Женщина без тени

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Путь до Уорхейса прошел без осложнений. Никто не разговаривал попусту; все занимались своей работой, сосредоточившись на том, чтобы оставить как можно больше пространства между собой и местом, где они недавно были.

Поскольку полет проходил на субпрыжковых скоростях, Кейла с небрежной уверенностью прыгала по горам и каньонам киберпространства, пока на обзорном экране не вырос первый спутник станции Уорхейс, охраняющий космопорт.

Она совершила легкую посадку на причал, указанный начальником станции. Когда «Фальстаф» надежно встал на своем месте, а портовая команда подвела к нему линии снабжения, Кейла отключила питание от своей панели и заперла ее. На мониторе ее ожидало личное сообщение от Итера с предложением прогуляться по порту в его компании.

«Встретимся через пятнадцать минут», – набрала она на клавиатуре и прошла в свою каюту, чтобы переодеться. Она вошла как раз в тот момент, когда что-то упало на ее подушку и покатилось вниз.

Чирп!

Сердце Кейлы гулко забилось в груди. Мешочек с драгоценными метакристаллами, который она так тщательно спрятала!

Испуг Кейлы сменился раздражением, когда Третье Дитя, появившееся из глубин ее шкафчика, забралось на койку. Далькой дважды подпрыгнул и протянул свою кожистую шею к мешочку с метакристаллами.

Кейла быстро выхватила мешочек.

– Что ты делаешь? Разве Игер не учил тебя не трогать чужие вещи?

Далькой снова чирикнул, мигнул и вытянул шею, явно ожидая ласки.

– Нет, я не буду гладить тебя. Это моя комната. Уходи отсюда, ройся в вещах у кого-нибудь еще.

Третье Дитя еще раз чирикнуло.

– Не делай вид, будто ты меня не понимаешь. Я знаю, что это не так.

«Проклятье, – подумала Кейла. – Если бы я только могла вступить с ним в прямой мысленный контакт!» Но она уже обнаружила, что зондирование разума далькоя – пустая трата времени. Странное создание настолько отличалось от человека, что любые образы, которые удавалось воспринять, оказывались безнадежно запутанными.

Она размахивала руками до тех пор, пока далькой с укоризненным щебетом не убрался из комнаты.

Кейла проверила содержимое мешочка. К ее облегчению, все ограненные рубиново-синие кристаллы остались на месте. Они мелодично позвякивали, соприкасаясь друг с другом. Возможно, этот звук и привлек Третье Дитя, или же метакристаллы испускали особую ауру, заметную только далькою. Но почему он вообще оказался в этой комнате?

– Кейла, где ты там? – послышался нетерпеливый голос Игера из интеркома. – Я жду тебя у воздушного шлюза. Приходи поскорее.

Кейла пожала плечами, убрала мешочек подальше вместе со своими вопросами и вышла из комнаты.

Городок Порт-Уорхейс славился как своей торговлей, так и обилием разных торговцев. Вместо обычной самодвижущейся магнитной дорожки по центру главного бульвара тянулась нуль-гравитационная аллея, огороженная старомодными буксирными линиями. Дома напоминали ульи – округлые и золотисто-коричневые, с куполообразной крышей, покрытой затейливой черепицей: желтыми многоугольниками, красными трапециями, зелеными эллипсами. Внутри располагались магазины, бары, спортивные клубы и всевозможные притоны.

После короткой прогулки по городским улицам Кейла с Игером устроились в угловом баре под названием «Крошка Пег» – любимом местечке космолетчиков. Бар был построен в форме огромной чайной чашки, медленно вращавшейся вокруг своей оси, так что посетители могли со всех сторон наблюдать за происходящим на танцевальной площадке, отражавшейся к тому же на голографическом экране под потолком. К полуночи здесь собралась целая толпа, центром которой служил Арсобадес, великолепный в своей черной тунике с золотым шитьем. Его рыжие волосы сверкали в голографическом свете.

Он молча перебирал струны своей электронной лютни, позволяя аккордам складываться в жалобный рефрен, с каждой новой нотой становившийся все более печальным и пронзительным. В песне не было слов, но когда музыкант отложил лютню, его лицо было мокрым от слез.

– Должно быть, эта мелодия посвящена его жене, – прошептал кто-то.

– Той, которая умерла?

– Да, покончила с собой. С тех пор прошло пять лет, но он не может забыть о ней.

У Кейлы заныло сердце от сострадания к своему товарищу по команде. Неужели у каждого есть свое тайное горе? Тем временем Арсобадес приободрился. Его наигрыши стали более энергичными. Извлекая аккорды одной рукой, он другой зазывал к себе окружающих, приглашая их присоединиться к песне. Из толпы доносились разнообразные просьбы:

– Сыграй «Великий путь наверх», Арсобадес!

– Спой нам «Охоту на бамбер»!

– «Оду Одину»!

– Нет! Сперва я хочу услышать «Плач по Мак-Гэвину».

Арсобадес с готовностью удовлетворял все просьбы. Вскоре все пили, пели и добродушно подтрунивали друг над другом. Снова и снова провозглашались тосты в честь бармена, маленького щербатого Хэма, и его жены Гермионы, главной вышибалы в «Крошке Пег». Но когда Арсобадес начал следующую песню, все замолчали, и помещение наполнилось звуками его глубокого, чистого тенора:

Арсобадес дважды повторил припев, и стены вздрогнули, когда остальные присоединились к нему.

Хэм постучал по стойке бара.

– Выпивка за счет заведения, Арсобадес, если споешь еще раз.

– А может быть, сначала выпить? – возразил бард.

Слушатели засвистели и затопали ногами. Арсобадес умиротворяющим жестом вскинул руки, взял свою лютню и еще раз исполнил припев.

