Жестокость (СИ)

Глава 4

Лезвие с громким треском рассекло пополам соломенное чучело врага. В дело пошли кулаки. С перекошенным от ярости лицом Дарэлл бросился добивать воображаемого противника. Сзади валялись жалкие остатки целой армии таких же соломенных воинов.

Пот ручьями стекал по обнаженному торсу — рубашку он завязал на поясе. Мокрые волосы прилипли ко лбу, а на щеке появилась свежая царапина. Случайно порезался, когда выплескивал злость.

Уже целый час бедный юноша изводил себя бешеной тренировкой под ночным небом.

— Если загонишь себя до смерти, не сможешь и дальше служить ей.

Разбитый кулак замер в воздухе. Дарэлл нехотя обернулся.

Главный стражник Георг стоял, прислонившись спиной к стене замка, и неторопливо раскуривал свою длинную трубку.

— Подохну, она и не заметит… — хрипло пробормотал юноша.

Говорить было тяжело после такой нагрузки.

— Еще как заметит! — усмехнулся Георг, глядя на него из-под кустистых, седых бровей, — Ты просто еще слишком молод и плохо знаешь женщин. Такая, как наша графиня, не попросит у мужчин помощи, даже под угрозой смерти. А сама будет ждать этой самой помощи.

— Бред! Эльсиноре никто не нужен.

Дарэлл взял с камня полотенце и прижал к мокрому лицу. Но тут что-то острое и холодное уперлось ему в грудь. Отбросив полотенце, он с изумлением увидел, что Георг бесшумно подошел к нему и приставил меч.

— Как вы?..

— Хочешь выжить, научись быть тихим. А теперь, возьми оружие.

Неужели старый, опытный воин собирается дать ему парочку уроков? Ему — крестьянскому мальчишке?!

Дарэлл не заставил себя упрашивать и поспешно схватил другой меч. Обычно тренировки происходили с затупленным или вовсе деревянным оружием. Но, раз Георг использует свой боевой меч, он тоже не будет отставать.

— Где ты обучался? — задумчиво спросил старый стражник.

— Нигде, я просто тайком проникал на рыцарские турниры и наблюдал. А потом пробовал повторять движения и приемы.

— Да уж, трепещите враги! — насмешливо произнес Георг.

Тогда Дарэлл с криком кинулся на него, замахнувшись мечом. Сейчас он покажет этому гордецу, чему он научился! Годы практики не пропали даром. Он в совершенстве изучил все приемы известных воинов. Он…

…Тут же оказался на земле с пустыми руками, а его выбитый меч улетел в сторону… Все произошло так быстро, что Дарэлл даже не заметил, чтобы Георг вообще совершил какое-нибудь движение.

— Попробуй еще раз, малыш! — подбодрил старик.

— Я взрослый мужчина! — обиженно воскликнул Дарэлл и тут же покраснел, осознав, что именно так говорят дети.

— Это еще нужно доказать, — спокойно ответил Георг и снова поднял меч.

Дарэлл сделал еще несколько отчаянных попыток напасть, но каждый раз старый воин молниеносно отражал любые атаки, а сам при этом незаметно наступал, оттесняя юношу все ближе к стене замка. Дарэлл заметил это только когда коснулся ее голой спиной.

И тут вдруг спокойный, почти неподвижный воин сам пошел в атаку. Он начал осыпать изумленного противника целым градом ударов. Все из которых были бы смертельными, если бы Георг не останавливался в последнее мгновение. Дарэлл изо всех сил пытался отбиваться, но вскоре в изнеможении повалился на землю. Меч сам выпал из дрожащих рук. Таким жалким и беспомощным он еще никогда себя не чувствовал.

— Будь это настоящий бой, ты бы умер уже в первые двадцать секунд, — даже не запыхавшись, заговорил Георг, глядя на юношу сверху вниз, — Тебе не хватает терпения, мастерства и внутреннего баланса. Ты весь на эмоциях, в тебе столько ярости. Она мешает. Ты можешь ее использовать, но только когда наступает решающая минута. Все остальное время ты должен быть спокоен, даже отрешен. Никаких мыслей, никаких чувств. Ты — продолжение меча, просто оружие. Только так ты станешь настоящим воином, настоящим убийцей.

Дарэлл поднял на него блестевшие от сдерживаемых слез глаза.

— Если ты уверен, что выдержишь такой путь, приходи ко мне каждый вечер, и я буду тренировать тебя. Но если в тебе есть хоть капля сомнений, выбрось эту мысль и оставайся деревенской комнатной собачкой графини. И мой тебе дружеский совет — выбирай второе.

