Жребий Судьбы

Притаившись в шкафу, Марко слушал этот безумный план с растущим в душе ужасом. Неужели Себастьян Гомез в самом деле хочет, чтобы он угнал для них настоящий боевой корвет с охраняемой военной базы? Если им это удастся, то все его прежние грехи покажутся сущей мелочью! Совсем недавно он был одним из самых богатых аристократов Риволя. Казалось, прошло совсем немного времени, а он уже успел побывать убийцей, беглым преступником, пленником и даже рабом, вынужденным выполнять унизительную и тяжелую работу ради миски с едой. А теперь, в довершении всего, полковник желает, чтобы он примерил на себя роль террориста. Черта с два, Себастьян Гомез!

- И когда ты планируешь операцию по захвату корабля? - уточнил собеседник.

- Не вижу смысла откладывать. Время работает против нас. Выступим завтра, ближе к вечеру. До базы доберемся за полночь, сделаем все решительно и жестко. Пока они опомнятся, нас уже и след простынет.

- Ты говорил с аристократом? Он согласен в этом участвовать?

- Я велел ему подойти в штаб, как освободится. Впрочем, его согласие и не требуется. Парень знает, что я крепко держу его за яйца, и будет делать все, что ему прикажут. Стоить мне шевельнуть пальцем - и от него останется мокрое пятно. Поэтому он не только угонит корабль, но и будет разносить кофе, если понадобится!

Мужчины расхохотались, после чего Сид налил им еще бренди. Выпив, они встали из-за стола и направились к выходу, по пути обсуждая детали предстоящей операции. Видимо, алкоголь сделал свое дело, заставив захмелевшего собеседника Гомеза в той же мере проникнуться духом авантюризма. Затея с угоном корабля и поисками мифической планеты уже не казалась ему чем-то из ряда вон выходящим. В отличие от Марко.

Дождавшись, пока внизу хлопнет дверь, Кордеро покинул свое укрытие и огляделся. На столе среди звездных карт стояла почти опустевшая бутылка бренди и два стакана. В пепельнице дымилась сигарета. Осторожно спустившись по лестнице, бывший аристократ приоткрыл дверь и, убедившись, что снаружи никого нет, выскользнул из штаба. В эту минуту Марко твердо решил, что обязательно использует предстоящую вылазку для того, чтобы сбежать от этого безумца Гомеза.

Глава 15

Гром в ночи

В казарме стояла невыносимая духота. С момента отбоя прошло уже несколько часов, время перевалило далеко за полночь, а Мигель до сих пор ворочался на своей койке, не в силах уснуть. С того самого дня, как "Девятый прайд" потерпел поражение на играх, он был сам не свой, постоянно ощущая на себе груз ответственности за случившееся. Чувство вины преследовало его и днем, но особенно усиливалось с приходом ночи, мешая заснуть.

Никто из их взвода даже не подозревал о том, что победа практически была в их руках и лишь его глупость и неосмотрительность обрекла всех на позорное поражение. Ему бы этого не простили. Единственный, кому Мигель рискнул довериться, был Рауль Моралес. Он внимательно выслушал его, обозвал Хуана Ньето вероломный мерзавцем и больше не затрагивал эту тему.

Мигель со вздохом перевернулся на другой бок. Как же душно! Сквозь приоткрытое окно казармы просачивался слабый свет фонарей с улицы, однако ночной прохлады не проникало ни капли. Помещение наполняли всевозможные звуки: чей-то раскатистый храп, тихое сопение, приглушенное бормотание. Поблизости кто-то негромко постанывал, словно мучаясь от зубной боли. Но все это было сущей мелочью, в сравнении с доносившимися с улицы воплями кахуаров. Сейчас Мигель как нельзя лучше понимал ненависть Пьера к этим пернатым тварям. Душераздирающие крики напоминали скрип несмазанных шестеренок и скребли по нервам словно ножом, вызывая желание сунуть голову под подушку, лишь бы не слышать этих мерзких звуков. Первый раз на его памяти птицы устроили такой дьявольский концерт! Казалось, будто они кружат над самой крышей, оглашая ночь воплями. Бытовало поверье, что пернатые падальщики обладают мистической способностью чувствовать смерть и заранее слетаются к месту, где должна произойти трагедия. Мигель не особо верил в подобные приметы, однако от этих звуков на душе становилось тревожно.

Прошло не меньше часа, прежде чем ему, наконец, удалось заснуть.

Во сне он видел центральную улицу родного Солэдо, залитую ярким солнцем. На пыльной обочине росли желтые цветы с бутонами в виде звезды, а над ними кружили маленькие птички, почему-то напоминавшие крошечных кахуаров. Мигель шел по мощеной булыжником улочке, в конце которой толпился народ. Приблизившись, он увидел в толпе свою мать, которую держал под руку высокий, статный мужчина. Рядом стояла бабушка в своей неизменной соломенной шляпке и улыбалась ему. Здесь был и сержант Гарсия, облаченный в роскошный парадный китель. У него было вполне обычное, не тронутое параличом лицо, при этом выглядел он значительно моложе, словно только вчера поступил на службу в армию.

К Мигелю подходили какие-то люди, каждый из которых норовил похлопать его по плечу или пожать руку, выражая своё почтение. Он охотно отвечал на рукопожатия, чувствуя, как его прямо-таки распирает от гордости. Это был его триумф!

Группа солдат в парадной форме под громкие овации публики выкатила на мостовую зенитную пушку с длинным дулом. Грянул дружный хор:

"Праздничный салют в честь сеньора Бельмонте! Ура! Ура! Ура!"

С оглушительным грохотом пушка выстрелила. И неожиданно все присутствующие в диком ужасе бросились врассыпную. Кто-то упал прямо на мостовую, прикрывая голову руками. Началась всеобщая паника. Мигель растерянно стоял посреди хаоса, не понимая, что происходит.

Пушка дала еще залп. От страшного грохота содрогнулась земля. Люди истошно завопили. К Мигелю подбежал какой-то солдат, принялся трясти его за плечо и орать прямо в ухо: "Бельмонте! Бельмонте!!! Вставай, черт тебя возьми!"

Мигель с трудом разлепил глаза и сонно уставился на склонившегося над ним Рауля. Видя, что он проснулся, Моралес бросился к соседней койке и принялся тормошить другого паренька.

В казарме царило оживление. Парни спешно облачались в форму, кто-то хлопал себя по лицу, прогоняя остатки дремы. Учебные тревоги, регулярно устраиваемые сержантом, довели процесс сборов до автоматизма. Мигель даже не успел понять, как спустя несколько мгновений очутился на ногах, полностью одетый. Тело действовало само, до того, как мозг включился в работу.

- Какого черта?! - раздраженно бросил Пьер, спрыгивая с койки. - Опять учебная тревога? Мне хоть раз дадут нормально выспаться?!

Словно в ответ на его слова, за окном что-то свернуло, а в следующий миг стены содрогнулись от раскатистого грохота.

Отпихивая друг друга локтями, все бросились к окну, чтобы увидеть, что там происходит. Когда Бельмонте выглянул наружу, то почувствовал, как внутри все похолодело. Казармы "Головорезов" были охвачены огнем. Столб дыма тянулся в ночное небо, а из окон вырывались языки яркого пламени.

- Все наружу! - скомандовал Антонио. - Выходим по одному и рассредоточиваемся! Да не толкитесь вы в дверях, черт бы вас побрал!

Флорес неоднократно доказывал, что получил должность старшего взвода вполне заслуженно. Мало кто среди них мог похвастаться такой смекалкой, находчивостью и умением мгновенно принимать решения даже в самых непростых ситуациях.

Когда "Девятый прайд" высыпал на улицу, взору солдат предстал охваченный пламенем лагерь. Глаза застилал черный, едкий дым, а до ушей то и дело доносился треск автоматных очередей и крики людей. Без сомнения, это были не учения. Случилась беда.

Коммуникационная башня напоминала горящий факел. Пламя жадно облизывало антенны и карабкалось по металлическим опорам с такой стремительностью, словно те были не из стали, а из сухого хвороста. Над западной частью лагеря полыхало багровое зарево - горели склады.

Что здесь происходит, черт возьми?! - крикнул один из парней, глядя, как пламя методично пожирает казармы "Головорезов". Жар был такой силы, что чувствовался даже на таком расстоянии. Сейчас в здании не было людей, поскольку подопечные сержанта Пиньейро покинули лагерь два дня назад, а новая партия новобранцев прибыть не успела. Победа в играх гарантировала "Головорезам" блестящие рекомендации и должна была значительно облегчить бремя дальнейшей службы, чего нельзя сказать про "Девятый Прайд". Среди бойцов уже прошел слух о том, что их собираются перебросить на ледяную планету Орка - возводить укрепления, ибо по данным разведки именно с нее начнется вторжение войск Империи.

Неожиданно вспышка в небе привлекла внимание Мигеля. Он поднял глаза и невольно вскрикнул: прямо на них, озаряя ночной небосвод, летел огненный шар!

- Угроза с неба! В укрытие! - что есть мочи заорал Антонио, заставляя остальных броситься врассыпную.

Пылающий клубок с гулом пронесся прямо у них над головами и рухнул где-то в стороне. От мощной ударной волны в казарме выбило стекла, а людей накрыло волной нестерпимого жара.

- Термитные бомбы! - потрясенно выдохнул Антонио. - Надо немедленно связаться с сержантом!

Активировав свой КИТ, Флорес отчетливо проговорил в него:

- На связи "Девятый прайд"! "Девятый прайд" вызывает сержанта! Сеньор, вы меня слышите? Отзовитесь кто-нибудь!

Переговорное устройство лишь тихонечко засвистело. В какой-то момент Мигелю показалось, будто сквозь помехи прорвался чей-то голос, но это мог быть всего лишь шум эфира.

- Смотрите! - крикнул Хорхе, указывая куда-то рукой.

Сквозь клубы дыма к ним бежала группа вооруженных бойцов. Лиц было не разглядеть, угадывались лишь смутные очертания людей в пехотной броне.

- Стой! Кто идет?! - крикнул Антонио, выходя им навстречу. Мужества рыжему было не занимать. Он внимательно следил за приближением людей, и лишь плотно сжатые губы выдавали, как он напряжен. Лишь когда его лицо расслабилось, Мигель понял, что это свои.

Бойцы осторожно приблизились, держа наизготовку автоматы. На них были черные шлемы и нагрудники, надетые поверх серой формы. Вперед вышел сравнительно молодой мужчина с черными усиками и выглядывающим из-под шлема худым, бледным лицом. Его плечо украшали нашивки капрала.

- Назовите себя! - потребовал он, не спеша опускать автомат. - Из какого отряда? Кто ваш сержант?

- Сержант Гарсия, "Девятый прайд"! - отрапортовал Антонио.

Услышав фамилию сержанта, усатый расслабился и опустил автомат.

- Я капрал Оливарес. Кто у вас командир взвода, парни?

- Рядовой Антонио Флорес.

- На лагерь совершено нападение, - сказал капрал недовольным, но вполне будничным тоном, словно речь шла об очередном нашествии болотного гнуса. - Следуйте за нами в арсенал, вам выдадут оружие.

