Желание

2

— Подъём! Подъём, лежебоки! — Наставник Крез шёл по коридору и стучал во все двери. Уже утро? — Всем умываться!

Дорей с трудом разлепил глаза. Он проспал и теперь придётся толочься у умывальников и в туалетах с остальными. На соседних кроватях ворочались и тихо ругались под нос мальчишки. Похоже, они вернулись совсем недавно.

Нужно поторопиться, а то можно опять розги схлопотать. Дорей начал поспешно одеваться. За ночь одежда отсырела. Согреться бы. Мальчишка замер и внимательно посмотрел на куртку: она была чистая. Точнее, замызганная и заношенная, но «обычно» замызганная. Ни следа лесной грязи, ни одной прилипшей веточки или комка земли. Он схватил ботинки — то же самое. Может, вся эта сумасшедшая ночь ему только приснилась? На самом деле не было никакого похода к осине и трём камням, не было никакого безыменя? Дорей до крови прикусил губу: с него станется, он ведь несколько ночей не спал перед этим. Вполне мог вчера заснуть, когда ждал пока остальные уйдут. Мог бы сразу понять — духи ведь не бывают такими добродушными в жизни. Проклятие! Ну, сегодня ведь тоже будет безлунная ночь. Сегодня уж точно он попытает счастья. Нужно только соли добыть. Всё же с безыменями шутить не стоит. Да и дух из сна был прав: к таким, как он, вестникам смерти, обращаются только с вполне конкретными просьбами. Лучше он попросит убить наставника Ригана. Ужасно, но надёжно. И никто не поймёт, что это Дорей «заказал» его. Ведь ребёнку такое, по идее, не под силу. Только если у этого ребёнка нет столько мертвецов среди родных. Главное — самому потом остаться в живых.

— Позвольте представить нового наставника, — наставник Тереш от удовольствия разве что руки не потирал. — Замену оставившей нас наставнице Ладен. Эдан Тримос. С сегодняшнего дня он ведёт основы артефакторики и историю колдовства.

Дорей не мог поверить ушам. Эдан Тримос?! Значит ли это, что это был не сон?! Новый наставник — молодой и уверенный в себе — улыбался классу.

— Практику и экзамены сдавать будете уже ему, не опозорьте честь школы, — наставник Тереш кивнул новоприбывшему коллеге. — На этом оставлю вас, — и напоследок классу: — Ведите себя прилично!

— Здравствуйте, — наставник Тримос окинул взглядом аудиторию, — Прежде чем мы приступим к занятию, я хотел бы сначала познакомиться со всеми вами. Я буду называть имя и фамилию, — он раскрыл журнал оценок, — а вы будете вставать и парой фраз рассказывать о себе. Итак, начнём.

— Эй, Рогожка, — Заноза больно толкнул Дорея локтем под рёбрам. — Что рот раззявил? Втюрился, что ль?

— А? — Дорей, наконец, смог оторвать взгляд от нового наставника и посмотрел на соседа. Как безымень мог превратиться в наставника? Почему ни один маг не понял, что он — не человек? Почему ни один из фамильяров не поднял тревоги? — В кого?

— В новенького нашего, — Заноза заухмылялся. — Он не такой милашка, как наставница Ладен, но тоже ничего. Да?

— Дорей Данеш, — добрался тем временем безымень до Дорея — тот в журнале шёл всего лишь третьим, и мальчишка вскочил, как ошпаренный.

— Эээ… — выдавил из себя он и густо покраснел. Одноклассники засмеялись. Ну он попал. Заноза теперь всем растрезвонит. Лучше бы наставник Риган его просто убил!

— Почему ты думаешь это было сложно? — Безымень — или кем он был теперь? — сидел, развалившись на скамейке. Всё тот же просторный балахон, что был на нём ночью, но теперь капюшон был откинут на спину, а из-под рукавов виднелись белые манжеты рубашки. При свете дня дух оказался загорелым кареглазым брюнетом со взглядом так и не выросшего проказника. Сейчас он снисходительно наблюдал, как мальчишка поспешно уплетает его обед, и прятал улыбку в уголках губ. Какое странное чувство: словно приехал любимый брат, и теперь — точно — всё будет хорошо. Дядя Брон был совсем нелюбимым, и уж точно не добрым проказником. Мальчик на мгновение зажмурился и заставил себя досчитать до десяти. Но нет, когда он открыл глаза дух всё ещё сидел на лавочке подставляя лицо под скудные лучи зимнего солнца. Какие глупые мысли! Как вестник смерти, древний дух, может вызывать такие чувства? Да, безымень здесь, чтобы защитить его, как и обещал. Но это не значит, что он будет добр. — Они так ждали нового наставника, что даже приди я к ним с большой дороги — они бы взяли меня с радостью даже в этом случае. А уж пару грамот выправить — на такую ерунду моего могущества вполне хватит.

