Жнец и его тень

Глава 23. ⟰ Тихие радости бюрократа

Жнец взглянул на Кощея сверху вниз, придав лицу самое суровое из всех профессионально отточенных выражений:

— Источник — это корона, подаренная тебе богиней, так?

Волхв закинул ногу на ногу и скрестил руки на груди, тем самым демонстрируя уход в глухую оборону:

— Ну так. А что мне ещё делать оставалось? Ежели бы я об источнике том не сказал, ты бы меня так в незнакомый век в одной робе и выставил. А я, между прочего, староват уже для таких приключений!

— А потом как-то к слову не приходилось... — подсказал жнец.

— Ну вот чего тебе в нашем соседстве не нравится? — Кощей предпринял ответную вылазку. — Так бы и жил тут по колено в пыли, кабы не я!

— Мне не нравится, когда мне врут, глядя в глаза. Есть хоть одна причина, по которой мне не следует немедленно выставить тебя за дверь?

— Без завтраков и ужинов останешься! Будешь опять похлёбкой давиться!

— Ничего, закажу доставку.

— И на свидание в своём саване ходить!

— Уж как-нибудь сам куплю себе одежду.

— И... и... — Кощей очень артистично изобразил муки выбора между совестью и своим комфортным проживанием, — если ты сейчас меня выселишь, я всё про тебя Варваре-красе расскажу!

Этот коварный удар жнецу отражать было нечем, а потому он проворчал:

— Ладно, оставайся.

— И что же такое он должен про тебя рассказать? — навострила уши Варвара, которая всё это время с некоторой тревогой прислушивалась к разговору.

— Если расскажу я, то у Кощея больше не останется аргументов.

Девушка мило наморщила лоб, пытаясь понять, почему он выбрал именно этот ответ из всех возможных. Потом её осенило:

— Ты и не собирался выселять дядю Кощея, просто хотел сделать выговор за сокрытие важных данных, да? А я ведь поверила! Я уже говорила, что в такие моменты ты выглядишь на самом деле жутко?

В тот момент жнец, хотя он всё ещё был уверен в своей правоте, вдруг устыдился своего поступка. Меньше всего на свете ему хотелось, чтобы Варвара считала его жутким...

— Прости, я... не хотел тебя напугать.

— Шеееф! — знакомый мерзкий голос из холла бесцеремонно перечеркнул любой из вариантов продолжения разговора.

Жнец, которому обычно не нужно было дышать, демонстративно вздохнул и вышел из кухни.

— Тебя не учили стучаться прежде, чем заходить в чужие дома? Я мог быть не один.

— Не один? — стажёр непонимающе моргнул, после чего поднялся на носки и заглянул в дверной проём за плечом жнеца. — У вас там что... люди? А что они здесь делают?

— Этот вопрос выходит за рамки наших рабочих взаимоотношений, — осадил его жнец. — Что случилось?

— Нам из... — в присутствии посторонних стажёру приходилось аккуратнее подбирать слова, а потому он начал немного запинаться, — ...канцелярии, ну, сверху, пакет прислали. Нужно мужику одному доставить из, ну, людей.

— С каких пор наша служба стала курьерской?

— Коллеги сказали... личная просьба этого... как его... Габриэля. Из отдела качества.

— Я так понимаю, коллеги поручили это дело тебе? Тогда зачем ты мне это рассказываешь? Мой рабочий день закончен.

— Ну шеееф! — взмолился стажёр. — Вы представляете, что они там написали, и как я должен буду человеку это всё объяснять? Я второй месяц работаю! А у вас такой огромный опыт... Ну пожалуйста!

— Хорошо.

Две вещи заставили жнеца согласиться: то, что стажёр всё равно не отстанет, и имя «Габриэль».

Сперва он вернулся на кухню, сдержанно кивнул присутствующим:

— Прошу меня простить, срочная работа.

И украдкой взглянул на Варвару: не обидит ли её это исчезновение. Но она лишь улыбнулась:

— Удачи тебе.

Оказавшись на улице, стажёр наконец смог рассказать подробности о загадочном пакете:

— Вы знаете, по инструкции душа имеет право написать в любую из канцелярий, и они должны ответить в течение ста лет... Так вот, этот мужик действительно написал жалобу, но ему подобрали новое тело до того, как ангелы успели ответить. Завтра заканчивается срок обработки обращения, мужик ещё жив и вроде помирать не собирается, поэтому Габриэль принял решение отправить ему ответ, как есть.

