Глаза Тирана

1

Когда над Сейлортом проклюнулся рассвет, в роскошном тронном зале засияли потоки сапфирового огня. Они свивались в могучий смерч, образовывали огненную воронку, вносили в мертвенную тишину полупустого зала не встречавшиеся здесь ранее звуки – грохотание прибоя, шум дождя, завывание ветра, треск безумного пламени. Эти звуки пронеслись над мраморным полом, обвили изящные белые колонны, заиграли с рельефными рисунками и устремились прочь из тесного помещения. Они жаждали свободы. И они могли ее получить.

«А когда свобода снизойдет на плечи темных эльфов?» Великий император Зеденнэ, верный слуга и безвольный ставленник лорда Лэранда, не знал ответа. Он ненавидел короля демонов всей душой, но понимал: Лэранд дал семье Зеденнэ власть и господство над всем Эриф-Аскальдом. Надолго ли? По меркам своего народа новый император был очень стар – его возраст приближался к отметке в полторы тысячи лет. Он видел кровавые битвы и славные пиры, коварные интриги и жестокие состязания, благородные подвиги и всеобъемлющее предательство. Он познал жизнь, заглянул на обе ее стороны. Слабый и безвольный рухнет в грязь, сильный взойдет на золотой престол!

Некогда Зеденнэ, обуреваемый жаждой власти и мечтой о мести роду Верайт, совершил страшное предательство. Презрев великодушие и забыв слово «честь», он пал на колени пред жестоким демоническим королем. Зеденнэ хотел уничтожить вражью семью и самостоятельно повелевать огромной империей. Лэранд принял предложение и позволил амбициозному эльфу осуществить давнюю мечту. Зеденнэ продал собственную душу, но взамен насладился и местью, и всесилием. Теперь он император и… изгой. Подданные косились на него с презрением, обвиняли в подлости и продажности, мечтали бросить в темницу на съедение голодным псам. Но самозваный император выжил, уничтожил неверных и прочно занял трон. Он пытался забыть коварный мятеж, унять мечущуюся душу хмельным вином. Зеденнэ презирали, мысленно плевали вслед. Но страшнее всего было то, что он ненавидел себя сам. Внутренняя боль грызла его подобно могильным червям. Предательство, совершенное с умыслом и расчетом, разрывало душу на части. Но что император Эриф-Аскальда может изменить? Ничего! Дело сделано! Недруги пали! Империя у его ног! Жаль, цена непомерно высока – пренебрежение к самому себе.

Синий смерч усилился. Теперь его порывы сопровождались не только диким ветром, но и необузданными всплесками магии. Чуя, что дреарское волшебство находится на грани завершения, император преклонил колено и опустил глаза. Эльфийские господа, удостоенные чести приветствовать царицу вместе с демонами, повторили позу своего повелителя. Как только все темные эльфы склонились в смиренном поклоне, стоявший в стороне Лэранд вышел вперед и приблизился к воронке портала.

Когда магическая мощь достигла предела, смерч лопнул, обрызгав всех присутствующих фонтаном золотых и бирюзовых искр. Зеденнэ поморщился, но глаз не поднял. Свет померк. Мертвенный блеск факелов заменили красноватые лучи восходящего солнца. В их потоке появились одинаковые фигуры, закутанные в черные, белые и бордовые мантии. Небрежно накинутые капюшоны не скрывали молодых лиц – в основном женских. Маги Дреары жили не меньше самих эльфов и трепетно относились к внешнему виду.

Вслед за придворными в тронном зале Сейлорта появилась сама царица Эльсанна – грозная и прекрасная хозяйка стольного Нор-Шергарда. Ее потрясающее алое платье с золотой нашивкой сияло не хуже яростного костра преисподней; рубиновое ожерелье, надетое на изящную тонкую шею, походило на нить из лавы, что течет по руслам адских топей. А глаза… Они были не просто черными. В них застыл непроглядный мрак тех миров, где люди никогда не видели солнечного или лунного сияний. Холодный властный взгляд заставлял щуриться, ниже и ниже склонять головы, выказывать раболепное почтение.

Царица Эльсанна медленно приблизилась к престолу. Трон пустовал. Никто не осмелился занять его до появления прекрасной и зловещей госпожи.

«Она дьявольски красива!» – восхитился император, поднимаясь на ноги. Шелковистые черные волосы струились по нежным плечам подобно водопадам Сейлорта, бархатистая кожа ослепляла нежностью и белизной.

Лэранд подошел к царице и прикоснулся губами к ее изящной руке. Надетое на палец кольцо заискрилось, предупреждая об опасности, исходящей от хозяйки.

– Философы утверждают, что совершенных людей нет, – прошептал великий лорд, продолжая нежно сжимать тонкую ручку Эльсанны. – Теперь я убедился, сколь сильно они заблуждаются.

– Благодарю вас, господин Лэранд. – Лицо царицы осталось непроницаемым. Лишь черные глаза сверкнули дьявольским огоньком. – Ваша любезность делает вам честь.

– Честь для меня – любоваться вами, моя царица. – Лэранд почти не кривил душой. Облик Эльсанны восхитил его. Другие женщины, стоявшие в тронном зале, рядом с ней казались уродливыми курицами.

Царица небрежно взглянула на своих подданных. Те верно истолковали волю госпожи и поспешили покинуть зал. Вслед за ними устремились демоны Крониоса и некоторые иерархи темных эльфов.

– Рад приветствовать вас, сиятельная госпожа. – Император Зеденнэ склонил голову.

Кроме Лэранда в зале остались только телохранители. Они окружили пустующий трон и застыли подобно статуям. Зеденнэ казалось, что телохранители даже не моргают.

– В Дреаре не привыкли к чрезмерным почестям и похвалам, – заметила Эльсанна улыбаясь.

– Вы достойны большего, – возразил император, – гораздо большего.

Царица не ответила. Осмотрев белоснежные колонны, она приблизилась к трону. Императорские телохранители сохранили внешнее спокойствие, но Зеденнэ без труда определил, сколь сильно они нервничают.

– Любите ли вы свой город, император? – Черные глаза Эльсанны сверкнули.

– Сейлорт великолепен, – без лишней скромности заметил Зеденнэ. – Его нельзя не любить.

Царица продолжила осмотр своей новой вотчины. Повернувшись к огромному окну, из которого открывался чарующий вид на могучие водопады, резные арки и зеленые сады, женщина удовлетворенно цокнула языком:

– Теперь я понимаю, почему вы, любезный лорд, не пожелали использовать против стольного города войска. Вводить сюда армию – воистину страшное преступление.

– Я умею ценить прекрасное, – спокойно ответил Лэранд.

Он уже почувствовал, что гостья собирается перейти к делам. Отдыхать и попусту терять время Эльсанна не любила.

Зеденнэ вновь поклонился царице и проговорил:

– Думаю, мне следует удалиться.

Он кивнул телохранителям, и те нехотя засеменили к выходу.

– О, что вы, император, – всплеснула руками Эльсанна. – Вы повелитель Эриф-Аскальда. Какое же я имею право гнать вас из собственного дворца?

– Ступайте, император, ступайте, – пришел на помощь Лэранд.

Зеденнэ немедленно покинул зал. Он знал, что сейчас будет решаться его судьба и судьба всего Эриф-Аскальда, поэтому не хотел путаться под ногами. Когда интриги плетут высшие маги Дреары, вмешиваться бесполезно.

– Вот мы и одни.

Эльсанна немедленно заняла императорский трон. В ее руке появился широкий бокал с белым вином. Она небрежно откинулась на спинку, загадочно улыбнулась и пригубила хмельной напиток.

«Потрясающая женщина! – восхитился Лэранд. – В ней есть шарм, харизма, таинственность. О, она воистину достойна сидеть на престоле рядом со мной».

– Известие о вашем прибытии застигло меня врасплох.

– Не утруждайте себя оправданиями, любезный лорд. Я прибыла всего на три дня. Признаюсь, я уже сейчас восхищена этим чудесным городом.

– Сейлорт не только красив, но и могуществен, – заметил Лэранд.

Внезапно лицо Эльсанны стало холодным и серьезным.

– Именно, любезный лорд. Очень могущественен. Властитель полагает, что подобная сила способна уничтожить вас.

– Уверяю, империя всецело под моей властью.

– Неужели? – Царица Нор-Шергарда изогнула тонкую бровь. – Зеденнэ еще не император, а значит, ваш контроль над Эриф-Аскальдом относителен. Мы с вами, любезный лорд, должны всенепременно разыскать последнего из рода Верайт и завершить обряд перехода власти к семье Зеденнэ.

Лэранд помрачнел. На его глазах восхитительная певчая пташка превратилась в сурового коршуна. Демон чувствовал витающее в воздухе напряжение. Если он начнет темнить и оправдываться, царица сожрет его с потрохами.

– Андрэ скоро умрет.

– Разумеется. – Улыбка у Эльсанны вышла чарующе-зловещей. – В противном случае с должности наместника вас сместит либо властитель Белтанар, либо сами темные эльфы. Не нужно быть чрезмерно проницательной, дабы понять, как сильно они разгневаны деспотией, установленной по велению Дреары.

– Никакой деспотии нет! – праведно возмутился Лэранд. – Зеденнэ продолжает политику семьи Верайт. Он всецело…

Царица властно подняла вверх изящную ладонь. Демон замолчал.

– Мы можем потерять здесь влияние, – уже спокойнее произнесла Эльсанна. – Сейчас, когда Оривиэл повержен, мы просто обязаны поставить эльфов мрака на колени. Эту задачу вы взяли на себя, любезный лорд. Нужно ли объяснять, что в случае провала вы лишитесь многого. Очень многого.

– Провала не будет.

– Разумеется. Потому-то я и здесь.

2

Кейра Безликая упала на колени пред своим повелителем и жалобно всхлипнула. Вид у нее был жалкий: волосы растрепанны, ногти забиты грязью, на лице следы копоти и побоев.

– Что значит тебе помешали? – вкрадчиво осведомился Лэранд.

– Андрэ прятался в Вортальских скалах, – попыталась оправдаться демонесса. – Когда я настигла его, вмешались ангелы смерти. Они рассеяли мою магию и забрали наследника.