Вообще поведение духа не вписывалось ни во что, что Дорей знал о потусторонних силах. Сидеть на скамейке и болтать со своим нанимателем — о таком не упоминалось ни в одной книге. Да и то, что мальчик помнил из времён, когда отец был жив, и активно практиковал — никак не вязалось с тем, что Дорей видел сейчас. Духи себя никогда так не ведут. Они слишком голодны, жадны и глупы, чтобы быть такими, как Эдан.

Так и есть. Это предсмертный бред. Тогда, на той проклятой поляне, безымень всё же убил его. Задушил. И теперь это просто пустые видения, мечты о несбыточном. Странно только, что последняя мечта, последнее, что Дорей увидит — это сытный обед. С другой стороны — когда он в последний раз нормально ел? Душевные терзания душевными терзаниями, но за жаркое он бы многое отдал. По крайней мере хорошо одно — наставника Ригана можно больше не опасасться, как и насмешек остальных мальчишек: какое ему до них дело в посмертии? Может, когда всё это закончится, ему удастся ещё раз увидеться с мамой и папой?

— Позовёшь своих друзей? — Прерывая его размышления поинтересовался дух.

— Каких? — С набитым ртом промычал Дорей. Эдан кивнул в сторону ближайших кустов. Сквозь голые ветки отчётливо виднелись ученические куртки и рыжие вихры одного из наблюдателей. — Идите сюда! — Помахал им Дорей. Что уж скрываться. Всё равно вся школа будет гудеть. Что только они выдумают?

— Привет, — тем временем первым поздоровался с подошедшими к скамейке мальчишками безымень. Мальчишки глазели на них, как на какое-то чудо. Ну да, наставнки здесь не заводили дружеских отношений с учениками. А отдать свой обед — это вообще за гранью добра! — У вас вопросы по сегодняшнему уроку?

Мальчишки нестройно замычали в ответ.

— А чо вы его кормите? — Без обиняков задал главный вопрос Рыжий. Он отличался излишней простотой и бил всегда метко в нос.

— Неужели я не могу угостить своего кузена?

— Кузена? — Лица мальчишек сначала поскучнели, а потом зажглись азартом. — Рогожка никогда не говорил, что у него есть кузен-наставник.

— А потому что я не наставник, — беззаботно пожал плечами безымень. — Я — боевой маг.

— Оооо, — раздался возглас восхищения, быстро переросшего в недоверие.

— А что боевой маг делает у нас? — За всех спросил Рыжий.

— Семейные дела, — усмехнулся Эдан. И потрепал Дорея по голове.

За один день Рогожка стал знаменит. Из серого никому неизвестного кроме соседей по комнате мальчишки он превратился в достопримечательность: ученик с надёжными связями среди наставников. Старшеклассники отнеслись к известию настороженно, ведь кто знает как покажет себя наставник Тримос? Да и задержится ли он здесь дольше наставницы Ладен? Но свои пять минут славы Дорей получил. Да и всё стало вдруг намного проще. Слух о том, что Тримос и Данеш — родственники, быстро облетел и преподавательский состав тоже. Конечно, это могли быть только фантазии, но мальчишке начало казаться, что и наставники смотрят на него иначе, мягче, что ли. Нерешённой проблемой оставался только наставник Риган. Казалось, что всё вот-вот наладится, но не прошло и недели, как от дяди Брона пришло письмо, и эти два года в школе Нигмара Белого внезапно закончились. Дорей в очередной раз убедился, что судьба его не любит. Точнее, обиделась когда-то и всё никак не может простить. Вот только за что? И когда?

— Привет, кузен, — в обеденный перерыв безымень по своему обыкновению сидел на лавочке в сквере при библиотеке. Рядом с ним стоял ещё один лоток с едой — теперь он всегда приносил обед на двоих. Они ещё не виделись — у класса Дорея не было в этот день ни истории колдовства, ни основ артефакторики. — Ты опять унылый. Что-то случилось?

Мальчик молча протянул ему письмо. Безымень взял бумагу, развернул, пробежал текст глазами и нахмурился. Помолчал немного и прочитал ещё раз.

— И что это значит? — Всё так же хмуро поинтересовался он.

— Дядя Брон продал всё наше… всё моё имущество, — вздохнул Дорей. — Сказал, что платить за обучение больше нечем. Остался только дом. И что за дом тоже платить нечем. А дом — или землю под ним, если его не станет — смогу продать только я, когда достигну совершеннолетия.