Над лагерем, словно тучи, вились клубы густого черного дыма, освещаемые всполохами пламени. Больше термитных бомб им на голову не сыпалось, однако отзвуки выстрелов гремели до сих пор. Поблизости шла ожесточенная перестрелка.

- Капрал, разрешите обратиться! - на ходу выпалил Мигель, догнав усатого. - Где сержант Гарсия? Почему он не с вами?

- Силы неприятеля прорвались через северные ворота, - одарив его раздраженным взглядом, ответил капрал. - Сержант Гарсия и несколько офицеров пытаются их сдержать и не дать пробиться к штабу. Мы уверены, что именно он является основной целью врага.

Возле арсенала суетилась небольшая группа людей. Еще на подходе капрал Оливарес поднял руки и выкрикнул какое-то слово, давая понять, что это свои. Двое угрюмых парней в серой форме без знаков различия, вяло переругиваясь между собой, выдали бойцам "Девятого прайда" экипировку: автомат Варгаса, комплект легкой брони и наплечную сумку с боеприпасами.

Взяв оружие в руки, Мигель удивился его весу: в боевой комплектации автомат оказался намного тяжелее, чем на играх. Пока он проверял оружие, Рауль сноровисто помог ему облачиться в броню, застегнуть крепления и нахлобучить шлем, после чего Мигель проделал то же самое для него.

- Почему не работает охрана периметра, черт возьми?! - спросил Антонио. - Я видел сторожевые турели на вышках. Как их активировать?

- Противник использовал термитные бомбы, чтобы разрушить основные энергетические узлы системы безопасности, - хмуро ответил капрал.

- Чушь собачья! - встрял Пьер. - Сержант рассказывал, что система безопасности использует автономный блок, который находится глубоко под землей! Вырубить его можно только вручную.

- Отставить разговоры, рядовой! - рявкнул Оливарес. - Если все получили оружие, приказываю строиться и выдвигаться на защиту штаба!

Флорес к этому времени уже был полностью экипирован и ждал, пока остальные бойцы из отряда получат оружие.

- Все слышали приказ, - громко сказал он. - "Девятый прайд" идет с капралом Оливаресом на защиту штаба. А мне нужно несколько добровольцев, чтобы отправиться к северным воротам и помочь сержанту.

- Что за самовольство, рядовой? - поднял брови капрал. - Вы обязаны беспрекословно выполнять мои приказы! А я приказал всему вашему взводу оборонять штаб! Или у вас проблемы со слухом?

- Простите, сеньор, но я не оставлю сержанта. Если враг прорывается через северные ворота, то их группа не выстоит без поддержки, а для обороны штаба хватит и дюжины бойцов.

- Поступай, как знаешь, парень, - холодно отозвался капрал Оливарес. - Но помни: когда эта заварушка кончится, я подам рапорт командованию о нарушении приказа в боевой обстановке. Тебе светит статья сорок два, раздел двенадцать военного кодекса. Сам знаешь, что это такое. Тебя повесят. Все, кто хочет того же, могут оставаться. Остальные - живо за мной!

Развернувшись, Оливарес зашагал прочь.

- Извини, приятель, но это уже перебор, - покачал головой Томас Леви и, поправив свой шлем, отправился вслед за капралом. Один за другим, его примеру последовали почти все бойцы "Девятого прайда".

С Антонио осталось лишь пятеро: хмурый Пьер, растерянный Хорхе, толстяк Эдальго, с ужасом глядящий на автомат в своих руках, и Мигель с Раулем. Моралес, судя по выражению лица, не одобрял происходящего, однако уйти с капралом не решился.

Мигель же ни секунды не колебался, чью сторону принять. Антонио был одним из немногих в лагере, кого он считал своим другом. За время их непродолжительного, но тесного знакомства он уяснил, что Флорес никогда не совершает опрометчивых поступков. И если он решил пойти на прямое нарушение приказа, зная о суровом наказании за подобный проступок, значит, оно того стоило.

А вот капрал Оливарес ему не понравился. Причем, с первого взгляда.

- Вы уверены, что это хорошая затея? - спросил Рауль, глядя, как "Девятый прайд" скрывается за углом.

- Если сомневаешься, еще не поздно догнать остальных, - предложил Антонио.

- Черта с два! Я своих не бросаю. Понял, да?

- Мы с тобой, рыжий! - кивнул Мигель.

- Приятно знать, что твою спину прикрывают друзья, - улыбнулся Флорес, но, услышав, как в северной части лагеря зазвучали выстрелы, сразу посерьезнел:

- Быстрее! Нужно торопиться, если хотим застать сержанта живым. Что-то мне подсказывает, что им там сейчас приходится несладко.

Когда их небольшой отряд прибыл на место, выяснилось, что они опоздали. Бой уже завершился. Возле изуродованных взрывом ворот лагеря повсюду лежали мертвые тела. Воздух был наполнен тяжелыми запахами едкого дыма, раскаленного металла, горелого мяса и свежей крови. Пахло смертью.

Антонио приблизился к одному из тел в черной форме военного образца и посветил в лицо встроенным в КИТ фонариком. Это был мужчина средних лет. Его щеки покрывала трехдневная рыжеватая щетина, а волосы были стянуты широкой красной лентой. На его форме не было видимых знаков различия, лишь на плече красовалась нашивка с изображением раскрытой ладони. Большая лужа крови и остекленевший взгляд не оставляли сомнений, что мужчина мертв.

- Кто это такие? - Мигель присел на корточки рядом с телом и, нахмурившись, принялся изучать забрызганную кровью эмблему.

- Понятия не имею, - пожал плечами Флорес. - На солдат Империи не похоже.

- Кажется, я узнаю этот символ, - неожиданно подал голос Эдальго. Толстяк был бледен и весь дрожал. - Про них был целый репортаж. Это террористы, именующие себя "Путь Свободы". Пресвятая дева, они же всех нас убьют!

- Плевать, кто они! - раздраженно бросил Пьер. - Главное, теперь мы знаем своего врага в лицо и можем стрелять на поражение!

- Не горячись! - охладил его пыл Антонио. - Когда будешь открывать огонь, вначале убедись, что перед тобой действительно противник. Еще не хватало, чтобы ты в суматохе подстрелил кого-нибудь из своих!

- Надо поискать выживших, - сказал Мигель, оглядываясь. Тел было немало, причем, как из числа защитников лагеря, так и со стороны нападавших.

- Парни! - Хорхе бросился куда-то в сторону и жестом подозвал остальных. - Идите сюда! Быстрее!

За импровизированной баррикадой из продырявленных пулями ящиков, прислонившись к ним спиной, сидел человек. Его серая форма была окровавлена, однако, судя по тяжелому дыханию, мужчина был жив. Когда Рауль посветил на него фонариком, тот сдавлено выругался и заслонился от света трехпалой ладонью.

- Сержант, вы живы! - воскликнул Антонио, опускаясь на корточки.

- А... Вот и мой прайд. - Забрызганное кровью лицо сержанта Гарсии исказило подобие улыбки. - А я уж было решил, что вы не придете... Но почему вас лишь шестеро? Где все остальные?

- Они остались с капралом Оливаресом оборонять штаб.

- Бессмысленная затея. Там нет ничего, что могло бы заинтересовать противника. К тому же этот трус Кастилья уже в первые минуты нападения опустил бронированные заслонки. Теперь сам черт его оттуда не выкурит.

Гарсия попробовал подняться на ноги и тотчас скривился от боли.

- Сержант, вам срочно надо в лазарет, - сказал Флорес. - Вы ранены!

- Не мели чепухи, мальчик! Это всего лишь пара царапин. Лучше помоги мне подняться и дай оружие. Наш бой еще не окончен!

Уцепившись за протянутую Антонио руку, Гарсия с трудом встал на ноги и жестом подозвал Хорхе. Когда паренек приблизился, сержант забрал у него автомат и приказал:

- Беги прямиком к штабу и передай этим бездельникам, что я велю всему "Девятому прайду" немедленно собраться у взлетного поля и приготовиться к бою!

- А что если капрал Оливарес будет возражать? - спросил Мигель, когда Хорхе убежал выполнять приказание.

- Не будет. Уверен, этого мерзавца уже след простыл, - со злостью прорычал Гарсия. Его перекошенное лицо было покрыто копотью, что придавало сержанту необычайное сходство с жутким демоном, покинувшим глубины преисподней. - Это Оливарес вывел из строя охранные системы лагеря, дал наводку вражеской артиллерии, а затем отвлек солдат, предоставив отряду противника безопасный коридор. Я с самого начала подозревал, что с ним дело нечисто...

Над лагерем раздался протяжный стон. Подняв головы, все увидели, что охваченная огнем башня связи медленно заваливается на бок. Один за другим лопнули удерживающие ее тросы, и спустя несколько секунд многотонная конструкция с грохотом обрушилась, засыпав горящими обломками плац.

Рауль при этом так витиевато выругался, что заслужил уважительный взгляд сержанта.

- Связи с внешним миром у нас больше нет, - заключил Гарсия. - Придется рассчитывать только на свои силы, пусть они и неравны. Настало время показать этим ублюдкам, чего на самом деле стоит "Девятый прайд"!

***

С первых минут штурма Марко не покидало ощущение дикого, сумбурного кошмара, в который он окунулся с головой. В плотном дыму мелькали неясные очертания, без конца звучали выстрелы и крики людей.

Уверенность Себастьяна Гомеза в том, что все пройдет гладко, растаяла как туман сразу после того, как они взорвали ворота и проникли на территорию военного лагеря Федерации. Охранные системы периметра действительно были отключены, но повстанцев практически сходу атаковал отряд военных, привлеченный звуком взрыва. И, вопреки ожиданиям полковника, это оказались отнюдь не новобранцы.

Завязалась настолько ожесточенная перестрелка, что Гомез был вынужден связаться с оставленным на холме за пределами лагеря минометным расчетом и отдать приказ нанести упреждающий удар по территории. Когда с неба посыпались зажигательные снаряды, Кордеро был уверен, что один из них обязательно зацепит их отряд, но опасность миновала. Целью минометчиков, в первую очередь, были строения, а судя по точности, с которой наносились удары, стало понятно, что кто-то со стороны дает наводку на цель.

Пока шло сражение, Кордеро благоразумно прятался за одним из железных ящиков, предпочитая не лезть под пули. Наконец яростное сопротивление защитников было подавлено. Сид приказал оставить смертельно раненых бойцов, чтобы не тратить время, и направляться прямиком к взлетной площадке. Марко полковник держал подле себя, не на секунду ни выпуская из виду. В его планы не входило, чтобы бывший аристократ поймал шальную пулю, причем, не исключено, что от кого-то из своих.

Взлетную площадку окружал высокий забор из металлической сетки. На территорию вели автоматические ворота, которые, разумеется, были закрыты. По команде полковника один из бойцов вскинул гранатомет и разнес их в клочья.

Марко был в числе первых, кто ступил на бетонированную, покрытую нагаром от двигателей поверхность взлетного поля. Здесь находилась лишь пара старых армейских флайеров и видавшей виды корвет класса "Фантом". Корабль стоял чуть в стороне, гордо задрав острый нос к звездному небу. В свете прожекторов была хорошо видна его облупившаяся корма с остатками керамической брони. Однако, несмотря на свой потрепанный вид, корвет все еще сохранял остатки былого величия некогда грозной боевой машины. Он напоминал старого ветерана, чье обветренное, покрытое шрамами лицо и суровый взгляд свидетельствовали о воинском прошлом красноречивее, чем увешанная орденами грудь.

