ЖнецЪ. На службе Е.И.В.

Глава 18

Трое на одного не честно?!

Да щаззз!

— Ближе, я сказал! — очередная команда заставила Матвея сделать подшаг вперед… Чтобы через миг нырнуть вниз, спасаясь от черной лапы, что едва не дотянулась до его лица.

— Быстрее, ближе!

Еще движение вперед, чтобы снова уйти в оборону, но это ничего! Один из его напарников не справился со скоростью цели, и удар лапы пропустил, но тут же откатился в сторону, одним движением размазывая кровь по вспотевшему лицу.

Если бы у Воронцова было время подумать, то он точно оценил сегодняшний бой как жестковатый. Однако прямо сейчас на оценку не было и мига. Стоило на секунду потерять концентрацию, как лапа "наказывала" раззяву самым неприятным образом.

— Ближе! — Трое сделали очередной синхронный подшаг, чтобы вновь закрутиться в завораживающем танце уклонов и контратак. А вахмистр Калашников, был хорош, умудряясь раздавать жару сразу трем своим противникам — Матвею и двум бойцам из группы быстрого реагирования местного управления полиции, чей спортивный зал они и оккупировали под очередную тренировку.

В этом здании по легенде парень и служил. В последние месяцы ему приходилось проводить здесь все больше времени.

— Еще ближе!

Егор вновь крутанулся ужом, обозначая атаки сразу по трем целям, заставляя уклоняться, приседать, "откатывать" назад и любыми другими способами избегать встречи с дьявольски проворными боксерскими лапами, что натянул на себя соперник.

— Двойка!

Матвей на автомате выдал серию в появившиеся цели, тут же уходя в уклон, чтобы избежать встречи с темным пятном, проворно метнувшемуся к его лицу, едва отзвучал хлесткий "БАМ!" его второго удара. Взгляд уже не фиксировал мелкие детали, но тело пока еще активно сопротивлялось, позволяя избегать травм, так как инструктор свято уверен, что уж раз целители придумали столько замечательных техник, то грех и позор не дать им возможности похвастаться своими наработками… Предоставив в качестве испытательного стенда тело не слишком усердного ученика. Зачастую поломанное. Приятный и компанейский парень в обычной жизни отнюдь не был сторонником мягкого подхода в обучении!

— Вход! — мозг еще не успел обработать вводную инструктора, а тело рванулось вперед, обозначая классический проход в ноги.

— Боковой, два! — хлесткий голос заставил уже с трудом удерживаемые руки нанести еще два удара по лапам.

— Молодец! — вахмистр сместился, в сторону следующего противника, тут же скомандовав "Вход!".

Однако и у парня дух перевести не получилось, едва тело его нынешнего напарника рванулось к инструктору, как тот буквально закрутил свое тело, пропуская здоровяка мимо себя и одновременно нанося удар своему предыдущему "сопернику". Даже подставленные руки не спасли! Вахмистр просто "продавил" поспешный блок, и вот уже Матвей вертит головой, стараясь сосредоточить взгляд на каплях крови, которых становится все больше на некогда светло-серой поверхности ринга.

Хорошо прилетело. Мозг даже не сразу осознал команду.

— Молодцы! Отдыхаем! Вы двое — свободны. Матвей — через три минуты на ринге!

Парни из местной группы быстрого реагирования просто упали как подкошенные, а Матвею пришлось покинуть очерченные канатами пределы, дабы местная целительница, всегда присутствовавшая в зале, хотя бы частично привела его в порядок.

Время отдыха Воронцова сократилось на две минуты!

"Его проблемы, — мысленно усмехнулся Калашников, наблюдая за бредущей противоторпедным маневром в другой конец зала подопечным. — Активнее надо защищаться!".

Очередной "раунд" наступил до обидного быстро! Дыхание относительно восстановилось, но вот свинец из рук никуда не делся, да и ноги явно с куда большим удовольствием направили бы стопы в сторону дивана (да и лавка на худой конец сойдет!), а не поддерживали конвульсивно дергающуюся тушку в вертикальном положении. С завистью глянув на все еще не пришедших в себя тела в углу ринга, Матвей приготовился к бою.

