Чего явился? Барно, это ты… ох…

Когда третий труп свалился ко мне под ноги, я ощутил слабые угрызения совести — убивать ничего не подозревающих солдат было слишком легко. Пришлось вспомнить о том, что каждый из них с удовольствием намотал бы мои собственные кишки на вертел — и сделал бы это абсолютно спокойно.

Следующие два бастиона не доставили никаких проблем — я возникал перед сонными часовыми словно вестник смерти, наносил один-единственный удар, а затем подхватывал оседающее тело, одновременно с этим забирая душу. Тихие крики растворялись в шуме падающих капель, спасти умирающих было некому и каждая такая схватка занимала от силы пять или десять секунд. Сказывалось долгое отсутствие каких-либо внешних угроз, низкая готовность стоявших на дежурстве солдат и общая безалаберность — хотя в теории приписанные к одному бастиону воины служили друг для друга страховкой и защитой, на практике каждый из них оставался со мной один на один. Впрочем, жаловаться на глупость местного коменданта я не собирался.

— Восемь… еще четырнадцать…

Пятая башня наконец-то подбросила мне сюрприз — когда очередной бьющийся в агонии солдат упал на камни, из ее глубин выскочил встревоженный шумом лейтенант. Впрочем, эффект неожиданности сделал свое дело — пока офицер таращился на тело подчиненного и набирал в грудь воздух для истошного крика, я просто и без затей рубанул его по шее, отправив на тот свет.

— Десять…

Остаток стены я зачищал чуть ли не бегом, пытаясь сэкономить как можно больше времени. Взятый на дороге «язык» не соврал — когда впереди показался тот самый бастион, с которого я начинал свой путь, общее количество убитых мною врагов составило ровно двадцать три человека. Значит, все остальные названные им цифры также соответствовали действительности.

Перед тем как спускаться во внутренний двор крепости, я потратил несколько минут на внимательное изучение находившихся там строений. Их было всего несколько, но каждое выглядело достаточно характерно — торчавшая посреди форта цитадель в мирное время наверняка использовалась в качестве склада, общей столовой и резиденции местных начальников, приткнувшиеся к задней стене бараки наверняка служили для проживания обычных солдат, а расположенный около главных ворот сарай однозначно являлся конюшней. Ютившуюся прямо у меня под ногами кузницу также было сложно спутать с чем-либо еще — стоявшая рядом наковальня не позволяла в этом усомниться.

К моей искренней досаде, возле цитадели и бараков виднелись часовые — три патруля по два человека в каждом. Само собой, от этих патрулей требовалось как-то избавляться.

— Козлы.

Выдав это незамысловатое ругательство, я откинул назад липнущие ко лбу волосы, стер с лица воду, после чего направился к ближайшей лестнице. Соскользнул вниз, прокрался мимо кузницы, остановился в десяти шагах от угла цитадели — и снова задумался.

Убить двух караульных таким образом, чтобы ни один из них не смог подать сигнал тревоги, было довольно сложной, однако вполне решаемой задачей. Раньше я обязательно воспользовался бы призрачным мечом, потерял много сил и необходимого для их восстановления времени, но сейчас в моем распоряжении находился уже доказавший свою эффективность трофейный нож — его предыдущая жертва рассталась с жизнью так быстро, что у меня не получилось отправить к Лакарсис очередную душу, а при текущих обстоятельствах это являлось очень даже весомой рекомендацией.

Возможно, именно сейчас стоило плюнуть на жадность и временно забыть о своей карьере великого волшебника.

— Ладно, — шепнул я, следя за мирно беседующими часовыми. — Ладно…

Подходящий момент подвернулся уже спустя несколько минут — солдаты закончили трепаться, двинулись в мою сторону, после чего развернулись и направились обратно. Я выдернул из-за пояса нож, сделал несколько быстрых шагов, а затем с силой ударил левого противника в спину. Черное лезвие пробило доспехи словно ветхую бумагу, кожа несчастного тут же осветилась внутренним светом, но меня это уже не волновало — отпустив рукоятку, я мертвой хваткой вцепился в горло второго солдата и призвал божественную силу.

