Жемчужины подвижнической мудрости. Главы о молитве и послушании

Слово третье. О практике умной молитвы

Неразлучным спутником монаха должна быть молитва. В час, определенный нами для более собранной и внимательной молитвы, мы должны некоторым образом понуждать себя и стараться пригвоздить ум к сердечному месту, избегая, конечно же, мечтаний. Будем вдыхать медленно и заключим молитву в слова: Господи, Иисусе Христе, помилуй мя. Ум свой поставим стражем и надзирателем, дабы он следил за произносимыми в молитве словами, внимательно относился к мечтаниям и не принимал никаких образов. Вместе с тем подвигнем свою душу любовным расположением, чтобы укрепить молитву, придать ей законченность, хорошее чувство, дабы она принесла хороший результат. Этим результатом может быть свобода молитвы, духовная теплота, радость, слезы и многое другое. Но, прежде чем начать молитву, полезно на две-три минуты бросить взгляд на свои грехи, на свои страсти, подумать о своей греховности, о своем страстном состоянии, о уничиженном состоянии своей души и о том, что мы не в силах ничего сделать без Бога. Также человек может вспомнить и о Суде Божием или о муке иного мира. Чувство, которое родится при этом в душе, подвигнет человека связать молитву с дыханием. Так происходит подготовка души, чтобы через несколько минут, когда мы начнем молитву, наша молитва имела духовный импульс и окраску. Когда мы будем поступать таким образом, наш ум будет более собранным, более внимательным. Такое созерцание своих грехов заключает ум внутрь. Потом уму дается молитва, и он начинает молиться хорошо. Когда человек привыкнет так молиться, то по прошествии некоторого времени, длительность которого зависит от рвения человека, он преуспевает в молитве с помощью, разумеется, благодати Божией. Потому что я верю, что молитва целиком зависит от благодати Божией. Человек посредством различных образов молитвы становится соработником благодати, которая помогает поминать имя Божие. Доказательством этого является то, что человек может обдумывать любую мысль, а для поминания имени Божия должен прилагать огромные усилия. Нечто подобное происходит, для примера, с земными цветами. Дикие цветы и колючки растут сами по себе, без всякого усилия со стороны человека. Садовые же цветы, о которых человек заботится и прилагает много труда, если не поможет Бог и не пошлет солнца с его чудотворными лучами, не пробьются на поверхность земли, не вырастут и не зацветут. То же и в духовном делании. Человек с помощью различных способов молитвы старается достичь единения с Богом. Но если Бог не пошлет Своего благословения, если не посодействует, то все эти способы и старание, приложенное в молитве, останутся духовно бесплодными. Поэтому прежде молитвы необходимо созерцание, духовное созерцание своего уничижения, самоукорение, память смертная и многое другое, чтобы во время молитвы привлечь помощь Божию. И если даже во время молитвы человек примет тщеславные помыслы, молитва прерывается, то есть благодать Божия тут же встречает препятствие и не действует. Тогда человек негодует на эти помыслы и думает: "Только молитва начала действовать и я почувствовал благодать Божию, как вклинились помыслы, и благодать отступила". Часто различные помыслы приближаются снова, и молитва тут же прекращается. Человек задается вопросом: "Но я же не принял плохих помыслов, почему же оказался лишенным молитвы и ее благодати?". И это, конечно же, в рамках Промысла Божия, чтобы как бы дать понять человеку следующее: "Не думай, что ты лишаешься благодати молитвы только тогда, когда принимаешь гордые помыслы. Но когда Я пожелаю, то и без гордых помыслов лишаю тебя убеждения, что ты своей подготовкой и своим старанием можешь достичь действенной молитвы". На собственном опыте я почувствовал, что молитва – это дело благодати, и понял это настолько глубоко, что никто не в силах убедить меня в обратном. Мы имеем ввиду, конечно, действенную молитву, молитву с чувством благодати, потому что молитвой называется любая другая молитва и без чувства благодати. Итак, человеку иногда полезно лишаться молитвы, чтобы хорошенько выучить этот урок смирения. После многих лет, после многочисленных потерь молитвы из-за помыслов человек, естественно, научается тому, что молитва достижима только с помощью