— Я рад слышать о накладках в отделе качества, — жнец не удержался от колкости, — но всё ещё не понимаю, причём тут мы.

— Да ладно шеф, всё вы знаете, — справедливо не поверил ему стажёр. — Жнецы — единственная форма существования, позволяющая находиться в любом из миров, не вызывая аномалий, в то время как присутствие самого маленького и слабого ангела обеспечит эзотерические форумы сюжетами на полгода вперёд. А дело-то деликатное... мне так коллеги сказали.

— Они могли воспользоваться одержимостью. В мире достаточно людей, которые не против на часок одолжить своё тело святой сущности.

— Я вас не узнаю, — стажёр с сомнением прищурился, — это правда слова главного трудоголика восточно-европейского управления, который без ума от своей работы?

— Вот именно — своей, — невозмутимо подчеркнул жнец, — разгребание проблем небесной канцелярии в мою должностную инструкцию не входит.

— Но вы уже согласились, — осторожно напомнил стажёр, видимо, боясь, что его всё-таки отправят доставлять письмо в одиночестве.

— Наш отдел на это согласился, поэтому я отвечаю за доставку точно так же, как и все. Но это не значит, мне происходящее мне нравится. Ладно... — на этом жнец решил, что достаточно выразил своё негодование и перешёл к делу, — кому и куда мы должны это отнести?

Стажёр просиял и назвал адрес.

Внутри помещения было душно и дымно. Пряный чад ароматических палочек делал воздух тяжёлым и томным. В свете розоватых фонарей женщины разных возрастов будто в трансе пританцовывали, повинуясь бородатому заклинателю в пёстрой африканской робе, украшенной бусами и перьями.

— Разведите ноги на ширину плеч, — профессионально-обволакивающим голосом тянул он, — почувствуйте силу земли, поднимающуюся вверх! Сила женщины — сила земли! Она закручивается спиралью, наполняя вас! Вы чувствуете? Вы чувствуете?!

— О-о-о! — экзальтированно стонали женщины.

— Теперь плавно двигаем бёдрами вправо... потом влево... ощутите движение спирали! Подстройтесь под неё!

Выдержав представление минут десять, стажёр демонстративно зевнул:

— Какой только дичью люди не занимаются! Это ж каким непроходимым идиотом надо быть, чтобы закручивать задницей какую-то спираль?

Жнец никак не прокомментировал это заявление, но стажёр не сдавался:

— Шеф, вы разве не думаете, что у этих людей не всё в порядке с головой?

— Не думаю.

— Но...

— Я вообще о них не думаю, — пояснил жнец, пока стажёр не начал спорить. — Боги дали им право самим распоряжаться отпущенным временем. Я работаю триста лет. Во что бы превратилась моя память, если бы я занимался оценкой их увлечений и умственных способностей? Как-никак, именно смерть истинно толерантна, как сейчас принято говорить, поскольку приходит ко всем, не видя различий.

— Да вы философ... — стажёр в очередной раз смирился с мыслью, что втянуть начальника в перемывание костей смертным не получится, и замолчал.

Вакханалия продолжалась ещё четверть часа, после чего посетительницы нестройной гурьбой потекли к выходу. Как только за последней закрылась дверь, с лица ведущего исчезло то вдохновенное выражение, сменившись деловым и сосредоточенным. Он тщательно пересчитал купюры в деревянной шкатулке и переложил в спрятанный под столом неприметный рюкзак.

— Пошли?.. — неуверенно спросил стажёр, не торопясь проявить инициативу. — Что мы ему скажем-то?

— Не знаешь, что говорить — не говори ничего, — на полном серьёзе посоветовал жнец и дал знак снять чары невидимости.

— Вы кто? — тревожно спросил заклинатель, правой ногой ненавязчиво запинывая рюкзак подальше под стол.

— Коноплянкин Эдуард Порфирьевич? — проигнорировав вопрос, уточнил жнец. — Мы пришли передать вам письмо.

— Я, вообще-то, — поняв, что рукоприкладство откладывается, Эдуард осмелел, — белый шаман вуду Пелагуар!

— Да хоть Пипидастр, — хохотнул стажёр.

Эдуард сморщился от обиды, набрал в грудь побольше воздуха...