— Двойка! — Рявкнул инструктор, как всегда, без разгона взвинтив темп.

Вопрос "Как учеба?" Воронцов услышал, ныряя вниз от удара слева, а осмысливал уже нанося удары по команде "Четверка!".

— Норм, — кротко выдохнул он, счастливо избежав ответа лап после завершения серии. — Проблем нет.

— Хорошо, — согласился инструктор, что абсолютно не вязалось с двумя быстрыми прямыми ударами. — Выспался как?

— Норм! — Не стал оригинальничать парень.

Это тренировка внимания, а не философский диспут, так что дыхание можно и поберечь. Тем более, Воронцов был в этом абсолютно уверен, совсем скоро оно ему ой как понадобится.

— Угу. Допустим…, - согласился инструктор. — Двойка, вход!

Тело рванулось вперед…

— Боковой! — рявкнул Егор, уйдя от обозначенного подопечным прохода, и услышав "бам-бам" по коже лапы, продолжил. — Ну, покажи, на что способен!

Длинная серия завершилась красивой "вертушкой", за что Матвей тут же был сбит с ног и нещадно бит на земле. "Не хер в*****ться", — прокомментировал тренер воспитательный момент и работа продолжилась в прежнем темпе.

— Как Ольга?

Бам!

— Так, боец, а чего с эмоциями! А ну башкой не крути — пропустишь самое интересное!

Бам!

Пропустил! Прямой в голову.

— Стоп, закончили. И что это было, Матвей?

— Ничего…

— Я так и понял, — согласился Егор, показывая на разбитое уже во второй раз за сегодняшнее утро лицо парня. — Бегом к медику. Жду в раздевалке через три минуты. А вы, лентяи, поднимайтесь! Нечего разлеживаться! Это Воронцов у нас как аристократ имеет право на "принять ванну, выпить чашечку кофе" в 11 утра, а вы на службе! Так что вперед!

Дважды побитый за сегодняшнее утро парень устроился на довольно жесткой лавке, что тянулись вдоль безликих рядов стальных ящиков для сменной одежды, уже через две минуты. Сил не осталось, а потому он просто растянулся, решив что поваляться до вечера шанса может так и не представится, а потому сейчас такую возможность упускать просто грешно.

— И что это было? — тут же спросил Егор, как только решил, что его подопечный устроился достаточно удобно.

Серьезный разговор спешки не любит.

— Что именно из того "что было" ты имеешь ввиду? — ответил он, и, потрогав рукой дважды за сегодня разбитое лицо, добавил. — Знаешь, я парень не суеверный, но в следующий раз обязательно положу в перчатку что-нибудь на счастье. Подкову, например!

— Я имею ввиду, что тебя выбило из равновесия одно упоминание имени твоей напарницы, — терпеливо разъяснил свой вопрос инструктор, проигнорировав подначку. — Хочу понять с чем это связано.

"И отмахнуться не получится, — с грустью констатировал Матвей, наблюдая за привычным уже напряжением в грудной клетке, что все чаще посещало его при мыслях о Демидовой. — Куратор обязан знать о психологическом состоянии бойцов. Это даже не право. Это его обязанность!".

— Не знаю, — глухо произнес он, наблюдая внутренним взором за расцветавшим в груди ледяным цветком, что порой спирал дыхания, словно не давая новой порции чистого воздуха смыть всю тяжесть шлаковых мыслей из организма. — Просто когда я думаю о ней… Понимаешь, раньше как-то спокойно было, тепло, а сейчас…

— И давно? — уточнил Егор, едва поняв, что подвешенная в воздухе фраза так и останется без продолжения.

— С бала, — честно признался уже неоднократно анализировавший свое эмоциональное состояние парень. — В Юсуповском дворце она блистала. Оля как будто создана для всего этого: приемы, светские расшаркивания, улыбки с тройным подтекстом и… В общем, там я почувствовал себя несколько… Не к месту.

— И?…

— Вполне возможно, это помешало мне действовать более эффективно в ситуации с Гиреем. — наконец признался парень в той мысли, что беспокоила его уже не первый день.

— Ясно.