Себастьян Гомез при виде корабля досадливо поморщился. Вероятно, тот оказался не так хорош, как представлял себе полковник. Во всяком случае, не настолько, чтобы рисковать из-за него жизнями своих людей. Однако он быстро взял себя в руки и, ничем не выдав разочарования, нарочито бодро крикнул остальным:

- Гляньте, парни, вот и наша птичка! Черт возьми, это самый прекрасный корабль из всех, что мне доводилось видеть! Ну, что встали? Вперёд!

- Сид, у нас компания! - прогудел Кристиан, обернувшись. Закованный в тяжелую штурмовую броню, он напоминал ожившего колосса из стали. В руках боец с непринужденной легкостью держал громоздкий станковый пулемет - сервоприводы и мускульные усилители, которыми была напичкана конструкция брони, делали любое оружие невесомым.

- Марко и Эскобар, бегите на корабль и начинайте готовиться к старту, - бросил Гомез, мрачно наблюдая за приближающейся группой солдат. - Мы постараемся их задержать.

Эскобар без лишних вопросов бросился в сторону корабля. Марко успел его догнать лишь у самого трапа, когда за их спиной вовсю звучали выстрелы. Скоро сюда сбежится весь лагерь. Солдаты не станут разбираться, кто он такой и что здесь делает. Скорее всего, пристрелят вместе с остальными повстанцами, а уж потом будут разбираться. Если же ему повезет попасть в плен, то, возможно, он доживет до суда, на котором к уже висящим на нем преступлениям добавится пособничество террористам. Ни про какой Элизиум, естественно, не может быть и речи. Выбор будет ограничен либо смертной казнью, либо пожизненной каторгой.

Тяжелые, массивные створки внешнего шлюза выглядели не менее внушительно, чем двери в главное банковское хранилище Риволя. Марко понял, что, действуй он в одиночку, на этом месте его знакомство с кораблем и закончилось бы. Он в жизни не додумался бы, как открыть наглухо задраенный шлюз военного корабля, который способен выдержать прямое попадание лазерной турели.

Однако Эскобара подобное ничуть не смутило. Внимательно ощупав поверхность стены справа от шлюза, он вскоре обнаружил зазор. Парень достал нож, воткнул его в щель, покачал там и спустя полминуты отодрал защитный кожух. Под ним оказалась бронированная заслонка, перекрывающая доступ к узлу управления шлюзом. С первого взгляда стало ясно, что ее не получится вскрыть даже с помощью взрывчатки.

- Какого черта вы там возитесь?! - крикнул им Себастьян Гомез. Из дюжины прикрывавших их бойцов "Пути свободы" на ногах оставалось семеро. Остальные остались лежать возле ворот. Среди выживших, подобно могучей горе, возвышалась фигура Кристиана.

Эскобар молча достал из кармана устройство, напоминающее крохотного спрута с гладким, прозрачным куполом и свисающей из него кучей проводов-щупалец. Когда он поднес его к бронированной пластине, "спрут" вздрогнул и его "щупальца" моментально оплели заслонку, словно намагниченные. Послышался нарастающий писк, а в прозрачном куполе устройства праздничной гирляндой замерцали разноцветные огоньки.

Марко едва открыл рот, чтобы высказать мнение, что военный корабль наверняка имеет надежную защиту от внешнего вмешательства, как массивные створки шлюза вздрогнули и начали расходиться в стороны. В лицо ударила волна тяжелого, спертого воздуха, словно из недр древнего склепа.

- Тебе что, особое приглашение нужно? - через плечо бросил Эскобар и проворно нырнул в шлюз.

Марко набрал в грудь побольше воздуха, словно перед погружением в воду, и покорно проследовал за Эскобаром в недра корабля. Из шлюза он попал в грузовой отсек, откуда вел узкий коридор. Освещение не работало, и внутри было темно, как в брюхе у кита. Эскобар уверенно шел где-то впереди, подсвечивая себе дорогу фонариком, в то время как бывшему аристократу приходилось пробираться практически на ощупь.

К тому моменту, как Марко добрался до рубки, Эскобар уже сидел за пультом, деловито щелкая переключателями. Пультовая в корабле оказалась на удивление просторной. Помещение заливал бледный свет прожекторов с улицы, просачивающийся сквозь узкий иллюминатор над пультом.

- Ну, что, заставим эту птичку взлететь? - нарочито бодрым голосом поинтересовался Марко, плюхаясь в кресло второго пилота.

- Попробуй, - процедил Эскобар, не глядя в его сторону. - Ты ведь у нас пилот.

Последнее слово он произнес с нескрываемым презрением.

- Остынь, приятель. Я делаю это не по своей воле, - заметил Кордеро, наблюдая, как покрытая толстым слоем пыли панель оживает сотней разноцветных огоньков.

- Тогда я тем более не понимаю, зачем Сид вообще с тобой возится! Я бы смог поднять этот корабль и в одиночку!

С этим словами он небрежно откинул защитный колпачок и надавил большую желтую кнопку, отвечающую за пуск главного реактора. Пол под ногами ощутимо дрогнул, а по кораблю прокатился тяжелый вздох очнувшегося после долгой спячки великана. Системы корабля начали оживать одна за другой. Теплым мягким светом зажглись осветительные пластины, создавая в рубке ощущение домашнего уюта.

Марко, чувствуя в груди знакомый трепет, положил ладони на слегка вибрирующий штурвал и в тот же миг ощутил, как по телу струится неудержимая, бьющая через край энергия. Никогда прежде Кордеро не доводилось сидеть за штурвалом военного корабля, и то чувство, когда грозная военная машина, повинуясь твоей воле, готова воспарить в небеса, было воистину прекрасным.

Усилием воли бывший аристократ подавил охвативший его восторг. Не время позволять эмоциям затмевать разум. Сейчас ему нужна ясная голова.

- Основные показатели реактора в норме, - сказал он, мельком глянув на всплывшее по его запросу вирт-окно.

- Дай тестовую нагрузку на стабилизаторы, - распорядился Эскобар. Марко поморщился от его приказного тона, но указание выполнил. Стабилизаторы обозначились в виде двух параллельных цепочек из зеленых огоньков. Кордеро увеличил потоковую нагрузку вдвое, но видимых изменений не обнаружил. Стабилизирующие модули работали исправно.

Неожиданно за их спинами послышался дробный топот и тяжелое дыхание. Эскобар вздрогнул и потянулся к своему ножу. Марко тоже напрягся, ожидая, что сейчас в рубку ввалится целый полк разъяренных солдат и начнет палить без разбору. Однако в помещение ввалился лишь окровавленный Себастьян Гомез и с ходу гаркнул:

- Взлетайте! Живо!

- Но... там же остались наши! - после небольшой заминки возразил Эскобар, кидая взгляд в иллюминатор.

- Я сказал, немедленно поднимайте корабль и улетайте отсюда! - Гомез отвесил ему звонкую затрещину и, повернувшись к Марко, добавил:

- Настало время показать, насколько ты хороший пилот, аристократик. Доставь корабль на нашу базу в целости и сохранности. Постарайся лететь как можно ниже, чтобы нас не смогли засечь разведывательные спутники.

- Я попробую. Хотя не уверен, что это ржавое корыто вообще оторвется от земли, - вздохнул Марко, берясь за штурвал.

- В твоих интересах, чтобы все получилось! Поможешь нам, и я помогу тебе.

Марко бросил взгляд через узкое окошко иллюминатора. На освещенном, словно арена, поле все еще кипел бой. Среди повстанцев промелькнула крупная фигура в силовой броне. Это был Кристиан. Быть может, он сам вызвался прикрывать их отход, однако на душе у Марко все равно было погано. Все понимали, что, улетев сейчас, они обрекут его на верную смерть.

- Почему ты медлишь?! - сурово поинтересовался Сид. - Или хочешь, чтобы я активировал твой браслет?

- В этом нет необходимости, сеньор Гомез. - Марко коснулся главной панели управления, запустив предстартовый прогрев реактора. - Объявляю минутную готовность.

***

Кажется, это была граната. Мигеля ослепила яркая вспышка, а в следующий миг неведомая сила сшибла его с ног и протащила по земле. Несколько секунд он лежал на бетонной поверхности взлетного поля, приходя в себя. Сквозь звон в ушах постепенно просачивались и другие звуки: грохот автоматных очередей, свист пуль и яростная ругань сержанта. Совсем рядом кто-то истошно кричал. Бельмонте повернулся на звук и тотчас пожалел об этом, когда увидел, что одному из парней взрывом оторвало ногу.

Мигель поднялся с земли, перехватил автомат и решительно двинулся вперед. Однако не успел пройти и десяти шагов, как наткнулся на Пьера. Тот лежал лицом вверх с широко раскрытыми глазами, его губы и подбородок были обагрены кровью. Шлем слетел с головы, открыв взору светлые, как всегда встрепанные волосы. Лурье был мертв.

- Отдыхай, приятель, - прошептал Бельмонте, движением ладони закрывая товарищу глаза. - Больше никто не помешает тебе выспаться.

Тем временем сражение переместилось к кораблю. Солдаты во главе с сержантом Гарсией теснили отчаянно сопротивляющихся повстанцев. Если бы не подмога, которую привел Хорхе, перевес сил был бы явно не на стороне "Девятого прайда".

Подкрепление пришло неожиданно, застав повстанцев врасплох. Почти два десятка бойцов вылетели из темноты, быстро сориентировались и открыли шквальный огонь из автоматов. Мигель пытался разглядеть среди них фигуру капрала Оливареса, но так и не смог. По всей видимости, выполнив свою задачу, лже-капрал благополучно удрал.

Дальнейшие события развивались с необычайной стремительностью. В ходе сражения "Девятый прайд" потерял восьмерых бойцов: троих убитыми и пятерых ранеными. Последним подстрелили Эдальго, которому вражеская пуля угодила в бедро. Свалившись на землю, тот какое-то время завывал от боли и ужаса, а затем потерял сознание.

Сержант Гарсия, несмотря на полученные ранения, уверенно шел в авангарде, поливая врага градом пуль и совершенно не заботясь о собственной безопасности. Либо он был заговорен от попаданий, либо же перед боем вколол себе настолько сильную дозу стимулятора, что теперь попросту не замечал полученных в бою ранений.

Когда уже казалось, что песенка террористов спета, с их стороны выступил необычайно рослый боец, с ног до головы закованный в тяжелую штурмовую броню. Он производил впечатление ожившего колосса, а тяжелый станковый пулемет в его руках казался игрушечным.

За секунду до того, как он открыл стрельбу, Мигель с ужасом понял, что находится прямо на линии огня. Эта мысль успела молнией промелькнуть в сознании за мгновение до того, как его кто-то сшиб с ног и придавил к земле. В тот же миг пулемет разразился оглушительным грохотом. Бельмонте почувствовал, что пули просвистели где-то совсем рядом. Когда выстрелы смолкли, Мигель увидел, что обязан своим спасением Раулю.

- В следующий раз будь внимательнее! - назидательно проговорил Моралес.