– Ангелы смерти?!! – взревел Лэранд. – Неужели тебе не хватило сил справиться с этими крылатыми ублюдками?!!

– Слуги Далеара сильны. – Кейра осмелилась поднять глаза и с мольбой поглядеть на разгневанного лорда. – Я не смогла им помешать.

Лэранд раздраженно сжал кулаки.

– Дура! – Он с такой силой ударил Кейру по лицу, что демонесса отлетела на добрых три шага.

Стирая кровь и пряча унижение на дно воспаленного сознания, светловолосая девушка поднялась.

– Убирайся прочь! – прорычал Лэранд. – Я позже решу, как с тобой поступить.

– Возможно, Далеар сам убьет Андрэ, – решилась возразить Безликая.

Лорд смерил ее презрительным взглядом:

– Мы обязаны завершить ритуал. Если кровь последнего мужчины рода Верайт не обагрит жертвенный алтарь, меня с позором изгонят из Сейлорта. Эльфы мрака возьмут власть в свои руки, перебьют семью Зеденнэ и навеки отринут покровительство Дреары. Властитель никогда не простит мне такого поражения. Надеюсь, ты это понимаешь?!

– Я исправлю ситуацию.

– Прочь! – рявкнул Лэранд. От гнева его руки затряслись.

Кейра пристыженно направилась к дверям кабинета.

– Зачем же так орать на очаровательную демонессу? – Резкий голос заставил Лэранда вздрогнуть и обернуться. За его спиной прямо из воздуха появился Венсайрус. Он покровительственно кивнул девушке, и та застыла на пороге.

– Как ты смеешь появляться у меня без стука?! – вскипел Лэранд. Неудачи сделали его на редкость раздражительным.

– Я вас напугал? – с ехидством поинтересовался Венсайрус. – Прошу прощения.

Великому лорду сделалось дурно. Он понял, сколь опасен глава всадников. Коли он умеет возникать из воздуха без порталов и колдовских смерчей (что доступно исключительно адептам Эвернайта), он способен в любой момент отправить Лэранда в ад. Короля демонов безумно раздражало понимание того, насколько он уязвим перед всесильным воителем.

– Как прошла встреча с Эльсанной?

Лэранду показалось, что над ним нагло издеваются.

– Следует менять планы, – холодно отозвался демон, искоса поглядывая на Венсайруса.

Если для создания портала у той же Эльсанны уходило до шести часов, то воины Эвернайта перемещались молниеносно – по велению мысли. Тайну телепортации они берегли как зеницу ока и не спешили раскрывать козыри собратьям из Крониоса.

– Не поздно ли? – В голосе главы всадников сквозила холодная насмешка.

– Не поздно, – отрезал Лэранд. – Мы введем в империи военный режим и уничтожим любого, кто вздумает бросить вызов моей воле. Семью Зеденнэ мы тихо уберем. Я назначу императора из числа ближайших помощников.

Венсайрус уселся в любимое кресло Лэранда и почесал гладко выбритый подбородок. Закинув ногу на ногу, он изрек:

– Эльсанна не даст тебе власти. Теперь она самостоятельно начнет «рулить» страной. Учти, Лэранд: пока она не знает о заговоре, но, если ее симпатичных ушек коснется хоть одна сплетня, ты потеряешь все, включая трон Крониоса. Белтанар раздавит тебя, точно бегающую под ногами букашку.

– Ты смеешь угрожать? – ощерился Лэранд. Уж если Венсайрус перешел на «ты», дела действительно плохи.

– Угрожать всесильным лордам – не моя манера. Я всего-навсего предупреждаю.

Лэранд плюхнулся в кресло напротив всадника Эвернайта и принялся пить вино прямо из бутылки. Проглотив половину пьянящей жидкости, демон покосился на Безликую. Кейра застыла в дверях и с жадностью ловила каждое слово.

– Не обижай девочку, – посоветовал Венсайрус, правильно истолковав взбешенный взгляд. – Она не раз помогала тебе.

Лэранд немного успокоился. Он понял, что в пустых криках нет смысла. Следует помолчать и послушать мудрого собеседника.

– Ты обладаешь колоссальной властью, Лэранд. Ты второй в списке претендентов на трон властителя. Далеара мы с грехом пополам обыграли. Осталась Эльсанна.

– С чего ты взял, что другие лорды не выкажут претензий на престол?

Венсайрус усмехнулся:

– Какие претензии? Если сыграть чисто, никто ничего не поймет. Мы поставим Эриф-Аскальд на колени, избавимся от царицы Нор-Шергарда, а затем со спокойной душой начнем операцию по уничтожению Белтанара. Когда наш правитель упокоится с миром, ты сам примешь силу властителя. Другие лорды не успеют сориентироваться.

– У тебя все выглядит просто и понятно.

– Не у меня, – поправил Венсайрус, – а у королевы Твэл. Я лишь скромный исполнитель ее воли.

Лэранд прищурился:

– Ты что-то знаешь. Рассказывай.

– С удовольствием. – Лицо Венсайруса сделалось торжественным. – Прошлой ночью наши пешки наконец преодолели шахматную доску и стали ферзями. – Он обвел демона тяжелым взглядом и пояснил: – Кристиан, Мелиса и другие маги добрались до логова Пристеона. Старый колдун наверняка поможет им вернуть былую мощь и возродить Сен-Рион.

– Мне плевать на Сен-Рион, – фыркнул Лэранд. – Главное – смерть Белтанара.

– Уверен, они непременно отыщут способ свергнуть проклятого властителя.

– Ясно. А какие планы насчет темных эльфов? Ведь именно королева Твэл первой вторглась на территорию Эриф-Аскальда. Стало быть, спрос тоже с нее.

Взгляд Венсайруса стал ироничным.

– Наместник Дреары – ты, а не Твэл. В случае свержения и позорного бегства из Сейлорта пострадает только твоя шкура. Королева Эвернайта в глазах Белтанара будет чиста.

Лэранд закусил нижнюю губу. Понимание того, что все это время с ним играли, точно с глупым котенком, заставило бессильно зарычать.

– Твэл не свалит провал на мои плечи, – досадливо прохрипел лорд.

– Уверен, до этого дело не дойдет. Скоро оправдываться будет не перед кем. – Глава всадников поднялся с кресла. – Мне следует покинуть тебя, великий лорд. Королева зовет.

Венсайрус исчез, оставив Лэранда наедине с жестокими сомнениями.

3

– Какой подвиг я должен совершить, чтобы никогда больше тебя не видеть? – почти ласково поинтересовался Кристиан.

– Прыгни с обрыва на острые скалы, – посоветовала Сайморин. – Дешево и сердито.

– Проще тебя столкнуть.

– Неужели?! – Ведьма задорно улыбнулась. – Ну рискни.

Рисковать Крис не решился. Он мирно сидел на лавочке в домике почившего мага Пристеона и изредка переругивался с обворожительной королевой Эвернайта.

– Все же Пристеон был гением, – задумчиво протянула Сайморин, приближаясь к креслу, где полусидел-полулежал мертвый старик. – Создать кривые зеркала – немыслимая задача. С ней не могли справиться даже всесильные маги Дреары. Кто бы мог подумать, что их сотворит простой смертный.

– Простым его назвать сложно, – проворчала Мелиса. Сперва она с подозрением отнеслась к появлению черноволосой колдуньи, но позже смирилась с мыслью о том, что без поддержки Эвернайта ее жизнь гроша ломаного не стоит.

Сайморин коснулась плеча старого мага. В ту же секунду лицо Пристеона посерело, руки безвольно опустились, а из глазниц посыпался пепел. Неожиданно тело Пристеона рухнуло на пол и рассыпалось горсткой серого праха. Королева брезгливо отдернула руку и с непониманием уставилась на стоявших у двери ангелов смерти. Два высоким мрачных типа с могучими крыльями за спиной почти синхронно пожали плечами, ясно давая понять, сколь сильно удивлены случившимся.

– Пристеон продлевал свою жизнь много лет, – соизволил пояснить Кертис – старший ангел смерти. – Ныне свеча его жизни угасла, и тело разрушилось под гнетом времен.

– Но душа отлететь не успела. – Сайморин повернулась к Дэрету. Некромант под ее тяжелым взглядом потупился. – Верни душу Пристеона, допроси ее. Тогда, быть может, ты заслужишь мое прощение.

– Мне не нужно твое прощение, королева, – хмуро отозвался Дэрет. – Если хочешь убить – убивай. Едва ли у меня хватит сил бороться с тобой.

Пять лет назад, когда всадники Эвернайта совместно с демонами Крониоса поставили на колени империю Эриф-Аскальд и вынудили темных эльфов повиноваться новым повелителям, наглый некромант буквально из-под жертвенного ножа вытащил последнего представителя рода Верайт. Андрэ благодаря Дэрету покинул Сейлорт, и заговорщики опростоволосились. Сайморин и Лэранду осталось лишь грызть ногти и тупо искать ускользнувшего наследника в каждой подворотне. Пока кровь Андрэ не обагрит жертвенник, новая власть по законам империи установиться не может. Эльфы мрака свято чтят свои традиции – никто не смеет нарушать или упразднять их.

Самого Дэрета схватили. После долгих бесед в пыточных подвалах Лэранд приказал вышвырнуть полуживого некроманта из империи. По всей видимости, демонический лорд полагал, что после таких мучений Дэрет не выживет. Однако он ошибся.

– Убивать тебя, колдун, не стану, – сухо бросила Сайморин, – но и сопли вытирать тоже не собираюсь. Ты наверняка достаточно могуществен для подобного обряда. В противном случае эльфы не взяли бы тебя в обучение. Они не слишком-то любят раскрывать сокровенные тайны некромантии представителям человеческой расы.

– Нужны некроманты, – вступилась за Дэрета Мелиса, – вызывай из Эриф-Аскальда.

– Бесполезно, – возразил Дэрет. – Душа Пристеона умерла вместе с его телом. Не знаю, как такое могло произойти, но я больше не ощущаю присутствия ментальных нитей. Старец унес свою тайну в могилу.

