Жена колониста

Глава вторая Второй день

Луиза вытянула руку из — под одеяла, чтобы проверить температуру на другой стороне кровати. Холодная. Она была одна. Ее тело осело на матрасе. После того как он поймал ее за локоть, чтобы остановить падение, он больше не пытался прикоснуться к ней. Хвала богам. Все болело, мышцы шеи и спины напряжены из-за изменения гравитации. По крайней мере, ее желудок успокоился.

Она перевернулась на спину и потянулась, уставившись в потолок. Позволяя голове проснуться в своем собственном темпе. Не доносилось никакого шума уличного движения как на Земле. Было почти неестественно тихо. От холода у нее по рукам побежали мурашки.

На Земле, окружной прокурор за последние полтора года протащил ее через ряд убогих дыр, всегда с охраной. Охрана стала единственным постоянным в ее жизни. Оставшись одна, она запиралась в ванной комнате размером со шкаф, окружив себя облупившейся краской и плесенью. Ради сохранения рассудка она научилась жить в своей голове и воображать себе, что она далеко — далеко. Это жилье выглядело красиво, удобно, хотя и немного скучно с его фарфорово — белыми стенами и бледными поверхностями из синтетического дерева. Больше, чем однокомнатная квартира, которую она делила с Коном все те годы.

Заманчиво было прятаться весь день, но окружной прокурор был конкретен в своих инструкциях. Веди себя нормально. Прояви интерес. Общайся и старайся смешаться. Стараться смешаться, отстой.

Она встала и выпила чашку кофе. Надела уродливую и слишком большую одежду, которую ей дал окружной прокурор, и направилась к выходу. Одежда и новый коммуникатор были единственными вещами, которые у нее были. От ее прошлого ничего не осталось.

Колония была встроена восемнадцать лет назад в уже существующую систему пещер из-за неблагоприятных погодных условий наверху. Некоторые участки стен были серые и коричневые, отполированные до идеального блеска, а другие были грубыми, естественными. Население чуть больше тысячи, восемьдесят процентов сотрудники компании, а остальные гражданские. Мужчин в восемь раз больше чем женщин, отсюда и брачные контракты. Женщины ждали годами возможности перенестись в пространстве и жить на луне с мужчиной, которого они никогда не встречали. Но окружной прокурор со всем разобрался, пристроил ее на корабль и велел не высовываться.

Луиза бродила по бесчисленному множеству коридоров. Где было очень — очень много мужчин. Все до единого кивали ей, хотя и не все улыбнулись. Пока она шла, то много раз слышала обращение «мэм». Не то к чему она привыкла. Видимо в обиходе были старомодные манеры. Мужчины даже уступали ей дорогу, как будто это было само собой разумеющееся, в виду того что женщины были в меньшинстве.

И многие взгляды были прикованы к ней гораздо дольше, чем следовало бы. Что, если они узнают ее? Что, если они нашли ее? У Луизы свело живот, и по спине поползли мурашки.

Нет. Невозможно.

Она осмелилась оглянуться и увидела мужчину, уставившегося на ее задницу. Когда он это понял, она увидела, как его пухлые щеки порозовели. Он пробормотал «мэм», повернулся и убежал. Кретин. Она засунула свои липкие руки в карманы брюк — карго. Ее дерьмовая одежда создавала такой себе вид. Она была в безопасности. Но очевидно только не от того что на нее пялятся.

Она позволила своим ногам вести ее, так как ей было без разницы куда идти. Она была на людях, общалась и пыталась смешаться… вроде как.

Что-то тянуло ее вперед, перемена в освещении и таинственный аромат. Запах был далеко не неприятный, скорее дразнящий. Не совсем чужой, но и не совсем знакомый. Это пахло как… как сад. Запахи земли и листвы становились все сильнее, пока она не вышла на большую площадку. Место выглядело как улей, посреди которого расположились вздымающие вверх джунгли. Джунгли, которые скрывались под землей.

Луиза остановилась как вкопанная и изумленно уставилась на это. Некоторые деревья доходили почти до ламп, встроенных в потолок тремя пролетами выше. Удивительно. В центре поселения вырос сад.

Птица взлетела, сверкнув своим оперением, и исчезла в густых зарослях. Она никогда не видела ничего подобного. На Земле только богатые имели доступ к чему-то подобному. Это было неслыханно.

Луиза бросилась к краю платформы и схватилась за металлические перила, нависая над ними, как взволнованный ребенок. Ее короткие волосы коснулись щек, и кровь прилила к лицу. Как прекрасно. Чтобы попасть в сад, надо было спуститься на два уровня. Должен же быть какой-то путь вниз. В ее коммуникаторе могут быть карты. Она похлопала по карманам. Проклятье. Она забыла его взять.