— М-м, — вякнул что-то нечленораздельное опешивший воин. — М-а-а!

Удерживать вырывающуюся жертву было трудно, я успел крепко пожалеть о том, что не нанес фирменный обездвиживающий удар, но явившаяся на зов бездна все же сделала свое дело — оппонент еще несколько раз дернулся, после чего обмяк и затих.

Дождь продолжал идти, рассмотреть меня было почти невозможно, так что я потратил минут пять на то, чтобы оттащить оба тела за кузницу. Пропажа часовых в любом случае встревожила бы любого вменяемого проверяющего, но обычное беспокойство какого-нибудь сержанта все же давало мне чуточку больше времени, нежели разбуженный по тревоге гарнизон.

Как ни странно, для того чтобы избавиться от приглядывавших за бараками солдат, мне потребовалось приложить гораздо меньше усилий — оберегавшие своих товарищей бойцы относились к заданию спустя рукава, прятались от дождя в дверных нишах и тем самым лишали себя прямого контакта с соседним патрулем. В результате все свелось к двум быстрым стычкам — каждый раз я молчаливой тенью выныривал из-за угла, наносил несколько ударов ножом, придерживал наполненные жутковатым светом тела, после чего праздновал победу. Ни одна из этих четырех душ Лакарсис не досталась, однако столь прямолинейная тактика позволила добиться нужного результата — никто ничего не заметил, а доступ к внутренностям казарм был открыт.

Первый барак встретил меня спертым воздухом, вонью от грязных носков и терпким запахом дыма. Столь причудливая смесь родилась не на пустом месте — в помещении отсутствовали какие-либо перегородки, кровати находились достаточно близко друг к другу, а вокруг них вперемешку висело разнообразное тряпье, стояли кастрюли и валялся мелкий хлам. Такой бардак добавлял много интересных штрихов к портрету местного командующего, но меня его личность пока что не заботила — я внимательно изучал огромную комнату, вслушивался в многоголосое похрапывание дрыхнущих солдат и думал о том, как лучше провернуть все запланированное. По большому счету, здесь имелся только один вариант — идти вперед и планомерно убивать всех подряд. Но делать это в битком забитом врагами помещении было откровенно страшно.

Кое-как докопавшись до причины своих сомнений, я шепнул под нос тихое ругательство, размял шею, а затем направился к первой кушетке. Рука привычно закрыла рот спавшего там человека, меч проткнул грудную клетку и спустя десять секунд все было закончено. В голове возникла не очень своевременная мысль о том, что процесс отъема души занимает слишком много времени и его было бы неплохо ускорить за счет парочки божественных наград, но я успешно отодвинул ее в сторону, сконцентрировавшись на главной задаче.

Новая койка. Еще один бьющийся в предсмертной агонии солдат. Затем еще один. И еще.

— Эй? Какого хрена вы там вошкаетесь?

Я замер, чувствуя как по спине бегут волны ледяных мурашек. Прошла секунда, другая…

— Эй?

— Завали хлебало, урод, — послышался второй голос. — Дай поспать, тварь.

— Там какое-то дерьмо происходит, — попытался оправдаться первый солдат. — Шумят.

— Шумишь здесь только ты, придурок.

— Жевала защемите, — донесся до моих ушей третий голос. — Мы только со стены пришли, дайте отдохнуть, гниды.

Скорее всего, этот оратор обладал неким авторитетом среди товарищей — после его высказывания все разговоры оборвались и в казарме снова повисло оттеняемое многоголосым храпом молчание. Я выждал для приличия минут пять, а затем склонился над следующей кроватью. Удар клинком, бегущий сквозь пальцы холодок, беззвучное урчание довольной бездны…

По моим прикидкам, в бараке находилось около сотни человек. Чтобы уничтожить такое количество людей, нужно было как минимум тридцать минут непрерывной работы. На этом фоне мысль о развитии своих талантов проводника душ больше не казалась мне глупой — экономя по несколько секунд с одной жертвы, я получил бы ощутимую прибавку к скорости. Возможно, этот вариант развития тоже стоило учитывать в качестве одного из приоритетов.