— То есть, вогнал тебя в долги, — кивнул дух. — А с вырученными деньгами он что сделал?

— Якобы неудачно вложил, — Дорей понял, что по щекам текут слёзы, и поспешно вытер их рукавом. Последний раз он плакал на похоронах.

— То есть, учиться дальше у тебя денег нет, вернуться домой — тоже нет. Содержать дом ты не можешь, и даже на еду у тебя денег не осталось. — Дух пожал плечами. — Хорош у тебя опекун, ничего не скажешь.

Дорей промолчал. Спорить не хотелось. Есть не хотелось. Ничего не хотелось. Жизнь кончена. Какая разница, что там делал наставник Риган, если за обучение уплачено только до конца семестра? То есть, жить ему здесь осталось всего полтора месяца, а потом только дорога в беспризорники. А с бродяжками разговор короткий: если не поклонишься местному босоногому королю, то до следующей полной луны и не доживёшь.

— Знал бы сколько мороки с тобой будет — потребовал бы что-нибудь ещё в дополнение к имени, — вздохнул дух и откинувшись на спинку скамейки закрыл глаза.

— В смысле? — Нахмурился в ответ Дорей.

— В смысле — собирайся. Поедем с тобой домой.

— Сейчас? А как же твоя работа здесь?

Дух в ответ только фыркнул, но помолчав всё же снизошёл до ответа:

— Как только я выйду за ворота — они забудут о моём существовании, не переживай об этом. Или ты думаешь мне интересно желторотых сосунков учить разной бесполезной ерунде?

— А когда отправимся? — Несмело спросил мальчик.

— Да хоть сейчас, — великодушно разрешил дух. — Твой дом ведь в столице?

— Да, в Литасе, — кивнул Дорей.

— Отлично. Значит, сегодня вечером и отправимся.

— В-вечером?

— Ну да. Бумажки твои все выправлю в местной канцелярии, до вечера как раз управлюсь. Как отбой пробьют — я за тобой приду. Вещи только собери. Держи, — безымень подтолкнул к Дорею лоток с едой и поднялся со скамейки. — А у меня теперь неожиданно много дел, — и он широким шагом направился к административному корпусу.

Ещё до отбоя Дорей уже был готов отправляться в путь: скромные пожитки собраны и упакованы в тряпичную сумку, тетради и пара книг завёрнуты в рубашку и перевязаны бечевой, ключ — тёплый кусочек металла прямо напротив сердца. Остальные мальчишки были на вечернем построении, но он решил, что делать там больше нечего и тихонько ускользнул. Вдруг безыменю удастся управиться раньше, ещё до отбоя? И словно в подтверждение его мыслей дверь скрипнула, открываясь. Дорей спрыгнул с кровати навстречу Эдану, но на пороге стоял не он.

— Дорей Данеш, — словно напоминая мальчику как его зовут, произнёс наставник Риган. Высокий, плечистый. Его холодные глаза, как два ледяных омута, поблёскивали из-под тяжёлых надбровных дуг. Жирные чёрные волосы, каки всегда, были зачёсаны назад. Пернатый змей Влан устроился на плечах мужчины, словно был частью его одежды.

— Н-н-наставник, — Дорей вцепился в лямку сумки. Сердце ухнуло куда-то в живот. Он знает? Нет, не может быть. Просто случайно зашёл — ведь все ученики должны быть на построении, вот он и ходит по общежитию, гоняет прогульщиков вроде него.

— Вот я тебя и нашёл, — наставник закрыл за собой дверь и гадко ухмыльнулся. Влан вторя своему хозяину обнажил клыки.

— Ч-что вы имеете ввиду? — Отпираться до последнего! До последнего! Может, он просто ищет наобум?

— Ты сам знаешь. Это ведь был ты, тогда вечером, — наставник Риган медленно приближался. Дорей же застыл, как изваяние: отступать некуда, да и даже если бы было куда — ноги отказывались слушаться. — Я вычислил тебя. Понадобилось много времени, но, как видишь, результат оправдал усилия.

Мужчина остановился вплотную к мальчишке, и тому теперь приходилось задирать голову, чтобы смотреть ему в лицо. Всё пропало. Всё пропало! Чуть-чуть не успели. Ещё один день — и Дорей был бы далеко, в безопасности. Как он мог забыть про угрозу, исходящую от наставника? Как он мог расслабиться? И безыменю не успеть. Где он сейчас? Как его позвать на помощь? Дух не предупреждал что делать в случае опасности.

