Живая математика. Нематематическая книга о вдохновении, науке, образовании и жизни

Кто такой Алексей Савватеев?

Панк-профессор. (Теперь уже и «панк-член-корреспондент»!) Квасной патриот России, монархист, православный, разгильдяй. Так я позиционирую сам себя. Вопрос заключается в соотношении шутки и правды.

Во время интервью меня представляют иначе: доктор физико-математических и кандидат экономических наук, член-корреспондент Российской академии наук по секции «Экономика», профессор Адыгейского государственного университета, профессор Московского Физтеха, автор книги «Математика для гуманитариев» и других научно-популярных книг, создатель проекта «100 уроков математики», ведущий канала «Маткульт-привет», заместитель директора Кавказского математического центра Адыгейского государственного университета и многое-многое другое.

Но если бы мне нужно было сказать о себе буквально в двух словах, то этими словами были бы: «популяризатор математики». Если выражаться высокопарно, я несу свет математики в массы — детям и взрослым.

А если попроще, то я езжу по всей стране и показываю, что математика — это не какие-то страшные закорючки, которые вам помнятся из школы. Это не «повторить сто раз формулу вычисления корней квадратного уравнения», а исключительная, Божественная красота.

Она настолько вдохновляет, что во время лекций я становлюсь математическим оратором. Это очень специфический талант, которым Господь меня наградил.

Иногда хочется сказать, что я проповедую математику. Возможно, это звучит чуть-чуть «на грани», а для меня, православного человека, даже немножко за гранью, ведь проповедовать можно то, что относится к вере. Но, говоря так, я имею в виду, что с вдохновением проповедника я рассказываю, как люблю математику и как остальные могли бы её полюбить.

Цель моих выступлений — не мгновенный интеллектуальный подъём аудитории. Это и невозможно. Но я хочу пробудить желание такого подъёма среди своих слушателей. Один ролик или лекция не сделают тебя математиком — для этого нужна долгая работа. И моя задача — дать вдохновение, чтобы человек захотел учиться и дальше.

У меня есть идея фикс: добиться, чтобы как можно больше людей максимально глубоко изучили математику. «Почему для вас это важно?» — однажды спросили меня. Но я не могу дать простого ответа на этот вопрос. На то она и маниакальная идея — то, что ведёт тебя, что даёт тебе драйв, которым заражаешь других людей, необъяснимо с позиций логики.

Не первый Перельман, а второй

«Проповедовать математику» я начал много лет назад. Однажды в качестве научного руководителя Центра дополнительного образования Российской Экономической Школы я приехал в один из регионов России, чтобы прочитать лекцию по экономике для местных преподавателей. Но через час занятий мы вдруг поняли, что занимаемся только математикой, что нам уже не до экономики.

В этот день я осознал, что могу объяснять математику достаточно большой аудитории — всем тем, кто готов слушать. Через какое-то время мои лекции стали выкладываться в интернет, а потом меня начали приглашать по всей стране. Причем как-то незаметно экономисты сменились на общегуманитарную аудиторию, и даже появились чисто студенческие посиделки.

Если бы пришлось выбирать между ученым и популяризатором математики, я без колебаний выбрал бы второе. В моём возрасте научный прорыв совершить сложно: наука — дело молодых. То, что не доказал до тридцати лет, потом уже вряд ли докажешь, если не занимаешься этим круглосуточно.

И раз уж вторым Перельманом-математиком[1] мне не быть, то пусть я хотя бы стану вторым Перельманом-популяризатором.

В общем, чтобы заниматься наукой, мне не хватило внутренней мотивации, зато на популяризацию вполне хватает. Когда мне нужно прочитать сто научных работ и детально изучить тему для написания исследования, у меня просто руки опускаются. Но когда те же самые сто работ нужно прочитать, чтобы на их основе что-то объяснить другим людям, тогда пожалуйста, я сделаю это с радостью!

Как популяризатор я разбираюсь в чужих трудах, рассказываю потом школьникам или взрослым. И этой деятельностью я хочу заниматься всегда, это моё призвание.

Иногда, бывает, дико устаю. Однажды в течение пятнадцати дней пришлось непрерывно ездить по городам и весям. Честно говоря, я прибалдел под конец. Но мне и в голову не приходит отказаться от поездок и встреч: может быть, просто нужно немного снизить их интенсивность.

К сожалению, популяризация математики не дает достаточно средств, чтобы прокормить семью. Поэтому параллельно приходится заниматься другими делами: я руковожу кучей проектов, занимаюсь организационными вопросами и так далее. Но моё любимое дело — это всё же именно популяризация.

Математиков моего уровня интеллекта в стране около тысячи человек, а вот среди популяризаторов я, наверное, самый известный (наряду с Колей Андреевым). То есть я выбрал именно ту область, где я почувствовал, что смогу стать первым, и стал им. Больше мне ничего не надо. Приятнее быть первым из популяризаторов, чем сотым из учёных.

Мои въедливые друзья из агностиков говорят: «Это не Бог тебя по городам гонит, а твое тщеславие». Доля истины в их словах есть. Но я думаю: возможно, у Господа есть какие-то планы, чтобы наша страна увидела через меня много математики. Как-то один мой друг священник сказал мне следующую фразу: «Если ты не можешь популяризировать свою математику без тщеславия — ну что же, популяризируй с тщеславием. Хлеб без отрубей вкуснее, но, если его нет, — будем есть хлеб с отрубями!»

У Бога о каждом человеке есть свой замысел: кто-то станет трактористом и будет счастлив, а кто-то — популяризатором математики. Я уверен, что раб Божий Алексей Савватеев именно для этого и был создан Богом — для «проповеди» математики среди русскоговорящих людей. Когда я долгое время не «проповедую» математику, например во время летних каникул, у меня внутри все начинает зудеть и гореть, и к концу отпуска я себе, бывает, места не нахожу и постоянно думаю, где бы мне поскорее выступить.

У режиссера Алексея Балабанова есть такие слова: «Главное в этой жизни — найти своих и успокоиться». Мне повезло дважды: я нашёл и своих, и сферу, которая мне была интересна с самого детства. И всё стало понятно — это моё личное служение, которое я и буду продолжать.

Популярность популяризатора

В 2017 году, когда я впервые приехал в Майкоп, со мной произошел смешной случай. Мимо машины, из которой я вышел, пробегал молодой человек в наушниках. Вдруг он резко развернулся и направился ко мне.

Дальше можно было ожидать чего угодно, только не того, что произошло. Молодой человек вежливо поздоровался и спросил: «Алексей Владимирович, вы приехали к нам в университет лекции читать?»

В этот момент меня переклинило: вокруг меня происходит что-то аномальное. Потому что в маленьких городах меня тогда узнавали редко, да и сейчас узнают нечасто.

На самом деле я, конечно, понимаю, что это случайное событие. Просто один из студентов, который любит математику, знал, что я должен приехать в Майкоп. Но дело в том, что я склонен считать: случайностей не бывает. Всевышний, который настраивает все события, делает это так, чтобы любой атеист мог сказать: «Ну да, это случайно», а человек, который улавливает какие-то высшие связи, понял бы, что это знак.

И я действительно воспринял эту встречу как знак: «Тебе стоит остановиться на этой земле». Впоследствии я решил принять предложение Адыгейского государственного университета и стал заместителем руководителя Кавказского математического центра.

К медийности моей личности я отношусь спокойно, хотя она доставляет определенные хлопоты. Дело в том, что мне приходит много писем, примерно 25–30 в месяц, в которых незнакомые люди претендуют на мое внимание. Они написали собственные труды, по их мнению гениальные, и хотят, чтобы их кто-то прочел и дал оценку. Некоторые даже просят о личной встрече. Но когда человек утверждает, что вот так, с полпинка, он смог решить великую проблему, это в ста процентах случаев — бред, вызванный тщеславием.

Однако мне приходит и много хороших, теплых писем. Я всегда радуюсь им и полагаю, что дурацкие письма — своеобразная плата за те, что вдохновляют. Это просто очередной пример того, что в природе всё уравновешивается.

Если не математика, то что?

Если бы не математика, я бы мог стать музыкантом. Давным-давно я хорошо играл на аккордеоне, с шести лет. И очень любил импровизировать. Когда шел выступать на праздниках в свою первую школу № 835, то даже не знал, что буду играть.

Ведущий объявлял: «Ученик 1 "А" класса Алексей Савватеев исполнит нам на аккордеоне». А что исполнит, непонятно. Репертуар полностью оставляли на мое усмотрение.

Дальше на сцену выходил «аккордеон на ножках»: я был очень маленького роста и не мог даже выглянуть из-за своего инструмента. Садился на стул и начинал играть что-то мелодичное, что приходило в голову. Потом слушал аплодисменты, кланялся и уходил.

К третьему классу ситуация ухудшилась, потому что надо было расти как музыканту. Мы стали разучивать серьезные вещи, и их надо было повторять по 20 раз подряд, одно и то же. Мне настолько надоело играть чужие мелодии, что к четвертому классу я сдался и спросил у отца:

— Папа, скажи, есть ли на свете деятельность, которая в принципе не предполагает никакого заучивания и повторения?

Он сказал:

— Да, сынок, есть, но только одна. Это математика. В ней тебе никогда не будет скучно.

И действительно, как раз тогда я на математике решал много задач, каждый раз новые. Это меня убедило. Так в четвертом классе я сделал окончательный выбор своей профессии (хотя потом меня ещё помотало от химии до конькобежных гонок!).

Впрочем, я очень музыкальный человек и до сих пор играю на гитаре, а в студенческие годы даже выступал с друзьями в подземных переходах. Музыка — идеальное альтер эго математики, и для меня она — дополнительное интеллектуальное занятие.

Знание или незнание. В чем счастье?