В сутолоке Кейла не почувствовала, как Игер прижался к ней, и теплая волна пробежала от ее шеи вниз, до колен. Ей одновременно хотелось отодвинуться от него и придвинуться ближе. Когда он положил руку ей на плечо, она прислонилась к нему. Вскоре она оказалась в его объятиях, спиной к его груди. Вдоль позвоночника пробежала дрожь возбуждения.

– Еще разок, Арсобадес!

– Совсем охрип, – отозвался тот. – Пора выпить и закусить, Хэм, тогда споем еще раз.

Он направился к бару. Люди расступились перед ним, расчистив место неподалеку от Кейлы. Подойдя к стойке, он заметил девушку и Игера.

– Привет, ребята! Надеюсь, вы подпевали?

– Скорее, мычали под музыку, – сказал Игер.

Кейла кивнула.

– Я плохо знаю слова, – добавила она.

– Никаких проблем, – подмигнул Хэм. – Если проведете достаточно времени в обществе этого джентльмена, узнаете все слова и даже больше.

Бард сунул в рот ломоть мясного рулета и потянулся за новой порцией.

– Ну, Хэм, какие новости? – осведомился он. Изборожденное морщинами лицо Хэма омрачилось.

– Проклятая метакристаллическая соль расползается повсюду. Скоро шагу нельзя будет ступить, не наткнувшись на этих зомби. Паршивые наркоманы.

Арсобадес рыгнул и вытер рот тыльной стороной ладони.

– Меньше года прошло, а что творится, а? Дело в том, что это адское зелье куда дешевле метакристаллов.

– Наркоманы? – переспросила Кейла. – Из-за метакристаллической соли?

Перед ее глазами непроизвольно всплыло воспоминание о последнем собрании Гильдии Стикса и о горячей дискуссии по поводу торговли метакристаллической солью.

– Вот именно, – подтвердил Хэм. – Люди тратят на эту дрянь все свои деньги, а потом и недвижимость. Говорят, что не могут жить без этого. Ругир, он из местных, потерял свой корабль и команду, потерял все из-за пристрастия к соли. В конце концов Гермиона наняла его к нам помощником вышибалы – но лишь на то время, пока он не употребляет зелье.

Кейла подумала о Беатрисе Келлер. Не стоило и спрашивать о том, кто продает метакристаллическую соль. Беатриса получала огромные прибыли, в то время как покупатели разрушали свое здоровье и умирали.

Арсобадес жестом попросил Хэма снова наполнить бокалы.

– Как поживает твой сын Деннис? – спросил он.

– Выздоравливает. Ищейки из торговой полиции жестоко обошлись с ним. Нашли на борту его корыта груз лазерных пушек и натравили на него своих эмпатов.

– Проклятье. – Арсобадес поежился.

Кейла слушала с недоумением, но потом вспомнила ускользающее, обманчивое впечатление, полученное при зондировании полицейского крейсера: так она и знала – на борту находился эмпат.

– Он наполовину потерял память, – продолжал Хэм. – Считает свою жену матерью, а детей – братьями. – Коротышка печально покачал головой. – Стыд и позор, что они сотворили с моим мальчиком. Кто-то когда-нибудь должен разобраться с полицейскими ищейками и их проклятыми шпионами.

В бар вошла хорошо одетая парочка: красивый, холеный мужчина и высокая, плотная блондинка. Они направились к Хэму рука об руку.

– Два «рэд-джека», – произнес мужчина, протягивая деньги.

Хэм внимательно изучал стойку бара, протирая ее грязной тряпкой.

– Извиняюсь, но бар закрыт, – сказал он.

– Разве? – с жаром спросил мужчина. – Тогда почему никто этого не замечает?

– Бар всегда закрыт для тебя, Фишу. И для тебя тоже, Рейнтри. Что вы здесь делаете, в конце концов? Вы получили повышение и должны ходить в более приличные места. Не лучше ли вам просто убраться отсюда?

Лицо мужчины побагровело. Он попытался что-то сказать, но его спутница повелительным жестом положила руку ему на плечо:

– Пошли, Робард.

Они вышли.

– Проклятые ищейки, – проворчал Хэм. – Суют нос повсюду, вынюхивают любую мелочь, лишь бы выслужиться. А ведь я хорошо помню времена, когда они были нормальными ребятами.

Он полировал пивные краны сердитыми, энергичными движениями, и из-под короткого рукава его рубашки на мгновение показался краешек черной звезды, вытатуированной у локтевого сгиба. Кейла осторожно наблюдала за ним. Значит, Хэм тоже принадлежит к свободным торговцам – возможно, как и остальные завсегдатаи этого бара. Сначала она приняла балладу Арсобадеса за обычную застольную песню, но может быть, за этим скрывалось нечто гораздо большее. Призыв к действию, но к какому действию?

Она огляделась вокруг. Бар был полон веселящимися людьми, закаленными и обветренными. Торговцы, изгнанники, контрабандисты. Саломея и Раб хохотали, сидя в компании своих друзей у дальней стены. Грир и Келсо распивали пиво в обществе знакомых с другого торгового судна. Все здесь казались друзьями. Может быть, все объединены одной целью, связаны вместе ненавистью к премьер-министру Карлсону и торговой полиции?

Кейла задумчиво допила свой бокал. Может, повторить? Однако в этот момент Игер наклонился к ней, и она ощутила его теплое дыхание на своей шее.

– Ты не хочешь пойти в какое-нибудь менее людное место? – спросил он.

От него исходило манящее тепло. Внезапно ей захотелось остаться с ним в темном и уединенном месте, где никто не сможет им помешать.

– Да, – ответила она. – Да.

Арсобадес с мрачным видом продолжал слушать рассказ Хэма о злодеяниях торговой полиции. Никто в «Крошке Пег» не заметил, как они с Игером вышли из бара и растворились в ночи.