— Да-да…

Несколько минут спустя до меня дошла истинная причина таких мыслей — я продолжал убивать людей и мозг всеми силами пытался абстрагироваться от этого процесса, безостановочно генерируя различные отвлекающие факторы. Думаю, здесь работал инстинкт самосохранения, пытавшийся спасти психику от перегрузки — и ему стоило сказать за это отдельное большое спасибо.

В какой-то момент времени мое тело окуталось приятным умиротворяющим теплом, но я постарался как можно скорее избавиться от этого ощущения, продолжая собирать кровавую жатву. Количество убитых солдат перевалило за третий десяток, приблизилось к четвертому…

Новая вспышка тепла заставила меня остановиться и перевести дух. Того эмоционального раздрая, который угнетал мое сознание в окрестностях Зеленого Холма, сейчас не было даже в помине, однако происходящее все равно давило на разум, вынуждая сделать паузу. Какие бы зверства ни творили имперские колдуны, умиравшие от моих рук бойцы имели к этому весьма опосредованное отношение и мне приходилось напоминать самому себе, что вокруг по-прежнему идет война. Несмотря на то, что главный фронт этой войны располагается в сотнях километров от Алдо.

Когда счетчик убийств перевалил за пятый десяток, случилась вполне ожидаемая неприятность — я зашел слишком далеко вглубь барака и опять привлек к себе внимание страдавшего бессонницей солдата.

— Эй? Да какого хрена там у вас происходит?

— Уймись уже, баран. Дай поспать.

— Сам уймись. Ты что, ни хрена не слышишь?

Я на всякий случай замер, но тут же понял, что именно смутило проклятого лунатика — зачищенная часть помещения погрузилась в тишину, а общий уровень шума и привычных всем обитателям казармы звуков снизился в два раза. Вдобавок к этому воздух стал мало-помалу пропитываться запахом крови. Неудивительно, что такое сочетание вызывало у кого-то безотчетную тревогу.

— Эй?

Лежавший на соседней кровати человек перестал храпеть и приподнялся, неподалеку зашевелился еще один солдат, а я понял, что у меня остается буквально несколько секунд на принятие решения. Требовалось либо срочно бежать из крепости, либо принимать бой, уничтожая оставшихся в казарме бойцов.

— Эй, парни? Жаркал?

Окружавшее меня сонное царство начало оживать и я все-таки решился. Достал нож, тихо вздохнул, после чего шагнул вперед и нанес первый удар.

— А… а-а-а!

— Что происходит?!

Кто-то вскочил на ноги, в дальнем конце барака послышалась недовольная ругань, но вокруг по-прежнему клубился непроглядный мрак, дававший мне колоссальное преимущество.

Новый удар. Еще один полный боли и недоумения крик.

— Вставайте! Вставайте все! Тревога!

— Что?

— А-а-а!

Удары шли один за другим, я торопливо протыкал мечом пытавшихся выбраться из-под одеял солдат, рубил оказавшиеся в радиусе поражения конечности, двигался вперед — но все равно не успевал. Паника нарастала, люди хватались за оружие, орали, пытались куда-то бежать…

— Свет! Зажгите свет!

Я ударил ножом выскочившего прямо на меня человека, тот молча рухнул на пол, но это убийство оказалось стратегической ошибкой — трофейный клинок по-прежнему не мог обойтись без внешних эффектов и слабая вспышка света привлекла всеобщее внимание.

Кто-то, путаясь в простынях, попытался удрать от меня в дальний угол помещения. А кто-то бесстрашно кинулся в бой, тем самым резко ограничив мне свободу маневра.