Однажды во время полета я попросил стюардессу наполнить мне стакан на три четверти. Но она, при всём желании, не смогла это сделать — потому что просто не знала, сколько это получится в терминах количества воды в стакане!

Ну не налила и не налила. Моя жизнь от этого не изменилась, да и ее жизнь не изменится: она красивая девчонка, и с работы ее не уволят. И я не думаю, что незнание сделало ее несчастной.

Впрочем, я не уверен и в обратном — в том, что знание приносит счастье. Может быть, и не приносит. Но лично я не жалуюсь: я человек, которому не на что жаловаться по жизни. И во многом это связано с тем, что я изучал много наук, знаю, как устроен мир с научной точки зрения, и это гармонично дополняет мои религиозные воззрения.

Думаю, знания, скорее, на стороне счастья, чем на обратной. Но, может быть, для кого-то это и не так. Представьте художника, которого ломают об колено, чтобы заставить изучить и понять формулы. Он проклянет это и перестанет писать хорошие картины. Такое вполне может произойти, и, наверное, происходило неоднократно на нашей земле.

Выражение «счастье в неведении», возможно, работает с другими людьми. Но со мной — нет: я предпочитаю понимать всё, и когда вижу незнакомое явление, то непременно хочу в нем разобраться.

Мне интересно, почему в какую-то область знания люди (учёные) не входили. Может, она запретная в определенных кругах, а может, причина в другом? Я часто задаю неудобные вопросы, потому что миром сегодня правит не наука, а повестки. Повестка коронавируса, повестка BLM, еще какая-нибудь. У нас свой набор повесток: цифровизации, например, или новых форматов образования.

Никем не доказано и не установлено, что повестки приносят пользу. Просто сказано сверху и велено, чтобы люди, как рабы, подчинялись. Я против этого, и наука тут дает хорошее лекарство: человек, вооруженный знаниями, вскроет все эти повестки и задаст неудобные вопросы — например, про климатическую. Эти вопросы будут неудобны тому, кто это все пропагандирует, он просто не сможет ответить на них. Почему не сможет? Да потому, что его не учили отвечать на вопросы, его дело — продвигать повестку.

Вот почему мне кажется, что классно жить с набором предметных знаний на научной основе. Ты видишь, где тебя обманывают, где тебя разводят, где тебя гонят в очередное стойло. Человека ученого туда не загонишь.

Кредо: держать слово

Есть вещь, которая очень сильно влияет на мою жизнь. Это репутация. Я безумно дорожу репутацией человека, который всегда держит слово.

Почему так? Я болен «сверхчестностью» по жизни — в принципе не умею врать, но дело не только в ней. Важно осознание того, что при нарушении слова контрагенты не будут поддерживать те договоренности, которые есть. Так что держать слово — это моё кредо.

Мне вообще кажется, что в нашей жизни слишком много безответственной болтовни. Кто-то говорит: «Давай сделаем то-то и то-то». И пропадает. Я спрашиваю: «Ну что, будем делать или нет?» Он говорит: «Не знаю, что-то как-то лень» или «Да что-то у меня другие обстоятельства». К сожалению, подобное бывает очень часто.

Иногда я вижу, что человек объективно зависит от более важного лица. Вот я однажды выписал в Иркутск человека с лекциями, очень известного. И в последний момент он не приехал, сказал: «Не могу, Путин зовет».

Я могу понять его отказ, но для меня это не аргумент. Помню, меня пригласили в администрацию президента, и мы назначили дату, на пятое марта, по-моему. И вдруг они мне говорят, что пятого марта нельзя: экстренное совещание у Путина, давайте шестого. «Вы с ума сошли, какого шестого, теперь уже двадцать девятого только!» — отвечаю я. Потому что до 29 марта шли сплошь гастроли и записи, которые я не могу отменять!

Я могу себе представить какие-то обстоятельства на грани фантастики, когда мне звонят и говорят: «Путин ждет прямо сейчас, немедленно, по вопросу массовой школы». Да, наверное, в этом случае я позвоню человеку и скажу: «Меня ждёт Путин, извините». Ну вот реально не ниже, то есть к Мишустину, если надо менять план, уже не поеду.

И с деньгами то же самое. Я могу погнаться за очень большими деньгами, чтобы потом некоторое время жить спокойно, но не ценой нарушения уже достигнутых мною ранее договорённостей. Даже если эти договорённости не связаны ни с какими деньгами!

В своей жизни я всего три раза менял план: когда рождалась Света, когда рождался Юра и когда рождалась Надя. Тогда пришлось отменять события, но тут уж извините. (Мишенька и Галочка, рождаясь, планов не меняли — дни рождения приходились на праздники.) Ну, ещё пару раз объективно не мог записываться из-за полной потери голоса, тоже пришлось переносить. А вот выступать приходилось иногда и при полной потере голоса — в апреле, кажется, 2019 года, лекций пятнадцать подряд на выезде провёл в таком состоянии!

Ну и я могу представить себе ситуацию, когда я очень-очень сильно заболею, как ещё не бывало. Конечно, я не смогу выступать в этом случае. Однако это не связано с моим решением, это объективное препятствие. Изменения моих планов могут происходить только, как говорят юристы, по обстоятельствам непреодолимой силы.

Хорошо ли быть Савватеевым?

Прихожу в столовую, там очередь, а я опаздываю на лекцию. Что делать? Лезу вперед со словами: «Извините, меня надо пропустить, меня сто человек ждёт на лекции».

Вот тут наверняка стоящие в очереди думают, что Савватеевым быть плохо — он хамит и выдумывает всякие причины, почему ему надо раньше получить еду, чем остальным. Наглость, конечно, берет города, но у людей остается неприятное впечатление о тебе.

Да, я самоуверенный человек. Порой даже слишком, и это минус: начинаю считать, что я во всём прав. Хорошо, что у меня есть жена, которая корректирует эту самоуверенность, иногда ставит меня на место. Ведь если всегда считаешь себя правым, то порой бывает так: кому-то что-то грубо сказал, кого-то просто припечатал, мол, математикой ему заниматься не надо, потому что он бездарь.

И очень тяжело попросить прощения, да и не примет он прощения, скажет «хорошо», но запомнит. Просить прощения я не люблю (хотя иногда и приходится!), зато мне легко прощать людей, особенно если человек признал свою ошибку. Не прощать — смертельно опасно. Ты приходишь на исповедь, тебя спрашивают, у всех ли ты попросил прощения, всех ли ты простил? К Чаше иначе не подходи! То есть это для Бога важно.

Помимо того что я самоуверен, я ещё и очень эмоциональный человек. Мы все испытываем эмоции, но в моём случае они часто зашкаливают. В детстве даже лежал в психиатрической клинике. Поэтому я и эмоции — это нераздельные вещи. Да и как-то странно было бы жить без них. Человек без эмоций — это робот.

Кстати, иногда я говорю, что к 2030 году будет востребована только одна профессия — математика. Разумеется, это шутка: разных профессий останется много. Конечно, во всём, что связано с технической стороной дела, будет сплошная математика, математика и ещё раз математика. Это правда. Но в одной из профессий будут нуждаться все — и физики, и лирики. И эта профессия — психолог межличностных отношений.

Сегодня всё упирается в то, что люди друг друга не слышат, разучились разговаривать друг с другом. Целые перспективные проекты разваливаются из-за того, что коллеги не могут вместе организовать работу. Психологии не хватает, это факт.

Моя самоуверенность в связке с эмоциональностью порой приводят к проблемам в общении с другими людьми. Но, с другой стороны, они имеют и плюсы. Я никогда не сдаюсь, я упрям, как десять баранов. Маниакально убеждён в своей правоте в тех областях знания, в которых считаю себя грамотным; я люблю объяснять и умею это делать.

О деньгах и успехе

Порой во время интервью мне задают вопрос, обеспеченный ли я человек. Я всегда отвечаю: да, обеспеченный. В том смысле, что мне ничего не надо от жизни. Кроме озёрных коньков. Но их я уже заказал в качестве подарка на юбилей.

Еще мне очень не хватает варежек с подогревом. Они у меня есть, но перестали работать. Однако это не вопрос денег. Дело в том, что нужно разобраться, почему они сломались, как их починить. То есть это проблема нехватки времени.

С озёрными коньками — та же история: чтобы их правильно выбрать, придется изучить, какие модели есть, чем они отличаются друг от друга и так далее. Надо вникнуть во все тонкости, а мне некогда это делать.

Что правда, то правда: у меня нет смартфона, машины, пиджака. Зато у меня пятеро детей, семья, скромненькая квартирка в московской пятиэтажке и даже дачи две — на Байкале и в подмосковных Снегирях. И мне этого вполне достаточно.

Однажды меня спросили, есть ли выгода от романтики. Знаете, это даже странно звучит. Романтика и выгода — антонимы, слова противоположного значения. Для меня романтическое событие — это пойти на лыжах и заблудиться в лесу, а потом чудом найти дорогу назад. Это такой кайф, но какая тут может быть выгода?

Надо сказать, что про деньги я даже не очень думаю. Мысли не столько о них, сколько о том, что сегодня я еду с лекциями туда-то, завтра выступаю там-то. Это в приоритете.

Я исхожу из того, что у меня много друзей, а у них много денег. Поэтому я сам не коплю, а всё время живу в долг. Как только есть возможность взять ипотеку и купить квартиру (или дачу) — я тут же это делаю. Я знаю, где взять деньги: они живут в карманах моих друзей.

Наверное, я мог бы поставить себе задачу «выйти в плюс». Но вот почему-то она не ставится, и эта ситуация не напрягает меня.

По жизни у меня нет понятия, что я что-то хочу. Многое из того, что у меня есть, мне подарили. Например, в декабре 2018 года я получил в подарок от подписчика новый компьютер, а до того пользовался старым, который у меня был с 2012 года. И наверное, работал бы на нём до сих пор, если бы не этот неожиданный подарок!