Воздух посерел от тумана. Осветительные лампы, свисавшие с каждого здания, были окружены призрачно-розовыми нимбами. Игер замедлил шаг в тени под аркой, привлек Кейлу к себе и поцеловал ее. Его губы были очень мягкими.

– Ты не представляешь, как давно мне хотелось это сделать, – прошептал он.

Сердце Кейлы громко стучало, когда она подняла голову и еще раз прижалась губами к его губам. Что она делает? Что они делают? А, ладно, пусть будет что будет. Казалось, они простояли целую вечность, обнявшись и осыпая друг друга поцелуями. Но когда Игер начал возиться с завязками ее комбинезона, она остановила его.

– Не здесь, – прошептала она и задумалась. Куда они могут пойти? Вернуться на корабль? Ей не хотелось тратить драгоценное время, изображая из себя совершенно трезвую и спокойную женщину на контрольно-пропускном пункте в порту. Нет. Она хотела Игера немедленно, здесь и сейчас.

Они свернули в крошечную аллею и нашли укрытие за кучей мешков с сеном. Их окружал запах сухой травы – сладковатый, почти наркотический. Кейла погрузилась в мириады ощущений. Она не размышляла. Она не замечала ничего, кроме быстрой пульсации крови в венах, упругой шелковистости его кожи, прикосновений его тела к ее телу. Ей казалось, будто она бежит вверх по склону очень крутого холма. Ее сердце выскакивало из груди, легкие молили о глотке свежего воздуха. Достигнув вершины, она глубоко вздохнула и прыгнула, окунувшись в теплое море, и поплыла по волнам блаженства к неведомым берегам. Она надеялась, что это никогда не кончится.

Потом они долго лежали в темноте и разговаривали, держа друг друга в объятиях.

Кейла нежно провела пальцем по подбородку Игера, восхищаясь шелковистостью его кожи.

– Почему ты оставил дом? – спросила она. – Почему ты улетел с Льяжа? По крайней мере, там у тебя были близкие люди и свое место в обществе.

Он небрежно пожал плечами, словно прошлое его ничуть не интересовало.

– Мне больше не хотелось так жить. Я не мог вынести мысли о том, что всю жизнь, день за днем, буду пасти стада бамбер, пока не превращусь в выгоревшую головешку, как это произошло с моим отцом. Я ненавижу бамбер. Ты не представляешь себе, насколько они тупые. Они умеют только пастись да отращивать шерсть.

– А как насчет далькоя?

– Я нашел его в поле, неподалеку от пастбища.

– Одного?

– Да. Он показался мне каким-то печальным и потерянным. И сразу пошел за мной.

– Что же случилось с его семьей?

– Не знаю. Должно быть, куда-то пропала. Мне приходилось слышать дикие истории о том, будто далькоев похищают и продают богачам для пополнения частных зоопарков. Может быть, это выдумки, а может, и нет.

– Но если кто-то в самом деле крадет далькоев?

– Льяж – большая планета. Мы не контролируем прибытие и убытие людей и животных. Правда, мы строго следим за поголовьем бамбер, но это другое дело. Они важны для торговли.

– Значит, ты нашел Третье Дитя…

– Да, и между нами возникло что-то вроде родственной связи, – улыбаясь, закончил он.

– Это обычный случай?

– Ничего подобного. Далькои сторонятся людей; по крайней мере, раньше так было всегда. Но когда настало время улетать с Льяжа, Третье Дитя последовало за мной, и я не мог не взять его. Видишь, все очень просто.

Просто? Кейла задумалась. Все, что относилось к далькоям, было далеко не так просто. Однако вскоре ей пришла в голову другая мысль. Игер с легкостью отказался от того, чего ей больше всего хотелось: от семьи, дома, родственных связей. Некоторые люди просто не понимают, насколько они богаты на самом деле.

Кейла резко выпрямилась и начала одеваться. Ей не хотелось думать о том, что она потеряла, и о том, от чего отказались другие. Ей не хотелось быть близкой кому-то, не хотелось испытывать сильные чувства. Игер становился для нее слишком близким человеком. Нужно быть осторожнее.

– Давай вернемся на корабль, – сказала она.

Игер расстался с ней у двери каюты после долгого прощального поцелуя.

– Увидимся завтра. – Это прозвучало не как вопрос, а как утверждение, но Кейла слишком устала, чтобы спорить.

– До завтра.

Ее тело было охвачено приятной истомой. Опустившись на свою койку, она почти сразу же погрузилась в глубокий сон без сновидений.

Посреди ночи Кейлу разбудил шуршащий звук.

– Грир? – сонно спросила она.

– Да.

Кейла повернулась на бок в тот момент, когда ее подруга по комнате включила ночник. Глаза девушки изумленно расширились.

– Что это за чертовщина?

Фигура, стоявшая у соседней койки, имела облик высокой женщины с соблазнительными формами и длинной гривой золотистых волос. Женщина ничуть не напоминала Грир.

– Успокойся. – Голос определенно принадлежал Грир, и, судя по ее тону, она была довольна произведенным впечатлением.

– К чему эти фокусы? Ты была на маскараде?

Грир издала короткий, отрывистый смешок.

– Не совсем. Скорее, на деловой встрече. – Она сняла с головы парик и бросила его на койку. – Если подумать, то это может оказаться интересным для тебя. Пора тебе немножко повзрослеть и узнать, что есть что.

Кейла сонно наблюдала за ней, стараясь разогнать туман в голове.

– Вот как? – спросила она. – Снова какой-нибудь заговор свободных торговцев?

– Давай назовем это просто делом, – предложила Грир.

