Гипноз и магия

§ 1. Наставления магии относительно поверхностных Состояний и Внушения

Прежде мы говорили, что Магия объясняет все гипнотические явления через реакцию идеи на астральное тело через действие астрального тела на тело физическое.

Таким образом, в области поверхностного гипноза являются сверх внушения:

1) Феномен угрызения совести.

2) Явления психической медицины, когда произведенные действия происходят прямо от идей или прямо действуют на нее, и явления стигматизации, происходящие из другого источника, чем внушение.

Эти различные феномены и другие, того же порядка, происходят от сильного оживотворения идеи, которые становятся в невидимом плане силой особенного рода, названной «элементалом»[См. более подробное учение об «элементалах» в следующей главе.]. Эта живущая идея рождается и умирает в мгновение, по воле своего создателя – настойчивого гипнотизера, поскольку он словесно приказал ей продолжаться, и совершает все действия над астральным телом, которые он приказал исполнить.

Когда мысль наделена более сильной витализацией и продолжительность ее действия на внутренние центры человека не превосходит известного времени, получается простое внушение; сейчас мы увидим подробности этого состояния.

Когда идея могущественна, детализирована и прикреплена к невидимому центру, наделена крайним повышенным напряжением, когда это напряжение принадлежит закону, который магнетизирует центр, или всякой другой причине, мы видим массу явлений психической медицины, в которой влияния божественного плана могут действительно осуществляться.

Угрызения совести также относятся к феноменам реакции астрального тела на тело физическое, под влиянием идеи, происхождение которой должно находиться или в преступлении, или в элементе в случае смертоубийства.

В заключение необходимо хорошо различать явления, где мысль одна действует на астральное существо, которое и вызывает феномен внушения во всех его подразделениях, или другое влияние, прибавившееся к идее, что и дает рождение феномена психической медицины и угрызений совести.

§ 2. О внушении

Внушение по эзотерическим разъяснениям есть создание оживотворенной мысли, действующей в виде импульса на мозг.

Одно лицо может влиять или на другое лицо – альтеровнушение, или на самого себя – автовнушение.

Это действие может быть произведено в состоянии бодрствования (действие, часто употребляемое факирами), в состоянии легковерия (метода Нансийской школы), или в одном из гипнотических открытых состояний Парижской школы.

Можно внушать или прямо словом (словесное внушение), или посредством образов и жестов (мимическое внушение), или мысленно без слов и жестов (мысленное внушение).

Сверх того, внушение можно заставить исполнить в тот же момент (непосредственное внушение) или же реализовать его в одну минуту, один или несколько дней, месяцы и даже год, (внушения на время). Все вариации внушения могут действовать трояким образом:

1) На задние центры мозга, иначе не чувствительные, создавая то, что мы называем идеальными образами[См. наш этюд под названием «Астральные образы», во второй главе.].

2) На передние центры мозга, создавая то, что мы называем импульсивными действиями.

3) Наконец, на центры органической жизни, симпатические центры, создавая стигматы или изменение сплетений.

Эти стигматы могут быть созданы внутри организма, как, например, завистью, или снаружи, как большая часть стигматов, созданных или посредством альтеровнушения или автовнушения. Необходимо знать вне этой классификации случаи, где стигматы имеют двойное происхождение: элементал и элементер или элементал и небесное влияние.

Классификация различных видов внушений

§§ 3 и 4. Внушение в состоянии догипнотическом

Много было написано относительно участия некоторой доли внушения в увлечении собрания превосходными ораторами или в увлечении толпы фанатиками в случае революции или возмущения. Д-р Лий опубликовал несколько статей по этому вопросу в «Анналах, психиатрии и гипнологии».

Между тем, легко понять, что внушение создает в этом случае только импульсы, воля же остается хозяйкой определенного решения, и это решение зависит единственно от могущества, которым располагает каждый член собрания над импульсами его организма. Индусы и передовые члены посвященного братства отличаются умением создавать идеальные образы, способные производить впечатление на толпу.

С другой стороны, Нансийская школа опубликовала многочисленные труды относительно внушения в состоянии легковерия, которое есть одно из многочисленных средств действия Armee du Saint не только на профанов, но еще на членов среди них же.

Вот пример этого рода внушения.

Индийская и Кафрская Магия[Статья переведена из Daily News г-н Lemerle 25.02. 1893 (Initiation, август 1893 г.).]

Г-н Келлар видел личный феномен «поднятия», положение противное тяжести человеческого тела, в воздухе и так же приостановка жизни, в опыте Секундра Дасса в «Master of Balantree». «Поднятие» часто упоминаются в легендах святых и у Платона в неоплатонизме. Естественное толкование то, что погруженный в свою мысль или в экстаз святой полагает, что он «поднялся» и что его последователи верят этому. Но г-н Келлар видел вещь, исполненную в присутствии Гальского принца и многих тысяч свидетелей. Местом действия был Мейдем в Калькутте в 1875 г., исполнителем – факир высшего разряда. Метода была следующая: в землю были укреплены три шпаги, остриями обращенные вверх; один молодой факир был «замесмеризован»; когда его тело отвердело, он был положен на острия шпаг; наиболее низкая из них приходилась на конце позвоночного столба. Затем шпаги были вынуты, между тем как тело оставалось подвешенным. Есть также неопровержимые доказательства для следующей истории. Один английский офицер, увидев обыкновенных индийских жонглеров (не высшей касты) пригласил их к себе, где они исполнили фокус со шпагами, описанный г-ном Келларом, над женщиной из их же труппы. Одежда ее состояла только из одного пояса: шпага была положена на землю под локоть. Тело сохраняло горизонтальное положение без всякой поддержки, исключая единственное острие шпаги. Офицер и полковой хирург исследовали вблизи и даже все трогали вокруг тела, чтобы быть уверенными, что не было никакого «обмана», как говорит Боско. Исход, который затруднил г-на Келлера, затруднил так же этих английских наблюдателей.

Можно засвидетельствовать другой случай: он хорош, хотя не такой удивительный. Одна жонглерка попросила одного англичанина взять себе в руку рупию и смотреть за сжатыми пальцами, чтобы быть уверенным, что монета в руке. Затем она сказала повернуть руку суставами вверх; ударила суставы палочкой, что-то зашевелилось в руке, и он ее открыл: оттуда упали тысячи пылинок, но рупии там не было. Последний случай «поднятия», наблюдаемый г-ном Келларом, произошел в «Ютландии», исполнителем был «доктор-чародей» из класса, многократно описанного Ридаром Гаггардом, с «большой точностью». Об этом поднят вопрос в двух сочинениях г-на Гаггарда «Alain vife» и «Nada the Lily». В первом, д-р-чародей заявляет г-ну Алану Катерману, что он «способен заставить людей видеть то, что они не видят», вероятно, через очарование или гипнотическое внушение. Можно найти другой пример в последнем неопубликованном труде г-на Лесли над зулусами, у которых он был миссионером. Прозорливые зулусы приводили его в замешательство так же, как «Иесакеды» смущали первых иезуитов в Америке и Геарна на «Gapper River». Геарн видел вещи, которые он считал невозможными. Г-н Келлар имеет важное преимущество в этом роде исследований. Те, которые собирают народные сказания, лучше преуспевают среди диких крестьян, самих по себе немного недоверчивых к своим же рассказам. Ради тех же желаний г-н Келлар совершил несколько самостоятельных поездок к зулусам, как и «Duun’s Reservation».

Перед зулусской войной, один зулусский маг был приглашен демонстрировать свое искусство. Он перевязал узловатую палку или дубинку с круглой головкой коротким ремешком из новой кожи. Молодой воин сделал то же, и они сошлись на расстояние приблизительно шести шагов один к другому, вращая свои дубинки над головами. Это происходило вечером, и они освещались лагерными огнями. Когда дубинки почти столкнулись, «искры проскочили (или казалось, что проскочили) от одной дубинки к другой. В третий раз произошла вспышка, дубинка молодого человека была разломана в куски, и воин безжизненно упал на землю». Маг тогда стал колыхать длинные стебельки травы вокруг головы молодого человека. Трава, «казалось, горела при этом движении, и медленно засыхала с шумом, сверкая. Маг почти приблизился и осторожно колыхал воспламененную траву над лежащим, приблизительно на шаг от его тела». К моему удивлению, тело медленно поднялось с земли и очутилось в воздухе приблизительно на три шага, оставаясь повислым и рассеиваясь, следуя тому, как пассы над горящей травой производились медленнее или быстрее. Когда засохшая трава легла на землю, тело опустилось, и после нескольких пассов доктора молодой воин вскочил на ноги, без всякого повреждения и смело восстановил свое дыхание. Отсюда вытекает два следствия: или г-н Келлар видел вышеописанное, или он обманулся в своем призвании и должен был написать авантюристический роман.

В другом рассказе указывается на несколько факиров, танцевавших в совершенно пустой комнате, до тех пор, пока они не смешались в одного, который приблизился и поклонился, на виду у всех, его оставили в комнате, где он танцевал, совершенно пустой от лиц и мебели. Затем он начал танцевать, и его три друга выделились из него и вторично исчезли: их нельзя было найти в комнате, задняя часть которой не имела ни дверей, ни окон, ни трапа.

Третья история – добровольные похороны на сорок дней по примеру Секунда Дасса, произведенные при генерале Medley. В собственном опыте г-на Келлара с «Secunberban'ом» субъект умер (поскольку только этому можно верить) и возвратился снова к жизни.

Эти истории в Индии общи. Г-н Келлар не может дать им никакого объяснения. Он ссылается на Марка Поло, рассказ которого был передан полковником Жюлем. Сам полковник никогда не был свидетелем ни одного из этих наиболее удивительных подвигов, несмотря на свою громадную опытность. Для г-на Келлара вне всякого сомнения, что магию «покорили естественные силы, которые нам кажутся недоступными».

К несчастью, египетские памятники ничего нам не говорят о подобных явлениях, упомянутых в «L'Ехоdе». Справедливо добавить, что Эгдингтон удивил г-на Келлара «поднятием, но это произошло в темноте».

§ 5. Словесное внушение в гипнотическом состоянии

Загипнотизированный субъект одарен способностью ощущать силы и состояния субстанции, которые мы можем только воображать во время бодрствования и при обыкновенных условиях жизни.

Я говорю загипнотизированному субъекту, находящемуся в сомнамбулической фазе: «На этом столе лежит роза». Идея розы, которую я даю импульсивному существу объекта, непосредственно реализуется на плане физическом, и субъект видит розу не в своей голове, не в своем воображении, но действительно на столе. Он ее видит в действительности, позитивно.[Обыкновенный экспериментатор останавливается на этом доказательстве и переходит к другим опытам.]

§ 6. Мысленное внушение

Лица, мало разумеющие в гипнотических феноменах, разъясняют большую часть необъяснимых явлений мнимым мысленным внушением упражняющегося гипнотизера над субъектом.

А между тем, это мысленное внушение очень редко и трудно достигается над субъектами, находящимися в одном из трех классических состояний гипноза.

С этой точки зрения мы изучили двух субъектов, Замора и Онофрона, и могли достигнуть, но с большим трудом, феноменов чрезвычайно ясного мысленного внушения действия, но никогда не могли добиться ни малейшего мысленного внушения идеи. Большая часть явлений этого рода, под именем мысленного внушения на расстоянии, принадлежит фокусничеству (по крайней мере на Западе) и не заслуживает внимания мага.

Вот выдержки из одного лучшего опыта над передачей действий и форм.

§ 7. Внушение на время

Внушение состоит вообще в витализации посредством слова идеи, которая действует в виде импульса в мозгу, получающего внушение.

Когда субъекту внушают: через два месяца вы совершите такое-то действие, что происходит тогда в невидимом для нас плане? Сеют зерно, живой зародыш, который не развивается до определенного момента, указанного человеческим словом.

В определенный момент идея оживотворится и «разовьет свою силу», она создаст в организме импульс, для которого она существует, и не прекратит действия пока внушенный акт не будет исполнен или живые силы, порождаемые ею, не будут исчерпаны. В этот момент идея перестанет существовать и элемент, временно созданный, уничтожится, как пламя, которое не имеет пищи. Оккультистам уже давно известны эти явления.

§ 8. Стигматы

Действие идеи на органические центры, на особенную область астрального тела производит характерные знаки на теле физическом.

Мы различаем стигматы, произведенные снаружи организма и произведенные внутри, как в случае «noevi», и различные знаки, вследствие человеческого влияния через фантазию матери во время беременности на тело ребенка.

В стигматах, полученных снаружи, необходимо еще различать чистую форму, в случае альтеровнушения, как это было, в Нанси, когда органические раны нарывного пластыря были предупреждены, но произвели раны, напоминающие стигматы, благодаря простому внушению в стигматы, произведенные самовнушением, случай более частый.

Стигматы и стигматизированные[Revus des revus – 15 июня 1895 г.]

По этому вопросу мы ссылаемся на следующий отрывок из статьи доктора Карла дю-Преля.

Доктор дю-Прелль, наиболее глубокий и наиболее ученый мистик настоящего времени, занимался этим вопросом в одном из недавних номеров «Zuhunf» (№ 21 – 1895 г.). По его мнению, стигматизация организма есть один из наиболее лучших источников, в котором можно черпать доказательства против материализма. Этот последний учит, что мысль есть только мозговое выделение. Известно, что новейший спиритуализм перевернул это предположение. Доктор Карл дю-Прелль полагает, что наоборот, душа является архитектором тела и последнее является орудием разума.

Он особенно настаивает на случае с Франсуа д'Аген, не первым остигматизированным в то время (1224), так как в ту эпоху можно найти случаи еще более поражающие. В указанном случае находят крайнее выражение феномена стигматизации. Отверстия в его руках и ногах были таковы, что наводили мысли сначала на образ Распятия, а его правый бок был положительно пронзен ударом копья. Кровяные раны конечностей зияли очень значительно. В их серединах были видны болячки, образованные наростами клетчатой плевы, и эти болячки были черными и твердыми, как железо, цвет которого они имели: они были с одной стороны заострены, а с другой – их головки были так опущены, что между ними и плевой можно было просунуть палец. Они были подвижны во всем смысле этого слова, и, если надавливали на одну из их конечностей, то видно было выпрямление другой. В то же время их нельзя было вырвать: даже после смерти стигматизированного, святая Клара напрасно трудилась над этим. Рана в боку была длиною в три пальца, довольно широкая и глубокая и часто смачивала кровью одежды святого. Заметим, что никогда никакая из этих ран не воспалялась, не нагнаивалась и их никогда не касалась никакая медицинская помощь.

Можно сослаться, между другими случаями стигматизации, на случай с Екатериной Эммериш, Марей Мюраль и Луизой Лато. Громадное большинство стигматизации принадлежит женскому полу.

Католическая церковь объясняет стигматизацию как чудо, предназначенное установить, что римское суждение христианства единственное, которое обеспечивает спасение. Но этим толкованием трудно удовольствоваться. Прежде всего чудо, которое совершается то всецело, то открывается только на половину или останавливается на одном из первых фаз, не есть чудо. Затем стигматизация встречается в истории ересей. Наконец, она может быть определена искусственно.

Яков Воражин – автор «Золотой легенды» (XIII век), позднее Корнелий Агриппа и Джордано Бруно – философ, сожженный в Риме в 1609 году, полагают, что главная причина феномена заключается в могуществе воображения, которое заставляет некоторых субъектов испытывать страдание Христа вплоть до появления «знаков на их собственном теле». Между новейшими Жоерр – автор «Христианской мистики», Тулюк, придерживается того же самого мнения, что и предыдущие и доктор К. дю-Прелль.

§ 9. Влияние более высшего порядка, чем простое внушение

Угрызения совести

Феномен «угрызения совести» – один из наиболее интересных примеров действия идеи, витализированной элементером, на совесть, иначе на внутренний свет человека.

Здесь мы входим в ограниченную область внушения, так как живая идея прибавляется к верному действию другой сущности плана невидимого. В этом скрывается капитальная ошибка материалистов, желающих видеть в этом феномене простое аутовнушение. Для примера замечательного действия на невидимый план элементера Жуффе, мы ссылаемся на явление, в котором начальник безопасности – («Surete») был объектом редкой одержимости.

Дело Жуффе

Происшествие, которое недавно занимало всех психологов ежедневной прессы, восстанавливает вопрос угрызений совести. Мы хотим говорить о Габриэле Бомнарде и его малообъяснимом действии для многих философов.

Одна молодая женщина, немного нервная (темперамента N.S.), могшая наверняка скрыться от правосудия, сама отдалась в его руки, совершенно не зная почему.

Было бы смело утверждать, что угрызение совести входит под каким бы то ни было видом в это действие. И в то же время размышления, кажется, приводят достаточно логично к этой мысли. Нужно действительно хорошо понять сам термин угрызения совести, чтобы войти в какое бы то ни было дополнительное объяснение.

Вообще, угрызения совести известны, как болезненное состояние, которое часто овладевает преступником до тех пор, пока он не решится признаться в своем преступлении. Это состояние психологического происхождения и касается некоторыми степенями учений ментальной патологии, ценной для многих наших нынешних гипнотизеров.

Какова же причина этого особенного состояния? Оккультность дает по этому вопросу очень оригинальное объяснение.

Наши мысли становятся, как только они исполнены, реальными существами, существами невидимыми, но действующими на человека наверняка.

Эти существа добры или злы, следуя родам мыслей: они живут одной из бессознательных сил природы (элементал) более или менее долго, следуя мозговой силе, которая их создала.

Во время своей жизни, они пользуются нашей витализацией и действуют на нас непосредственно через бессознательную нервную систему – (большая симпатическая).

Угрызение совести есть проявление одного из этих существ, тем более могущественного, чем более оно оживляется оккультным влиянием жертвы. Подобное угрызение может действовать двояким образом:

1) Преступник отдает себе отчет в частом «посещении» угрызений совести, объектом которого он сделался: он страдает. Точно не зная места без боли, хотя совершенно понимает происхождение ее. Угрызение совести тогда сознательное.

2) Преступник бессознательно подвергается влиянию невидимых существ, которые его окружают; и если этот преступник слабого характера, и вдобавок нервный, он повинуется, не отдавая себе отчета, импульсам невидимого мира, который он носит в себе и который окружает его.

К этому второму подразделению и принадлежит случай Габриэля Бомнарда.

В этом деле Жуффе встречаются замечательные пункты.

Размышляли ли вы относительно странной вещи, что, когда труп Millery рассматривался, как неизвестного простолюдина, и поэтому был положен с тремя другими в общую могилу, мальчику из амфитеатра пришла мысль подать ему шляпу. Откуда эта идея надеть шляпу одному из трех трупов и именно Millery.

Те, кто знает, что случая не существует, могут размышлять об этом.

Почему также начальнику безопасности часто приходило в голову, что он не уверен в существовании или исчезновении большого зуба – этого неизвестного Millery до такой степени, что заставило его откопать труп (узнанный по пресловутой шляпе): и он констатировал с удивлением, что его мысль была справедлива, и что он имел основание повиноваться неотступности.

Не забудем также, что «Lanterne» опубликовал за 4 месяца перед тем предсказание одной сомнамбулы, возвещавшей, что убийцы откроются в январе, что и произошло: эта сомнамбула – вдова Оффинье, мать директора «Cyafne Magnetique».

§ 10. Психургия

Наряду с официальной медициной, которая ищет в субстанциях излечения болезней, существуют другие медицины, очень мало известные в наши дни.

Герметическая медицина, которая хорошо действует посредством субстанции, но после динамизирования их астральными течениями.

Психическая медицина, которая прямо действует на душу или посредством образов, или операциями на расстоянии, или даже помещая больного в магнетические токи большого напряжения.

Наконец, Теургическая медицина, или Теургия, действующая прямо на разум посредством небесных влияний.

Сейчас же мы будем говорить о второй из этих наук, о Психургии. Мы опишем некоторые явления:

1) Относящиеся к симпатическому лечению действия души на душу.

2) Относящиеся к «чудесным» лечениям действием динамического тока высшего порядка.

Теургия

Излечение Philippa

Лион 9 марта 1892 г.

Г-н Директор Tintamarr'а.

Я имел удовольствие прочесть в вашем почтенном журнале известные явления, относящиеся к различным излечениям; достигнутым г. Филиппом, борющимся против болезней, признанных медиками неизлечимыми; я в качестве отца семейства, особенно счастлив выразить сегодня свою благодарность, которую с вашего позволения, помещу в одном из ваших ближайших номеров.

Вот факты, которые необъяснимы:

Уже 3 года, как моя маленькая Маргарита, тогда 5-ти лет, получила туберкулезный бронхит; ее поручили заботам доктора С., указаниям которого она следовала 3 недели, что, однако, не принесло никакого изменения в состоянии моей бедной больной.

Из деликатности и имея большое доверие к доктору С., я не хотел приглашать г. Филиппа по совету доктора, надеясь сохранить ребенка. Д-р С. в присутствии г-на и г-жи Bery, домовладельца в улице Denfent-Rocherau № 49, объявил, что невозможно вылечить мою маленькую девочку и что она погибнет: она была совершенно без сознания уже 24 часа, со всеми признаками агонии.

При таком безнадежном положении, я не колебался и вопреки своему скептицизму, послал моего друга, а также друга жены, г-жу Дорель – (улица Franclin № 57) к г. Филиппу, который ей сказал следующее: «Спокойно возвращайтесь к себе, ребенок спасен, дайте ему все, что он захочет».

В тот же момент моя дочь пришла в себя и попросила пить к нашему большому удивлению, так как мы ожидали несчастной кончины. С этого дня она была излечена. Я так был поражен, что не осмеливался приписывать это быстрое и сверхъестественное излечение его создателю, г. Филиппу.

Далее я имел возможность констатировать со многими подробностями случаи чудесных излечений, которых никогда не достигала никакая медицина.

Это простое свидетельство, состоящее из сплошной истины, прибавляет лишний цветок в пальмовую ветвь открытой признательности г. Филиппу, и позволяет мне благодарить его за спасение моего ребенка.

Примите, г-н Директор, уверение в моем постоянном уважении.

Лоран.

105, ул. Боссю. Лион.

§ 11. Герметическая медицина[Initiation]

Г. Папюсу, Президенту Н. Г.

Париж, 20 мая, 1893 года.

Мой дорогой Папюс.

Вот небольшая история, которую вы меня просили описать.

Один из моих друзей впал недавно в меланхолию из-за дурного режима и продолжительной физической болезни. Прогулки для него сделались в течение 2–3 дней почти невозможными.

Я ему предложил испытать лечение, возобновленное Парацельсом, и объяснил ему эту методу: вылепить из воска в уменьшенном размере место воспаления, и действовать ночью, в то время, как субъект был погружен в сон, со вниманием приостанавливая воспаление: моя операция продолжалась час. Нужно сказать, что наши жилища были отделены одно от другого 12 километрами. На следующий день ко мне пришел мой друг, искренне восхищенный, чтобы поблагодарить меня: вся грусть исчезла, и он снова мог гулять по 8 лье без усталости.

Сердечно признанный вам Седир.

Мы можем прибавить, что наш друг Седир достиг уже многочисленных излечений или посредством упомянутой методы, или употреблением талисманов.

Лорд Дембиг, один из самых крупных вельмож Ирландии и, следовательно, очень набожный, описывает чудесное излечение его жены, леди Дембиг Ламбер-Фильдинг, которая страдала седалищной ломотой худшей формы: она была излечена крестьянкой из Фалико, семейство которой имело чудесную возможность исцелять, полученную ими издавна еще при святом Петре и Павле. Это семейство носило фамилию Камелли. Они приняли апостолов во время великого гонения: в награду Камелли получили возможность вызыванием и знаком креста излечивать всякий ревматизм и другие страдания. Эту возможность сохраняла только нисходящая мужская прямая линия, жившая в этой местности. Лорд Дембиг знал выдающиеся случаи, которые они производили в течение последних 3-х лет его жизни, мгновенные излечения теми же средствами. (Review of Reviews, 1892 г.)

Англия. – Сильное возбуждение царствовало в Глазго и окрестностях. Толпа больных осаждала монастырь Далбейт, в котором молодой католический священник по имени Ларкин, производил, как говорили, чудеса посредством молитвы и возложения рук: расслабленные паралитики, будучи допущены к нему, возвращались исцеленными.

Внушаемая терапевтика. Особенный случай излечения. Вот случай внушения в состоянии бодрствования, не лишенный интереса. Опыт противоположный произведенному прежде г.г. Фокашоном и Лъежуа для вызова водяных пузырей на коже, как от употребления нарывного пластыря, посредством простого внушения во время гипнотического сна.

В этот раз, напротив, дело идет об исчезновении простым приказанием, действиями патологическими.

Г-н Жиберт, на которого мы недавно ссылались относительно случая излечения пляски св. Вита посредством приказания, хотел доказать г. П. Жанэ, оспаривавшему явление, что действительно через внушение можно достигнуть исчезновения, например, бородавок, появившихся на коже. Д-р Жиберт выбрал мальчика 13-ти лет, которого привели в «Благотворительную лечебницу» (Dispensire), так как он не мог более пользоваться своими руками ни для письма, ни для еды. Наружные поверхности обеих рук были усеяны множеством бородавок, которые окружали даже ноги. Бородавки прерывались лишь на сгибах кожи, отделявших руки от запястий.

Нижняя часть руки совершенно исчезла под ними, пальцы были неподвижны, ребенок был совершенно расслаблен. «Я пригласил в «Благотворительную лечебницу», – рассказывает г. Жиберт, – некоторых медиков и г. Жанэ, для которого и была приготовлена вся операция. Я их просил только одно, чтобы они были серьезны и торжественны, как я, и не смеялись бы». Образовав круг, он взял ребенка за обе руки и затем, пристально глядя ему в глаза, спросил его сильным и громким голосом: «Хочешь ли ты быть вылеченным?» Так как больной отвечал слабо, то вопрос повторялся настойчиво несколько раз, до тех пор, пока он не ответил убедительно: «Да, я хочу быть вылеченным». «Тогда, – говорит г. Жиберт, – будь внимателен. Я сейчас вымою тебе руки голубой водой, но если ты через 8 дней не будешь здоров, я тебя вымою жгучей желтой. Цецилия, принеси мне голубой воды». Затем г, Жиберт обтер ему руки водой, слегка подсоленной, и заботливо их вытер. 8 дней спустя бородавки совершенно исчезли, исключая 2-х или 3-х, которые, казалось, остались свидетелями прежнего состояния. Г-н Жиберт осмотрел маленького пациента, как и в первый раз, и стремительно упрекал его, что не все бородавки исчезли. Он обмыл его руки желтой водой, которая, согласно приказанию, причинила ребенку боль ожога. Несколько дней спустя кожа была совершенно гладкая, и ребенок мог вернуться к своим обыкновенным обязанностям. Г-н Жиберт доказал этим интересным опытом, что неизлечимые болезни, вроде бородавок, могут исчезнуть благодаря простому влиянию моральному или мысленному. Все исцеления зуава «Jacoba», или какого бы то ни было другого чудотворца, объясняются тем же образом. Это известно, но, тем не менее, необыкновенно. И мы желали бы снова произвести во второй раз опыт над бородавками. Почему не пытаются теперь достигнуть того же с больными экземою? Было бы очень убедительно, если бы удача увенчала попытку.

(Journal des Debats)

Генрих де-Парвилль.

Мы выбрали из чрезвычайно интересной статьи Карла дю-Преля, переведенной г. Роша в Initiation за 1894 год, следующие отрывки. Вернемся сначала к 1819 г., г. Лиер из Auberin'а рассказывает в письмах к Делезу явления, которые он наблюдал над своей необыкновенной сомнамбулой Манет.

Он говорит:

«Манет уснула в моем присутствии, коснувшись миртовой ветки, предварительно намагниченной мною; после этого я вышел. Когда я возвратился, в сопровождении моего брата, помогавшего мне в работах, предоставленных ему мною, я нашел Манет спящей в состоянии, не предусмотренном ею. Успокоив ее, я спросил, откуда взялось это состояние; она мне ответила, к моему великому удивлению, что это состояние создано моим братом, ущипнувшим ногтями один из листков мирты, которая была с ней в магнетической связи и что в момент, когда он ущипнул мирту, она впала в нервное и очень болезненное состояние.

Прибавлю, что миртовая ветка была удалена на 6 метров от больной».

(Библиотека животного магнетизма VIII 115).

Вот случай, очень походящий на только что описанный г. Роша. Вещь очень простая. Магнетизер намагнетизировал миртовую ветку, которая должна была замещать его во время его отсутствия: трогая ее, субъект действительно засыпал. Строго рассматривая; это можно объяснить аутовнушением, но это объяснение касается 2-й части опыта. Одические течения больной перенеслись на расстояние, ее чувствительность была экстериоризированна; между субъектом и растением существует магнетическая связь, и вот почему малейший вред, нанесенный растению, чувствуется сомнамбулой.

Если мы углубимся еще далее, мы найдем в сочинении от 1753 г. описание явления, полученного случайно, но представленного как совершенно известная вещь. Дело идет о сочинении придворного медика Андрея Тейзеля, рассуждающего о доктрине человеческой мумии. Под мумией понимают субстанции, вырабатывающиеся телом, которые, так как они соединены с ним и принимают участие в жизненном круге, насыщены Одом этого тела и оберегают его под формой экстериоризированного Ода. Этот Од может быть перенесен на растение, погребая под ним мумию: например, относительно этого Тейзель говорит нам: «нужно быть внимательным, чтобы не нанести вреда кустарнику или растению, которые часто насыщены мумией, нужно, наоборот, беречь их и выращивать».