— Вот он! Здесь!

— Дайте фонарь!

Счет пошел на секунды, но оставлять за спиной способных выскочить на улицу солдат было нельзя и я замедлил свое продвижение, тщательно контролируя пространство. Так как запасной выход в бараке отсутствовал, моя задача состояла в том, чтобы оперативно загнать всех выживших в дальний угол, потом нанести им как можно больше ран и заняться сбором душ. Хрипящие позади недобитки уже никак не могли повлиять на бой, но активных врагов оставалось еще не меньше трех десятков…

Поблизости загорелся ровным белым светом магическая лампа, я снова ощутил бегущий по телу озноб и рефлекторно метнул в чересчур сообразительного врага свой нож. Тяжелый клинок рыбкой мелькнул в воздухе, совершенно неожиданно для меня попал в цель и чертов фонарик упал на пол, закатившись куда-то под кровать.

Темнота вернулась.

— Он один! Вперед! Вперед, трусы!

Насколько человек отважно пошли в атаку, но я без проблем увернулся от их неуклюжих выпадов, ответил тремя точными ударами и внезапно успокоился. Схватка уже была выиграна — количество противников неуклонно сокращалось, оставшиеся находились в полном шоке, так что добить их не составляло особого труда. Следовало просто идти вперед, не лезть на рожон и аккуратно выводить из строя ближайших оппонентов.

— На помощь! Тревога!

— Стулья кидайте!

Мимо пролетела увесистая табуретка, раздалась чья-то ругань, но тут я снова вышел на дистанцию прямого удара и крепкие матюки сразу же сменились стонами боли. Один из раненых мертвой хваткой вцепился мне в щиколотку, однако меч с легкостью перерубил ему запястье и мне удалось продолжить свое наступление. Кровати занимали слишком много пространства, копошащиеся между ними люди не имели никакой возможности выстроиться для обороны, добраться до фонарей у них тоже не получалось…

— На него идите! На него! Задавим крысу!

К сожалению для собравшихся в бараке солдат, это уже напоминало агонию — я успешно расправлялся с отдельными храбрецами, количество невредимых противников быстро сокращалось и концовка боя превратилась в откровенное избиение.

Самый живучий из врагов попытался вылезти на улицу сквозь непропорционально маленькое окошко, получил удар в спину и навсегда затих, Я убедился в том, что среди валявшихся повсюду раненых нет особо хитрых притворщиков, затем вернулся к выходу — и заметил выползавшего из барака человека. Окровавленную ногу беглеца стягивала грубая повязка, каждое движение наверняка причиняло ему серьезную боль, но солдат упрямо двигался к цели, не издавая ни звука.

Наверное, если бы от этого не зависела моя собственная шкура, я бы оставил его в живых. Но сейчас было совсем не то время.

— Сука, — прошептал воин, расслышав мои шаги. — Сука. Тварь.

— Ничего, дружище, ваши мертвецы у нас в королевстве тоже всех подряд режут. Готов сдохнуть?

— Тебя найдут, тварь.

— Обязательно, — согласился я, выпуская на свободу щупальце оранжевой дымки. — Найдут и очень сильно об этом пожалеют.

— Ты… а… а-а-а!

Выглянув во двор, но не обнаружив там ничего интересного, я вернулся обратно и принялся собирать души. Большинство солдат уже отправились на тот свет, некоторые раненые старательно изображали из себя мертвецов, но их актерская игра мало что изменила — у меня было достаточно времени для того, чтобы проверить каждое тело. Итогом всего этого стал еще один взятый уровень, а также заполнившаяся наполовину шкала прогресса.

Моя стратегия однозначно давала результат. Да еще какой.

— Так… а, вот он.

Забрав нож, я отправился на улицу и провел несколько минут под дождем, наслаждаясь чистой свежестью ночного воздуха и бегущими по лицу каплями. Продолжать начатое дело откровенно не хотелось, но тормозить на полпути тоже было нельзя — второго такого шанса могло и не подвернуться.