Жнец молча протянул ему большой конверт, запечатанный сургучом.

— Приятного чтения.

«Белый шаман вуду» машинально его принял, и пока он не пришёл в себя, жнец легонько подтолкнул замешкавшегося стажёра под лопатки, намекая, что пора уходить.

За спиной послышалось шуршание бумаги и бормотание:

— ... отдела контроля качества функционирования материального мира небесной канцелярии... рассмотрев ваше обращение, уведомляем вас, что замечания по качеству сопровождения эволюции разумного вида, известного как «люди» или «человечество», не могут быть нами приняты... с уважением, старший делопроизводитель...

Зал был слишком длинный, а читал Эдуард слишком быстро. А потому окрик:

— Эй, что это за фигня?! — настиг их где-то в его середине. Стажёр споткнулся, жнец кивком указал на дверь, намекая не останавливаться.

Для сотрудников управления смерти бегать от человека было бы верхом непрофессионализма, приходилось удерживаться в рамках шага, пусть и размашистого, а вот на «шамана» такое ограничение не действовало. Он ринулся за ними с криком:

— А ну стойте! — и, настигнув, почти схватил стажёра за руку. Почти, потому что тот, не желая проходить неприятную процедуру погружения в чужую память, инстинктивно исчез, растаял чёрным туманом, чтобы возникнуть в десяти шагах.

И жнец и Эдуард застыли, обдумывая, как реагировать на произошедшее. «Шаман» опомнился первым.

— Вы это... вот сейчас... о, господи, говорила мама не связываться с шизотерикой, а я её не слушал... — он бестолково заметался по залу, пытаясь найти поддержки у простых предметов.

— Телефон! Где телефон... полиция! — наконец пришла ему в голову здравая идея.

Жнец вскинул руку, незримая сила сковала Эдуарда и медленно притянула поближе.

— Кто?... Что вы такое?!..

— К сожалению, — с бесконечным терпением в голосе стал объяснять жнец, — передача вам письма не обошлась без инцидентов, а потому, полагаю, вам нужно знать, что происходит. В своей прошлой жизни вы написали обращение в небесную канцелярию, которое по правилам обрабатывается не более ста лет. Это ответ.

— Небесная канцелярия? Ангелы там с крылышками? Ха! Что за бред! Я должен поверить, что я в прошлой жизни написал жалобу на то, что высшие силы полностью прекратили техподдержку нашего вида, эволюция идёт хаотично, и в конструкции есть огромное количество существенных изъянов?.. — внезапно Эдуард осёкся и наморщил лоб. — Хотя... если просто предположить, что я мог бы написать такую жалобу... я бы обязательно её написал, да! То, как неоптимально устроены люди — это форменное безобразие! Малейшая травма выбивает из колеи, а за это время можно заработать столько денег... нет, я бы определённо такое написал, если бы мог...

Следующая мысль стала закономерным продолжением первой:

— То есть получается... получается они мне отказали?! Это возмутительно! Слушайте... — он набрал в грудь побольше воздуха и продолжил, — я ведь могу направить повторное обращение? В этот раз я распишу всё гораздо убедительнее, я в этом уверен!

— Можете.

— И вы её доставите, да? Подождёте буквально пять минут, пока...

— Нет, — перебил его жнец. — Мы не курьеры. Вопрос доставки своих обращений вам стоит решить самостоятельно.

— Самостоятельно? Очень смешно! В церковь, что ли, сходить?

— Как вам будет угодно.

— Но вы же принесли письмо мне!

— Это был единичный случай.

— Вам жалко что ли? Кто вы, в конце концов, такие?

— Мы... — жнец дождался, пока их взгляды встретятся, — смерть. А сейчас вы безоговорочно поверите во всё, что я рассказал о письме, и забудете, что нас видели.

Пока одурманенный чарами Эдуард приходил в себя, они наконец покинули помещение.

— Вау, это было потрясно! — восхитился стажёр. — Ни одного лишнего слова, ни одного лишнего заклинания! Я вот ужасно растерялся.

— Я заметил, — коротко отозвался жнец, и, на счастье стажёра, этим и ограничился.

Выйдя на улицу, стажёр почесал нос, видимо обдумывая произошедшее, потом спросил:

— Шеф, а у вас действительно никогда-никогда не возникало желания злоупотребить властью?