Тейзель также согласен с г. Роша, говоря, что экстериоризированный Од бережет свою чувствительность, что магнетическая связь продолжает существовать между ним и его источниками, что вредные влияния, произведенные над первым, передаются и на живой источник.

Фотофизиономистика[Initiation (Сент., 1892 г.).]

Почти изо дня в день создаются новые методы и, чтобы говорить только об интересующих нас с фотографической точки зрения, не лишнее удостоверить, что в эти короткие промежутки очень важные работы совершены д-рами Марей, Лимпаном, г.г. Ланченом и Лоседа, не считая бесчисленных усовершенствований фотографических процессов, приборов и формул, так же как и новейшие фотографические применения беспрестанно описываемые.

Между последними, может быть, одной из наиболее интересных является фотофизиономистика, открытая недавно в Женеве нашим соотечественником доктором Моран Дефрансом в одной из длинных серий, исполнения которых восстанавливают скорей психофизиономистику, чем чистую физиономистику.

Если справедливо, что внешние линии лица позволяют узнать у индивидуумов их стремления, качества и недостатки, даже подробности характера, еще более бесспорно, что чувства человеческого существа отражаются в их чертах и могут обнаружиться в широкой мере, каковы они были и какими могут быть. Не только чувства простые и сильные, такие как радость, горе, беспокойство и страх, передаются для всех в лицевых изменениях той же природы, но находят так же общие движения на всех лицах естественно воспроизводящих впечатления или состояния души, более полные, как например: желание, интерес, благоговение, неверие, невежество или сознание одобрения.

Взрослого субъекта, например, помещают таким образом, чтобы его можно было сфотографировать в большом количестве в несколько секунд (естественно без его ведома): выбирают момент, когда надлежаще подготовленный для этого его мозг не находится под властью поглощающей озабоченности и производят внезапно ряд музыкальных звуков так, что ухо субъекта, не будучи быстро поражено, не может, однако, не получить впечатления.

Тотчас же наружный вид субъекта изменяется, положение тела также, и в более или менее продолжительное время он проходит ряд различных состояний, которые будут ценными документами анализа для фотофизиономиста.

Следуя природе, непрерывный ряд полученных звуков, с одной стороны, и, с другой стороны, натура субъекта, его воспитание, его интеллектуальная и физическая характерности, образы, полученные без его ведома, будут изменяться в несколько секунд.

Они позволят фотофизиономисту определить по специальным формулам, которые уже у него имеются, благодаря наблюдениям над несметным количеством субъектов, музыкален ли субъект, подвергнутый этому испытанию, был ли таковым или может быть; или, будучи музыкальным, он отказался от этого искусства, приложил ли он более или менее стараний к его изучению, музыкант ли он или певец, преподавал ли музыку или нет и даже на каком инструменте играет и т. д. и т. д.

В другом порядке идей, аналитический метод указывает нервен ли субъект или лимфатичен, мягкий или свирепый, пассивный или, напротив, особенно деятелен, развита ли его чувствительность, и так далее.

Мы сокращаем, так как номенклатура признаков, которую доставляет этот единственный опыт фотофизиономисту, простирается до бесконечности и может, без сомнения, казаться малоправдоподобной.

Было бы, конечно, безрассудно заканчивать так формально; пусть остерегаются это делать, как бы хорошо ни были определены формулы анализа для одного опыта, они – только признаки и только сходства многочисленной серии опытов, очень разнообразных, и часто более полных, чем одитомузыкальный опыт, они открывают фотофизиономисту типичные характерности субъекта; которого он хочет поразить.

Мы только что сказали, что, благодаря одитомузыкальному опыту, фотофизиономист может определить, есть ли данный субъект певец или музыкант, преподает ли он музыку или, по крайней мере, преподавал ли. Так как верность такой оценки может показаться сначала преувеличенной, мы сейчас же укажем в нескольких словах, как объясняет г. Моран результаты своей методы.

Прежде всего фотофизиономист констатирует, например, так же, как и все могли бы это сделать, что личность, над которой он производит опыт, получила известное воспитание.

Совсем не нужно быть особенным гением, чтобы узнать в присутствии самого индивидуума, не учтив ли он по природе или вследствие плохого воспитания. И вот убеждаются собственными глазами, что субъект не имеет вульгарной натуры. Чтобы лучше отдать себе отчет в роде воспитания, который он получил, фотофизиономист подвергает его одито-музыкальному испытанию, дающему сведения о вкусе к музыке, более или менее развитом, который может иметь субъект.

Если речь идет о впечатлении утонченной натуры, понятно, что опыт не будет тот же, который заставляют испытывать натуру грубую, чтобы просто узнать, антипатична ли ей музыка или нет, или даже чтобы узнать, насколько резки слуховые нервы. Одито-музыкальный опыт предлагает последовательный ряд тонов, довольно запутанных. Субъект разберет гармонические части безошибочно, другие с желательными погрешностями, пассажи будут определены один за другим в деталях музыкального искусства: оркестровка, контрапункты, фуги, известные музыкальные фразы наряду с неизданными и даже чистая звучность по голосу того или другого инструмента (маленького ручного органа достаточно для всех одито-музыкальных опытов доктора Морана).

Фотофизиономист знает наперед, наученный бесчисленными опытами, что субъект бессознательно выразил неодобрение тем или другим образом, слыша ошибочный пассаж, грубую или малую ошибку: из этого он легко выделит степень музыкального понимания исследуемой личности. Качество его музыкального вкуса обнаружится тем же образом. Ожидая известной ноты, написанной для голоса, субъект, если он певец, против воли откроет напряжение гортани, движение известных мускулов шеи и лица, которое повторяется из десяти раз 9 в специальном выражении, почти непреодолимом. Если же он – не певец, эти движения, наверное, не произойдут, но наоборот, если он флейтист, слушание другой ноты, специально написанной для флейты, повлечет движение других мускулов его лица, и фотография, добросовестно отразившая это, обнаружит их.

Наконец, физиономист констатирует множеством опытов, что субъект, занимавшийся или занимающийся преподаванием, имеет типичное выражение: наружный вид педагога таков, что его профессия не выдается постоянно, но наверно проявится, если такого субъекта поместить так, чтобы его способности могли бы утилизироваться. Отсюда преднамеренные музыкальные ошибки. Если субъект преподавал музыку, то услышав музыкальную неточность, почти наверное он примет строгий вид, удерживая его только, в продолжение 1/20 секунды, прибавляя, что он мог удерживаться от этого. Все эти признаки, подкрепляемые еще другими опытами, послужат к установлению абсолютного мнения для фотофизиономистов. Признаки, которые, он собрал, отдельно самые ничтожные, но соединенные создают полную уверенность.

В дополнение всего указанного новая метода фотофизиономистики являлась сравнением опытов над одним и тем же субъектом в различное время.

(Initiation, февраль 1889 год).

§ 12. Лечение динамическим током

Всякое место, всякий образ, даже идеи, которые долго намагничиваютcя поклонением толпы, делаются позитивным и действительным динамическим центром, действия которого на астрал могут быть по своей воле создать такой центр, как это было с жезлом Моисея[См. «Миссия Евреев» St. Ив. Д’Aлвейдр и замечательную работу Станислава де-Гюайта «Тайны Народа» в журнале Initiation 1896 г.]. Вообще, влияние астрального плана или даже небесного создает такой центр, который динамизируется все больше и больше молитвами или путешествиями к святым местам. Также, если психург может исцелить повторяющиеся неизлечимые припадки, тем понятнее, что мысль больного, динамизированная верой, с одной стороны, иначе говоря, причастием к разумным существам того же порядка в невидимом мире, и центром молитв, с другой, стороны, может реагировать на тело физическое таким образом, что наступит мгновенное излечение.

Вот два очень характерных по этому вопросу наблюдения с различных точек зрения.

Прямое действие астрального тела на органы

(Лурд и случай общего острого туберкулеза)[Анналы Психических Знаний (Май – июнь 1895 г.)]

18 февраля 1894 г.

Высокочтимый собрат!

Я очень охотно сообщаю вам подробности, которые вы у меня спрашивали, относительно болезни Меllе X.

Факт был настолько необыкновенен, что я не думаю, чтобы он мог быть истолкован иначе, чем чудо. Впрочем, вы сейчас это увидите.

В августе 1892 г. Меllе X. заболела в деревне корью, плохо протекшей, и во время которой она выпила что-то холодное. Последовали довольно сильные легочные осложнения. Начиная с этого момента, ребенок 13-ти лет от роду ощущал сильное щекотание в бронхах и часто капризничал. В январе 1893 г. больная получила бронхит, который, усиливаясь, мало-помалу, перешел в общий острый туберкулёз легких. Лихорадка была неправильная, но температура в известные моменты поднималась до 40 градусов. Появилось свистящее слизистое хрипение во всей груди. В это же время начался понос, вспучивание печени и селезенки. Такое состояние продолжалось вплоть до апреля с переменами то к лучшему, то к худшему. В начале апреля туберкулез перебросился на внутренности и на брюшину. Желудок сделался тугим и чувствительным; понос увеличился, и частые рвоты возвращали назад питание, все более и более недостаточное. Хрипы в груди продолжались. Тогда семейство больной пригласили на консилиум вместе со мной доктора Темуана из Буржа, который подтвердил мой диагноз: общий туберкулез.

К 10 апреля появился отек нижних конечностей, опухлость лица и воспаление вен с правого бока. Ребенок был, по-видимому, накануне смерти, когда семейство решилось, вопреки всему, отправиться с ним в Лурд. Они туда прибыли в wagon-lit 2-го мая 1893 г.

После своего возвращения в первых числах; июня, они меня вновь пригласили. Я не мог найти у бывшей больной никакого хрипения; ребенок, хорошо ел и спал, и не было более никаких нарушений в функциях какого бы то ни было органа. Мать больной рассказала мне, что такое состояние появилось со следующего дня их прибытия в Лурд, в котором они провели 8 дней и откуда направились навестить некоторых членов своей фамилии.

Вот, мой дорогой и уважаемый брат, точный отчет о случае с Меllе X. Я не могу допустить, что в данном случае речь дет о внушении под влияние религиозной экзальтации. У этой больной имелось нечто другое, чем терапия повреждения.

Доктор Буше

ул. св. Михаила, № 1

На вопросы, которые мы ему предложили дальше, доктор Буше ответил следующим письмом, которое еще более определяет состояние больной, и еще лучше рисует её отчаянное положение.

8 марта 1894 г.

Мой дорогой собрат!

Отвечаю на последний вопрос, который вы мне предложили, У М-еllе X. в момент ее отъезда по всей груди слышны были слизисто-свистящие хрипы. Места у верхушек сосредотачивали только большое изобилие хрипов немного более влажных. Таким образом, мы были в конце периода размягчения в общем просообразном туберкулёзе легких. Больная не дожила бы до периода образования каверны. Она была так ослаблена, и появилось уже отставание ногтей, достаточно верное, чтобы объявить близкую смерть.

Известно, что такие случаи не обыкновенны и в моей медицинской карьере, уже довольно длинной, это единственный, который я наблюдал.

Д-р Буше.

Вот третье письмо д-ра Буше, которое сообщает нам о теперешнем состоянии М-еllе X.

Бурж, 27 мая 1895 г.

Мой дорогой собрат.

Я хотел, прежде чем вам ответить, обождать возвращения М-еllе X., которая путешествовала. После чудесного выздоровления ее здоровье превосходно. Она совершенно не кашляет, и значительно выросла и пополнела. Она заметно посвежела и поздоровела, и не имеет ни малейшего хрипа, могущего быть услышанным.

Д-р Буше.

Импровизированное чудо, рассказанное женщиной-врачом Мезерей.

Внушение в болезнях нервной системы есть могущественный помощник; в других болезненных явлениях можно ли сказать, что оно является терапевтическим средством?..

«Несколько времени тому назад я была приглашена в замок Б. Больная хозяйка желала воспользоваться моими советами. Явление «ovara uterine» удерживало ее немощной в длинном кресле уже несколько месяцев, явление настолько характерное симптомами, что первый осмотр мог пролить свет: в органических повреждениях нервный элемент, казалось, не принимал никакого второстепенного и последовательного участия.

Я была приглашена ухаживать за г-жой Б. и должна признаться к моему стыду, что мои труды и усилия были недейственными, лечение общее, частное и хирургическое вовсе не удавались, повергая мой ум в мучения.

В мозгу больной царствовал идефикс, что только Св. Дева может принести ей пользу и что путешествие в Лурд могло бы ее исцелить, удержав в глубине купели все ее болезни.

И что хуже всего, она убедила себя, что если эта мысль не осуществится, то ее конец настанет в скором времени.

Что касается меня, я точно оценила силу доводов моей больной. Мы, люди науки, обязаны ничего не предоставлять воображению, и считаемся только с фактами; мы не имеем права судить мистиков, мы можем положиться только на опытность, но преклоняемся перед свободной волей. И мое желание этого выздоровления было велико. Тем более что каждый день приносил упадок сил, и острая анемия должна была скоро охватить больную.

На семейном совете, собранном вокруг нее, мы решили, что г-жа Б. отправится в Лурд. Но позволят ли ей ее силы?

Повторяющиеся обмороки производили сильное впечатление на окружающих, и каждый страшился такого длинного и утомительного путешествия.

Тогда мне в голову пришла трудно выполнимая мысль: отправить больную в Лурд… в воображении.

Такое путешествие было бы спокойно во всех отношениях, и для этого я пригласила участвовать семейство, которое, будучи немного набожным, конечно, изумилось.

Но время торопило, г-жа Б. ослабевала на глазах, уничтожаясь самовнушением, и оно прекратилось, не без труда, благодаря моему успеху.

Замок Б. был великолепен. Парк распланирован с замечательным искусством, громадные леса, которые его окружают, красивое местоположение, все это делает указанное жилище каким-то чудом, и воображение может хорошо разыграться в этих восхитительных местах.

Согласно моим указаниям, устроили искусственный грот над бассейном, уже вырытым под сводом земли; белые открытые аллеи в виде речных излучин приводили к нему.

С помощью полсотни молодых девушек из деревни и окрестностей, соответственно одетых и поющих набожные гимны, была организована процессия к алтарю из цветов и листвы.

Иллюзия святого места была достигнута, когда 6 апреля мы закончили замышленный опыт.

Со своей стороны я начала внушение больной в состоянии бодрствования. Не без труда и не без настоящей работы я достигла следующего состояния:

Больная под властью моего взгляда, слушала, как бы жужжание, мой голос, который ей повторял, что она была в Лурде, что ее постигнет божественная милость; убаюканная монотонностью моего убеждения, она поднялась совершенно прямо и направилась к «купели» (читайте «бассейну») в состоянии галлюцинации с неподвижным взором, и, погрузившись в бассейн, три раза, воскликнула «Благодарю, моя Святая Мать, Вы меня исцелили». И мы едва успели подхватить на руки, так как она упала в обморок.

Возвращенная в свое длинное кресло, она скоро пришла в себя, и объявила себя совершенно здоровой. Она «чувствовала», в своем ослабленном теле циркуляцию новых сил; захотела удовлетворить свой ненасытный аппетит и, присутствуя на обеде, где каждый гость был весел, она явно была счастливой.

Когда на следующий день я возвратилась к Б., я разбудила больную, которая, хотя гипноза не было, видела небесное зрелище почти в течение 24 часов и, еще галлюцинируя, рассказала мне, что была в Лурде, где «ее исцелила Святая Дева».

Я снова внимательно исследовала больные органы и могу удостоверить, что все возвратилось к нормальному состоянию. Прилив крови, неоплазма (или то, что казалось таковой) и даже показавшиеся эпителиальные повреждения исчезли. Результат превзошел мои ожидания.

С этого дня М-mе Б. чувствовала себя очень хорошо, ее силы восстановились, насколько они могут восстанавливаться в 30 лет, и больная изо дня в день возвращалась к нормальному состоянию.

Я не отправилась в Лурд. Я смиренно признаю, что не могла еще тогда совершить это путешествие.

Я предложила этот случай для большего подкрепления той истины, что в нас бьется сила, которая принадлежит прямо нам самим, и в принадлежности которой мы убеждаем других. Это – самовнушение, потому что только так ее можно назвать здесь.

Как механика, электричество или всякая другая сила, она существует, и ее законы, неизвестные или мало известные, проявляются в фактах, которые должны быть хорошо установлены.

Мы знаем, что тайное убеждение в какой-нибудь вещи, состоянии, действии действует на неизвестные наши мозговые волокна. На какие, правду говоря, мы знаем мало.

Воля, смущение привлекают случайные тельца, мозговые волокна, но наши замечания об этих феноменах остаются в новейшей науке на зародышевом состоянии.

Вера в философском смысле слова – это сила первого порядка, совершенно нам неизвестная.

Как и какими психологическими процессами она захватывает наш мозг – для нас тайна.

Но эта сила существует.

Она содержится, может быть между «флюидом» сочинителей и «внушением» новейшей школы, которая, говоря между прочим, объявляет себя физиологической, «материально возникшей», и которая объявляет высказанные нами мнения, «ультрамистическими».

В самом деле, идея, которая посредством слова или убеждения, без всякого физического агента (флюид, магнетизм, магнит и т. д.) переходит в мозгу в другую, кажется нам доходящей почти до сверхъестественного.

Это внушающая сила, это название может быть употреблено во всех случаях и во всех формах ее проявлении, еще скрыта, ученики еще не могут её изучать и достаточно анализировать, и только гений нашего чтимого учители Шарко предвидел ее, не будучи в состоянии объяснить в те времена.

Сила первого порядка, Вера, будет нам могущественной помощью, когда мы сможем сознательно ей управлять.

Д-р де Мезерей

Париж 22/IV 95 г.

§ 1. Глубокие гипнотические состояния

Летаргия, каталепсия и сомнамбулизм – три классических состояния гипноза, преподаваемые школой «Salpetriere». И вот, каждое из этих состояний не соответствует единогласному описанию древних магнетизеров, изучивших гипноз в 1850 г., характер которого хорошо указан в работах Каганье и Шарделя.

Современный экспериментатор, г. де-Роша, о котором мы имели случаи часто говорить, доказывает, что, действуя посредством пассов на субъекта, находящегося в состоянии сомнамбулизма, определяют новые фазы сна, совершенно соответствующие описаниям магнетизеров. Гипнотические фазы образуют только прелюдию к фазам магнетическим.

Классические состояния гипноза также только прелюдии других, которые были названы глубокими состояниями гипноза[А. де-Роша. Глубокие состояния гипноза.] и которые наиболее интересны для знания и практики изучающего магическое искусство.

§ 2. Экстериоризация чувствительности[Initiation, Июнь 1892 г.]

§ 3. Прогрессивная экстериоризация

Глубокие состояния

Чтобы хорошо указать непрерывный ход этих различных состояний, мы сейчас же позаимствуем несколько следующих страниц из «Впечатлений одного замагнетизированного».

23 июля 1893 года

Я разбужен.[ «Впечатление замагнетизированного», рассказанное им самим. Аналог Психических знаний (Май, июнь 1895 г.).]

Г. де-Роша делает пассы вдоль моей левой руки. Я чувствую, как моя рука мало-помалу немеет. Вижу, что г. де-Роша ущипнул кожу моей руки так сильно, что след его ногтей остался на ее поверхности, но в то же время я не испытываю никакой боли. Тогда г. де-Роша постепенно удаляет свою руку от моей, сжимая несколько раз ноготь большого пальца с указательным, как будто для того, чтобы ущипнуть. На известном расстоянии я внезапно испытываю на обратной стороне своей руки щипок довольно сильный; рука г. де-Роша продолжает удаляться. Ей нужно пройти новое расстояние, гораздо большее, чем первое, чтобы я почувствовал второй щипок, хотя значительно слабее, чем первый. Г. де-Роша отошел еще дальше. На расстоянии еще большем, щипок в пустоте отразился снова на моей руке, но более слабо. Затем, гораздо дальше, я испытываю только неопределенное легкое прикосновение, за этим – решительно ничего.

Несколько раз повторенный, этот опыт позволил мне заключить, что чувствительные слои формируются вокруг магнетизированных частей тела, и что первый слой отдален от кожи только на расстояние наполовину меньшее, чем расстояния, которые отделяют другие слои.

Что я испытываю вышеупомянутые ощущения, когда рука г. де-Роша касается одного из слоев, а, b, с и т. д., это безусловно, но какую роль играет здесь внушение. Я думаю, что очень большую.

Действительно, теперь я закрываю глаза, между тем как г. де-Роша проходит, щипая пустой воздух, расстояние между моей кожей и чувствительным слоем с, наиболее удаленным: чистосердечно признаюсь, что я воображаю впечатление раньше, чем испытываю его; оно предположено, но не испытано. Только когда я вновь открываю глаза, оно становится совершенно сознательным, более слабое в с, чем в b, и в b, чем в а, как я это указал выше.

Наблюдатель может подумать, что я плутую. «Субъект, скажет он, должен одинаково чувствовать, видя или нет руку магнетизера, щипающую воздух, когда эта рука проходит а, b, с. И вот именно это не так. Нужно отдавать себе отчет относительно пространства, где находится рука гипнотизера, чтобы реагировать на возбуждение, порожденное в ложном токе, который бы я хотел видеть, чтобы поверить этому. В действительности ничего не чувствуешь, когда закроешь глаза, ощущения вымышляются.

Наблюдатель, по моему мнению, имеет основание утверждать, что я должен одинаково ощущать как с закрытыми глазами, так и с открытыми; причину этой неправильности, вероятно, надо искать во внушении.

Но действительное ощущение наблюдатель несправедливо отрицал бы. Я совершенно искренен, причину этих феноменов следует отыскивать в чистом внушении или в экстериоризированном флюиде или, наиболее вероятно, в обоих сразу: ощущение испытывается совершенно реально, я реагирую без притворства[По-моему, правдоподобное толкование заключается в том, что на коже степень чувствительности изменяется со степенью влияния. Наблюдая место, которое щипают, субъект конденсирует в нем громадное количество флюида, который и распространяет отсюда значительное ощущение. Всем известно, что когда врач приготовляется сделать укол больному и желает уменьшить боль, он советует ему не смотреть на место будущего укола. А. Р.].

Г. де-Роша усыпляет меня. Я погружаюсь в сон доверчиво, без боязни, как в первый день. Те же опыты, возобновленные, дали одинаковый результат с вышеуказанными. Мои сегодняшние наблюдения укрепили меня в моем предположении относительно постоянной связи между моими слуховыми и зрительными способностями под влиянием внушения, как в состоянии нормальном.

Это произошло совершенно иначе.

«Подумайте о ком-нибудь, – говорит мне г-н де-Роша, – и то лицо, о котором вы подумаете, вы увидите сидящим в кресле справа от вас».

Ничего не говоря, я подумал о сестре.

Поворачиваюсь и издаю «ах». Я действительно вижу свою сестру в указанном месте. В течение некоторого времени я смотрю на нее: она не шевелится; затем на секунду я отвел глаза и когда снова бросил взгляд на кресло, где она мне показалась, видение уже исчезло, и нужно было новое приказание г. де-Роша, чтобы она снова явилась мне.

В продолжение перехода ото сна к состоянию бодрствования, я не испытываю никакого особенного ощущения, или, по крайней мере, оно настолько не определено, что я не могу его описать.

25 июля 1893 года.

Г. де-Роша усыпляет меня и говорит: «Сзади вас на столе стоит букет роз. Пойдите, троньте его».

Я иду к туалетному столику без колебания. Действительно, на нем букет, который я вынимаю из вазы с водой, я хочу понюхать их, но они не имеют никакого запаха. «Потрите крепко лоб», – говорит мне г. де-Роша; я исполнил, и букет исчез тотчас же.

Галлюцинация, таким образом, исполняется точно с данным внушением: смотрите и троньте, но мне не было сказано обонять.

Я все время сплю.

Г. де-Роша возобновляет позавчерашние опыты экстериоризации чувствительного флюида. Я трогаю предмет и не чувствую его. Ощущение прикосновения существует тогда только, если предмет помещен на расстоянии, по мере законов отдаления, замеченных позавчера на руке, когда она была замагнетизирована. Но не только одно ощущение контакта я могу теперь испытать по этим законам.

Г. де-Роша берет закупоренный флакон и проводит им около моего носа, прямо против ноздрей. Я абсолютно ничего не чувствую. Тогда он удаляет флакон. Как только последний находится на известном расстоянии, на первом чувствительном слое а, я узнаю запах тимьяна. Когда флакон помещают между первым слоем а и вторым b, я не чувствую ничего. Я ощущаю снова в b, затем ничего между b и с, затем снова, но более слабо в с; далее я ничего не могу больше различать, расстояние между а и b, b и с, почти равные между собой и вдвое более расстояния между моей кожей и первым чувствительным слоем а.

Я вижу, как г. де-Роша берет маленькую фигурку, вылепленную из красного воска; он ее держит один момент неподвижно в слое а, я очень хорошо ощущаю предмет отсюда, он удаляет ее в слой с и укалывает фигурку булавкой: я не чувствую ничего.

«Ах! Ах! Вас нельзя заколдовать, – говорит г. де-Роша, – по всей вероятности, ваш флюид не распространяется в воск, но, может быть, мне удастся с водой».

Г. де-Роша долго держит стакан с водой в слое а, я постоянно чувствую контакт предмета, но если бы я не смотрел, мне было бы невозможно назвать природу и форму этого предмета. Затем г. де-Роша удаляет стакан, погружает палец в воду, колеблет ее… Все время ничего.

«Попробую с железом».

Около слоя а г. де-Роша помещает связку ключей, держа ее на своей открытой ладони. Новое ощущение контакта, и этот раз необъяснимое чувство тягости, может от поглощения флюида чужим телом. Я жалуюсь на болезненный контакт. Г. де-Роша, удаляясь, уменьшает его, сжимая ключ в руке: я бросаюсь с яростью и упорствую несколько минут в своем бесновании, как если бы я боялся, что у меня вырвут какой-нибудь член, отнимут часть моей жизни.

Чтобы прекратить такое состояние экзальтации, г. де-Роша будит меня.

«Вы можете сделаться после нескольких сеансов ценным субъектом, – говорит он мне, смеясь, – но возвратите мне мои ключи». Нужно мне было их брать!

16 октября 1893 года.

Я «прогрессирую» медленно. После только что описанного сеанса были проведены еще другие. Постоянно те же неизменные феномены; они происходят только быстрее в своем неизменяемом непрерывном ряде.

В то же время, после двух дней г. де-Роша довел меня до того состояния, которое он назвал третьим состоянием гипноза.[Таблица, помещенная ниже, заимствована из моей книги «Экстериоризация чувствительности:» и ясно указывает, как я отличаю различные состояния гипноза.]

Вторая летаргия, через которую нужно пройти, чтобы достигнуть третьего состояния гипноза, продолжается гораздо дольше, нежели первая. В этом состоянии бесчувственность такова, что я могу трогать горящую головню не отдергивая руки. Для доказательства этого я предлагаю вещественный довод в конце своего указательного пальца, немного поврежденного.

Особенное отличие третьего состояния от второго заключается в том, что в нем предметы видны не так ясно, как в сомнамбулизме. Все перепутано. Г. де-Роша спрашивает меня, слышу ли я стук маятника. «Слабо», отвечаю я. Вообще, я вижу ясно только г. де-Роша.

Внушаемость существует. «Смотрите направо от вас, на камин, – говорит мне г. де-Роша, – там находится букет».

В самом деле я вижу букет, который переходит в подсвечник, если я уничтожаю внушение, потерши себе лоб. Нужно заметить, что внушенный букет казался мне совершенно ясным, тогда как подсвечник, как и все остальные действительные предметы, казались покрытыми густым туманом.

Вот другое внушение.

«Вообразите, что я г. М. X. (г. де-Роша назвал чиновника, знакомого нам обоим)». Эта фраза, сказанная обыкновенным тоном, недостаточна для «внушения». «Будемте продолжать, – настаивает г. де-Роша, – я – г. М. X.» Образ г. М. X. проносится перед моими глазами, но не останавливается, как только г. де-Роша внезапно ударил меня по плечу, я тотчас же действительно увидел на его месте г. М. X., сидящего en face меня.

Завязывается разговор. Иллюзии ничто не нарушает, так как г. де-Роша, знакомый с манерами личности, которую я в нем вижу, дает подробные ответы на вопросы, которые предлагаются ему мною без разбора.

В действительности, однако же, я неопределенно сознаю, что это иллюзии, я и я говорю не с г. М. Х.: только мне невозможно было прекратить разговор, как это я сделал бы если бы это был г. М. Х.

При пробуждении я был больше оглушен, чем обыкновенно, и с трудом избавился от необыкновенного беспокойства (Беспокойство о чем? Я ничего не знаю).