Суть в том, что я ужасно консервативен. У меня есть вещи, которыми я владею подолгу, и привыкаю к ним. Если заменить их на новые или арендованные, то всё будет уже не так. К примеру, у компа появятся новые функции, а тех функций, что мне привычны, наоборот, не окажется. То же самое касается смартфона. Меня бесит, что он подсказывает, что человек хочет написать. Поэтому долгое время у меня был старый телефон, он раздолбанный, у него все клавиши нажимаются одновременно. Но я к нему привык, и меня это устраивало. А сейчас у меня появился новенький телефончик — тоже кнопочный.

Машину не покупаю, потому что я ее не вожу. Даже катаясь на велосипеде, могу задуматься и налететь на кого-нибудь, но тут я хотя бы не нанесу большого вреда.

Можно ли, исходя из всего сказанного, назвать меня успешным человеком? Когда-то я думал, что успех — это значит достичь всего, чего хотел. В таком случае я не очень успешный, потому что желаний было много (например, разобраться в доказательстве Великой Теоремы Ферма!). Почему не все мои желания исполнились? Не на те рычаги нажал? Но я не могу так сказать. Думаю, что во все моменты я нажимал на вполне естественные рычаги и шел естественной дорогой.

И в этом плане ни о чем сожалеть мне не приходится, так что я, наверное, успешный человек и всё делал правильно. Моя жизнь просто идет и идет, я выступаю и выступаю, что-то записываю на канал, воспитываю детей. Всё своим чередом, всё так, как надо. Видимо, это и есть успех.

А может ли случиться, что моя профессия станет не нужна? Прогресс идет вперед, и таким вопросом многие себя пугают. До пенсии-то еще дожить надо. Что тогда делать?

Ну, в моём случае этого не произойдёт: интерес к математике в России очень велик. Он буквально зашкаливает, и на 15 лет его точно хватит. Но если в какой-то безумной теории представить себе, что мне нужны деньги, а моя профессия больше не востребована, то я пошёл бы снова, как в студенческие времена, петь с гитарой в электричках. У меня есть артистические наклонности, поэтому заработать на хлеб получится и без математики.

Когда-то мы беседовали с Артемием Лебедевым, и он сказал, что успешность — это, прежде всего, востребованность. Причем востребован человек должен быть для самого себя. Если он живет осмысленно, то всё остальное вообще не важно. Я согласен с Тёмой.

Повседневный график

Люди часто интересуются, когда я работаю, как обычно проходит мой рабочий день. И я отвечаю: «У меня нет понятия "обычно"». Единственное, что у меня обычно, — это подъём в шесть утра. Всё остальное не может быть обычным — в моей рабочей жизни и в моем рабочем графике нет ничего регулярного.

Когда я работаю? Это всегда происходит урывками. Изучаю теорию гомологий, разбираюсь в эллиптических кривых, придумываю новые темы для лекций.

Вот я проснулся в шесть. Могу полежать минуть пятнадцать, подумать о чём-то. К примеру, сегодня воскресенье, не нужно отводить детей в школу. У меня есть полтора часа до момента, когда они проснутся. И это время для теории гомологии. Раз в неделю в воскресенье утром. И то не каждый раз получается выделить на это время.

Что касается тем для выступлений, то вся моя работа по подготовке новых лекций происходит в самолетах и поездах. Это мой офис. В самолете я как в домашних тапочках — да даже и в прямом смысле слова, я их вожу с собой. Надеваю их и чувствую себя прекрасно.

В моей жизни нет никаких определенных периодов, когда я мог бы работать. Человек привыкает к такому ритму, хотя это довольно сложно.

Где брать силы и мотивацию

У меня часто спрашивают, откуда столько во мне энергии? Мне кажется, этот вопрос стоило бы переформулировать так: «Что вас мотивирует, что даёт вам силы?»

Больше всего меня вдохновляет переполненная аудитория, состоящая из слушателей, которые пришли ко мне добровольно. Бывает, отправляюсь на лекцию совершенно уставший, с дороги. Плохо спал несколько ночей, неважно себя чувствую. Но когда я вижу такую аудиторию, у меня сразу же включается какой-то внутренний резерв, и я начинаю вдохновенно читать лекцию, в каком бы состоянии я ни был.

Беру силы в своем окружении: это моя замечательная семья и друзья. Наша культура меня вдохновляет: хорошие книги, фильмы, музыка. Если у человека есть цельная картина мира, как научная, так и не научная, то энергия рождается и из нее тоже.

Одним из самых мощных источников сил и радости для меня являются горы, природа. Если иду в поход, то всегда возвращаюсь вдохновленным. Именно поэтому каждую субботу я стараюсь ходить в поход на весь день и по ближайшему Подмосковью, и по Зелёному кольцу Москвы. Второй вариант позволяет много пройти, не замочив при этом ног. С тех пор как его сделали, можно при любой погоде ходить в комфортных условиях.

В Москве есть группа Дмитриева, ходит по 45–50 км в день пешком, а на лыжах 60–70 км. Раз в год, если позволяет погода, я участвую в лыжной гонке на сто километров. Прохожу их примерно за четырнадцать часов. Или даже ещё дольше. Например, вот так:

(из ЖЖ Алексея Савватеева)

Есть такой день в году, который как судный: это поход на 100 километров за один день. Пару лет назад дистанцию удлинили, чтобы 100,5 километров стали от старта до финиша, но ещё от финиша до электрички 4,5, так что всего за день уже 105 км.

Каждый год несёт свою погоду и свои тонкости прохождения. И каждый год я, регистрируясь, думаю о том, что «настанет год, России чёрный год, когда сто километров Савватеев не пройдёт».

До сих пор я ни разу не снимался с маршрута, но несколько раз не выходил, понимая, что погодные условия не позволят, или когда заболевал накануне.

Но с 2017 года по 2022 я прошёл все сотни — шесть лет подряд. Среди них была и сотня-2021 при температурах ниже 25 градусов мороза на финише (с максимумом в минус 17 днём). Если бы такие условия были вчера… то, наверное, я не рискнул бы стартовать.

Погода 19 февраля ожидалась очень комфортной, около 5–7 градусов мороза весь день, но с одной деталью: в ночь перед забегом ожидался снегопад. А с ним, как известно, ничего не ясно до конца: обещают 5 см, выпадет 25. И тогда всё пропало — надо тропить все накатанные лыжни заново.

Я в последние годы стал ходить совсем медленно — в силу многих причин, в том числе и здоровье «не то», поэтому мне надо стартовать одним из первых. И если снегопад, то он ложится на плечи таких медленных участников гонки, как я.

Однако никакого особенного снегопада не было — выпало за ночь около 4–5 сантиметров свежака. Более того, на старте нас было семеро, и тропёжка досталась, как и год назад, Анечке Семёновой и её попутчикам.

Но давайте всё по порядку! 19 февраля 2023 года:

3:50. Подъём. Завтрак. Сборы, вызов такси.

4:50. Такси до Ленинградского вокзала.

5:30. Садимся в электричку.

6:45. Старт.

Лыжня есть, её прокладывают впереди идущие Аня Семёнова, Саша и Сергей, ну и Руслан с Наташей Рыбаковой утрамбовывают. Я иду шестым. Наташа Брусиловская замыкает наше шествие.

Приходит в голову разная ерунда типа «Кто рано встаёт, тому Бог подаёт — снег на лыжню для тропёжки, чтобы не расслаблялся!» и сибирский термин «мультифора». Он у нас в группе обозначает фору, которую группа лыжников из поздней электрички даёт группе лыжников из ранней. Но у нас это анти-фора, ибо им-то не тропить, а нам как раз тропить!

9:30. Раковский крест. И тут я вижу всю честну́ю компанию — ребята перекусывают и пьют чай. А дальше — целина… ну то есть, конечно, не целина, а твёрдая лыжня, покрытая пятью сантиметрами снега. Вот и тропить пора! Троплю, рассекая девственную белизну лыжни-змейки своими синими лыжами.

Поле. Ещё веселее. Лыжный след заметён и теряется. Но я его в основном угадываю. Где-то километра четыре я троплю, а там уже Анечка и Саша догоняют. Уступаю им, отдыхаю.

Так и приехали на костёр питания втроём, первыми — Аня, Саша и я.

11:01–11:37. Геркулес, сырники, отдых. Ожидание крутых, чтобы петлю они тропили. Хрена-с-два! Приехало несколько человек, но тоже сели отдыхать.

Плюю на всё и стартую опять первым. Точнее, вторым — Руслан, оказывается, убежал ещё раньше меня. То догоняю его, то снова отстаю (не буду писа́ть, почему отстаю, иначе в слове писа́ть надо будет поставить по-другому ударение!).

Впрочем, всё хорошо: за километр-два до полей догоняет Будников. Всё, тропёжка завершена на этот раз! Он метеором убегает вперёд, и ещё долго никто меня не нагоняет. А потом уже один за другим. Я даже сочинил такую загадку: «С каждым обгоном скорость его всё увеличивалась, а лыжня — улучшалась». Это про меня; с каждым обгоном МЕНЯ кем-то другим:-))!

15:20. Финиш петли. Сравнил время с прошлогодним, оказалось, такое же (а мне помнилось, будто год назад было медленнее). Оба этапа столько же, с точностью до нескольких минут. Но год назад я меньше отдыхал.

И сейчас опять сорок минут обедаю, курицу с супом поедаю.

16:00. Старт. Ну, теперь ветер в паруса, 40 километров до законного финиша! Вперёд!