Голос инструктора был нейтрален и сух. Однако чуткое ухо Матвея уловило легкий перестук подушечек пальцев куратора по пластику подоконника, на котором тот с удобство расселся.

— Бывает, — наконец заключил он, что едва не заставила вырваться вздоху облегчения из груди Воронцова. — Особенно в твоем возрасте. Проблема в том, что вот именно ты себе позволить не можешь. Телефон Анны Христофоровны подсказать?

— Не надо! — буркнул парень, прикрывая глаза.

И сам бы мог сообразить. Просто почему-то так исторически сложилось, что мужчины на Руси, особенно те, что часто не без основания считают себя сильными, стесняются обратиться к врачевателю душ, а инстинктивный страх перед менталистами ("Как же, кто-тот будет препарировать мой разум?!") вовсе не улучшает положения. Теперь же вот вроде как индульгенцию получил — начальство велело!

— Но вообще и я могу предположить, что именно с тобой происходит.

— И что же, — приоткрыл Матвей один глаз, чтобы полюбоваться улыбкой вахмистра. — Не поделишься?

— Зажечься страстью, видя страсть чужую / И ревновать, еще не полюбив[22]. - продекламировал вместо ответа Егор.

— Тваааааю державуууууу….

В этом было неприятно признаваться даже себе.

— Однако твоего визита к менталисту это не отменят, — тут же посуровел Калашников. — Понял?

— Понял.

Вот теперь можно закрыть глаза и даже попытаться немного вздремнуть, благо его инструктор судя по едва уловимого звуку мягких шагов, раздевальное помещение покинул.

Вот и славно!

Юрий Константинович Пономарев плохого не делал. Нет, правда! Ну и что с того, что он помогает прессе? В любом цивилизованном обществе сотрудничество со СМИ и помощь им считается делом совершенно обычным! А то ведь одним все, как его напарнику по сегодняшней тренировке, а кому-то небольшая трехкомнатная квартирка, да жена-стерва, что в последнее время стала требовать все больше внимания к своей драгоценной персоне. Привыкла, дура, что все вокруг нее вертится еще с университетской скамьи, а он… А он чего? У него чувства! Эта новая бухгалтерша ух как хороша! А эта… Требует, чтобы он чаще дома появлялся, вот ведь! Вот если ей денег сунуть, или цацку какую купить, то вроде нормальной становилась на какое-то время. Однако со временем "ремиссия" становилась все короче…

С этими мыслями, Юрок, как его звали коллеги, незаметно выскользнул из раздевалки, где только-что подслушал очень интересный разговор, на ходу набирая номер телефона знакомого журналиста, что слезно просил его сообщать подобные новости. Каждый строит карьеру как может, а Пономареву чего? Очередной траншик придет!

Он ведь плохого не делает! СМИ вот помогает! Сначала он боялся, что скандальные статьи заставят Воронцова носом землю рыть, чтобы найти утечку. А с Родами связываться — то еще удовольствие! Однако… Скандалов-то и не было!

— Да мы тоньше работаем, — покровительственно хлопал его по плечу представитель второй древнейшей во время "обмытия" очередного "траншика". — Туда репортеров послать, здесь фотографа поставить! Ничего такого…

Вот и Юрок считал, что такого в этом нет ничего…

А деньги-то вот они!

Ночь в особняке на улице Пилес никем как сигнал к прекращению конца рабочего дня не воспринималась. Да, сменялись команды аналитиков, группы быстрого реагирования и посты, но сама активность не замирала ни на миг. Строились паутинообразные планы свои и рушились замыслы чужие, обрабатывался огромный поток входящих данных, превращаясь в готовые команды, принимались судьбоносные решения. Одно из них сейчас зависело от всего лишь от трех людей, расположившихся в небольшом конференц-зале особняка, один из которых уже откровенно тяготился бесконечной Игрой, но прекрасно помнил, что смертельно можно не только устать!

— Брат Йонас, прошу вас поделиться вновь приобретенной информацией. — щека Повиласа невольно дернулась, еще больше скривив и без того изуродованное лицо.