§ 4. Экстериоризация чувствительности и колдовство

Если посмотреть предыдущую таблицу, то видно, что наиболее замечательная фаза из этих глубоких состояний, несомненно, та, в которой проявляется экстериоризация чувствительности. Это именно и служило исходной точкой для всяких наивностей романистов и репортеров, рассказывающих о колдовстве. Мы установили точное положение проблемы в предыдущем труде и не вернемся еще раз для личного объяснения по этому предмету[ «Можно ли заколдовать?» Папюс.]. Но для наших читателей будет полезно найти резюме, по возможности ясное в опытах г. де-Роша по этому вопросу, столь важному, чтобы хорошо понять множество магических феноменов.

Колдовство

Опыты г. де-Роша.

(Из Justice, 2 августа 1892 г.)

Эти опыты были проведены вчера в присутствии двух докторов, членов Академии наук и одного известного математика.

Г. де-Роша пробовал разрушить чувствительность одного субъекта по фотографической пластинке.

Первую из этих пластинок он привел в контакт с незаснувшим субъектом: полученная затем фотография не обнаружила никакой связи с ним.

Вторая, соединенная наперед со спящим субъектом, слегка экстериоризированным, дала едва заметный результат.

Третья, наконец, которая прежде чем была помещена в фотографическую камеру, была сильно заряжена чувствительностью спящего субъекта, дала изображение, которое содержало замечательные особенности.

Каждый раз, как экспериментатор трогал изображение, субъект чувствовал прикосновение. Наконец, он взял иглу и расцарапал два раза плеву пластинки на месте, где обозначалась рука субъекта.

В этот момент субъект упал в обморок от напряжения. Когда он был приведен в чувство, установили, что на его руке выступили 2 красных полосы под эпидермой, соответствующих царапинам фотографической плевы.

Г. де-Роша реализовал здесь, таким образом, по возможности полно, «колдовство» древних.

В области, столь таинственной такими фактами, мы желаем удовольствоваться только ролью искреннего повествователя. Здесь речь идет о том, чтобы верить или не верить. Мы говорили то, что видели. Вот и все.

Колдовство посредством фотографии

Пластинка, покрытая бромистым желатином, и фотографический аппарат позволили мне легко произвести опыт, который удался совершенно только тогда, когда я покрыл пластинку чувствительностью субъекта раньше, чем поместил ее в аппарат. Приготовив все, что сказано, я получил такой портрет, что если магнетизер трогал какую-нибудь точку фигуры или руку на броможелатинином слое, субъект испытывал впечатление в соответствующем фотографии месте; и не только непосредственно после сеанса, но и еще 3 дня спустя, если портрет был закреплен и установлен около субъекта. Этот последний, казалось ничего не чувствовал во время фиксации пластинки, произведенной вдали от него, и также ровно ничего не испытывал, когда трогали вместо бромистого желатина стекло оборотной стороны. Желая продолжить опыт как можно дальше и пользуясь присутствием врача, я быстро уколол, не предупреждая, 2 раза длинной шпилькой на пластинке правую руку г-жи де-Л., которая вскрикнула от боли и на мгновение потеряла сознание. Когда она пришла в себя, мы заметили снизу ее руки две красных подкожных полосы, которых она сначала не имела и которые точно соответствовали двум царапинам, слегка проведенной моей иглой на желатиновом слое.

Вот явления, которые произошли 2 августа не в присутствии членов Академии Наук и Медицинской, как это было сказано, но перед 3 чиновниками Школы: справедливо, что они могут быть академиками позже, но теперь еще нет; они совершенно случайно сошлись в моем кабинете, после того, как отдали отчет казначею. Я отправился в этот вечер в Гренобль и не смог возобновить опыт, но убежден, что снова смогу достигнуть точной локализации чувств.

После моего возвращения из Гренобля, я разыскал г-жу Л., и мог возобновить опыт с фотографией, который удался без всякого сомнения, следуя методу, хорошо указанному 2 августа.

Когда карточка была готова, я сделал с помощью иглы легкий разрез на месте скрещения рук на груди: субъект заплакал, упал в обморок, и, две или три минуты спустя, показался стигмат, который постепенно развился на наших глазах на оборотной стороне одной из его рук, вполне соответствуя разрезу.

Впрочем, клише было чувствительно только к моим прикосновениям.

9 октября была сделана попытка над листом бумаги, и я убедился, что она имела беспорядочную чувствительность, иначе говоря, субъект воспринимал общие впечатления приятные и неприятные, следуя тому, как я трогал бумагу, без малейшей возможности локализировать их. Спустя 2 дня вся чувствительность совершенно исчезла как для клише, так и для бумаги.

Доктор Лий рассказал мне, что во время моего отсутствия он пытался произвести вышеупомянутый феномен и достиг передачи ощущений на расстоянии 35 метров через несколько минут после начала сеанса.

Наконец, мне только что сообщили выдержку из одной статьи, появившейся в Брюсселе 12 октября в журнале «Paris Bruxelles». За подписью Арсак (Arsac).

«Мы видели повторения опыта с чувствительной» фотографической пластинкой. Указанные феномены проявлялись всякий раз, когда удары иглой проводил экспериментатор, погружавший субъекта в сон: в отсутствие гипнотизера, можно было 9 раз из 10 уколоть портрет без того, чтобы загипнотизированный почувствовал какую-нибудь боль. Субъект никогда не испытывал ни малейшей боли, когда клише укалывалось лицом, абсолютно не знавшим цели опыта.

Итак, мы склонны заключить, что-то, что принимают за феномен колдовства, является только феноменом внушения. Колдовство – возможно: но мгновенно его можно произвести только при известных условиях, вполне определенных.

Из опытов г. де-Роша нужно заметить, что эктериоризация чувствительности является установленным фактом.

Наблюдения г. д'Арсака относительно необходимости связи подкрепляют мои, но они совершенно не доказывают, что здесь присутствует феномен внушения или, говоря точнее, передачи мысли. Я всегда, не глядя, указывал местоположение рук, и субъект тем более не знал, где произойдет разрез, который отразится под его эпидермой: я никогда не мог, впрочем, как говорил уже в начале статьи, произвести с г-жою Л. феномен передачи мысли. Допустимо только самовнушение, только оно может влиять на образование стигмата, вследствие воображения о месте, где пациент испытал боль.

А. де-Роша.

Париж. 15 октября 1894 г.

Астральная рана

Апрельский № 1893 г. Initiation сообщает наблюдение г-на Густава Бужано над смертельной раной, нанесенной, как предполагают, ударом сабли астральному телу одной колдуньи. Этот случай удивительно похож на событие, которое произошло в 1894 году в священническом доме в Сидевилле и которое было сообщено со слов г. де Мервилля, г. Фижье (Histore de Mervelieux – т. IV стр.261).

Я сам несколько дней назад произвел следующий опыт.

Один из моих друзей, на несколько лет моложе меня, очень образованный и занимающий высокое положение в свете, представляет значительный образчик феномена экстериоризации чувствительности, которая проявляется у него даже в состоянии бодрствования, при простом контакте с моей стороны.

Г-н X., заинтересованный моими исследованиями, захотел подвергнуться им, и я его неоднократно магнетизировал, углубляя каждый раз состояние гипноза с той стадии, на которой остановился в предыдущий раз.

В 4-м нашем сеансе он мне заявил, что покидает свое материальное тело, которое видит инертным; он высказал отвращение к тому, что назвал своими «лохмотьями».

При 6-м сеансе, он не только освободился от тела и увидел его, но, еще в стороне, на расстоянии почти 1 метра заметил появившееся светящееся облако, в котором признал свой силуэт.

В это время я установил, что лучеиспускание его материального тела не заключало более чувствительности, исключая места между этим телом и астральным, где оно дошло до своего максимума и совершенно было локализовано. С другой стороны, материальное тело было бесчувственно, светящееся же астральное – чувствительным, и появились лучи менее чувствующие и недостаточно светящиеся, чтобы быть замеченными субъектом, которые связывали астральное тело с материальным, – говорящим со мной.

С этого момента я продолжал над этим астральным телом опыты, о которых еще не время говорить; но вот что произошло 28 апреля 1892 г.

Я попросил г. X. изменить местонахождение его астрального тела. Он не мог этого достигнуть, не мог протягивать свою астральную руку и вкладывать ее в мою, при этом он чувствовал мое пожатие и удивлялся, что я не испытываю его в свою очередь. Тогда я ему сказал, чтобы он надавил концом безымянного пальца правой астральной руки на большую иголку, которую я держал, до тех пор, пока не почувствует укола: он исполнил это, почувствовав укол, и я перешел к другим исследованиям. Десять минут спустя г. X., совершенно разбуженный и по обыкновению ничего не помня о том, что произошло во время сна, разговаривал о совершенно посторонних вещах с некоторыми из членов моего семейства, как вдруг снял перчатку со своей правой руки, на которую она была одета и внимательно осмотрел конец безымянного пальца. Я его спросил, в чем дело. Он мне ответил, что почувствовал что-то вроде укола, затем, сжав ногтем большого пальца заболевшее место, он выдавил несколько капель крови, точно оттуда, где был укол иголкой. Я ему объяснил, что это такое, и он стал осматривать перчатку, не проколота ли она, но естественно ничего не увидел[Относительно этого опыта мы расскажем аналогичный, который произвели в госпитале «Charite». Один из наших субъектов, Маргарита, жестоко страдала от нарыва во рту. Приведя субъекта в глубокое состояние гипноза и проэкстериоризировав чувствительность, мы нанесли удар в пустоте лекарским ножом там, где, по нашему предположению, наводился первый слой экстериоризированной чувствительности. 5 минут спустя субъект был разбужен, ничего не помня о том, что произошло, как внезапно, возвращаясь по лестнице в зал, нарыв открылся и, так как еще не был совершенно сформирован, потекла кровь. На следующий день нарыв был вылечен. В явлениях этого рода самое интересное – время, которое проходит между Действием в астрале и реакцией в физическом теле. Как можно это видеть, нужно несколько минут между 2-мя действиями в случае раны. Папюс.].

Опыт совершенно ясен, в нем не может быть никакого сомнения. Можно предположить, что выступление крови принадлежит самовнушению г. X., который предполагал, что он укололся; даже в этом состоянии гипноза, феномен очень выдающийся, потому, что здесь был не подкожный стигмат вследствие циркуляции крови, но действительно повреждение кожи.

Другой опыт, произведенный за 2 дня, показал, что внушения не достаточно для полного объяснения, и в известных случаях есть действительные ощущения, переданные лучеиспусканием.

26 апреля я возвратился к г. Надару с г-жою О., чтобы произвести различные исследования, относящиеся к сосредоточению чувствительности на фотографической пластинке.

Г-жа О., как и г. X., проявила феномен экстериоризации в состоянии бодрствования при простом контакте. Я предоставил г. Надару опубликовать в его «Revue» феномены, свидетелем которых он был, я же удовольствуюсь ссылкой на следующее.

1) В то время, как чувствительную пластинку проявили в темной лаборатории нижнего этажа, субъект выказывал сильное беспокойство: установили, что пластинка случайно разбилась.

2) Чувствительный портрет г-жи О. был установлен напротив другой пластинки, перед которой я поместил мою руку на несколько мгновений. В тот же момент, субъект, который был в нескольких метрах отсюда, отделенный экраном и не знавший, что сейчас будет произведен опыт и разговаривавший с г. Надаром и со мной, уснул. Я прошел за экран и разбудил г-жу О., дунув на ее фотографию. Опыт был повторен без ведома г-жи О., которая не помнила, что она спала. Он имел тот же успех. Тогда мы все рассказали ей: она очень трудно поддавалась внушению, даже в состоянии гипноза, не хотела этому верить и предложила нам исследовать феномен теперь, когда она была предупреждена. Мой помощник снова приблизился, на этот раз перед ее глазами к 2 пластинкам; г-жа О. сопротивлялась около минуты, затем погрузилась в сон.

Такие явления, кажется, должны перевернуть все официальные теории, но этого не будет еще долгое время. На многие лица, даже наиболее интеллигентные, воспитание надело наглазники, подобно лошадиным: они не виновны, что ничего не видят, исключая дорожной колеи, и то ограниченной наглазниками, по которой двигаются.

Альберт де-Роша.

Париж, 29 апреля 1893 г.

§ 5. Магическое объяснение колдовства

Все авторы, посвященные в магические традиции, знают возможность действия на астральное тело индивидуума или на месте, или на расстоянии. Достаточно обратиться к нашему § о Психургии, чтобы увидеть примеры этого действия. Парацельс часто употреблял этот способ для излечения тяжёлых болезней и хронических аффектаций. Элефас Лёви много рассуждает о колдовстве и его опасностях.

Несчастный, который старается вредить своему ближнему таким низким образом, почти наверное не осуществит свои гнусные попытки. Более того, не взирая на это, он подчиняется опасности подвергнуться закону обратного тока. Поэтому всякий преступный опыт обращается при возвращении против создавшего его, который испытывает все томления, которые бы он хотел заставить испытать свою жертву. Чтобы избегнуть этой ужасной реакции, нужно, чтобы колдун нашёл возможность непосредственно вступить в контакт со своей жертвой, взяв ее за руку или вступить каким-нибудь другим образом в общение с ней: если жертва избегнет этого контакта, колдун подчиняется страданию на столько же времени, на сколько он этого желал объекту своей ненависти. Вот несколько явлений, характерных с этой точки зрения.

Защита против колдовства[Выдержка из корреспонденции г. Г. Жиржуа (Initiation, август, 1895 г.).]

Я прочел вашу брошюру: «Можно ли заколдовать». По этому поводу посылаю вам рассказы двух явлений, которые были изучены в эзотерическом кружке «Lux».

Один французский плотник, живущий в; Буэнос-Айресе, приписывал затруднения, которые каждый раз парализовали его намерения, нанятому им работнику. Доказательства для этого предположения заключались в том, что его несчастия начались со времени прибытия этого работника в его дом, что работник имел «дурной глаз», никогда не был ничем доволен, что несколько раз хозяин слышал, как тот бормотал непонятные слова и, наконец, он имел обыкновение выходить последним из дома, в котором под тем или другим предлогом оставался один по возможности чаще. Плотник не осмеливался его рассчитать, боясь вызвать дальнейшее мнение, разгневать его. Такая пытка для него продолжалась уже несколько месяцев, когда, благодаря одному из членов нашего спиритического кружка, он узнал, что мы изучаем эти вопросы. Я отметил в нем энергетическую волю, хотя и потрясенную опасностью перед неизвестным, и решил воспользоваться ею, чтобы тотчас же отдать себе отчет, действительно ли другой был колдуном. Я ему приказал не бояться, возвратиться домой, не избегать взгляда своего работника, как это он постоянно делал, но, наоборот, фиксировать его, делать все это спокойно, желая помешать вредить ему, и когда взгляды скрестятся, сжать кулаки, заключая большие пальцы во внутрь. По его глазам я увидел, что он сомневается в действенности этого средства, говоря мне: «ах, значит вы не такой колдун, как он; он, наверное, использует чары».

Его поколебленная воля, уменьшенная еще сомнением, наверное, ничего бы не сделала. Тогда я ему предложил дать могущественный талисман, с которым, если он исполнит, что я ему сказал, и будет носить его на себе, мы, наверное, окажемся сильнее колдуна. Этот пресловутый талисман был просто кусок пергамента, на который я наложил печать мартинистов без какого бы то ни было волевого акта. Спросив, сколько времени нужно для посвящения талисмана, он заключил, что в следующую пятницу начнет попытку: не смея до тех пор быть в обществе своего рабочего, пока не будет покровительствуем талисманом. Я увидел, что его воля окрепла и что я могу надеяться на успех. Действительно, он вернулся домой, и, не оказывая, по-видимому, больше внимания тому или другому, поместился напротив подозреваемого: с помощью советов, которые я ему рекомендовал, а главное благодаря своей вере в талисман, он его фиксировал, желая защититься против дурного влияния. Ток был ужасен, работник начал колебаться, запинаться, затем, обливаясь горячими слезами, упал на колени и начал просить прощения у своего хозяина, который благодаря своей вере в талисман, сделался сильным и милостивым, и позволил уйти, ничего ему не говоря. На следующий день работник не показывался: я очень жалел, так как мне было любопытно узнать, где он научился практической черной магии. Мало-помалу дела плотника вернулись в нормальное состояние, и он перестал вспоминать о работнике.

2-й случай. Астральные раны

Этот случай, который кажется таким странным во многом, я узнал опять-таки от одного из членов названного выше общества. У одного маленького земледельца постоянно появлялись животные, которые уничтожали у него цветы и приводили все в беспорядок: в своем доме он повсюду встречал громадного худого кота, не понимая каким образом могло сюда попасть это ужасное создание. В то время, когда он менее всего думал о нем, этот кот появился у него в комнате и исчез при закрытых дверях и окнах. Он посоветовался со спиритами, которые в этом, как всегда видели духов. Медиумы в трансе советовали молитвы и т. д.; ничего не помогало. Это приключение было рассказано в кружке спиритов, примыкающем к эзотерической школе, которая и послала меня к угнетенному, уставшему напрасно взывать к добрым духам.

Естественно, я спросил его про его жизнь, связи, ненависть, которую бы к нему могли иметь, и т. д.: он не видел ничего, чем можно было бы мотивировать мщение умершего или воплотившегося. Он сделался спиритом. Наконец, после немногих расспросов, он мне рассказал, что один мулат – близкий сосед, имевший собственный дом, несколько раз предлагал ему купить этот дом и после неоднократных отказов исполнить это, угрожал, что принудит его к покупке. Здесь, как в древних колониях, без сомнения, вследствие страданий древнего рабства, все негры немного колдуны. Я не сомневался, что только желание иметь денежную собственность толкнуло его применить на практике свое магическое знание. Я знал также, что у колдунов, столь стремительных в своем желании сделать зло, астрал бессознательно выделяется во время сна, повинуясь привычке. В этом я убедился, благодаря жертве, так как, если в течение ночи, довольно поздно, он видел кота, этот последний исчезал менее стремительно, и казалось, действовал с меньшими предосторожностями, чем днем: очевидно, астрал меньше повиновался воле, исходящей от спящего колдуна. Тогда я решил дать ему наставление, и вот какое.

Почти в течение 10 дней я приучал этого несчастного хотеть, чтобы его кот не появлялся больше. Это для того, чтобы иметь возможность, по крайней мере, хоть на известное время, заставить астрал колдуна во время его сна повиноваться его воле. Чтобы больше уверить его в действенности употребленных средств для защиты от своего беспокойного соседа, а за несколько дней до этого магически (??) срезал крепкую бамбуковую палку около 2-х с половиною метров, употребляя для этой церемонии новый нож и производя все это ровно в полночь. Вопреки всему этому внушительному приготовлению, мой пациент еще колебался. Я видел, что он еще хотел чего-то, но чего? Наконец побужденный расспросами он попросил у меня талисман, он знал про случай с плотником (см. выше). Тогда совершенно успокоенный и достаточно уверенный в покровительстве, он все приготовил для беспощадной борьбы с магическим котом.

В известный момент, когда его воля была достаточно укреплена, я посоветовал пойти вечером, по возможности поздно к мулату (он занимался мелочной торговлей), чтобы вызвать в нем своим приходом перед сном сильное чувство ненависти. Он исполнил мой совет; мулат еще раз предложил ему продать свой дом и, после отказа, снова угрожал ему.

Отправляясь к колдуну, он окурил весь свой дом благовонием; так как он был убежденным спиритом, я ему посоветовал помолиться добрым духам; он должен был тотчас же при появлении кота взять в руку восковую свечу, зажженную с задней стороны, и, вооружившись волшебной палкой, принудить кота повиноваться своей воле, зачаровав его обещанием купить дом, чтобы усыпить его осторожность: когда он будет достаточно силён, он должен нанести коту сколько сможет ударов, не выпуская из руки однако, свечи, полезной только, чтобы нейтрализовать его ненависть, так как, благодаря гневу или успеху, он кончил бы тем, что убил кота. Результат оправдал мои надежды; астрал появился почти бессознательно; дальше все произошло, как я указал. На следующий день мой пациент, удовлетворенный, пришел рассказать мне об этом, сожалея, что нужно было держать в руке свечу, так как это помешало ему покончить с котом. Он еще ничего не знал о состоянии мулата, не сомневаясь, однако (я это от него скрыл), что, ударяя кота, он наносил удары колдуну.

Я его уверял, что если это было так, как я предполагал, мулат, игравший эту плохую игру, должен был быть очень больным и раненым. Он не мог мне поверить. Я отправился вместе с ним к мулату под предлогом узнать о здоровье своего соседа. Мы вошли в лавку. Каково же было его удивление, когда он услыхал, что мулат очень болен, очень сильно ранен и контужен; пожелав увидеть его, мы нашли его забинтованным компрессами в очень жалком состоянии; при нашем появлении, которого он не ждал, он начал дрожать и умолять оставить его в покое, обещал не делать больше зла. Он сдержал слово, по крайней мере, относительно своего соседа. Вы должны заметить, что в обоих случаях воли развитой, или препятствиями или особенно верою, достаточно для доминирования над колдовством и колдунами чтобы заставить их потерять свою власть.

Примите и пр.

Жиржуа Д. Ж. Е.

После этого мы лично имели случай уничтожить колдовство, создавшее «нечистый» дом (См. «Нечистый дом Валенса в Бри» г. Папюса).

§ 1. Выделение астрального тела и физические феномены спиритизма

Прежде чем идти дальше, повторим вкратце то, что прошли до сих пор. Определив в человеческом организме существование особенного тела, мы искали не столько в преданиях, сколько в исследованиях современных ученых и в многочисленных недавних фактах доказательства существования этого принципа.

Гипнотизм и внушение показали нам реакции этого принципа на тело посредством стигматов, на разум посредством идеальных образов и импульсивных действий. Учение магнитизма и глубоких состояний гипноза привели нас к замечательному открытию, что этот принцип действует не только в пределах организма, но еще, что он экстериори-зируется, и мы шаг за шагом проследили экстерьеризацию чувствительности, что и привело нас к вопросу о колдовстве и к реакциям психической силы или астральной эманации, которые мы встретили, доказывая явления угрызения совести и психургии. Теперь мы можем идти еще дальше и присутствовать при полной экстсриоризации "двойника" человека. Для этого мы обратимся к новым еще опытам. Эти опыты составляют продолжение "впечатлений замаг-нитизированного", извлечение из которых мы дали уже раньше

Фантомы Живых.

(Из "Анналов психических знаний ").

В майском и июньском номере 1895 года "Анналов" г. Лоран описал ощущения, которые он испытал до 3-го состояния гипноза и которые он помнил, благодаря моему внушению.

Когда я достиг определения у него состояний более глубоких, я констатировал, что внушение почти не имело более влияния (здесь, впрочем, общий закон): так что при пробуждении Лоран ничего больше не помнил, вопреки моим приказаниям, и не мог продолжать начатую работу.

Этот труд я снова начну с того места, на котором он остановился.

С 4-го состояния экстериоризированная чувствительность казалась сгруппировавшейся с 2-х сторон Лорана и образовала здесь как бы силовые линии при двух полюсах магнита.

В 7-м состоянии она конденсируется в виде голубоватого светящегося облака на высоте его тела; он его видел на расстоянии 1-го метра от тела, и я контролирую существование этого облака, потому что оно сделалось местом сосредоточия его чувствительности. Когда сон был углублен, он видит формирование другой колонны, на той же высоте, на том же расстоянии, разной чувствительности, но красноватого оттенка. Наконец, в состоянии еще более глубоком, обе колонны соединились перед Лораном в один голубовато-красный фантом в котором сосредоточилась вся чувствительность: этот фантом, приближался или удалялся, следуя его воле, хотя естественно стремился удалиться. Эта колонна светилась, она проникала через стены и, казалось, освещала предметы, на которых останавливалась: таким образом Лоран мог, благодаря этому отсвету, замечать предметы, помещенные в соседней комнате, но не очень определенно.

В этой статье я опишу единственно детали моих опытов, следуя их порядку, по моим заметкам изо дня в день; читатель сможет таким образом проследить ряд событий и видеть, как они меня привели естественно и без преднамеренной идеи к гипотезе, которую я предложу позднее.

2 января 1894 г.

Я становлюсь перед Лораном и магнетизирую его пассами в полутемноте. Через некоторое время он видит голубоватую светящуюся колонну, формирующуюся направо от него, затем как она удаляется по мере следования состояний гипноза, разделенных фазами летаргии. В то же время налево от него развивается красная светящаяся колонна, которая появилась позже голубой и удаляется одинаково. Эти колонны становятся все более и более светящимися, но без всякого формирования; это – облака его толщины и вышины, грубо представляющие контуры его тела. Когда Лоран приподнял одну из рук, на облаке с соответствующей стороны появилось утолщение. Тогда я быстро действую на его надбрюшие, как бы сцеживая флюид. Лоран заявил, что он почувствовал себя пустым. Через несколько мгновений он увидел, что обе колонны соединились между мною и ним и образовали одну полукрасную и полуголубую тень, представляя еще форму его тела.

Я приблизил к этой колонне горящую головню; он уведомляет о сильном ощущении ожога. Когда я трогаю рукою его фантом, он чувствует мое прикосновение; если я щиплю мою руку, он испытывает щипок, но ничего не чувствует, когда моя рука не соприкасается с колонной. В течение 30 секунд я продержал руку между фантомом и его ногой: после пробуждения нога была совершенно омертвелой, и я должен был ее энергично растирать, чтобы вернуть ее к нормальному состоянию.

Я поместил в фантоме фарфоровую пластинку, покрытую черной копотью, и констатировал, что черный налет заменился рыжим на всем протяжении: но нужно было бы повторить этот опыт, чтобы совершенно удостовериться, что перемена цвета принадлежит поглощению или трению экстериоризированной субстанции.

Так как фантом стремился удалиться, я сказал Лорану, чтобы он не препятствовал ему: тогда он мне рассказал, что фантом отправился в его комнату и уселся в кресло перед столом. Я сказал ему, чтобы он взял карандаш, бумагу и написал: «Я здесь», чтобы иметь материальное доказательство этой экстериоризации. Он мне ответил, что его пальцы не могут держать карандаш.

Тогда я приказал Лорану возвратить свой двойник и разбудил его.

3 января 1894 г.

Я усыпляю Лорана передними пассами. Голубой фантом, правый, начинает развиваться в 7-м состоянии, левый же, красный, появляется в 8-м. Оба фантома еще в виде светящихся облаков, которые освещают предметы, находящиеся спереди или сзади них (субъект видит только последние). Они следуют взглядам Лорана, и только поэтому он может соединить их перед собой, вопреки их стремлению удалиться. Когда фантом полный, т. е. представляет то, что можно назвать двойником, он имеет то же стремление.

Я снова помещаю в двойнике фарфоровую пластинку, покрытую черной копотью: цвет слоя изменяется по законам, как если бы он был подвергнут испарениям. Лоран говорит, что в то время, как пластинка находится в его двойнике, она светится блестящими точками; однако, этот опыт не казался мне достаточно убедительным; в продолжение глубоких состояний Лоран сохраняет неприкосновенно свои способности речи и умозаключения, но не имеет никаких воспоминаний о событиях, которые произошли во время предыдущих усыплений.

4 января 1894 г.

Усыпляю Лорана. Оба фантома развиваются обыкновенным образом, направо и налево. Я предоставляю им удаляться согласно их стремлению: Лоран видит, как они по мере удаления уменьшаются в величине, и, наконец, теряет их из вида. Он чувствует себя ослабевшим. Я предписываю ему вернуть их, он исполняет это с продолжительными усилиями. Я его пробуждаю.

8 января 1894 г.

Усыпляю Лорана передними пассами: при окончании летаргии 7-го состояния оба фантома появляются одновременно, голубоватый направо и красный налево. Я заставляю Лорана послать левый красный фантом к стене, на которой помещаю большой лист бумаги и обрисовываю на нем контур сияния, который он видит; это светящаяся колонна около 20 см. в диаметре оканчивается на высоте его головы и спускается до земли. Я ему говорю, чтобы он отпустил ее еще дальше; фантом проникает в кабинет рядом с моим, который Лоран хорошо знает; теперь он только видит ту часть его, которая освещается фантомом. Я отсылаю его еще дальше: он проходит сад, проникает на внешний двор, поднимается по железной лестнице и т. д. Я приказываю Лорану вернуть его.

В это самое время, правый, голубой фантом не покидает своего места; я мог неоднократно констатировать его присутствие, благодаря тому впечатлению, которое производили мои прикосновения.

Лоран внезапно сообщил мне, что оба фантома соединились в одну голубовато-красную колонну, он видит свой двойник направо от себя, около камина. Тогда я ищу местонахождение, щипая воздух, и дохожу до зеркала, висящего над камином, не добившись результата. Лоран поворачивается налево и оказывается совершенно удивленным, увидев второй полный двойник, иначе говоря, двухцветный. Сначала я тоже был удивлен этим новым феноменом, потом я понял, что феномен, который он видел направо, был только отражением в зеркале того, что налево. Я направляюсь к этому последнему, и тогда Лоран видит меня в зеркале около своего двойника справа. Итак, истинный двойник был перед ним налево и он был действительно материальным, потому что отражался для Лорана в зеркале.

18 января 1894 г.

