Жена по завещанию

34

Разозлившись в клубе, Руслан был уверен, что легко проучит Олю, однако осуществить намерения оказалось сложно. По большому счету, это ее личное дело.

Руслана бесила одна лишь мысль, что Оля будет играть с другим мужчиной. Ревность душила, как будто на шею набросили удавку. Представляя подробности, Руслан и вовсе переставал дышать, и в глазах прыгали кровавые человечки. Оля на коленях? Оля, целующая стек? Ведь понятно же, что ее заставят испытать и унижение, и боль. Кто это придумал? Зачем госпоже становиться нижней?

Он разрывался между желанием отступить и не вмешиваться, ведь Оля — доминатрикс, и решения принимает сама, и потребностью защитить свою женщину. Почему она настаивает? Что хочет доказать? Может быть, какой-нибудь сопливой девчонке и нужно сдавать такой экзамен, чтобы научиться чувствовать потребности нижнего партнера, но у Оли с этим все в порядке. Он точно знает! Она чуткая, заботливая, в меру нежная и в меру суровая, жесткая и справедливая. Она знает, как доставить удовольствие и как наказать, чтобы пробрало до печенок. Зачем ей экзамен?

Руслан думал об этом, когда Оля уснула, и радовался, что не набросился на нее сразу. Остыть, взвесить все «за» и «против», принять верное решение… Вот только верное ли? Или все же то, что кажется ему правильным?

Конечно, можно и поговорить. Но захочет ли Оля обсуждать это с нижним? Согласится ли лишь попробовать очутиться на его месте? Ведь Руслан не сможет причинить ей боль, а незнакомый доминант будет безжалостен.

Да и не склонна Оля к разговорам. Вытребовала себе каких-то три дня… О чем она хочет поговорить? О наследстве? Об экзамене? И все три дня будет мучиться? Нет уж, хватит.

Руслан отлично понимал, что роет себе могилу, застегивая наручи на Олиных запястьях. Но отступать некуда, одна надежда, что Оля не позволит ему зайти слишком далеко, сдастся раньше. Стыдно признаваться, но кроме страха он испытывал и азарт, ведь Оля не оставит эту выходку безнаказанной. Если постараться, то до игнора не дойдет, а в остальном она чертовски изобретательна.

Больше всего Руслан боялся паники, ведь он слегка обездвижил спящую Олю. Она могла испугаться пут сильнее, чем паука. Однако пронесло: в этом Руслан убедился, едва «нижняя» заговорила.

— Рус, ты бессмертный?! — рыкнула Оля хриплым от сна голосом. — Какой, к чертям, экзамен?

— Как какой? — делано удивился он. — Ты собиралась на час стать нижней, мне Эйра сказала. Твоя мечта исполнилась, я приму эту часть экзамена.

— Руслан! — Она дернула торшер и попыталась перевернуться на спину. — Прекрати! Не смешно.

— Никто и не шутит, — буркнул он.

При желании Оля могла схватить торшер и, развернувшись, двинуть им Руслана. Поэтому он предусмотрительно привязал ее ноги широкими лентами к ножкам дивана.

Оля дернулась снова, пробуя на прочность путы.

— Рус, ты труп, — сообщила она. — Чего ты добиваешься?

— Хочу, чтобы ты насладилась процессом. — Он взял стек и провел кончиком по ее ягодице. — И поняла, что не хочешь быть нижней.

— Ты что делаешь? — Оля обернулась через плечо. — Эй, смертник! Немедленно положи стек!

— Не-а… — Руслан обвел им другую ягодицу. — Чего-то не хватает…

Он выдернул из-под головы Оли подушку и, свернув ее валиком, подсунул ей под живот. Таз приподнялся, открывая взору прелестную картину: Руслан искренне считал, что половые губы женщины так же красивы, как и она сама. А его Оля совершенна во всем.

— Вот так гораздо лучше! Оль, прекрасный вид.

Он сильно рисковал. Она могла принять стеб за оскорбление, за попытку отомстить, ведь так уже бывало. Но если после всего, что между ними произошло, она не доверяет…

— Русланчик, если ты хочешь, чтобы тебя наказали, необязательно изображать доминанта. Так бы и сказал. Я исполню любой твой каприз.

Его немного отпустило. Если Оля шутит, значит, не думает о плохом.

— Оль, говорю. Слушай внимательно. — Он наклонился к уху и прошептал: — Я не хочу, чтобы ты сдавала экзамен. Не эту часть. Категорически.

— Ок. Поняла. — Она поерзала на подушке. — Давай, отвязывай.