– Тем самым делом, которым ты занималась сегодня ночью? Но зачем тебе понадобилась маскировка? Мне показалось, что Порт-Уорхейс буквально кишит свободными торговцами. По крайней мере, все в баре…

– …были свободными торговцами? Ты права. Но это еще не означает, что все население симпатизирует нам. Кроме того, повсюду шныряют ищейки Карлсона из Торгового Альянса. Они разыскивают меня и других таких, как я.

Кейла покачала головой, вспомнив предупреждение Раба: «Держись подальше от политических махинаций Грир». Но Грир нравилась ей, и она хотела помочь.

– Что нового я могу узнать о свободных торговцах? – спросила она. – Вы выступаете против тарифов, боретесь с правительством Карлсона и торговой полицией. Вот и весь секрет.

Грир улыбнулась краешком рта.

– Есть кое-что еще, о чем ты не знаешь. Но сейчас не время для разговоров. Поспи немного, а завтра будет видно.

Она выключила свет.

Кейла некоторое время лежала без сна, пытаясь представить, каким тайным ритуалам Грир собирается научить ее. Когда она все же заснула, ей приснилось, что она падает с огромной высоты в голубовато-зеленые глубины бассейна, дно которого терялось в непроглядной темноте.

Проснувшись, Кейла обнаружила кровать Грир пустой и даже непримятой.

«Странно, – подумала она, вспомнив о ночном разговоре. – Грир любит поспать, когда есть возможность. Куда же она делась?»

Кейла вымылась под душем, оделась и открыла свой шкафчик, чтобы достать маникюрные ножницы. Ее немногочисленные пожитки лежали в углу аккуратной стопкой. Но что-то было не так. Чего-то не хватало.

Ее метакристаллы! Мешочек с метакристаллами исчез.

Нет, этого не может быть.

Она лихорадочно перебрала содержимое шкафчика. Безрезультатно. Она обыскала каждый уголок, каждый миллиметр свободного пространства в маленькой каюте. Мешочка нигде не было.

«Что мне делать? – думала она. – Я не могу никого обвинять, не раскрыв, кто я такая на самом деле. Но тот, кто украл кристаллы, должен понимать, что я имею отношение к шахтерам Стикса и, возможно, являюсь эмпатом. Проклятье, ну почему Грир нет на месте?»

Внезапно в душу Кейлы закралось ужасное подозрение. Кристаллы похитила Грир. У кого еще имелся доступ к ним? И разве она не способна решительно на все, если это покажется ей необходимым, согласно ее политическим убеждениям?

В отчаянии Кейла обхватила голову руками. Нет, это было бы слишком очевидным. Эмпатические способности Кейлы пугали Грир, и она бы не рискнула пойти на открытую конфронтацию. Кроме того, Кейла услышала бы, как она возится с замком шкафчика. Нет, это не Грир и никто из тех членов команды, которые отправились в город вчера вечером. Скорее всего, кто-то из оставшихся на борту.

Морган.

Кейлу обдало ледяным холодом. Ну конечно же! Морган почти никогда не разговаривает, держится особняком. И она не пошла с остальными. В ее распоряжении был целый вечер – вполне достаточно, чтобы порыться в вещах у каждого из них.

Кейла в ярости выбежала из комнаты в коридор, едва не столкнувшись с Пуукой. Кошка зашипела, выгнула спину и убежала.

«Сразу же прямо к ней», – подумала Кейла. Мчась по коридору, она налетела на Игера, выходившего из-за угла.

– Кэти! – улыбнулся он.

– Не сейчас. – Она отстранилась и пошла дальше.

– Эй, Кэти!

– Я же сказала: не сейчас!

У Кейлы не было четкого плана действий относительно Морган. Может быть, просто ворваться к ней и начать рыться в ее вещах? Избить ее или, еще лучше, – одолжить у Раба лазерный пистолет? Нет. Лучше подождать и выслушать ее, если у нее вообще найдется что сказать. Тогда можно будет сходить за лазерным пистолетом.

Дверь каюты Морган оказалась закрытой. Кейла постучала кулаком, но никто не ответил.

– Морган, открой! Снова нет ответа.

Кейла прижала ладонь к сенсору замковой панели. Заперто!

– Морган! – завопила она. За ее спиной вырос Раб.

– Что происходит, Кэти? Морган здесь нет.

– Где она?

– Ты хорошо себя чувствуешь? – Голос Раба звучал обеспокоенно. – Кажется, ты чем-то сильно возбуждена, девочка.

– Ничего страшного. Я просто… А где Морган?

– Успокойся, Кэти. Она в Левити-Пойнт, следующем городке за Порт-Уорхейс. Она отправляется туда каждый раз, когда мы совершаем здесь посадку. Морган ушла вчера, сразу же после приземления.

– В самом деле? – Кейла помедлила, обдумывая услышанное. – Тогда кто же находился на дежурстве вчера вечером, когда остальные ушли в город?

– Никто. Саломея поставила «Фальстаф» на автосторож. Она делала это много раз, и никаких проблем не возникало.

– Здесь никого не было? – изумленно переспросила Кейла.

– Ну, если ты считаешь далькоя разумным существом, то здесь было Третье Дитя.

Третье Дитя! Кейла вспомнила, как далькой подбрасывал мешочек с метакристаллами.

– Может быть, – пробормотала она. – Очень может быть. Спасибо, Раб.

– Ты уверена, что нормально себя чувствуешь?

– Все в порядке. Пока.

Она бегом вернулась туда, откуда пришла, и обнаружила Игера перед входом в столовую. Он с обидой взглянул на нее и отвернулся.

– Игер, подожди. – Кейла взяла его за руку. – Не надо на меня дуться.

Он отдернул руку.

– Конечно, теперь ты хочешь поговорить со мной. Но может быть, мне уже неохота с тобой разговаривать.

– Извини, Игер, я торопилась. Я не имела в виду ничего плохого, правда. Прости меня.

