Железная корона

5

— Черт подери, — еле слышно сказала я Дориану.

Он просто крепче сжал мою руку, а его улыбка расползалась шире. Я не боялась Изабель, вовсе нет. На самом деле, я не думала, что она сможет отбить у меня Дориана, и по магическим способностям она не шла ни в какое сравнение со мной. Вообще-то Изабель учила меня контролировать воздух и ветер, ее специализации, и я быстро превзошла ее. Несмотря на это, она была остра на язык. Я была уверена, что ужин с ней выльется в поток подлых пассивно-агрессивных замечаний. Грубоватый характер Рюрика делал его прекрасным специалистом по метанию колкостей, так что я надеялась на его помощь.

Однако, как только мы сели, в скором времени я поняла, что Изабель не единственная, кого мне стоит опасаться. Прочие присутствующие здесь аристократы не имели значения, но новое лицо заслуживало внимания. Ее звали Эдрия, и она была матерью Изабель. Она выглядела как привлекательная достопочтенная дама. Причем ее волосы и глаза были темными. Изабель была голубоглазой с роскошными золотисто-каштановыми волосами, которые делали ее ошеломляюще красивой. Тело Изабель также внесло немалый вклад в ее привлекательность. То что действительно объединяло этих двоих женщин — это хитрость, коварные поступки. Это означало для меня, что обе не будут долго сомневаться, когда дело дойдет до защиты собственных интересов. И было ясно, что мои отношения с Дорианом не были в их интересах.

На публике же этикет был превыше всего, и Эдрия была образцом вежливости.

— Ваше Величество, какая честь.

— Благодарю, — сказала я, усаживаясь рядом с Дорианом на очень уютном и богато украшенном двухместном диване.

Нас прижало друг к другу, против чего, я знаю, он не возражал, а его глаза продолжали ощупывать мое тело. Наши ноги были так близко друг к другу, что я пошла на уступку и позволила моей ноге слегка повиснуть на его. Наш диван был плотно придвинут к столу, так что длинная тяжелая скатерть скрыла эту мою дерзость, так же как и его руку, которая покоилась на моем бедре.

— Я удивлена видеть вас здесь, Ваше Величество, — скромно сказала Изабель.

Глядя на ее грудь, фактически вываливающуюся из платья, я задавалась вопросом, как я могла чувствовать неловкость по поводу моего обтягивающего лифа.

— Я думала вы заняты управлением вашей страной и вашими... человеческими делами.

— Это вовсе не удивительно, — заметил Рюрик, прежде чем потянулся за гигантской куриной ножкой.

Он зверски откусил огромный кусок, но подождал, пока проглотит, прежде чем продолжить высказываться. Это был прогресс в его прежних манерах.

— Она и мой господин едва могут жить друг без друга.

Я улыбнулась над употреблением "мой господин". Даже после того как Дориан отправил Рюрика служить мне, солдат по-прежнему продолжал считать Дориана своим хозяином.

— Конечно, — сказала Эдрия, врываясь в разговор, когда выражение лица Изабель стало враждебным. — Но из того, что мы слышали, разве вы интересуетесь подобными обязанностями. Поистине, я не ожидала увидеть вас в столь... прекрасном одеянии.

— Очень милое, — сказал Дориан.

Он наконец оторвал от меня свой взгляд и подал знак, чтобы ему долили вина.

Мне совсем не обязательно любить обсуждения моей внешности, даже если обсуждение велось в позитивном русле, но похвала способствует укреплению моего социального статуса.

— А меня удивляет ваше удивление, — сказал Рюрик, на этот раз говоря с набитым ртом.

Что ж, мы могли лишь ожидать такой большой прогресс.

— Все слышали, как прекрасна моя госпожа. Мужчины повсюду хотят ее, но, конечно, она бы выбрала только лучшего себе в супруги. Как мой господин.

Слышать такое от Рюрика было почти очаровательно, но не для тандема матери и дочери.

— В моем понимании, — сказала Эдрия деликатно, — ваша притягательность представляет собой нечто большее, нежели ваша, хм, внешность. Вы и ваша благородная сестра ценны вашими будущими детьми. Я уже вижу, что у нее множество поклонников.