Я пытаюсь усыпить Лорана большими боковыми пассами вместо передних. Определяю обыкновенно состояние гипноза, но Лоран чувствует себя неловко. Чувствительность экстериоризуется хорошо в третьем состоянии, только она концентрируется по бокам и не проявляется ни спереди, ни сзади тела. Я продолжаю пассы, и в следующем состоянии около субъекта появляется голубой фантом. Я не продолжаю опыта и бужу Лорана поперечными пассами.

29 января 1894 г.

Я пытаюсь усыпить Лорана током электрической машины, давая один из реофоров в одну руку и другой в другую. Колеблясь варьировать направление тока, я довожу сон до третьего со стояния, но с трудом. Лоран, к своему удовольствию, чувствует себя очень плохо, и просит меня не возобновлять опыта.

22 февраля 1894 г.

Когда Лоран был усыплен и его чувствительность экстериоризована, я захотел узнать, какое действие произведет на него электрическая машина Wimsihurst’a. Я начал вращать диски, он последовательно касается обеих ветвей правой рукой; одна из ветвей заставляет неметь руку, другая же дает скорее приятное ощущение.

Тогда я с удивлением констатирую, что чувствительность исчезла для моих щипков на расстоянии и появилась на поверхности кожи, хотя он еще глубоко спал.

15 апреля 1894 г.

Лоран берет левой рукой цепочку, зацепленную за ветвь машины, ветер которой отталкивает пламя свечи; его правая рука остается свободной.

Он засыпает и проходит обыкновенные фазы гипноза. Как только он дошел до третьего состояния (состояния связи), он слушает меня только, когда я трогаю цепочку, его чувствительность в то же время экстериоризована для меня, хотя я и не принимал эту предосторожность, так как находился в поле действия машины: но он не чувствовал прикосновения лиц, находившихся в другом состоянии. Он видел красный светящийся снопик, выделявшийся из машины с той стороны, где он ее держал.

К концу времени почти равному тому, которое предшествует появлению правого фантома под влиянием пассов, показался очень ясно фантом справа, но красный, вместо голубого[Эта перемена цветов фантомами казалась мне принадлежащей к феномену перестановки в понятии цветов, который я уже исследовал с другим субъектом (Аналлы 1894 г. стр. 148–159).

Действительно, когда приближаются шарики, субъект в состоянии бодрствования и не видит голубую сторону электрической светящейся дуги, смежную с шариком, который отталкивает пламя свечи и красную сторону, смежную с шариком, который притягивает пламя. В этом мы согласны с Крооком, который говорит, что голубой относится к электричеству отрицательному, красный к положительному и что электрическое истечение идет от отрицательного полюса к положительному.]. Он увеличивал электричество у субъекта который, впрочем, не казался очень утомленным. Вскоре показался голубой фантом слева от него.

Я не осмеливался ни продолжать опыт, ни занимать время анализом феноменов из боязни утомить Лорана и трудности пробудить его. В то же время, я его пробудил легко, перекладывая цепь из левой руки в правую.

В опытах 13 и 16 апр. Лоран также изменил цвета фантомов, как они изменились и при электрической дуге.

16 апреля 1894 г.

1-й опыт. – Усыпляю Лорана так же, как и накануне, т. е. помещая цепь со стороны, которая отталкивает пламя, в его левую руку. Как и вчера, появился сначала правый фантом – красный, затем левый – голубой.

Я углубляю сон далее, оба фантома соединяются в один поляризованный беспорядочно и представляющий в общем фиолетовый цвет (смешение красного и голубого). Этот двойник не находился между субъектом и машиной, а был довольно далеко сзади, налево.

После новой фазы летаргии, двойник дошел до крайней интенсивности, имея совершенно форму Лорана и воспроизводя все его движения, как если бы он был его тенью.

Я его разбудил, вкладывая ту же цепь в другую, т. е. правую руку. Феномены повторились в обратном порядке, но медленно: двойник раздваивался в 2 фантома, которые последовательно вошли в тело Лорана; затем появились чувствительные слои вокруг всего тела и т. д.

2-й опыт. – Я зацепляю один из концов цепочки за ту сторону машины, истечение которой притягивает пламя свечи (которое кажется субъекту голубым), и помещаю другой конец в правую руку субъекта.

Но как ни вращались диски, сон не наступал.

17 апреля 1894 г.

Я прицепляю цепочки к обеим ветвям машины и заставляю Лорана держать их таким образом, что шарик, который отталкивает пламя, был соединен с его левой рукой и шарик, который притягивает, с правой.

Движение машины определяет сон. Чувствительные слои исчезают в 4-м состоянии. В 5-м появляется голубой фантом направо от Лорана, но очень неопределенно, в 6-м красный – налево. В 7-м оба фантома соединяются для образования полного двойника, направо, спереди.

Имея возможность регулировать действие машины без усталости, я продолжаю опыт. В следующих состояниях двойник выделяется все дольше, удаляется и кончает тем, что исчезает из глаз Лорана, который очень похолодел и беспокоится о нем, не зная, где он, Я останавливаю машину и предлагаю ему успокоиться. Он делает напрасные усилия, очень страдает и с трудом видит. Я меняю ток, перекладываю цепи и быстро вращаю круги. Через довольно большой промежуток, двойник снова появляется, но изменив свою форму. Лоран не узнает его больше: он продолжает беспокоиться; испытывает ощущение холодного и лишнего контакта, который ему противен.

Я ускоряю движение машины и энергично приказываю ему возвратить двойник, который и входит в его физическое тело к его громадному облегчению.

Пробуждение происходит при обыкновенных фазах.

Разбуженный Лоран чувствует себя плохо. Он трет себе лоб, чтобы пробудить сомнамбулические воспоминания, и неопределенно вспоминает неприятные ощущения.

На следующий день Лоран рассказал мне, что после сеанса он чувствует себя неловко, поворачивается каждое мгновение, как если бы чувствовал кого-нибудь позади себя, что ему кажется, что какой-то элемент, чуждый его личности, вкрался в его тело.

Два дня спустя все эти ощущения прошли.

25 мая 1894 г.

Лоран уселся на стул, все 4 ножки которого помещены на изолированных подставках. Я помещаю в его руки цепочки машины так, как указано в сеансе 17 апреля[Это расположение, хорошо указанное, будет отныне исключительно избранным. Однако нужно заметить, что мои опыты не позволяют еще формулировать ясный закон о действии электричества; они еще недостаточно многочисленны и возможны перемены машины так же, как вид цветов у субъекта, причины заблуждения, которое может исчезнуть только при более подробном изучении вопроса.], и начинаю вращать круги.

Субъект проходит обыкновенные поверхностные фазы. В 3-м состоянии чувствительные слои формируются вокруг него. В 6-м появились красные и голубые огоньки, которые вспыхивают, как если бы флюидический двойник был очень грубо выброшен из тела. Эти огни чувствительны во всю длину, которая доходит до 6 метров. В 7-м состоянии формируется двойник во всю комнату голубовато-красный, но не правильный: голубые дорожки углубляются в красную часть и наоборот.

Чувствительность субъекта хорошо локализована в этом двойнике. В 8-м состоянии двойник кажется нагроможденным на желудок, красные и голубые отблески вертикально проходят через предыдущие слои. Субъект кажется уставшим, я его бужу[Лоран, которому я внушил помнить при пробуждении то, что происходило, мог после сеанса нарисовать акварелью различные формы фантомов.].

5 июня 1894 г.

Лоран усыплен машиной «Wimshurst'а» без изолирования. Когда сформировался правый голубой фантом, я констатирую, что он сильно отталкивается цепочкой, зацепленной за ту сторону машины, истечения которой казались субъекту голубыми; и наоборот, фантом легко притягивается, дрожа, как пламя газа, цепочкой, соответствующей красным истечениям машины. Обратное действие происходит для красного фантома. С цельным двойником действия – полны: этот двойник сильно притягивается железом, которое является единственной субстанцией, сохраняющей чувствительность субъекта[Анналы 1895 г. стр. 144].

Субъект видит красное пламя на северном полюсе и голубое на южном намагниченного стального бруска: но магнит утомляет его.

3 июля 1894 г.

Когда Лоран был усыплен обыкновенным образом посредством машины и двойник сформировался, трое наблюдающих, которые сами по себе более или менее чувствительны, заметили, когда в комнате наступила темнота, неопределенный отблеск на месте двойника и испытывали очень ясное ощущение свежего ветра, когда протянули свои руки в этот двойник.

Я продолжил электризацию, не считая состояний. Вскоре достигнул фазу летаргии, гораздо более продолжительную, чем остальные. По окончании этой фазы Лоран воскликнул: «Смотрите, мой двойник на потолке». Я его спросил, видел ли он, как тот взобрался туда: он мне ответил, что нет, и объяснил, что все перемены в фантомах и двойнике совершались в продолжение летаргии.

Я продолжил действие машины; двойник проник через потолок. Новая фаза летаргии, еще более продолжительная, чем предыдущая. При выходе из нее (посредством углубления гипноза) Лоран дрожал: холодный пот покрывал его руки: он жаловался, что очень ослаб, что ему холодно. Потерял из виду свой двойник, который удалился гораздо дальше, сопровождаемый светящимися формами, казавшимися одинакового состава с ним, но другого цвета. Этот род пламени имел причудливые формы, похожие на головастиков с оконечностями змеи; они пришли к нему, хотя раньше только касались, проходя мимо; это его ослабило.

Я его поспешно разбудил, внушив помнить после пробуждения то, что он видел.

Прежде чем проснуться, он прошел 9 фаз летаргии: следовательно, я его довел до 10 состояния.

Разбуженный, он понемногу вспомнил свои ощущения и подтвердил ими предыдущие подробности; во время разговора он каждую минуту оборачивался, испытывая ощущения касания какого-то тела.

На следующий день он мне рассказал, что не спал ночью и, бодрствуя, грезил теми же формами, что и во время магнетического сна, но менее ясными. Прикосновения продолжались в течение 24 часов, затем исчезли.

10 июля 1894 г.

Сегодня я один с Лораном и предложил ему изучить с большим вниманием феномены, наблюденные в сеансе 3-го июля.

Я начал действие машины в 10 часов 18 минут утра и последовательно прошел следующие фазы, отправляясь из состояния бодрствования или легковерия, которое я называю 1-м состоянием.

I летаргия. 2-ое состояние.

II летаргия. 3-е состояние.

III летаргия. 4-ое состояние.

IV летаргия. 5-ое состояние. – 10 час. 28 мин. Появился голубой фантом направо.

V летаргия. 6-ое состояние. Появился красный фантом, налево; голубой направо.

VI летаргия. 7-ое состояние. – 10 час. 32 мин. Появился полный двойник; спереди на расстоянии 1 метра 5 сантиметров, налево от Лорана, который удивлен, увидя их два. Я констатировал, что двойник сформировался перед большим зеркалом в таком положении, что Лоран действительно должен был видеть сразу двойник и его отражение.

VII летаргия. 8-ое состояние. – 10 час. 34 мин. Двойник еще на том же месте, но обе половины красная и голубая, кажутся проникающими друг в друга горизонтальными неправильными слоями, как в сеансе 25 мая.

VIII летаргия. Во время ее я приказал субъекту хорошо наблюдать за тем, что происходит и помнить об этом, когда он будет в следующем состоянии.

9-ое состояние. Двойник переместился. Субъект помнил, каким образом произошло это перемещение.

IX летаргия. Я отдал то же приказание, что и в предыдущей летаргии.

10-ое состояние. – 10 час. 40 мин. Двойник наполовину завяз в потолке. Лоран помнил, что он сначала раскачивался, как баллон, который наполняют водородом, затем отделился от земли и поднялся вертикально, как будто потолок не представлял препятствия, хорошо осязаемого.

X летаргия. То же приказание, что и в предыдущих летаргиях. Тело несколько раз передернулось конвульсивными движениями.

11-ое состояние. 10 час. 43 мин. Лоран заявил мне, что он силой воли препятствовал своему двойнику взобраться выше, что небольшое количество существ аналогичных тем, которые он уже видел и которые мы условились называть ларвами, колебались вокруг него, но он сопротивлялся их прикосновению, и, не будучи в состоянии проникнуть в него, они только слегка касались его; эти прикосновения были причиною смущенного состояния в предыдущей летаргии. Ниже его эти ларвы были гораздо более многочисленны. Я сказал Лорану не мешать двойнику подниматься; он это исполнил, но тогда начал подвергаться нападению ларвов, которым не имел более силы сопротивляться, и просил меня разбудить его.

10 час. 45 мин. Я изменил в руке цепочки и быстро стал вращать машину, не считая летаргии, чтобы как можно скорее привести субъекта к нормальному состоянию, чего я и достиг через 1/4 часа.

Заметьте, что нужно было пройти то же число летаргий, что и в сеансе 3-го июля, т. е. девять для рассеивания двойника.

14 июля 1894 г.

Я предполагаю в этом сеансе рассмотреть следование феноменов, относящихся к фантомам и двойнику, в порядке отправления и возвращения, т. е. во время углубления гипноза и возвращения субъекта к нормальному состоянию.

Следующая таблица показывает достигнутые результаты.

В общем видно, что:

1) Субъект точно проходит в обратном направлении при «возвращении» (когда его пробуждают) ту дорогу, которую он прошел вперед (когда его усыпили).

2) Явление двойника и одновременно присутствие обоих отдельных фантомов происходит в одних и тех же состояниях; в 7-м и 6-м.

3) Есть легкое несогласие в появлении и исчезновении фантомов.

4) Поднятие двойника происходит в одинаковое время, во время 9-ой летаргии.

15 июля.

Я повторяю вчерашний опыт в присутствии г. Р., доктора теологии, который, ничего не говоря, записывает различные фазы, так как я сам воздерживаюсь считать их, чтобы избежать мысленного внушения.

Отсюда следующая таблица.

Г. де Р. меняет в руках цепи машины и возвращает Лорана к летаргии (12-ой).

Продолжая, таким образом, пробуждение, г. де Р. приводит его к состоянию (12-му), где Лоран видит свой двойник справа, но очень высоко.

Г/ де Р. второй раз меняет цепи в руках для углубления сна. После второй летаргии (ХII-ой) Лоран снова теряет из вида двойник.

Г. де Р. третий раз меняет цепи в руках и решительно приступает к пробуждению, проходя фазы, указанные в правой колонке, помещенной выше.

Я пропускаю теперь известное число сеансов, в которых феномены, вызванные одинаковым образом, происходят с одинаковой регулярностью, и представляю отчет о сеансе[Отчет о сеансе 4 марта 1895 г., когда я точно отметил часы различных фаз и где через Лорана чувствовалось присутствие светящейся колонны, отличной от двойника. Освобождение происходит при помощи машины, освещением же служит красный фонарь.], когда я усыпил Лорана, уже не посредством машины статистического электричества, а током, получаемом из медицинской батареи «Ducreteta».

Отправление. – 2 ч. 15 м. 1-ое состояние, 2 ч. 17 м. 2-ое состояние, – 2 ч. 20 м. – 3 сост.: Лоран не слышит лиц отдаленных, но слышит их, как только они приближаются к машине. 2 ч. 23 м., 4-ое сост. Появление голубого фантома направо. Кроме того, Лоран видит перед собой зеленовато-красную колонну (смешанного цвета), как если бы кто-нибудь стоял на ногах; – 2 ч. 25 м.

5-ое состояние. Голубой фантом направо, красный налево. Колонна заметно отодвинулась; 2 ч. 30 м. 6-ое состояние. Полный двойник en face почти рядом с колонной, которая не двигается. Легкая тягость; 2 ч. 32 м. 7-ое состояние. Двойник вместе с колонной удалились на гораздо большее расстояние, чем обыкновенно: когда Лоран волей призывает его, колонны следует за ним. 2 ч. 35 м. 8-ое состояние. Двойник поднялся и на половину вонзился в потолок; колонна осталась на земле; 2 ч. 39 м. 9-ое состояние. Двойник очень высоко, колонна на том же месте. Двойник стремится обратиться в шар. Очень сильное ощущение холода; 2 ч. 41 м. 10-ое состояние. Во время предшествовавшей летаргии сильное смущение. Лоран видит теперь свой двойник очень маленьким. Он чувствует везде вокруг себя прикосновения. Колонна не двигается. Я зажигаю бумагу «Armenie». Лоран чувствует ее непосредственно, глаза устремляются на нее с выражением экстаза. Электризация остановлена на минуту. Как только она возобновлена, глаза закрываются, и наступает летаргия. Ощущение головокружения, когда он делает усилие опуститься: он может двигаться только в горизонтальном положении.(Он испытывает течение воздуха. 2 ч. 50 м. 11-ое состояние. Лоран не видит больше своего двойника, он чувствует еще запах, чувствует себя менее материальным. 2 ч. 52 м. 12-ое состояние. Лоран не видит двойника, он чувствует себя очень хорошо, но очень ослаб: он не имеет больше силы приподнять голову. Я меняю цепочки.

Возвращение. 2 ч. 55 м. 11-ое состояние. Лоран чувствует себя менее эфирным – более крепким, он не видит еще двойника. В следующей летаргии сильное смущение. 2 ч. 57 м. 10-ое состояние.

Ощущение ужасного падения, проникновения через зону населенную существами, которые были отброшены силою падения. 3 ч. 9-ое состояние. Видит и чувствует, что вокруг него имеются, существа, которые не беспокоят его. Колонна постоянно на одном и том же месте. – 3 ч. 2 м. 8-ое состояние. Видит своего двойника застрявшим в потолке: также колонну, которая остается совершенно неподвижной даже тогда, когда я прохожу через нее и ищу способа воздействовать на нее. 3 ч. 6 м. 7-ое состояние. Двойник возвратился на ковер; сожженная бумага «Armenie» дает Лорану чувство легкости, но не заставляет его подняться и не производит никакого действия на колонну. 3 ч. 10 м. 6-ое состояние. Двойник снова поместился около колонны. 3 ч. 12 м., 5-ое состояние. Двойник разделился на два фантома (голубой – направо, красный – налево). 3 ч. 14 м. – 4-ое состояние Видимым остается только голубой фантом. Лоран никогда не испытывал большего удовольствия при возвращении в свое тело. – 3 ч. 16 м. 3-е состояние. Голубой фантом так же исчез: остается одна колонна. 8 ч. 17 м. – 2-ое состояние. Лоран видит еще колонну. 3 ч. 20 м. Пробуждение.

Сеанс 23 октября 1894 г.

Я констатирую сначала, что сон получается при помещении отрицательного полюса в правую руку и положительного – в левую. После нескольких попыток я узнаю, что число употребленных элементов должно быть 4, чтобы наиболее легко вызвать гипноз без усталости субъекта.

Прошло более 6-ти месяцев, пока я возобновил мои опыты с Лораном; но 21 мая 1895 г. я захотел демонстрировать их г.г. Буарану и Арману де Грамон. Я воспользовался машиной «Wimshurst’a» и вот заметки, сделанные во время сеанса князем де Граном.

1-ое состояние (бодрствования). Нечувствительность и внушаемость.

Летаргия.

2-ое состояние. Обыкновенный сомнамбулизм: глаза открыты.

Летаргия.

3-е состояние (связи). Субъект слышит всех, кто трогает машину, но не других.

Летаргия.

4-ое состояние. Голубой фантом направо, легкая чувствительность фантома. Летаргия.

5-ое состояние. Красный фантом налево. Большая чувствительность обоих фантомов. Субъект видит только лица, расположенные в поле действия машины. Слабость памяти.

Летаргия.

6-ое состояние. Полный двойник налево от него, голубой и красный в 2-х сомкнутых колоннах. Общая неопределенная чувствительность двойника.

Летаргия.

7-ое состояние. Двойник очень плотен, и гораздо дальше.

Лоран его видит в темноте лучше. Полная потеря личной памяти: вспоминает только несколько латинских слов и некоторые приключения, происшедшие в его детстве до 6-го класса.

Субъект не увлекается дальше, состояния сменяются медленно и я, предполагая, что будет трудно продолжать фазы и так как довел его уже до 7-го состояния, изменяю цепи в руках: пробуждение происходит тогда следующим образом: Летаргия.

6-ое состояние. Полный двойник.

Летаргия.

5-ое состояние. Разделившийся двойник, фантомы направо и налево.

Летаргия.

4-ое состояние. Он видит только голубой фантом направо. Не может вспомнить фамилию одного знакомого. Сохранил воспоминание о своем существовании до 2-го класса.

Летаргия.

3-е состояние (связи). Не видит больше ни одного фантома. Не знает, что готовится к экзамену по словесности.

Летаргия.

2-ое состояние. Сознание о подготовке к экзаменам. Полная память.

Летаргия.

Пробуждение.

Я надеюсь, что читатель извинит сухость и монотонность таблиц, которые я предложил в этой статье, но когда гарантией в реальности феномена имеется свидетельство одного лица, нужно придать точный смысл этому свидетельству, показывая только его неприложностъ.

Я мог бы прибавить к этому свидетельства других лиц, приведенных в подобные состояния, которые позволили мне видеть фантомы, но мне нужно было бы описать феномены, входящие в область, которой я еще хочу заниматься, предпочитая оставаться в физико-физиологической до тех пор, пока мы не приобретем достаточное значение, чтобы осмелиться далее вести наши исследования.

Альберт де Роша.

Мы не желаем утомлять наших читателей, постоянно оставаясь на одних вопросах, но для подкрепления предыдущих опытов мы предлагаем им внимательно прочесть следующую статью, об опытах, произведенных одним из начальников Монпелийской ветви. В ней найдут блестящее подтверждение сообщений Лорана.

В Астрал[Initiation Июль 1895 г.]

Я имею удовольствие довести до сведения читателей Initiation результаты опытов, которые, я уверен, заинтересуют всех оккультистов и исследователей. Опыты, которые я уже давно начал, имели целью определить сознательно выделение астрального тела и феномены, полного и неполного видения астрального мира, которые были достигнуты г.г. П. Рейбетом де Сан-Дизье и С. Бурже.

Г. П. Рейбет изучал труды учителей оккультизма и имел привычку перед сном читать в постели. Он уже давно заметил фразу, которая заставляла его много размышлять: «Мы в Боге и Бог в нас». И вот, эта фраза его очень интересовала, и он старался проникнуть в ее истинный смысл, что, без сомнения, поддерживало его мозг почти в непрерывном напряжении. Если размышляют, хотя считают, что известные принципы хорошо понятны, то изучение более углубленное, где даже какой-нибудь феномен меняет точку зрения и заставляет изучать глубже и серьезнее, то очень хорошо поймут случай с г. Рейбетом. Смысл этих фраз большей частью, очевидно, никогда не должен меняться; объяснение меняется в зависимости от степени успеха исследователя и от состояния его ума.

Поэтому справедливо то, что произошло с г. Рейбетом, так как установивши уже, без сомнения, мнение о принципе вопроса, он увидел, как оно легко изменилось вслед за видением, которое, как он сам себе говорил, заставило его хорошо понять события. Вот как произошли события, описание которых с его рассказа я передал, как можно точнее. Было около 5-ти часов утра. П. Рейбет только что проснулся; нужно хорошо заметить, что это время года, когда в этот час было уже светло; он поднял, голову и оперся на локоть, почти сидя, и подумал, что как раз время подняться и совершить прогулку в лес перед началом своего занятия; все эти подробности доказывают, что он совершенно проснулся.

Вдруг, не отдавая себе отчета, каким образом он пришел в состояние видеть то, что обыкновенно для нас невидимо: сначала он заметил на расстоянии 3 или 4-х метров от себя человека, одетого в капуцинский плащ. Этот человек казался погруженным в беспрерывно вибрирующий флюид, который образовывал ряд совершенно правильных волн; его желание было магически услышано, потому что в этот самый момент он сразу очутился в лесу и видел растения и цветы, очень хорошо понимая, как они родились и живут посредством действия этих великих флюидов.

Г. Рейбет говорит, что очень хорошо помнит все эти подробности, исключая фигуры человека, который находился перед ним, хотя он не записал свои впечатления в момент…

«Был свидетелем некоторых феноменов и, желая понять их, я принялся изучать сочинение Аллана Кардека, но так как его теории было недостаточно, я не переставал размышлять о более рациональном и научном объяснении: не зная больше специальных сочинений по оккультным знаниям, я всякий вечер засыпал не удовлетворенным, с глубокой досадой на невозможность найти истинную теорию. И вот, однажды ночью я грезил следующим: мне привиделось, что я нахожусь у книгопродавца; человек, находившийся там, показывая мне одну книгу, сказал: «Вот, что вы ищете». Я посмотрел на указанное сочинение и увидел на одном из углов книги геометрическую фигуру, которую не мог разобрать, и, как заглавие, слово «Буддизм»; затем я не помню, что произошло после. На следующий день я не думал об этом, но мои дела заставили меня пройти мимо магазина книгопродавца, это пробудило во мне воспоминание о грезе, и я машинально вошел в магазин. Каково же было мое изумление, когда я увидел книгу совершенно подобную той, которую мне показывал человек в моем видении; теософический знак был оттиснут в углу, что и соответствовало форме геометрической фигуры, которую я не мог разобрать. Однако, заглавие не соответствовало, так как вместо одного слова «Буддизм», стояло «Эзотерический Буддизм Смитта». Эта книга меня очень заинтересовала и, только после того как я прочел ее, я принялся за серьезное изучение оккультных наук.

Итак, я вернулся к обычному образу жизни, в котором сильно нуждался, будучи очень утомленным и не разобрался бы как неспособный найти выход, как вдруг однажды вечером, не думая об этом в продолжение дня, мне сразу пришло в голову произвести новую попытку. Я прилег по привычке на одеяло, покрывавшее мою постель, сконцентрировал свою волю и… заснул. Этот сон продолжался до рассвета; в этот час я проснулся от сильного озноба, который прошел по всему телу: я постоянно, думал о продолжении опыта. Понимая, что сейчас произойдет явление, я испытал большую радость, но, однако, старался двигаться, и моя воля укрепилась мыслью хорошо проанализировать мои ощущения и записать их потом. Наступившая новая дрожь подняла мои волосы дыбом; другая приближалась. Волосы выпрямились и трещали; тогда я своей волей направил мою астральную форму на середину комнаты; в то же мгновение появился озноб, и я ощутил, что мое материальное тело, наполовину поднятое неизвестной силой, перевернулось, наклонилось через ширину за кровать, и мне казалось, что оно сейчас же упадет на паркет; страх этого падения заставил меня сделать обратное вращательное движение, что уменьшало дрожь, которая вскоре совершенно прекратилась. Тогда я бросил взгляд около постели и увидел, что мебель, которую я придвинул накануне к краю постели, препятствовала мне совершенно упасть; более успокоенный, я возобновил опыт, так как понял, что то, что я принял за мое материальное тело, было только моей астральной формой. Но почему это ощущение тяжести? Без сомнения, ее вызвало мое воображение, так как я в один момент думал, что это мое истинное тело; таким образом, имея обратную волю, я должен иметь возможность поднять его выше себя. Я должен сказать, что опыт совершенно не подтвердил мое рассуждение, потому что то же падение повторилось 2 или 3 раза, но, вполне решив предоставить его падению, что бы ни произошло, я предоставил опыт его течению. Тогда я почувствовал, как озноб изменился в продолжительное вибрирование: мое астральное тело скользнуло по столу и очутилось, наконец, посередине комнаты; я повернулся и заметил другого самого себя, распростертого на кровати, с большими открытыми и пристальными глазами; контуры тела светились, и блестящий свет выходил из верха груди и достигал меня: предметы сами собой были более или менее окрашенными. Теперь я прошел в соседнюю комнату, не занимаясь более другим, который оставался неподвижным, и чувствовал себя совершенно свободным. Сначала я увидел, что окно было немного открыто; я бросил взгляд вокруг и заметил, что во всех домах ставни были заперты. Царила мертвая тишина; я слышал только легкий шум на месте моих ушей. Вы скажете, что то, что я видел, должно быть почти невозможным; я пытался сделать то, что я не мог себе ясно объяснить и понять только, что имел успех в моих опытах. Г. Рейбет должен хорошо понимать, что есть вещи, которые не поддаются видимому объяснению, которым абсолютно не хватает выражений способных обозначить состояния их, не имеющих аналогичных в обыкновенной жизни. Я могу только сказать, что видел несколько астральных форм, между прочих моего отца, с которым довольно долго разговаривал. Я должен заявить, что эти формы повиновались воле, и достаточно было пожелать, чтобы они исчезли.