Божией. Авва Исаак Сирин говорит: "Ты получаешь благодать Божию не тогда, когда приготовишься с помощью всевозможных средств и способов молитвы, но когда пожелает того Бог. Бывает, что ты получаешь ее тогда, когда не приготовился, а бывает, что и приготовившись не имеешь молитвы и не находишь ее". Это великая истина. Нередко и я, смиренный, предпринимая все меры для того, чтобы обрести ночью молитву, чаще всего не находил ее. Я вставал в свое время, в тишине, делал все по порядку и со вниманием, но совершенно не бывал услышан. Часами я боролся и все же не обретал молитвы. Потом, после этой долгой внимательной молитвы, я переходил к какому-нибудь другому делу и обретал великую благодать Божию. Я помышлял: "Столько труда, столько стараний, столько внимания – и все безрезультатно. И вдруг такая благодать?". Бог давал мне понять, что не должно оставлять своих стараний, но нужно не верить в них, не верить, что с помощью их возможно обрести молитву. Это во власти, в компетенции Бога и без стараний со стороны человека дать чувство молитвы. Во всяком случае, со стороны молящегося должны приниматься все меры, которые необходимы, чтобы обрести молитву, и в то же время он не должен верить, что эти меры обязательно принесут ему молитву. Напротив, он должен верить, что если Бог пожелает, то даст молитву. Иначе он не добьется ничего. Земледелец сеет. Он добросовестно возделывает поле, следит за тем, чтобы плуг входил глубоко, переворачивал землю. Только после этого он сеет. Потом он ожидает дождя, ожидает хорошей погоды. Если хорошая погода совпадет с дождем и необходимыми климатическими условиями, то семена взойдут, возрастут и принесут свой плод. В противном случае ничего не выйдет. А если что и прорастет, то будет настолько ничтожным, что земледелец соберет меньше, чем посеял. Земледелец тоже надеется на Бога и говорит: "Если Бог пожелает, я соберу урожай". А во времена засухи бедный земледелец и молится, и просит совершать освящение воды, потому что верит, что если Бог пожелает, то пошлет дождь, солнце – одним словом, то, что потребуется, и труд его принесет плод. Иначе же, несмотря на все предпринятые меры, он не соберет урожая. Так же случается и в духовной жизни. Что бы человек ни предпринимал, он получит плод, только если пожелает того Бог. Для этого необходимо, чтобы всем духовным устремлениям предшествовало смирение. Человек доходит до убеждения, что без Бога совершенно ничего невозможно. Он верит в это и говорит: "Подписываюсь своей кровью под тем, что я ничто и не могу сделать ничего благого". И, еще не закончив подписываться под тем, что он ничто, тут же видит тщеславные помыслы и думает: "Ведь только что я своей кровью подписывался под тем, что я ничто, и как же поразил меня тщеславный помысл?". На этом примере видно, что и смирение человеку должен даровать Бог. Несмотря на весь наш труд, который мы подъемлем для познания своей ничтожности, и чувство ничтожности должен нам даровать Бог. Но что же тогда должен делать человек, если так обстоят дела? Не нужно совершать никаких добрых дел, не нужно прилагать никаких усилий, а только ждать, когда Бог дарует смирение и благодать? Нет. Человек должен делать то, что от него требуется, всякую добродетель, и ожидать с великим смирением и чувством, что если Бог пожелает, то добродетель получит плоть и кости и принесет плод. Иначе же останется только голый труд. Возвращаясь к разговору о молитве, я повторяю, что мы должны применять все свои средства: в свое время запираться в келии, помышлять о том, что имеет отношение к молитве, например: о своих грехах, о том, что время проходит, а мы ничего не делаем, о смерти, ожидающей нас, и Суде. После такого краткого напоминания сразу приходит расположение к молитве. Помещаем ум в сердце и вдыхаем редко, произнося молитовку: Господи, Иисусе Христе, помилуй мя. И если мы почувствуем усталость, сон, то должны проявить настойчивость. Мы ничего, конечно, не добиваемся, но незаметно внутри нас рождается нечто доброе. В следующий раз, когда мы сядем для молитвы [1], мы почувствуем себя лучше, а в другой раз еще лучше. Так постепенно мы начнем находить нечто в молитве, и со временем будем находить все больше. Конечно, этому старанию обязательно будет препятствовать диавол. Он будет уводить наш ум то туда, то