Жёстче мести

Глава 30

Предупрежденный обслуживающий персонал начал выводить посетителей. На защиту ему охрана не подошла. Неужели один пришел? Окинул взгляом зал — остались одни.

Поставив к нему стул вплотную, сел напротив. Пусть чувствует мою ярость всеми невывернутыми кишками. Достал ствол и положил на бедро.

— Чего ты добиваешься?

— Доставай тоже!

Помедлил, но выполнил условие.

— Для начала! Живым отсюда уйдет только один! — меня заебали эти кошки-мышки. Я покончу с этим сегодня же любой ценой. — Начнем с Авроры!

— И закончим! — строго. — Твой брат изнасиловал ее! У меня не было другого выбора, кроме как пустить ему пулю в грудь.

Признаюсь, сперва опешил, но я-то в здравом уме, чтоб не поверить в этот бред.

— Врешь ты все! — заорал так, что в глазах потемнело. Не сдержавшись, схватил его за шею и приставил с силой дуло пистолета ко лбу. — Врешь, гнида! Не смог другого ничего придумать?

Он медленно поднял руки вверх, давая знак, что сдается.

— Это было не один раз. Ей поэтому кошмары снятся.

Меня оглушило. Говорят, перед смертью человек чувствует запах скошенной травы. Парализованный, я так и стоял с этой вонью. Медленно опустил пистолет, оставляя след на лбу. Пол под ногами не чувствовал. Рухнул на стул, подкошенный. В ушах стоял крик Авроры от кошмаров.

— Есть медицинское заключение. Он насиловал ее в течение двух ночей.

— Где же ты был? Как всегда отсиживался в стороне…

— Он пробирался в дом и надругался над ней. Я не слышал, а Аврора ни слова не говорила, — дрожащим голосом. — Я заподозрил неладное. Она стала зашуганной, истерила сама с собой без повода. Вычислил его по камерам, сразу сообразил в чем дело, — слез он больше не сдерживал. Воздуха в легких не хватало, дышал ртом. — Дождался, когда придет вновь и убил! — сжимая кулаки. — Я бы сделал это снова и снова, только это ничего не вернет. И тебе не вернет, хоть всех убей!

Сил что-то сказать не было и слушать его тоже. Понимал, что нужно, а не могу. Охота разрядить обойму, а в кого — не знаю. Хотелось в себя…

— Потом начались кошмары.

— Он ей снится?

— Да, но она этого не помнит.

— Как это?

— Долгое лечение. Препараты, психиатры, психологи и гипнотерапия. Ей буквально стирали память. Все получилось, но иногда от стресса бывают вспышки. Она не помнит сон в деталях, но и проснуться не может. Ей нужно лечение, Виктор.

Шум в голове мешал собрать мысли в кучу. Я знал, что последний год брат сидел на игле. Признаться, в тот момент мы сильно отстранились. На лечение он не соглашался, ссылаясь, что все в порядке. — Работу выполняю, а личное тебя не ебет, — говорил, когда начинал ему досаждать. Чем он занимался по ночам — не имел ни малейшего понятия. Думал, шатается по клубам, трахает баб.

Сука! Сука!

Подскочил, хватаясь за голову. Мои грани стерты. Не хочу никого и ничего живое, только Аврору. Обнять и никогда не отпускать. Сжал бы сейчас со всей силы, чтоб она растворилась во мне. Я бы защитил от любого, только кто защитит от меня⁈

— Почему не пришел за ней? — рявкнул на него. — Где тебя хер носил все это время?

— Я пытался! Караулил возле твоего дома, людей подсылал. В борделе был мой человек, пытался выкупить. Когда созвонились, появилась надежда, но и она сорвалась.

— Почему он выбрал ее?

— Не знаю. Увидел где-то, выследил. У меня охраны в то время не было. Живем в тихом, мирном районе.

— Но ведь есть за тобой грех, признайся! — хотелось обвинить его хоть в чем-то. Знаю про расклад с женой. Он крупно подставился, будучи простым предпринимателем, а поплатилась жена за долги. Пришли его шкуру трясти, а она заступилась. Полезла на рожон.

Поднялся, плотно сомкнув губы. Ствол оставил на стуле. А мне уже было поебать. Хотелось устроить махач и разъебать здесь все к чертовой матери.

— Она знает? — сразу сообразил, о чем я.

— Без подробностей.

— Не рассказывай! И давай решай уже, что делаем.

Хороший вопрос. Но был еще один. Что бы сделал я, узнав об изнасиловании дочери? Правильно — не пощадил!

— Аврору я тебе не отдам и забрать не пытайся. Обижать ее не буду, но и встреч не гарантирую.

— У нее должна быть своя жизнь, она не вещь!

— Я позабочусь о ее жизни получше, чем ты! — укоризненно.

— Предлагаешь мне оставить все как есть и жить дальше?

— Другого выбора не дам!

Домой ехал как в тумане. Он мог выстрелить мне в спину, да хоть ногу прострелить, чтоб остановить, но не стал. Не понимаю его. Не боится меня, но и не поверю, что дочь доверил.

Стоило заехать на территорию дома, увидел, как на входе крутится Аврора. Бежать от цыплёнка через гараж глупо, чтобы избежать разговора, поэтому двинулся на нее.

— Виктор, — начала аккуратно.

Остановился. Знал, что нужно поговорить. Меня правда сейчас хоть самого к психологу веди. Может, сразу на пару к семейному записаться? Шутить стал, мозг совсем уже атрофировался. Восемь вечера, а я уже хочу лечь и провалиться в сон, чтоб забыться, и чтобы в моих объятиях была Аврора.

Стоит вся такая на нервозе. Губы снова искусала, все красные. Зато одета теперь нормально. Ей классно в шортах и футболке, такая домашняя.