Сперва еле плёлся — ибо объелся на втором привале, после петли. Однако постепенно всё растряслось, и к Раковскому кресту средняя скорость до 8 км/час подтянулась. Сзади замаячила Аня Высоцкая, и я решил, что худа не будет немного погоняться. Убегал от неё несколько километров подряд. На подъёмах легко, но на спусках — тяжелее, и мало-помалу Аня меня нагнала. Ещё 2–3 километра я от неё не отрывался, стараясь изо всех сил

Опередив её снова после первой шоссейки, я совершил великое хулиганское действие. А именно, я ПОМЕТИЛ великолепный экодук над ЦКАД! Краше нет красоты, как говорится… правда, от высоты там отделял меня стеклянный забор. Но ощущение, что внизу мчатся какие-то машины, делало это место идеальным туалетом!!!!!!!!!!!!!!

И вот тут-то и случилось то, что кардинально изменило график прохода сотни по сравнению с предыдущей. К 87-му километру пути я совершенно сдох. То ли дух экодука меня наказывал за преступление, то ли гонка с Аней добила, то ли старею, ХЗ. Короче, я еле доплёлся до поильного пункта. Но там меня ждали Антон Сорокин и всё семейство Алтунджи, которые подобрали меня, обогрели, подбодрили, напоили чаем, ну и я съел шоколадку ещё. Последние десять километров вновь дались мне более-менее легко, со средней скоростью 9 км/час.

Итого последний участок — ровно за 5:00, даже за 4:59 (как и обещал Ане Семёновой и Саше:-)))). Но больше так не буду гоняться. Хотя… в том году было 4:33. Прошлогодний ледяной финиш 2022 с Сашей Бахваловым на пару был незабываемым!!!!

Прошёл всю сотню за 14:14, из них чистого времени тринадцать часов ровно.

Семь сотен подряд: 2017–2023.

Посмотрим, что сулит год 2024, когда мне будет уже полных 50 лет….

Послесловие к сотне

Если я в течение недели не выполнил свою норму в 50 километров, это значит, что у меня ничего не будет работать — ни голова, ни тело. Мне просто необходима ударная нагрузка, и эффект от субботнего похода держится до среды. Именно это позволяет выдерживать бешеный ритм поездок по стране и мой повседневный хаотичный график.

Стараюсь ходить либо с группой Дмитриева, либо сам по себе. Идеал для меня, когда я совсем один. Но так не всегда получается. В группе Дмитриева у всех маршрут заранее скачан на смартфон. У меня его нет, так что я себе делаю цветную распечатку с красивой ниткой маршрута.

Когда я сам с картой прокладываю свой собственный маршрут, то у меня не выходит 50 км, потому что я постоянно думаю, куда и где повернуть. Прохожу сорок километров, и это мало для меня. Я недотренирован, а значит, у меня будут признаки апатии. Но полная апатия будет, если вовсе не удаётся выбраться — такое бывает, хоть и очень редко.

Либо я иду по одному из своих любимых маршрутов: Лосиный остров — Измайловский парк и так далее. Я там все наизусть знаю, на каждом повороте примерно представляю, что будет, и прохожу 60–70 км. Идешь по лыжне один, ни о чем не думая — красота!

Один мой друг говорит мне: «У меня нет времени на твою физкультуру, я вот выпил бутылку вина — и через пять минут уже отдохнул». А я не пью уже много лет. Одно время сильно злоупотреблял. Я не умел останавливаться, мне обязательно надо было упасть под стол, а до этого куролесить, чтобы все вокруг знали, что здесь пьет Савватеев:-)))).

«Почему Савватеев не пьет»

Ролик с таким названием набрал немало просмотров на моем YouTube-канале. Это своеобразный «каминг-аут», и дался он мне нелегко. Я долго не мог собраться перед съёмкой. Помню, полчаса просидел на диване, подбирая слова.

Я решил снять этот ролик, чтобы обратиться к людям, мучимым той же бедой, и рассказать, что выход есть. И по комментариям видно — это сработало, кто-то действительно остановился.

Я встречал много людей, которые пили так же, как и я раньше. Это еще не смертельная стадия, когда только Господь может помочь, но это тяжелая привычка, которая загоняет тебя в замкнутый круг, и ты всё время ходишь по нему, боясь остановиться.

Алкоголь — такая заманиловка, которая постепенно обматывается вокруг твоей шеи. Поначалу это весело, а потом ты становишься рабом рюмки. Самыми страшными для меня были пьянки на сорок человек после конференций. Там, где неограниченное количество алкоголя, и ты выпиваешь всё, до чего можешь дотянуться.

Любая такая массовка была для меня на грани. Не важно, одну или две рюмки я себе позволял выпить вначале: в любом случае всё заканчивалось полным крахом. Всё разбито и разнесено, я валяюсь внизу. Пытался из окна прыгать, ругался на милиционеров матом и так далее. И постепенно я начал понимать, что, кажется, пути назад уже нет. И вопрос, сколько я проживу в таком режиме, — это был вопрос исключительно «к теории вероятностей». Закон больших чисел никто не отменял, и он неумолимо поджидал меня уже где-то недалеко. Любая пьянка могла для меня стать последним событием в этой жизни. Но если ты умрешь в таком состоянии, то вряд ли попадешь на небеса.

Напомню историю святой Ксении Петербуржской. Её муж, судя по всему, умер в сильном подпитии, не успев причаститься. Ксения была так поражена этим, так боялась, что он не попадет в То Место, куда стремятся христиане, что стала юродивой и несколько лет бродила по улицам, одетая в одежду мужа, чтобы отмолить грех своего супруга.

23 марта 2013 года я поставил точку, «отстрелялся из упоров» и выбрался на берег до водопада. Не буду говорить «навсегда». Я знаю алкоголиков, которые завязали много лет назад и после этого пили нормально. Это возможный итог и для меня. Но неочевидный.

Первое время змеиное начало догоняло и кусало меня за душу, много раз появлялось желание выпить. Однако я как человек религиозный понимал, что это дьявольское искушение. Теперь змей ушёл, но я не знаю, навсегда ли это.

Несколько лет на вопрос, почему я бросил пить, я врал, что из-за проблем с сердцем. Но это была только часть правды. Истинная причина не в этом.

Дело в том, что разрушилась моя первая семья во многом из-за алкоголя. И нынешняя семья была уже под угрозой. Пришлось выбирать между выпивкой и семьей. И я свой выбор сделал. Это будет самый честный ответ.

И конечно, большую роль сыграла Церковь. Если внимательно изучишь жития Серафима Саровского, Ксении Петербуржской и других наших святых, то поймёшь смысл, которым они жили. И осознаешь, как религия полностью меняет у человека подход к жизни. Ты просто не сможешь относиться к своей жизни несерьёзно.

То, что даёт горизонты и якорь

Я люблю своих врагов — это очень хорошая заповедь. Кстати, я и к Христу пришёл, когда это увидел.

Тогда мне было тринадцать лет. Я считался «ботаном», но хулиганы меня любили, потому что всегда списывали у меня математику и физику. Благодаря этому я находился под надёжной защитой — «под крышей», как впоследствии это бы назвали. Но в этом сообществе существовали чёткие правила: враг — значит враг, и врагам прощения нет. А я всегда чувствовал, что тут что-то не то: это же обычный парень, просто с другой улицы, какой он враг? Ясно, что всё это просто игра!

А потом, уже в школе № 57, мой друг и одноклассник Юра Алексеев сказал мне: «Слушай, у Христа врагов любят». И выстроилась очень простая и понятная конструкция: мы на самом деле всю жизнь играем в игры. Возьмём Россию и Америку. Мы играем в «войну» — видимо, нам так веселее жить. А я люблю знакомых мне американцев. И люблю людей, с которыми постоянно воюю по разным поводам. Поэтому я сразу это всё принял.

Юра вообще очень интересный человек. Мы вместе учились в физико-математическом классе. Несмотря на свой ум, в плане точных наук он был полнейшим разгильдяем: математикой вообще не занимался, хотя нам создали для этого все условия. Зато он начал читать Библию и стал у нас в классе прямо-таки миссионером, потому что постоянно рассказывал какие-нибудь истории из Священного Писания.

Был конец восьмидесятых годов. Мы всё время спорили, есть ли Бог. Хотя к тому времени в сказки коммунистов уже никто не верил, но все же десятилетиями до этого людям внушали атеистическую точку зрения.

И вот появляется в моей жизни Юра и говорит, что Бог есть, и что Бог — главное в жизни. И для меня его слова оказались очень убедительными, хотя большинство одноклассников ими не прониклось, как-то вяло реагировали. А я увлёкся, уверовал во Христа.

Довольно часто мне задают вопрос, почему на меня, человека с математическим складом ума, повлияли эти рассказы? Почему не хотелось доказательств?

Но я уже тогда понимал, что вера — это та область, где искать доказательства бесполезно. Мне всегда было ясно, что невозможно научно ни доказать, ни опровергнуть существование Бога. Юрины рассказы казались мне убедительными, и моё иррациональное начало откликнулось на них.

Кроме того, мы тогда были увлечены рок-оперой Эндрю Ллойда Уэббера и Тима Райса «Иисус Христос — суперзвезда». Благодаря ей я получил всю Евангельскую историю на красивом блюдечке. И только потом уже изучил ее по Библии.

Именно под влиянием Юры я принял решение креститься. Мне тогда было пятнадцать лет, и год стоял знаковый — 1988-й, тысячелетие Крещения Руси. Впрочем, тогда я ещё мало что понимал, поэтому настоящим воцерковлённым не стал. Мне было неясно, зачем нужно ходить в храм и участвовать в таинствах, мне даже казалось, что это делают какие-то особенные люди, далёкие от повседневности. Я и крестик через какое-то время снял, хотя всем продолжал говорить, что я человек крещёный, православный.

А потом начались проблемы с алкоголем. Однажды мне мой друг посоветовал съездить в Серпухов к чудотворной иконе Богородицы «Неупиваемая чаша», перед которой молятся об избавлении от пьянства. Впервые по-настоящему я молился именно там: просто разговаривал с Богородицей, вглядываясь в икону.