Сайморин уже отдала приказ верным ей воинам обыскать жилище Пристеона на предмет древних рукописей и книг, содержащих хоть какие-нибудь намеки на разработки старого мага. Естественно, никто ничего не нашел.

– Проклятье, – сокрушенно вздохнул Кристиан. – Не пойму, почему старый олух не пожелал нам помочь?

– Он не пожелал помогать сомнительным личностям вроде королевы Твэл, – беспардонно заявила Мелиса. – Согласись, подруга, на нас тебе плевать. Ты ищешь выгоду исключительно для себя.

Сайморин надула щеки, но вопить и метать молнии не стала. У нее по-прежнему было хорошее настроение.

– Мы ищем выгоду для всех, – вмешался я. Долго молчать у меня не получалось. – Мелиса, ты же достаточно умна, дабы понять, насколько опасен властитель. Он чрезмерно силен для нашего мира. Посуди сама. Сначала он выиграл войну с Оривиэлом, затем вторгся в Эриф-Аскальд. Уверен, скоро Белтанар полезет и в Независимые Земли. Раньше Дреара вынуждена была считаться с Оривиэлом; сейчас же для нее нет границ и пределов. С каждым днем властитель становится сильнее, Дреара постепенно порабощает весь мир. Когда Белтанар исполнит задуманное, отпадет нужда как в могучих воинах и магах, так и в самих лордах. Если мы не примем меры сейчас, в будущем мы рискуем оказаться на дне.

Дэрет возмущенно фыркнул:

– В Эриф-Аскальд полез не Белтанар, а вы с Лэрандом.

– Темные эльфы – гарант нашей безопасности, – терпеливо объяснил я. – Империя могущественна, и в случае возвышения Дреары она сможет стать противовесом.

– Пошлете эльфов мрака драться с Белтанаром, когда он завоюет весь мир? – уточнил Кристиан.

– Типа того.

Маги Оривиэла долго молчали, переваривая услышанное.

– Зачем это рассказывать нам? – удивился Крис.

– А почему бы и нет? – улыбнулась Сайморин. – Сейчас мы с вами в одной лодке, хотя гребем в разные стороны. Об империи пока забудьте – дело не в ней. Наша цель – возродить Оривиэл и свергнуть Белтанара с помощью повстанцев, бежавших в Белую топь. Пристеон знал способ вернуть им силу и восстановить разрушенный Сен-Рион, однако вместо вразумительного ответа выдал туманный бред.

– Найди истину внутри себя, и Глаза Тирана сомкнутся, – вспомнил я слова старика. – Лишь кровь бессмертного вернет Сен-Рион к жизни. И как понимать эту чепуху?

– Глаза Тирана? – задумчиво повторил Кристиан. – Когда прольется кровь Тирана, мы восстановим баланс сил.

Взгляд Мелисы упал на прах, оставшийся от Пристеона. Она пристально созерцала серую кучку. На ее высоком лбу проявились морщинки.

– Я чувствую себя безвольной куклой, с которой играют, как хотят, – возмущенно процедила Мелиса.

– Все мы заложники чьих-то игр, – философски пожала плечами королева Сайморин. – Так что же вы закисли, друзья мои? Будем бороться или сдадимся в плен?! – Она протянула волшебнице изящную ладонь.

Женщины скрепили предложение теплым рукопожатием. Помнится, несколько дней назад Сайморин уверяла меня, что скорее продаст себя в рабство Ворталу, чем заведет дружбу с колдунами Оривиэла.

Вот она, сила обстоятельств!

– А как же Флеверт – королевство людей? – не удержался от шпильки Кристиан. – Помнится, вы с Далеаром здорово развлекались с простыми смертными, называли себя богами.

– Далеар развлекался, – поправила Сайморин. – Ты, Крис, даже представить себе не можешь, сколь сильно меня оскорбляет понимание того, что Белая гильдия использует мое истинное имя как средство запугивания. Деларосские маги и даже обычные жители проклинают меня, хотя на самом деле я никак не связана с этими кровавыми ублюдками.

– Не прибедняйся. Разве не ты давала силу белым палачам?

– Конечно нет.

Королева Твэл в последнее время не слишком тесно сотрудничала с Ворталом. Несмотря на то что Далеар являлся непосредственным повелителем Эвернайта, Твэл все чаще обращалась к другим лордам. Лэранд, к примеру, после принятия титула властителя обещал дать Эвернайту статус города власти, а его королеву приравнять в звании к лордам Дреары. Сайморин давно мечтала вырваться из-под могучих крыл Далеара и самостоятельно царствовать над величественной цитаделью – прибежищем грозных всадников.

– Не боишься, что заговор раскроется? – как бы невзначай поинтересовалась Мелиса. – Лэранд может допустить ошибку и попасть в лапы Белтанару. Тогда туго придется всему Эвернайту.

Кроме нас свидетелями откровенного разговора были ангелы смерти. Мелиса не знала, что они верой и правдой служат королеве Твэл.

– О заговоре знают немногие, – вмешался я. – В принципе, если Лэранд попадется, в моих силах выжечь память о подлых планах и у Твэл, и у других посвященных. Когда властитель Белтанар начнет «копать», мы окажемся чистыми.

– Ты сам понял, что сказал? – полюбопытствовала Мелиса. В теории Недриарна она разбиралась поверхностно.

– Объясняю для особо одаренных, – не удержался от ехидства Кристиан. – Белтанар пронюхивает о заговоре, тайком посылает в Эриф-Аскальд опытных воинов, и они притаскивают зарвавшегося Лэранда на коротком поводке. Перепуганный лорд немедля сдает с потрохами всех, включая нашу милую королеву. – Наглый кивок в сторону Сайморин. – Белтанар немедленно отряжает в Эвернайт заклинателей, умеющих читать чужие мысли, а те, в свою очередь, начинают допрос с пристрастием. Естественно, после выжигания памяти они ничего не найдут. Воины Эвернайта окажутся чистыми. Мы тоже.

– Властитель учтет подобную возможность, – продолжила упрямиться Мелиса.

– Вполне возможно, – кивнул я. – Но доказательств-то не будет! Вздумай Белтанар устроить показательную казнь правителям Эвернайта, лорд Далеар, хозяин Вортала, поднимет жуткий скандал. Поверь, Мелиса, Белтанару будет проще закрыть на Эвернайт глаза. Он не настолько глуп, чтобы по пустякам ссориться с самым могущественным лордом Дреары и его непобедимыми воинами.

Каждый маг Дреары прекрасно знал: среди всех городов власти Вортал – самый независимый. Населяющие его ангелы смерти – чрезмерно заносчивый и эгоистичный народ; наглых действий они не потерпят даже со стороны властителя.

– Возможно, властитель уже почувствовал запах измены. – Сайморин приблизилась к окну. На горизонте нерешительно проклевывалось солнце. Она понимала, сколь опасен для ангелов смерти дневной свет. Королева обратилась к чернокрылым бойцам: – Кертис, ты можешь возвращаться в Эвернайт. Забирай остальных ангелов.

Немногословный Кертис кивнул и удалился. За ним немедленно проследовал второй воитель.

Много тысячелетий назад владыка Оривиэла маг Хиронт наложил на ангелов смерти страшнейшее заклятие, сделавшее их уязвимыми к солнечным лучам. Оно было построено на крови десятков бессмертных колдунов Оривиэла, сам Хиронт отдал за него свою жизнь. С тех пор минуло много-много лет, потоки истории сгладились и исказились, однако так и не нашлось умника, готового разрушить кровавое заклятие Хиронта.

– Ладно, с вами все ясно. Уж лучше часть правды, чем незамутненная ложь. – Кристиан покосился на Дэрета: – А чего хочешь ты?

– Уже ничего, – буркнул некромант.

– Мести он хочет, – усмехнулась Сайморин. – Мы с Лэрандом почти поработили его империю, вот он и взъелся. Я права?

– Я ничего не хочу, – упрямо повторил Дэрет. – Ради отмщения жить глупо.

– Жить вообще глупо, – сообщила королева Эвернайта. – Присоединяйся ко мне. Опытный некромант, тем более человек, весьма ценен.

Дэрет неопределенно помотал лохматой головой. В данную минуту его эмоциональный фон был настолько запутанным, что разобрать какие-либо отдельные переживания показалось мне нереальным. Он действительно слабо понимал, зачем живет и к чему стремится.

Некроманты ценились не меньше заклинателей. Будучи опытными хозяевами духов, они умели вызывать души умерших, говорить с призраками, поднимать из могил живых мертвецов, убивать небрежным взмахом руки и накладывать различные необратимые проклятья.

– А как насчет Нирс-Келлира? – продолжил допрос въедливый Кристиан. – Вампир ведь тоже участвует в этом скользком дельце. Извини за любопытство, но ему-то какая выгода?

– Любопытство не порок, – улыбнулась Сайморин, – любопытство – смертный грех!

Благо, больше Крис допытываться не стал. Полный план захвата власти являлся загадкой даже для меня. Лэранд лично координировал заговор против властителя Белтанара и не спешил открывать карты даже ближайшим сподвижникам.

– Убить властителя Дреары должны именно мы? – уточнила Мелиса.

– Разумеется. – Голос Сайморин обрел ледяные нотки. – Если я правильно понимаю замысел Лэранда, в скором времени между Дреарой и повстанцами из Белой топи разгорится настоящая война.

– Но бывшие маги Оривиэла потеряли силу, – напомнила Мелиса, – а Сен-Рион лежит в руинах. Надеяться следует скорее на темных эльфов. У них больше шансов совладать с властителем.

– Ой ли! – рассмеялась Сайморин. – Колдуны Оривиэла так сильно ненавидят Белтанара, что готовы вцепиться ему в горло голыми руками – без меча и магии.

Мелиса недовольно насупилась. Ее губы свернулись в трубочку, а брови сошлись на переносице – весьма забавное зрелище.

– Как ты намерена вернуть магам Оривиэла их силу? – прямо спросила Мелиса. Она понятия не имела, каким заклятием воспользовался Белтанар для поглощения волшебства, рожденного Сен-Рионом.

– Терпение. – На сей раз улыбка у Сайморин вышла зловещей. – Наступит день и… – Она осеклась, уловив поток чужой энергии.