Тем временем закованный в броню противник неуклюже развернулся и выпустил еще одну очередь. Пути веером разлетелись по взлетному полю, расчертив тьму яркими полосами трассеров, и безошибочно выбрали себе жертв. Двое бойцов "Девятого прайда" упали как подкошенные, не успев даже вскрикнуть.

Сержант Гарсия, Антонио и еще трое ребят поливали здоровяка шквальным огнем из автоматов, однако пули лишь со звоном отскакивали от его брони.

- Это бесполезно! - в отчаянии крикнул Антонио. - Нам его не пробить!

Здоровяк снова открыл стрельбу, несмотря на раскалившееся докрасна дуло. Спустя несколько секунд перегревшееся оружие издало протяжный писк и смолкло, перейдя в режим активного охлаждения.

Этим решил воспользоваться сержант Гарсия. Выхватив из ножен свой офицерский меч, он с яростным ревом бросился на противника. Со стороны это выглядело столь же нелепо, как попытка остановить танк при помощи обычной вилки. Однако Мигель понял, что задумал Гарсия. Между нагрудным панцирем и шлемом, в районе шеи оставался узкий, незащищенный броней просвет. Именно туда и попытался вонзить меч сержант.

Попытка закончилась провалом. Здоровяк отвесил Трехпалому хорошую затрещину, от которой тот кубарем покатился по земле, однако через секунду вскочил на ноги и снова ринулся в бой. Повстанец положил дымящийся пулемет на землю и шагнул навстречу противнику. Загудели сервоприводы брони. Гарсия ушел от удара и ткнул здоровяка мечом. Отпрыгнул, сделал еще один выпад, но снова промахнулся. Со стороны это напоминало бой разъяренного медведя и маленькой, но храброй собачонки.

В какой-то момент сержант на миг потерял бдительность, за что и поплатился. Страшный удар в грудь отбросил его на несколько метров. Меч вылетел из пальцев и со звоном упал на поверхность взлетного поля.

Здоровяк неспешно приблизился к лежащему на земле сержанту и поставил ногу ему на голову.

- Нет!!! - закричал Мигель, поняв, что тот собирается делать.

Здоровяк повернул голову на звук. Хотя его лицо скрывал шлем, Бельмонте был уверен, что противник смотрит прямо на него. В следующую секунду он с силой надавил на голову сержанта. Даже на таком расстоянии Мигель услышал, как под стальной пяткой хрустнули кости раздавленного черепа.

Издав полный ярости вопль, Мигель бросился вперед и поднял с земли меч сержанта. Рукоять удобно легла в руку, а само оружие оказалось необычайно легким.

В следующий миг на него легла тень. Мигель поднял глаза и увидел заслонившего свет противника, нависающего над ним подобно молчаливому утесу. Несколько секунд он смотрел в непроницаемое забрало шлема, за которым невозможно было разглядеть лицо. Затем бронированный великан занес свой огромный кулак. Загудели мускульные усилители, готовясь расколоть еще одну голову, точно орех.

И тут Бельмонте увидел щель в броне! Она находилась прямо под рукой противника, в месте, где нагрудник соединялся с тыльной частью панциря. Просвет был шириной всего в два пальца, но этого хватало для того, чтобы в него прошло лезвие.

Мигель перехватил меч двумя руками и, завопив что есть мочи, вонзил клинок в щель. Противник глухо вскрикнул. Мигель, почувствовав, что лезвие с трудом входит в человеческую плоть, навалился на рукоятку, вдавливая клинок в тело противника. Что-то хрустнуло, и лезвие вошло больше чем наполовину. Почувствовав это, Мигель резко выдернул меч. Из раны темными ручейками хлынула кровь. Противник покачнулся, сделал неуверенный шаг и начал заваливаться. Спустя секунду вся эта груда железа с грохотом обрушилась на землю.

Бельмонте застыл как вкопанный, глядя на окровавленный меч в своей руке. От осознания того, что он только что собственноручно убил человека, его начало мутить. Из оцепенения его вывел крик Рауля:

- Уходят! Что вы все стоите?! Уйдут же!

Моралес и Антонио со всех ног бежали к кораблю, под днищем которого все ярче разгоралось изумрудное свечение. Корвет готовился к старту.

Бельмонте в некой растерянности оглядел поле боя, заваленное телами убитых и раненых. Сражение закончилось. Выжившие бойцы "Девятого прайда" пытались оказать помощь пострадавшим. На корвет никто не обращал внимания, за исключением его друзей, которые в этот момент уже взбирались по трапу. На пороге шлюза Рауль обернулся и, встретившись с ним взглядом, что-то крикнул. Мигель его не услышал из-за нарастающего рева двигателей, однако ноги вдруг сами понесли его к кораблю. В следующую секунду он уже бежал из последних сил, опасаясь, что корвет взлетит у него перед носом, унося с собой друзей.

Бельмонте пулей взлетел по трапу и успел нырнуть в шлюз за миг до того, как сошлись тяжелые створки и корабль оторвался от земли.

Глава 16

Сломанный меч

Помещение, в котором они оказались, по всей видимости, служило грузовым отсеком. Тесное пространство было завалено всевозможным хламом, а низкий, давящий потолок, тесные стены и скудное освещение многократно усиливали чувство замкнутого пространства, вызывая приступы клаустрофобии. Напряженные и сосредоточенные лица друзей были едва различимы в полумраке.

Из помещения, не считая створок шлюза, вели две металлические двери. Мигель поочередно проверил их и убедился, что они заблокированы. Вероятно, угнавшие корабль повстанцы прекрасно знали об их присутствии на корабле и заперли их здесь, точно в мышеловке. Иллюминаторов в грузовом отсеке предусмотрено не было, но, судя по легкой вибрации пола и едва ощутимому покачиванию, корабль находился в воздухе. Удивительно, но внутри звук двигателей практически не был слышен.

- Как думаете, куда мы летим? - первым нарушил молчание Рауль. Он разместился прямо на полу, прислонившись спиной к одному из металлических ящиков. Возможно, в них хранилось какое-то оборудование или скафандры, но проверять это никто не стал. Моралес покусывал нижнюю губу, его лицо блестело от пота. Мигель прекрасно понимал, что виной тому не духота - его приятель отчаянно боролся со своей аэрофобией.

- Полагаю, мы все еще на Цахебрэ, - заключил Антонио. Рыжий снял с головы шлем и прислонил ухо к одной из дверей, что-то выслушивая. - Корабль слишком долго находился на консервации и не готов к межзвездному перелету. Они должны это понимать. Только дурак осмелится выйти в космос, не убедившись в надежности системы жизнеобеспечения.

- Так давайте разделаемся с оставшимися террористами и вернем корабль! - предложил Мигель. - Кто знает, вдруг нас по возвращении представят к награде за доблесть?

- По возвращении нас, скорее всего, отдадут под трибунал, - осадил его Антонио. - Мы самовольно оставили часть, прихватив с собой боевое оружие. По головке нас за это не погладят.

- Думаю, он прав, - признал Рауль, виновато глядя на Мигеля. - Если выживем, то за самовольство нам грозит трибунал. С нашей стороны глупо было бросаться в погоню за террористами, но выбор сделан. Поскольку теперь от нас все равно ничего не зависит, предлагаю не забивать голову ерундой и воспользоваться этими минутами отдыха, чтобы восстановить силы. Уверен, вскоре они нам понадобятся.

- Будь ты проклят, Моралес! - проворчал Мигель. - Будь проклят тот день, когда я вообще тебя встретил! Не спутайся я с тобой, у меня все сложилось бы совсем иначе.

- Вот именно! - оскалился Рауль. - Только представь, как была бы скучна и уныла твоя жизнь!

Троица расположилась на полу грузового отсека. Рауль сидел с каменным выражением лица, отчаянно вцепившись в свой автомат, Флорес дремал, положив оружие рядом с собой и откинувшись на один из ящиков. Мигель невольно позавидовал его выдержке. Сам он сидел точно на иголках, без конца бросая настороженные взгляды на двери. Ему казалось, что одна из них может в любой момент распахнуться и оттуда хлынет орава врагов. Много ли он навоюет, если в суматохе забыл свой автомат на поле боя и теперь из оружия при нем лишь офицерский меч сержанта Гарсии?

Некоторое время друзья провели в тишине, погруженные в свои мысли. В какой-то момент Флорес, не открывая глаз, спросил:

- Вы почувствовали это?

- Что такое?! - встрепенулся Рауль, оглядываясь.

- Корабль только что развернулся. Кажется, мы заходим на посадку.

Мигель хотел ответить, что ничего не замечает, как вдруг ощутил, что пол наклонился, а желудок подскочил к самому горлу. Корабль в этот раз не просто развернулся, а заложил лихой вираж. Освещение в отсеке замерцало - корабельные системы перераспределили энергию на посадочные двигатели.

- Прячемся, - скомандовал Антонио и, поднявшись на ноги, проследовал в дальний угол. Свет туда практически не попадал, а места за грудой ящиков хватало, чтобы укрыться втроем.

- Предлагаю не лезть на рожон, пока не оценим обстановку. Нужно понять, что задумали повстанцы.

Долго ждать не пришлось. Пол под ногами задрожал, затем корабль ощутимо тряхнуло и все стихло. Похоже, они приземлились. Несколько минут ничего не происходило, а затем раздался громкий щелчок. Мигель украдкой выглянул и увидел, как одна из дверей уползла в стену.

- Сколько времени понадобится, чтобы подделать идентификационную подпись? - послышался хриплый голос, судя по тону, принадлежащий главарю.

- У меня есть откалиброванный модуль, содержащий фальшивую подпись, - ответил ему молодой голос. - Нужно только установить его в основной блок. Думаю, что справлюсь быстро.

- Приступай немедленно. Я пока соберу все необходимое, а парни перекрасят корму нашей птички. Облезлый военный корвет наверняка вызовет подозрение у орбитальных патрулей. Но если удастся выдать себя за один из кораблей "Ордена милосердия", то проблем не будет.

- Я выполнил свою часть уговора, сеньор Гомез. - Третий голос звучал тихо, но решительно. - Корабль доставлен на базу, как вы и хотели. Теперь снимите с меня этот чертов браслет!

- Извини, приятель. Боюсь, я пока не могу этого сделать.

- Ты обещал, Сид!

- Все верно. Я сказал, что освобожу тебя от браслета, как только ты поможешь мне достичь цели. Угон корабля - это лишь первый шаг. Продолжай в том же духе, и как только мы ступим на поверхность Безымянной планеты, тебе будет дарована свобода.

- Я не собираюсь болтаться с вами по всей галактике в поисках того, чего нет! Мы можем искать эту мифическую планету до самой старости. Освободи меня, сейчас же!

- Советую сбавить тон, приятель. У тебя нет выбора. Я хочу, чтобы ты доставил меня на Безымянную планету, и тебе придется сделать это! Не забывай, что мне достаточно шевельнуть пальцем и от тебя останется мокрое место.

С громким шипением раскрылись створки шлюза. Снаружи послышались возбужденные голоса встречавших. Главный отвечал короткими репликами, отдавая распоряжения. Когда повстанцы покинули корабль, Мигель рискнул выглянуть. Грузовой отсек опустел. Через распахнутый шлюз в помещение проникали красноватые рассветные лучи, окрашивая металлический пол и стены бледным багрянцем. Дверь в жилые отсеки корабля тоже была открыта, представив взору тускло освещенный, мрачноватый коридор.