Тем не менее, воли не всегда достаточно, и достигают результатов иногда совершенно обратных тем, которые предполагалось достигнуть; я говорю о совершенно даже неожиданных последствиях. Во всех случаях при выходе из этого состояния, я видел, как мои мнения о вопросе совершенно изменились. В известный момент у меня возникла мысль «что если я вышел из материального тела, не имея возможности войти в него?» Очень обеспокоенный, я сделал усилие воли восстановить соединение: тогда я с быстротой молнии возвратился в спальню, моя постель и тело были в том же положении; вибрация и затем не знаю как, произошло соединение, потому что я поднялся со своего места и мог констатировать по часам, что было 6 с 1/2 часов утра: значит, прошло около часа с начала момента моих опытов. Встав, я прошел в соседнюю комнату и мог удостоверить, что, как это я видел в астральном теле, окно этой комнаты было открыто. Я услыхал несколько быстрых скрипов в мебели и больше ничего, тогда я записал предшествовавший рассказ и положил листки на камин. Очень утомленный, я снова лег, надеясь немного заснуть, но вот другая история: мне показалось, что продолжается высвобождение астрала, но теперь уже просто и без вибрирования; я снова увидел почти то же самое, что только что описал, но предметы больше не были окрашенными, я увидел также те же астральные формы, другие и даже образы живых лиц. Мой отец был все время здесь же; он разговаривал со мной, немного бессвязно, и, поздравляя с успехом моих опытов, предложил мне сделать тур на планету, что я и принял после его уверения, что мое тело ничем не рискует. Тогда я почувствовал себя поднятым на воздух; быстрота моего передвижения, которое продолжалось только несколько секунд, помешала мне разглядеть, что происходило вокруг меня. Мы действительно прибыли в необыкновенную страну, без всякого произрастания, с холмами и живописными горами, окрашенными неподражаемым, неясным розовым цветом; я ходил бок о бок с тенью моего отца, который давал мне объяснения, относящиеся к образу существования этой планеты, ходу времени и т. д. Казалось, что в этой сфере дни продолжались несколько месяцев и что часто зеленое солнце заменяло розовое… Здесь все очень счастливы, так как не имеют тех материальных забот, которые есть у нас; одно милосердие и любовь ближнего были здесь источниками несравненного наслаждения. «Ты не можешь понять, сын мой, – говорил мне отец, – этот род наслаждений, потому что ты находишься в таком состоянии успеха, что даже наиболее поэтические впечатления и самые отборные не могут достаточно растрогать тебя, чтобы ты мог видеть и разуметь истину. В одно и то же время ты больше меня и я больше тебя». Впрочем, я извиняюсь, так как думаю, что вы уже поняли: я только что грезил посредством естественного отражения того, что произошло в моих опытах сознательного выхода: мое воображение работало и продолжало грезить действительный феномен. Пробуждение произошло как обычно, и я тотчас же понял, что спал. Однако первая часть не смешивалась в моем мозгу со второй; для собственного успокоения я направился прямо к камину и нашел те листки, в которых записал опыт. Я открыл дверь комнаты и во второй раз констатировал, что окно было открыто.

Наш друг С. Бурже, который уже написал несколько статей относительно магических планов, того же возраста, что и я, он проделывал те же оккультные исследования, которые я описал, и должен был быть, следовательно, почти в одинаковом состоянии развития. И вот ночью ему приснилось, что он был на улице, пролегавшей перед его квартирой, и, прогуливаясь, заметил повозку для перевозки вещей, запряженную несколькими лошадьми: он видел, что одна из них упала, и кучеру невозможно было поднять ее: это потребовало помощи нескольких лиц. В это время он внезапно был разбужен сильным хлопаньем бича, что естественно заставило его подумать о ночном сне. Очень заинтересованный, он поспешно поднялся, открыл окно и с удивлением убедился, что приснившаяся ему повозка была на видимом им месте, что одна лошадь упала и несколько соседей помогали кучеру поднять животное; это его так поразило, что он сейчас же разбудил меня, чтобы рассказать об этом.

У него было одно явление при довольно особенных условиях: одно лицо, знакомое ему, внезапно умерло, и, так как перед смертью оно находилось в крайней бедности, его друзья сложились, чтобы возложить венок. И вот, встретив г. Бурже, они ему сказали об этом, он тоже дал маленькую сумму на венок, но меньшую, чем хотел бы дать. В следующую ночь он сразу проснулся от известного беспокойства и заметил в ногах своей постели умершее лицо, со скрещенными на груди руками, пристально глядевшее на него. Очень смущенный, он вскочил с постели, явившийся стоял на том же месте. Желая, чтобы это прекратилось, он несколько раз моргнул глазами и появившийся исчез. Что касается меня, я в своей молодости тоже видел нечто аналогичное, но с исключительными подробностями. Я родился в старом замке в Лорене, который был почти весь заново переделан моим отцом. Тем не менее он оставил одну довольно большую часть нетронутой, которая пощаженная веками, сохранила свой первоначальный вид. По поводу этого, рассказывали довольно необыкновенные истории и старые женщины втихомолку говорили, что замок нечистый и что в известные часы туда опасно входить. Мне в это время было 6 или 7 лет; дело происходило накануне дня св. Николая. В этот день все окрестные маленькие дети имели привычку класть свои башмачки в камин, чтобы получить подарки.

Ночью я проснулся и увидел посередине комнаты яркий свет, происходивший без сомнения, от лунных лучей проникнувших через окошко, ставни которого не были заперты. Я сел на кровати, думая пойти посмотреть, не пришел ли еще Святой Николай. Прежде чем встать с нее, я взял с ночного столика стакан с подслащенной водой, которой там стоял, и немного отпил из него: когда я ставил стакан обратно на столик, я обернулся и увидел в полутемноте человека, который был больше обыкновенного, с бумажным колпаком на голове, выпрямленный кончик которого почти касался потолка; он был одет в короткий белый камзол и белые кальсоны. Он остался секунду неподвижным и затем направился ко мне; когда он осветился луною, я убедился, что он мне совершенно незнаком и, безрассудно испугавшись, в полной невозможности испустить малейший крик, чтобы позвать кого-нибудь, я бросился обратно в постель и с головой накрылся одеялом; но любопытство было сильнее страха, так как я вскоре осмелился выглянуть; я увидел того же человека, только он уже был около меня. Страх снова меня обуял и приковал меня в таком положении, что я ясно видел, как он нагнулся, чтобы разглядеть меня; затем он взял стакан с подслащенной водой, выпил ее одним глотком и направился по тому же направлению, откуда пришел и где не было никакой двери, походка его была медленна, автоматическая и беззвучная. Так как теперь я видел только его спину, я уже не боялся так и думал, что когда на следующий день расскажу про это, никто мне не поверит; ко мне вернулся мой голос и я из всех сил начал звать, но это совершенно не повлияло на его походку. Тем не менее я продолжал кричать, так как услышал в доме шум, что доказывало, что я услышан. Дойдя до середины комнаты, явившийся повернулся и нежно улыбнулся мне, что как по волшебству успокоило мой страх. Он сделал мне какие-то знаки и простер в моем направлении руки, затем остался неподвижным в полном свете. Дверь открылась: несколько лиц вошло с огнем и все исчезло. Тогда я рассказал всем, что случилось; это вызвало смех. Я указал также, что он выпил весь стакан воды и заставил убедиться, что стакан действительно был пуст. Чтобы успокоить меня, мне сказали, что это было очень естественно, потому что приходил Святой Николай, и я, без сомнения, видел Его, но, посмотрев в свои башмачки и не увидев ничего внутри них, я не согласился, и этой ночью невозможно было оставить меня одного.

§ 2. Спиритические феномены и астральное тело

В предшествующих исследованиях над спиритическими феноменами мы указали на строгую связь, существующую между загипнотизированным субъектом и медиумом. И вот, опыты, произведенные с медиумом Эсапией Палладино в апреле 1896 года комиссией из 6-ти членов, подтвердили традиционные эзотерические разъяснения по этому вопросу. В следующей главе мы увидим, как известные феномены могут быть действительно произведены Духами; мы просто стараемся показать здесь, что физические, явления в большинстве случаев производятся экстериоризацией двойника медиума.

Делают большие ошибки, смешивая роль оккультистов с ролью ученых.

Оккультисты, сильные помощью их личных опытов, с одной стороны, и авторитетом разъяснений, которые не изменились уже 36 веков, с другой стороны, укрепляют ряд доктрин, основываясь или на силах природы, еще мало известных, или на условиях эволюции бессмертной частицы человека.

Но общество сильно сомневается во всех опытах, испытанных оккультистами; для доказательства реальности их теорий предполагается, что слова экспериментаторов будут предпочтены и что это разрушит в большинстве случаев ценность их попыток.

Почему?

Потому, что оккультисты, будучи прежде всего философами, не должны идти по следам ученых, к которым, так как они экспериментаторы, общество по справедливости будет иметь больше доверия.

Когда ученые систематически тормозят движение, оккультисты обязаны опровергнуть их, опубликовывая свои личные исследования; и это самое лучшее; но раз ученые высказываются за ход исследований, роли изменяются, и оккультисты должны оставаться в прежнем положении, т. е. должны только отмечать проконтролированные факты, которые подкрепляют их слова.

Вот почему мы от всего сердца приветствуем строгое отношение, употребленное к медиумичности Эсапии комиссией истинных ученых, не зараженных еще ни оккультизмом, ни журналистикой, и которое заслуживает теперь и позднее все наше внимание.

С 20-го сентября 1895 года и до 26-го, г. полковник де Роша, бывший воспитанник политехнической школы,

Граф А. де Грамон, доктор психических наук,

Сабатье, профессор зоологии в Монпелье,

Максвелль, исправляющий обязанности генерального прокурора апелляционной палаты в г. Лимож,

Барон С. де Ватевилль, лиценциат психических знаний и права, доктор Дарье, директор Анналов психических знаний, собрались на вилле в Анжела для исследования явлений, производимых Эсапией Палладино.

Эти господа вооружились наиболее мелочными предосторожностями против обмана; для этого они употребили наиболее радикальное средство, которое состояло в держании и постоянном контролировании всех 4-х членов и головы медиума.

Мы не настаиваем для наших читателей на этом контроле, потому что оккультисты достаточно прошли эти исследования, чтобы допустить реальность этих феноменов. Итак, мы займемся только наиболее важными фактами и последовательно просмотрим относящиеся к нашей доктрине:

1-ое Медиум.

2-ое Ассистенты.

3-е Внешние действия.

Хорошо выработанным медиумом была Эсапия Палладино[Эвсапия Палладино (итал. Eusapia Palladino, настоящее имя – Eusapia Raphael Delgaiz, 21 января 1854 года в Минервино-Мурж, провинция Бари, – 1918) – медиум эпохи расцвета спиритуализма из Неаполя, Италия, чей феномен исследовали ученые и энтузиасты ранней парапсихологии в течение почти сорока лет (прим. ред.).], имя которой уже известно нашим читателям.

Комиссия, старалась избежать обмана, была воодушевлена великолепной мыслью, которая ясно вытекала из сделанного комиссией замечательного постановления.

Это было, прежде всего, тем более необходимо, что комиссия знала, что каждый, субъект, медиум или другой, призванный произвести явления, которые требуют с его стороны тяжелых усилий и подчас даже болезненных, может быть испытан сознательно или даже бессознательно, прибегнув к средствам наиболее легким для достижения желанных результатов.

Здесь с этим тем более нужно считаться, потому что имеют дело с личностями, привыкшими долгое время служить для опытов; они часто могут желать облегчить свою задачу посредством обмана, устраивая для этого попытки и почти бессознательный обман.

Это рассуждение имеет свою важность, так как оно может привести наблюдателя к отрицательным заключениям. Подозревать медиума в попытке обмана недостаточно, чтобы абсолютно и голословно отрицать реальность явлений.

Наряду с грубым обманом могут существовать явления положительные, и когда хотят наблюдать, что полученное явление, посредством путей незаконных, может иногда замениться явлениями сомнительными и подозрительными, наблюдениями, произведенными с ясностью и правильностью научной методы.

Выделение астрального тела у медиума. Одновременность движений мускульных и произведенных действий.

Оккультизм постоянно указывает, что истинная причина большинства спиритических явлений заключается в выделении из медиума его «двойника» (или астрального тела) и что здесь не нужно видеть сверхъестественного явления, а наоборот – явление, относящееся к сверхчувственной физиологии.

Для доказательства наших слов мы ссылаемся на мнение Элифаса Леви:

«Сказать, например, что на магнетических вечерах г-на Гома из столов появляются руки реальные и живые, истинные руки, которые одни видят, другие трогают и чувствуют, как эти руки их самих невидимо касаются, сказать, что эти руки действительно телесные, руки духов, – это значит разговаривать подобно детям или сумасшедшим: объявить противоречие в терминах. Но признавать, что происходят те или другие явления, это быть просто чистосердечным и насмехаться над нелепостью простака, когда те же самые простаки имели бы такой же рассудок, как тот или другой редактор юмористического журнала».[Эл. Леви Clet des grasds mysteres стр. 240.]

Теперь, во имя науки, мы скажем г-ну Гюльденштюббе, не для него, неверящего нам, но для серьезных исследований этих необыкновенных феноменов: «Г-н барон, письма, которые вы получили, не выходили из другого мира: вы сами, без вашего ведома, написали их.

Вы, благодаря вашим многочисленным опытам, чрезмерным и безрассудным напряжением воли разрушили равновесие своего флюидического и астрального тела, вы его насилуете для реализации вашей фантазии, и оно дает вашим воспоминаниям в ложных знаках отражение вашего воображения и ваших мыслей. Если бы вы были погружены в совершенно ясный магнетический сон, вы увидели бы светящееся отражение своей руки, простертое, как тень на солнце, лежащей и пишущей на бумаге, приготовленной вами или вашими друзьями»[Эл. Леви Sckence des Esprits стр. 267.].

Мы сами, в нашем труде по спиритизму «Объяснение спиритических явлений, связь спиритизма и гипнотизма», появившемся в 1890 г., так высказались по этому вопросу:

Жизнь может при известных условиях выйти из человеческого существа и действовать на расстоянии.

Вы можете прочесть опыты г-на Пеллетье, который, усыпив троих субъектов и поместив их вокруг стола, видел, как легкие материальные предметы двигались без контакта и по приказанию. Что происходит?

Его воля завладевает жизнью трех лиц и направляет силу тел на материальные предметы, которые приходят в движение под этим влиянием.

Для доказательства другим образом, нужно усыпить субъекта электрически изолированного, и приказать ему описать свои впечатления. Субъект видит астральное тело, т. е. жизнь, выходящую из медиума с левой стороны (на уровне селезенки), и видит, как оно действует на материальные предметы, следуя импульсу, который оно (астральное тело) получает.

Медиум – только машина для выделения астрального тела, и оно служит посредником и средством действия для всякой воли видимой или невидимой, умеющей им завладеть.

Впрочем, спросите медиумов, и все они вам скажут, что в момент воплощения или материализации, они испытывают острую боль на уровне сердца и тотчас же после этого теряют сознание.

Когда спириты утверждают, что руки, трогающие головы присутствующих, передвигающие мебель или неясно обрисовывающиеся на стене, – руки умерших, оккультизм (который в то же время никогда не оспаривал возможное существование духов)[Чистые спириты всегда того мнения, что, признавая существование духовных сил, нужно признавать большую роль в получении физических явлений влияниям, происходящим из медиума.] утверждает, что здесь дело идет о физическом явлении особенного рода и что производит эти действия астральное тело медиума, моментально экстериоризированное.

Для подкрепления наших слов мы сделаем замечание, не для сектантов, но для людей науки:

1) Каждая наружная присекция астральной руки сопровождалась у Эсапии охлаждением руки физической.

2) Охлаждение прекращалось в то время, когда явление происходило под влиянием экстериоризированной руки.

3) Каждое физическое явление (перемещение мебели и т.

п.), происходившее на расстоянии, сопровождалось одновременным движением физических мускулов, которые, при нормальных условиях, произвели бы это перемещение.

4) Наконец, ассистенты способны, без их ведома, доставлять силу многих явлений, чем и объясняется быстрая усталость упомянутых ассистентов.

Вообще здесь дело идет о продлении, посредством человеческих существ, количества силы, сконденсированной и направленной астральным телом медиума, который в большинстве случаев возвещает о явлениях.

Следующие строки замечательным образом подтвердят наши утверждения, касающиеся одновременности действия на расстоянии и мускульных движений медиума. Для заключения важно отметить, что Эсапия почти всегда предсказывала явление в момент их начала, и вследствие этого она особенно облегчала надзор и контроль.

Кроме того, она, казалось, находилась во все время опыта в болезненном и тягостном состоянии транса, которое выражалось вздохами, стонами, нервным кашлем и обильной испариной. Когда феномен начинался, стоны удваивались, и в ней чувствовалось состояние усилия и значительного напряжения. Как только феномен прекращался, она делалась инертной и изнуренной от траты силы, которую должна была произвести.

Равным образом нужно заметить, что Эсапия вообще обозначала движения своих членов, которые обязаны были произвести феномен. Но она их обозначала только слабыми движениями, не способными достигнуть предметов, которые сдвигались и переносились. Здесь есть некоторое сходство с движениями, получающимися инстинктивно, когда наблюдаешь и хочешь помочь человеку, производящему очень большое усилие. Таким образом, когда Эсапия хочет придвинуть и привести в движение кресло, помещенное вблизи меня, она немного отводит руку или, лучше сказать, сжатый кулак в сторону кресла и затем притягивает ее обратно, как будто для того, чтобы придвинуть кресло при помощи материального соприкосновения с ним. Это материальное соединение их в одном случае не могло быть ни поймано, ни даже заподозрено наблюдениями.

В продолжение этого надзора, г-н де Грамон хорошо заметил, что каждому проявлению, произведенному медиумом, непосредственно предшествовало или сопровождалось соответственное движение части или всей ноги в ту сторону, где феномен должен был произойти или происходил. Это движение сопровождалось быстрым мускульным усилием, названным сокращением мускулов, но оно имело очень небольшой размер, совершенно не пропорциональный произведенному движению. Г. де Грамон успокоился в том, что движение или скорее усилие члена не имело никакого возможного контакта ни с перемещенным предметом, ни с тронутым лицом, ни с стучащим телом. Эсапия действует левой ногой: в ней чувствуется мускульное сокращение, и в то же время, кресло, помещенное сзади занавеси и ее, неоднократно перемещается, как будто имеет механическую связь с ее левой ногой, которую держит в правой руке г-н де Грамон, совершенно успокоенный в абсолютной независимости члена медиума от всякого соединения с креслом. Контроль другой ноги и головы так же строг; контроль же рук, остается в прежнем положении, т. е. мало удовлетворительным, вследствие их быстрых перемещений, уже указанных г-м Сабатье; быстрые удары, отзывающиеся в столе, сопровождаются одновременными движениями левой ноги. Несколько присутствующих испытывают контакт рук. Кресло движется; занавесь сброшена на стол.

9 часов 10 минут. Г-н Сабатье три раза тронут и три раза дернут за левую полу своего платья. Этому способствует одновременное движение левой ноги медиума. Г-н Максвелль сидел против Эсапии, которая наклонялась к нему. Стул, на котором сидел г-н Сабатье, был быстро вырван из-под него и перевернут; г-н Сабатье упал полулежа на пол.

Контроль казался превосходным и никакой член медиума, ни его голова не произвели движения, достаточного, чтобы произвести подобную вещь; г-н Сабатье хорошо держал правую руку, г-н Максвелль – левую. Правая рука г-на Сабатье лежала на бедрах медиума.

Пианино издало 2 ноты, сопровождающиеся одновременными движениями ног Эсапии. Белая клавиатура видна г-ну Максвеллю, который не заметил, чтобы какое-нибудь постороннее тело коснулось ее.

Эсапия произвела движение рукой, которую держит г-н Максвелль, на 20 сантиметров над пианино, как будто она хотела ударить по клавишам. Эти последние издали звук одновременно с ее движением.

Раздаются 3 удара в сундуке, стоящем позади г-на Максвелля и отделенном им от медиума. Каждому удару соответствует легкое одновременное движение левой руки Эсапии, которую хорошо держал г-н Максвелль.

Охлаждение руки медиума – Транс.

Каждый раз, как астральное тело покидает физическое, наблюдается в малом размере феномен смерти в той части, которая оставлена астральным телом.

Циркуляция крови уменьшается, и теплота испаряется более или менее полно, чтобы вернуться вместе с «двойником».

Этот факт, уже усмотренный Элифасом Леви, опять подтвержден следующим наблюдением комиссии.

Медиум в другом опыте отделил от астрала свою руку, благодаря действию г-на Максвелля, что еще более интересно для оккультистов.

Мы также сообщим о присущих медиуму трансах при каждом выделении астрального тела.

Тяжелое кресло, помещенное за занавесью, неоднократно быстро ударилось о стул г-на Максвелля. Последний устанавливал, что в момент начала феномена, левая рука Эсапии, которую он держал, охлаждалась. Эсапия двигала рукой одновременно с движениями кресла. Но г-н Максвелль постоянно держал эту руку и буйствовал, как она становилась холодной. Теплота возвращалась довольно быстро. Г-н Максвелль в момент, когда почувствовал, что температура руки уменьшается, сжимал ее большим пальцем. Он вполне уверен, что держал именно левую руку, которая сделалась горячей. Уверяет, что контроль руки был очень хорош. Г-н де Грамон уверяет относительно кисти правой руки, тогда как г-н Дарье – относительно нижних членов, голову и всей правой руки.

Пианино придвинулось к столу, оно видно вследствие своего белого цвета. Эсапия наклоняет голову вперед, чтобы дунуть на него. Пианино перемещается, благодаря этому дуновению.

9 часов 30 минут. Условия контроля остаются те же.

Г-н Максвелль испытывает на спине прикосновение руки, которая ударяет его отрывисто и сильно, как будто пальцы были сжаты и кулак. Он, однако, не имеет ощущения руки, проходящей сзади него.

Доктор Дарье чувствует, что его голова поймана той же рукой, которая лежит на ней и обнимает темя 5-ю пальцами, ощущение которых очень ясно. Он не может определить разницу между этим ощущением и тем, которое произвела бы та же рука медиума.

Наблюдавшие за контролем, дважды спрошенные, ответили, что уверены в руках медиума.

Д-р Дарье заявляет, что он проверил со своей стороны нижние члены, голову и правую руку медиума.

Все успокаиваются. Контроль остается тот же. Эсапия, левой рукой, которую держит г-н Максвелль, представляет удары на расстояния 30 сантиметров над столом; эти удары одновременно, очень сильно раздаются внутри него. Затем она направляет эту же руку к занавеси, сзади неё, но не притягивая кресла, помещенного в амбразуре; тотчас же слышно, как это кресло движется там, как будто следуя движениям руки, как если бы она была магнитом.

9 часов 35 минут. Эсапия, которая была одета в ботинки, сбрасывает их в этот момент, каждый из них она помещает на соседнюю ногу одного из контролирующих, держащих руки. Она освобождает свои руки, берет правую руку г-на Максвелля и сжимает ее между своими. Затем своей левой рукой она заставляет правую руку г-на Максвелля повторить те же движения, что снова вызывает перемещение кресла. Г-н Максвелль не чувствует никакого усилия, никакого сопротивления. Г-н Сабатьё снова берет правую руку Эсапии в свою левую; его же правая рука помещена на оба колена Эсапии, чтобы убедиться, что они не приближается к левой.

9 часов 40 Минут. Эсапия сильно сжимает руку г-на Максвелля между своими руками, и кресло устанавливается перед столом.

Присутствующие

Медиум, предоставленный своим собственным силам, произвел бы феномены гораздо менее убедительные, если бы не пользовался силами присутствующих.

Соединение присутствующих и медиума создает особенное явление, изученное Евгением Ню[Евгений Ню «Великие Тайны».] под именем «Коллективного Существа» и замечательно объясненное Станиславом де-Гюайта[Станислав де-Гюайта извлечение из многотомного «Ключа черной магии», опубликованной в Initiation в 1896 году.] в его главе «Тайны множества».

Обыкновенно оно характеризуется совершенно особенной усталостью присутствующих, желанием медиума образовать цепь человеческих существ и характерным холодным током, хорошо известным для тех, кто серьезно изучал эти явления.

Вот как мы определили в 1890 г. обязанности между ассистентами:

Эти обязанности не должны считаться безучастными, как это можно было бы думать при первом взгляде. Воля добрая или злая каждого ассистента, так же как и его жизнь, действуют на астрал медиума в то время как он отделился, и увеличивают или останавливают влияния, которые действуют на него.

Таким образом, присутствующие образуют истинную флюидическую окружность, которая, с одной стороны, препятствует астральному телу медиума терять свою силу, рассеиваясь в пространстве и, с другой стороны, мешают наружным влияниям этой окружности, если таковые имеются, завладеть этим астралом.

Вот почему медиумы часто просят сомкнуть вокруг них цепь во время больших опытов материализации или сношения.

Эта цепь очень увеличивает могущество медиума; и, что особенно замечательно, она употреблялась в египетских храмах, ее нам указывает Луи Мендар в «Polytheisme hellenique», и еще в наши дни она употребляется у франкмасонов, которые так мало понимают всю важность этой церемонии, что употребляют ее для передачи «пароля» (mot de semestre)[Папюс «Объяснение спиритических явлений» стр. 8.].

Цепь

19 часов 50 минут. Эсапия просит устроить цепь, чтобы придать ей больше силы. Г. Карл де-Роша помещается между г.г. Сабатье и Ватевиллем, и цепь готова. Правая нога Эсапии держится и видна г. Сабатье, левую хорошо держит г-н деВатевилль.

По просьбе медиума г-н Сабатье меняется местом с г. деГрамоном, который садится направо. От Эсапии, чтобы держать ее правую руку. Г-н Сабатье садится направо от де-Грамона, у края стола; его левая рука соединяется под столом с правой рукой Грамона, чтобы заключить цепь. Заметим, что медиум, произведший первые явления без образования цепи присутствующих, имей обе свой руки точками отправления и прибытия, неоднократно просил, чтобы ему придали силы, образовав цепь. Эсапия говорила, что в известные моменты она чувствует, как к ней прибывает флюид сначала со стороны г-на Максвелля и позднее г. де-Роша, когда последний заменил г-на Максвелля, объявившего себя очень усталым.

Холодное дуновение

Когда Лафонтен проводил гребнем по своим волосам, истечение было настолько сильно, что присутствовавший ребенок закричал: «Огонь, у г. Лафонтена на голове огонь![Карл дю-Прелль «Revse de Rerves» (1 марта 1896 г.).]»

Течение, выделенное медиумом и присутствующими, порождает особенный феномен холодного дуновения.

Все присутствующие очень хорошо чувствуют, как по всей цепи пробегает род холодного дуновения. Это флюидический ток, образованный астралом.

Флюидический ток, невидимый для материального зрения и видимый сомнамбулами, циркулирует над кругом и внутри него.[Idem.]

Музыкальные инструменты проносятся над головами присутствующих, играя разнообразные арии. Эти инструменты могут последовательно расположиться меньше чем в 3 секунды над головами 12 лиц, образующих цепь: явление, которое невозможно достигнуть плутовством.

Что же происходит в это время?

Флюидический ток, циркулирующий над присутствующими, сильный благодаря их соединению в цепь, носит предметы, как истинная река.

Эсапия на 2 сантиметра над своей головой проводит рукой, в сопровождении руки г-на де-Грамона, который постоянно ее держит. Он имеет ясное ощущение холодного тока, исходящего из волос медиума, похожего на ток, который замечается в электрической машине.

Видение

В опытах Agnelas феномены видения астральных образов или астрального света были очень немногочисленны, о чем мы очень сожалеем.

Г. Бодиско изучил прогрессивную конденсацию астрального света, который является одним из ключей сношения, как это мы увидим позже. Обратимся, однако, к единственным фактам видения, наблюденным комиссией.

Наблюдаемые белые предметы и рука образованы конденсацией астрального света медиума. В этом одно и то же начало, относительно которого следует обратиться к опытам Дональда МакНаба, опубликованным в «Lotus Rouge» (№№ 20–24).

Г-н Дарье наблюдал за нижними членами медиума, кистью правой руки, которая не покидала стола, и за головой, с которой он не снимал руки. Г-н Максвелль постоянно держал левую руку, как это было сказано выше. Г-н Сабатье – правую, очень крепко. Медиум жаловался на свет, дверь заперли почти совсем, отчего произошла темнота, достаточная, однако, чтобы можно было различать большие предметы и белый цвет.

Кресло, находившееся за занавесью, быстро передвигалось; это можно было заключить по сильному шуму. Занавесь поднималась над головой Эсапии приблизительно на 80 сантиметров, ее быстро сорвало и сбросило на стол; затем она обвивалась о фигуру г-на Максвелля, который имел ощущение твердого тела, трущего занавесь по его спине. Г-н Максвелль получил 3 удара, ясно локализованных в правой стороне груди; при тех же условиях, ножка кресла издает 3 быстрых удара, слышен ряд нот, быстро сыгранных на пианино. Г-н де-Грамон увидел белый предмет, имевший сходство с нижней белой занавесью, он увидел канделябр, который медленно перемещался и балансировал, двигаясь между Эсапией и г-м Максвеллем, как если бы его держала рука, завернутая в белую фату; через несколько секунд он остановился на середине стола.

10 час. 15 мин. Эсапия объявляет, что сейчас сформируется голова, она говорит: «Смотрите. Вы сейчас увидите голову». Г-н Максвелль смотрит. Он держал левую руку Эсапии, которая опустила голову на нее. Он увидел на 10 сантиметров от себя черный силуэт, вырисовавшийся на той части стены, которая находилась en face него: этот силуэт был освещен полосой света, проникавшей через щель двери. Это был силуэт, ясно обрисованный вверху, теряющийся внизу и могший напомнить голову с закругленной выпуклостью, похожей на кудрявые волосы. Он был как будто бы в стене. Впечатление было похоже на то, которое может произвести приставленный к стене плоский предмет, вырезанный, например, из картона. Он переместился направо, затем, после промежутка, возвратился налево. Движение было очень быстрое. Максвелль один видел все это.