Прямо в комнате открылся мгновенный портал. Технологией его создания владели исключительно воины Эвернайта. Жители других городов Дреары пользовались куда более примитивными средствами перемещения.

Вспышка портала чем-то напоминала крохотный полумесяц, с острых концов которого падали два тонких луча. Они переплетались в причудливом узоре и разливались на деревянном полу серебристыми пятнами. Красивое, но быстро исчезающее зрелище.

Едва мертвенный свет померк, в центре круга появился высокий плечистый мужчина. Он пронзительным взглядом оценил обстановку, поправил запутавшийся плащ и поскреб гладко выбритый подбородок. Жители Оривиэла и Дреары усы и бороду не носили, считая их пережитком прошлого.

– Приветствую тебя, Венсайрус.

Сайморин облокотилась на край окна. Лучи восходящего солнца мгновенно окрасили ее черные волосы кровавым цветом.

– Здравствуй, королева. – Глава всадников Эвернайта шагнул вперед. Его невозмутимый взгляд застыл на Кристиане. – Полагаю, они уже ознакомлены с планами Лэранда?

– Конечно. – Сайморин немедля перешла к делу: – Как ты и предполагал, Пристеон не вел здесь разработок касательно «заклятий деструкции». Мы обыскали весь дом и ближайшие постройки. Эриан тщательно просканировал местность.

– Никаких следов, – подтвердил я. – Пристеон не занимался волшбой с тех пор, как покинул орден Делароса.

Мелиса навострила уши:

– Что за «заклятия деструкции»?

– Лишняя информация вредна, – отрезал Венсайрус.

– Для твердолобого вояки вроде тебя – да, – с вызовом выпалил Кристиан.

Всадник оскалился и грозно навис над хлипким Крисом.

– Хватит! – приказала Сайморин. Будучи грозной и жестокой, она без зазрения совести могла обречь на смерть любого наглеца. Мягкого и слабовольного правителя Эвернайт никогда бы не потерпел. – Мы много лет изучаем чары, наведенные Белтанаром после разрушения Сен-Риона. Некоторые заклинатели, детально анализировавшие строение этих чар, полагают, что были применены так называемые заклятия деструкции – древние рунические символы. Белтанар фактически одним ударом разрушил внутренний стержень каждого оривиэльского мага, похитил его колдовскую силу.

– Слишком сложно, – насупилась Мелиса. – Проще убить.

– Ты плохо знаешь нашего властителя, – перебил Венсайрус. – Трудно встретить более загадочную личность. Его логику не способны понять даже ближайшие подданные.

– Потому-то он и опасен, – подтвердила Сайморин. – Когда не понимаешь суть человека, лучше всего его устранить.

Дверь распахнулась. В проеме показались трое всадников. Судя по возбужденным лицам, они что-то раскопали.

– Королева Твэл. – Один из воинов перевел дух и протянул Сайморин пожелтевшую от времени книгу. – Нашли в подвале.

Ведьма аккуратно взяла древний фолиант.

– Рукописи Пристеона?

Всадник развел руками.

– От книги веет силой, – запинаясь, пояснил он. – Чужой силой, непонятной. Мы не сразу ее заметили.

Сайморин с любопытством повертела хрупкий раритет.

– Превосходно. – Королева повернулась к Кристиану: – Проводите наших друзей в лагерь к другим магам. В Деларосе не должны знать о нашем появлении.

– А что сказать Юэдду и другим советникам? – возмутилась Мелиса.

– Ты задаешь слишком много вопросов, моя милая. – Сайморин закатила глаза. – Бери пример с некроманта. Когда возникнет необходимость, я свяжусь с вами через Эриана. – Она повернулась к окну и добавила: – Что бы ни случилось, ни в коем случае не возвращайтесь в Деларос. Сдается мне, этот примитивный магический орден скоро станет историей.

Крис, Дэрет и Мелиса быстро покинули тесную комнатку Пристеона. Как ни странно, возражений больше не последовало. По всей видимости, колдуны павшего Оривиэла сами хотели обмозговать случившийся разговор – в удобной обстановке, наедине.

– Я тоже пойду.

– Останься, Эриан.

Венсайрус осторожно забрал у Сайморин ветхую книгу и раскрыл ее на середине.

– Руны незнакомые, – хмыкнул он. – Похоже, версия с «заклятиями деструкции» себя оправдывает. Но неужели ты действительно верила в то, что Пристеон сможет помочь?

– Конечно нет. – Сайморин аж причмокнула от удовольствия. – Старик явно приложил руку к падению Оривиэла, однако вряд ли знал, как противостоять заклятию.

– Тогда какой дьявол дернул Мелису плыть сюда, на Эрифские острова? – праведно возмутился я.

– Так надо. Чем дальше от лорда Далеара, тем проще.

– Он же твой повелитель?

– К моему великому сожалению – да, – вздохнула Сайморин. – Благо, Лэранд нашел способ обезвредить его и выбить из колеи.

Я удивленно изогнул бровь. Меня давно поражал тот факт, что Далеар никак не вмешивается в события, а лишь забавляется с простыми смертными, играя роль кровавого бога. Почему могущественнейший из лордов Дреары отошел от дел, позволив Эвернайту играть по новым правилам, навязанным коварным Лэрандом? Зачем повелитель ангелов смерти, могущий соперничать с самим властителем, добровольно вышел из борьбы?

– Объясни, – коротко потребовал я.

Венсайрус усмехнулся подобной наглости, но встревать не пожелал. Он хитрым жестом материализовал из воздуха удобное кресло, плюхнулся в него и принялся изучать пожелтевшую книгу. Лишь глава всадников позволял себе фамильярность в присутствии королевы. Даже лорды старались лишний раз не тревожить вспыльчивую Сайморин.

– Надеюсь, ты помнишь Ниэрена – единственного сына Далеара? – полюбопытствовала королева.

– Естественно, – подтвердил я. – Он погиб незадолго до падения Оривиэла. Ниэрен бросил вызов одному из бойцов Сен-Риона и проиграл. Темная история.

– Этим бойцом был Кристиан. Собственно, с тех пор он и стал знаменитым.

О поединке между Крисом и Ниэреном ходило множество слухов и легенд. Свидетели утверждали, что Кристиан перехитрил Ниэрена, отвлек его внимание, а затем нанес смертельный удар в спину. Надо ли говорить, что после этой подлой победы Далеар решил любыми способами добраться до Криса и поквитаться с ним за гибель сына.

– Не так давно я анализировал кровь Кристиана, – сказал я, вспоминая ритуал некромантии и бой с влезшим не в свое дело Дэретом. – Обряд дал противоречивые показания: в смерти Ниэрена повинен другой человек.

– Спросил бы самого Кристиана. – Венсайрус на минуту отвлекся от изучения рукописи Пристеона.

– Здесь выходит загвоздка, – объяснила Сайморин. – Кристиан не помнит тех событий, утверждает, будто на него наслали морок.

– Морок?! – изумился я. – На заклинателя Недриарна? Полная чепуха! Его разум неприступен. Заклинатель сам кого хочешь поработит.

– Логично, – не стала спорить Сайморин, – однако я убеждена, что Крис не такой негодяй, каким его малюют. Он не станет бить в спину. Уверена, его подставили. Свидетели поединка видели не его, а другого воина. По всей видимости, потрудилась Кейра Безликая – ближайшая помощница Лэранда. Она могла на время погрузить настоящего Криса в глубокий сон и принять его обличье. Затем Кейра выждала удобный момент и прикончила ничего не подозревающего Ниэрена.

– Кейра? – Я попытался вспомнить, о ком идет речь. – Актриса погорелого театра?

– Если погорелым театром считать наш мир, то – да.

Венсайрус громко хмыкнул, демонстрируя свои сомнения насчет хитрой версии. Естественно, его мнение королеву не волновало.

– В любом случае причастность Кейры доказать нереально, – с уверенностью заявил я. – Едва ли Далеар поверит, что его сына убили по приказу Лэранда. Смысла-то нет.

Сайморин нагло постучала по моему лбу.

– Бестолочь, – заявила она. – Смысл огромный. Видишь ли, Далеар задумал воскресить сына.

Я вытаращил глаза:

– Это невозможно. Ни один некромант не знает, как бороться со смертью. Ниэрен уже много лет покоится в некрополе на подступах к Ворталу. Я сильно сомневаюсь, что когда-нибудь он вылезет из гроба и завопит: «Папочка, я живой!»

– Бестолочь, – повторила Сайморин.

– Редкостная, – поддакнул Венсайрус.

Я сердито засопел. Не привык, когда со мной разговаривают подобным образом.

– Существует древнее заклинание, требующее колоссальной затраты сил, – соизволила объяснить королева. – Оно называется Лоно воскрешения. Суть заклинания – переселение души погибшего в тело нерожденного ребенка. Далеар и его слуги выбрали в Деларосе подходящую мать. Они хитростью убили настоящего ребенка Ории и вселили в него дух Ниэрена. Скоро ребенок подрастет, вернет прежнее обличье и восстановит память.

– Звучит нелепо, – признался я.

– Мир состоит из одних нелепостей. Кто говорит, что в нашей жизни есть логика или смысл?

– Страшно подумать, сколько у Далеара ушло сил на реализацию Лона воскрешения.

– Больше, чем ты думаешь. Он израсходовал и внутренний запас, и запас всего Вортала. Теперь лорд слаб и уязвим. У него больше нет возможности бороться за престол. Надеюсь, теперь ты понимаешь замысел Лэранда?

Я с удовольствием покивал головой:

– Хитер наш демон, ничего не скажешь. Обставить самого Далеара! Это заслуживает уважения!

– Сейчас Лэранд подавлен, – напомнил Венсайрус. – Я разговаривал с ним пару часов назад. После появления в Эриф-Аскальде царицы Эльсанны он думает, будто властитель прознал о его планах.

Состояние Лэранда мало заботило гордую королеву. Мы все прекрасно понимали, что верховный демон скоро отойдет от дел и уступит место новому наследнику – человеку, достойному занять место Белтанара.

Я повернулся к Сайморин:

– Стало быть, теперь ты вынуждена возиться с новорожденным? Далеар приказал?