- Поздравляю, парни! Мы прибыли в стан врага, - негромко сказал Антонио.

- Похоже, они держат пилота в заложниках, - заметил Мигель. - Возможно, удастся склонить его на нашу сторону.

- Не будем делать поспешных выводов, - заключил Антонио. - Главное, что они не подозревают о нашем присутствии. Для начала предлагаю осмотреться. Глупо высовывать нос с корабля, не имея представления, сколько снаружи противников. Возможно, всего полдюжины, а может, и целая армия.

Троица осторожно ступила в коридор. Освещение здесь имело неестественный зеленоватый оттенок, а на уши давил низкий, размеренный гул. Реактор корабля продолжал работать. Слева находились двери, ведущие в каюты экипажа. Все они, судя по красному огоньку индикатора на панели, были закрыты.

- Что мы ищем? - спросил Моралес, нервно облизнув губы. Раулю явно было не по себе.

- Главную палубу, - шепотом отозвался Антонио. - Там должен быть вход в рубку. Вряд ли мы сумеем разобраться с системами корабля и заставить его взлететь, но, возможно, удастся обнаружить что-нибудь полезное, что хоть как-то прояснит ситуацию. Из того, что нам довелось услышать, я ни черта не понял.

- Они говорили про Безымянную планету, - напомнил Мигель.

- Ничего о ней не знаю.

- И никто не знает. Вокруг нее больше слухов и легенд, чем фактов. Говорят, что на ней были впервые найдены следы пребывания Ксеносов, после чего правительство тщательно засекретило все упоминания о планете.

- Зачем?

- Вероятно, чтобы скрыть нечто такое, о чем обывателям знать не следует. Бабушка немало мне про нее рассказывала, но, по большей части, всякие сказки.

- Не похоже, чтобы эти головорезы увлекались сказками, - фыркнул Антонио. - Однако им пришлось пойти на многое, чтобы угнать этот корабль. Значит, цели, которые они преследуют, выходят далеко за рамки древних легенд...

Внезапно коридор закончился крутым поворотом и лестницей, ведущей на верхнюю палубу. Неприметный люк под ней, должно быть, вел на нижний ярус в машинное отделение.

- Я немного разбираюсь в корабельных системах, - сказал Мигель. - Могу спуститься на инженерную и вывести из строя систему подачи энергии. Это даст нам дополнительное время.

- Диверсия - это хорошо, однако предлагаю оставить ее как запасной вариант, - подумав, решил Флорес. - Давайте сперва проверим рубку.

Главная палуба, за счет грамотной оптимизации внутреннего пространства, казалась огромным залом, слишком просторным для небольшого, на первый взгляд, корабля. В центре находилась прозрачная сфера голографического проектора звездных карт, небольшое возвышение с пультом для капитана и два ряда удобных с виду кресел, тянущихся вдоль стены. Каждое было оборудовано вирт-панелью, указывающей на то, что эти места предназначались отнюдь не для отдыха, а для напряженной работы. Как ни крути, это был "Фантом", а не прогулочный "Пеликан".

В дальнем углу отсвечивал застекленный блок лазарета, напоминающий просторный аквариум. Сквозь прозрачные стенки виднелись пара коек, блок системы жизнеобеспечения и медицинский комбайн, словно паук, поджавший свои лапы-манипуляторы.

- Рубка там. - Мигель кивнул на массивную дверь в том месте, где зал начинал сужаться подобно бутылочному горлышку. Он не стал уточнять, что знает это благодаря тому, что в пору мечтаний о карьере пилота ночи напролет штудировал все доступные материалы, посвященные особенностям оснащения различных типов судов, в том числе и военных.

- Всем приготовиться! - сказал Антонио, когда они приблизились к дверям. Панель управления призывно горела зеленым. - Мигель, не лезь вперед. Мы с Раулем сами все сделаем.

Бельмонте засопел. Он и без того чувствовал себя глупо, вооруженный мечом, словно герой средневекового романа. Теперь, когда ему недвусмысленно намекнули на его бесполезность, стало обидно вдвойне. Но Антонио прав: в сложившейся ситуации он будет только путаться под ногами.

Флорес хлопнул ладонью по панели управления дверью и тотчас шагнул в сторону, беря наизготовку автомат. Рауль занял позицию слева от входа, прикрывая товарища. Мигель держался за их спинами, сжимая в липкой от пота ладони рукоять меча. Если в рубке окажется группа вооруженных повстанцев, то их нашпигуют пулями еще до того, как он успеет поднять свой клинок.

Когда дверь уползла в сторону, Бельмонте с облегчением выдохнул. Рубка была практически пуста, если не считать стоящего к ним спиной человека. Согнувшись над пультом, тот сосредоточенно над чем-то работал, не обращая внимания на звук открывшейся двери.

- Я же сказал, что управлюсь в два счета! - весело бросил он и обернулся, но, увидев перед собой незнакомцев, замер как вкопанный. Улыбка медленно сползла с его лица.

Это был совсем молодой парнишка, лет тринадцати. Уродливый, неровный шрам пересекал его лицо, оставляя жуткое впечатление. На появление чужаков мальчишка среагировал мгновенно, схватив с ближайшего кресла лежащее в нем оружие. Сперва Мигель решил, что это бластер, но, заметив, что в прозрачной колбе индуктора бьется изумрудный огонь, узнал плазменный пистолет. Это оружие было запрещено межпланетной общегалактической конвенцией много лет назад, и лишь Грейс отказалась подписать данное соглашение. Сепаратисты активно использовали плазмометы как во время Смутной войны, так и после, во время террористических актов, чтобы посеять панику и ужас среди простых людей. Сейчас подобное оружие можно было встретить разве что у пиратов, террористов и особо жестоких банд наемников.

- Не приближайтесь! - звонко крикнул паренек, тыча в них пистолетом.

- Успокойся, парень, - мягко сказал Флорес. - Никто не собирается причинять тебе вред. Просто опусти оружие и давай спокойно поговорим.

- Я не стану говорить с псами узурпатора!

- Делай, что велят, сопляк! - рявкнул на него Рауль. - Будешь упрямиться, и мы понаделаем в тебе кучу лишних дырок! Понял, да?!

- Не могу стрелять в ребенка, - сказал Антонио, опуская автомат. Парень недоверчиво покосился на него, ожидая подвоха. Его взгляд метнулся было к двери, но он быстро понял, что единственный путь к отступлению отрезан. Он был в западне.

- Отойдите! - в отчаянии крикнул парнишка, и его голос сорвался. Паническое состояние было крайне плохим дополнением к тому жуткому оружию, которое он держал в руках. Антонио тоже это понимал, поэтому всеми силами пытался успокоить парня, разговаривая с ним спокойным, ровным голосом:

- Мы не причиним тебе вреда. Обещаю. Видишь, я уже опустил автомат. Почему бы тебе не сделать то же самое? Поверь, так будет лучше для всех.

- Я тебе не верю!

Подняв руки, чтобы продемонстрировать мирные намерения, Флорес сделал осторожный шаг к парню. Затем еще один. Теперь расстояние между ними не превышало двух метров.

- Не приближайся!!! - Мальчишка направил плазмомет на Антонио.

- Ты хоть раз стрелял из подобной штуки? - непринужденно поинтересовался Флорес, словно справляясь о погоде. - Очень скверное оружие, запрещенное к использованию. А знаешь, почему? Не потому, что его жертвы умирают в страшных муках, вовсе нет. Все из-за хлипкого индуктора, в котором происходит синтез плазмы. Стенки слишком тонкие, и очень часто он взрывается в момент выстрела, убивая и калеча самого стрелка. В лучшем случае, тебе выжжет глаза. В худшем... впрочем, об этом тебе лучше не знать.

Похоже, его слова возымели действие: парнишка заколебался и на мгновение даже опустил пистолет. К тому времени дистанция между ним и Антонио сократилась настолько, что рыжий решил попытаться обезоружить противника. Однако он явно недооценил его реакцию. Едва Флорес рванулся вперед, как мальчишка вскинул плазмомет и выстрелил ему в лицо.

Зеленая вспышка на короткий миг ослепила всех присутствующих в рубке. Флорес закричал так страшно, что у Мигеля все внутри похолодело. Человек не мог так кричать. Дикий, захлебывающийся вопль тут же оборвался, сменившись хрипом и бульканьем.

Рауль спустил курок, и через секунду изрешеченного пулями мальчишку отшвырнуло на пульт. Оставляя на панели кровавые следы, он медленно сполз на пол и остался там лежать без движения.

Мигель и Рауль бросились к Антонио, чье тело судорожно подергивалось на полу, словно выброшенная на берег рыба. Когда клубы дыма рассеялись и они увидели, что стало с их другом, Рауль согнулся пополам, и его стошнило. Мигель, чтобы избежать подобного, отвернулся, до боли стиснув зубы. От красивого, благородного лица не осталось ничего. Начисто сожженные плазмой ткани превратились в дымящиеся струпья. Они слоями сползли с костей, обнажив ухмыляющийся, покрытый нагаром череп. В его обугленных глазницах, словно кусочки бекона на раскаленной сковороде, шипели и шкварчали остатки глазных яблок.

- Не могу... это видеть, - простонал Рауль, вытирая губы ладонью.

Стараясь не смотреть на Антонио, Мигель приблизился к обзорному иллюминатору и попытался разглядеть, что происходит снаружи. От запахов горелого мяса и свежей крови начинало мутить.

Корвет находился на дне какой-то глубокой ямы с неровными, похожими на ступени стенами. Наверху виднелся лишь краешек розового неба. Несколько людей в белых, покрытых красными пятнами комбезах стояли у корабля. Их лица полностью скрывали защитные маски-респираторы, а в руках были устройства для распыления с длинными шлангами, тянувшимися к висящим за спиной бочонкам. По-видимому, эта компания занималась покраской корабля, однако, услышав звуки выстрелов, прервала свое занятие.

Еще один повстанец сидел прямо на земле чуть поодаль. Несмотря на расстояние, Мигель сумел разглядеть, что это сравнительно молодой человек со встрепанными светлыми волосами и грязным, покрытым недельной щетиной лицом. Из одежды на нем были какие-то грязные лохмотья, совсем не похожие на форму военного образца, которую носили прочие повстанцы.

Люди в комбинезонах о чем-то коротко посовещались между собой, после чего двое из них отложили покрасочное оборудование и, вооружившись бластерами, направились к шлюзу.

- Что происходит? - встревоженно спросил Рауль, видя, как помрачнел его друг.

- Они слышали выстрелы. - Мигель поднял с пола автомат Антонио. - Приготовься встречать гостей.

***

Марко сидел на земле, равнодушно наблюдая, как повстанцы, приставив к кораблю лестницы, раскрашивают корму в красные и белые цвета. В воздухе стоял удушающий запах корабельной краски, от которого першило в горле, слезились глаза и начинала болеть голова. Краска обладала крайне высокой токсичностью, и, если бы не обуревавшее его отчаяние и смертельная усталость, Кордеро отошел бы от корабля как можно дальше. А сейчас он не видел разницы, от чего погибать: от ядовитых паров краски, начиненного взрывчаткой браслета или дырки в голове. В том, что от него избавятся, как только он станет не нужен, Марко ни капли не сомневался.