— В каком смысле — злоупотребить? — жнец нахмурился. — Забрать кого-то не внесённого в списки?

— Ммм... нет! — стажёр поспешно замахал руками. — Просто применить чуть больше магии, чем нужно. Имея наши силы, мы можем сделать со смертными, что захотим! Запугать до заикания, заставить почувствовать все грани собственного бессилия и нашего над ним превосходства...

Предложение вызвало отвращение. А ещё — какой-то странный, необъяснимый ужас, будто сама бездна взглянула в душу из темноты, улыбнулась торжествующей жестокой улыбкой.

Жнец ничем не выдал своих чувств. Лишь покачал головой.

— Нет. Как бы это объяснить... Ты пользуешься интернетом?

— Ну конечно! Кто же в наше время им не пользуется?

— О чём ты думаешь, когда смотришь видео, где человек издевается над котёнком?

— Фу, это отвратительно!

— Тогда ты должен понять, почему потешаться над смертными совсем не весело.

Стажёр поджал губы, пытаясь провести параллели. Робко уточнил:

— Шеф, но люди же, они, в отличие от котов, совсем не милые.

Жнец удручённо покачал головой:

— Не в этом дело. Как и души при виде нас, коты могут шипеть на людей, царапаться и всячески демонстрировать непокорность. Но если человек всерьёз захочет причинить коту вред — кот ничего не сможет ему противопоставить. Точно так же смертный мало что может противопоставить нам. Гнобить заведомо слабого — это низко. Поэтому я всегда стараюсь уговорить их, не используя насилие — это уже гораздо интереснее.

Стажёр глубокомысленно почесал затылок:

— Я никогда не думал об этом в таком ключе. Но тогда получается... что в нашем существовании совсем нет места каким-то вызовам? Мы должны просто механически делать свою работу — и всё?

— Ну почему же нет места? — губы жнеца тронула лёгкая улыбка в предвкушении отменного развлечения, — вернёмся в офис — сам увидишь.

Попасть в комнату четвёртого отдела незаметно не удалось: все свободные коллеги вышли их встречать.

— Ой, шеф! — почему-то смутилась секретарь, — а вы чего здесь?

— Спросить, — жнец обвёл присутствующих строгим начальствующим взглядом, — кто у нас такой безвольный, что согласился покрывать отдел качества, ничего не потребовав взамен, и кто такой умный, что догадался спихнуть задание на стажёра?

Коллеги тревожно переглянулись, но так ничего и не ответили.

— Простите, — секретарь извинилась за всех. — Я помню, что вы просили согласовывать с вами всё связанное с Габриэлем, но ваш рабочий день... а ещё...

— Пожалуйста, сделай так в следующий раз, — сжалился жнец, когда она запуталась в оправданиях, и жестом указал стажёру следовать за собой.

Оказавшись за своим столом, он достал бланк для жалоб и докладных. Следя за ложащимися на бумагу строками, стажёр разбирал чёткие ровные буквы даже вниз головой.

Начальнику отдела контроля качества функционирования материального мира небесной канцелярии Габриэлю от главного жнеца четвёртого отдела восточно-европейского управления смерти.

Жалоба.

Прошу самым внимательным образом рассмотреть случай...

несвоевременного формирования ответов на запросы в небесную канцелярию...

согласуются с установленным регламентом, но противоречат режиму конспирации и здравому смыслу...

ненадлежащего использования сотрудников управлений смерти...

также считаю необходимым рассмотреть возможность поощрения сотрудников четвёртого отдела восточно-европейского управления смерти, выполнивших нерегламентированную работу без нареканий....

— Шеф, вы правда написали про поощрение? — воодушевился стажёр, увидев последние строки. — Будет круто, если примут!

Добавил мечтательно:

— Хотя было бы более зрелищно явиться в небесную канцелярию и набить этому Габриэлю морду... Я давно себя таким дураком не чувствовал!

Жнец позволил себе самодовольную ухмылку:

— Габриэль — архангел, поэтому «набить ему морду» я не смогу при всём желании. Но вот с юридической точки зрения я его уделаю, просто подожди.

— Мне кажется, или вам доставляет особое удовольствие на чём-то подловить этого архангела? — временами стажёр демонстрировал просто феноменальную внимательность.

Но жнец ответил только:

— Это давняя история, — и больше ничего не сказал.