— Зайти, выйти. Ничего такого.

Разумеется, на практике все оказалось чуть сложнее, чем в теории — дверь во второй барак почему-то оказалась запертой, а чтобы найти ключи, мне пришлось обыскать успевшие закоченеть тела часовых. Зато когда я пробрался внутрь и закрыл за собой замок, то испытал то же самое чувство, которое наверняка испытывает норка, пробравшаяся в плотно набитый курами сарай. Здесь жило заметно меньше людей, чем в первой казарме, все они мирно дрыхли, мое появление никого не разбудило…

Первый солдат расстался с жизнью тихо и мирно, второй немного подергался перед кончиной, а затем все слилось в бесконечную череду однообразных действий. Подойти к кровати, накрыть ладонью рот спящего, ударить мечом. Призвать силу богини, отправить к ней душу умершего. Перейти к следующей койке. Повторить все с самого начала. Повторить еще раз. И еще.

Одна из жертв умудрилась изо всех сил впиться зубами в мою ладонь, я невольно выругался, но мой голос никого не разбудил — эти солдаты спали гораздо крепче своих соседей. Либо же в их рядах попросту не нашлось своих полуночников.

— Сука.

Вытерев сочившуюся из ранок кровь, я прошептал еще несколько ласковых слов, а затем вернулся к работе, стараясь тратить как можно меньше времени. Десять секунд на убийство, девять… восемь…

По телу одна за другой прошли три волны умиротворяющего тепла, я мелком отметил тот факт, что заслужил очередные награды — а потом живых солдат банально не осталось. На этот раз все прошло без лишних эксцессов, никто не стал поднимать тревогу или же вступать со мной в рукопашную схватку — несколько десятков человек попросту закончили свое существование, отдав Лакарсис драгоценную энергию и навсегда покинув ряды имперского войска.

— Сплошная польза, мать твою, — пробормотал я, рассматривая нервно подрагивающие пальцы. — Вот дерьмо.

После двух зачищенных казарм операцию вполне можно было свернуть, но у меня в душе ни с того ни с сего проснулось упрямство — от гарнизона крепости остались жалкие ошметки, а перебить спящих офицеров не составляло особого труда. Дело требовалось закончить на мажорной ноте.

Тихо ругая себя за жадность и стремление к ненужному риску, я добрался до входа в цитадель, прислушался к царившей за узенькой дверью тишине, прошмыгнул внутрь — и оказался в тесном каменном мешке, явно предназначенном для уничтожения рвущихся на приступ врагов. На потолке чернели отверстия для сброса кипящей смолы, стены были испещрены крохотными бойницами, а два из трех узких выходов оказались перекрыты массивными железными решетками. Я направился к последнему, прошел по неприятной извилистой кишке и оказался в следующем зале. Тут пролегал следующий рубеж обороны — большой атриум окружала идущая по второму ярусу терраса, с которой было очень удобно отстреливать лезущих из прохода неудачников. Благо, что сейчас ни одного лучника рядом не наблюдалось.

Миновав это укрепление, я наконец-то оказался в жилой части здания — впереди показалась огромная столовая, на стенах которой были любовно развешаны цветастые флаги, скрещенные топоры и другие атрибуты нормального средневекового замка. За длинными столами не нашлось ни единой живой души, однако мой нос тут же уловил аромат жареного мяса, а уши засекли доносившийся из ближайшего помещения шум — окопавшиеся там повара явно работали на износ, готовя утреннюю трапезу для всего остального гарнизона.

— Ну, как говорится, ничего личного…

Я не видел в кашеварах серьезной угрозы, так что позволил себе небольшую вольность — спокойно зашел на кухню, прикрыл за собой дверь… и столкнулся с недоумевающими взглядами десяти упитанных мужиков.

— Ты еще что за хрен?

— У него куртка в крови!