Повстанцам, судя по всему, тоже приходилось несладко, несмотря на защитные маски. Узнав, что Сид планирует перекрасить корабль, Марко подумал, что на это уйдет без малого полдня. Однако, как выяснилось, трое работников, вооруженных пульверизаторами и баллонами с краской, смогли управиться с задачей гораздо быстрее. Не сказать, что корабль от перекраски стал как новенький, но выглядел он теперь гораздо симпатичнее, несмотря на кричащую расцветку.

Бойцы "Пути свободы" как раз заканчивали выводить на боку корабля большой красный крест в обрамлении ангельских крыльев - символ волонтерского движения "Орден милосердия", когда где-то в недрах корабля прозвучали выстрелы.

- Слышали, парни? - напрягся один из повстанцев. - Либо у меня уже галлюцинации от этой краски, либо на борту стреляли!

- Я тоже слышал. Но разве там кто-то остался?

- Там сейчас Эскобар возится с электроникой. Но в кого он стрелял?

- Не нравится мне это. - Один из бойцов снял со спины баллон с краской, вытащил бластер и направился ко входу. - Я схожу проверю.

- Погоди, я с тобой!

Повстанцы осторожно поднялись по трапу и скрылись в недрах корабля. Их товарищ, отложив покрасочное оборудование, решительно направился к Марко.

- Что за фокусы?! - требовательно спросил он, приблизившись.

- Ты про что? - Кордеро лениво поднял взгляд.

- На корабле кто-то есть? Отвечай!

- А я почем знаю?

Повстанец стянул респиратор, и Марко увидел перекошенное от злости лицо Кота.

- Если узнаю, что ты имеешь к этому отношение, живьем шкуру спущу! Слышишь меня?!

- У тебя паранойя, приятель, - усмехнулся Марко, поднимаясь с земли.

Внезапно из корабля раздались крики. Затем последовала автоматная очередь.

- Что здесь происходит?! - послышался грозный окрик Себастьяна Гомеза. Держа в каждой руке по объемной сумке, полковник быстро шагал в их сторону. - Откуда стрельба, черт бы вас побрал?!

- Сид, кажется, на корабле кто-то есть! - взвизгнул Кот.

- Тебе кажется?! - прорычал Гомез, ставя сумки на землю. - Так сходи и проверь!

Бросив на Марко злобный взгляд, Кот направился к трапу, держа наизготовку бластер. Было видно, что ему не хочется выполнять этот приказ, но перечить командиру он не осмелился. К этому моменту выстрелы стихли, и с корабля больше не доносилось ни единого звука.

Гомез, не сводя напряженного взгляда со шлюза, наклонился к одной из сумок и достал из нее лучевую трубку. Оружие загудело в его руках, накапливая заряд.

- Пабло! Хавьер! Вы слышите меня? - позвал Кот, ставя ногу на нижнюю ступеньку трапа. Какое-то время он напряженно прислушивался, затем, так и не дождавшись ответа, начал подниматься. Добравшись до шлюза, повстанец укрылся за одной из переборок и осторожно заглянул внутрь. Снова позвал своих, но и в этот раз никто не отозвался.

- Смелее! - подбодрил его снизу Сид.

Кот выдавил ругательство и шагнул в шлюз. Однако в следующую секунду вылетел оттуда, словно пробка из бутылки, сцепившись с каким-то парнем. Нападавший перехватил его руку с бластером, и когда Кот выстрелил, искрящийся заряд ушел в небо. Пару секунд они боролись на площадке перед шлюзом, а затем, не удержав равновесия, кубарем скатились по ступенькам. Гомез держал их на мушке, однако стрелять не спешил, опасаясь задеть своего.

В этот момент из шлюза выскочил второй парень, облаченный в пехотную броню Федерации. Сид моментально развернулся в его сторону и выстрелил. Однако соперник оказался проворнее и, перемахнув через невысокий бортик, спрыгнул почти с двухметровой высоты на землю. Выпущенный из лучевой трубки заряд лишь стеганул по перилам, выбив каскад ослепительных искр. Слегка прихрамывая, парень отбежал к одной из опор корабля и укрылся за ней. Сид, поняв, что противник ушел, грязно выругался.

Тем временем Кот и его соперник, растеряв в падении оружие, сошлись врукопашную. Какое-то время они лупили друг друга по лицу, а потом повстанец изловчился и, взяв противника в захват, швырнул его на землю. Вытащив свой зазубренный нож, Кот навалился на парня, пытаясь его заколоть, но молодой солдат перехватил его руку. С минуту они отчаянно боролись. В какой-то момент лезвие скользнуло по щеке парня, оставив кровоточащий разрез. Солдат вскрикнул и, мобилизовав все свои силы, сбросил противника.

Кот упал, перекатился и тотчас оказался на ногах, по-прежнему сжимая в руке нож. Парень тоже вскочил. Быстро оглядевшись и не обнаружив в поле досягаемости ничего другого, он схватил лежащий на земле баллон с краской. Кот лишь усмехнулся и, взмахнув ножом, бросился на противника. В этот миг парень выпустил густое багровое облако краски прямо ему в лицо. Кот издал нечеловеческий вопль и, выронив нож, принялся ожесточенно тереть глаза.

Наблюдавший за ним Марко невольно поежился. При всей своей неприязни к этому типу, подобной участи он не пожелал бы никому. Сейчас краска разъест ему глаза и кожу, причиняя невыносимые страдания, а ядовитые пары вызовут тяжелейший отек легких и удушье. Будто подтверждая это, Кот упал на колени и схватился горло. Его испачканное краской и покрытое коростой лицо стремительно распухало. В отчаянной попытке сделать вдох, повстанец принялся пальцами раздирать себе горло. Кровь брызнула из-под ногтей. Не в силах вынести подобное зрелище, Кордеро отвернулся. Свалившись на землю, Кот забился в агонии, издавая жуткие хлюпающие звуки. Вскоре для него все было кончено.

- Бросай оружие! - Второй солдат показался из-за корабельной опоры, держа Себастьяна Гомеза на прицеле. - Если дернешься - пристрелю! Рауль, займись вторым!

Сид послушно отбросил лучевую трубку.

- Молодец! - сказал парень, приближаясь. - Теперь отстегни с пояса бластер и меч. Только очень медленно! Второй раз предупреждать не стану. А ты подними руки так, чтобы я их видел!

Последние слова явно адресовались Кордеро.

Пока он держал Марко и Сида на прицеле, Рауль поднял с земли оброненный автомат, потыкал ботинком скрюченное тело Кота и, убедившись, что тот не подает признаков жизни, подошел к остальным. На его щеке красовался длинный, сочащийся кровью разрез.

- Мог бы и помочь, Мигель, - проворчал он. - Еще немного - и тот козел меня бы на куски порезал. Понял, да?!

- А мне показалось, ты прекрасно справляешься, - усмехнулся Мигель. - Наверняка этот тип только и ждал, когда я покину укрытие, чтобы броситься к тебе на помощь.

- Что будем с ними делать?

- Для начала свяжем, чтобы они не доставили хлопот.

- О, можете себя не утруждать. - Марко с усмешкой продемонстрировал им руку с браслетом. - Видите эту штуку? Я и так пленник этого достопочтенного сеньора.

- Не надейся, что Федеральная армия проявит к тебе снисхождение, - поморщился Себастьян Гомез. - Мы сейчас в одной лодке и ко дну пойдем вместе.

- Заткнитесь оба! - прикрикнул на них Мигель. - Вашу дальнейшую судьбу справедливо решит верховный суд!

- Мальчик мой, ты еще очень молод. - Сид улыбнулся. - В твоем возрасте я тоже считал, будто верховый суд неподкупен, закон един для всех, а в мире царит справедливость. Поверь, настанет день, когда ты поймешь, что все это - чушь собачья, а твои идеалы не стоят и выеденного яйца! И тогда ты неизбежно станешь перед выбором: сунуть голову в песок и продолжать жить безликой марионеткой и послушным рабом, либо же пойти против системы и попытаться что-то изменить.

- Заткнись! Я не намерен вести демагогию с террористом! Лучше скажи, что в этих сумках?

Сид ответил не сразу. Какое-то время он задумчиво смотрел на Мигеля, словно изучая.

- Там смысл всей моей жизни. Ключ, открывающий для человечества возможности, о которых оно не могло и мечтать. Я шел к этому много лет и не позволю вам отнять это! Слишком долго я ждал этого дня.

С этим словами Гомез поднял сумки и, не замечая направленного на него автомата, двинулся в сторону корабля.

- Эй, ты куда собрался?! А ну, стоять! - крикнул ему вслед Мигель. - Еще один шаг - и я стреляю!

- Выстрелить в спину безоружному - обычное дело для псов узурпатора, - отозвался Себастьян Гомез. - Ты не похож на одного из них. Но если считаешь, что можешь хладнокровно убить человека во имя Бенито Сото, то валяй. Я давно готов к смерти, мальчик.

- Я могу прострелить тебе ногу!

- Слишком большой калибр. Я умру от потери крови до того, как ты сумеешь оказать мне первую помощь. Фактически, это будет точно такое же убийство.

- Я не мальчик! - в отчаянии крикнул Мигель. Автомат дрожал в его руках. Он вдруг с ужасом осознал, что этот человек прав: он не сможет выстрелить в спину безоружному. - Я - солдат Федеральной армии!

- Вот как? - Сид заинтересованно обернулся. - Тогда предлагаю решить наш спор по-мужски. Я вижу у тебя меч, парень. Как насчет честного поединка? Если сумеешь одолеть меня, то я добровольно сдамся. Даю тебе слово. Однако если победа будет за мной, то я сяду на корабль и улечу с планеты, а вы не станете чинить мне препятствий.

- Мы не поддадимся на провокации, - нахмурился Рауль, - и не собираемся тебе ничего доказывать! Понял, да?!

- Понимаю. Для того чтобы стать воином, мало надеть броню и взять в руки автомат. Вся так называемая "армия" Бенито Сото состоит из трусов. Вижу, что вы не исключение. Говоря о чести и доблести вооруженных сил Федерации, явно имели в виду не вас.

- Я не трус! - Мигель отдал автомат Раулю и выхватил из-за пояса офицерский меч.

- Мигель, не надо! - попытался образумить его Рауль, но он лишь отмахнулся.

- Вижу, что недооценил тебя, - с улыбкой протянул Сид, вынимая свой меч. Его рукоять была начисто лишена позолоты и украшений, свойственных офицерским клинкам. Это было оружие, а не прилагающийся к званию аксессуар. Марко вспомнил, с какой легкостью этот клинок отрубил голову одному из пустынников, и неожиданно осознал, что парень обречен. Ему не выйти живым из этого поединка. Сид тоже это прекрасно понимал, что было видно по довольной улыбке на его лице. Предводитель повстанцев явно наслаждался моментом, представляя, как изрубит нахального мальчишку на мелкие кусочки.

Неожиданно бывший аристократ услышал свой собственный голос, звучащий как будто со стороны:

- Как ты можешь рассуждать о чести и доблести, если тебе неведомо ни то, ни другое?

Сид застыл как вкопанный. Его окаменевшее лицо медленно повернулось к Марко.

- Что ты сказал? - свистящим шепотом произнес полковник. - А ну, повтори!