сюда, приносить нам различные мечтания. Наши же усилия будут сосредоточены на том, чтобы исключить все это и внимать молитве. Немалое это дело, а кажется простым: склони голову, собери ум и внимай молитве. Но на деле это чрезвычайно трудно, потому что лукавый не желает этой молитвы. Непримиримым врагом сатаны является умная молитва! Следовательно, не так легко, чтобы диавол позволял ей жечь и обжигать себя, чтобы он позволял ей водворять Христа в нашем сердце, а его изгонять из окрестностей сердца вон. Молитва, как мы сказали, имеет целью ввести Христа в наше сердце, что совершенно неприемлемо для сатаны. Эта простая и немногословная молитва настолько сильна, что того не в силах вместить ум человека. Поэтому сатана так воюет с ней, так жестоко борется, приносит нам рассеяние, беспокойство, печаль, удушье с единственной целью – отвлечь человека от молитвы. В молитве постоянны (Рим. 12, 12). Молитва требует терпения, упорства и долготерпения. Не будем говорить, что мы ничего не можем сделать, потому что иначе мы не достигнем этой молитвы, которая настолько велика в своих размерах, что вмещает небесное! Постараемся объяснить величие молитвы. Когда действует молитва, ум становится настолько чистым, настолько светлым, настолько динамичным, он получает такие крылья, что поднимается очень высоко и встречает Бога со всей Его благодатью! Тогда ум становится настолько восприимчивым для духовных созерцаний, что говорит: "Какое бы созерцание мне выбрать?". Напротив, когда ум не просвещен молитвой, то чрезвычайно инертен. Он не в состоянии плодотворно подвигнуться к созерцанию. Когда человек прилагает усилия и не обретает молитвы, тогда приходит лукавый и говорит ему: "Вот, ты так старался и не обрел ничего. Прекрати ты эту молитву". Но опыт на своем языке говорит нам, что необходимы терпение и настойчивость, потому что сердце нелегко открывается навстречу молитве. Нужно много ударов и большое усердие в молитве. Что происходит с зерном? Оно прорастает, постепенно поднимается наверх, разрывает поверхность земли, почву и выходит на свет этого мира. Потом оно растет, подрастает, цветет и приносит плод. То же происходит и с молитвой. Постепенно она разобьет черствость сердца, выйдет на его поверхность, выйдет как бы на свет духовного мира и тогда начнет расти, возрастать, цвести и приносить плод. Если прежде человек чувствовал себя немощным удержать смирение и легко терял молитву, то по прошествии многих лет делания духовной молитвы благой Бог удостоит человека, и он увидит, как смирение укрепляется и становится его естественным духовным состоянием, вследствие чего укрепляется и молитва. Маленький ребенок, когда начинает ходить, не имеет сил. Колени его слабы, он часто падает и ушибается. Но когда он подрастает, лодыжки его укрепляются, он ходит легко и уже не падает. Так бывает и с молитвой. Итак, все эти труды по Богу должны быть, потому что располагают Бога послать Свою благодать. Наносят же вред духовному подвигу уныние и отчаяние. Отчаяния быть не должно. В любой духовной области оно всегда от диавола, и никогда оно не бывает от Бога. И когда отчаяние приближается к нам, будем помышлять, что оно от диавола. Диавол агрессивен по отношению к любой молитве, особенно же к этой. Все молитвы человек творит легко в сокровении душевном. Но когда он начинает эту молитву, тогда собираются вокруг все демоны. Благодаря противоборству и сопротивлению сатаны становится явным, насколько доброй, насколько духовной и плодоносной она является. Мы еще не уразумели, что можем приобрести и какую пользу получить от этой молитвы, поэтому и не имеем вкуса к молитве, не обладаем терпением для нее. Итак, будем подвизаться, потрудимся в молитве, доколе Бог не пошлет Свою благодать. И тогда, придя, она поведает нам обо всем. В Греции для удобства сосредоточения внимания в сердце при занятиях умной молитвой применяются низкие скамейки, на которые и садятся для молитвы (см.: Преподобный Григорий Синаит. Творения // О безмолвии и двух образах молитвы. М., 1999. С. 95). Именно за такое согбенное положение тела исихастов при молитве, когда голова преклоняется ко груди, Варлаам издевательски называл в XIV веке сторонников святителя Григория Паламы "омфалопсихами" (от греч. омфалос – пуп, то есть те, у кого душа в пупе). ^