Какое-то время после этого я не злоупотреблял, но потом всё вернулось на прежние рельсы. Я же говорю: это замкнутый круг, из которого ты либо выходишь, либо нет. Я видел несколько человек, которые выходили из этой мертвой петли и потом пили по чуть-чуть либо не пили совсем. Но мне были известны десятки людей, которые так и сгинули.

В итоге моё воцерковление совпало с полным отказом от спиртного. Именно тогда я по-настоящему вошёл в Церковь.

Пока не могу сказать, что хорошо знаю церковнославянский язык, но читать надписи на иконах могу, алфавит знаю. В целом знаю структуру богослужения и примерно понимаю, что происходит в какой момент службы.

Кстати, бывает, что люди приходят в храм, а потом жалуются, что им что-то непонятно. Но ты же не на лекцию в свой вуз пришёл. Иди и узнай, если тебе действительно интересно. Мне вот тоже иногда говорят: не знаю я ваших логарифмов, зачем вы мне свою книгу подсунули?! Не понимаешь — так не кичись своим невежеством. Исправь его либо молчи, а если не хочешь ходить в церковь — так никто и не гонит туда палками!:-)))

Сейчас я обычный прихожанин РПЦ, простой российский верующий. Регулярно хожу в храм, несмотря на плотный график поездок. Хотя бы раз в семестр всей семьёй стараемся прийти на исповедь, к причастию. В Измайлове, где мы живём, неподалёку от нас две замечательные церкви — Покровский храм и храм Песчанской Иконы Божией Матери. Я много езжу по стране и в других городах тоже стараюсь заходить в храмы. Молюсь Иисусовой молитвой или просто: «Господи, помилуй!»

Что касается постов, то я их не соблюдаю. Во-первых, я вообще не очень люблю есть, а пищевой пост нужен тем, для кого важна еда. Во-вторых, у меня спящая язва и очень много ограничений, так что с благословения батюшки я не вношу дополнительных истязаний своему и так не очень толстому телу.

Но посты я стремлюсь соблюдать в духовном смысле. Например, стараюсь меньше ругаться матом. Есть у меня любовь к этим нехорошим словам, и в пост я, как правило, слежу за языком более ревностно. Ну и стремлюсь, как говорит батюшка, «больше думать о вечном». Меньше спорить, меньше распаляться во время споров.

Что мне даёт вера? Прежде всего, якорь. Моя жизнь движется в безумном темпе. Каждый день расписан чуть ли не по минутам: шутка ли — у меня более десяти рабочих мест! В Москве несколько, в Адыгее, в Набережных Челнах. Снимаю видео для проекта «Дети и наука». Плюс канал на YouTube. Практически каждую неделю я еду в какой-нибудь город, а чаще — в несколько городов, чтобы там «проповедовать математику».

По воскресеньям мы со старшими детьми стараемся специально собраться, чтобы пообщаться нормально, а не мимолетно. По субботам весь день хожу пешком или на лыжах на большие расстояния. Такой нагрузки без молитвы, без Церкви не выдержать. Без этого моего якоря я бы давно сошёл с ума, спился и сгинул.

Покой и смирение, которые я получаю в храме, приводят в порядок все чувства и мысли, позволяют понять, что в жизни важно, а на что можно «забить», говоря языком молодёжи. Всё выстраивается в цепочку: понимаешь, что важно, а что — не очень.

Ни одна область деятельности, ни одна новомодная «духовная практика» не могут даже близко сравниться с Живым Словом Иисуса Христа, которое ты слышишь в церкви. В самый разгар бешеного круговорота дел и событий в моей жизни всегда есть ясное ощущение, что где-то там, в Иной Жизни, покой всё-таки наступит!

Помогает ли вера в работе? Скорее, добавляет ответственности, когда идёшь к поставленной цели. Впрочем, ответственность верующего должна проявляться не только в работе, но и во всём, что человек делает.

А ещё вера даёт человеку очень далёкий горизонт. Без него невозможно сделать что-то настоящее. Конечно, есть люди неверующие, но умеющие настраивать себя на цели. Однако вера — это наиболее естественный способ мотивации для человека. Если горизонт короткий, то получается что-то вроде «сдал ЕГЭ и забыл». Для понимания мира это не будет иметь никакого смысла.

Как обычный православный человек, я полагаю, что миром управляет Господь наш Иисус Христос. И мы получили от него огромную свободу на то, чтобы тоже иногда немножко порулить. Правда, порой рулим мы совершенно не по Божьим заповедям.

Я человек очень слабый, и я просто не понимаю, как можно жить, если не знать, что после смерти тебя что-то ждёт. Или, скажем, вдохновение — откуда оно берется? Изнутри? Никогда! Вдохновение — это из внешнего Источника.

Да, мы слабы, но для нас никакого противоречия в этом нет. А те люди науки, которые стремятся к отсутствию противоречий, на самом деле сами полны этими противоречиями. Просто, признавая противоречия, мы тем самым снимаем с себя необходимость во всём следовать логике. Вот я математик, но в жизни я поступаю совершенно нелогично и имею на это полное право.

Чудеса в жизни математика

В день выборов в Академию наук я стоял на службе в Даниловом монастыре, молился. Но не о том, чтобы стать членом-корреспондентом РАН. Я же не знаю, есть ли на это воля Божья. Говорил так: «Господи, если я получу это звание, то постараюсь не возгордиться и принести людям много доброго!» И меня выбрали — я получил ровно столько голосов, сколько было нужно, ни голосом больше, и только в последнем туре!

Чудо ли это? Скорее, нет. Чудо — это какое-то явление, которого ты даже не чаял ждать, а оно смогло произойти. Такие чудеса могут быть на научных основаниях, а могут быть против них, и никакое чудо не может быть повторяемым (в противном случае это не чудо уже, а новый закон природы).

Несколько лет назад мы отдыхали на даче. Я углубился в лес и вдруг вижу: на меня смотрит Иисусу Христос! Икона у дерева, ликом ко мне, благословляет. Откуда она здесь? Как получилось, что я вышел прямо на неё?

А тут дождь начинается. Я, конечно, взял её себе, и сейчас она в моей каморке в Снегирях. Очень дорожу ею, чувствую её присутствие. «Спас», которого я спас… Вроде обычная икона, и такое чудесное обретение.

И, раз пошла речь о спасениях, расскажу, как Господь несколько раз спасал меня. Я с юности люблю рискованные походы в одиночку. Сейчас рискую реже: чем старше, тем становлюсь спокойней. Но весной 2004-го я чуть было не погиб в Крымских горах: однажды резко похолодало, и даже пошёл снег, а я гулял в одной рубашке. Вдобавок неловко спрыгнул с выступа и едва не сломал ногу.

Если бы треснула кость, точно бы замёрз и погиб. Но я молился изо всех сил, и в итоге мне удалось скатиться с горы и выбраться на шоссе, а потом доехать автостопом до Симферополя. Сел в машину — слава Богу! Состояние восторга, словно заново родился. Смотришь вокруг и думаешь: какое чудо — жизнь, какой же это Божий дар!

На Урале в лесу я однажды чуть не замёрз во время лыжного похода: 26 градусов мороза, я в одном свитере, заблудился.… Это было в 1998 году. А в другой раз, в 2011 году, нас с другом волки чуть не съели. Целая стая! Видел, как сверкают глазами, окружили нас. Слава Богу, нам тогда удалось за полминуты разжечь костёр и пересидеть опасность.

Но, пожалуй, моя любимая история — про крестик. Дело было много лет назад на семинаре в Киеве. После одного из весёлых вечеров решил я пойти искупаться в местном озере. Разделся на берегу, снял крестик и куда-то его положил. А когда одевался, забыл про него и только наутро обнаружил пропажу. (Или уже вечером обнаружил — точно не помню, очень пьяным был.) Я был просто убит, потерян, внутренне разорён. Мои коллеги по семинару прочесали пляж, но ничего не нашли.

А ночью мне приснился этот пляж, но песок на нем какой-то странный: прозрачный, а на нем растут самые обычные кусты. И в прозрачной глубине песка я вижу свой крестик! Оставаясь математиком даже во сне, замеряю расстояние до кустов.

Проснувшись, бегу на пляж, высчитываю место, которое увидел во сне, начинаю копать — и вот он, мой крестик! Когда я рассказываю об этом, люди мне просто не верят. Но это было ровно так — слово в слово: другие участники того семинара охотно это подтвердят! К сожалению, это чудо никак не изменило моего поведения, но с того момента я начал понимать, что делаю со своей жизнью что-то не то. Это был мне первый звоночек.

Конечно, любой атеист разнесёт эту историю в пух и прах, назвав всё случившиеся события совпадениями. Для атеистов в принципе чудес не бывает. Сегодняшний мир устроен так, что если ты не воспроизвёл чуда, то тебе никто не поверит. Однако чудо на то и чудо, что его, в отличие от научного опыта, невозможно воспроизвести.

Но если какое-то явление долго отрицали, а потом в нём нашли научное ядро и объяснили путём многократных испытаний, то оно и чудом перестало быть. Если я не ошибаюсь, в православии до сих пор нет общего мнения о том, совершал ли Иисус чудеса, потому что знал какую-то великую науку от Бога и делал это строго научно или потому что он попирал законы физики и делал это, показывая, что законы физики над ним не властны. Возможно, впрочем, что я невежествен в теологии и ответ уже давно существует.

Мой (увы, уже покойный) друг-атеист утверждал, что невозможно локально отменить законы физики, и, значит, никаких чудес быть не может. А я ему говорю: «Слушай, Богу всё возможно, возьмёт и отменит на секунду твоё видение этих законов». Это спор философский, но я-то вполне допускаю настоящие чудеса.

Что мы знаем? Например, если я отпущу камень, он обязательно упадёт. Но такая картина мира сложилась благодаря тому, что мы изучали это явление, много экспериментировали и подтвердили. А потом убедили себя в том, что камень будет падать всегда.