– Ты вела себя очень грубо, Кэти.

– Я знаю. Мне очень жаль.

– Правда?

Она прижалась к нему.

– Чистая, правда.

– Что ж, это уже лучше. – Он начал обнимать Кейлу.

– Ой, Игер, только не сейчас!

Он нахмурился, но отпустил ее.

– Сначала я должна увидеть Третье Дитя… Где он?

– Где оно, – поправил Игер.

– Называй как хочешь.

– Третье Дитя смотрит видеокубик на смотровой площадке. Ты уверена, что действительно хочешь видеть его прямо сейчас?

В голосе Игера звучали укоризна и недоверие. Кейла лучезарно улыбнулась ему.

– Да. Это займет не более минуты. Ты не мог бы подождать меня в столовой?

Судя по всему, это умиротворило его. Он успокоился.

– О'кей, но поторопись. Нам нужно многое сделать сегодня.

«Мужчины, – подумала она. – Переспишь с ними разок, и они уже думают, что ты принадлежишь им». Она помахала рукой и торопливо пошла на смотровую площадку.

Третье Дитя сидело в плавающем кресле и смотрело видеофильм: стада бамбер бродили по пыльным равнинам. Время от времени далькой чирикал, словно узнавая то или иное животное.

– Третье Дитя?

Увидев Кейлу, далькой испустил серию радостных щебечущих звуков и принялся тереться своей треугольной головой о ее плечо.

– Хорошее Третье Дитя. Хороший далькой. Покажи мне, куда ты спрятал метакристаллы.

Далькой не проявил интереса к ее словам. Казалось, он хотел лишь, чтобы ему почесали шею. Делая это, Кейла попыталась спроецировать мысленный образ мешочка с метакристаллами в его сознание.

– Метакристаллы, – повторила она. – Ты взял их, не так ли? Где они? Что ты сделал с ними?

Третье Дитя село и заморгало. Кейла восприняла сильный негативный сигнал, как будто далькой понял ее и ответил, что он не брал кристаллы, но она не могла быть абсолютно уверенной в этом. Разум загадочного существа оставался закрытым для нее.

– Ну давай же! Не лги мне!

На нее нахлынула еще более сильная волна негативных эмоций.

– О'кей, – медленно сказала она. – О'кей, я почему-то верю тебе. Но если у тебя их нет, то кто взял их?

Третье Дитя тихо чирикнуло. Кейла сердито уставилась на инопланетянина.

– Господи, почему я тебя спрашиваю? Ты не смог бы сказать мне, даже если бы знал.

Далькой еще раз чирикнул и вернулся к своему видеокубу.

У Кейлы больше не осталось подозреваемых, и она не могла напрямую спросить своих товарищей по команде, видели ли они ее метакристаллы. Это вызвало бы слишком много вопросов.

«Может быть, их взял Игер? – подумала она. – Но он все время был со мной. Значит, Раб? Нет. Арсобадес? Нет, нет, нет. Я не верю. Не верю, что это кто-нибудь из них. Но мне придется прозондировать всех. Надеюсь, что никто, кроме Саломеи, не обладает повышенной чувствительностью».

Но тут возникла и другая проблема. Тот, кто украл метакристаллы, знал часть ее секрета и обладал ключом к ее прошлому. Расстроенная этим неожиданным открытием, Кейла неохотно направилась обратно в столовую.

Грир поджидала ее у входа.

– Кэти, нам нужно поговорить, – сказала она.

Метакристалл, сверкавший в мочке ее уха, переливался синими и рубиновыми огнями. В душе Кейлы снова всколыхнулись подозрения. Грир могла украсть кристаллы, стоит лишь взглянуть на ее серьгу.

– Грир, ты в последнее время не заглядывала в мой шкафчик? – С этими словами Кейла сфокусировала мощный ближнечувственный зонд на сознании своей подруги по комнате.

– В твой шкафчик? – Грир удивленно взглянула на нее. – Зачем мне это нужно?

Ее разум был раскрыт перед Кейлой, со всей очевидностью подтверждая ее искренность.

– Послушай, – с отчаянием прошептала Кейла. – Кто-то обокрал меня, взял очень важную для меня вещь.

– Какую именно?

– Ты должна пообещать, что никому не скажешь.

– Хорошо. Что у тебя украли?

– Метакристаллы. Целый мешочек метакристаллов.

На лице Грир отразилось откровенное недоверие.

– Метакристаллы? Откуда ты взяла их?

– А как ты думаешь? Это наследство моего отца. – Голос Кейлы задрожал. – Все, что мне осталось от родителей.

Губы Грир сжались в тонкую линию.

– Последний дар твоего отца, так? И какой-то паршивец украл их? Ты думаешь, это один из членов команды?

– Мне приходится так думать. Кто еще мог это сделать?

– Кто еще мог знать о твоих метакристаллах?

– Не имею понятия.

– Ты спрашивала Игера?

– Я уверена, что он этого не делал.

– Перестань, Кэти. По крайней мере, используй свои способности и проверь его. Просвети рентгеновскими лучами, сделай что хочешь. Возможно, он взял их. Ты уверена в том, что хорошо знаешь его?

«Уверена ли я в том, что хорошо знаю вас всех?» – подумала Кейла.

– Я не верю, что Игер мог забрать кристаллы, – сказала она вслух. – Он даже не знал о них. Ты всерьез предлагаешь мне прозондировать его? Ты же ненавидишь подобные вещи.

– Возможно, я изменила мнение о твоих способностях. – Грир потянула ее за руку. – Пошли, нам нужно поговорить.

– Куда мы идем?

– Пошли, – нетерпеливо повторила Грир. – Тебе следует переодеться. Мы собираемся в порт.

– Но…

– Я помогу тебе найти твои метакристаллы, обещаю. Однако ты тоже должна мне помочь. Нужно торопиться.