Невысокий, но подтянутый мужчина буквально взвился со своего места, демонстрируя отличную для своего "полтишка" подвижность суставов и неуемную энергию.

— Наши инвестиции в агентурную сеть в столичной полиции дают результат, — предвкушающе потирая руки затараторил заместитель начальника информационно-технического управления Ордена. — Итак, не буду ходить вокруг до около…

Повилас мысленно возвел глаза к потолку: "Ох уж эти гражданские специалисты!"… Вопреки собственному обещанию, докладывал один из главных спецов информационной войны долго и с лирическими отступлениями. Если насухо "отжать" его речь, то получалась интересная картина, на которой вновь был изображен уже набивший оскомину член Рода Воронцовых.

— На известное вам учебное заведение обрушилась волна критики со стороны СМИ, — закончив с уже порядком надоевшей присутствующим прелюдией, перешел к делу докладчик. — Список можете видеть в приложении Б. По нашим данным, инициатор — полиция Санкт-Петербурга, но в договорах на платное размещение материала — инициалы Воронцов М.А. Возможно, в дальнейшем будут выводить операцию на частные рельсы.

Зашелестели листы "раздаток" в руках собравшихся.

— Суть обвинений? — поинтересовался Повилас, с удивлением вычленив в предоставленном списке пару агентств, что буквально содержались за их счет.

— Анализ на страницах 4–6, - мигом ответил Йонас. — Но если сложить общее впечатление, то ничего конкретного. Из серии "за все хорошее против всего плохого". Похоже, просто беспокоящий огонь с целью спровоцировать на ответные шаги.

— Это имело смысл? — уточнил крепкий мужчина лет сорока в костюме из светлой шерсти, заведовавший силовым обеспечением акций данного подразделения Ордена.

Докладчик лишь пожал плечами.

— Как самостоятельная операция — нет, — сообщил он, на пару секунд задумавшись. — Слишком уж… эфемерно! Но вот как часть комплекса мер, либо подготовки информационной почвы под дальнейшую атаку — почему бы и нет?

Боевик кивнул, вновь уткнувшись в "раздатку".

Повилас же только отхлебнул водички из пластикового стаканчика. "Берегите природу, мать вашу!", — неожиданно всплыл в его голове древний лозунг. Может, стоит впредь заказывать картонную одноразовую посуду?

Мужчина слегка помотал головой. Что еще за бред скрывается под толщей его черепной коробки?

— Брат Йонас, я не спал уже 36 часов, — признался Шрам, мозг которого даже не смотря на великолепный контроль внутренней энергии, начал сдавать от усталости. — Прошу вас перейти к сути и объяснить необходимость нашего здесь присутствия.

Брат Игорь лишь кивнул, подтверждая, что и у него в три часа ночи найдутся более интересные дела, чем выслушивать не самые значимые подробности работы никак не связанного с основными задачами отделов здесь присутствующих.

— Мы предлагаем временно отказаться, либо снизить интенсивность акций по устранению Воронцова.

Слушатели переглянулись.

— Объяснитесь! — только и махнул рукой Повилас, уже практически привыкший к странным идеям брата Йонаса.

Сколько лет бок о бок работали.

Брат Игорь же лишь в очередной раз пожал плечами. Для него в данном случае ситуация была проста: приказ есть — убьем, нет — парень не представляет никакой ценности. Пусть живет!

— Как я уже сказал, наши инвестиции в агентурную сеть в столичной полиции дают результат, — вновь повторил докладчик, заставив скрипнуть зубами присутствующих (которые поняли, что кое-кто только СЕЙЧАС переходит к сути!). — Сегодня поступила информация, что Воронцов получил приказ на работу с менталистом. Мотивация: ревность к Демидовой и деструктивное поведение на ее фоне.

Присутствующие усмехнулись. Вот уж точно не разнесенные развлекательные бары скрывались под формулировочкой "деструктивное поведение"… Вообще-то для спеца такое клеймо почти приговор. Фактически равный отстранению с формулировкой "в связи с утратой доверия". Впрочем, если проблема вскрывалась на начальных этапах, то работа с менталистом действительно могла спасти карьеру и вновь убедить начальство в твоей лояльности.