Я не думаю, что три тысячи лет назад в этом была необходимость. И когда в Библии говорится, что море расступилось, я совершенно не уверен в том, что оно на самом деле не расступилось. Хотя, может быть, это и притча, понимать которую не следует буквально…

Или, скажем, шесть дней творения. Это же явно не шесть суток, потому что Земли-то еще не было, а сутки — это время её полного поворота вокруг своей оси (здесь есть тонкости, но мы их опустим). Но не это же важно. Мысль в том, что было шесть принципиальных волевых актов творения.

А в случае с морем — бог его знает, может, оно и на самом деле расступилось. Просто сегодня над нашим мозгом довлеет система физических законов. Но даже и теперь, когда люди принимают некоторые вещества, они попадают в какие-то иные реальности с иными законами…

То есть я бы ничего априори не отрицал. Я думаю, возможность чудес существует, более того, думаю, в истории Земли они непременно были. Просто никогда нельзя доказать, что какое-то конкретное удивительное событие произошло на самом деле. Тут же найдётся тысяча людей, которые придумают, что тоже что-то такое видели. А сам свидетель чуда обязательно его домыслит и расскажет, что видел не только, как море расступилось, но и что там плясали какие-нибудь черти. Вот почему «изучать» чудеса с помощью науки невозможно.

Убеждать нельзя промолчать

Я постоянно общаюсь с молодёжью, и порой бывает, что какой-нибудь юный атеист начинает подначивать меня вопросами о вере. Примерно как сто лет назад революционный матрос крикнул выходящему из храма академику Павлову: «Эй, ты, темнота!»

Болезнь многих молодых людей — нирванообразный пофигизм. Это когда человек живёт и ему абсолютно ничего не надо. Допустим, он программер, ему на жизнь особо зарабатывать не надо, он это делает быстро. Семья ему не нужна — считает, что это обуза. Да и нет в современном мире такого слова — «семья»: новый мир выращивает людей, неспособных к дальнейшей репродукции.

Как с таким говорить о вере? Он скажет: «Ну, не знаю, какой-то Бог… А зачем Он мне нужен? Лично мне Он не нужен». Я и такое слышал: «Какой-то холивар у тебя, Савватеев. Есть там Бог, нет — какая мне разница?»

Я говорю:

— А ты знаешь, что с тобой будет после смерти?

— Да до смерти ещё тысячу лет жить.

Но это ещё ничего, такой молодой человек ещё сто раз переменится; может, и встретит Бога на своём пути. Таких людей причисляют к агностикам. Агностики безобидны, негатива по отношению к Богу и Церкви не источают хотя бы. Другое дело — атеисты. Атеизм — разновидность веры, религии. Люди, которые её исповедуют, служат «богу отсутствия Бога». Их миссия заключается в том, чтобы любое невероятное происшествие объяснить без участия Бога. Это такая игра: дай мне какую угодно, самую чудесную историю, а я тебе изложу, как она могла бы произойти, если бы Бога не было. И атеисты всю жизнь в неё играют — так они устроены.

Среди людей, которые мне очень помогают, тоже есть ребята с такими воззрениями. Пока мы с ними в одной обойме, я за них молюсь. Они не верят в Бога, но верят мне, и я сейчас за них в ответе. Нет смысла их сейчас ни в чем убеждать, они воспринимают всё как часть хайпа. Но когда кого-то из них огорошит или кто-то влюбится по-настоящему, без дураков, он создаст семью и будет нормальным человеком. Тогда, скорее всего, и религиозные вопросы начнут его беспокоить. Надежда есть всегда.

Есть несколько стадий погружения в религиозность. И первая — когда тебя огорошивает, просто как обухом по голове, что есть что-то вне материального мира, что оно существует. Как было со мной, когда я крестился: я просто увидел огромный внешний мир вне всей этой математики, которой я занимался, да и вообще вне науки.

Например, отношения людей. Как их описывает математика? Да никак. Вот назову я какого-нибудь атеиста, скажем, козлом — он обидится. А в силу каких законов ему будет обидно? Верующему человеку понятно, почему это обидно: он знает, что, кроме научных законов, есть ещё и представления о морали. А вот если там только химия и биология, откуда возникают обиды?

Или, скажем, атеист говорит: «Никакого Бога нет, есть только уравнения». Отлично, но мы помним ситуации, когда это было доведено до абсурда. Например, конец XVIII века, культ разума во Франции, когда головы летели просто одна за другой и реки крови лились. Или наш XX век. А Пол Пот? Гитлер?

Как только мы отходим от концепции, что отношениями людей управляет религия, как только наука пытается взять на себя эту роль, сразу начинается инфернальное зло с миллионами жертв. Иными словами, наука не имеет права выходить за рамки своих строгих полномочий — описания материального мира и его законов. Никогда!

Журналист Владимир Легойда, церковный и общественный деятель, однажды смоделировал такую ситуацию:

— Представьте, что к вам приходит ваш ребёнок и говорит: «Я понял, что Бога нет, потому что нет никаких доказательств Его бытия». Где в таком случае вы поставите знак препинания в предложении: «Убеждать нельзя промолчать»?

Я ответил: поставлю запятую после «убеждать». Потому что промолчать нельзя, ведь человек явно находится во власти культа разума. Это такая религия, которая уже привела к многочисленным человеческим жертвоприношениям. И если он дальше пойдёт по этой тропе, то станет рабом страшной секты. Поэтому лучше ему как можно раньше объяснить, что отсутствие доказательств чьего-то существования ещё ничего не значит. (Другое дело, если ребёнок просто говорит — «Папа, я как-то пока не могу Бога увидеть, можно я приду когда-нибудь к Нему сам или не приду?» Тут я бы поставил запятую после «нельзя».)

Посмотрите на прихожан любого храма — это нормальные люди, взвешенные, способные, когда это нужно, включать логику. Если я хочу узнать, когда мой трамвай приедет на конечную остановку, я беру количество остановок и умножаю на средний интервал между ними. То есть применяю инструментарий науки. И это нормально.

Но человек, который говорит, что всё, что происходит вокруг, можно объяснить с помощью науки, — раб этого культа, и я хочу его оттуда вытащить. Жизнь — это не разум, жизнь — это иррациональная, совершенно хаотическая штука. И если с помощью науки человека когда-нибудь всё-таки превратят в робота, то это будет концом истории.

Как часто бывает: иду на лекцию, а настроение — ноль. «Господи, помоги!» Вхожу в аудиторию — и приходит вдохновение. Откуда?

Пусть атеисты попробуют объяснить, почему встаёшь утром и вдруг: эврика! Понял, как решать задачу! По-моему, это явная помощь свыше.

И конечно, меня радует, что молодежь часто спрашивает: «Как увидеть, что Бог есть?» Это правильный настрой: человек ещё не встретил Бога, но уже спрашивает, как Его увидеть. В таких случаях отвечаю: «Бог Сам вас найдёт, только не отворачивайтесь».

Сомневаться во всём

Есть только одна вещь, в которой я не сомневаюсь: истинность православной картины мира. Эта сфера не для научных изысканий — наука перпендикулярна вере. Ни доказать, ни опровергнуть существование Бога научным образом невозможно. Все эти советские заявления вокруг «наука доказала, что Бога нет» — шарлатанство и передёргивание.

Вызывать сомнение может, например, датировка написания икон или постройки храмов. Даже подлинность того или иного конкретного записанного Чуда. Но в том, что касается догматов или того, что написано в Священном Писании, у меня сомнений нет.

Я долго над этим думал. Аналитический ум может ретроспективно «восстановить» историчность Иисуса Христа: если смотришь на историю человечества и то, как она начала меняться именно две тысячи лет назад, приходишь к выводу, что в основе христианства лежит совсем не выдумка.

Но если дело касается науки, то я сомневаюсь во всём. Я сомневаюсь в теореме, если не могу понять её доказательство — скажем, в гипотезе Пуанкаре, доказанной Перельманом. Вероятно, он правильно её доказал, но я сам должен проверить, должен сам убедиться. Я ведь пока просто слышал, что она верна. В математике есть наработанные представления: грубо говоря, если сто человек проверили доказательство и в нём все верно, то так оно и есть. Но, как только мы отходим от математики, начинается тёмный лес.

Например, гомеопатия — я веду активную полемику с её противниками. И не потому, что мне дорога гомеопатия, совсем нет. Просто у противников гомеопатии вообще нет никаких обоснований их позиции, кроме умозрительных соображений, что «так не бывает». Часто самые активные борцы с гомеопатией едва со степенями разобрались и в знаках после запятой путаются, но с пеной у рта доказывают, что раз при многократном разведении нет действующего вещества, то не может быть и эффекта. А тот неоспоримый наблюдаемый факт, что гомеопатия помогает людям, они просто игнорируют — и это разрушает научность их подхода. Сомнение и самокритичность должны оставаться всегда!

И когда я езжу с бесконечными лекциями, даю интервью, записываю видео на YouTube, моя цель — заставить как можно больше людей сомневаться во всём, что они видят. Сейчас разные псевдоинтеллектуалы преподносят слишком много «догм», и люди разучились самостоятельно анализировать окружающую реальность. А математика прекрасно справляется с этой задачей.

Конечно, представитель «рабочей профессии» может сказать, что не хочет в ней разбираться, что у него других дел хватает — и это понятно, я последний полезу к нему со своей интеллектуальной деятельностью. Я борюсь с агрессивным невежеством не у водителей и рабочих, которых я очень уважаю, а у людей с высшим образованием.

В чём сила, брат?

В чём сила в наше время? В адекватности. В том, чтобы не зацикливаться на заведомо бессмысленных хотелках. Не воспринимайте неадекватно то, что есть вокруг вас, не говорите: «Те должны делать так, а эти должны поступать так».