– О'кей, – пробормотала Кейла. «Бедный Игер, – подумала она. – Теперь он совсем перестанет доверять мне».

Войдя в комнату, Грир плотно закрыла дверь и вручила Кейле чистый зеленый комбинезон со знаками различия станции Уорхейс.

– Надень его.

– Зачем?

– Не теряй времени и делай то, что я говорю.

Кейла облачилась в комбинезон. Униформа довольно хорошо сидела на ней, хотя немного оттопыривалась сзади и на коленях.

– Возьми, – Грир протянула ей парик с короткими кудрявыми рыжеватыми волосами.

Кейла скептически посмотрела на парик.

– Ты уверена, что это действительно необходимо?

– Не задавай глупых вопросов. – Грир надела парик ей на голову и одобрительно похлопала ее по плечу. – Знаешь, Кэти, этот цвет тебе к лицу.

– Я в восторге.

– Теперь слушай. Я хочу, чтобы ты все время носила с собой эту сумку. Не выпускай ее из рук, даже если тебе придется зайти в туалет.

– А что там?

– Хлеб.

– Послушай, перестань. Не принимай меня за последнюю дуру.

– Я абсолютно откровенна с тобой.

Кейла знала, что всегда может снова прозондировать Грир, но на этот раз результат был ей безразличен. Если ее подруга по комнате не хочет говорить правду, то пусть так и будет. Она пожала плечами:

– Как скажешь. Хлеб так хлеб.

– Молодец. – Грир снова похлопала ее по плечу. – А теперь ты должна сесть на монорельс до Уорхейс-Сити.

– Уорхейс-Сити? Но это же практически на другой стороне станции.

– Совершенно верно. Я не могу показать там носа, не опасаясь оказаться арестованной или еще хуже.

– Вот здорово! Там случайно не логово хлебных грабителей?

Грир проигнорировала ее слова.

– Обязательно дай мне знать, когда вернешься. Я буду ждать на «Фальстафе».

– А если у меня будут неприятности?

– Ничего с тобой не случится. Не смотри на меня так, Кэти. Свободные торговцы доверяют друг другу.

– Грир!

– Ну хорошо, раз уж ты так беспокоишься. Если что-нибудь случится, оставь для меня словечко в «Крошке Пег».

Мысль о Хэме и его жене успокоила Кейлу.

– Это поможет мне вернуть метакристаллы? – спросила она.

– Давай скажем так: это твой первый шаг к встрече с людьми, которые смогут помочь тебе сейчас и сделать так, чтобы ты не боялась за судьбу своего имущества в будущем.

Это звучало заманчиво. Кейле внезапно захотелось как можно скорее выполнить возложенное на нее поручение. Вор должен понести наказание, кем бы он ни был!

Монорельсовое депо располагалось неподалеку от нуль-гравитационной аллеи. Внутри было полно торгующего люда в мехах и домотканой одежде, в шелках и набедренных повязках. Торговцы шумели, болтали, ели разнообразные лакомства, поглощали невообразимое количество напитков – словом, вели себя так, словно находились на каком-то великом празднестве. Крича и смеясь, они покупали билеты в станционном киоске и расходились по перронам.

В расписании были указаны цены на билеты до нескольких населенных пунктов, разбросанных по территории огромной космической станции. Кейла протолкалась к кассе и отсчитала кредитки, купив билет до Уорхейс-Сити и обратно.

Полупустой поезд напоминал сверкающую серебряную трубу с мягкими розовыми сиденьями.

Скользя по изгибающимся тоннелям, монорельс издавал высокий блеющий звук. Одни станции сменялись другими. Мандалай. Хитгарз. Нуова-Менса. Уорхейс-Сити.

Выйдя на перрон, Кейла остановилась и огляделась по сторонам. Ее правая рука, лежавшая в кармане, нащупала вибронож, прихваченный на всякий случай.

Станция в Уорхейс-Сити оказалась на удивление чистой, гораздо чище, чем Дорт-Уорхейс. И практически безлюдной, что заставило Кейлу удвоить бдительность. Она быстро миновала сияющие коридоры и вышла к началу широкого бульвара, обсаженного рядами зеленого кустарника. Подойдя ближе, она с изумлением заметила, что растения не искусственные, а настоящие. Более того, здесь и не пахло гидропоникой. Неужели кусты растут прямо в почве? Как странно!

«Не глазей», – приказала она себе и ступила на движущуюся дорожку. Она ехала мимо красиво оформленных витрин магазинов и кафе, переливающихся яркими огнями. Все прохожие казались сытыми, хорошо одетыми и безмятежными. Седовласые мужчины и пожилые женщины гуляли рука об руку. Матери везли младенцев, лежащих в нуль-гравитационных колясках. На углу одной из улиц торговец продавал светящиеся палочки, мелодично звеневшие и менявшие цвет, когда он махал ими в воздухе. Куда подевались все преступники и отбросы общества?

Место, указанное Грир, находилось в конце боковой улицы, справа от главного бульвара. Дом стоял в тупике, отгороженный от пешеходной зоны клумбами голубых и желтых цветов. Дорожки были вымощены радужной плиткой. Кейла остановилась у белой свежевыкрашенной двери и осторожно нажала на входную панель.

Дверь открыла приятного вида женщина средних лет, чьи темные волосы были зачесаны назад и уложены двумя тугими косами на затылке.

– Добрый день, – приветливо сказала она. Кейла повторила слова, отрепетированные вместе с Грир:

– Меня зовут Кэти. Мать послала меня со свежим хлебом для семьи.

На лице брюнетки заиграла улыбка.

– Как прекрасно! Будь добра, заходи в дом.