Г-н Максвелль, приглашенный Эсапией смотреть, имел зрительное ощущение плеча и руки. Он видел перед собой на стене, освещенной светом из щелей двери, плечо и руку над головой г-на Сабатье. Ему неоднократно представлялось, что она поднимается и опускается над головой Сабатье, как бы для того, чтобы тронуть ее; в эти моменты Сабатье уведомлял о разнообразных прикосновениях. Начало руки казалось ему длинным и тонким. Он не видел ее продолжения, так как оно терялось в тени, в том месте, где мог бы быть локоть. Никто из других присутствующих не наблюдал этого явления, но необходимо сказать, что г-н Максвелль один, благодаря своему положению, мог уловить силуэт на световом фоне.

Явления, происшедшие снаружи

До сих пор мы свидетельствовали о фактах, произведенных благодаря связи медиума с присутствующими; займемся же немного вещами, происшедшими снаружи.

Мы вернемся здесь по известной дороге к сообщениям, объясненным в нашей первой части (см. опыты г-на Иодко), но сейчас напомним разъяснения учителей оккультизма по этому поводу.

«Магнетизирование столика или субъекта абсолютно одно и то же, и результаты одинаковые, это насильственное завладевание чужим телом посредством разумного витального электричества или мысли магнетизера и присутствующих.

Таким образом, электричество, собранное в изолированном теле, приобретает могущество реакции, равной действию или для намагничивания или для разложения, или для воспламенения, иди для посылки своих вибраций вдаль. Здесь явления, чувствительные к грубому электричеству, произведенному грубыми элементами, но, очевидно, есть электричество, произведенное мозговым столбом человека, это электричество души, этот бестелесный и универсальный эфир, среда, окружающая бесплотную вселенную, должно быть изучено прежде признания его наукой, которая ничего не знает о нем.[Эл. Леви «Science des Esprits» стр. 270.]

Совсем недавно открыли верчение столов и что человеческая магнетизация дает мебельным предметам круговращательное движение. Даже массы наиболее тяжелые могут быть подняты и перенесены в пространстве этой силой, потому что тяжесть существует только как равновесие двух сил астрального света; увеличьте действие одной из них, другая тотчас же уступит. И вот, если нервный аппарат вдыхает и выдыхает этот свет, создавая его положительным или отрицательным, в зависимости от личных жизненных сил субъекта, то все подчиненные его действию инертные предметы, напитанные его жизнью, сделаются более легкими или более тяжелыми, завися от прилива и отлива света, который увлекает в новое равновесие своего движения тела пористые и плохие проводники вокруг животворящего центра, как светила пространства увлекаются, заменяются и тяготеют вокруг солипа.[Эл. Леви «Histoire de la Magie» стр. 494.]

Произведенные явления были исследованы:

1) в темноте или полусвете и

2) при полном свете.

Это второй род явлений так редко достигается в научной комиссии, что имеет громадную важность.

Наши читатели знают, что известные световые лучи действуют, как истинные растворяющие средства, вследствие их повышенного потенциала на электрические и астральные эманации медиума.

Вот почему необходима темнота при психических явлениях, сходных с известными фотографическими манипуляциями, и, только ценою громадных усилий и специальной подготовки, медиум может дойти до получения явлений при полном свете.

Г-н Лемарль дал очень хороший отчет о явлениях, происшедших при полном свете[Л. Лемарль «Rapport por les experienoes de m. Polotier» (Initiation).].

Явления, происшедшие в темноте

В этот момент белые и красные занавески с левой стороны медиума были быстро сброшены так, что покрыли часть стола, голову и правое плечо г-на Грамона со стороны г-на Сабатье. Что касается контроля – он удвоил свою бдительность. За руками и ногами медиума наблюдали хорошо. Медиум, все более и более приходя в транс, стонал, крутился, затем подался телом налево и немного назад со стула, на котором сидел. Этот стул, весящий 2 килограмма 500 граммов, медленно поднялся, проходя слева над ее головой и над ее левым плечом, он проплыл, касаясь, и перевернулся спинкой вниз, сидением и ножками вверх и затем опустился с замечательной плавностью сидением на правую руку г-на Грамона, а крайней частью спинки на колена г-на Сабатье, сидевшего направо от г-на де-Грамона.

Нужно упомянуть, что за несколько времени до поднятия стула и помещения его на г.г. Сабатье и Грамона, Эсапия заставила заменить тяжелое бархатное кресло, на котором сидела, легким стулом. Можно предположить, что медиум, зная какой произойдет феномен, пожелал уменьшить издержку силы.

Явления, происшедшие при свете

Эсапия, руки и ноги которой держали, как сказано было выше, предупредила, что она сейчас вытянет ключ из сундука, стоявшего налево от нее и очень удаленного для того, чтобы она, не наклоняясь очень сильно, могла достать его руками или ногами. Кроме того, г-н Ватевилль помещался между медиумом и сундуком, так что Эсапия достигла бы сундука, только пройдя мимо Ватевилля и даже толкнув его при этом. Вместе с тем света было достаточно, чтобы можно было ясно видеть, если Эсапия направит один из своих членов к нему. Тотчас же услышали внятное трение ключа в замке: но ключ плохо пригнанный, отказывался выйти из него. Эсапия берет рукою левую кисть г-на Сабатье и пальцами другой руки окружает его указательный палец. Она производит вокруг этого пальца переменные вращательные движения, которым соответствуют одновременные повороты ключа, то в том, то в другом направлении.

9 час. 4 мин. M-me де-Роша вступает в цепь, между г.г. деРоша и Сабатье. Контроль остается таким же: правую ноту держит г. Сабатье, левую г-н Ватевилль. Эсапия хлопает руками, сделавшимися свободными в воздухе над столом, ее руки видны всем. Кресло выстукивает одновременные удары. Она стучит руками, и кресло сопровождает эти стуки своими скачками и ударами. Руки очень хорошо видны всем.

Эсапия, схватывая обеими руками руку г-на Сабатье, который сидит справа, делает отрывистые движения взад и вперед, как бы для того, чтобы открыть крышку сундука, находящегося слева, приблизительно на расстоянии одного метра, сзади г-на Ватевилля. Тотчас крышка приходит в движение и производит шумные звуки, подобно звукам двери, которую хотят открыть, но она не поддается, так как замок не отперт.

В это время г-н де-Ватевилль предлагает прямо отпереть замок сундука, так как усилия Эсапии могут заставить ключ только вертеться, но не отпереть его. С согласия присутствующих, г-н де-Ватевилль поворачивает ключ, что и делает свободным крышку. Теперь, по новому жесту Эсапии, крышка открывается, Эсапия наклоняется к г-ну Сабатье, находящемуся направо от нее, и кладет каждую из своих рук на соответствующую щеку. Ноги постоянно держат – правую г-н Сабатье, левую Ватевилль. Эсапия ударяет слегка обеими руками в такт по щекам г-на Сабатье: крышка попеременно открывается и закрывается. Один удар по щекам открывает ее, другой закрывает. Руки совершенно видны и слышны, так как она, открываясь, ударяется о стул г-на Ватевилля, сидящего перед сундуком между ним и Эсапией, и, закрываясь, стучит о самый сундук. Движения крышки пропорциональны живости Движений рук медиума. После некоторого числа ударов, также достигнутых, Эсапия быстро толкает голову г. Сабатье к сундуку, он захлопывается с быстротой.

Перед началом всех этих явлений, Эсапия их ясно предсказывала, поэтому присутствующие были очень внимательны, и контроль очень строг. Ноги держали и смотрели за ними так же, как и за головой: руки ощущал и видел г-н Сабатье; видны же они были всем присутствующим. Сверх того, после сеанса было удостоверено, что Эсапия с того места, где она сидела, не могла достать ногами крышки и ключа. Затем, присутствие г-на Ватевилля между нею и сундуком было сильным препятствием для попыток подобного рода. Руки, положенные на щеки г-на Сабатье, не могли быть пущены в дело. Кроме этого убедились, что между Эсапией и этим сундуком не было ни рычага, ни двух веревок необходимых, чтобы производить эти переменные движения, никакого прямого средства для передачи. Во время дальнейших опытов меняли места, что должно выло бы расстроить обман, если бы он существовал. Во все время опытов Эсапия не была замечена в желании употребить материальные средства для сообщения с сундуком и его ключом. Следует повторить, что опыты происходили при достаточном освещении, чтобы движения предметов были ясно видимы и установлены.

Эсапия помещается на конце стола, со стороны окошка. Для успокоения контролирующих и чтобы доказать, что ее руки не касаются стола, чтобы двигать и поднимать его, она просит два стакана воды, которые помещают на столе. Керосиновая лампа, поставленная на большом столе на расстоянии 2 с 1/2 метров с белым прозрачным муслиновым абажуром, ярко светит, и мы наблюдаем при полном свете. Эсапия погружает каждую из своих рук в стакан с водой[Она хотела сначала попытаться поднять стол, поднимая просто свои руки, свободно погруженные в стаканы с водой, которые бы за ней последовали, увлекая за собой стол, но не могла этого достигнуть, хотя, как она говорит, производила этот феномен в Италии.].

Г-н де Роша накладывает свою руку на колени Эсапии, чтобы удостовериться, что ее ноги не производят никакого действия на стол снизу вверх. Свет очень яркий, г.г. Сабатье и де Грамон не прикасаются к ножкам стола, которые не приведены в движение.

Эсапия, производя на внутренние стенки стаканов особенное давление, которое притягивает их к рукам, влечет стаканы, приближая их друг к другу, над столом и даже снаружи окружности его без всякого прикосновения к нему. Она двигает руками то направо, то налево. Стол производит соответствующие движения, следуя рукам. В нем слышны удары.

Руки, помещенные в стаканы, движутся над столом, не касаясь его, г. де-Ватевилль держит колени руками, ноги же видны присутствующим. Стол горизонтально поднимается на высоту 25 сантиметров, он так остается несколько секунд, затем грузно падает. Снова, при тех же условиях контроля, стол поднимается на 30 сантиметров.

До сих пор наблюдения происходят при полном свете.

9 часов 3 минуты. – Стол поднимается горизонтально всеми 4-мя ножками и остается так несколько секунд: мы при полном свете осматриваем его ножки и нижние конечности Эсапии и не находим ничего подозрительного. В то время как стол – в воздухе, медиум стонет и проявляет тяжелые усилия. Стол тяжело падает, и медиум испускает глубокий вздох.

9 часов 6 минут. Поднятие стола при тех же условиях, руки медиума держат, они подняты на 10 сантиметров над столом.

Связь

В наших личных исследованиях явлений психической силы мы достигли при помощи медиумов Боблана и Валентины «сношения» при самом строгом контроле. Мы имели слабость допустить к этим замечательным опытам большую часть светских людей, которые не представляли никакой научной гарантии, необходимой при этих исследованиях. Это нам стоило гнусной клеветы, принадлежащей невежеству присутствующих, и мы счастливы, что феномен «сношения» был исследован в хороших условиях.

Все были удивлены, увидя, что известные лучи проникают через наиболее темную материю. Каково будет удивление наших ученых, когда они откроют, что известная сила (которую мы называем силой и светом астральным) разрушает наиболее плотную материю и заставляет ее проникать в блестящем состоянии через наиболее толстые стены и восстанавливает ее сполна в первичную форму – после такого маленького путешествия.

Это немного похоже, по великолепному сравнению г-на М. Ж. Деланна, на глыбу льда, который в парообразном состоянии прошел бы через тонкую щель и снова бы обратился в цельную массу с другой стороны отверстия.

В последние годы никто не изучил феномена «сношения» лучше Дональда Мак-Наба.

Обратимся теперь к явлениям, сообщенным комиссией.

9 ч. 30 мин. Лампа унесена из залы, но через дверь света проникает достаточно, чтобы различать предметы. Руки все время в стаканах, из которых вода не выливалась, так что Эсапия держит руки в одном и том же вертикальном положении, которое не позволяет им действовать.

Г-н Сабатье ложится под стол на спину и очень крепко держит ноги Эсапии руками. Руки ее, погруженные в стаканы, охраняются от соприкосновения со столом, что очень хорошо позволяет констатировать свет. По движению рук стол переворачивается и падает на ноги г-на Сабатье. В этот момент медиум оставляет стаканы, его руки схватывают, правую – полковник де Роша, левую – г-н Ватевиллъ. Каждый из них обещает держать взятую им руку крепко, и берут ее за запястье и выше. Г-н Сабатье, лежащий под столом, снова восстановленным на свое место, держит оба нижних члена. Эсапия одета в черное простое платье, белый корсаж и без корсета. Перед сеансом г-жа де Роша присутствовала при ее туалете, так как она облегчает себя от лишних одежд; г-жа де Роша удостоверилась, с большой заботой и очень точно, что на ней не было ничего для обмана или плутовства или не относящегося к ее костюму. Кроме того, г-н Сабатье перед началом сеанса очень свободно осмотрел почти[Г-н Сабатье говорит «почти», так как естественно он колебался коснуться рукою известных частей, как например промежутка между грудями, где с успехом можно было бы скрыть какой-нибудь предмет, но нужно заметить, что Эсапия не имела корсета и что г-жа де Роша заботливо ее осмотрела, когда она уснула.] на всем протяжении ее туловище и члены по ее желанию и ничего подозрительного не открыл. Подобный осмотр имел уже место при предыдущих сеансах, но в данном случае он был употреблен по возможности с большой осторожностью и еще более полной свободой, так как этого требовала сама Эсапия.

По желанию медиума, лампа отнесена в вестибюль, дверь оттуда закрыта и наступила полная темнота. Эсапия опустила свою голову на плечо полковника де Роша, который мог, благодаря этому, контролировать ее движения. Она ощупью проводит своей правой рукой, которую держит левой г-н де Роша, по его правой руке; ее же левую руку неподвижно удерживает на столе г-н Ватевилль. В то время как стол колеблется, Эсапия говорит по-итальянски: «Я ищу, я ищу», затем: «Я нашла». Она беспокоится и много стонет. Через несколько мгновений в столе слышен очень быстрый удар, который очень сильно отозвался в голове гна Сабатье, находящегося под столом. Нижние члены Эсапии, объятые г-ном Сабатье, оставались неподвижными. Приносят лампу и находят посередине стола довольно большой кремень, весящий 500 граммов. Этот камень покрыт сосками с одной стороны, обломан с другой и похож на те, которые находятся в горных осадках и из которых строят жилища в Анжела.

Психическая сила

Между различными способами проявления психической силы движения предметов без прикосновения, без сомнения, имеют очень большой интерес, когда имеется редкая и счастливая случайность видеть это при условии полной искренности.

Эта категория явлений, совершенно особенных, уже давно исследована г-м Пелетье, который часто опубликовывал результаты в наших Revues, а также здесь.

Для нас было истинным счастьем иметь возможность присутствовать эти последние дни на одном из этих интересных сеансов, и мы выражаем чистосердечную благодарность г-ну Пелетье, радушный прием которого очаровал нас. В полном спокойствии, в красивой деревне на берегах Луары, в среде совсем патриархальной, этот исследователь решил предаться своим терпеливым исследованиям с помощью честных помощников из окружающих его хлебопашцев, которые не слыхали там про злобу, что может быть лучше, чем известная нервность, создающая в больших городах коммерческие типы с большими и меньшими действительными способностями.

Только трое из его «чувствующих» откликнулись на его зов, другие же были удержаны своими занятиями, но, вопреки этому малому числу и сильной жаре (сеанс проходил в полдень), вопреки также страху, вследствие присутствия посторонней личности, мы могли записать поразительные результаты.

Сначала действие на воду, налитую в чашу, помещенную на столе, перед которым находится один «чувствующий», а затем остальные, действующие просто своей близостью или простирая руки на 5 или 10 сантиметров над ее поверхностью: эта поверхность испытывает время от времени качку, от которой, как обыкновенно, расходятся кругом волны, почти такие же, как когда небольшая рыбка прыгнет на поверхность озера. Все абсолютно неподвижны. Мы уверены, что нужно было бы очень сильно ударять каблуками в землю, чтобы потрясение сообщилось столу, который произвел бы такие аналогичные колебания. Колебание дуновением производит с другой стороны рябь, которая не имеет этого характера грубого импульса. Это явление происходило иногда по приказанию г-на Пелетье, но по этому поводу мы сделаем дальше общее замечание. Мы неоднократно убеждались, наклоняя голову, чтобы видеть ближе, в очень ясном ощущении свежего ветра, который, казалось, пробегал между поверхностью воды, и сплетение распростертых над нею рук. В этот момент «чувствующие» добровольно объявляли об ощущении холода, хорошо известном и часто указываемом, что становилось более замечательным при повышенной температуре в комнате, окно и двери которой были закрыты, чтобы избежать малейшего колебания воздуха, влияющего на феномен. При таких условиях у нас нет сомнения и мы убеждены, что с большим числом «чувствующих» явление могло бы быть еще значительнее. Затем мы поместили одних позади других, причем три правых руки были протянуты вместе и три левых – с другой стороны в место их случайного скрещения. Мы надеялись увеличить этим интенсивность явления, но вышло наоборот.

После производивший опыты взял магнитную стрелку в 12 сантиметров длины и поместил ее на вертикальной подпорке. «Чувствующие» протянули свои руки вместе или отдельно сверху или сбоку над ней, после того, как она приняла свое положение в магнитном меридиане: произошли некоторые движения, которые не показались нам достаточно ясными и которые могли произойти от колебания воздуха вследствие движения рук при их установке. Тогда мы взяли маленькую свинцовую проволоку, прикрепили ее к металлическому костылю и, после установки ее в магнитном меридиане, она точно определит направление этого меридиана вместе с острием стрелки.

Теперь руки совершенно неподвижны: мы можем констатировать очень ясное отклонение, но не постоянное: как для воды, так и для того, что последует, имеются импульсы, после которых равновесие восстанавливается обыкновенным колебанием. Не сделав приготовлений для измерения силы этих толчков, мы полагаем, что амплитуда удаления от положения равновесия достигала до 20 градусов. Не бесполезно сказать, что явление происходило так же хорошо с рукой, перпендикулярно расположенной к этой меридианной плоскости. Мы заметили, что во время опыта колебания стрелки, принимающей свое равновесие, были как бы ослаблены, казалось, что она двигалась в среде более сопротивляющейся, т. е. что при обыкновенном толчке она скорее возвращалась в свое положение, чем в отсутствии «чувствующих».

Это следовало бы сличить более тщательно. Предшествовавшее показывает только, что движения находятся в склонении. Стрелка могла, благодаря своему положению на подпорке, делать некоторые движения в отклонении, но это последнее не могло казаться настолько ясным, чтобы на нем останавливались; подвижность в плане вертикальном гораздо большая и может быть приписала простому движению от дыхания присутствующего, слишком приблизившегося. Это потребовало бы тоже специального исследования.

С маятником из бумажного шарика не произошло ничего очень характерного.

Мы подходим теперь к телам обыкновенного веса: на столике стоят два «портмоне», одно серебряное – довольно тяжелое, другое из алюминия – легкое; «чувствующие» посажены перед столиком так, что не касаются его ни туловищем, ни одеждами. После нескольких минут ожидания, наиболее легкий из этих предметов стал вращаться вокруг себя десятки раз в одну и в другую сторону, по приказанию и без него. На столик добавляют обыкновенную деревянную ручку для перьев и маленькую круглую коробочку, приблизительно в 3 сантиметра; эти оба предмета неоднократно отбрасываются то вперед, то назад, с одной стороны столика на другую. Пробки также, согласно сообщениям г-на Пелетье, проделывали различные упомянутые движения, даже соскакивали со столика и отталкивались, как только их соединяли.

Эти движения, казалось, были достигнуты накануне, но не нужно удивляться, что не произошла вся серия: необходимо заметить, что сеанс продолжался уже несколько часов и жара была очень сильная.

Здесь уместно сделать некоторые общие замечания. Образ существования этих феноменов приводит к определению причины его, какова бы она ни была, переменчивой, происходящей благодаря особенным выделениям. Но ни одно из явлений не проявляло непрерывной силы, настолько она слаба. Все происходит толчками. Кроме того, это подкрепляется действием приказания, о котором мы уже говорили. Заметим, что г-н Пелетье имеет сильный голос и приказывает резко, и, полагая, что его субъекты подчиняются его голосу, мы думаем, что это приказание может действовать не физическим сотрясением, но внутренним содроганием, испытываемым субъектом, содрогание, которое может определить истечение психической силы. Для подтверждения этих рассуждений, мы шепотом просили экспериментатора отдать какое-нибудь отрицательное приказание; на приказание: «Не двигай», отданное обыкновенным голосом, один из субъектов был сильно смущен, и предмет пошевелился.

По отношению движений очень легких предметов мы позволяем себе формулировать не критику, а выражаем желание произвести опыты абсолютно убедительные, приняв громадные предосторожности против действия ветра и даже простого дыхания субъектов. Наверное, первая мысль, пришедшая каждому из свидетелей этих движений, была та, что «чувствующие» должны, умышленно или нет, дуть на предметы. Мы уверены, что большая часть феноменов, о которых говорилось, наверное, не зависело от этой причины, но многие другие, которые мы обошли молчанием, могли касаться ее. В интересах самой истины, нужно абсолютно исключить этот источник заблуждения, который тем более нам кажется единственным и в общем очень незначительным.

Во всяком случае его совершенно не было в том, что произошло; мы хотим сказать о перемещении стола без всякого контакта. Сеанс был возобновлен после хорошего отдыха; субъекты поместились вокруг стола, держа руки на нем для большего отягощения. Этот стол имел 3 ножки, был из массивного дуба и весил приблизительно десять килограммов.

После нескольких минут руки снимают со стола, помещая их приблизительно на 10 сантиметров над ним, и мы удостоверяем, что абсолютно ничего не касается его вплоть до пола, вымощенного вытершимися плитками, представлявшими сильное сопротивление передвижению деревянных ножек. При таком положении стол через некоторое время поднялся на несколько сантиметров и снова опустился на ножки. Опыт был возобновлен 4 или 5 раз, постоянно одинаковым образом, иначе говоря, каждый раз стол подвергался сначала контакту: г-н Пелетье полагает, что каждое полученное движение приводило к роду выгрузки. Однако по нашему желанию, после полученного движения руки оставались в воздухе, и оно повторилось еще 2 раза без нового контакта. Невозможно увидеть ничего более ясного и более достоверного.

Может быть, найдут, что мы очень распространились о фактах столь незначительных. Но мы из тех, которые думают, что в этих вещах важен простой факт, хорошо наблюдаемый и изученный тем глубже, чем он привлекательнее, не оставляя больше места для сомнений и возражений.

Таково, казалось, было мнение г-на Пелетье, который уже несколько лет умудрялся повторять под всеми видами наиболее интересные и изящные из этих феноменов, варьируя условия с такой изобретательностью.

Лемерль

Психическая сила[Initiation (Декабрь 1892 г.).]

Корреспонденция г-на Томасина, делегата независимой группы высших эзотерических знаний в Германии.

Почетный председатель психологического общества в Мюнхене, единомышленник группы, д-р барон Карл дю-Прелль, был приглашен г-ном Аксаковым, знаменитым русским спиритом, прибыл в Милан для ассистирования при сеансах, произведенных медиумом проф. Ломброзо, Эсапией Палладино. Вскоре около этих двух великих последователей оккультизма образовался блестящий круг.

Это были господа:

Джиованни Шиапарелли, директор астрономической обсерватории Милана;

Карл Рише, профессор медицинского факультета в Париже, издатель Revue Scietifigue (5 сеансов);

Цезарь Ломброзо, профессор медицинского факультета в Турине (2 сеанса);

Анжелло Броффериа, профессор философии;

Иосиф Жероза, профессор физики;

В. Ермакора, д-р физики;

Георгий Фимин, д-р физики.

Опыты, произведенные этими великими последователями знания, столь удивительные, что они составили подробный отчет по-французски и по-итальянски со следующим заключением: «Таким образом, все эти удивительные явления, которые мы наблюдали в полной или в почти полной темноте, таковы: стулья сильно вырывались из-под лиц, сидящих на них, удары в стулья, предвидение предметов, прикосновение к телу, прикосновение руки, признаки пальцев, фосфоресцирующее мерцание, все это достигнуто нами на этом сеансе (6 октября 1892 г.), не теряя медиума из вида ни на одно мгновение. Итак, сеанс 6 октября был для нас абсолютным и явным подтверждением справедливости наших внешних впечатлений в темноте, неоспоримым доказательством, что для объяснения явления полной темноты не необходимо подозревать обман медиума или иллюзию с нашей стороны, что феномены могут быть результатом тех причин, которые дают начало явлениям, произведенным в то время, когда медиум видим при помощи освещения, достаточного для контролирования положения и движений».

Опубликовывая это короткое и неполное резюме наших опытов, мы должны еще представить наши убеждения:

1) При данных обстоятельствах никакой из феноменов, которые были достигнуты при более или менее сильном свете, не мог быть произведен какой бы то ни было хитростью.

2) Это же убеждение касается большей части явления при полной темноте. В известных последних явлениях мы можем хорошо разузнать возможность имитации их посредством некоторой ловкости медиума; однако после того, что мы сказали, эта гипотеза была бы не только невероятной, но и еще бесполезной в нашем случае, так как, даже признавая ее, собрание испытанных фактов не имело никакого нарушения.

Впрочем, мы знаем, что наши опыты со строгой научной точки зрения оставляют желать еще многого. Инструменты и различные аппараты, которыми мы пользовались, должны были быть наскоро приготовленными докторами Финци, Жерозе и Ермакора.

То, что мы видели и установили, по нашему мнению, достаточно, чтобы решить, что эти явления достойны быть рассматриваемыми наукой.

Мы полагаем, что обязаны здесь публично выразить наше уважение и благодарность г-ну Эркалю Шиэйа, преследовавшему в течение многих лет с таким усердием и терпением, вопреки ропоту и унижению со стороны невежественной толпы, развития медиумических способностей этого замечательного субъекта, стремясь только к одной цели – триумфу непопулярной истины. После опубликования резюме опытов и этого заключения в итальянской прессе («Italia del popole» от 30 сентября и 3 ноября), спиритизм сделался вопросом дня. Нельзя было предположить, что все эти люди, светочи знания, были бы настолько недалеки, чтобы быть обманутыми невежественным медиумом. Великое известие вскоре распространилось за границами Италии, д-р дю-Прелль и я сам возвестили о нем в немецкой прессе и на конференции в Мюнхене.

Я не думаю, что было бы необходимо предоставить читателю Initiation подробный отчет опытов, произведенных научным собранием. Для членов группы медиумические феномены являются только приготовлением к изучению и знанию великих всемирных доктрин: Магии, Каббалы, Гностики и Теософии. Действие силы первоначальных астралов, которые ученые наших дней начинают теперь констатировать и изучать, не могут больше иметь тот же интерес для посвященных, углубившихся во внутрь, в священный оккультный храм. Поэтому я здесь хочу дать только краткую выдержку из фактов, констатированных в Милане.

Сеансы производились г-ном Фильце (Monti di Pieta 11) между 9-ю и 12-ю часами вечера. Медиум был представлен г-ном Шиэйа, который после присутствия на первых сеансах удалился.

Начали с феноменом при свете. Вскоре доказали необъяснимые механические движения посредством прямого прикосновения рук, бокового поднятия стола (8 кг), записанных г-ном Финци. «Стол поднялся под углом 30–40 градусов и находился так несколько секунд, пока медиум держал поднятыми с земли обе свои ноги и ударял ботинками одну о другую». Когда в этот момент производили нажатие рукой на поднятый край стола, чувствовали эластичное довольно сильное сопротивление. Постоянно принимают необходимые предосторожности. Руки и ноги медиума постоянно держат. Измеряя силу бокового поднятия, нашли, что динаметр 3 с 1/2 кг.

Иногда стол делал движение то вправо, то влево, затем поднимался под углом то одной, то другой сторонами, наконец, он поднялся совершенно, так что ножки находились в воздухе горизонтально на высоте от 10 до 20 см, и снова опустился на все 4 ножки.

Когда должен был произойти какой-нибудь феномен, лицо Эсапии передергивалось, руки конвульсивно сжимались, она стонала и, казалось, страдала. Так как стол держался несколько секунд на воздухе, можно было произвести несколько фотографических снимков феномена, которые и были демонстрированы д-ром дю-Преллем на конференции психологического Общества в Мюнхене. В нужный момент была произведена вспышка магния. На одной фотографии виден г-н Роша, держащий руку, колени и ногу медиума, другую же держит г-н Ломброзо, стол, поднявшийся горизонтально, что заметно по расстоянию между концами каждой ножки и концами респективных теней, отбрасываемых ножками стола и не доходившими до самих ножек.

Еще один очень интересный опыт был следующий.

