Гиены

Глава 4. Из записок Старцева Александра

…Скажи мне кто твои друзья, и я скажу тебе кто ты. Простая, но непреложная, в общем-то, истина. Сейчас часто думаю, как сложилась бы моя судьба, попади я в другой плацкарт при посадке на поезд. Ведь оказавшись при отправлении за одним столом вместе с парнями, я не просто сел вместе с ними - я, как бы это не патетично звучало, предопределил свою судьбу. А невероятные встречи со Стасом сначала в Питере, а после в окрестностях Великополья? Из серии тех случайностей, после которых начинаешь верить в то, что в жизни есть только закономерности.

Ну вот действительно – я ведь даже стрелять не умел к тому моменту, когда мироздание треснуло, и наш поезд рано утром визжал тормозами перед провалом границы нового мира. Категорическое спокойствие Толстого и Олега в первые, растерянные минуты катастрофы помогло мне не сорваться с катушек и понемногу начинать принимать правила нового существования.

Уверенность в себе Артема помогла мне освоиться в этом мире. А присутствие рядом остальных парней, особенно Стаса, помогло поверить в себя. Ведь по сути, что я умел полезного для нового мира? Разве что машину водить, да скрывать свой страх, а больше, по сути, и ничего. Окажись в другом вагоне – или остался бы там, в мясорубке рухнувшего в пропасть поезда, или рубил бы сейчас дрова или носил воду на общественно полезных работах за пайку в Великополье или в Красном Бору. Хотя иногда мне это кажется вовсе неплохим вариантом - когда заново в воспоминаниях переживаю все случившееся за последнее время. Особенно при воспоминаниях о том, как Зайку в подвале зарезал - руку аж до плеча противно тянет памятью ощущения рукояти ножа в чужом теле и хочется вскочить и убежать куда-нибудь. От самого себя.

Ладно, о чем это я? Чего стою я один - пусть даже весь такой красивый и серьезный сейчас, в модной форме, разгрузке и стволом через плечо, который даже чистить еще не умею? Да ничего не стою. По сути, когда иногда общаюсь с местными рулевыми, взявшими власть в области - мне то и дело приходится улыбку недоумения сдерживать при мысли о том, что собеседники воспринимают меня всерьез. Но виду не показываю, киваю, соглашаюсь, иногда даже идеи какие выдвигаю, стараясь казаться за взрослого.

То ли дело парни. Вот того же Толстого взять – сто двадцать, если не больше, уверенных в себе килограмм плюс борода. Они со Стасом реально похожи. Не внешностью, нет – один большой, черноволосый и бородатый, второй резкий и подтянутый блондин. Они похожи непоколебимой уверенностью в своих действиях. И ведь не задумываются даже никогда, что один что второй – как будто девиз у обоих: «Если я что-то делаю, значит это правильно».

Или Джексон. Молчаливый, незаметный. Говорит только в случае, если ситуация требует, а не в момент, когда хочется высказать свое мнение – дабы продемонстрировать факт его наличия. В армии служил в разведке, снайпером - у них это профессиональное, наверное.

Вообще в армии все служили, даже Егор, на удивление. Пулеметчик. Не в смысле, что из пулемета там стрелял - говорить умеет так, что может в ступор ввести пулеметной очередью слов и вопросов. Хотя нет, чего это я – Дим-Дим не служил. Но он полицейских, и вроде бы в боях без правил участвовал. При взгляде в едва насмешливые глаза мне кажется, что он из серии тех людей, которые конфетку могут дать, а могут и убить. Когда говорит, не поймешь, всерьез он или шутит. А, и Рома не служил. Вроде. Но с ним-то меня сравнивать точно не стоит – мутант - готовая машина для убийств, пусть и восемнадцать лет парню.

Единственное, чему я хорошо научился за две недели жизни в новом мире – это стрелять. Нет, не в том плане, что попадать туда, куда целюсь - хотя у меня это получалось по факту лучше чем у тех, кого убил. Я научился нажимать на спуск, когда по ту сторону оружия от меня стоят другие люди. Живые.