– Разумеется. За ним следят и простые ангелы смерти. Далеар слишком беспокоится за Ниэрена и ни на минуту не выпускает его из виду.

– Кто бы мог подумать, что этот кровавый ублюдок так любит своего сына, – восхитился я.

– Положительные стороны есть у всех, – подметила Сайморин. – Абсолютно злых или добрых людей не существует. Абсолют – понятие теоретическое, на практике оно не встречается.

– А как же та девчонка? Как там ее… Кэт?

– Кэт – настоящий самородок, – с гордостью заявила королева. – У нее великое будущее, я уверена.

Венсайрус отложил книгу в сторону и заключил:

– Совершенно бесполезное чтиво. Наполовину дневник, наполовину сборник банальных заклятий.

– В любом случае отдадим рукопись на экспертизу. В Эвернайте разберутся.

Глава всадников согласно кивнул.

– И последнее. – Сайморин облизнула пересохшие губы. – Настала пора заглянуть в Арканну…

4

Злые языки утверждали, будто Нор-Шергард – великую столицу Дреары – породила тьма. О, как же они заблуждались! На самом деле это Нор-Шергард породил тьму. Именно его закрома тысячу лет назад выпустили в мир огромные клубы черных туч. Эта тьма была особой, она не несла в себе жестокости, коварства или зла. Ее задача сводилась к совершенно иному – защитить от проклятых солнечных лучей вампиров и ангелов смерти, скрыть от врага тайны властителя, превратить Нор-Шергард в неприступную цитадель.

Посторонние маги, никогда не бывавшие близ стен нетленного града, едва ли могли представить, что же на самом деле представляет собой Нор-Шергард, в чем его сила, а в чем слабость. Они искренне верили, будто столица Дреары – великая крепость, стены которой соизмеримы лишь с могуществом самого властителя. Подобное заблуждение рассеивалось быстро. Ибо Нор-Шергард был куда сильнее и старше любого властителя. На своем веку он повидал множество правителей – как глупых, так и гениальных. Даже у бессмертия есть предел. Лишь столица была вечной.

Проклятое вампирами солнце, проходя над Нор-Шергардом, могло наблюдать лишь высокие глухие стены, высеченные из черного агата, и высокие конусообразные башни, пронзающие небо острыми шпилями. Разумеется, ни одна армия не могла даже близко подойти к этим стенам, – витающая в воздухе тьма, смешиваясь с огнями стольного града, могла испепелить любого мага. В мире еще не родился человек, чьего могущества хватило бы для захвата черной цитадели. Агаты, переливающиеся всеми оттенками адского пламени и дьявольской тьмы, стали истинным проклятием для врагов всесильной Дреары. Их энергия казалась неисчерпаемой, а ярость могла сравниться только с ненавистью оривиэльских колдунов.

Истинный облик Нор-Шергарда открывался глубоко под землей. Там, среди огромных лабиринтов, великолепных аркад и зловещих переходов, таился настоящий, не опошленный светом или сумерками город. Он походил на переплетенные в безумном танце ходы, чьи ветви были способны привести и к жизни, и к смерти. Каждый сам избирал свой путь, а ошибка каралась быстро, расчетливо, безжалостно.

В одной из аркатур, служащих для украшения черной, точно душа убийцы, стены, стоял невысокий худощавый мужчина. Бледная кожа, длинные седые волосы и тонкие клыки, торчащие из-под верхней губы, выдавали в нем вампира. Темная мантия и небрежно накинутый на голову капюшон говорили о том, что мужчина не желает быть узнанным. Случайным свидетелям незачем знать, кто именно явился в Нор-Шергард. Лорд вампиров не желал огласки. Он всего лишь хотел вновь пройтись по запутанным коридорам столицы, прикоснуться к клубящейся тьме, вдохнуть аромат адского огня. Говорили, будто Нор-Шергард построил сам дьявол, и у повелителя вампиров пока не появилось возможности усомниться в столь чудовищном факте.

– Лорд Нирс-Келлир.

Безжизненный голос заставил мужчину вздрогнуть. Он отошел от аркатуры; на его тонкой ладони загорелся крохотный Диск Луны – особое заклинание, дающее свет, но не испепеляющее слабую вампирскую плоть.

– Я не ждал тебя, Кейра. – Диск Луны позволил Нирс-Келлиру разглядеть худую белокурую девушку.

– А я не ждала вас, – ответила Кейра Безликая. – Простите за беспокойство.

– Ну что ты, девочка. – Лорд вампиров ласково улыбнулся. – Разве ты можешь причинить беспокойство? Просто я полагал, что ты живешь в империи темных эльфов, рядом с Лэрандом.

Глаза демонессы сверкнули. На непроницаемом лице за долю секунды промелькнули злоба, обида и слабость.

– Лэранд прогнал меня, – объяснила Кейра. – Я не исполнила его волю.

Лорд Нирс-Келлир понимающе кивнул. Ему уже доложили, что повелитель демонов вновь упустил наследника Андрэ, и по Эриф-Аскальду прокатилась очередная волна недовольства.

– Не печалься, девочка. – Верховный вампир ласково обхватил руку Кейры и повел демонессу по скудно освещенному коридору. – Твоя сила уникальна. Забудь Лэранда. Ты всегда найдешь другого покровителя.

Кейра Безликая сочла нужным улыбнуться в ответ. У Нирс-Келлира был мягкий, добрый, но очень тихий голос. Он медленно лился по холодным плитам Нор-Шергарда и вынуждал душу успокоиться, забыть былые обиды.

– Придет время, и мы с тобой нарушим буйное течение нынешней жизни… – Повелитель Дарканаара все говорил и говорил. Звук его шагов отражался от гладких стен и эхом разносился по хитрому лабиринту, нарушая вечную тишину стольного града.

Кейра поймала себя на мысли, что может слушать медленную и умиротворяющую речь вампира бесконечно. Для нее он стал почти отцом. По крайней мере, когда беда подступала к ее серой личности, демонесса обращалась именно к мудрому лорду. Она знала, что бальзам на душу есть только у него.

Погрузившись в океан покоя, Кейра не заметила, как они достигли Красной Каверны – мертвого сердца Нор-Шергарда. Именно здесь располагались покои властителя, тронный зал и комната для заседания лордов. Каверна представляла собой огромную воронку, на дне которой пылал яркий огонь. По бокам шли ниши, балконы и отгороженные перилами переходы. На каждом шагу чадили факелы, в некоторых местах между ними сверкали крепкие дубовые двери.

– Наверно я утомил тебя? – ласково спросил Нирс-Келлир.

– Что вы, лорд! – возразила Кейра. Кошки перестали скрестись, а грудь наполнилась ангельски нежным теплом. Ей показалось, будто повелитель вампиров – один из старейших иерархов Дреары – забрал всю боль, подменил ее спокойствием и мирной дремой.

– Ты хочешь вернуться к Лэранду? – тихо осведомился Нирс-Келлир.

Кейра отрицательно замотала головой. Девушка явственно поняла, что никогда больше не станет служить мерзкому интригану. Для Лэранда она была простой забавой – игрушкой, которую можно в любой момент выкинуть на свалку. Довольно пустых иллюзий! Теперь она, Кейра, найдет нового покровителя… и будет счастлива.

Впрочем, демонесса не понимала смысл счастья. Лишенная личности суть упорно сопротивлялась любым чувствам. Лишь иногда, в присутствии мудрого и доброго Нирс-Келлира, к демонессе возвращались былые эмоции.

– Ступай с миром, девочка. – Повелитель Дарканаара величественно склонил голову.

Безликая поняла: не стоит по пустякам задерживать лорда. Пора и честь знать.

Кейра низко поклонилась Нирс-Келлиру и скрылась за одной из дверей – той, которая вела на верхние этажи Нор-Шергарда, к теплу и солнечному свету. Солнце, столь ненавистное всем адептам Дарканаара, казалось ей спасением.

Едва демонесса покинула Красную Каверну, вампир направился в покои Белтанара. Кейру он постарался на время убрать из головы. Если властитель почувствует его переживание за служанку Лэранда, он может выкинуть любую глупость. Демонесса должна быть сильной.

«Белтанар безумен! Безумен!!!» – эта мысль многие годы не давала покоя. Нирс-Келлир чувствовал: разум всемогущего хозяина Дреары дал трещину. Демоны Крониоса и вампиры Дарканаара в один голос утверждали, что Белтанару пора на покой. Слишком долго он жил, слишком многое видел и слишком могучим стал. Так не может продолжаться. Либо властитель превратится в мирового господина и уничтожит лордов, либо сами лорды отправят его к дьяволу. Иных путей не открывалось.

Нирс-Келлир никому не сообщал о намерении поехать в Нор-Шергард. Зачем посторонним знать о его планах? Пусть Лэранд думает, что их интересы совпадают.

Вампир перегнулся через парапет, заглянул в огненную пучину, а затем скрылся в одном из проходов. Охранявшие дверь воины – четыре боевых мага и два ангела смерти – узнали дарканаарского лорда и без вопросов пропустили его в покои. Нынешний властитель считал себя чрезмерно могущественным колдуном и не слишком волновался из-за слабой охраны. В мире пока не родился человек, готовый соперничать с ним в магических навыках.

Немного помявшись перед тяжелым занавесом, разделяющим внутренний коридор и собственно кабинет, Нирс-Келлир вошел. Он не стал утруждать себя глупым стуком или не менее глупым вопросом: можно ли войти? Хозяин Дреары не признавал глупых церемоний. Он ценил лишь силу.

– Зачем явился, вампир?

Из-за яркой свечи, пылающей прямо в центре небольшой комнатки, лорд Дарканаара не сумел разглядеть обладателя этого низкого холодного голоса. Привычным жестом Нирс-Келлир собрал витающие в воздухе облака тьмы и приблизил их к лицу. Темнота обволокла слабые глаза мягким покрывалом и ослабила резь.

– Я не звал тебя, вампир. – Белтанар лежал прямо на пушистом ковре, рядом со свечой. Его безумный взгляд был направлен в черный потолок.