Медиум, сидя на стуле, был помещен на весы. Полный вес был 62 кг; после известных колебаний коромысло весов указывало только 52 кг. Захотели увеличить вес, и коромысло указывало 62 кг. Попытались разнообразить его изменения, но не имели успеха. Справедливо говорят все нижеподписавшиеся в конце заключения, что мы их никогда не наблюдали у медиума и что они были для него невозможными, так как он сидел на стуле, тем не менее мы склонны заметить, что опыт не мог быть совершенно удовлетворительным. Благодаря этому, он был дополнен следующим опытом, сделанным на сеансах 21 и 26 сентября; весы были помещены позади спины медиума так, что весовая доска находилась на расстоянии одного диаметра от стула медиума. Движения коромысла были на виду у всех, и оно сильно стучало по бруску. Г.г. Роше и Аксаков, проводя своими руками между доской и землей, убедились, что между доской и стулом медиума не было никаких приспособлений.

Кроме того, проделали опыт горизонтального продвижения стола, причем руки медиума лежали на доске, помещенной на трех шариках, расположенных между доской и столом, ножки стола были снабжены колесиками. Медиуму предложили положить руки на середину доски, были приняты все предосторожности. Соседи медиума наложили свои ноги на ноги Эсапии (медиум) и придерживали ее колени своими, образуя прямой угол, в пространстве которого ножки стола были совершенно изолированы. При таких условиях стол несколько раз двигался вперед и назад, направо и налево, параллельно самому себе, и перемещался на 20–30 см вместе с доской на шариках, как если бы стол и доска составляли одно целое. Другой раз стол поднялся под углом, под руками медиума, вместе с шариками на 10–15 см без всякого перемещения шариков и доски.

Во время опытов часто наблюдали движения предметов на расстоянии без всякого контакта с присутствующими, даже при полном свете, большое кресло, весящее 10 кг, приблизилось к гну Шиапрелли.

Можно было также констатировать движение стола без прикосновения к нему. Присутствующие сделали цепь из рук, куда были заключены и руки медиума. Когда стол начал двигаться, они поднимали руки, не разрывая цепи, и он, совершенно один, делал множество движений.

Во время сеансов постоянно раздавались стуки для ответа «Да» или «Нет» на предложенные вопросы.

Относительно явлений, наблюдаемых в темноте, члены комитета говорили следующее: «Все устраивали цепь, и руки и ноги медиума удерживались его соседями. Очевидно, темнота увеличивала силу проявлений, которые можно расположить по следующим категориям: 1) очень сильные и даже громовые удары, как бы кулаком по столу, 2) отодвигание стульев соседей медиумов вместе с сидящими на них, 3) перенесение на стол предметов, которые были на некотором расстоянии от медиума, 4) перемещение по воздуху различных предметов, музыкальных инструментов (ручные колокольчики, тамбуры и пр.), 5) проявление очень быстро фосфоресцирующих облаков, в несколько миллиметров в диаметре, над столом, в воздухе, двигающихся во всех направлениях, иногда удваивающихся и внезапно исчезавших, 6) наконец, наиболее удивительное явление, ощущение прикосновений к нашим телам чужого тела, которое вскоре было признано за руку, так как по мере повторения опытов, это рука делалась все более и более фамильярной и трогала ваше лицо, руки, и благодаря только прикосновениям вы узнавали живую руку, теплую и сильную.

В отчете много говорится обо всех происшедших опытах: перенесении предметов на расстоянии, о руках медиума, которые удерживались руками соседей, отпечатки пальцев, полученных на закопченной бумаге, появлении руки на светящихся картонах. Руки медиума были связаны тремя оборотами веревки, достаточно стянутой, почти до боли, с той целью, чтобы, если каким-нибудь образом она освободилась от веревки, три оборота ее были бы совершенно развязанными, и руки медиума не могли бы никак восстановить первоначального узла. Стул со звонком на нем, помещенный сзади медиума, был поставлен на стол, звонок зазвонил, затем упал на стол. Зажгли свет и убедились, что все узлы были в порядке. Закопченная бумага, содержавшая отпечатки пальцев, была положена и прикреплена к столу на конце противоположном медиуму. Было выражено желание, чтобы копоть с бумаги была перенесена на руку одного из присутствующих. Доктор дю-Прелль объявил, что чувствует, как несколько пальцев коснулись ладони его левой руки. Руки медиума немедленно осмотрены, мы убедились, что они были совершенно чисты.

Картоны, на которых очень хорошо виден черный силуэт руки, были обмазаны светящимся веществом, фосфоресцирующим в темноте, и размещены на столе и на стульях в различных частях комнаты.

Сеанс 6 октября, о котором уже упоминалось, вполне доказал присутствующим все явления, наблюденные в темноте; они были наконец достигнуты и при свете. Выслушаем присутствующих: «Так как темнота, казалось, значительно благоприятствовала развитию феноменов, необходимо было устроить ее таким образом, чтобы мы имели в то же время освещение; для этого мы решили следующее: часть комнаты была отделена от другой половины занавесью, чтобы устроить в этой половине темноту; медиум был помещен на стуле в отверстии занавеси, спиною к темной половине и лицом, руками и ногами к свету. Позади занавески поставили маленький стул с ручным колокольчиком на нем, на расстоянии половины метра от стула медиума, на другом же стуле, стоявшем на большем расстоянии, поставили вазу с совершенно сырой глиной. В освещенной половине комнаты мы разместились вокруг стола, стоявшего перед медиумом около занавеси; мы не образовывали цепи, но руки медиума все время держали г.г. Шиапарелли и дю-Прелль. Комната была освещена красным фонарем, стоявшим на другом столе. Первый раз медиум находился в подобных условиях».

«Явления начались. Чувствовалось сопротивление, когда приближали руки к занавеси; полотнища занавеси придерживались углом стола, и, по желанию медиума, были раздвинуты над его головой и подколоты булавками. Тогда иногда что-то показывалось над его головой. Г-н Аксаков протянул свою руку в отверстие, она была сжата, он почувствовал, как какая-то вещь ударила его в руку; это был маленький стульчик, он его схватил, затем стульчик вырвался и упал на пол. Все остальные также чувствовали прикосновения, вкладывая свои руки в отверстие. Г-н Шиапарелли ощутил прикосновение в боку и удары в спину, стоя около занавеси, но своей левой рукой он продолжал держать правую руку Эсапии, а правой рукой – левую г-на Финци.

В отверстии начала яснее вырисовываться рука. Г-н дюПрелль наклонил свою голову в отверстие, продолжая в то же время держать руку Эсапии, и почувствовал сильное прикосновение пальцев. Г-н Аксаков протянул карандаш: он был взят, но упал, но вскоре был выброшен через отверстие на стол. Один раз над головой медиума появился кулак, он немедленно раскрылся, и мы все увидели пальцы и ладонь. Невозможно зарегистрировать число раз появлений руки, и сколько раз мы ее трогали. Достаточно сказать, что больше не было ни малейшего сомнения, что это рука человеческая и живая, что мы ее видели и трогали, хотя в то же время туловище и руки медиума были нам видны, а обе руки держали соседи. После окончания сеанса г-н дю-Прелль первый проник за занавесь и объявил нам, что в глине имеется отпечаток. Действительно, мы удостоверили, что в глине были оттиснуты очень сильно все пять пальцев правой руки, ясное доказательство, что видение руки не было галлюцинацией. Это объяснило, каким образом к концу сеанса был брошен к нам на стол кусок глины».

Очевидно, что здесь произошли замечательные явления, удостоверенные учеными, которые приняли все предосторожности, чтобы не стать жертвой ловкости медиума. Можно сказать, что эти опыты, впервые достигнутые г-ном Ломброзо и теперь Шиапарелли и другими знаменитыми учеными, являются триумфом психической силы в наш век грубого материализма и что победили врагов этих непопулярных истин.

Шевалье де Томсан. Д.Ж.Е.

Перемещение предметов без прикосновения к ним

В Initiation (октябрь 1891 г.) мы нашли следующую статью, из которой заимствуем доказанные факты:

«В дачном поместье Soulac-Sur-Mer с 15 августа (суббота) мы наслаждались всевозможными удовольствиями, которые только можно найти на курорте.

Вплоть до пятницы 4 сентября ничего еще не смутило спокойствия, которое мы вкушали. Вечером в 9 часов, когда мы едва улеглись, столовый нож, который лежал на буфете, упал с шумом в коридоре, отделявшем комнату моих родителей от моей, соседней с маленькой кухней. Все, т. е. мой отец, мать, старший брат 26-ти лет и я решили, что причиной падения ножа была крыса.

Три дня спустя, в понедельник 7 сентября вечером, в тот же час, один из ножей, лежавших в ящике буфета, опять упал с шумом на середину комнаты.

Тогда появился мой отец… обеспокоенный, как и мы все, но думавший еще, что это крыса строила себе гнездо в выдвижном ящике.

На следующий день мы начали засыпать, как вдруг в 9 часов в моей комнате на туалетном столике раздался сухой удар, как бы от молотка, заставивший зазвенеть мои ножницы, которые начали прыгать.

Мы тотчас же поднялись… ножницы исчезли, они прыгали теперь уже с серебристым звоном в кухне, которая, как я уже говорил, помещалась около моей комнаты: ножницы трижды возобновили свой сверхъестественный танец… и мы не могли их заметить… Может быть, через три минуты прекратился этот танец, мы искали ножницы, но напрасно… они сделались невидимыми… Тогда, очень возбужденные, едва сдерживаясь, мы принялись бранить таинственное существо, приведшее нас в смущение. Я сам повысил голос, обещая, что не лягу, прежде чем не найдутся ножницы.

В это время я перенес мою постель в комнату своих родителей и поместился на диване, твердо решившись не спать больше в своей комнате до своего отъезда в Бордо, назначенное на 12 сентября.

Мы только что потушили лампу, когда при всех запертых дверях раздался ужасающий шум, и ножницы, рассекая воздух, подобно стреле, с треском упали в ногах моей кровати. Итак, ножницы таинственно проникли через дверь, которую мы заботливо заперли… они ответили на вызов, который я им бросил, предполагая вскоре найти их.

Бесполезно описывать наш страх, наше страдание… Мы были перед сверхъестественным, оставалось молиться; мы опустились на колени и, дрожа, прочли De profundis[De profundis, начальные слова 130-го псалма, в католич. церкви текст похоронного пения. В русской версии пс. 129: «Из глубины я воззвал к Тебе, Господи» (прим. ред.).].

Может, это страждущая душа?

Или злой дух, угнетавший нас. Тайна. Наша молитва окончилась, весь шум прекратился.

Всю ночь у нас горела лампа, и мы так пробыли до зари, счастливые, что освободились от таинственной неотступности. Я написал эти строки после того, как все рассказанное уже произошло. 9 час., 9 сентября 1891 года. Что произойдет в этот вечер? Я не знаю.

Здесь я приостанавливаю рассказ, потому что, как мы надеемся, наши молитвы были услышаны».

Подписано, Аббат Марсель Лакав. Викарий

Sarce Coeur de Bordeaux.

Четверг. Утро 10 сентября 1891 г.

Это была страждущая душа, просившая молитв. Вчера вечером мы получили доказательство этому. Днем я окропил святой водой комнату. Пусть поймут: с каким нетерпением, полным душевного беспокойства, мы вознесли горячую молитву за душу, которая здесь, может быть, стонала и ожидала помощи… Как и накануне, мы заперли все двери… Уже протекло минут пять, как мы потушили свет, как вдруг, как и всегда, в ногах моей кровати послышался легкий шум… На пол явственно был брошен какой-то предмет… Мы поднялись… Перед нами лежали карандаш и конверт, положенные невидимой рукой… На конверте было написано следующее слово: «Благодарю».

Буквы были прописные, очень длинные. Как и вчера, мы опустились на колени и прочли De profundis. Была ли это душа, совершенно освобожденная от своих грехов, или только она получила облегчение. Этого мы не знаем.

Мы будем молиться за нее, чтобы Бог навсегда призвал ее к Себе. Если она достигла вечного блаженства, мы обращаемся к ее покровительству, умоляя ее не забывать нас на этой земле изгнания и слез.

Во второй раз я клянусь перед Богом, что все произошло, как я описал, и что свидетелями этому является все мое семейство.

Подписано: Аббат Марсель Лакав. Викарий

Sarce Coeur de Bordeaux.

Психическое явление[Initiation, январь 1894 года.]

В январе 1891 года я находился в городе Gand (Бельгия).

В одном знакомом семействе, когда я был там, поднялся разговор о гипнотических опытах магнетизера-профессионала, производившего их в публичном зале города.

Накануне я лично присутствовал на сеансе этого магнетизера, и произведенные опыты показались мне настолько интересными и выходящими из обычного шаблона профессионалов, что я полагаю полезным упомянуть здесь о них раньше, чем продолжить свой рассказ.

На эстраде находился субъект (профессионал, путешествующий со своим магнетизером), молодая девушка; она сидит на стуле. Магнетизер погружает ее в сон.

Большую часть публики в зале составляет учащаяся молодежь Gand-ского университета.

Магнетизер предлагает образовать комиссию для наблюдения и удостоверения опытов. Комиссия, в которой находился и я, составлена только из учащихся, исключая меня. Магнетизер объявляет следующий опыт.

Кто-нибудь из комиссии или из публики напишет на обыкновенном сланце фразу на каком-нибудь языке. Этот сланец будет затем положен написавшим, который один будет знать, что там написано, на колени субъекта так, что сторона, обратная написанной, будет повернута вверх. Субъект, с наперед завязанными глазами, скопирует на свободной стороне сланца написанное снизу, не только содержание, но точно воспроизводя почерк написавшего.

Сказав это, магнетизер приносит папиросную бумагу, намазанную камедью, и просит комиссию наклеить ее на закрытые глаза субъекта. После этого они завязываются черной шелковой косынкой. Субъект, как я уже сказал, погружен в сон.

Магнетизер предлагает сланец, на котором один из ассистирующих пишет французскую фразу. Субъект без колебания воспроизводит ее, очень точно подражая почерку автора. Между присутствующими находятся учащиеся, принадлежащие к различным национальностям. Сланец покрыт надписями по-немецки, английски, испански, по-итальянски, по-польски и т. д., которые все без исключения воспроизводятся субъектом; получивши снова сланец для восстановления новой фразы, он, казалось, колебался одно мгновение. Затем жалобным тоном заявляет: «Самое трудное по-еврейски». И после неоднократных попыток написать на этом языке, он воспроизвел еврейскую фразу.

Что мне казалось особенно замечательным в этом случае, это то, что субъект воспроизводит сознательно. Это служит доказательством способности, столь оспариваемой и отвергаемой, известных индивидуумов, погруженных в гипнотическое состояние, понимать и даже говорить на языках, о которых они не имеют ни малейшего представления в нормальном состоянии (я вскоре возвращусь к этому вопросу).

После этого опыта гипнотизер не без успеха пытается гипнотизировать некоторых учащихся с хорошей волей. Тогда к нему подходит молодой человек 16 или 17 лет. Он очень скоро впадает в сон: очень хорошо удается несколько обыкновенных опытов каталепсии, внушения. Тогда магнетизер объявляет, что хочет проделать, видя способности субъекта, опыт с передачей мыслей. – Необходимо заметить, что субъект был не известен магнетизеру, это был молодой человек из Gand-а хорошей семьи, никогда не видевший и не помогавший при гипнотических сеансах.

Субъект становится на эстраде, в нормальном состоянии бодрствования. Магнетизер прошел в публику, чтобы попросить лиц написать на маленьких листках бумаги действия, которые должны быть исполнены субъектом. Магнетизер запоминал предложения, тогда как авторы сохраняли свои листки. Он был удален от субъекта приблизительно на 15 метров. Число различных приказаний, которые должны быть исполнены, достигло 20–25.

Магнетизер с тех пор, как покинул эстраду, не приближался больше к ней; собрав все приказания, он отошел еще дальше, так что между ним и юношей было 18–20 метров: последний все время находился на эстраде.

Между всевозможными приказаниями я укажу на следующих три:

1) Приказание, данное моим знакомым студентом: «взять мою шляпу и надеть ее себе на голову».

2) Приказание, данное другим студентом – также моим знакомым: «взять из кармана г-на Божано портмоне и сохранить его». (Магнетизер попросил познакомить его с г-ном Божано).

3) Приказание, данное мною самим: «крикнуть громко с эстрады три раза: да здравствует Бельгия».

Все приказания были точно исполнены. Особенно замечательным мне показалось, что молодой человек не был субъектом увлекающимся и передача, как это видно из исполнения приказаний, происходила в состоянии бодрствования.

Итак, вот предмет разговоров в семействе X. Между присутствующими лицами находилась молодая родственница гжи Г., m-elle Б. из Брюсселя. Эта молодая девушка проявила большой интерес к разговору и в конце концов выразила желание узнать, может ли она быть замагнетизирована. Она согласилась на мое предложение произвести несколько предварительных опытов, чтобы узнать степень ее чувствительности. Тогда я попытался парализовать ее руку в горизонтальном положении, не усыпляя ее, что удалось очень хорошо. Я ей внушал, опять-таки же не усыпляя, сохранять перемену вкуса: пить воду вместо вина, принимать перец за шоколадную пудру и т. д. Я предупредил, что сейчас усыплю ее.

Усыпив молодую девушку, я начал фиксировать ее, сопровождая фиксирование пассами. Через несколько минут ее глаза сомкнулись. Мое внимание было направлено на то, чтобы, если возможно, произвести некоторые опыты, могущие служить мне наставлением, но никак не занимать присутствующих более или менее смешными внушениями. И так я продолжал, после того, как глаза сомкнулись, делать пассы до тех пор, пока субъект на мой обычный вопрос «вы хорошо спите? не так ли?», ответил едва слышным голосом. Тогда я приостановил гипноз на этой степени и завязал глаза m-elle Б. таким образом, что ей было совершенно невозможно видеть, даже открыть веки.

Затем я взял из сахарницы кусок сахара со всевозможными предосторожностями, чтобы не привлечь ее внимание. Я его держал в кулаке и предложил ей следующие вопросы:

Я. – Mademoiselle. Вы меня хорошо слышите, не так ли?

Б. – Да, monsieur (голос очень слабый).

Я. – Будьте внимательны, я держу некоторую вещь в моей правой руке. Вы сейчас же мне скажите, что это такое, говорите громче, вашим обыкновенным голосом.

Б. – Это белое. (После нескольких мгновений). Кусок сахара.

Я. – Очень хорошо, мademoiselle. Вот теперь моя левая рука, что я держу в ней (моя рука лежала сжатой на столе). (Во время первого опыта, я держал в ней маленький кусочек карандаша.)

Б. – Я хорошо не вижу, очень черно.

Я. – Смотрите лучше. Вы увидите более ясно.

Б. – Да, теперь яснее, это довольно длинное, круглое и серое, кажется, карандаш… да, это карандаш.

Я много раз замечал, что в аналогичных опытах играют роль цвета и что неопределенные меньше замечаются, чем резкие. Мне кажется, что если точность этого наблюдения может быть формально установлена, то это явление представляет серьезную помощь для диссертации Луи Люка о движении и материи (новая химия Angulaison).

Боясь утомить Б., я не захотел продолжать опыты и разбудил ее.

М-elle Б. была в восхищении, что обладает такими таинственными способностями. Она разрешила мне приехать на несколько дней, пока она остается на Gand, чтобы произвести более значительные опыты.

На следующий день я возвратился в семью X. Я замагнетизировал Б., как и накануне, завязал ей глаза и сделал следующую попытку. Я просил хозяйку дома написать карандашом на листе бумаги одно слово и заклеить его в конверт. Я взял конверт и положил его на стол, перед m-elle Б. Вскоре между нами завязался следующий разговор:

Я. – Mademoiselle, здесь, перед собой в конверте вы видите письмо, не так ли?

Б. – Да.

Я. – Скажите мне, что в нем написано, прочтите. (m-elle Б. не отвечает).

Я – М-elle, вы поняли, что я вас спросил? Б. – Да.

Я. – Ну? Б. – Я хорошо не вижу, это очень запутанно.

Я. – Смотрите лучше, старайтесь прочесть.

Б. – Я не могу, я вижу все белым.

Я. – Вы видите конверт? Б. – Да.

Я. – Видите ли вы лист бумаги в конверте? Б. – Да.

Тогда я попросил m-me X. написать то же слово чернилами на другой бумаге большим шрифтом. Бумага была положена mme X. в конверт, и я снова обратился к m-elle Б.

Я. – Смотрите, мademoiselle, вот другое письмо, более легкое для чтения, попытайтесь.

Б. – (После нескольких мгновений с чувством глубокого удовлетворения). Ах, да, я хорошо вижу… Но здесь только одно слово: Маланья.

Я открыл конверт, на бумаге было написано действительно указанное имя.

Разбудив m-elle Б., я рассказал ей об опыте, о котором она ничего не помнила.

После почти получасового перерыва я снова усыпил ее, чтобы произвести опыт подобного же рода, но более сложный. (Глаза все время завязаны).

Я взял игру карт, положил ее на стол перед m-elle Б. и сказал ей:

Я. – М-elle, мы сейчас проделаем более чудесный опыт, чем предыдущие, вы будете очень внимательны, не так ли.

Б. – Да.

Я – Итак, вот игра карт. Вы возьмете карты, хорошо смешаете их и затем разложите на столе, начиная с семерки до туза, каждую масть отдельно, но так, чтобы черви лежали в первой линии, затем пики, бубны и в последнем ряду трефы. Вы меня хорошо поняли?

Б. – Я поняла хорошо, но не знаю, сумею ли: сейчас попробую.

М-elle Б. берет карты, смешивает их и затем начинает раскладывать. Первая карта, которую она взяла, был король червей. Она положила его почти на середину старинного стола, который был очень велик. Вторая карта – туз пик. Она кладет его справа и снизу короля червей, так что обе карты касаются своими углами. Третья карта – валет пик, она помещает его в ряду пик, на том месте, где он должен был бы лежать, если бы были разложены все карты. Пятая карта – семерка червей – помещена на свое место в ряду червей. Шестая – туз червей – положена также на соответствующее место. Седьмая карта – дама червей, m-elle Б. держит ее рядом с королем. 8-ая карта – десятка пик, m-elle Б. держит ее несколько мгновений в своей руке, затем говорит:

«Я не вижу больше: все смешалось».

Я настаивал, чтобы она продолжала, но она ответила: «Я не могу больше, я ясно не вижу».

«Что же такое случилось, что вы больше не видите ясно?».

М-elle Б. – Я не знаю, перед глазами как будто туман.

Тогда я больше не настаивал и разбудил ее. Проснувшись, m-elle Б. ощущала тяжесть в голове и во всех членах. Я развеял это состояние, проделав несколько боковых пассов над теменем головы. На следующий день я снова приехал, чтобы возобновить наш опыт с картами.

М-me X. пригласила своего постоянного врача, доктора Z. из Gand-a присутствовать при опытах. Г-н Z. абсолютно не доверял всему, что касалось сил и явлений неопределенных, выходящих из круга официальных наук, и рассматривал это только, как плутовство или заблуждение. Г-н Z. тем более подчеркивал неточность всех опытов подобного рода, что сам исследовал их с личностями, служащими медиумами магнетизерам-профессионалам, и никогда не мог успешно вызвать гипноз. Этот спор был очень оживленным. М-elle Б., которая приняла в нем участие с большим жаром, защищала свои новые качества зрения, совсем недавно открытые. Во избежание всех возможных ложных возражений со стороны доктора, я просил его самого отправиться к ближайшему продавцу за колодой карт.

После возвращения г-на Z., я усыпил m-elle Б., как и прежде, затем завязал ей глаза.

Я. – Вы хорошо спите, m-elle?

Б. – Да, m-r.

Я. – Смотрите на меня: вы меня видите?

Б. – Да, m-r.

Я. – Что я делаю со своими руками?

Б. – Вы их заложили за спину,

Я. – Вы видите доктора Z.?

Б. – Да, m-r.

Я. – Знаете ли вы, что он утверждает, что вы не разложите на столе карты?

Б. – Он очень смешон, этот доктор, он сейчас увидит совсем другое, Я. – Хорошо, m-elle. Вот карты: делайте, как вчера, раскладывайте их в том же порядке.

М-elle Б. берет карты, которые ей дал Z., и начинает. Я не отмечаю порядка карт. Они были не только совершенно разложены, но еще каждая карта была положена, по мере того, как m-elle Б. их брала, на соответственном ей месте, как бы в ящик, заранее приготовленный и размеченный так, что когда все карты были разложены, они образовали правильный четырехугольник, касаясь одна другой.

Я выразил «чувствующей» мое удовлетворение, что, по-видимому, доставило ей удовольствие. Г-н Z. попросил тогда повторить опыт, но при том условии, что он сам завяжет глаза melle Б. Я спросил ее, все еще спавшую, не очень ли она уставши, чтобы исполнить желание доктора. Она ответила: «Ах, теперь это еще гораздо лучше».

Г-н Z. попросил тогда у хозяйки две салфетки, которыми и завязал глаза девушки. По моему приказанию она взяла карты и точно повторила опыт, но только более быстро, чем в первый раз. Как только карты были разложены, я разбудил m-elle Б., которая совсем не чувствовала себя уставшей.

Доктор Z., очень удивленный полученным результатом, попросил произвести другой опыт, который будет указан им самим. М-elle Б. согласилась.

Г-н Z. пригласил тогда меня пройти с ним в соседнюю комнату и там рассказал мне, что в последнее время его занимает одно дело частного характера и что он желал бы, чтобы m-elle Б.

объяснила, какого рода это дело. Я ответил г-ну Z., что это совершенно выходит из круга наших опытов, что лица, способные к этому, очень редки и что, следовательно, я не ручаюсь за результат, но что мы попытаемся.

Итак, я снова усыпил m-elle Б., ни о чем не предупреждая ее. Я продолжал пассы до тех пор, пока ее голос не сделался едва внятным, затем я так начал:

Я. – М-elle, я вам предложу несколько совершенно особенных вопросов, вы постарайтесь ответить добросовестно и громко, не так ли.

Б. – Да, m-r (обыкновенным голосом).

Я. – Знаете ли вы доктора? Б. – Не очень.

Я. – Это ничего, слушайте: г-н Z., сидящий здесь перед вами, очень занят теперь одним делом; скажите мне, что его так занимает.

Б. – (После нескольких мгновений, с досадой) А! Его занимает одна женщина.

Я взглянул на доктора, который сделал утвердительный знак. Чтобы не сделать нескромности, я спросил, нужно ли продолжать вопросы. Г-н Z. не находил для этого никакого препятствия.

Я. – Где эта женщина?

Б. – Она не здесь.

Я. – Где она?

Б. – За границей.

Я. – Где именно?

Б. – Во Франции.

Я. – В каком городе?

Б. – Париж.

Здесь меня прервал г-н Z.: «Это верно». Тогда я у него спросил, какие вопросы нужно предлагать дальше. «Спросите, – ответил он, – получила ли эта дама на этих днях от меня подарок, и в чем он заключается».

Я. – М-elle, получила ли эта дама, о которой беспокоится г-н Z. на этих днях подарок от него?

Б. – Да.

Я. – Что это такое?

Б. – Большой пакет.

Я. – Что же содержалось в этом пакете?

Б. – В нем были окорок и зайцы.

Г-н Z. убедился, как точны ответы m-elle Б., я приостановил вопросы и разбудил ее.

Мы расстались, обещая на день продолжать опыт.

Видя необыкновенные способности m-elle Б. над тем, что принято называть ясновидением или прозорливостью, т. е. способностью чувствующего субъекта видеть события прошедшие, настоящие и будущие без внушения и передачи, сознательной или бессознательной, со стороны вопрошающего.

Следующее собрание произошло на следующий день, в воскресенье: после полудня. Я сообщил присутствующим и melle Б. о роде опытов, которые мы произведем. Для исследования, я попросил m-elle Б., прежде чем ее усыпить, назвать мне кого-нибудь из ее знакомых, не живущего в городе Gand и неизвестного всем присутствующим. М-elle Б. назвала мне г-на О. После этого я ее усыпил обыкновенным образом.

Я. – М-elle, знаете ли вы г-на О?

Б. – Да.

Я. – Где он теперь?

Б. – Я не знаю.

Я. – Поищите.

Б. – (После нескольких мгновений). Он не у себя дома.

Я. – Где же тогда?

Б. – Он на Арлонской дороге.

Я. – Что он там делает?

Б. – Он едет на велосипеде.

После этого я с минуту размышлял, какой ей предложить вопрос, как вдруг она сделала движение, как бы испытывая внезапный страх.

Я спрашиваю: «Что с вами?»

На это она мне ответила в то же мгновение, со смущением, не давая мне окончить фразы: «Он падает».

Я. – Как? Он упал?

Б. – Да, он наехал на камень.

Я. – Он разбился?

Б. – Нет, он встает. Ах! он ударился левой рукой. Он ее осматривает, однако, снова садится: это нехорошо.

Так как m-elle Б. показалась мне очень взволнованной, я остановился и разбудил ее. Я рассказал ей то, что она сейчас говорила, и просил немедленно написать г-ну О., спросить его, действительно ли он ехал в воскресенье около 2-х часов дня на велосипеде и что с ним случилось. Заметим, что после пробуждения m-elle Б. рассказала нам, что г-н О. – студент-медик, родственник семейству Б., учащийся в Брюсселе и живущий у родителей m-elle Б.: в это время он на несколько дней приехал к себе домой в Arion и до этого дня у нее не было никакой переписки с г-м О. Но в виду того интереса, который представляет данный случай, молодая девушка написала г-ну О., и я лично отнес письмо на почту. Отправленное из Gand в Arion в тот же вечер почтовым поездом письмо могло быть получено в Arion'е только в понедельник в восемь часов утра.