Я посмотрела через комнату на Жасмин, сидящую рядом с Шайей. На лице Жасмин была искренняя улыбка, но я не могла сказать, была ли она вызвана выходом в свет, обществом или собравшимися мужчинами, которые, казалось, осыпали ее комплиментами. Я заставила себя отвести хмурый взгляд.

— Ни у моей сестры, ни у меня нет намерения обзаводиться детьми, — сказала я, поворачиваясь к моим собеседникам.

— Как печально, — сказала Эдрия, слегка метнув взгляд на Дориана. — Как печально для всех нас.

— Ваше Величество, — обратилась Изабель, — вы встречались с моими детьми?

Я вздрогнула от удивления. Я и забыла, что у нее есть дети. Мать и дочь возможно намекали, что пророчество составляло половину моей привлекательности, но я знала, что Изабель, потеряв мужа, приехала ко двору Дориана в поисках влиятельного мужчины, используя как свою красоту, так и плодовитость.

Я проследила за ее взглядом в сторону столика у камина. Большинство его обитателей были молодыми. Это было похоже на детский столик на День благодарения. Я видела немногих детей джентри и могла лишь предположить, что потомство Изабель отличается рыжими волосами. Она сама подтвердила мою догадку.

— Это моя дочь, Ансония.

По человеческим меркам я определила бы возраст Ансонии около десяти или одиннадцати лет. Ее блестящие волосы были заплетены в косы на голове, и она хихикала над щенком, который продолжал подталкивать ее ноги, несомненно прося подачку.

— Рядом с ней мой сын, Пэгил.

Он был серьезного вида молодым человеком, резко контрастируя с его смеющейся сестрой. Собственно говоря, он выглядел немного старше Жасмин. Его рыжие волосы были темнее, чем волосы Ансонии, больше походя на Изабель, а его серо-голубые глаза критически оценивали выходки щенка, будто бы решая, одобряет ли он их. Наконец, крошечная улыбка появилась на лице, преображая его и заставляя нескольких ближайших девочек-ровесниц вздохнуть с обожанием.

Изабель четко представила своих детей как удар против меня, но я уловила искреннюю привязанность в ее глазах, когда она рассматривала их. Я всегда считала ее приезд ко двору с целью толкнуть себя в объятия какого-нибудь мужика граничащим с проституцией, но здесь надо смотреть на обстоятельства. Ее муж умер, оставив семью с финансовыми проблемами. Это делало ее действия более понятными, но я все равно считала ее сукой.

— Дети — это такая радость, — сказала Эдрия, вновь поглядывая на Дориана.

Я тоже посмотрела на него в то время, как он пристально разглядывал Ансонию и Пэгила. Изучение Дориана в течение долгого времени научило меня, что его глаза хранили тайну истинных чувств, в то время как он носил на лице то ленивое и таинственное выражение. И сейчас я увидела вспышку восхищения и тоски, скрытую в этих зеленых омутах. Странное ощущение вспыхнуло у меня в животе, и в первый раз я действительно могла поверить, что Дориан хотел от меня детей лишь потому, что хотел стать отцом, а не по причине наличия тайного плана. От всего этого я неожиданно ощутила чувство вины. И словно прочитав мои мысли, Дориан обратил свое внимание на меня. Его улыбка согрела, и вся тоска, которую выдавали глаза, теперь сменилась любовью, любовью, которая быстро смешалась со страстью, когда он снова осознал мое присутствие. В действительности, желание Дориана, казалось, усилилось по сравнению с тем, когда я впервые вошла, и я вдруг задалась вопросом, предпримет ли он в конце концов серьезную попытку эксгибиционизма. Но нет, сделав глубокий вздох, который, казалось, восстановил его контроль, он с уважением взглянул назад на своих гостей.

И все же, под столом я чувствовала руку, сжимающую мое бедро, его пальцы скользили по гладкому шелку платья.

Дрожь охватила мое тело, но я все так же вежливо сохраняла свое внимание на других собеседниках.

— Просто поразительно, насколько легко Изабель удалось зачать детей, — продолжила Эндрия. — Если бы бедный Марэт был жив, то без сомнений, у них сейчас была бы дюжина детишек.

Мне хотелось указать на тот факт, что если Изабель настолько плодовита, то она наверняка бы забеременела, когда они с Дорианом были любовниками. Но это было бы дурным тоном, поэтому я промолчала. Такие разговоры были не по части джентри, однако, Рюрик бросился защищать мою честь и указал на то, о чем я промолчала.