— Рано, — сказал он. — Не верю. Выпорю, потом отпущу.

Руслан провел кончиком стека вдоль позвоночника, пощекотал ложбинку между ягодиц, слегка похлопал им, как будто примеривался.

— Ты не сможешь ударить, — спокойно произнесла Оля.

— Почему? — тут же вскинулся он.

— Потому что не сможешь. Ну, давай, попробуй. Я разрешаю. Обещаю, за это убивать не буду.

Вот же… ведьмочка! Она так легко его просчитывает, как будто читает мысли. Руслан рассек стеком воздух. Оля вздрогнула от свиста и сжала ягодицы. Инстинктивное движение, но у Руслана защемило в груди.

— Чего же ты? — спросила Оля. — Побыстрее нельзя? Я в туалет хочу.

Он молча отстегнул карабины, дернул узлы на лентах, освобождая «пленницу». Глупая затея. Оля переиграла его, лежа задницей кверху, даже не напрягаясь. Хорошо, если не обиделась.

Настроение резко ушло в минус.

Оля встала и, отвесив Руслану легкий подзатыльник, умчалась в ванную комнату. Он сел на диван, вертя в руках стек. Как пережить этот чертов экзамен? Сделать вид, что ничего не знает? Блять! Как сложно, когда приходится разрываться между желанием защитить и желанием подчиняться!

Вернувшись, Оля села рядом с ним, отобрала стек и отложила его в сторону.

— Рус, ты… расстроился? — неожиданно поинтересовалась она.

Он кивнул, избегая ее взгляда.

— Потому что не смог меня выпороть?

— И не собирался этого делать, — мрачно произнес он. — Ты права, я не могу тебя ударить. Знал, что не могу. И не хочу. Дело в том, что я ничего не могу. Ни запретить тебе сдавать экзамен, ни помочь, ни защитить…

Оля взяла его за руку, переплетая пальцы.

— Ты не прав, Рус. Запретить не можешь, но я поняла… Тебе будет неприятно, если я стану нижней даже на час. Другой мужчина, да?

— Не только… — Он наконец поднял взгляд, и теплое сочувствие в ее глазах обожгло сильнее плети. — Мне больно от мысли, что кто-то ударит тебя или унизит. И обидно…

Он замолчал, потому что только сейчас понял, что его зацепило в разговоре с Эйрой.

— Что обидно, Рус?

Если бы он знал, что откат будет таким мощным, ни за что не стал бы корчить из себя доминанта. По всему выходило, что не об Оле он заботился, а о себе. Его желания и обиды насквозь эгоистичны.

— Эйра сказала, что у Каро есть партнер, поэтому ей не надо сдавать экзамен. А про нас… «если вы вместе». Если, Оля? Мы не пара?

Эйра говорила и о том, что Оля боится брать ответственность, но Руслан об этом не упомянул.

— Не знаю, — ответила она. — Знаю только, что никто другой мне не нужен.

— И мне тоже.

— Значит, пара, — заключила она спокойно. — И в экзамене нет необходимости. — Она помолчала и добавила: — Спасибо, Рус. Приятно узнать, как я тебе небезразлична.

— И что такого я сделал? — обозлился он. — Смог защитить?

— Ты знал, что не справишься. И знал, что я рассержусь. И все же попытался сделать то, что считал правильным.

— Пф… — фыркнул он недоверчиво.

— Кстати… — Оля запустила пальцы в его волосы и дернула, оттягивая голову назад. — За попытку захвата власти будешь наказан.

Сердце забилось чаще, чуть ли ни от радости.

— Ты манипулятор, Ру. — Она посмотрела на него с упреком. — Знал же, что получишь, правда?

Он сглотнул, кивнул и встал, чтобы достать из сумки паддл и плеть, а потом опустился перед Олей на колени.

— Вот… — сказал он. — Захватил из клуба. Не знал, что предпочтешь.

— Говорю же, манипулятор, — улыбнулась Оля. — Убирай все обратно, чудо. Мне это не понадобится.

— А что тогда? — насторожился Руслан. — За розгами сходить? Тут лесопарк есть неподалеку.

— За ноутбуком. Я закажу, что нужно, а ты оплатишь доставку. Срочную. У тебя дел сегодня нет?

— Есть… в универе…

— Вот и отлично. Накажу тебя, когда вернешься.

Судя по уже знакомому хищному блеску в глазах, Оля придумала нечто особенное. Приятная истома растеклась по телу: Руслан понял, что с нетерпением будет ждать вечера.