— Я…

— Прощай, Данеш, — лицо наставника скривилось в брезгливой гримасе.

— Прощай, Риган, — раздалось из-за его спины. Сердце выскочило из живота и застряло в горле. Эдан! Наставник Риган суетливо обернулся посмотреть на новоприбывшего и со странным булькающим звуком завалился на бок. Влан попытался взлететь, но только шумно хлопал крыльями, теряя перья. Несколько долгих мгновений они дёргались на полу, пока не расплылись лужей воды. Только нож, одежда, обувь да несколько перьев плавали в ней, но на глазах потрясённого мальчика таяли и они.

— Ты в курсе, что он собирался тебя убить? — Поинтересовался дух. Дорей сглотнул, заставляя сердце вернуться обратно в грудную клетку, и кивнул. — Ты меня призвал из-за него?

Ещё один кивок. Дух хмыкнул:

— Говорю же, чудной ты. Любой нормальный человек просто пожелал бы его смерти. А ты выдумал всю эту чушь с защитниками. Ладно, пойдём.

— А как же?.. — Мальчик неуверенно показал на лужу.

— Не волнуйся, к утру просохнет, — дух взял Дорея за руку и потащил к выходу — мальчик едва успел схватить с кровати стопку книг. По пути им не попалось ни одной живой души, всё общежитие словно вымерло. Откуда-то издалека доносился едва различимый гул голосов: на плаце остальные ученики как раз дочитывали вечернюю молитву. И только во дворе Дорей увидел человека: старый Лимр, конюх, держал за узды Ряска — вороного скакуна, полностью взнузданного, с набитыми для дальней дороги перемётными сумами.

— Спасибо, Лимр, — приветливо улыбнулся ему дух. Отобрал у Дорея сумку и книги и принялся укладывать их в седельные сумы.

— И тебе не хворать, Эдан, хорошей дороги, — конюх подсадил мальчишку в седло. Через минуту безымень тоже уже был верхом. Дорей поёрзал устраиваясь поудобнее. Хорошо, что его никто не видит из приятелей! Засмеяли бы: ехать спереди, как девица…

— Счастливо оставаться!

И вот, ворота закрылись за их спинами. И стены школы скрылись за деревьями. Дух свернул с дороги на какие-то тайные лесные тропы. Сумерки быстро сгущались превращаясь в настоящую глухую ночь, но волшебному коню это, кажется, не мешало.

— Эдан, — неуверенно позвал Дорей. — А куда мы едем?

— В Литас, — невозмутимо ответил дух.

— А почему… так? Зачем мы свернули с дороги?

— Через Холмы быстрее. Вот увидишь — к полуночи будем уже возле Рагоды.

— Через Холмы?! — Дорей аж подпрыгнул. Да в своём ли он уме?! Холмы даже в летний полдень — место смертельно опасное, а зимней ночью туда соваться не стоит даже думать. Конь под ними занервничал и запрял ушами.

— Тише, тише.

Дорей так и не понял к кому обращается дух — к нему или к Ряску.

— Поверь мне, никаких приключений. Путь безопасный.

— Безопасный?!

— Одному тебе там появляться не стоит, но со мной — никаких проблем. Вот увидишь.

Вскоре взошла луна, и весь мир вокруг расчертили густые тени. Как Рясок видел дорогу в этой чехарде чернильной темноты и серебряных клочков света? Деревья тихо шуршали о чём-то своём. Изо рта вырвались облачка пара. Дорей попытался поплотнее запахнуть свою рогожевую куртку, но теплее не становилось.

— Давай сюда, — Эдан заметил его возню в попытках согреться и закутал в свой балахон — только нос мальчика торчал наружу. Безымень оказался на удивление тёплым. И камзол был сделан из какой-то приятной мягкой ткани. Дорей прижался к груди Эдана: под его щекой билось сердце духа. Как странно: ведь он же дух. Откуда у него сердце? Почему после того, как он получил имя — он стал тёплым? Ведь сначала руки у него были ледяные, но потом… Интересно, значит ли это, что Эдана теперь можно убить? Мысли расползались в разные стороны, и бояться обитателей Холмов тоже больше не получалось. Сам того не заметив, Дорей заснул.

За окном драл горло петух.