С этими словами Георг вложил меч в ножны и удалился. Едва он исчез, Дарэлл смог наконец-то дать волю слезам. Он держал их в себе уже очень давно, и теперь вся злость и обида наконец-то прорвались в виде рыданий. К счастью, никто не видел этой минутной слабости.

Все тело ужасно ломало, да и к царапине на щеке добавились несколько мелких ран. Но хуже всего была боль в душе. Что еще он должен сделать, чтобы доказать свою силу? Чтобы завоевать, наконец, эту невыносимую женщину? Которую одновременно хочется и придушить, и носить на руках.

Немного успокоившись, Дарэлл все-таки поднялся на ноги и надел рубашку. Сейчас он слишком устал, чтобы сообразить, какое лестное предложение сделал мастер Георг. В этот момент юноша мог думать только о том, чтобы смыть с себя пот и наконец-то пойти спать.

Он медленно побрел в свою коморку. И только сейчас заметил какое-то оживление в замке. Слуги тащили тазик с водой, спешили и о чем-то шумно переговаривались.

— В чем дело? — спросил Дарэлл, остановив одну служанку.

— Графиня вернулась! Она ранена!

Дарэлл изменился в лице. Уже через несколько минут он влетел в покои Эльсиноры.

В комнате было полно суетившихся служанок, повсюду валялись тряпки и бинты. Сама же растрепанная графиня лежала на софе, и разорванный подол платья открывал небольшую рану на бедре. Рядом стоял семейный доктор, отмерявший какую-то микстуру.

— Снова опаздываешь! — рявкнула Эльсинора, заметив Дарэлла, — Несносный мальчишка! Почему в этом замке все такие тупые?! И никто не может перестать охать и наконец-то забинтовать мне ногу! Даже чертов врач!

Бедный доктор судорожно сглотнул и пролил часть лекарства на пол.

Дарэлл, давно привыкший к вздорному характеру своей госпожи, выступил вперед и тихо, но твердо сказал:

— Уйдите все! Я сам перевяжу.

Служанки и доктор вопросительно посмотрели на графиню.

— Вот как! Уже последний раб распоряжается в моем замке, — забавно насупилась графиня, — Ну, он хотя бы что-то делает. Пойдите прочь!

Слуги с удовольствием покинули комнату. За ними поспешил и врач, по дороге сунув Дарэллу в руки свою склянку с лекарством.

Едва все ушли и закрыли дверь, юноша поставил пузырек на стол, пододвинул к софе таз с водой и вооружился тряпками и бинтами.

Эльсинора молча наблюдала, как он опустился перед ней на колени и начал осторожно промывать рану.

— Что с вами случилось?

— Не твое дело! — отрезала Эльсинора, — Ты совсем забываешь свое место. Я больше не стерплю, чтобы раб так разговаривал со мной, да еще при слугах.

— Накажете меня, когда вам будет угодно. А сейчас позвольте все-таки забинтовать рану.

— Неплохо, — заметила колдунья, наблюдая за тем, как он бережно накладывает бинт, — Где научился?

— Я рос один в деревне, госпожа, — слегка улыбнулся Дарэлл, — Мне пришлось всему научиться, чтобы выжить.

— Нам всем приходится выживать, — мрачно сказала Эльсинора.

— А почему не вылечили себя сами? Это ведь не сложно для вас.

Эльсинора грустно рассмеялась.

— Если бы! Простые смертные даже не догадываются — сколько сил уходит на ничтожное волшебство. Не говоря уже про более масштабное. Вот ты как раз сейчас весь мокрый и уставший, от тебя разит потом. Вот столько же усилий требует магия. Ее тоже нужно тренировать, привыкать к нагрузке. И вовремя восстанавливаться. Кстати, а где ты успел так упахаться? Что ты делал?

Дарэлл снова густо покраснел.

— Помогал слугам передвигать шкафы.

Эльсинора не поверила ему, но не стала спорить.

— Как жаль, что меня не было рядом с вами, — добавил Дарэлл, — Если бы вы позволили мне пойти, я бы не допустил такого.

Он нежно провел кончиками пальцев вдоль ее ноги, но Эльсинора тут же оттолкнула его руку.

— Хорош защитник! Ты бы не спас меня даже от котенка.

Дарэлл опустил голову и молча сжал кулаки, чтобы скрыть свое негодование. Заметив это, Эльсинора ласково провела рукой по его волосам и слегка растрепала их.