- Я сказал, что ты жалкий лицемер, Себастьян Гомез. Нет чести в том, чтобы бросить вызов неопытному мальчишке, заранее зная, что у него нет против тебя шансов.

- Только поглядите, у кого прорезался голос! - процедил Гомез сквозь сжатые зубы. - Еще вчера этот щенок скулил под лавкой, а теперь осмелел настолько, что тявкает на волка!

- Ты не тянешь на волка, Сид. Лишь на старого, облезлого шакала.

- Закрой пасть! - Полковника начало покидать самообладание. Лицо его побагровело, а ноздри раздулись, словно у разъяренного брула. - Еще слово - и я лично тебя выпотрошу!

- Тогда хватай меч и не будем терять времени! Я сражусь с тобой вместо этого парня. Увидим, чего стоит твой меч против клинка лучшего фехтовальщика Риволя!

Мигель настолько растерялся, что не стал возражать, когда Марко забрал у него меч. Лишь спустя секунду он спохватился, но поздно: им с Раулем оставалось только наблюдать за поединком со стороны.

Церемониально поклонившись друг другу, как того требовал дуэльный кодекс, соперники сошлись в поединке. Первые минуты Марко и Сид кружили друг напротив друга, совершая обманные выпады. Каждый пытался оценить технику соперника. Затем мечи со звоном встретились, и дуэль стала набирать обороты. Движения становились быстрее, а выпады - опаснее. Меч, которым орудовал Марко, был легок и прекрасно сбалансирован. Им было удобно наносить как рубящие, так и колющие удары. Оружием Гомеза был лично усовершенствованный вариант офицерского меча. Грубый, но остро заточенный клинок был утяжелен вплавленным в лезвие стальным стержнем, за счет чего рубящие удары становились более смертоносными.

- Сражайся, а не танцуй! - крикнул Рауль, наблюдая за Марко. Каждое его движение, будь то взмах меча, выпад или парирование, смотрелось весьма эффектно и в самом деле больше напоминало танцевальное па, нежели бой. Вот только все эти действия отнимали слишком много сил, и в скором времени бывший аристократ начал выдыхаться.

- Странное чувство, - признался Мигель, вглядываясь в лицо Марко. - Мне кажется, я уже встречал этого парня прежде. Только никак не могу вспомнить, где именно.

- Это уже не имеет значения, - поморщился Моралес. - Похоже, его сейчас все равно убьют.

Видя, что его противник выдохся, предводитель повстанцев перешел в решительное наступление. Он атаковал грамотно, просчитывая каждый выпад и экономя силы. При этом любая из его атак, в случае успеха, грозила сопернику серьезными травмами.

Улучив момент, Гомез нанес короткий рубящий удар с плеча. Марко удалось его отбить, но он отказался настолько силен, что аристократ отшатнулся, на миг потеряв равновесие. Это едва не стоило ему жизни. Сид, воспользовавшись тем, что противник открылся, произвел выпад с секущим ударом, который должен был вспороть бывшему аристократу брюхо, не отскочи тот в самый последний момент.

- Хорошо двигаешься, - похвалил Сид. В отличие от запыхавшегося Марко, он практически не сбил дыхания. - Но это тебе не поможет.

Несколько секунд они кружили на вытоптанном пятачке, а затем Кордеро, восстановив силы, снова перешел в наступление. С легкостью отбив яростную серию ударов, Гомез пнул бывшего аристократа ногой в живот. Кордеро отлетел, чувствуя, как от боли у него потемнело в глазах. Пальцы невольно разжались, и оружие выпало.

Усмехнувшись, полковник занес свой меч для решающего удара.

- Эй, ты! - возмущенно крикнул Рауль. - Так нечестно! Понял, да?!

За мгновение до того, как падающий словно гильотина клинок срубил ему голову, Марко нырнул сопернику под руку, схватил воткнувшийся в землю меч и полоснул им Сида по животу. Взревев, словно раненый брул, Себастьян Гомез развернулся, и в этот момент Кордеро двумя стремительными движениями крест-накрест рассек форму на его груди.

Сид в задумчивости провел рукой по ране, испачкав пальцы кровью.

- Сдавайся! - выкрикнул Марко. Сердце его отчаянно трепыхалось в груди. Слишком долго он не уделял времени тренировкам, и сейчас это сказывалось в полной мере. Раньше он мог без устали фехтовать полчаса, а сейчас выдохся за какие-то пять минут!

- Разминка закончена, щенок, - процедил Себастьян Гомез и бросился на противника. Последовала череда стремительных и яростных ударов. Бывшему аристократу стоило немалых усилий их парировать. Без сомнений, каждый подобный выпад мог иметь для него самые печальные последствия.

Отступая под градом ударов, Марко оступился и упал на одно колено. Гомез широко размахнулся и обрушил ему на голову свой меч. У Кордеро не было никакой возможности увернуться, поэтому он попытался заблокировать удар своим клинком. С жалобным звоном лезвие переломилось пополам. Марко ошалело уставился на рукоять с торчащим из нее обломком, а в следующую секунду получил страшный удар кулаком в лицо, опрокинувший его навзничь.

- Ты проиграл, щенок! - Сид навалился коленом ему на грудь, выдавив из легких остатки воздуха. - Можешь начинать молить о пощаде!

- Пошел к черту! - с трудом выдавил Кордеро, чувствуя прикосновение к шее холодного металла.

- Ну, что ты! Надо уметь проигрывать, дружок. Сейчас ты вытрешь сопли, и мы с тобой поднимемся на корабль и отправимся в маленькое романтическое путешествие.

- Забудь об этом! Я никуда с тобой не полечу, чертов псих!

- Тогда ты умрешь.

- Плевать! Хочешь перерезать мне глотку? Валяй, ублюдок!

Несколько секунд Гомез задумчиво разглядывал Марко, затем убрал меч в ножны:

- Пожалуй, не стоит марать о тебя клинок. Смерть от меча почетна и достойна лишь настоящего мужчины. Ты не заслужил такой чести.

С этим словами Гомез сдавил шею Марко и принялся его душить. Бывший аристократ захрипел, чувствуя, как стремительно темнеет в глазах. Еще секунда-другая - и он потеряет сознание. Попытки вырваться ни к чему не приводили: колено полковника придавило его к земле, точно бетонный столб.

Неожиданно Кордеро нащупал ладонью рукоять сломанного меча и крепко сжал её. А в следующий миг, собрав остатки воли, сил и мужества, рванулся вперед и вонзил обломок в шею Себастьяна Гомеза.

Стальная хватка, сдавливающая его горло, моментально ослабла. Захрипев, полковник вскочил на ноги, пытаясь зажать ладонью страшную рану на шее, из которой фонтаном била алая кровь. Мутный взгляд Гомеза нашел лежащий на земле бластер. Шатаясь, словно вдрызг пьяный, он сделал несколько шагов в сторону оружия, но силы оставили его. Себастьян Гомез упал на колени, шевеля окровавленными губами, как будто пытаясь что-то сказать, а затем рухнул лицом в грязь. Для него все было кончено.

Марко, с ног до головы перемазанный чужой кровью, сидел на земле, когда к нему подошел Мигель и, протянув руку, помог подняться. Несколько секунд молодые люди недоверчиво, но в то же время пристально разглядывали друг друга.

- Мы уже встречались прежде? - прямо спросил Бельмонте.

- Не думаю. - Кордеро поспешно отвел глаза. - До того, как попасть в плен к повстанцам, я вел совсем другую жизнь.

- В таком случае, почему бы тебе не поведать о своей "другой жизни"?

- И что же ты хочешь услышать? Что я когда-то жил в Риволе, имел большой дом, солидный счет банке и собственный автопарк с кучей машин? Забудь. От той жизни ничего не осталось. Сейчас я и сам не уверен, что это было на самом деле, а не приснилось. Я обычный беглец, объявленный вне закона.

- Так ты преступник? И что же ты натворил?

- Ничего. Ну да, может быть, мой образ жизни был не совсем правильным, но я никого не убивал! Меня подставил деловой партнер моего отца, задумавший прибрать к рукам доставшуюся мне в наследство компанию. Он убил моего друга и с помощью продажного шефа полиции обставил все так, чтобы обвинить меня. Уверен, что они давно поделили все мое имущество, начиная от резиденции и заканчивая новеньким голубым "Орионом"!

- Голубой "Орион", - задумчиво протянул Мигель. - Ну, конечно!

Перевесив автомат за спину, Бельмонте приблизился к Марко и, широко размахнувшись, ударил его по лицу. Бывший аристократ оступился и снова упал в грязь.

- За что?! - крикнул он, прижимая ладонь к покрасневшей щеке.

- Просто вернул тебе должок. Не хочу, чтобы у нас оставались взаимные обиды. Теперь я знаю, где судьба свела нас впервые. Помнишь Центральный проспект Риволя?

Марко сперва растерянно захлопал глазами, а затем его губы тронула усмешка:

- Так ты тот сумасшедший обыватель, что едва не погиб под колесами моей машины? - Он поднялся и одернул свои лохмотья, словно на миг представив, что на нем вновь надет роскошный кремовый костюм. - Воистину тесен мир.

- Можно я тоже ему врежу? - с надеждой спросил Мигеля Рауль. - Всегда мечтал хорошенько заехать по морде аристократу.

- Лучше придумай, как нам связаться с Генштабом. Нужно передать наши координаты, чтобы прислали подмогу.

- На корабле есть широковолновый передатчик, - сообщил Марко. - Я не знаю, получится ли у меня связаться со штабом Федерации, но можно передать сигнал о помощи на общей частоте...

- Погодите минуту! Вы это серьезно? - неожиданно вмешался Рауль. - Вы хоть понимаете, что с нами будет за то, что мы самовольно покинули расположение части на угнанном корабле, да еще имея при себе оружие?!

- Но мы разбили террористов и отвоевали у них наш корвет! - возразил Мигель.

- И что с того? Думаешь, тебя за это объявят героем и вручат медаль? Как бы не так! В лучшем случае, просто похлопают по плечу и отправят на передовую копать траншеи. Ты как хочешь, Мигель, а я не собираюсь возвращаться.

- Предлагаешь дезертировать? Да ты хоть знаешь, что с нами будет, если попадемся?! В военное время за подобное казнят без суда!

- Не попадемся, если покинем Цахебрэ. - Рауль многозначительно посмотрел на корвет. Выкрашенный в красно-белый цвет и лишенный навесного вооружения, он мало напоминал военную машину. Острый нос был характерен для большинства прогулочных яхт, а небольшие, похожие на плавники закрылки имели почти все модели средних катеров. Узнать в этих очертаниях принадлежность к военной линейке кораблей мог лишь опытный глаз.

- Забудь об этом, - отрезал Мигель. - Мы не станем угонять корабль. Я слишком хорошо помню, чего мне стоила одна твоя авантюра, чтобы согласиться на другую!

Рауль положил руку ему на плечо и, глядя в глаза, произнес:

- А я хорошо помню тот разговор во время нашей первой встречи. Ты признался мне, что лишь мечта о космосе заставила тебя оставить родной город и перебраться в столицу. Помню твой горящий взгляд, когда ты говорил, как мечтаешь попасть на космический корабль, чтобы побывать в самых дальних уголках космоса, воочию увидеть другие миры. Тогда я видел перед собой отчаянного романтика, готового пожертвовать всем ради красивой мечты. Что с тобой стряслось, парень? Вот она, твоя мечта, на расстоянии вытянутой руки! Давай сядем на этот корабль и улетим на другой конец галактики! Отправимся к новым, неизведанным мирам, как ты и мечтал! Только представь, какие удивительные приключения нас ждут!