Дорей открыл глаза и осторожно — стараясь не развеять видение — потрогал перину. Она не исчезла. Мягкая, чистая, тёплая… Мальчик осмотрелся: беленые стены, крепко сбитые окна, тяжёлый стол, табурет, сундук и ещё одна кровать. В комнате было пусто. И тепло. И пахло свежим хлебом. В ногах лежала одежда — чистая, словно вчера постирали. Мальчик торопливо оделся и достал из под кровати свои ботинки. Они уже в Рагоде? Он заснул ещё не подъезде к Холмам, пропустив всё самое интересное. Как он оказался в кровати? Неужели безымень нёс его на руках? Дорей торопливо спустился в зал. Эдана нигде не было.

— А, малыш! — Тучная женщина в белом переднике помахала ему рукой. — Твой брат велел накормить тебя когда спустишься. Садись, — она указала на стол рядом с дверью на кухню. Мальчик послушно сел. Не прошло и пары минут, а перед ним словно по волшебству появились яичница из трёх яиц с тушёными фасолью и луком, жаренный бекон, булка, большой кусок сыра и кувшин морса. Завтрак настоящего богача! Дорей с урчанием набросился на еду. Как давно он нормально не завтракал!

Наконец, тарелки опустели и Дорей удовлетворённо отодвинулся от стола. Что ж, стоило поискать Эдана. Вроде бы они не собирались задерживаться в Рагоде надолго, да и безымень ни о каких делах в этом городе не упоминал.

— Простите, — заговорил он с женщиной, когда та пришла собрать тарелки. — А брат не говорил куда направляется?

— А то как же! — Она заулыбалась. Создавалось такое впечатление, что от одной мысли о безымене у неё поднимается настроение. — В ратушу он пошёл. Городовой его нанял духа изгнать. Привидение местное.

— Привидение???

— Да. Пусть мастера у нас есть, да и даже целая школа магическая рядом, а толку от них — что от козла молока! — Женщина фыркнула. — Но мастер Тримос — настоящий боевой маг, да ещё и специалист в потустороннем. Уж он-то с этим безобразием справится.

— А как мне ратушу найти?

— А ты не ищи. Мастер Тримос сказал здесь его дожидаться.

— Но…

— Сиди-сиди, ты не мешеаешь. Хочешь пирожков? Я только напекла.

От пирожков, да ещё и со сбитнем, Дорей отказаться не мог.

Наконец, когда мальчик ощущал себя уже больше шаром, чем человеком, дверь распахнулась и на пороге появился безымень.

— Привет, — Эдан устроился рядом и в один момент расправился с оставшейся едой. — Готов отправляться?

— Прямо сейчас?

— А то. Немного подзаработали, отдохнули, можно и дальше двигаться.

Дух был прав: чем быстрее они доберутся до Литаса, тем быстрее Дорей сможет разобраться с происходящим и, возможно, что-то предпринять. Хотя кого он обманывает? Он ведь ещё три года будет несовершеннолетним, и все решения за него должен принимать официальный опекун — дядя Брон. Разве что Эдан всё переиначит. Хотя в таком исходе Дорей тоже сомневался: дядя пусть и был младшим братом отца и совершенно не умел распоряжаться деньгами (или скорее всего просто тратил их не на Дорея, а на себя), чародеем он был отменным. Безыменя раскусит в один момент. Мальчик покосился на своего спутника: ему всё сложнее было думать о нём, как о «духе». Видано ли дело: ни в одном чародейском трактате не было написано, что духи справляют нужду в придорожных кустах.

— О чём задумался? — судя по жизнерадостному тону безыменя, будущее его не беспокоило.

— Да так… Вот мы приедем домой, а дальше — что? — Дорей вздохнул. — Дядя Брон мой официальный опекун.

— И что?

— Да что угодно, — может, дух просто не представляет, что их ждёт? Всё же было бы странно ожидать от него досконального знания всех тонкостей человеческой жизни. — Он может отправить меня обратно в школу, а тебя — в застенок за то, что ты меня оттуда якобы похитил. Или ещё что-нибудь.

— Но он ведь сам не оставил тебе другого выхода кроме как вернуться домой, — якобы удивился дух.

— Уж точно он не ожидал, что я приеду в Литас, да ещё так быстро. Возможно, это всё был злой умысел. Тогда это значит, что он хочет, чтобы я сгинул. А если так… — заканчивать Дорей не стал — и так всё было понятно.

— Да, я уже думал об этом, — кивнул безымень. — Не переживай о ерунде.

— Ничего себе ерунда! Он ведь столичный чародей! Посильнее, чем провинциальные школьные учителя.

— Ты сомневаешься в моём могуществе, смертный? — ухмыльнулся Эдан. Дорей несколько долгих секунд играл с ним в гляделки, но не выдержал и отвёл взгляд.

— Что думаешь делать? — буркнул он вылезая из-за стола.

— Посмотрим. Сначала нужно туда добраться.