— Ты что за хрен? — повторил вопрос самый грузный из моих оппонентов, берясь за рукоять огромного тесака. — Ну?

Никакого смысла в беседе с ним я не видел, так что молча шагнул вперед.

— У него меч, — взвизгнул кто-то очень и очень наблюдательный. — Это убийца!

— Слышь, паря, ты это, не шали…

Вместо ответа я сделал резкий выпад, проткнул ближайшему повару живот — и тут же был вынужден сместиться в сторону, уворачиваясь от брошенного топорика. Грозное оружие со звоном ударилось о каменную кладку, упало на стол и вдребезги разбило стоявшую там чашку.

— Он меня… он меня…

— Режь урода, — густым басом заорал какой-то бородатый мужик, тоже хватаясь за нож. — Режь его!

Я внезапно осознал, что воевать на свету против десятка здоровенных жлобов вовсе не так удобно, как резать беззащитных сонь, но отступать было уже поздно. Мимо головы пролетела какая-то посудина, главный повар молча бросился вперед — и мне пришлось самым натуральным образом защищать свою жизнь. Пространства для маневра отчаянно не хватало, но короткий меч все же позволял блокировать удары — я отбил в сторону тесак, полоснул его владельца по горлу, пнул ногой… а затем получил в плечо еще один разделочный топорик. Левую руку прострелила острая боль, на порванной куртке выступила кровь…

— Попал! Попал!

— Режь его!

— Суки…

К счастью, эти противники слабо разбирались в тактике рукопашного боя — вместо того чтобы закидать меня острыми предметами, а затем добить, они всей толпой бросились вперед, явно желая устроить беспорядочную свалку.

В ответ я призвал силу богини.

— А! Нет, нет! А!

— Назад! Нет!

Устрашенная толпа отпрыгнула, я шагнул вслед за ней, принялся щедро раздавать удары мечом — и мужество врагов окончательно иссякло. Кто-то бросился наутек, зацепился за стол, опрокинул его прямо перед товарищами…

— Лови, тварь!

Я каким-то чудом уклонился от широкого потока кипящей воды, злобно выругался, а потом швырнул в неугомонного бородача подвернувшуюся под руку тарелку и двинулся вперед, нанося удары по старающимся убежать кашеварам. Возле дальней стены образовалась давка, один из поваров обреченно взвизгнул, но я не обратил на это внимания, продолжая наносить калечащие раны.

— Нет, нет!

Самым последним в списке моих жертв оказался тот самый бородатый мужик — он довольно ловко избегал прямого столкновения, дважды чуть не попал в меня брошенными со всей дури ножами, а во время прямой стычки умудрился заблокировать два удара и проехаться своим тесаком мне по груди, еще раз вспоров многострадальную куртку. Тем не менее, схватка закончилась в мою пользу — отхватив пинок по голени и едва не пропустив прямой удар в челюсть, я все же дотянулся до верткого оппонента, распорол ему брюхо, а потом насадил на меч, словно диковинного мотылька на булавку.

— Тварь… у… бью…

— Хрен вы больше кого убьете, козлы, — устало пробормотал я, наполняя тело божественной прохладой. — Хрен.

— Не надо…

У меня было дикое желание бросить свое занятие и к чертовой матери свалить из крепости, но до окончательной зачистки оставалось сделать всего пару шагов, а отказываться от дополнительных душ и припрятанных в комнатах старших офицеров ценностей мне все же не хотелось. Пришлось идти дальше.

Второй этаж цитадели не содержал в себе ничего интересного — тут располагались склады для оперативного снабжения защитников форта. Я пробрался между штабелями ящиков, связками стрел и сваленными в беспорядке щитами, нашел лестницу и поднялся на третий ярус. Он оказался пустым, однако именно здесь до моих ушей долетели отголоски веселого смеха — наверху кто-то откровенно радовался жизни, даже не подозревая о гибели всего остального гарнизона.