Кейла помедлила. Должна ли она войти? Женщина выглядела безобидной, но Грир ничего не говорила о том, что ее попросят войти в дом. Что ж, придется импровизировать на ходу. Кроме того, отказ может вызвать лишь недоумение.

Кейла вошла в дом и оказалась в небольшом, ярко освещенном помещении, наполненном цветами и журчащей музыкой.

– Подождите, пожалуйста, – сказала женщина и исчезла в дверном проеме, задернув за собой портьеру.

Кто может заподозрить в тайном антиправительственном заговоре людей, живущих в таком очаровательном месте? Кейла задумалась о том, какой наживкой могло воспользоваться движение свободных торговцев для соблазнения процветающих обитателей здешних мест.

Дом буквально ломился от удобств цивилизованного существования: видеокубы и голографические экраны, толстые ковры и атласные кушетки. Стены были затянуты гобеленовой тканью, узоры которой загадочно мерцали и изменялись в свете неоновых шаров, свисавших с потолка.

Седая голубоглазая женщина, вошедшая в комнату вместе с брюнеткой, окинула Кейлу пристальным взглядом.

– Хлеб от Матери? – Она произносила слова медленно и раздельно. – Что ж, давайте попробуем его.

Кейла протянула сумку и изумилась, когда увидела ее содержимое: буханку хлеба. Что происходит, в конце концов?

Женщина отломила горбушку и откусила кусочек. Задумчиво пожевав, она предложила остатки горбушки Кейле.

Корка была светло-коричневой и хрустящей, сам хлеб – белым и мягким, с вяжущим сладковатым привкусом. Это был настоящий хлеб, какой торговцы обычно едят за завтраком.

Кейла тщательно жевала, не зная, чего ей следует ждать. Наконец она с трудом сглотнула. Две женщины, стоявшие напротив, улыбнулись.

– Как поживает Мать? – спросила старшая.

– Прекрасно. Она посылает вам свои наилучшие пожелания.

– Что ж, это замечательно. – Некоторое время седая женщина разглядывала Кейлу, потом кивнула, словно соглашаясь с чем-то. – Пожалуйста, передай ей то же самое. И обязательно поблагодари Мать за хлеб.

Она снова кивнула, явно отпуская Кейлу.

Что это было? Тайный сигнал? Проверка сообразительности? Плод больного воображения? Судя по всему, нет. Но как могут эти люди помочь ей вернуть украденные драгоценности? Грир придется многое объяснить.

– Всего хорошего, – с улыбкой сказала Кейла.

– Всего хорошего и успешной поездки.

Не мелькнуло ли в глазах пожилой женщины какое-то странное выражение, что-то темное и жестокое, на мгновение выглянувшее из-под безмятежной голубизны и так же быстро исчезнувшее? Кейла не могла утверждать с уверенностью. Внезапно ей очень сильно захотелось выбраться из роскошного дома и оказаться подальше от этих вежливых, слишком вежливых людей – там, где происходящее имеет какой-то смысл.

Она заставила себя медленно встать и с достоинством пройти к выходу. Лишь оказавшись на улице и миновав большой отрезок пути по главному бульвару, она смогла облегченно вздохнуть.

Что все это означало? Кто такие эти люди?

Монорельсовый поезд до Порт-Уорхейс подошел через минуту. Кейла с радостью вошла в вагон. Массивные герметичные двери отделили ее от чистенькой пустынной станции и широкого бульвара с его казенным великолепием.

Приехав в Порт-Уорхейс, Кейла с радостью вдохнула затхлый воздух. Люди толпились вокруг нее. Пол был усеян газетами и упаковками из-под продуктов, вывалившимися из мусорных бачков. Ну и что? По крайней мере, здесь было живое, дышащее место, а не какой-то тщательно мумифицированный рай.

Она позвонила на «Фальстаф» из киоска на станции.

– Мать? Я передала хлеб. Они благодарят тебя.

– Хорошая девочка, – сказала Грир. – Возвращайся поскорее.

Связь прервалась. «Да, мэм, – подумала Кейла. – Я послушный маленький курьер. Делай, что тебе сказано. Не задавай вопросов. Ешь свой хлеб. Но лишь до тех пор, пока я не верну обратно свои метакристаллы».

Проходя мимо зеркальной панели, она внезапно застыла, в ужасе уставившись на свое отражение, на знакомое и вместе с тем незнакомое лицо. Перед ней стояла Кейла Джон Рид, эмпатка, дочь Редмонда и Терезы, разыскиваемая торговой полицией. Парик! Она забыла о парике! Сама того не осознавая, Грир замаскировала ее под ее истинную внешность.

«Хорошо, что мы находимся за много световых лет от системы Кавинаса и охотников за беглыми эмпатами, – подумала Кейла. – Но мне нужно немедленно избавиться от этого парика».

Она огляделась. Ага, вон там есть туалет. Закрыв за собой дверь и убедившись, что внутри никого нет, она сняла парик и запихнула его в сумку. Вот так гораздо лучше. Она снова превратилась в Кэти, пилота-навигатора с «Фальстафа». В женщину без прошлого.

Она шла по улице легкой походкой, радуясь выполнению своего странного задания. Даже мысль об украденных метакристаллах больше не угнетала ее. «Может быть, попробовать порезвиться на нуль-гравитационном катке?» – подумала она. С десяток людей уже парили над катком, сталкиваясь друг с другом и хохоча во все горло.

– Не хочешь попробовать? – спросил знакомый голос.

Арсобадес наблюдал за происходящим, прислонившись к металлическому барьеру. Он широко улыбнулся.

– Пошли, Кэти. Давай посмотрим, как поведут себя двое закаленных космолетчиков.

Они купили билеты и пристегнули к поясам взятые напрокат антигравы. Восьмиугольные приборчики издавали низкий, жужжащий звук. Какое-то мгновение ничего не происходило, а затем гравитация испарилась.