Игорь вновь пожал могучими плечами, а вот Повилас заинтересовался — простор для Игры открывался немалый, а результат все тот же — разрыв союза Воронцовы-Демидовы, дискредитация одного из главных фигурантов и… кое-что еще! Но вот это уже личное!

В общем, плюсов в ситуации может быть не меньше, а то и больше, чем при прямом устранении фигурантов, а вот затраты на исполнение, риски и прочие факторы явно намекали, что еще полчасика брату Йонасу можно и уделить!

Тем более, Повилас точно знал, кого можно отрядить на игру с разумом внука его старого врага, вот только раньше он не представлял, как можно свести этих двоих в койке… То есть, кушетке. В кабинете психотерапевта-менталиста.

— С такими исходными данными, он сам Демидову в расход пустит через месяц, а это ключ к такой войне Родов, что всю империю поставит на уши, и даже сам император погасить конфликт смоет не ой как не скоро, — негромко резюмировал он, тут же бросив уже громче ождающему решения начальника брату Игоря. — Отменяй все активные акции на ближайшее время. Подготовь предложения по перераспределению освободившихся ресурсов завтра к 11. Свободен.

Игра перешла в другую плоскость.

Как только боевик покинул помещении, Повилас вновь обернулся к Игорю.

— Раз ты вышел на меня с предложением, то у тебя уже готов исполнитель?

— А вот это самая смешная часть истории, — кивнул тот, продемонстрировав, что к "полтишку" не только сохранил завидную бодрость духа, но и прекрасные зубы. — Как аристократ, Воронцов обязан обратиться к специалисту, проверенному "Тройкой". В их управлении такой всего один. Одна, вернее.

— Да что ты, — задумчиво протянул в ответ Шрам. — На этом можно попробовать сыграть…

— Не нужно, — снова продемонстрировал оскал Игорь. — Вербовка уже проведена.

— Что, так просто? — нахмурился Повилас. — Походя вербанули сертифицированного "Тройкой" спеца?

— Она же менталист, да и мы "обхаживали" ее несколько месяцев, мягко и постепенно убеждая в том, что нет ничего страшного, когда профессионал под влиянием непреодолимых сил решает помочь хорошим людям. Нет-нет, мы не предлагаем предать империю, просто оказать небольшую услугу в обмен на то, что кое-какие данные никогда не будут обнародованы, а потом ей понадобилась помощь и она пришла к нам!

— Хм…, - ему не слишком было интересно, на чем именно взяли эту женщину, но…

— Повилас, она "на крючке" уже лет пять как!

— И даже согласится "ломать" аристократа?

— Только аристократов она ломать и согласна, — вздохнул Игорь. — В остальных случаях вспоминает про клятву Гиппократа.

Собеседник вопросительно поднял бровь.

— Аристократов она за людей не считает!

Итак, ставка прозвучала.

Эту красивую и властную женщину тот, кто отрекся от своего старого имени ради того, чтобы зваться братом Игорем, помнил давно. Блестящий специалист по воздействию на подсознание, "красная" выпускница императорского университета, тогда за столиком в небольшом питерском кафе была сломана. Со стороны заметить внутренний надлом было практически невозможно. Идеальная прическа была уложена умелыми руками, а брючный костюм, казалось, вот-вот вышел из под иглы Портного. Именно так, с большой буквы. ишь нечто плескавшееся в глубине ее темны глаз, да, пожалуй, подрагивающие кончики изящных пальчиков, выдавали то чудовищное внутреннее напряжение, что заставляло нервы натянуться гитарной струной, а мозг лишиться покоя и сна.

А еще в ее взгляде была ненависть. Ненависть столь лютая, что даже брату, для которого вербовочный контакт был далеко не первым, стало не по себе.

— Вы знаете мою историю. — женщина не спрашивала, она утверждала.

Мужчина кивнул, продолжая наблюдать за каждым движением собеседницы. Ему предстояло принять решение, ценой которому была жизнь. Чья именно — вот вопрос. Если данные предварительного контакта не совпадут с его ощущениями, то одной красивой женщиной на этом свете станет меньше, а если будет получено подтверждение… Что ж, тогда умрет другой человек. Тот, чью жизнь она готова обменять на просьбу. Любую просьбу. Возможно, неоднократную.