Вот, например, военная операция. Человек только об этом и думает: «Как бы хорошо я жил, блин. Проклятые эти, такие-сякие те, развязали, и я теперь не могу то и это». Ребята, внимание! Это тратит и распыляет ваши ресурсы. Сосредоточьтесь на том, что вам нужно сегодня для вашей жизни, для жизни ваших друзей, близких и так далее.

Или такой пример. Вы приезжаете в Нью-Йорк и говорите: «Я на свободной земле. Я могу ходить, где хочу!» Идёте в неблагополучный район, а там вас ловят, угрожают ножом и грабят. Вы будете кричать: «Они не имеют права! Мы живём в свободной стране! Все должны быть равны, все законы должны действовать! Где здесь полицейские? Здесь должны быть полицейские! Почему меня ограбили?»

Вот это — типичное поведение слабого человека. Сильный так себя не ведёт. Нужно принимать сегодняшний мир ровно таким, какой он есть, и, исходя из адекватного восприятия действительности, действовать чётко и правильно. В этом и состоит сила.

А ещё есть такая штука, как теории заговора. Я понимаю, что в большинстве случаев такие теории — бредовы. Говорил, что это такая кухонька, где сидят фриковатые ребята и что-то обсуждают под чаёк или водочку. Но их нужно держать в правильном государстве, потому что даже самые безумные идеи могут оказаться верными.

Мы с моим другом и помощником как-то решили, что в идеальной монархии есть сто комнаток с совершенно разными мнениями. Вся палитра мнений должна присутствовать, но пусть она будет расфасована по комнаткам, пусть эти люди живут и продолжают свой интеллектуальный дискурс. В том числе и о теории заговора, которая заключается в том, что миром правят некие люди, цель которых — уничтожение человечества.

Но потом от этой теории я перехожу к мнению прекраснодушных московских либералов. Они считают, что все люди, которые управляют в западном мире, очень добрые, хорошие и всё делают во благо. Мы с женой всегда улыбались и думали, что истина на самом деле где-то посередине.

А потом пришел коронавирус и связанная с ним паника. И они оказались настолько скоординированными, что всё это не могло случиться само собой. И Савватеев сегодня гораздо больше верит в конспирологические теории, чем несколько лет назад. На мой взгляд, запирание на карантин — действие совершенно намеренное, призванное вырастить «человека послушного».

И всё же я продолжаю оставаться при мнении, что истина посередине. Мудрость находится между равнодушием и глупостью. Глупость — это включаться во все конфликты подряд, равнодушие — просто «забить» на всё. А мудрость — где-то между ними, идёт по лезвию ножа. Ты берёшь на себя ровно те проблемы, которые ты можешь решить.

Но как принять решение, если сам не разбираешься в каком-то вопросе? Отвечу коротко: никак. Если не разобрался, то решение ты не найдёшь. И твои оппоненты тебя точно обманут. Если им нужно будет тебя убедить, начнут приводить аргументы, которые направят тебя в нужную им сторону.

Взять, к примеру, климат. Сейчас всюду продвигается климатическая повестка, из всех утюгов трубят о глобальном потеплении. С этим я согласен: увеличение средних температур видно на всех градусниках, его легко проверить. Все рекорды «в плюс» поставлены в последние годы, «в минус» — по большей части когда-то давно.

Это всё совершенно понятно и неоспоримо. Но дальше — и тут внимание! — делается ничем не обоснованный переход к тому, что потепление происходит из-за деятельности человека. Я не нашёл ни одного убедительного, с моей точки зрения, аргумента, что это действительно так. Но зато я вижу, что за обоснование этого тезиса можно получить очень большие гранты. А вот если ты обоснуешь, что это просто сезонный период потепления земного климата, который, возможно, сменится очень сильным похолоданием, то ты никаких грантов за это не получишь.

Видя это, я прихожу к выводу, что здесь всё построено на лжи. Всё от начала до конца. Если бы я был климатологом, то мог бы разобраться в этом вопросе, но так как я не климатолог, то найти правильный, научно обоснованный ответ я не смогу. Тезис: «если за одну из двух конкурирующих точек зрения деньги платят, а за другую — нет, то научную истину не установить» является верным.

Что же помогает принять решение в трудных ситуациях?

В каких-то простых, бытовых вопросах я использую математику. Например, когда надо составить маршрут с заездом в несколько пунктов. Но если нужно принять какое-то эпохальное или просто важное решение, которое отразится на моей жизни или жизни моей семьи, то я использую исключительно интуицию.

Конечно, как математик, я стараюсь просчитать будущее, но это очень трудно. Нужно учесть все факторы и примерить к будущему те или иные решения и их последствия. Можно сказать, что отчасти это — теория игр.

Теория игр, вермишель и манипуляция

«Теория игр? Это про что? Про покер?» — порой слышу я во время интервью.

Не только. Она и про покер, и про пробки на улице, и про выборы президента. Теория игр — она вообще про всё, где есть люди, конфликтующие друг с другом.

Вот пример из жизни: сестра хочет вермишель, но вермишель закончилась. Осталась только в тарелке у младшего брата, а тот делиться не стремится. Что делает сестра? Достает из холодильника торт и ставит перед ним на стол. Что происходит дальше? Брат переключается на торт, а сестра забирает вермишель!

Игра — это когда ты манипулируешь другим человеком, прогнозируя его поведение. Строго по определению, теория игр — это построение моделей, основанных на предсказании чужого поведения. К казино, кстати, эта теория никакого отношения не имеет. Хотя мне предлагали для привлечения внимания поговорить на эту тему в лекциях. Но в казино просто вращается рулетка, а для игры нужно минимум два человека. Впрочем, я плохо знаю устройство казино и могу ошибаться. Но главная причина, почему я отказываюсь затрагивать тему азартных игр, заключается в том, что моя цель — не заработать кучу денег, а служить людям. И если уж и говорить об азартных играх, то только про их математическую составляющую!

В играх, связанных с манипуляцией, есть чёткий предел, где нужно говорить игровым техникам «стоп». Это тонкая грань, которая у каждого пролегает в своём месте, на той или иной стадии взаимоотношений.

Например, я считаю игровой подход уместным в деловых отношениях. По сути, они в какой-то мере сами являются игрой по определённым правилам.

А предел, где нужно сказать «стоп», для меня начинается с семьи, а также с общения с друзьями. С христианской точки зрения здесь нет места манипуляциям. Никаких игр между мужем и женой, потому что дьяволу только это и нужно! Подобные игры могут закончиться только одним итогом: разводом.

О семье

Мне очень дороги отношения с моей женой (и с детьми). А раз так, то ради них я чем-то жертвую. Например, я безумно люблю бывать один. Порой так хочется уехать на дачу с ночёвкой. Но знаю: жена не поймёт, если заночую вне дома, ведь я и так часто отсутствую. Не очень поймут и мои младшие детки — «где папа? зачем он там ночует?». И я жертвую одиночеством ради семейного мира и гармонии отношений с домашними.

Когда я бываю в разъездах, то стараюсь связываться с родными хотя бы раз в два дня по скайпу. Даже со старшими детьми, которые живут не с нами, я много общаюсь, кого-то стараюсь регулярно наставлять, кто-то уже совсем взрослый. Мне, конечно, хочется быть полноценным отцом, а когда у полноценного отца пятеро детей — это уже серьёзный вызов! И всё это ещё в плюс к десяти работам. Поэтому я всегда куда-то спешу.

Не вижу никаких проблем, если дети пойдут иной стезёй, чем моя. Главное, чтобы они развивались. Даже если один из них станет блогером. Я и сам блогер, это будет отлично.

Старший сын, Миша, всегда блистал на математических олимпиадах. Сейчас он на втором курсе МФТИ.

Дочь Света, помимо занятий в математическом классе школы № 444, играет на флейте и поёт в хоре. Не могу пока сказать, что Света гениальный математик, но у неё отлично развит логический аппарат, и все её решения задач полностью аргументированы. Она успешно учится по программе математического класса. Конечно, кое-что мы вместе решаем, потому что есть такие задания, что без «пол-литры» ни один взрослый не решит, если он не олимпиадник в прошлом. Впрочем, в последнее время Света всё чаще решает все задания сама или со своей подругой.

Увлечены математикой в моей семье двое детей — Миша и Света. А вот Галочка учится в художественном колледже. Ей там очень нравится, она совершенно не математик, и это нормально, я считаю. Пусть занимается тем, к чему у неё лежит душа. Что касается Юрика, то он у нас хочет стать архитектором, так что от математики точно не уйдёт! Трёхлетняя Надя бойко считает до 20–30, но, чем будет увлечена, пока неясно.

Где родился, там и пригодился

Мы все неразрывно вписаны в окружающую нас реальность. Я не хочу жить ни в каком другом месте и ни в какое другое историческое время. Мне хорошо здесь и сейчас, мы живём в лучшей из стран в лучший период её истории. (Несмотря на многочисленные недостатки русского бытия, с которыми я активно борюсь!)

Лично мне Родина не должна ничего. Я сам есть Родина, я — это и есть Россия, поэтому я должен России своё служение. Чем я и занимаюсь по жизни.

К власти у меня есть требования, они минимальны: чтобы, по крайней мере, на улицах я мог пройти, чтобы на меня не напали не ограбили. А максимум — это нормальная школа и медицина, но, к сожалению, этот максимум, в общем-то, почти нигде в мире не достигнут, и у нас им пока не пахнет. Моя миссия состоит, в частности, и в том, чтобы призывать власти решать существующие в обществе проблемы.

Ну а Родина как таковая своему сыну вообще ничего не должна. Ей человек бесконечно должен всё, а она ему — нет. (И вот тут я кардинально разбегаюсь во взглядах с либеральной интеллигенцией, которой, по её мнению, «все всегда всё должны»!)

Конечно, я вижу в стране огромное количество неэффективностей и недоработок, но для меня это норма жизни. В то же время, если от меня что-то конкретное зависит, я буду бороться всеми возможными способами, чтобы неэффективность устранить.