— Но с тех пор вы были и с другими, — сказал он. — И у вас больше нет никаких детей.

Рука Дориана умело начала собирать складки юбки на моей ноге таким образом, что вскоре собрал ткань в кучу и полностью оголил мое бедро, так что теперь пальцы касались голой кожи. У меня было чувство, что он больше не обращает особого внимания на разговор, несмотря на убедительное изображение интереса, удерживая свой взгляд на каждом, кроме меня.

Изабель сверлила взглядом Рюрика.

- У меня было немного любовников.

Распущенность не была оскорблением для джентри, но в данном случае, преуменьшение её сексуальной жизни объяснило, почему у неё еще не появился ребенок.

Тем временем, рука Дориана скользнула на внутреннюю поверхность моего бедра, двигаясь медленно и осторожно, чтобы никто из окружающих не заметил. Затем он добрался до моего нижнего белья, его пальцы остановились, словно обдумывая это препятствие. Я выбрала нечто тонкое и кружевное, главным образом, чтобы быть неотразимой позже, в спальне, но похоже это пригодилось и сейчас. Он ухватился за край, выбирая момент, а затем дернул так сильно, что ткань разорвалась. В шумной комнате никто этого не услышал, а я едва лишь смогла удержать судорожный вздох. Я одарила его пронзительным взглядом, но он либо проигнорировал, либо не заметил. Я полагаю первое.

— Иногда боги просто ждут удобного случая или скорее правильного человека.

Глаза Эдрии метнулись к Дориану, который победно ей улыбался. Он облокотился на стол и подпер рукой подбородок, пока другая была под столом.

— Очевидно, что брак с Марэтом был правильным, и я уверена, что боги одобрительно улыбнуться следующему мужу Изабель.

Ее тон и вид не оставляли вопросов по поводу того, кто им будет.

Рюрик фыркнул с отвращением.

— Я верю, что боги прикладывают руки к нашим романам, но их не интересуют подробности — и разумеется не то, что происходит под простынями.

Или под столом. Пальцы Дориана, теперь не имея преград, скользили по всем направлениям меж моих ног. Я хотела выразить свое неодобрение, но это противоречило бы тому, какой влажной он меня нашел. Бессмысленная улыбка, которую он одаривал Эдрию, изменилась в слегка самодовольную. С хорошо отработанным навыком, один из его пальцев начал гладить меня, сразу же найдя место, которое воспламенило меня и заставило гореть от удовольствия. Мой пульс ускорился, как от возбуждения, так и от страха, что кто-нибудь заметит.

Затем, словно выставляя напоказ свою наглость, он мастерски продолжал вести разговор, пока работал над тем, чтобы возбудить меня.

— Что ж, если Изабель хочет нового мужа, мы определенно можем это устроить. У меня есть на примете несколько лордов, которые будут счастливы взять ее в жены, или даже в супруги, если она не пожелает еще каких-нибудь обязательств.

Из-за дразнящих пальцев промеж ног, остальная часть моего тела продолжала наливаться огнем. Я чувствовала, что соски затвердели, и пожалела, что мое платье из столь тонкого шелка. К счастью, никто, кажется, не обращал на меня внимания, хотя это могло измениться, судя по тому как быстро я приближалась к оргазму.

Предложение Дориана было не тем, что хотела услышать Эдрия, и выражения благодарности на лице явно было натянутым.

— Вы слишком любезны, Ваше Величество. Но было бы столь расточительно отдать такую плодородную женщину каким-то незначительным лордам. Конечно же, такой подарок как Изабель заслуживает чего-то более... королевского.

Ноющий, дрожащий экстаз, вызванный его прикосновением, вот-вот должен был взорваться. И к моему огорчению, я хотела этого. Мне было нужно довести все до конца. Кончить. Поэтому, для меня было шоком, когда его палец переместился с клитора, проскальзывая в меня. Это тоже доставляло удовольствие, но так же приносило и разочарование, учитывая как близко я была к оргазму. Я слега развела ноги, позволяя ему вернуться, но он продолжал проникать своим пальцем в меня. Его движения были сильными и быстрыми, но лишь незначительное его телодвижение могло указать на то, чем он занимается, и казалось, никто не замечает этого. Было нечто захватывающее, нечто опасно эротичное в осознании того, что он делал со мной при таком количестве свидетелей.

