Гимн шута 4

Глава 2

Глава 2

— «Как дела, Паша?», — чуть нервно хмыкнул в динамик комма Павел.

Простой, казалось бы, вопрос, сбил собеседницу с мысли. Она замерла на полуслове и явно задумалась.

— Что? — переспросила девушка негромко, едва решила, что самой ей столь глубокую мысль не постичь.

— Ну, не нравится такой вариант, могу предложить еще: «Ты покушал, Паша?» или «Как настроение, как выспался, Паша?».

«С той стороны» раздался протяжный вздох.

— Так тоже можно, Светлана, — хмыкнул клановец. — А не только «Брат, у нас п****ц!»!".

Это было неправдой. Волконская вполне умудрялась воздерживаться от мата в большинстве жизненных обстоятельств. Зато у нее появилось время вдохнуть, выдохнуть и собраться с мыслями.

— Я поняла, — коротко сообщила девушка. — Рассказываю по порядку.

Павел молча кивнул. Именно этого он и добивался. А то возбужденная сестренка попыталась тут ему все кучей вывалить. Так себе удовольствие, самостоятельно распутывать все перипетии ее рассказа. Именно слово «рассказ» и не навилось клановцу. Ведь оно употреблялось вместо понятия «доклад».

— Трубины высадились на территории завода семь минут назад, — начала девушка.

Волконский удовлетворенно кивнул. Вполне удовлетворительное время реагирования и доклада. Тем более, первый сигнал тревоги поступил еще до того как первый десантные глайдеры появились на горизонте.

— Четыре десантных бота высадили до двадцати пяти гвардейцев с легким вооружением, — продолжила сестра. — Средств усиления не замечено. Воздух контролируют два штурмовика. Этих отогнали демонстрацией «Кинжалов».

Вот тут молодой человек слегка… удивился.

— Не понял! — объявил он, постаравшись выпрямиться на сидении.

К сожалению, именно этот момент выбрал пилот для смены эшелона. Машина резко рванула вверх, так что клановца, согласно всем законам физики, отшвырнула обратно на спинку кресло.

Однако его возмущения это унять не могло. «Светить» мобильными комплексами ПВО он не собирался до времени. Да и вообще, Павлу, по большому счету они не принадлежали!

— Не волнуйся, — хмыкнула Светлана. — Люди Бойцова получили амулеты с качественной иллюзией.

Волконский задумался. Итак, он на месте пилота глайдера, получает данные о наличии противника средств мобильного ПВО. Его действия?

— Светаааа… — протянул Павел, которому собственные расчеты очень и очень не понравились.

— Ну, мы немного «подсветили» цели для доходчивости.

Вот тут Волконский натурально схватился за голову. Подобное оружие (да еще и не его лично!) как нож. Их нельзя демонстрировать, чтобы напугать противника. Только незаметное извлечение и результативная атака, ведь… А ну как не испугаются и долбанут в ответ со всей сознательностью? Однако в этот раз пушки смолчали. Вот только… А, к черту. Уже все равно ничего не изменить.

— Ну… мы же отогнали штурмовики… — неуверенно протянула Света, пока не понимая, в какую именно лужу они только что дружно сели.

Можно было, конечно, употребить глагол «посадила». Но… Они вместе. И за все сделанное отвечать тоже придется вместе. И, похоже, по полной. Хотя… молодой человек лукавил. Вопросы будут задавать ему лично. Скорее всего, грубо и жестко.

Однако в данный момент думать об этом смысла не имело.

Павел давным-давно выучил одно простое правило. Одновременно можно отвечать всегда только на один из вопросов: «Кто виноват?» или «Что делать?». Никак иначе.

— Так, сестренка, об этом потом, — вздохнул он. — Какова обстановка сейчас?

— Со мной только что связался Марат Трубин. Пообещал прибыть к полуночи.

Павел скосил глаза на часы. У них осталось около двадцати минут.

— ТЕБЕ позвонил? — уточнил он предельно спокойно.

Волконский и в первый раз все прекрасно услышал. Но злость требовала выхода. Это было прямое и личное оскорбление. Причем, не только в его адрес, но и для всего клана. За такое надо мстить. И жестко. В практически сословном обществе нельзя никому позволять даже близко подумать, что с тобой так в принципе можно поступать.

— Да.

— Принял, сестренка, — вздохнул парень, с силой сжимая кулак правой руки.

Он искренне надеялся, что таким образом голос его будет звучать чуть спокойнее.

Если бы он спросил об этом Светлану, то та честно бы ответила, что спокойствие брату нынче выражать удается довольно хреново.

— Слушай меня внимательно…

Начинать фразу с таких слов в клановой среде считалось, как минимум, не приличным. Но девушка промолчала. И даже не обиделась. Разве что совсем чуть-чуть. Однако она пообещала дать братцу шанс исправиться и извиниться, угостив ее мороженным.

— … В контакт с Трубиными не вступать, — продолжал давать наставления клановец, которому именно сейчас до чувств сестренки дела не было. — Ждать меня. Бойцов… да, доклад вижу… Пусть работает по своим планам. Будут требовать переговоров здесь и сейчас — посылай на хрен. Или ко мне. Одно и тоже. Буду через пятнадцать минут.

Эмоциональный шторм удалось подавить довольно быстро. Во всяком случае, уже через пятнадцать минут Павел демонстрировал свою холодную усмешку, в которой в одинаковых пропорциях слились желание отомстить за выходку Марата и веселое предвкушение. Мир не испугался. Просто потому, что в салоне Волконский находился один, а потому некому было оценить его оскал.