Лорд небрежно поклонился повелителю (в отличие от Оривиэла в Дреаре долгих церемоний не признавали) и медленно ответил:

– Мой господин, мне необходимо поговорить.

Валяющийся на полу маг издал короткий смешок и подложил руки под голову. Теперь его глаза устремились на Нирс-Келлира.

«Он безумен! Безумен!!!» – вновь подумал лорд. Он давно привык к сумасбродным выходкам повелителя Дреары, однако каждый раз нервничал. Кто знает, что придет в больную голову хозяина мира?

«Белтанар безумен! И в этом безумии сокрыто его могущество!»

Властитель тяжело вздохнул и совершенно неожиданно вскочил на ноги. Облик величайшего мага едва ли мог поразить наблюдателя. Белтанар был невысок ростом, необычайно худ. Его невыразительное лицо казалось почти юношеским, короткие темные волосы выглядели тусклыми и нездоровыми, тонкие губы постоянно кривились; лишь глубоко посаженные глаза пылали адскими огоньками. Про Белтанара говорили, будто силу ему даровал сам дьявол… А взамен отнял рассудок.

– Говори, вампир, – со свойственной ему бесцеремонностью разрешил повелитель Дреары. Он уселся на ковер и поджал ноги под себя. – Здесь только ты и я. Посторонние не услышат твоих крамольных речей. Не услышат!

– Крамольных? – переспросил Нирс-Келлир. Наглость и недостойное истинного господина поведение сильно смутили вампирского лорда.

– Иначе ты бы не пришел, – резонно заметил Белтанар. – Ты не любишь приносить мне хорошие известия.

Нирс-Келлир переступил с пятки на носок. Смущение нахлынуло жаркой волной и подступило к горлу.

– Мне нужен совет, – тихо прошептал лорд.

Властитель взглянул на собеседника с явным удивлением:

– С каких это пор мудрейшие из вампиров просят совета?

– Я не мог не прийти, – мягко проговорил Нирс-Келлир. – Ответьте, господин, верно ли мы поступили, когда нанесли удар по Сен-Риону? Столица Оривиэла погибла, но не станет ли ее гибель звоном наших предсмертных колоколов?

Белтанар неожиданно вскочил и неведомо как оказался за спиной лорда. Нирс-Келлир не сумел почувствовать всплеска магической активности.

– Ты умнее, чем я думал. – Властитель произнес это шепотом на ухо вампиру. – Немногие поняли мою роковую ошибку. Немногие.

Непроизвольно Нирс-Келлир коснулся ауры Белтанара. Он заглянул в глубины его магических способностей… и ужаснулся: мощь хозяина Дреары превосходила все мыслимые и немыслимые пределы. Он казался непобедимым. Его сила абсолютно не вписывалась в принятые законы и рамки.

– За ошибки надо платить, – улыбнулся властитель. – И я заплачу сполна, уж поверь мне. Сполна.

Когда Белтанар смеялся, он сильно смахивал на простого деревенского мальчишку. Однако вампир знал, что господин куда старше всех лордов Дреары, вместе взятых, – ему уже несколько тысяч лет!

– Вас могут убить, – осторожно заметил Нирс-Келлир. Он хотел проверить: осведомлен ли господин о планах своего «верного» подданного – лорда Лэранда.

– Меня убьют, – совершенно спокойно подтвердил Белтанар. – Я же сказал: за ошибки надо платить.

Властитель давным-давно дал понять, что в скором времени, когда Дреара вознесется над прочими царствами, в лордах отпадет всякая необходимость. Иерархи Нор-Шергарда немедленно забили тревогу. Далеар принялся укреплять власть в Вортале, Харгент, повелитель Волон-Тора, вплотную занялся Независимыми Землями, Лэранд и Нирс-Келлир приступили к подготовке бунта.

– Повелитель славен своими подданными, – заметил Белтанар. – Жаль, лорды не славят меня. Очень жаль. Впрочем, виноват я сам.

Вампир продолжал медленно переваривать странные слова повелителя.

Властитель совсем по-мальчишески отскочил от собеседника и вновь развалился на полу. «Он безумен! Безумен!!! – раз за разом повторял себе Нирс-Келлир. – Лишь безумец может царствовать над столь величественной и непредсказуемой страной. И лорды ему не помеха. Они схожи с пылью под ногами!»

Вампир прогнал прочь дурацкие мысли. Нет, Белтанара необходимо скинуть с трона любой ценой. Даже ценой собственной жизни. Главное, чтобы все вернулось на круги своя. Дреаре нужен новый властитель – человек, способный достойно нести венец правления.

– Я знаю, зачем ты пришел, – неожиданно заявил Белтанар. Он положил голову на мягкий ворс ковра и раскинул худые руки в стороны. Сейчас его фигура показалась вампиру особенно тощей.

«Он бредит? Или действительно осведомлен о делах Лэранда?» Вслух Нирс-Келлир спросил:

– Так зачем же я пришел?

– За правдой, вампир. Ты пришел за правдой. Но боюсь, она тебе не понравится.

– Истина лучше лжи, – веско подметил Нирс-Келлир.

От его мягкого голоса стоявшая в центре комнаты свеча все время подрагивала. Огонек постоянно мерцал, вызывая у короля вампиров сильнейшую резь в глазах.

– Пусть так. – Когда говорил Белтанар, тлеющий на фитильке огонь вновь становился неподвижным. Он будто бы замирал, опасаясь вызвать гнев у всесильного хозяина. – Неужели ты думаешь, что заговоры за моей спиной до сих пор остались тайной? Скажи, вампир, я действительно кажусь тебе глупцом?

«Ты просто безумен. Но не глуп».

– Нет, мой господин, – сухо процедил Нирс-Келлир.

Белтанар поднялся с пола и перебрался на кресло.

– Расскажи о планах Лэранда! – с неожиданной грубостью потребовал он.

Лорд Дарканаара похолодел. По его коже пробежали мурашки. Вампир отчетливо понял, что рискует никогда больше не выйти из этой странной комнаты.

– Не бойся. – Белтанар громко расхохотался, его глаза засверкали азартом. – Подумай, есть ли прок от твоей смерти?

– Нет, мой господин. Если Дарканаар узнает о гибели своего лорда, он поднимет мятеж против Дреары.

– Именно, вампир, именно. – Властитель подавился смешком. – Ночной народ слишком любит и ценит тебя. К тому же я бы не хотел терять столь мудрого и рассудительного мага. Вот и объяснение причин, по которым ты явился ко мне! – Он вальяжно потянулся и захрустел костяшками пальцев. – Ладно, можешь не утруждать себя рассказом о заговоре Лэранда. Я сам расскажу. Обуреваемый жаждой власти, демон решился начать хитрую игру. Сперва, заручившись поддержкой всадников Эвернайта и переманив на свою сторону всех вампиров, Лэранд вздумал подчинить Эриф-Аскальд – империю темных эльфов. Он полагал, что лиловокожие красавцы превратятся в непобедимую армию, могущую легко захватить Нор-Шергард. Естественно, его планам не суждено было сбыться. Знаешь, кто спутал демону карты?

– Наследник Андрэ, – нехотя отозвался Нирс-Келлир. Он понимал: отмалчиваться нет смысла. – Ему помог бежать некромант по имени Дэрет.

Властитель радостно затряс головой:

– Думаю, ты догадался о том, кто надоумил Дэрета вытащить Андрэ из-под жреческого клинка?

– Вы? – Брови вампира поползли вверх.

Белтанар снова покивал.

– Но мы отошли от сути дела, – с легком налетом печали пробормотал он. – Прежде всего Лэранд хотел избавиться от конкурентов – лордов Дреары. Ты уже выказал согласие сотрудничать, и наш демон занялся Далеаром – первейшим претендентом на мой трон. Ты знаешь эту историю.

– Знаю, господин, – легко согласился Нирс-Келлир. Он помнил, как Кейра Безликая, приняв облик Кристиана, подло убила Ниэрена – единственного сына Далеара.

– Ты догадываешься, вампир, кто подсказал Лэранду этот гнусный ход? И кто подбросил Далеару Лоно Возрождения – могущественное заклятие, способное возродить усопшего?

– Вы, – теперь уже без удивления констатировал лорд вампиров.

Белтанар фривольно развалился в кресле и откинул голову назад, обнажив тонкую белую шею. «Вот бы вцепиться ему в глотку!» – мечтательно подумал Нирс-Келлир. Он уже почувствовал, как во рту удлиняются острые клыки.

– Я с превеликим удовольствием вступил в игру, устроенную Лэрандом, – сообщил властитель, глядя в потолок. – Теперь игра подходит к концу.

– Боюсь, господин, в ваших словах отсутствует логика, – осторожно заметил вампир.

«Белтанар безумен! Просто безумен!!!»

Властитель задумчиво пожевал губами, усмехнулся:

– Скажи, вампир, если к твоему горлу приставить кинжал, что ты сделаешь?

– Увернусь, – машинально ответил Нирс-Келлир.

– А если враг слишком близко?

– Попытаюсь отразить удар.

– Но вдруг противник окажется опытнее тебя?

– Позову на помощь охрану.

– А если она не ответит?

– Заранее предусмотрю появление кинжала у моего горла.

– Сумеешь ли?

– Коли не сумею, значит, не достоин править Дарканааром.

Нирс-Келлир отвечал на странные вопросы Белтанара с холодным спокойствием. Бояться по-настоящему, как умеют лишь смертные человечки, лорд не мог.

– Вот видишь, вампир! – Властитель громко расхохотался. – Нам всем свойственно чувство самосохранения. В критических ситуациях мы лихорадочно ищем пути к спасению, стремимся уйти от кинжала всю свою жизнь. Всю жизнь. – Он помолчал. – Ты интуитивно, словно дикий зверь, поддавшийся инстинктам, жаждешь увернуться от лезвия, причем любыми средствами.

Нирс-Келлир безмолвствовал. Когда безумный хозяин входил в раж, остановить его было очень трудно.

– Сейчас такой кинжал находится у моего горла, – после короткой паузы проговорил властитель. – И я не принял мер защиты. Ты хочешь понять, где логика моих действий. Так знай же, вампир, никакой логики нет. Нет! Я просто играю, наслаждаюсь хорошей партией! Но скоро игра завершится, и вне зависимости от исхода я покину трон. Покину, чтобы его занял новый властитель – человек, способный не повторять ошибок предшественников.