Это… приемлемо.

— Расскажите еще раз, — попросил брат Игорь, и тут же уточнил в ответ на тяжелый немигающий взгляд. — Решение не принято.

Струна внутри женщины издала тревожный звук, словно невидимый музыкант со всей силы ударил по ней, сминая обычно спокойную мелодию.

— Я поняла, — лишь кивнула она. — Моя сестра в госпитале. Она… Она не должна была в тот вечер выходить из дома. Я запретила… Ее подруги все-таки подбили ее… Она ослушалась и отправилась с ними… веселиться. Чертов ублюдок, аристократ, чтоб его…

Буквально на секунду голос дрогнул, но женщина тут же взяла себя в руки. Этот разговор был очень важен для нее.

— Она понравилась этому ублюдку. Он не спрашивал разрешения, а сестренка не сразу поняла, что… не все останавливаются после слова "нет". Она в больнице уже две недели, а уголовное дело уже закрыто, вы слышите!

Брат Игорь слышал. С материалами он уже был знаком. Больной ублюдок, чьи сексуальные фантазии давно вышли за грани нормального даже по меркам аристократов, целых два часа измывался над телом несчастной. Какой-нибудь Повилас видал и не такое. Возможно, творил и сам, но он был аналитиком. Профессионалам информационной войны и обработки данных, а потому даже ему было тошно читать отчеты медиков, написанные сухими канцелярскими строками, скрывавшими ад. Целых два часа ада.

— Вы проходили собеседование в Тройке, верно? — сколь бы ярко не стояли перед его глазами образы изувеченного тела, сегодня ему было необходимо принять решение, за которое ответственность придется нести собственной шкурой.

— Аристократы… Я всегда ненавидела их, — женщина разорвала зрительный контакт, а голос превратился в глухой и безжизненный треск. — Я… Я мечтала работать там… Что я смогу стирать эти чертовы ухмылки с их надменных лиц!

Треск неожиданно почти сорвался на едва слышный крик. Как же она их ненавидела!

— Они сказали, что я сломалась, сказали, что я профессионал, но к работе с аристократами меня допускать нельзя…

Брат Игорь кивнул. Это было ее в личном деле, что удалось достать его людям.

— Я менталист, — спустя несколько секунд продолжила женщина. — Ювелир. Умею исцелять, работая с сознанием, или погружать его в лабиринт персонального ада. Я готовилась к этому два десятилетия! Я хирург, слышите! А они предложили мне место младшего дознавателя в полиции за копейки. Мне нельзя иметь свою практику, работать там, где я захочу, заниматься наукой… Вместо этого я получила допросный "куб" и двенадцать часов "ломки" ежедневно. Убийцы, наркоманы, насильники, грабители — вот что составляет мое окружение, и нет никаких шансов вырваться… Но сейчас это не важно… Катя… Моя Катя… Я хочу отомстить, слышите? Любой ценой!

Брат Игорь еще с минуту смотрел в глаза этой странной надломленной женщины. Теперь взгляд его видел сухое дерево, что готово было отправить разум в пучину собственного безумия от любого движения воздуха. Однако сорт именно этой "древесины" был чрезвычайно ценен, а дальнейшая польза колоссальной.

— Я вас услышал, — склонил голову в прощальном жесте брат Игорь. — Идите. О нашем решении вас оповестят.

Через неделю Анна Христофоровна Гренц рыдала над газетной статьей, где репортер, захлебываясь от восторга, в красках расписывал гибель молодого аристократа, заживо сгоревшего в собственной машине.

Она отомстила.

Катя умерла.

Целители не всегда способны сотворить чудо. Особенно когда их пациент не хочет спасения, а в смерти видит лишь избавление от мук этого мира.

Еще через две недели начальство ее управления подписало перевод в психологическую службу. Теперь женщине предстояло много лет карабкаться по карьерной лестнице, чтобы однажды ответить услугой за услугу.

Это время пришло.

Аристократов она ненавидела до сих пор.

Финальное, чтоб его, собеседование.