Жестокий квест

Глава 11

Прибыв утром в Следственный комитет, Петелина первым делом зашла в лабораторию, которая находилась на первом этаже. Эксперты-криминалисты уже были на месте. Головастик подпитывал нейроны мозга плиткой горького шоколада и предлагал лакомство коллеге.

Светлана Маслова пила зеленый чай и отворачивалась от угощения:

– Не искушай, змей. Там калорий на полдня вперед.

Старший следователь поздоровалась и обратилась к Устинову:

– Миша, мне не дает покоя сказка. Удалось выйти на отправителя?

– По электронному адресу автора не определишь. Послание пришло с временного ящика, на вопросы редакции Сказочник не отреагировал.

– Твоя подруга, Маша Луганцева, заявила, что запись прислал убийца. Это для шумихи или она действительно так думает?

– По ее словам, все репортеры падкие на славу. Ни журналист, ни блогер не стал бы шифроваться под вымышленного Сказочника.

Петелина отломила кусочек шоколада, задумчиво пожевала и сказала:

– Если сказку прислал убийца, то преступления на строке и со студентом задуманы специально. И тогда это открытый вызов для нас.

– Идейный противник? – вскинул брови Устинов.

– Кто-то хочет обратить внимание на пренебрежительное отношение к мигрантам. Эта тема замалчивается. Но от пяти убийств – четыре против одного – не отмахнешься.

– Блогеры уже подхватили горячую тему о людях второго сорта, – подтвердила Маслова.

– Варварский метод самый действенный мог бы сказать наш Василич, – кивнул Головастик.

– Для блогеров убийство – болтовня, для родных – горе, а для нас – работа, – сделала вывод следователь.

Петелина покинула лабораторию и направилась в свой кабинет на третий этаж. На широкой центральной лестнице ее догнал Железный Феликс и грубо схватил за руку:

– Петелина, какого черта ты допрашиваешь Резака без моего ведома?

– Белькевич мог дать сведения об убийстве студента.

– И что, дал?

– Я не думаю, что Резак так крут, как его кличка. Больше показухи и желания прославиться, чем реальных действий. Типичный блогер.

– Белькевич сознался в трех убийствах.

– Поздравляю! Прекрасная работа. – Петелина выдернула руку и потерла место захвата: – А что так мало? Вытряси больше, ты же Железный Феликс.

Глаза Дорецкого сузились. Он процедил:

– Ты на что намекаешь, Петля?

– Разуй глаза, Дорецкий! – не сдержалась Елена. – Радикалы из «Набата» снимали избиения мигрантов и выкладывали в сеть для собственного пиара. Когда забили одного несчастного до смерти, то испугались и спрятали тело.

– И что?

– Остальные жертвы, которых ты приписываешь Белькевичу, убиты не битой, а ножом. Их трупы никто не прятал.

– Резак действовал не один. Я объявил в розыск его подельников. Кто-то из них мог использовать холодное оружие.

– Главное отличие в том, что убитых ножом не избивали. Сразу резали, и никаких съемок. Таких убийств десятки! Белькевич прямо указал на прихрамывающего убийцу. Ты отработал версию с хромым?

– Мало ли что он сочиняет.

– Кто из вас больше сочиняет еще надо разобраться. Схватил самовлюбленного националиста и давай на него висяки вещать.

– Ну, знаешь, Петля!

На лестнице появился полковник Харченко. Елена смутилась, а Дорецкий продолжил повышенным голосом:

– Резак сознался – это главное! А ты мне не мешай. Я знаю, что делать!

Харченко нахмурился:

– Что за шум? Служебные дискуссии надо вести в служебных кабинетах. И повежливее.

– Петелина за Резака моего вступилась. Оправдать хочет, – пожаловался Феликс.

– В обвинении есть нестыковки, – отметила Елена.

Харченко перевел на нее недовольный взгляд:

– Елена Павловна, ты оправдываешь межнациональную резню?

– Ничего подобного.

– Тогда ты, конечно, согласна, что чем дольше Резак и такие как он будут сидеть за решеткой, тем лучше для общества.

– Я над этим работаю, – поддержал тезис начальника Феликс.

– Всем нам пора работать, – приказным тоном изрек полковник, одарил недовольным взглядом каждого из подчиненных и ушел.

Петелина направилась к себе. Кабинет Дорецкого располагался в том же крыле здания. Он не отставал. Елена раздраженно бросила через плечо:

– Феликс, тебе обязательно ругаться при начальстве?

– Чтобы ты на меня потом не пожаловалась.

– А что, за мной подобное замечалось?

– Ты любимица Харченко. Тебе громкие дела, а мне разборки мигрантов достаются, – с обидой признался Дорецкий.

Елена сунула ключ в дверь кабинета и обернулась к коллеге:

– Поэтому решил раздуть дело националиста, как мыльный пузырь?

Дорецкий насупился и прозудел вполголоса:

– Объективность такова, Петля, что я быстрее тебя раскрываю убийства. Начальство это ценит. Я стал капитаном раньше тебя, и майором стану раньше. Ты подумай на перспективу и лучше дружи со мной.

– Я так и делаю. Друг всегда говорит правду, – парировала Елена и вошла в кабинет.

Пока Железный Феликс соображал, что ответить, дверь перед его носом захлопнулась.