Кейла с трудом сдерживала рвотные позывы, цепляясь за поручень. Мало-помалу чувство равновесия вернулось к ней, тошнота улеглась, и она начала наслаждаться чувством свободного полета. Арсобадес поманил ее за собой. Она ухватилась за буксировочный конец и поплыла следом, болтая ногами.

Они воспаряли вверх, спускались вниз и облетали каток по кругу, смеясь и перешучиваясь. Массивный Арсобадес даже умудрился сделать заднее сальто, едва не опрокинув мужчину с тремя детьми.

– Эй! – крикнул тот. – Поосторожнее!

Кейла ухватила Арсобадеса за плечо, и они сбежали, словно нашкодившие дети.

– Спускаемся, – сказал он. – Приглашаю тебя на стаканчик-другой. Игер не рассердится, верно?

– Я ему не принадлежу, – ответила Кейла. Она ощутила укол совести, вспомнив о своем обещании встретиться с Игером. Что ж, теперь уже слишком поздно. Может, он поймет и не будет ругаться?

Они сдали свои антигравы. Арсобадес насмешливо взглянул на нее.

– Извини, я неправильно выразился. Что ты будешь пить?

– Коктейль-дигли.

Он передернул плечами.

– На мой вкус, это слишком сладко. Но я по чистой случайности знаю местечко, где подаются двойные порции. Если от пары порций у тебя не закружится голова, то значит, тебя ничем не проймешь.

В кафе «Облако Оорта» царила приятная прохлада. Помещение было освещено стайками мерцавших голубых шаров, отчего у Кейлы возникло ощущение, будто она находится под водой. Она откинулась на спинку мягкого кресла и с довольным видом отхлебнула глоток пенистой алкогольной смеси.

Арсобадес, сидевший рядом, потягивал пиво.

– Не могу смотреть, как ты пьешь это, – сказал он. – Прямо в дрожь бросает.

– Тогда не смотри, – посоветовала Кейла.

– Бр-pp! – Он сделал большой глоток. – Железная леди! Ну, как тебе нравится жизнь среди свободных торговцев?

– Очень даже нравится. – Кейла допила остатки своего коктейля. – Жалованье нормальное, да и общество неплохое.

– Рад слышать. А как вы с Грир ладите друг с другом?

По спине Кейлы пробежал холодок подозрения.

– С Грир? – с наигранной небрежностью переспросила она. – Неплохо ладим, а что?

– Просто любопытствую. У нее довольно странные взгляды.

– Думаю, ей довелось увидеть много гнусностей, – возразила Кейла. – И не только увидеть, но и испытать на своей шкуре. Ты ведь знаешь, что она родом с Сент-Альбана. Ей даже приходилось бывать на Торговом Конгрессе.

– Да. Это было худшим из того, что могло с ней случиться. В результате она и повредилась умом.

– Ты тоже считаешь Грир сумасшедшей?

– Давай скажем так: я не стал бы полагаться на ее чувство ответственности, и я надеюсь, что ты не позволишь ей втянуть себя в какую-нибудь темную политическую интригу.

У Кейлы вдруг пересохло в горле.

– Что ты имеешь в виду?

– Все очень просто. У Грир вошло в привычку пытаться вовлекать окружающих в свои личные дела. До какой-то степени это нормально, но мне бы очень не хотелось видеть, как кто-нибудь пострадает вместо нее, если дело дойдет до драки.

– Ты хочешь сказать, что она может бросить своих друзей в беде?

– Я лишь хочу сказать, что она готова пожертвовать чем угодно и кем угодно, если сочтет это необходимым для достижения целей свободных торговцев – так, как она их понимает. Даже если на карту поставлена жизнь ее друзей. – Он помолчал, многозначительно глядя на нее, а затем вернулся к своему пиву.

Кейла знала, что Арсобадесу в самом деле не безразлична ее судьба, но вместе с тем ей хотелось, чтобы он перестал относиться к ней как к ребенку. Ей также хотелось узнать его мнение о том, кто мог украсть ее метакристаллы, но об этом не могло быть и речи. «Не послать ли слабый мысленный зонд? – подумала она. – Просто заглянуть – а вдруг он сможет дать мне полезный намек. Он знает членов команды гораздо лучше, чем я».

Она подождала, пока Арсобадес не подозвал бармена для расплаты по счету, и запустила в его сознание крошечный зонд.

К ее удивлению, разум музыканта оказался довольно хорошо защищенным, словно в нем сохранились какие-то постгипнотические блоки. Кейла осторожно коснулась тем метакристаллов и ощутила, как пришел в действие тонкий механизм внутренней тревоги.

Значит, метакристаллы украл Арсобадес и теперь его разум инстинктивно блокирует чувство вины?

Слишком поздно Кейла вспомнила, что жена Арсобадеса умерла от пристрастия к наркотикам. Любой наркотик – все, что обладало потенциальной способностью порождать болезненное пристрастие, было запретной темой для него. Это относилось и к метакристаллам.

Арсобадес защищался не потому, что был виноват: он защищался от страданий, заключенных в глубине его памяти. Ее неосторожное зондирование могло привести к ужасным последствиям.

Кейла торопливо покинула разум музыканта. Ее мутило от стыда и от коктейля-дигли. Внешний мир обрел знакомые очертания, и она ощутила мягкую спинку кресла. В воздухе стоял кисловатый запах пива. Арсобадес хмурился и беспокойно оглядывался по сторонам.

– Жарковато здесь, а? – спросил он.

Кейла торопливо кивнула:

– Да, ужасно жарко.

– Пора идти. – Осушив свою кружку, он поставил ее на стойку бара. Кейла встала и взяла его под руку, мысленно поклявшись больше никогда не вторгаться без разрешения в разум своих друзей.