Митинг бессмыслен, а вот жалоба в вышестоящие органы — может иметь смысл. Причитания по поводу лжи в телевизоре бессмысленны, а вот попытка на самом деле установить, где что было и чего не было, достойна уважения. Надо искать живых людей и выяснять правду, говоря с людьми с обеих сторон конфликта.

А ещё — надо быть русским. По взглядам, по стилю жизни. Русские всё прощают, русские не помнят зла, причинённого нам другими, не строят своё государство на отрицании какого-то другого государства. Не лелеют свои обиды, не требуют для себя ни уважения, ни какого-то особого обхождения. Русские грубы, однако в глубине души отзывчивы. Русские всегда показывают себя с худшей стороны (а во всем цивилизованном мире принято наоборот). Мы — именно такие, и нам надо оставаться такими всегда, что бы вокруг ни происходило!

В минувшем году многое произошло, события приняли такой оборот, что в моей ближайшей окрестности уехала куча народа. В 50–100 раз выросло предложение квартир в Москве на ЦИАНе. Мне грустно это наблюдать. Но!

Я сам никуда не поеду, буду жить и работать на своей земле. Для человека, который вырос в русской культуре, уехать — это все равно, что умереть. Других стран для русского человека просто не существует, если речь идёт о постоянной жизни там.

Но и в гостях я не очень хорошо чувствую себя за рубежом, особенно в «цивилизованных странах». Не в своей, так сказать, тарелке. Холодно там в «душевном» смысле, да и непривычно. Впрочем, это уже мои индивидуальные заморочки.

Я бывал за рубежом очень много, особенно лет 15–20 назад. Полтора года даже прожил в Бельгии. Но русский человек (то есть человек русского языка и русской культуры, независимо от этнической принадлежности) должен возвращаться назад. Это наш, если хотите, моральный долг, потому что мы родились в стране с удивительным и богатым прошлым, и мы все — большая семья. Нельзя же бросать своих родственников! Поэтому отъезд на Запад — это в любом случае некоторое предательство. Человек сменяет наш трудный и страстной мир на какой-то надуманный покой, ему просто там платят за работу. Это уже не миссия, а найм.

Конечно, я не имею права всем навязывать миссию и крест, но я именно так вижу, это моя картина мира. Поэтому, когда у меня интересуются: «Почему вы не уехали, как многие», то тем самым задают ложную систему координат. Не надо меня спрашивать, почему я не уехал. Надо спрашивать уехавших, почему они это сделали, почему бросили свою землю.

Наверное, они ответят, что там больше перспектив в науке, там выше зарплата, там меньше бюрократизма, но именно они будут оправдываться, почему уехали, а не я, который не уехал. Естественно для человека — пригодиться там, где он родился, и я поступил естественно. (В последний год многие ответят, что уехали, чтобы не быть мобилизованными, и такой ответ понятен и мною засчитывается. Но потом же все уехавшие по этой причине — вернутся, не так ли?)

Кстати, и смена идентичности тоже является предательством — когда человек, выращенный на русских сказках, себя сознательно отождествляет с каким-то там «европейским выбором» или прочими прелестями. Грустно это наблюдать.

География Савватеева

У меня есть гештальт, и я его еще не закрыл — залезть на Эльбрус и объездить все регионы России. Но у меня все непрофессионально: я езжу и иногда даже не помню, где я бывал.

Когда-то поставил себе задачу — посетить все 1150 российских городов. И в какой-то момент решил проверить, в скольких я уже был. Оказалось, что не могу вспомнить даже и то, из какого северного города недавно вернулся — то ли из Ханты-Мансийска, то ли из Нижневартовска. Пришлось лезть в записи.

Короче говоря, за последние семь лет я могу восстановить, где я уже побывал, только по заметкам в компьютере. Но бывает непонятно, что засчитывать, а что нет. Если я ехал в поезде и вышел в Гудермесе прогуляться по станции, то считать, что я был в Гудермесе? Думаю, что нет. (В самые последние годы я и заметок-то не успеваю вести!)

Когда-то я даже сочинил про себя афоризм: «Савватеев размазан кривой Пеано по Святой Руси!»[2]

Воспитание патриотизма: метод Савватеева

Патриотизм — это когда ты строишь свою страну. Чувствуешь в душе, что делаешь это для своего мира, русского. Вот я читаю лекции по математике, при чем здесь патриотизм? Но мне кажется, что я его как-то студентам передаю.

Если бы на меня была возложена специальная миссия воспитывать любовь к Родине, я бы рассказывал правдивые истории про войну. Не «модельные», а настоящие. Советовал бы читать такие книги, как «В окопах Сталинграда». Читать воспоминания людей. Это очень сильное впечатление производит — «проза подвига», так сказать. Надо изучению Великой Отечественной войны посвящать очень много времени — не скрывая ничего, в том числе и историю финской кампании, а также пакта Риббентропа-Молотова. Нужно, чтобы все школьники поняли, наследниками какой великой и трудной Победы они стали.

Также важны туристические походы, летние лагеря — например, я знаю замечательный школьный лагерь «Надежда», в котором активно участвуют мои старшие сын и дочка. Кто ходит по родной земле, кто видит её красоту, тот уже никогда даже в мыслях не подумает эту землю оставить, уехать за рубеж. Помимо походов, полезны для воспитания патриотизма экскурсии по древним монастырям — только обязательно с хорошим экскурсоводом, чтобы не зазубренную речь произносил, а зажигал сердца людей. Лучше всего, чтобы в качестве экскурсовода выступал монах этого монастыря.

Вы замечали, что в мире среди филдсовских лауреатов по математике очень много выходцев из России? И это вовсе не потому, что у нас такая замечательная методика преподавания. Если бы это было так, другие страны её бы давно переняли, развивали у себя и добились таких же результатов. Выскажу крамольную мысль: дело в нашей культуре, так сказать в культурном коде нации, благодаря которому у нас рождается и развивается особенно много талантливых людей.

Искусство Советского Союза — мультфильмы, песни о войне и о мире — представляют собой памятник для всего человечества. Такой глубины, искренности и красоты нет нигде на планете, и это знают все иностранцы, сколь-нибудь знакомые с Россией и с нашей культурой. Хорошо бы убрать из жизни школьников весь этот дисней-продакшн и вернуть им наши, родные сказки, мультфильмы и песни.

Любимые фильмы, музыка, книги

Мои любимые фильмы — «Асса», «Фантомас», все три серии, и наш Шерлок Холмс, а из мультиков — «В яранге горит огонь». Всем рекомендую просто сесть и посмотреть. Он сделан в непривычной для современных людей манере. Это мультик долгий, медленный, без мелькания. Также люблю «Ежик в тумане», серию пятидесятых годов «Дед Мороз и Серый волк», «Снеговик-почтовик».

Советские мультфильмы подчеркивали, что такое добро и что такое зло, в правильной нашей русской парадигме, в русской культуре. Не какие-то размалеванные хари из американского Диснея, а именно нормальные, настоящие мультфильмы, их и надо смотреть.

Моя самая любимая книга — это «Территория» Олега Куваева, роман о советских золотоискателях. Кроме того, я очень люблю Пелевина, а также «Бесов» Достоевского. В последнее время зачитываюсь Евгением Водолазкиным. А из математических книг моя любимая — «Классическое введение в современную теорию чисел» Айрленда и Роузена. Мне папа подарил ее в девятом классе.

Я очень много читаю книг, бывает, несколько сразу, параллельно.

Что касается любимой музыки, то здесь мы идем в Англию. И там я не могу выбрать что-то одно, потому что весь Pink Floyd мне нравится, Led Zeppelin тоже шикарный. Да и весь классический английский рок. Музыка-протест против их же системы.

Из русских музыкантов я очень люблю необардов, некоторые из них просто мои друзья, а также БГ, Макаревича и Шевчука. Многие люди из науки любят рок-музыку, но и бардов я с удовольствием слушаю. Выделяю Визбора, Городницкого и Никитиных (недавно мы с Сергеем Яковлевичем познакомились — оказывается, он смотрит в интернете мои ролики по математике!). А Александру Моисеевичу Городницкому 23 марта 2023 года так вообще исполнилось девяносто лет. Луферова очень люблю, из малоизвестных. Да много кого!

Вообще, я люблю любую хорошую музыку. А вот попсню просто на дух не переношу! Чем отличается музыка хорошая от плохой? Она душевная, берет за правильные ноты души, она не просто фон со словесной белибердой. Заставляет думать, заставляет расти, и это и есть совершенно нормальное, вполне рабочее определение. Я бы даже так сформулировал: любая музыка взывает к высокому или к низкому началу в человеке. Камертон этот наш — религиозное чувство, которое в каждом из нас есть. Не важно, верующий ты или атеист.

У Высоцкого есть песня «Баллада о времени». Там звучат строки о том, что добро и зло остаются добром и злом «в прошлом, будущем и настоящем». А еще есть потрясающая песня «Я не люблю». Скажу так: общечеловеческие ценности у меня сразу ассоциируются с Владимиром Высоцким.

Если говорить более современным языком, то общечеловеческие ценности — это ценности консервативные, то есть ценности семьи, то, что связано с распределением ролей в семье. Сегодня они попраны наступающей на нас «прогрессивной» цивилизацией, а по сути, цивилизацией морального упадка, выращенной финансовыми гигантами.

Добавлю к этому еще честь, достоинство и смелость. В какой-то ситуации ты можешь сказать: «Я пацифист» — и не защитить девушку, на которую напал бандит. «Я не играю, моя хата с краю. Я пацифист». В этой ситуации честнее будет назвать себя трусом, а не пацифистом. Общечеловеческие ценности состоят в том, чтобы слабого защитить, и смелость — общечеловеческая ценность. В общем, у Высоцкого всё сказано про это.