— Вы правы, — сказал Дориан, принимая серьезное выражение лица, словно он действительно рассматривал слова Эндрии всерьез. — И я знаю парочку королей, которые могут заинтересоваться. Рюрик, ты не помнишь… у Короля Лотосов есть супруга?

— Не уверен, — ответил Рюрик, явно наслаждаясь игрой Дориана. — Это тот, у которого седая полоска посреди бороды, верно? А еще у него немного заостренные уши?

— Он самый, — подтвердил Дориан.

И затем, без предупреждения, палец Дориана — такой влажный — выскользнул и вернулся обратно на клитор, начав гладить его с такой силой, что я практически сразу кончила. Я была почти на пике, и этого прикосновения было достаточно, чтобы подтолкнуть меня к оргазму. Мое тело сводило судорогой, поскольку волны блаженства проходили через меня, а Дориан все продолжал гладить, гораздо дольше, чем это было нужно. Наконец, он оторвался, и даже натянул мою юбку обратно, прежде чем возвратить руку на свои колени. Его губы были растянуты в очень довольной улыбке, хотя все его внимание было обращено на Изабель.

— Желаете ли вы, чтобы я вас официально представил?

Выражение её лица было холодным, а ответ её был жестким.

— Вы слишком любезны, Ваше Величество. Я бы не хотела доставить вам неудобство.

Я не обращала на нее много внимания, но теперь поняла, что она обращала его на меня. И я была уверена, что она единственная за столом, кто понял, что произошло — и это не приносило ей счастья.

— Совсем никаких неудобств, — уверил он. — Я посмотрю, что можно сделать.

Эдрия изо всех сил старалась увести беседу прочь от темы союза ее дочери с кем-нибудь, кто не был Дорианом. Я едва слушала, и когда ужин, наконец, закончился, я вернулась с Дорианом в его спальню. Моя слабость после оргазма уступила дорогу гневу, практически в тот же момент, как он закрыл за нами дверь.

— Какого черта ты вытворяешь?! — воскликнула я. — Ты не имел права этого делать!

Дориан издал смешок, аккуратно снял и сложил тяжелый плащ.

— Непохоже, что ты была против. Кроме того, тебе вообще повезло, что я ограничился именно этим, особенно после того, как ты появилась без предупреждения в таком платье.

— Эй, я не обязана консультироваться с тобой по поводу выбора моих нарядов.

— Нет, но тебе следует ожидать последствий.

Он быстро подошел ко мне, переместив руки на мою талию.

— И только из-за уважения в твоему глупому человеческому предубеждению, я не взял тебя в открытую. Вообще-то, ты должна быть благодарна.

— Благодарна?! — воскликнула я.

Я возмущалась, но по правде, близость его тела вновь возбуждала меня. О боже. Словно мое тело все время жаждало его прикосновений.

— Благодарна, — повторил он со свирепым блеском в глазах. — Особенно после того, как я оказал тебе услугу. А за услугу тебе нужно сейчас заплатить.

Хватка на моей талии усилилась, и он толкнул меня на кровать. Я могла легко сопротивляться — мы оба знали кто победит в рукопашном бою. Но я была более чем готова играть в эту игру, особенно, когда он быстро стянул с себя штаны и выставил на показ длинную, твердую эрекцию, которая, без сомнений, была готова взорваться оргазмом в тот момент, когда он увидел меня в платье.

Я до сих пор была влажная, и отчаянно хотела почувствовать его в себе, входящего так же сильно, как до этого были его пальцы. Но к моему удивлению, он не направился к моим ногам. Вместо этого, он прошел вперед и встал на колени так, что моя голова оказалась между ног, и затем он протолкнул себя между моих губ. Я удивленно воскликнула, но звук получился приглушенный, так как он заполнил мой рот и начал скользить туда-обратно.

Он был такой большой, что я едва смогла вместить его. Дориан знал, и похоже, гордился этим, удерживая свой взгляд на мне, в то время как вынуждал меня доставлять ему удовольствие ртом.