— Прекрасно выглядите, Марат Игоревич.

Сухой шелестящий голос заставил Трубина едва заметно улыбнуться. Он действительно постарался сделать все, чтобы в миг своего триумфа выглядеть на все сто! Один из главных наследников кланового трона уже представлял, как завтра утром Глава его клана взойдет на отбитую у Волконских землю и лично примет доклад об успешном завершении истории со станками. Сергей Михайлович будет доволен! А там, чем черт не шутит, можно подумать и о месте его преемника. Такой день нужно встретить в полной готовности. И выглядеть соответствующе.

— Что тебе, Алик? — бросил мужчина небрежно.

Он воспринимал этого человека как данность. Старик был при нем с самого рождения.

— Желаете ли вы на завтрак… нечто особенное? — поинтересовался слуга.

Марат бросил быстрый взгляд на часы. Без двадцати минут полночь. А утро он планировал встретить в павшей вражеской «крепости».

— Ничего не нужно! — отмахнулся небрежно он.

Говорят, Вильгельм Завоеватель перед, высадившись на клочке земли Туманного Альбиона, приказал сжечь корабли. Чтобы отступать некуда было. Конечно, сравнение не слишком корректное. Но если рассудить символически, то Трубин и мысли не допускал вернуться «на щите».

— Как скажете, господин, — еще раз коротко склонил голову Алик, прижав правую руку в белоснежной перчатке к сердцу.

Нервно пискнул зуммер комма. Поступил очередной доклад от удерживающего плацдарм десанта. Новости не радовали. У Волконского откуда-то появились комплексы мобильного ПВО! И это уже то, с чем в суд идти можно! И юридическая служба Трубиных обязательно подаст соответствующее прошение. Вот только в моменте это может сильно усложнить задачу. Да и риск получить в борт «Кинжал» при посадке — не самая приятная перспектива. Да и невольно в голову закрадывался вопрос: «Если этот ублюдок не стесняется демонстрировать ПВО, то что у него еще припрятано в рукаве⁈».

«Может, не стоило ТАК дразнить этого Волконского⁈» — хмуро оценил ситуацию Марат. Не удержался он. Все же связался не с самим Павлом, а с его сестрой. Этого не достаточно для ответных действий всего клана, но вполне явный жест пренебрежения.

— Все хорошо, Марат Игоревич?

На правах воспитателя Алик порой позволял себе куда больше. Да и должность, как говорится, обязывала. Не даром он полвека отдал разведывательному отделу клана. Теперь же он был глазами и ушами Сергея Михайловича, которого вопрос подготовки наследника заботил уже не первое десятилетие.

— Небольшие сложности, — привычно отмахнулся тот с раздражением.

Старый слуга работал очень тонко. Иначе Марату Игоревичу уже давно пришла бы в голову мысль: «А какого черта я вообще перед тобой распинаюсь⁈».

Старик понимающе кивнул. Он прекрасно видел основной просчет в планировании своего господина. Тот исходил из оценки противника их позиции «такой же как я, только чуть глупее». Типичная ошибка аналитиков и горе-стратегов. Однако Глава напрочь запретил вмешиваться.

— Работаем по плану, — коротко бросил Трубин.

Слишком много он вложил в подготовку. Все эти «случайные» аварии, нападения на сотрудников «РитРос» и прочие меры дестабилизации производства… Все это было не дешево. Кроме того, пришлось даже отвлечь от нужд клана двух аналитиков высокого класса (на этом моменте где-то весело и абсолютно искренне смеется Светлана Анатольевна!). Удача, что нашелся горлопан, таки сумевший протащить петицию от рабочих до императорской коллегии и даже пройти с ней все инстанции… Нет, надо пользоваться ситуацией. И делать это срочно. Ведь Волконский — не совсем дурак. Наверняка что-то да придумает. А эти чертовы станки Трубину нужны срочно!

Со стороны двери в резервный командный комплекс клана раздался неприятный сигнал. Возможный наследник поморщился от столь неприятного звука, но взгляд на комм сместил. Одним «тапом» по экрану мужчина подтвердил открытие двери.

— Захват плацдарма закончен полностью, — доложил личный адъютант, замерев по стойке «смирно».

Алик лишь поморщился, разглядывая молодого щенка, возомнившего себя великим полководцем.

— Противодействие отсутствует, можем переходить к плану «В».

Старик, сухой и стройный как палка, замер на месте, прикрыв на миг глаза. Будь бы у него возможность, схватился бы за голову. Или, был бы при должности, приказал бы расстрелять идиота. Кто ж так доклад делает⁈ Это вообще… ЧТО⁈ «Противодействие отсутствует» — это как? Да, хозяева дома засели на пороге с ружьецом и наблюдают… Так не палят же пока⁈ Значит, идти можно! Угрожать. С ножичком. Перочинным.

— Не препятствовать! — коротко прозвучал в наушнике Алика сухой спокойный голос.

Глава клана, которому слуга в данный миг служил глазами в смысле самом прямом, сказал свое слово. Оставалось только подчиниться.

— Вперед, гвардеец! — вальяжно бросил Марат Игоревич, первым направившись к стартовому столу.

Командир радостно посеменил за ним, демонстрируя щенячью преданность и обожание.

— А завтрак я, пожалуй, организую.

Алик замер. Никогда, за все годы службы, он не позволял себе оценивать поступки господина… вслух. Так что подобная несдержанность удивила в первую очередь его самого.

— Не повредит, — подтвердил сухой голос в наушнике.

Глава вновь сказал свое слово.