— Ну-ну, мой мальчик! Просто пойми, что ты не воин. Ты мой раб. Не забывай — ты обязан мне жизнью. Твоя задача просто исполнять все мои приказы.

— Да, госпожа, — глухо ответил юноша.

— Прекрасно! А теперь вели собрать всех в Тронном зале. Ночью темница пополнилась узниками. Пора их судить!

— Сейчас? — изумился Дарэлл, — Но ведь никто не спал, а скоро уже рассвет. Может организовать суд попозже — днем?

— Что-то не припомню, чтобы я спрашивала твое мнение, раб, — ярко-зеленые глаза недобро сверкнули, — Я хочу сейчас!

— Да, госпожа.

Дарэлл начал подниматься, но Эльсинора вдруг ухватила его за руку и заставила наклониться к себе.

— После суда мы немного отдохнем, а потом я займусь тобой. Не думай, будто я забыла про твое наказание.

С этими словами она страстно поцеловала его и слегка куснула за губу, чем вызвала дрожь во всем теле своего раба.

— Да, госпожа, — в третий раз произнес Дарэлл и нехотя покинул комнату.

* * *

Эндора уже почти час стояла без движения, широко раскинув все свои четыре руки. Ее неподвижные веки были плотно сомкнуты, как будто пророчица спала стоя. А по всему телу мерцали волны серебристого света.

Вдруг она резко распахнула глаза — они снова были полностью белые. И перед ней пронеслись несколько размытых картин. Одна ужаснее другой.

Смута — война — стоны умирающих — горящие небеса — кровь — страдания….

Видения исчезли также быстро, как и появились. Эндора быстро заморгала, и ее глаза снова стали нормальными. Сама же колдунья с усталым вздохом опустилась на пол. Из множества этих страшных картин она успела заметить детали, которые были ей нужны. Она выяснила главное — кто все это начнет.

Придя в себя, она быстро поднялась и закуталась в плащ с капюшоном, скрывшим ее корону из рогов. Пора было навести визит зачинщику. Еще не поздно принять сторону того, за кем была сила и будущая победа.

* * *

Пока узников вели по замку, их главарь осматривался по сторонам. Его рот был сжат в напряженную линию. Этот замок вызывал в нем целую бурю эмоций, но никто этого не замечал.

— Я вернулся, — прошептал он.

Наконец, конвой прошел последний коридор и завернул в сторону Тронного зала. Двери были настежь раскрыты. Внутри толпились приближенные графини, представители крестьян и еще целая толпа стражников.

В самом центре на роскошном троне восседала графиня Эльсинора. Она уже успела переодеться в другое платье — как обычно, красное. На ее высокой, небрежной прическе красовалась небольшая корона. А ярко-зеленые глаза были заново подведены густыми тенями. Изящные руки, как и положено колдунье, были затянуты в кожаные перчатки.

Арестантов, все еще закованных в наручники, подтолкнули к центру зала. И судебный процесс начался.

Вперед выступил мужчина в богатой одежде и с длинным пергаментом в руках. Он начал монотонно зачитывать:

— Суд над иностранцами объявляется открытым! Главный судья — графиня Эльсинора, потомственная колдунья, повелительница графства Эмрик, дочь Великого графа и колдуна Ротварда, глава Эпикурейского Ордена.

При этих словах несколько жриц, стоявших в стороне, почтительно поклонились графине. А главарь узников громко присвистнул, чем вызвал смешок своих товарищей. Стражники предупредительно выставили свои копья, но арестант, казалось, только забавлялся происходящим.

— Подсудимые: прибывшие чужеземцы. Обвинение: дебоширство, домогательство, порча крестьянского имущества, пьянство.

— Мой обычный список дел, — снова не удержался вожак, и его ребята засмеялись уже громче.

— К порядку! — угрожающе произнес один из стражников.

Вожак, едва сдерживая смех, прижал палец к губам и затем молитвенно сложил руки в знак того, что будет сохранять молчание.

— И это вся информация? — громко спросила Эльсинора, — Где факты? Где имена, в конце концов? Ты!

Она указала концом своей трости на вожака.

— Как твое имя? Откуда прибыла твоя шайка? И зачем?

— Три вопроса, а я всего один, ваша светлость! — был насмешливый ответ.

Этот наглец начинал нравиться Эльсиноре.

— Для начала сними шляпу. Ты стоишь перед графиней!

— Как будет угодно светлости!

Шляпа наконец-то полетела в сторону, и перед любопытной публикой предстал молодой мужчина с полностью белыми волосами. Его красивое лицо портил безобразный шрам, тянувшийся по диагонали от переносицы до скулы.