— Ты можешь взять его, — сказал он, ритмично двигаясь. — Ты возьмешь его. Я же говорил тебе: ты принадлежишь мне.

Это было грубо и агрессивно, но мы оба знали, что я не возражаю, когда Дориан играл доминирующего. Кроме того, такое разнообразие в нашей сексуальной жизни было очень возбуждающим. Джентри не возражали против орального секса, но из-за своей навязчивой идеи завести детей, предпочитали традиционный секс. Так или иначе, мысль о том, что он кончит мне в рот, на мои губы, сводила меня с ума.

Я могла чувствовать, как он увеличивается, видеть признаки напряжения в момент приближения кульминации. Его губы приоткрылись, из них вырвался слабый стон. И тогда, когда я была уверена, что он сейчас кончит, он вышел из меня, опустился ниже и проворно стащил с меня платье. Крепко схватив мои ноги и раздвинув бедра, вошел в меня с такой силой, что я выкрикнула и выгнула тело. Это длилось всего пару секунд, сильно и быстро, а затем он кончил, все его тело содрогалось, и то что он все-таки излился в меня, доказывало, что он все еще придерживается обычных убеждений джентри.

Когда он наконец выдохся, то рухнул рядом со мной, покрываясь потом и задыхаясь. Я нашла его руку, моё собственное тело обессилело по иным причинам, нежели его. Я вновь перекатилась на него, целуя его шею и пробуя соль с его кожи.

— Я была уверена, что ты кончишь мне в рот, — прошептала я, позволяя своему пальцу играть с его соском.

— Расточительно, — шепнул он, пробежав рукой по моим волосам.

— Разве?

Я приподнялась, заглядывая ему в глаза. Я понизила свой голос до томной и рискованной интонации.

— Ты говоришь, что не хотел бы этого? Позволяя себе кончить в мой рот, заполняя его, заставляя меня попробовать тебя на вкус... сглотнуть? Или возможно ты хочешь кончить на меня? Покрыть собой меня всю?

Его глаза слегка расширились, разжигая в нем желание. Он одарил меня загадочной улыбкой.

— Возможно. Возможно как-нибудь в другой раз.

Я игриво его подтолкнула.

— Дразнишь.

Он зевнул и снял рубашку.

— Это тебя заинтересует, и ты будешь предвкушать чего-то более радостного, чем исход битвы.

— Какой битвы? — спросила я.

Я тоже чувствовала себя уставшей, но его слова заставили меня насторожиться.

— Завтрашней, — ответил он.

Дориан немного отстранился от меня, чтобы натянуть покрывало на нас, затем я вновь оказалась в кольце его рук.

— Немного раньше я получил известие о некотором передвижении Рябиновых сегодня ночью. Я отправил туда армию, чтобы встретить их, и присоединюсь к ним завтра утром. Это около деревни на изгибе реки. Полагаю, Катрис надеется застать их врасплох, но шпион предупредил меня.

— Какое войско ты туда отправил?

Мы разбили войска по подразделениям.

— Первое и третье.

— Оба?! — воскликнула я. — Слишком много.

Он пожал плечами.

— Так же, как и у нее. Мы должны ответить тем же. Кроме того, те деревни являются ключевыми. Они поставляют нам много еды — нам обоим.

Я подавила дрожь. В тех деревнях так же было множество жителей. Придворные Дориана, фермеры и рыбаки, которых могли ограбить и убить, если у Дориана не получится вовремя предупредить их. Мы были союзниками, но опять же, я не могла отделать от чувства вины перед моим народом, находящимся под угрозой все это время — не говоря уже о его.

— Мне тоже нужно пойти, — прошептала я. — Я должна помочь.

Дориан погладил меня по волосам.

— Нет необходимости рисковать нам обоим. Кроме того, разве у тебя нет более приземленных человеческих проблем?

Да, я пообещала Ларе, что завтра выполню больше заказов.

— Но они не так важны, не так, как это.

— Понадобится лишь один из нас, — решительно сказал он. — Честно говоря, вероятно даже это не обязательно. У нас прекрасные главнокомандующие, но факт, что появление одного из нас поднимает боевой настрой наших армий и подрывает силу духа её войск. Ведь она-то не ставит свою изящную ножку на поле боя. Так что перестань беспокоится. Мы захватим их. У нас численное превосходство.