И вот в понедельник утром при первой разноске писем в 7 с 1/2 час. утра, m-elle Б. получила в Gand письмо из Arion'а, написанное г. О. и сообщавшее молодой девушке, что накануне, в воскресенье, после 12 часов с г. О случилось маленькое приключение при поездке на велосипеде; поэтому он просил m-elle Б. извинить его за плохой почерк, происшедший оттого, что он поранил себе левую руку и не мог придерживать бумагу, которая, следовательно, скользила под его пером. Заметьте теперь, что m-elle Б. снова подтвердила мне, что г-н О. никогда до сих пор не переписывался с ней и что она не объясняет себе, каким образом ему пришло в голову написать о только что описанном случае. Во вторник она получила новое письмо в ответ на свое, посланное в воскресенье, в котором О. изумлялся, каким образом она могла узнать о происшедшем в тот же час, когда это случилось, и просил объяснений по этому поводу.

Этот факт ясновиденья, казался мне двойным действием бессознательной телепатии со стороны m-elle Б., во время гипноза или в то время, когда она написала г-ну О., которое и заставило его в свою очередь написать ей.

Несколько месяцев позднее мне представился случай познакомиться в Брюсселе с г-ном О., и он мне также подтвердил, что никогда до описанного события он не писал m-elle Б. и что до сих пор еще не может понять, почему ему пришло в голову писать ей о случившемся, а также не может объяснить себе, каким образом он узнал точный адрес m-elle Б.

Живя в Gand, я проделывал с ней другие опыты ясновидения, между прочими следующий: усыпив m-elle Б. обыкновенным образом, просил ее разыскать свою мать и точно рассказать мне, что она делает. М-elle Б. вкратце рассказала мне следующее: «Моя мать находится в кухне, она вытирает стакан; вот она выходит и идет в мастерскую папы; как смешно, она никогда туда не ходит; она разговаривает с ним и берет у него ключ от моей комнаты; теперь выходит из мастерской, поднимается в первый этаж, в мою комнату; открывает рабочий ящик и берет в нем ключ от второй комнаты; отворяет ее, затем открывает шкаф, из которого берет свое меховое пальто; осматривает его и говорит: «Это жалко». Она кладет его на постель».

Здесь я прерываю m-elle Б. и бужу ее.

В тот же вечер m-elle Б. написала своей матери, спрашивая ее, делала ли она в тот день то, что я только что описал, и особенно, осматривала ли она свое меховое пальто и помнит ли она выраженное громким голосом сожаление: «Это жалко».

Г-жа Б. подтвердила все это, исключая приписываемых ей слов, не будучи уверенной, что она выразила свою мысль словесно.

Однажды вечером, приглашенные отобедать в семействе X., выразили желание провести гипнотические опыты, для которых m-elle Б. предложила свои услуги. Мне пришло в голову произвести исследования в другом роде. У г-жи X. служила горничная-фламандка, относительно хорошо знавшая французский язык. Она была простая деревенская девушка лет 18, маленькая, толстая и жирная, лимфатического темперамента, с тяжелым умом. Я спросил ее, хочет ли она дать усыпить себя. После согласия я усыпил ее очень быстро, затем тотчас же и m-elle Б.; после этого и внушил последней следующее: «Когда вы будете разбужены, вы не будете больше Б., вы будете молодым англичанином (m-elle Б. не знала английского языка), принадлежащим к очень хорошей семье, и будете присутствовать на придворном балу в Брюсселе. Там вы познакомитесь и будете танцевать с одной барышней, во время отдыха вы будете гулять в зале и вести оживленный разговор. Не забывайте, что вы англичанин, и очень плохо говорите по-французски». Горничной же я вот что внушил: «Когда вы проснетесь, вы больше не будете горничной г-жи X., вы превратитесь в барышню, принадлежащую к знати страны, и будете присутствовать на придворном балу в Брюсселе. Там вы познакомитесь с молодым англичанином, который пригласит вас танцевать, и с ним вы будете прогуливаться во время отдыха». Я вложил в руки m-elle Б. тарелку вместо шапокляка и затем разбудил их обеих.

Я не описываю сцену во время бала, которая была разыграна двумя актрисами действительно с необыкновенным искусством (одна дама играла на пианино, что и заменяло оркестр). Я хочу остановиться на очень важном пункте: m-elle Б. во время болтовни со своей дамой говорила по-французски так плохо и смешно, как говорит англичанин, изучивший этот язык только в колледже; и наоборот, на каждом шагу она вставляла в свой разговор наиболее характерные английские выражения и целые фразы, особенно, когда говорила вполголоса свои очень смешные замечания по поводу своей дамы. Я повторяю, что m-elle Б. совершенно не знала английского языка.

М-elle Б. дала свое согласие на сеанс на следующий день, имевший целью предсказание будущего.

Погрузив ее в глубокий сон, я предложил ей, между прочим, несколько вопросов, касавшихся лично меня. Я должен заметить, что был накануне своей женитьбы и обзаведения своим хозяйством. М-elle Б. сказала мне, чтобы я еще не устраивался; что брак не состоится по таким и таким причинам: что я имею друга, с которым хочу заняться одним делом (устройством своего домашнего очага), что с этим человеком не надо этого устраивать, так как он мне приносит несчастье и т. д. Немного времени спустя все эти предсказания сбылись в точности.

Густав Божано

Психическая сила[Initiation (Май 1890 года).]

Ответы г-на Пелетье мы предлагаем очень кратко.

«Мои опыты могут быть разделены на 3 категории:

1) Перемещения и движения неодушевленных предметов на расстоянии и без контакта.

2) Притяжение и отталкивание одушевленных и неодушевленных предметов.

3) Отклонение и неверность магнитной стрелки.

1) Г-н Жакольо рассказывает, что он видел, как один факир, по имени Ковандасами, протянув свою руку над чашей, наполненной водою, заставил эту воду покрываться рябью и кипеть. В свою очередь я наполнил до самых краев чашу из фарфора, стоявшую на трехногом столике, и заставлял своих 4-х «чувствующих» простирать их руки над ней. Через 2 мин., по большей мере, вода рябилась и начинала закипать. Теперь уже «чувствующие» не обязаны садиться около столика или протягивать свои руки над чашей; они находятся на расстоянии одного метра от стола и одного их присутствия даже на таком расстоянии достаточно, чтобы вода закипала. Более не нужно четырех «чувствующих», достаточно 3-х, двух или даже одного.

2) Я устроил маленькую мельничку, иначе вращающийся крест, воткнув иголку тупым концом в круглую пробку, и надев на острие разделенную на 4 части соломинку, и эти 4 частицы, будучи соответственно уменьшены, обратились в крылья мельнички. Я помещаю этот аппарат на столике и предписываю своим «чувствующим» протянуть их руки над ним. Почти тотчас же мельничка приходит в движение, и, чем дольше руки остаются протянутыми (от 5 до 8 минут), тем сильнее возрастает движение крыльев. К концу опыта мельничка вращается с головокружительной быстротой. Теперь уже «чувствующие» не держат своих рук протянутыми над ней, они отошли на один метр от столика и мельничка все-таки не прерывает своего вращения во все время продолжения опыта.

3) Третий опыт я называю «пляской листьев», наименование которого я заимствую у г-на Жакольо. Я наполняю горшок землею до самых краев. В нее я сажу стебель сухого дерева, унизанный зелеными листьями, помещая их на одинаковом расстоянии. «Чувствующие» находятся почти около столика, протянув руки на 2 или 3 пальца над крайней оконечностью стебля. В этом опыте «чувствующие» все время держат свои руки протянутыми и находятся около столика.

4) Я кладу по середине столика павлинье перо: «чувствующие» находятся на метр от столика, не протягивают рук. Перо подпрыгивает, кружится вокруг самого себя, обегает все пространство доски, которая имеет борта, затем в одно мгновение, чего меньше всего ожидали, делает прыжок через борт и падает на землю.

5) Я помещаю на середину столика портмоне из алюминия. Принимая во внимание небольшое могущество моих «чувствующих», оно было немного тяжело для них, весило 30 гр. и перемещалось поэтому трудно. Кроме того, чтобы оно пришло в движение, требовалось известное время, по меньшей мере, от 3 до 4 минут. Сначала оно переместилось только на 1/2 сантиметра, затем сделало легкий тур вокруг самого себя и описало 1/4 круга, после половину и, наконец, целый круг. Иногда, но очень редко, оно покидало центр столика, чтобы опуститься на край его. Это последнее было почти исключительным, так как оно часто описывало целый круг, но больше всего четверть и половину кругов. На некотором расстоянии от портмоне я клал то палисандровую ручку для перьев, из латунного гарнитура, то карандаш. Ручка и карандаш перемещались очень легко и двигались с одного края на другой. Много раз случалось, что находясь на одном из концов, они непосредственно возвращались и сильно прижимались к портмоне, которое занимало центр и, казалось, притягивало их. Другой раз, когда карандаш и ручка находились на конце, портмоне покидало центр и направлялось к ним, как если бы оно, в свою очередь, притягивалось ими. Заметьте, что мои 4 «чувствующих» не протягивали своих рук над предметами, а стояли на расстоянии метра от столика. Те же результаты достигались и с 2 «чувствующими».

6) Я укладываю портмоне, карандаш и ручку в маленькую, очень легкую коробочку из сосновых стружек. Я ее кладу на бок по середине столика. Она начинает вращаться вокруг себя, иногда описывает половину и целый круг, хотя последний довольно редко. Но после небольшого движения вокруг самой себя, она катится и, катясь, пробегает назад и вперед с одного конца столика на другой, то относительно медленно, то с очень большой быстротой. Затем я заставляю двигаться за коробочкой две пробки, которые точно воспроизводят тот же феномен.

Теперь я перехожу к явлениям притяжения и отталкивания, которые считал достойными особенного внимания.

1) В центре столика я помещаю известное число маленьких кусочков бумаги и предлагаю «чувствующим» протянуть над ними одну из своих рук. Сначала бумажки не движутся, затем по прошествии 2 или более минут, они перемещаются, подпрыгивают, как если бы над ними держали палочку из красной камеди, предварительно наэлектризованную трением о кожу кошки. Каждый «чувствующий» в свою очередь простирал руку и действие притяжения (некоторые бумажки иногда прилипали к руке) находилось в прямой зависимости от суммы психической силы, которая управляет телом «чувствующего». Чем больше «чувствующий» имеет психической силы, тем интереснее действие.

2) Я убираю кусочки бумаги и на их место ставлю электрический маятник. «Чувствующие» по очереди протягивают ладони своих рук на расстоянии 2 или 3 сантиметров от бузинового шарика. Получается притяжение, которое постоянно пропорционально степени психической силы, исходящей из руки субъекта.

3) После указанного опыта притяжения бузинового шарика электрического маятника ладонью «чувствующих» я перехожу к феномену притяжения «чувствующего» «чувствующим». Двух стоящих «чувствующих» я ставлю спинами один к другому на расстоянии 20–25 см. Мало-помалу оба субъекта чувствуют, что притягиваются один к другому: по мере течения времени притяжение увеличивается, затем через 5–6 минут спинные позвонки и противоположные плечи, притягиваемые непреодолимой силой, соединяются вместе. Через 8 минут, в момент, когда притяжение достигло максимума, их тела настолько соединились, что более сильный увлекает более слабого, и разделение не происходит. Чтобы достигнуть его, я вставляю между их плечами ручку большой серебряной ложки и только тогда, с большим, однако, трудом, происходит разъединение. Этот опыт мне был указан г-ном де-Роша.

4) Другой феномен притяжения менее поразителен, но зато может преобразоваться в поднятие на воздух. Предложив одному стоять, я помещаю двоих других с правой и левой сторон его, еще же двое, встав на стул, протянули свои руки на расстоянии двух пальцев от головы испытуемого. Не прошло и трех минут, как последний почувствовал, что его голова притягивается к рукам двух других «чувствующих», затем еще через две минуты он не мог больше держаться на ногах и, если бы около него близко никого не было бы, кто бы за ним наблюдал, он упал бы на землю. Если бы чувствительность субъектов была немного больше, произошел бы феномен «поднятия».

5) Я велел положить на полу в своей комнате матрас. Один «чувствующий» ложится на него спиной, вытянувшись во всю длину. Второй протягивает обе свои руки на два пальца от головы первого, третий производит то же над желудком, а четвертый над ногами. Лежащий не медлит заколебаться, забеспокоиться, затем кружится, его плечи, позвонки, крестец, вопреки его воле, отделяются от матраца: вся спина и задняя часть тела принимают ясно выраженный вид арки, так что даже можно просунуть под ней лист бумаги, не задевая тела. «Чувствующий» приподнят очень мало, но все же приподнят. Поднятие продолжается только одну-две секунды.

6) Один «чувствующий» стоит, другой так же, держа свою руку вертикально на два пальца ото лба первого. Второй «чувствующий», сохраняя руку в том же положении, отступает вспять.

Тогда первый, притягиваемый рукой своего товарища, следует за ним до тех пор, пока его лоб не коснется протянутой руки.

7) Два «чувствующих» стоят, один поднимает свою руку вертикально на два пальца от щеки и уха другого. Немного времени спустя, рука первого настолько притягивается к щеке и уху второго, что отделить ее можно только ручкой серебряной ложки, втиснутой между ней и щекой. Причем это отделение происходит с большими усилиями.

8) Феномен «отталкивания». Два «чувствующих» стоят друг к другу лицом на расстоянии 25 см один от другого, держа одноименные полюса магнитов. Достаточно трех или четырех минут, чтобы явление произошло в полной силе. Один падает вперед, другой – назад. Этот последний опыт является повторением подобного же у г-на де-Роша.

Теперь я подошел к опыту отклонения и перемен естественного положения магнитной стрелки.

1. Когда «чувствующий» приближает свою раскрытую руку к магнитной стрелке, последняя сначала качается, затем отклоняется; отклонение находится в зависимости от степени чувствительности субъекта.

2. Если все 4 «чувствующих» соединены вокруг стола, отклонение еще более заметно, чем с одним, хотя даже с одним «чувствующим» оно очень сильно. Стрелка вращается вокруг самой себя и описывает то полукруги, то целые круги, в зависимости от количества психической силы, которая выделяется из тел «чувствующих». Стрелка не довольствуется вращением вокруг себя и списыванием кругов, она меняет положение полюсов и вращается с быстротой былинки во время бури.

Все явления, которые я только что описал: кипение воды, перемещение неодушевленных предметов без контакта, притяжение и отталкивание, отклонение и перемена мест полюсами магнитной стрелки – не происходят постоянно с одинаковой силой. Они проявляются только с перерывами, совершенно зависят от психической силы, вышедшей из тела субъекта, а количество этой силы не постоянно.

При моих опытах желали присутствовать очень многие; и успех постоянно находился в прямой зависимости от расположения умов этих лиц. Случалось, что призывы к хладнокровию и обуздывание внимания многих пугали «чувствующих» и действовали на их чувствительность. Опыты удались, но менее отчетливо, субъекты не имели больше обыкновенного влечения, тогда как с другими присутствующими, умевшими лучше скрывать скептицизм, явления удавались великолепно, так как субъекты чувствовали себя более спокойно. Присутствующие же со своей стороны также выигрывали от этого: их глаза открывались, и скептицизм, побежденный очевидностью, совсем исчезал, они не могли более сомневаться. Среди них находились лица, отдававшиеся явлениям перед глазами совершенно посторонних, подобно тем, которые являются на экзамен. Если экзаменаторы кажутся им доброжелательными, они чувствуют себя спокойно и отвечают на все. Но если экзаменатор имеет холодную и суровую наружность, испытуемые оказываются напуганными, они теряют присутствие духа и отвечают неудовлетворительно. Когда феномены проходят посредственно, то это еще не дает права говорить, что субъекты напуганы.

Известные изменения атмосферы также действуют на опыты, однако, они удаются, и успех, хотя и запоздавший, все же не оспорим. Для нас в природе таинственно все.

Г. Пелетье.

Магический феномен[Initiation Февраль 1895 г.]

Гавр, 15 декабря 1894 года.

Я доставляю себе удовольствие рассказать вам то, что видел сегодня в 4 час. утра. Уже несколько дней по утрам нам приносит молоко молодая деревенская девушка. Она очень хорошо видит человека, который стягивает с нее одеяло, и сжимает ее руки до такой степени, что ей делается больно. Заметьте, что она не представляет себе, что это «дух». Она ложилась с матерью, но явление продолжалось. Вот что случилось со мной вчера вечером, когда я находился под впечатлением этих рассказов и немного страдал от лихорадки вследствие холода. Предоставляю вам самим выводить заключения и судить, были ли мои мысли справедливы по этому поводу.

Я еще не спал, а дремал только, как вдруг увидел, что нахожусь в присутствии одной из моих теток, пожилой особы, умершей лет 10 назад. Вот почти дословно, что она мне сказала: «Ты не многому веришь, Эмилий: я думаю, что товар, сложенный на чердаке, разбросан».

Я ей ответил, что это плод ее воображения, но что я пойду туда посмотреть. На чердаке я увидел сложенную мебель, обвернутую бумагой и завязанную веревками, я оборвал края бумаги и сказал себе: «конечно, постоянно воображение». Но, вопреки самому себе, чувствовал дрожь в голове и ногах и совершенно ощущал, что впадаю в транс. Я сказал «впадаю в транс», так как мне казалось, что мое тело не хочет больше повиноваться мне, я с трудом сошел с чердака и свернул направо в узкий проход, как вдруг услышал позади себя легкий шум: я повернулся и увидел какое-то существо, похожее на взрослого человека, вышедшее, как и я, с чердака и направившееся в левый коридорчик: непосредственно за ним также с чердака показалась дама лет 28–30, направившаяся вслед за стариком, но едва она прошла несколько шагов, как я увидел, что она повернулась ко мне и послала мне два прощальных привета. Я протер глаза и очень хорошо видел, как они ушли и исчезли.

Не скрою от вас, что я был испуган, так как в том состоянии, в котором я находился, я чувствовал очень ясно, что сейчас опять увижу новые явления: мне казалось, что это весьма естественно.

Вот, господа, впечатления, отягощавшие меня сегодня утром.

Круазье.

Мы прилагаем полные подробности из письма нашего председателя «Branche», который описывает эти происшествия.

Гавр, 16 января 1895 года.

В это время я постоянно занимался магией, которая, по моему мнению, единственная испытанная наука. Я могу сказать, что с прошлого февраля не пропустил ни одного дня, чтобы не сжечь благовония и не произнести заклинания по вашему ритуалу (но, к сожалению, не приготовившись физически, что очень трудно); я сейчас передам вам содержание письма одного из членов группы, нашего магнетизера, который испытал обратный удар великих заклинателей.

Что вы думаете об этом письме, которое, впрочем, я уполномочиваю публиковать в вашем журнале. В тот же день или накануне я произнес заклинания так же, как и во все остальные 8 дней, и оказывается, что все обратилось на г-на Круазье. Наиболее замечательно то, что на следующий день он рассказал мне, что ему казалось, что он оставался у себя дома, хотя как будто он был у меня, а более всего необыкновенно, что в этот день я лично запер дверь своего дома, выходящую в сад, на 2 взвода (чтобы быть совершенно уверенным, что она заперта), а на следующий день она была отперта. Упакованные и завязанные свертки, которые он видел у себя на чердаке, в действительности находились у меня. Это были привезенные из Парижа 2 или 3 дня назад громадные свертки полотна, приготовленного для писания красками, они не были еще распакованы. Заметьте, что г-н Круазье не знал, что я получил эти свертки. Во всяком случае, это явление заслуживает быть опубликованным.

Е. А. Президент группы. 55, Гавр.

Дезинтеграция материи[Initiation, март 1891 г.]

В католическом журнале «Monde» г-н Оскар Гавард опубликовал статью, озаглавленную: «Колдуны конца века», в которой мы встретили рассказ, относящийся к практической магии.

«Однажды, когда я сидел рядом с лейтенантом, который, казалось, высказывал интерес к колдовству одного некроманта, я спросил у своего соседа, что он думает о таком шарлатанстве». «Ах, – ответил он мне с пренебрежительной гримасой, – я видел получше, чем это. Вызывать умерших и заставлять их говорить! – какой вздор. Современные фокусники настолько ловки, что можно всегда сомневаться в реальности вызванных ими явлений».

«Вы хотите сказать, – ответил я, – что маги могут вызвать живых?»

«Безусловно, – был твердый ответ морского офицера. – В этих опытах, по крайней мере, доказательство возможно, но с умершими – где гарантия?»

Разговор завязался. Мой собеседник рассказал мне тогда, что недавно в одном знакомом доме он выразил большие сомнения относительно могущества современных магов и приглашал современных волшебников убедить его. «Как только я вышел на улицу, – прибавил офицер, – ко мне подошел один иностранец и прямо сказал мне: «Я сейчас слышал ваши возражения, можно ли вам представить не словесное доказательство, но опыт. Прошу вас предоставить мне 3–4 часа и дать мне возможность сделать, что нужно. «Я к вашим услугам», – ответил я решительно.

Незнакомец тотчас же позвал свой экипаж, в который мы вместе и сели.

«Мои часы показывали 5, дело происходило летом, этим я вам хочу сказать, что маг даже не думал воспользоваться темнотой ночи. Окошки ландо были старательно опущены, я не отдавал себе отчета в направлении, по которому двигался экипаж. (Он делал бесчисленные повороты.) Через 2 часа езды мы остановились, дверцы открылись, и я со своим компаньоном очутился среди полной деревни перед решеткой замка. Мы прошли к главному зданию, мой проводник проводил меня в скудно меблированную комнату, предоставив меня размышлениям.

Я повиновался приказанию. Когда я был последний раз в Лондоне, я был приглашен в салон герцогини Н. Совершенно уверенный, что знаменитая леди не живет теперь в Париже и даже совсем во Франции, я решил выбрать ее для опыта, который должен был сейчас произойти; в течение 45 минут никакое явление не привлекло моего внимания, но почти через 1 час от начала опыта над кушеткой начало парить голубоватое облако. Мало-помалу, сначала неуловимое, оно начало материализоваться, затем я различил лицо высокопоставленной особы в вечернем туалете. Я приблизился, чтобы лучше разглядеть черты: не могло быть никакого сомнения, прямо передо мною лежала спящая герцогиня Н. Сначала мне пришло в голову разбудить ее. Но я не осмелился до такой дерзости. Однако нужно было, чтобы я унес с собой очевидное доказательство этого фантастического явления. Леди носила на безымянном пальце левой руки бирюзу громадной ценности. Честное слово, я не удержался больше и снял перстень, который положил в свой карман. Несколько минут спустя явление исчезло, и маг возвратился ко мне.

«Через три недели герцогиня была проездом в Париже, по дороге в Биариц, и я отправился к ней засвидетельствовать свое почтение. В разговоре я спросил, не произошел ли с ней в последнее время какой-нибудь особенный случай. «Боже мой, – ответила леди Н., – я только помню, что однажды вечером я принимала в своем five o`klock многочисленных гостей, как вдруг я почувствовала непреодолимое желание заснуть, настолько сильное, что мне было необходимо скрыться в соседнюю комнату, где я и легла. Через 20 минут я проснулась, мой мигрень прошел, но каково же было мое удивление, когда я заметила, что пропало мое кольцо. Моя прислуга обыскала всю комнату, но бирюза исчезла».

«Вот она», – ответил я, возвращая драгоценный камень леди Н., который она считала уже пропавшим».

Вот моя история, что вы теперь думаете о ней?

Конденсация астрального тела

В Initiation за февраль 1893 г. мы находим отчет об исследованиях этого же рода г-на Бодиско, напечатанный им в его труде «Traits de Lumlere». Его опыты были произведены при помощи знаменитого медиума г-жи Рочестер (Крыжановская)[Автор оккультных романов: Геркуланум, Месть еврея, Маги и др.]. Вот что рассказывает исследователь о наиболее выдающихся явлениях.

17-го августа 1892 г. пять добросовестных лиц сошлись в темной комнате для устройства психических опытов. Едва образовался круг простым прикосновением рук, как двое присутствующих впали в транс без помощи пассов. Показалась светящаяся точка, которая вскоре незаметно превратилась в светящееся тело, окружившее правую руку одного из медиумов; это тело, которое я видел впервые в такой форме, походило на разбитый лед, сверкающий голубоватым светом и освещающий соседние предметы. Казалось, что оно выходило из ладони спящего медиума.

«Карандаш, лежащий на столе, ясно подчинился его действию. Привлеченный этой материей, он был совершенно окружен ею. Будучи поднят окружавшим его облаком, он произвел удары и затем, подчиняясь влиянию невидимого духа, принялся писать. Все это время руки медиумов были совершенно видны.

«Вы имеете перед собой астральное тело, вы являетесь свидетелями его притягательной силы», – отчетливо произнес медиум в трансе.

Несколько минут спустя, астральный флюид сам собой отделился от карандаша, увеличился в объеме и вскоре образовал значительную массу, похожую на изборожденный снег электрических облаков. Медиум с закрытыми глазами машинально взял своей рукой маленькое количество этой чудесной материи и положил ее в мою правую, а затем еще и в левую руку. В последней руке материя сконденсировалась на глазах, преобразовавшись в камень, похожий на тот, который виден на фотографии. В моей руке этот камень сделался ясно выраженной тяжестью.

Тогда медиум совершенно ясно сказал: «В правой руке ты держишь астральный флюид, в левой – в форме камня ты держишь сконденсированный астрал, знай, что это тело составляет единственную часть материи человеческого тела, которая остается нетленной. Физический мир был создан единственно этим флюидическим телом. Это зооэфир, первичная материя или жизненная сила. В этой ткани каждый из вас отражает действия ваших прошедших существований, и это отражение объясняет действие прошедшего ни настоящую жизнь. Твои глаза еще слишком материальны, чтобы видеть неразрушимую связь, существующую между флюидами, которые я держу в моих руках, и флюидами, оставленными в твоих».

В этот момент я ощутил довольно сильный жар, выделявшийся из камня, который становился все менее и менее светящимся. Тогда медиум взял из моих рук флюид и камень, поместил камень вместе с светящимся облаком на стол и толкнул все к моему лицу, слегка коснувшись его. Затем медиум собрал своими руками эту светящуюся массу, поместил камень посередине: все непосредственно смешалось, как ртуть, в блестящую массу, которую он поднял к моим глазам, выразив желание. чтобы я ее хорошо исследовал. Тогда с особенным старанием, я мог в продолжение, по крайней мере, 5 минут исследовать это чудесное тело, мог удивиться прозрачности и тонкости его светящихся тканей, даже приподнимая и сжимая их между своими пальцами. Это тело не испускает никакого запаха, и, когда я поднес его к носу, голос возвестил мне, что могущество его благоухания бесконечно. Здесь перед моими глазами во всем блеске своего света тело уменьшилось, исчезло в теле медиума: и все незаметно погрузилось во мрак.

Эта первая часть опыта продолжалась более часа. Затем мы отправились пить чай, но так как у нас оставалось еще время до отхода последнего поезда, я предложил продолжать наши исследования в области астрального мира, который, казалось, был расположен открыть нам свои тайны.

Едва мы уселись, как медиумы впали в транс, но один из них, находясь во сне, поднялся и сел за занавесью, которую я приготовил, чтобы изолировать медиума с целью облегчить работу оккультных сил. Медиум полным голосом попросил осветить комнату, когда он укажет, вспышкой магния, которая была заранее приготовлена. Внезапный свет был настолько сильным, что все невольно закрыли глаза; открыв их, мы увидели медиума синеватого, как смерть, лежащим на кресле, покрытого чудесной тканью, которая распространяла по всей комнате свет, похожий на сияние луны. Тогда медиум поднялся задрапировать голову этим светящимся вуалем по-испански, приблизился к столу, поднял руки, поддерживая над своей головой блестящую ткань, и начал покрывать ею одного после другого каждого из присутствующих. Находясь внизу, я испытал чувство покоя и отделения от тела.

«Будьте внимательны, – сказал нам медиум, – к этим светящимся утолщениям, которые вы видите в этой ткани… это жизненная сила… она распространена в природе повсюду».

«Ткань, находящаяся над вашими головами, дает вам возможность получать этот жизненный флюид, который во время болезни теряет понемногу свой блеск и в момент смерти покидает тело, оставляя его мрачным и разлагающимся. Этот опыт доказывает, что притягивающая сила астрального флюида скрывает атомы живущего тела».

«Ваша большая вера и взаимное доверие дали нам возможность показать вам это, что вы теперь можете громогласно засвидетельствовать:

«Что видели и касались астрального тела».

Трое других присутствующих слышали и видели все произошедшее таким же образом. Они удостоверяют точность моего рассказа. Четвертый был разбужен во второй части опыта и поэтому он может подтвердить только вторую часть.

Итак, это действие астрального тела дает очень ясное объяснение большей части гипнотических явлений так же хорошо, как и известные факты спиритизма. Мы довольно хорошо знаем теперь этот особенный «двойник» человека в его главных проявлениях; перейдем же к изучению «двойника» нашего физического плана и к изучению существ, которые в нем заключены.

Это и будет содержанием следующей главы.