— Ну, вот и закончим…

Пульсировавшая в плече боль и усталость сыграли со мной злую шутку — я второй раз подряд совершил одну и ту же ошибку, ввалившись в комнату с веселившимися офицерами без каких-либо предосторожностей, положившись только на удачу. Первые несколько секунд все складывалось как нельзя лучше — пока шестеро разодетых в парадные мундиры людей с недоумением рассматривали мою потрепанную фигуру, я успел сделать несколько шагов и нанести первый удар, практически отрубив голову пожилому усатому мужику. А вот дальше все стало гораздо сложнее.

— Нападение, — заорал самый молодой из компании, хватаясь за меч. — Солдаты!

Его товарищ без слов опрокинул передо мной стол, вокруг разлетелись монеты, карты и осколки бутылок, я чертыхнулся, попробовал достать второго врага, однако тот ловко скатился с кресла и швырнул в мою сторону кружку.

— К оружию! Вместе!

Профессиональные военные двигались гораздо лучше поваров, следующий выпад опять прошел мимо цели, а затем уже мне пришлось отбивать летящий в грудь меч.

— Сбоку!

Я попытался достать нож, однако левая рука двигалась с откровенным трудом и вытащить оружие из ножен не вышло Впрочем, спустя пару мгновений удача снова мне улыбнулась — чересчур поверивший в себя офицер поскользнулся на бутылке, забавно взмахнул руками и я без лишних церемоний воткнул ему в солнечное сплетение меч.

— Ха…

— Не подставляйтесь! Окружаем!

— Дерьмо! На помощь!

Хорошо еще, что я понимал, как нужно драться с несколькими противниками и вовремя сместился за самого первого мертвеца, разместив его между собой и нападающими. Один из них опрометчиво сунулся вперед, но лишился нескольких пальцев, с жутким воем уронил меч, после чего отхватил еще один удар и свалился на пол.

— Вместе, вашу мать, — прорычал здоровяк с нашивками капитана. — Вместе!

Оставшаяся троица дружно ринулась вперед, я снова ушел в сторону, оказался рядом с двумя врагами, ткнул одного из них клинком…

Ребра тихо хрустнули. Правую сторону тела обожгло раздирающей внутренности болью. Меч вывернулся из руки, оставшись в теле свалившегося на пол офицера.

— Есть! Достал!

Умирать от рук каких-то заштатных пьянчуг было обидно. Настолько обидно, что я последним усилием вцепился в ранившего меня мужика, призвал спасительный холодок, а потом завалился в сторону, пытаясь защититься своей жертвой от добивающего удара.

— А-а! Мать твою! Забери его… оторви… нет, нет!

Левая рука ощутила тяжелый удар, в воротник вцепились чьи-то пальцы — и я, почти ничего не понимая, схватился за них, словно утопающий за соломинку. Оранжевая дымка лилась широким потоком, сквозь окутавшую меня пелену доносились чьи-то крики, но я сконцентрировался на том, чтобы удержаться в границах реальности и не отпустить попавших в зону действия ауры врагов. Секунды тянулись словно полноценные часы, тело ощущало беспорядочные удары, кто-то продолжал кричать… а потом все закончилось.

Следующую минуту я неподвижно валялся на полу, рассматривая далекий потолок, ощущая пропитывавшую одежду кровь и думая о том, что любой оставшийся в живых подранок может убить меня одним ударом. Затем эта мысль переросла в желание избавиться от угрозы, я смог вылезти из-под лежавшего на мне трупа и кое-как встал на четвереньки. Дотянулся до ближайшего тела, попытался забрать у него душу, но не смог этого сделать.

Рядом со мной остались только мертвецы.

— Хорошо… хорошо…

В глазах начали плясать яркие желтые звездочки, я попытался зажать кровоточащую рану, но вместо этого утратил равновесие, свалившись на липкий и неправдоподобно-красный шерстяной ковер.

Вокруг наконец-то сгустилась благословенная тьма.