– Ищете приемника, – констатировал лорд Дарканаара. Он искреннее полагал, что после смерти Белтанара на престол Нор-Шергарда взойдет царица Эльсанна. По крайней мере именно ее многие жители Дреары видели своей госпожой.

– Не приемника, – поправил Белтанар. – Безумца. Точно такого же безумца, как я сам. Только более умного и расчетливого.

«Как безумец может быть умным?!» – удивился Нирс-Келлир. Нет, хозяину определенно пора на покой.

– Когда-нибудь ты поймешь, – загадочно улыбнулся властитель. – Безумие и гениальность – родные сестры, а мудрость – их мать.

Нирс-Келлиру надоело ходить вокруг да около. Он решил взять быка за рога:

– Кто будет наследником? – Для мягкого и рассудительного вампира вопрос прозвучал довольно резко.

Белтанар потянулся, точно сытый кот. На его губах заиграла ехидная улыбка.

– Есть ли смысл задавать такие задачи тому, кого ты считаешь сумасшедшим?

Лорд вампиров побледнел. Лишь сейчас он понял, что властитель тонко и совершенно незаметно считывал все его мысли. Абсолютно все!

– Путь блажных ведет к покою, – туманно изрек Белтанар. – О покое я мечтаю уже очень давно. Очень. – Он медленно прикрыл глаза.

Только сейчас лорд заметил, что лоб и правое веко повелителя рассечены. Старый, почти заживший рубец резко контрастировал с бледной, болезненной кожей.

Был ли шрам раньше, вампир не знал.

– К власти рвется Лэранд, – наконец заговорил властитель. – Разумеется, он потерпит крах. Тебя, вампир, я тоже не представляю на моем месте. Кто остался? Далеар? Лорд Вортала мог бы стать великолепной кандидатурой. Но он отказался от борьбы, сын для него важнее трона. Другие лорды, как ты сам понимаешь, отпадают.

Иерархи Дреары были могущественными магами и непревзойденными воинами; каждый житель знал: если они сцепятся, все царство рухнет под гнетом их силы.

– Эльсанна, – хмыкнул Нирс-Келлир.

Белтанар отрицательно помотал головой:

– Ее хочет видеть на троне королева Твэл. Уверен, ты даже не догадывался, что, поддерживая Лэранда, Твэл разгребала местечко для Эльсанны.

Вампир действительно не догадывался. Он смутно подозревал обеих ведьм в сговоре, однако не мог получить даже самые незначительные подтверждения их товарищества. Должно быть, Твэл и Эльсанна общались меж собой тайком, через посредников. К тому же маги Эвернайта владели тайнами мгновенных порталов, что в значительной степени упрощало связь.

– Твэл – очень умная девочка, – похвалил Белтанар. – Лорд Далеар не прогадал, поставив ее править легендарными всадниками Эвернайта. Твэл – единственная, единственная, – он дважды подчеркнул это слово, – кто догадался, каким именно способом я лишил колдунов Оривиэла их силы. Теперь она мечтает возвратить им утерянные магические способности, восстановить Сен-Рион и вернуть все на круги своя.

– Вполне логичная мечта, – согласился Нирс-Келлир. Разговор с властителем увлек его. – Эльсанна наверняка пообещала независимость для Эвернайта.

– Если цитадель всадников получит статус города власти, Твэл по могуществу сравняется с лордами. Это немалый куш. Немалый. – Властитель приблизился к стоящему у окна столу из черного мрамора. По мановению руки на его гладкой поверхности появились четыре горящие свечи. Их огоньки заиграли с мраморной гладью и многократно преломились в стеклах.

Нирс-Келлир приблизился к окну. Из него открывался превосходный вид на бездну, в сердце которой сиял адский огонь. Тьма, властвовавшая в кабинете Белтанара, рассеялась, уступила место пламени.

«Четыре свечи на столе и одна на полу. Пентаграмма! Но зачем?»

– Скоро придет Тиран, – загадочно проговорил властитель. – Когда его Глаза сомкнутся, мир изменится.

– Гаданиям я не верю.

– И правильно делаешь, вампир. Правильно.

Лорд Дарканаара быстро вернулся к двери, где стоял во время аудиенции. Хозяин Дреары присесть в мягкое кресло не предложил, да гость и не настаивал.

– Надеюсь, мы поняли друг друга, – улыбнулся господин. – Я больше не держу тебя. Ступай, вампир, и помни: скоро наш мир сотрясется от удара великих перемен.

Нирс-Келлир пребывал в задумчивом и обескураженном состоянии. Властитель заставил его задуматься, серьезно задуматься.

«Ты безумец, Белтанар, – подумал вампир, выходя за дверь. – Очень умный и загадочный безумец».

5

Линэйру снова мучила бессонница. Бедная эльфийка ворочалась с боку на бок, постоянно взбивала подушку и поправляла одеяло, однако сон упорно не приходил. Наконец она не выдержала и вскочила. Стерев со лба липкий пот, Линэ отправилась умываться.

За окном царствовала ночь. Коварные осенние облака облепили все небо, закрыв и луну, и звезды. Казалось, что в мире нет даже самого хрупкого огонька, готового отогнать мрак. Ночь властвовала безраздельно, и не нашлось героя, желающего поспорить с ее волей. Где-то в непроглядной тьме ухала сова, шелестел опавшей листвой дикий зверь, осторожно крался грозный лесной хищник.

Быстро одевшись и захватив факел, Линэ выскользнула во двор. Сейчас, когда мир предался дреме, хижина Файмены казалась еще более убогой и старой. Покосившиеся стены походили на стопы грозного великана, проступающая сквозь черноту крыша напоминала разорванное воронье крыло. Темная эльфийка никогда не понимала отшельников – людей, добровольно отказавшихся от жизненных благ. Неужели в одиночестве есть польза?

После нескольких бессонных ночей голова кружилась, а ноги наполнились свинцовой тяжестью. Несмотря на усталость и боль, Линэ отправилась на прогулку. Она не знала, куда идет. Просто некая незримая сила повела ее прочь от ветхой хижины – туда, где над верхушками сосен прорисовывалась громада древнего города. В жизни эльфийке пришлось испытать слишком много страха, познать его приторный горьковатый вкус, поэтому покидать дом и ходить по ночному лесу она не боялась. Тьма не страшна. Куда страшнее люди, скрывающиеся под ее покровом.

Шаг… второй… третий. Линэ смутно понимала, куда ведет ее таинственный незнакомец. Незримая нить, сотканная из ледяного ветра параллельного мира, казалась нежной, но крепкой. Она мягко обволакивала сердце и звала податливый разум за собой.

«Не бойся, девочка», – шептали ветра Недриарна.

«Иди к своей судьбе», – вторил им разыгравшийся холод.

«Послужи во благо порядка», – поддержал мистический музыкант, подаривший миру теней свою восхитительную, но безумно грустную мелодию.

Темная эльфийка чувствовала, что идет навстречу врагу, однако некая часть сознания истово жаждала кинуться в сети. Пусть ловушка захлопнется. Ничего страшного. Главное, Линэйра увидит лицо того, кто расставил эту проклятую сеть.

Внезапно тучи, надежно охранявшие землю от мертвенного лунного света, рассеялись. Сперва робко показались крохотные звезды, вслед за ними загорелся надкушенный диск ночного светила. Деревья расступились, позволив эльфийке узреть загадочную Арканну – старинный город, построенный неведомыми зодчими много тысячелетий назад – во времена, когда объединенная империя Эриф-Аскальда казалась глупой мечтой, а бессмертные маги Оривиэла и Дреары еще не поняли собственного могущества. Те века давно забылись. Их отпечаток стерся со страниц истории еще тогда, когда люди и эльфы жили разрозненными племенами, охотились за дикими животными, собирали подножный корм, воевали друг с другом за кусок зловонного мяса и не ведали магии. Возможно тогда, в эпоху древних народов, и решилась судьба мира: человеческая раса вознеслась на вершину славы, получив бессмертие, а темные эльфы покорно склонили головы, умоляя своих старших братьев о милости.

Арканна не могла впечатлить взор случайного путника. Вся сила, некогда царившая в древнем городе, испарилась. Остался лишь жалкий отголосок – тонкое дуновение ветерка. Могучие стены рухнули, башни и дома обратились в пыль. Лишь проступающие сквозь ночной мрак обтесанные камни явственно говорили, что когда-то здесь жили разумные существа. А возможно, никаких башен, стен и домов никогда не существовало? Что, если их породила неудержимая фантазия эльфийки? Быть может, тут никто никогда не обитал?

Тогда зачем эти разбросанные на много миль камни? Зачем обломки укреплений и чернеющие провалы пещер? Есть ли в них смысл?

«Смысл есть всегда, – прошелестел внутренний голос. Линэ вздрогнула. – Логика может отсутствовать, но смысл – никогда».

Эльфийка переступила через крупный обломок и оказалась на выложенной галькой площадке. Изящные босые ступни – Линэ так и не надела сапоги – сами собой двигались по гладкой поверхности. Нить, тянувшая девушку к развалинам Арканны, усилила свое колдовское воздействие.

Чуть в стороне, подле крупного валуна, эльфийка заметила молодого человека с русыми волосами и пронзительными синими глазами. Его холодный, точно ветра Недриарна, взгляд пронзал девушку не хуже острых стрел. Черная накидка с широкими рукавами полностью скрывала руки и ноги, делая незнакомца похожим на ангела смерти.

– Кто ты? – Голос прозвучал гордо, с вызовом. Императорская кровь, текущая в жилах Линэйры, давала о себе знать.

– Тот же вопрос я могу задать тебе, – с легкой усмешкой отозвался незваный гость. Он неспешно направился к девушке.

– Не приближайся! – Линэ не испугалась. Она умела постоять за свою жизнь.

Обитатель Арканны равнодушно пожал плечами. Его глаза запылали с новой силой – в них отразился образ Недриарна.