Едва узник снял шляпу, Эльсинора громко вскрикнула и вскочила с места. Однако она не успела ничего сделать.

Узники одновременно сбросили кандалы, а вожак раскрыл руки в стороны и приподнялся в воздух. С его ладоней вырвались ослепительные лучи, которые ударили по всему залу, заставив пол задрожать. Лучи продолжали бить повсюду, со стен и потолка посыпалась отделка, одна из массивных люстр упала вниз, чудом никого не придавив.

Началась суматоха, люди в панике кинулись к дверям, но те захлопнулись. Один Дарэлл бежал сквозь толпу — прямо к Эльсиноре.

Неизвестный колдун тоже направлялся к ней. Он опустился обратно на пол, прямо перед застывшей графиней.

— Эльсинора! — в отчаянии закричал Дарэлл.

Стражники попытались остановить колдуна, но на них тут же бросились его сообщники. У каждого из них в руках прямо из воздуха появился меч.

Дарэлл на бегу выхватил копье у одного из стражников и, пробившись сквозь битву, бросился прямо на вожака.

Тот, даже не оборачиваясь, снова поднял одну руку, и мощная ударная волна отбросила Дарэлла в сторону и с силой швырнула об стену. Юноша со стоном сполз на пол и остался там лежать, не в силах подняться.

Расправившись с Дарэллом, колдун вернулся к Эльсиноре. Она даже не пыталась использовать магию и гордо стояла перед ним без единого движения.

— Колдуй, пожалуйста, колдуй! — беззвучно шептал Дарэлл, делая бесполезные попытки подняться, но невидимая сила как будто не пускала его.

Колдун протянул к Эльсиноре обе руки, но она по-прежнему не шевелилась.

— Нееет! — также беззвучно закричал Дарэлл.

Еще шаг, и колдун… обнял Эльсинору. Крепко прижал ее к себе, и она в ответ тоже обхватила его руками.

Бой тут же остановился. Стражники во все глаза смотрели на эту сцену. А сообщники колдуна спокойно опустили мечи вниз.

Дарэлл почувствовал, как невидимая сила наконец-то отпустила его, и тут же поднялся на ноги. Что происходит?

Наконец, парочка перестала обниматься. Эльсинора с улыбкой выступила вперед и громко сказала:

— Разве так встречают сына графа? Мой брат Флавий вернулся домой!

Поднялся громкий, изумленный шепот. Кто-то вообще не понимал — какой брат. А кто-то из более старших придворных в изумлении рассматривал сына графа, о котором все давно забыли. Мальчик уже много лет считался погибшим или пропавшим без вести.

— Ты мог бы просто постучаться и оставить свою карточку у моего дворецкого! — со смехом сказала Эльсинора, оборачиваясь к брату, — Зачем было столько сложностей?

— Это слишком скучно! — протянул Флавий, в этот момент очень похожий на сестру, — Шикарное получилось представление, да? Тебе понравилось, Элси?

— Это было глупо, но забавно, — согласилась Эльсинора.

Графиня снова вернулась к своим людям и окинула насмешливым взглядом разгромленный зал. У дверей уже топтался безголовый дворецкий Боррэй. Он ходил с тряпкой и тщательно убирал беспорядок. Хотя его попытки выглядели одновременно и жалкими, и милыми на фоне окружающего хаоса.

— На сегодня приключений достаточно! — объявила графиня, — Наконец-то день был интересный. Наведите здесь порядок и потом спать. До обеда я никого не хочу видеть.

Обитатели замка начали с облегчением покидать Тронный зал. Один Дарэлл остался на месте, угрюмо глядя исподлобья. Заметив его, Эльсинора подошла к своему рабу и тихо сказала:

— Вот видишь, мальчик. Будь это настоящая угроза, ты бы не смог меня защитить. Так что выбрось свои мечты об играх в солдатики. Ты существуешь только для того, чтобы исполнять мои приказы и как следует трахать меня. Остальное тебя не касается. А теперь иди спать. Ты нужен мне свежим. И, черт возьми, пусть тебе приготовят ванну. Не смей являться ко мне с таким запахом!

Бросив эти ядовитые слова, графиня вернулась к брату, и они вместе покинули Тронный зал. Похоже, им было о чем поговорить — они не виделись много лет. К тому же Флавия считали погибшим.

В зале остались только Дарэлл и дворецкий Боррэй, окруженные полным разгромом. Юноша молча сверлил глазами стену, а Боррэй деловито подметал полы.

— Я докажу тебе, — прошептал Дарэлл.