Он поцеловал меня в макушку, и принял моё молчание за согласие. Вскоре, я почувствовала, что он уснул, с той же легкостью, как и многие мужчины после секса. Но не я. Я уже давно страдаю бессонницей, из-за которой не могла заснуть всю ночь. Я устала от армий, подвергающих себя опасности. Я устала от выходок Дориана, подвергающих его опасности. Я хотела, чтобы убийства прекратились. Кийо думает, что остановить все это просто. Ох, если бы только это было правдой.

Через некоторое время, я оставила попытку уснуть. Выскользнув из объятий Дориана, я встала с кровати. Зная, что останусь здесь на ночь, я бы взяла с собой повседневную одежду, но ничего больше. Обыскивая его гардероб — который в два раза больше моего — я отыскала плотный атласный халат. Он был слишком большим, но зато отлично все прикрывал. Я вышла из комнаты в попытке убежать от ненужных мыслей.

В залах замка сейчас стояла тишина, все гуляки уже отправились по своим постелям. Я шла босиком по каменному полу, стараясь не споткнуться о чересчур длинный подол халата. Несколько стражников на посту поклонились, бормоча "Ваше Величество", как только я прошла.

Я давно уже усвоила, что в то время, как некоторые из моих человеческих повадок ставили джентри в тупик, большинство действий монарха — какими бы странными они ни были — не вызывали вопросов. Никто особо бы не задумывался над тем, что я брожу в халате Дориана.

Я дошла до пары стеклянных дверей, которые вели в один из прекрасных внутренних двориков Дориана. Я знала, что там прохладно, но идея посидеть снаружи показалась мне заманчивой. Там стояли на посту другие бдительные стражники, которые распахнули двери при моем появлении. Я знала этот дворик и знала, что в углу стоит потрясающе украшенный разноцветной мозаикой стол. Эту красоту было не различить ночью, но когда я села в кресло, мне открылся прекрасный вид на сад и многочисленные звезды. Мерцания факелов, развешенных на столбах вокруг, было достаточно лишь для освещения, и недостаточно, чтобы разрушить очарование ночи.

Красота и умиротворенность местности успокоили меня немного, но я все равно не могла отделаться от беспокойных мыслей о войне. Большая часть моей жизни проходила в постоянной борьбе, и мне казалось, что я застрахована от крови и убийства. Теперь я знала, что существует огромная разница между отдельным убийством и массовой гибелью. Одно, обычно, имело цель. Отдельное убийство наказывало виновного. Множество смертей на поле боя не наказали никого, кроме невинных.

— Миледи Терновая Королева?

Я подскочила, услышав шепчущий голос, обратившийся ко мне из темноты. Сперва, я ничего не заметила, и подумала, а не имеем ли мы дело с призраком. Затем, появился темный силуэт меж некоторых деревьев. Он приближался все ближе, открывая взгляду иссохшую фигуру женщины-джентри. Она была небольшой, меньше Жасмин, но её белые волосы были густыми и блестящими, а одежда — дорогой. Она остановилась передо мной.

— Кто... кто вы такая? — спросила я.

Мои слова прозвучали грубо, в большей степени из-за моего удивления.

Она не обиделась. И опять же, манеры королевы не обсуждались.

— Меня зовут Мастэра.

Я вздрогнула, и отнюдь не из-за ночного холода. В ней было нечто беспокоящее меня.

— Что вы здесь делаете?

— Я пришла поговорить с вами, Ваше Величество. Вы беспокоитесь из-за войны. Вы хотите остановить ее.

— Как вы узнали?

Она развела руками.

— Я прорицательница. Я чувствую события, некоторые из них в дальнейшем произойдут. А еще я так же помогаю советом.

Мой страх немного улетучился. "Прорицательница" еще одно причудливое название "экстрасенсов", насколько я знала. Когда вы имеете дело со сверхъестественным так же часто, как и я, вы сталкиваетесь и с так называемыми экстрасенсами. Большинство из них мошенники, и я подозреваю, что среди джентри такие тоже встречаются.

— Вы пришли, чтобы дать мне совет? — с усмешкой спросила я.

Мастэра кивнула, с серьезным выражением лица.

— Да, Ваше Величество. Я пришла, чтобы рассказать вам, как остановить войну — без пролития крови.