Убеждать Моралес умел прекрасно. Мигель вдруг понял, что готов поддаться на уговоры, несмотря на здравый смысл и все неприятности, которыми им грозила эта безумная затея.

Вздохнув, он озвучил самый весомый козырь, крыть который Раулю было нечем:

- Никто из нас в жизни не сидел за штурвалом. Как ты собираешься угнать корабль, если наших познаний не хватит даже на то, чтобы оторвать его от земли? Забудь об этом, приятель.

Пока они спорили, Марко Кордеро склонился над телом полковника Гомеза и принялся деловито обшаривать его карманы.

- Не знал, что столичные аристократы промышляют мародерством, - укоризненно цокнул языком Мигель, наблюдая за его действиями.

- Я больше не аристократ, - через плечо бросил Кордеро, доставая из кармана предводителя повстанцев туго затянутый черный мешочек. - Кроме того, не собираюсь брать ничего чужого. Только верну то, что он украл у меня.

Развязав мешочек, Марко обнаружил внутри лишь пару рубинов. Остальные драгоценности бесследно пропали. Кордеро в сердцах выругался.

- Зачем им понадобилось обворовывать тебя? - поинтересовался Рауль, с первого взгляда оценив примерную стоимость рубинов. - Ради этих камней можно было без затей прострелить тебе голову. Насколько я знаю, повстанцы не жалуют аристократов.

- Не жалуют, - усмехнулся Марко, вспомнив Кэрах. - Но им был нужен профессиональный пилот для того, чтобы осуществить задуманное. Без моей помощи они бы в жизни не угнали эту посудину. Не то чтобы я хотел им помогать, просто выбора у меня не было: эта штука стала надежным гарантом того, что я буду выполнять приказы.

И Кордеро продемонстрировал им браслет на запястье.

Мигель молча приблизился к Марко и, взяв его за руку, внимательно изучил необычное украшение.

- Вижу, мы можем помочь друг другу, - сказал Бельмонте. - Я избавлю тебя от браслета, а взамен ты станешь нашим пилотом.

- Еще чего! - Марко рассмеялся. - Всю жизнь мечтал скитаться по галактике на угнанном корабле в компании дух дезертиров! Извини, приятель, но вам придется поискать кого-нибудь другого.

- А куда ты отправишься? - подключился к разговору Рауль. - Скоро здесь будет не продохнуть от военных. Тебя сперва подвергнут очень неприятному допросу, чтобы выведать о твоих связях с повстанцами. Затем, едва живого, передадут в руки полиции. А с этими ребятами, как я понял, ты не очень-то жаждешь встречи. Или собираешься до конца жизни скрываться на болотах, питаясь гнилыми корешками и личинками насекомых?

Кордеро мысленно содрогнулся. Насекомых он побаивался с детства, и перспектива питаться ими всю оставшуюся жизнь пугала его не меньше, чем встреча с Луисом Алькарасом.

- Ладно, так и быть, - немного поколебавшись, согласился Марко. - Если снимете этот чертов браслет, я помогу вам покинуть планету. Однако не обещаю, что буду вашим личным пилотом всегда. При первом удобном случае разбежимся.

- Годится! - Мигель кивнул. - А теперь давай сюда свою руку.

Достав из кармана складной нож, он принялся увлеченно ковырять лезвием в месте стыка двух половинок браслета. Послышался хруст и потрескивание.

- Ты точно знаешь, что делаешь? - напряженно спросил Марко. Затаив дыхание, он наблюдал за спокойными и уверенными действиями парня.

- Если будешь дергаться, я могу ошибиться.

Кордеро представил, что произойдет в случае ошибки, и лоб его моментально покрылся испариной.

Пока Мигель возился с браслетом, Рауль подошел к оставленным Себастьяном Гомезом сумкам, присел на корточки и заглянул в одну из них.

- Куда собирался лететь это парень? - спросил он, бросив взгляд на лежащее в луже крови тело полковника. - Если честно, я ни черта не понял из его слов.

- Сид был одержим поисками Безымянной планеты, - пояснил Марко. - Он уверял, что ему удалось обнаружить ее местоположение. В этих сумках содержатся все его записи и звездные карты с указанием координат.

- Неужели он всерьез в это верил? - хмыкнул Мигель, не прерывая своего занятия.

- Не знаю. Как по мне, это больше похоже на бред. Однако среди документов Гомеза мне попался на глаза правительственный отчет, содержащий сведения о некой планете N7. Сейчас я начинаю подозревать, что эти данные относились к Безымянной планете...

Договорить он не успел. В механизме браслета что-то громко щелкнуло, и он, раскрывшись на две половинки, упал к ногам бывшего аристократа. Световой индикатор больше не мигал, но устройство по-прежнему выглядело зловеще. Марко потер запястье и с опаской уточнил:

- Ты уверен, что он не взорвется?

- Уверен. Это стандартный шахтерский браслет. Они не взрываются.

- Но Сид сказал, что он начинен взрывчаткой!

Мигель со вздохом поднял устройство, повертел в руках, изучая начинку, и без всякого почтения отбросил в сторону.

- Он тебе соврал. В нем нет ни грамма взрывчатки. Все свободное место занимают переговорное устройство и мощный передатчик. Такие браслеты используются шахтерами, помогают найти выживших в случае завала. Отец моего приятеля работал в шахте и, зная мое увлечение электроникой, как-то подарил одно списанное устройство.

- Сукин сын! - Марко в сердцах топнул ногой. - Я боялся лишний раз чихнуть с этой штукой на руке, а оказалось, мерзавец блефовал!

- Привыкай, приятель, - оскалился Рауль. - Жизнь полна обмана. Понял, да?

- Мы выполнили свою часть уговора, - напомнил Мигель. - Теперь увези нас отсюда.

- На подготовку к старту нужно время. - Бывший аристократ осмотрелся по сторонам и указал на сложенную неподалеку пирамиду из невзрачных контейнеров. - В этих ящиках припасы. Повстанцы понимали, что их путешествие может затянуться, и хорошо подготовились. Думаю, они не станут возражать, если мы их присвоим. Занесите ящики с припасами на борт, а я пока проверю работоспособность основных узлов. Корабль слишком долго стоял на консервации, и мне очень не хочется, чтобы в космосе у нас внезапно накрылась система жизнеобеспечения.

Сказав это, Марко развернулся и бодрым шагом направился к кораблю.

- Поглядите, как раскомандовался! - крикнул ему вслед Рауль. - Вот сам иди и таскай эти чертовы ящики! Они наверняка неподъемные.

Марко, не оборачиваясь, ответил ему неприличным жестом из двух пальцев.

Бельмонте лишь вздохнул. Он понимал, что грузить ящики на корабль - далеко не самая неприятная работа из тех, что им еще предстояли.

Эпилог

Мигель отбросил испачканную в земле лопату и, опустившись на колени, водрузил на земляной холмик оплавленный по краям шлем. Моралес, склонив в молчаливом почтении голову, стоял рядом. За их спинами с размеренным гулом прогревал свои двигатели корвет. Звук то затихал до едва слышного свиста, то возносился до оглушительного, громоподобного рокота. Рауль заметно нервничал и каждые несколько секунд оглядывался, однако Мигель, в отличие от друга, совершенно не опасался, что бывший аристократ решит улететь без них.

В неглубокой, наспех вырытой и засыпанной землей могиле лежало тело Антонио Флореса. Пока они выносили его с корабля и опускали в яму, Бельмонте изо всех сил старался не смотреть на его лицо. Точнее, на то, что от него осталось. Он хотел запомнить рыжего таким, каким он был при жизни.

Тела убитых повстанцев они оттащили в сторону и, без лишних церемоний, просто свалили в кучу. На то, чтобы копать могилы для врагов, не было ни времени, ни сил, ни желания.

- Дружище, нам пора, - тихо произнес Рауль.

Бельмонте кивнул, однако не двинулся с места. Снова накатило тягостное чувство ответственности. Антонио был не единственным, кто отдал жизнь, честно исполняя свой долг. Сколько славных молодых ребят из "Девятого прайда" погибло сегодня? На фоне подобных жертв, их с Раулем намерение дезертировать с планеты на угнанном корабле вновь показалось ему малодушием и трусостью.

Видя его колебания, Рауль положил руку ему на плечо:

- Пойдем, Мигель. Оставшись здесь, ты ничем ему не поможешь.

Бельмонте нехотя поднялся на ноги и оглянулся на корабль. Под его брюхом заметно дрожал нагретый воздух. Преображенный "Фантом" был необычайно красив.

- Ты уверен, что мы правильно поступаем? - вздохнул Мигель. - Мы дали присягу защищать интересы Федерации ценой собственной жизни. А теперь, когда Цахебрэ на грани войны, собрались бежать неизвестно куда... Тебе самому не противно от этого?

- Давай будем предельно честными. - Рауль посмотрел ему в глаза. - Поступить на службу нас с тобой толкнул отнюдь не патриотизм и не чувство долга, а банальная попытка спасти собственную шкуру. Они вынудили нас это сделать, не оставив иного выбора. Поэтому с какой стати мы должны жертвовать собой ради Бенито Сото и прочих аристократов?

- При чем здесь Бенито Сото? На кону - судьба всей планеты! Если флот Салакес одержит победу на дальних рубежах, Империя не остановится и направит его прямиком на Цахебрэ! Будет война!

- Имея в своем распоряжении корабль, мы можем принести куда больше пользы, нежели с парой лопат. Как ты не понимаешь, что для командования мы всего лишь пушечное мясо. Скупые цифры в статистике. Но теперь, когда у нас есть корвет...

- Да хоть крейсер! - перебил его Мигель. - Какой прок от военного корабля, если вся его команда - это два новобранца и бывший аристократ?!

- Не имеет значения. Зато мы свободны и вольны делать все, что захотим! Можем набрать свою команду и вести партизанскую войну против Империи, а можем... Черт, а как насчет того, чтобы отправиться на поиски Безымянной планеты? У нас на руках звездные карты и записи главаря повстанцев с указанием ее координат! Но самое главное - у нас есть корабль! Понял, да?!

Бельмонте молча поправил шлем на импровизированной могиле Флореса, смерил приятеля долгим взглядом и, не говоря ни слова, направился к кораблю.

Рауль нагнал его у трапа и на ходу выпалил:

- Неужели тебя не впечатляет эта идея?

- Нет.

- Но почему? Ты ведь сам хотел приключений!

- Даже если представить, что Безымянная планета на самом деле существует, у нас может уйти вся жизнь на ее поиски. Забудь об этом, приятель.

- Так куда же мы отправимся?

Бельмонте загадочно улыбнулся. В те времена, когда он только начал грезить космосом, этот вопрос не давал ему покоя. Теперь Мигель знал на него ответ.

- Во вселенной бесчисленное количество планет. Уверен, что хотя бы на одной из них обязательно найдется место для подвига! - сказал он и шагнул в шлюз.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