— Как ты волосы уложила?

— Никак, — удивленно.

Что-то изменилось и дело не только в одежде и волосах. Вроде все как всегда, но вижу я теперь иначе.

— Вы поговорили?

— Относительно.

Совсем растерялась. Да, что же я делаю. Ей нервничать нельзя, а я со своей несговорчивостью. Но и обрадовать мне ее нечем.

— Будешь жить здесь! — словно гвоздь в нее вбил.

От такого приговора рот раскрыла, единственное, что не ахнула.

— Завтра решим как конкретно и на каких условиях, — обошел, задевая ее плечо. Чувствую, ночь будет страшной.

На удивление спал мирно. Либо меня так сильно вырубило, что ничего не слышал, либо ночь прошла спокойно. Заподозрив неладное, умылся и направился в комнату Авроры. Ливень льет по окнам, а в комнате пусто. Куда она могла деться с утра пораньше, да еще и такую погоду? Неужели опять…

Стоило сообразить, помчался на выход. Неужели ее даже погода не остановит, чтобы хоть день не побывать в оранжерее?

Едва успел коснуться дверной ручки, навстречу вошла промокшая Аврора. Мокрые пряди обрисовали ее лицо, с которых бежала вода. Влажные губы, блестящие глаза, насквозь мокрая, прилипшая к телу футболка. Не совладав с собой, прибил ее к стенке, преграждая путь рукой. Заметалась испуганно глазами, а мне каково?

— И чего тебе в такую погоду дома не сидится? — спросил сурово.

— Просто решила прогуляться, — слегка зашуганно. — Я когда вышла, дождя еще не было.

На пустом месте накатил на нее. И без меня стоит вся продрогшая, еще я навалился. Обнять бы, согреть, да не нужно ей это. По крайней мере, от меня.

А мне безумно хочется ее касаться. Чувствовать подушечками пальцев ее нежную кожу. Пробуждать мурашки поцелуями. Хочу вкушать ее запах, вкус и наконец слышать Аврорины стоны.

Не понимаю, почему жизнь так распорядилась. Отец всю жизнь прожил в рабстве любви у женщины. Я презирал его, не понимал. Вокруг полно баб, иди — бери любую. Нет же, зациклился на одной, которой он на хрен не нужен.

В братце души не чаял, а он оказался тварью последней.

Как же так, блять, жизнь меня крутит, что от одного вобрал желание быть с одной-единственной, а с другим вообще судьба переплелась так плотно.

Глядя на нее такую, мокрую и зашуганную, понимал, что безгранично хочу быть с ней. Я видел ее в любых ипостасях. Ничто не оттолкнуло, разве что ее высокомерие, но кажется, я и это стер с нее. Как и надежду…

Не примет она меня никогда после того, что я делал. Не по душе я ей. Аврора может терпеть мучения, лишь бы не сделали хуже ее родным. А мне до боли хотелось, чтоб родным она назвала и меня.

— Переоденься и вытрись как следует. За завтраком обсудим твое будущее.

Вынырнув из-под руки, устремилась в комнату не оборачиваясь. Просто побежала выполнять очередной приказ. Она бы и так сделала эти очевидные вещи, просто я не умею иначе.

Аппетита у нее как и прежде не было, молча отпивала черный чай, смотря в пустоту.

Вроде согрелась, а горячую чашку обхватила двумя руками. Волосы успели чуть обсохнуть и распушиться. Выбрала нежно-розовую футболку с принтом и лосины. Даже не помню, как я это выбрал. После бессонницы брал, что под руку попадется, а ей идет. Нежная, домашняя, такую хочется держать в объятиях. Чтоб желала доброе утро, провожала на работу и ласково целовала на прощание.

— Ты больше не пленница, но и не свободна, — начал разговор.

— Это звучит странно.

— Согласен. Представь, что тебе нужно плыть по течению без весел.

— Я так не умею.

— Умеешь, ты этим всю жизнь и занимаешься, — уколол ее в больное место.

— Думаешь, все знаешь про меня? Решил, что моего мнения спрашивать не нужно? Зачем давать выбор, когда можно поставить перед фактом!

— Думаю, знаю достаточно, чтобы понять, как для тебя будет лучше.

— Оговорился.

— В чем конкретно?

— Знаешь, как будет лучше для тебя, а не меня.

— Аврора, — как же не хотелось начинать утро с ругани. — Ты будешь учиться дистанционно.

— А практика? Как же моя работа?

— Она тебе не нужна. Сдашь экзамены, защитишь диплом и на этом все.

— Как все? Для чего я тогда столько лет зубрила медицину? Чтобы потом всю жизнь сидеть в твоей клетке? Я не понимаю, чего ты от меня хочешь?

— То, что я хочу, ты мне дать не захочешь.

— Тогда тем более не понимаю! Найди любую другую и управляй ей, как марионеткой, — злилась. Скрестила руки на груди, насупившись.

— Другая мне не нужна!

— А если тебе наследников захочется? Тоже я должна буду?

— Не должна.

— Но заставишь! — прибила ненавидящим взглядом.

Как-то я неправильно начал разговор. Не о том речь должна была быть. Про клетку согласен, а остальное выдумала из своей головы.

— Что было на встрече с отцом? — потребовала.

— Обстоятельства изменились, Аврора! — уже не выдерживал. Умеет же завести с полуоборота. — Будешь жить здесь, учиться, что нужно обсудим. Что непонятного?

— Конфликт исчерпан? — прочеканила.

— Конфликт потерял смысл.

— Лучше бы ты меня потерял, — со всей ненавистью. — Хоть тогда в клубе, хоть в лесу, без разницы. Ненавижу тебя!