Но лифт наверняка доставит ее туда. Да. Ей необходимо было увидеть сад вблизи. Нужно было прогуляться под ветвями деревьев и почувствовать траву под ногами. Величие природы казалось пережитком прошлого, мифом.

Открылся лифт, и из него вышел шахтер в сером комбинезоне, уступая ей дорогу, когда она практически налетела на него в спешке. Серебряные двери бесшумно закрылись, и на нее уставилась женщина. Совсем незнакомая. Она нахмурилась так сильно при виде своего отражения, что лицо ее скривилось. Нос наморщился, а рот исказился. Это была уже не она. Не была собой. Зеленый цвет глаз, который она унаследовала от отца, исчез. Как и ее рыжие кудри, доставшиеся ей со стороны матери. Теперь у нее темные глаза, и волосы тоже.

Обычно она избегала зеркал. Они лишь служили напоминанием о том, что она никогда не будет больше собой. Никогда не увидит свою семью и друзей. Та жизнь прошла.

Серебряные двери распахнулись, и она резко выдохнула. Все казалось зеленым, пышным и совершенным. Все было живым и растущим. Аромат наполнил ее. Она дышала глубоко, вбирая в себя влажный, насыщенный запах земли и пьянящий запах цветов. Она вновь и вновь вдыхала этот аромат. Ее щеки болели от улыбки.

Двери перед ней начали закрываться, и она протянула руку, чтобы остановить их. Луиза вышла из лифта в сад.

Жена спала, именно так, как он и планировал. Адам прокрался внутрь, стараясь не потревожить ее. Он опустился на край кровати. Он был таким чертовски уставшим, что его кости казались хрупкими, лишенными энергии.

Така сидел с ним несколько часов, играя в бесконечные партии шахмат и потягивая саке, и еще долго, после того как Роуз ушла спать. А ушла она раздраженной. Всем быстро надоело обсуждать ситуацию с его браком. По-видимому, эта женщина не встретилась сегодня с Роуз для ознакомительного обхода, несмотря на неоднократные запросы, отправленные на коммуникатор. Как будто он виноват в том, что его жена необщительная. На самом деле, он почти оценил это. Ну, или, по крайней мере, понял. Она, должно быть, ошеломлена всеми этими переменами.

Но нет, он не хотел обсуждать свою жену или их мнимый брак. Роуз не раз вздымала руки в воздух. Така поднял бровь, но ничего не сказал. Он продолжал молчать, пока Адам, немного пьяный, не доковылял до двери. Снова.

— Дай этой ситуации шанс, — сказал его друг.

Но разве этого хотела его жена?

Адам положил руку обратно на матрас и склонил голову на плечо, позволяя сну овладеть им. Так чертовски устал. Слабое освещение отбрасывало тени, но ее лицо казалось ясным и мягким во сне, разочарование и отвращение от их вчерашней встречи не отражалось на нем. Она спала на боку, прижав руку к щеке, как ребенок. Другая ее рука, свернувшись и обхватив голову, лежала на кровати, как будто она пряталась или защищалась от нападения, ожидая его.

Любопытно. Адам подвинулся на кровати, чтобы подобраться поближе.

Его манил какой-то запах, приглашая еще ближе. Обнаженный изгиб ее плеча находился совсем рядом, поэтому он наклонился и принюхался. Никто не узнает. Цитрусовый, лимонный — кто бы мог подумать? Запах был приятный. Он вдыхал глубоко снова и снова.

Луиза издала какой-то тихий звук и перевернулась на спину. Рука, охранявшая ее голову, поднялась, и ее ладонь прижалась к его груди. Адам лежал совершенно неподвижно, не смея даже дышать. Ее пальцы прижались к нему, но не настолько сильно, чтобы оттолкнуть, а скорее как будто она потягивалась, разминая их.

Ее глаза открылись, большие, темные и сонные.

— Адам?

— Да. Оцепенев, он навис над ней. По правде говоря, он не смог бы даже пошевелиться, чтобы спасти себя, и не мог сказать почему.

Убрав руку с его кофты, она по-прежнему смотрела на него сонным взглядом. Она не проснулась. Не по-настоящему. Он не должен был беспокоить ее. Обнюхивал ее, пока она спала. О чем, черт возьми, он думал?

— Все в порядке. Засыпай, — сказал он.

Она ничего не сказала, глядя на него темными глазами.

— Ты в безопасности.

— Хорошо. Веки опустились, и она отвернулась от света и от него.

Адам сполз с матраса, не сводя с нее глаз. Плохо это или хорошо, незнакомка в его постели. Его жена, благодаря смерти Гидеона и контракту, подписанному еще до того, как они познакомились. Насколько это может связывать их? Да и что означает такая связь?

Она выглядела такой нежной во сне. Он потерял счет тому, как долго стоял там, глядя на свою жену.