– Не знаю, кто ты, – пробормотал незнакомец, – но ты явно ошиблась со временем посещения древних руин.

В следующую секунду адская боль сковала голову эльфийки. Линэ упала на колени и яростно зашипела. Ее тонкие ногти прошли сквозь покрытие площадки и вырвали несколько круглых серых камешков.

6

Темная эльфийка поразила меня до глубины. Снаружи она походила на грубый монолит, но внутри… С первого взгляда Линэйра – холодная каменная стена, но в сердце… Лишь заглянув на дно души, я узрел целый океан боли и страдания. Девушка оказалась не из тех, кто любит жаловаться. Она надежно хранила терзания под крепчайшим замком гордости и более всего на свете боялась открыть их другим. Это заслуживало огромного уважения. Сколько же властности и гордыни в этом изящном, хрупком теле? Наверное, бескрайние моря.

– Надеюсь, ты на меня не в обиде? – с легким оттенком смущения поинтересовался я.

– В обиде! – мрачно отрезала Линэ. – Кто позволил тебе копаться в моей голове?!

– Я заклинатель. Мне положено.

Эльфийка смерила меня уничтожающим взглядом.

– Прирезать бы тебя, – мечтательно ощерилась она.

– Значит, не обиделась, – улыбнулся я. – Поверь, убить меня сейчас ой как сложно.

– Да неужели?! – Глаза Линэ заблестели.

Сенро погладил свою девицу по спине и прошептал что-то насчет подлых магов, недостойных внимания сиятельной наследницы рода Верайт. Бывший стражник, несколько месяцев назад направленный мною в Арканну, прискакал на помощь взбалмошной эльфийке буквально за пару минут. Подобной прыти от него не ждал даже я. Вслед за стражником явилась знаменитая Фай-мена – могущественная ведьма Сен-Риона, отвергнувшая власть Оривиэла и выбравшая тернистый путь отшельницы.

– Леди Файмена, – я слегка поклонился рыжеволосой колдунье, – легенды о вашей силе ходят по всей Дреаре. Рад познакомиться. Мое имя – Эриан.

Файмена хмуро изогнула бровь, но на поклон ответила.

– Значит, именно ты послал в Арканну этих невинных?

– Цель оправдывает средства, – попытался оправдаться я. – К тому же Сенро согласился на мои условия без магических средств воздействия. Ему хватило блеска сапфиров.

Линэ громко фыркнула. Файмена же возмущаться не стала.

– Перестань дуться, – налетел я на эльфийку. – Хватит строить из себя униженную и оскорбленную.

– Боль живет в душе каждого, – мягко прошептала Файмена. Она умела заглядывать в людскую суть глубже любого заклинателя. – Ты, Эриан, тоже не похож на каменного истукана. В тебе смешаны противоречия, страхи, сомнения. И еще ты безумно переживаешь за девушку, с которой поссорился.

Я густо покраснел и попытался закрыть сознание на крепкий стальной замок. Увы, с рыжей колдуньей подобные фокусы не проходили.

– Не лезьте мне в душу! – В моем голосе зазвенели панические струны. – Моя жизнь принадлежит только мне, и незачем соваться в нее другим!

Линэ довольно осклабилась. Мое смущение жутко порадовало нахальную эльфийку.

Файмена развела руками: дескать, сам напросился. Привык заклинать других, так и сам получи по первое число.

– Кому ты служишь? – в лоб спросил Сенро.

К счастью, моя личная жизнь его не волновала.

– Королеве Твэл он служит, – пробурчала эльфийка.

Она продолжала дуться и грозно втягивать ноздрями холодный ночной воздух. Здесь, на руинах Арканны, ледяные флюиды подступающей зимы чувствовались лучше, нежели на Эрифских островах или во Флеверте.

– То есть ты храмовый жрец? – не понял стражник.

– Скорее уж правая рука, – хмыкнул я. – Для справки скажу, что именно Твэл додумалась отправить тебя сюда.

Глаза Сенро вылезли из орбит. Я почти физически ощутил исходящий от него ментальный поток – хитрое переплетение удивления и обиды.

– То есть боги существуют? Но Линэ говорила…

– Мало ли что я говорила, – огрызнулась эльфийка.

– Лишние знания опасны, – пришла на помощь мудрая Файмена. Старушка уселась на камень и прикрыла глаза тонкой морщинистой рукой. – Твэл и Далеар не боги. Они – бессмертные маги Дреары, вздумавшие поиграть с простыми смертными. Инквизиция, костры, жертвоприношения – для них это не более чем развлечение.

– Вот ублюдки! – досадливо выпалил стражник. – Выходит, меня вынудили помогать каким-то колдунам, возжелавшим поиграть в небожителей?!

– Отнюдь, – возразил я. – Твэл непричастна к кострам инквизиции. У нее есть более важные дела. Она пытается вернуть силу павшему Оривиэлу, уничтожить Белтанара и посадить на трон нового властителя.

– Или сесть самой, – вырвалось у Линэ.

Объяснять подробнее мне не хотелось. Лень.

Есть ли смысл таиться? Едва ли. Во-первых, Файмена давно прочла мои мысли, а во-вторых, уже ничего не изменишь. Фигуры заняли нужные позиции.

Я переключил внимание на Файмену:

– Вы понимаете меня, леди?

– Всецело.

Рыжая колдунья не зря в молодости носила почетное звание советника. Она прекрасно разбиралась в интригах обоих государств и новые ходы иерархов разгадывала на лету.

– Зато я не понимаю, – возмутился Сенро. – Зачем всесильным магам помощь жалкого смертного человека? Неужели без меня вы не могли пробраться в Арканну?

– Не могли, – согласился я, поглядывая на эльфийку. Линэ немного успокоилась, но до конца меня не простила. – Видишь ли, ни один маг, смертный или бессмертный, не может приблизиться к Арканне. Мы понятия не имеем, почему так происходит. Стоит нам перешагнуть определенную черту, и на наши головы обрушивается лавина непонятных заклятий, суть которых проследить не представляется возможным. Даже я, заклинатель Недриарна, не вижу нитей, из которых сплетены заклятия.

Сенро подозрительно прищурил левый глаз:

– Но ты же здесь. Почему на твою голову ничего не обрушивается?

Я подметил, что стражник хотел добавить «на больную голову». К счастью, он вовремя одумался. Негоже дерзить колдунам Дреары.

– А меня здесь и нет. – Я приблизился к валуну и прошел его насквозь. Вынырнув с другой стороны, я вернулся на прежнее место. – Сайморин… то есть королева Твэл, разработала особую формулу, позволяющую заклинателю на время покидать тело и перемещаться в нужную точку пространства. Формально я сейчас нахожусь в Деларосе.

– Все равно не понимаю, – заявил Сенро.

– Потому что твердолобый, – услужливо объяснила Линэ. – Помнишь ту лягушку, выпрыгнувшую из свертка? Тогда я не поняла, что на самом деле это одна из тварей Недриарна. Развернув ткань, ты тем самым активизировал связь между «посылкой» и «отправителем», позволившую Эриану пройти сквозь пространство прямиком в Арканну. – Девушка важно надулась. – Это колдовство придумал мой народ. Твэл ни при чем.

Спорить я не стал. Пусть девица думает все, что хочет, – мне по барабану.

– Со мной еще проще, – вмешалась Файмена, чувствуя подозрительный взгляд городского стражника. – Я отреклась от магии, выбрала отшельничество и тем самым открыла путь к руинам Арканны. Идти одной было опасно, поэтому я решила ждать посланцев королевы Эвернайта. Там, в подземельях, вся магия улетучивается.

– Понятно. – По лицу Сенро было прекрасно видно: он не понял ни шиша.

– Зачем тебе Арканна?

Линэ подошла вплотную и ткнула меня пальцем в грудь. Рука прошла насквозь. Эльфийка смущенно хихикнула и попыталась снова повторить нехитрый жест.

– Хватит хулиганить. – Я отошел подальше. Сейчас все мои ощущения сгладились, точно отработавшее срок лезвие. Ну что может чувствовать бестелесный призрак? – Будешь примерной девочкой, я все тебе расскажу.

Эльфийка насупилась, но приставать не стала.

– Ладно, довольно болтовни. – Я нетерпеливо осмотрелся. – Ищите Врата Арканны. Мы должны попасть в подземелья.

– Э, придержи коней, – возмутился Сенро. – Мы так не договаривались. Я привел тебя к руинам, теперь хочу получить вознаграждение.

Я смерил охранника хмурым взглядом:

– Проведи меня через Врата Арканны, и ты станешь самым богатым вельможей Флеверта. А хочешь, я заколдую твою эльфийку? Она станет доброй, мирной и послушной. Ты сможешь делать с ней все, что душе угодно. Уверен, из нее выйдет восхитительная любовница!

Линэ тихо взвизгнула и едва не подавилась собственным языком. Признаюсь, в данную минуту я жутко обрадовался отсутствию физического тела. В противном случае я вернулся бы в королевство Флеверт с массой синяков.

– Сволочь, – резюмировала эльфийка. Ее недовольная мордашка показалась мне очень забавной. – Надо бы тебя…

– Хватит, – перебила Файмена. – Я знаю, где Врата Арканны.

Она указала пальцем на громадный, размером с дом, камень, из-под которого пробивался тонкий поток ключевой воды. Чуть выше родника виднелась узкая щель, протиснуться сквозь которую мог лишь очень худой человек. Как ни крути, Врата Арканны выглядели убого. Я ждал чего-то более пафосного.

– Идите за мной. – Файмена взяла руководство на себя. – И будьте осторожны. Мы не знаем, что ждет нас под землей.

Вместе мы направились к расщелине.

7

– Оривиэл раздавлен. Его маги лишились колдовских возможностей и бежали в Белую топь. Так почему властитель не закрепит успех?! Почему не добьет повстанцев сейчас, когда Сен-Рион разрушен?! Это ведь так просто!

Селтигорн, лидер крушителей шторма, со всей злобой ударил кулаком по столешнице. Деревянный стол не выдержал огромной силы лучшего воителя Вортала, жалобно всхлипнул и развалился на куски.

Лорд Харгент, повелитель Волон-Тора и неофициальный наместник Независимых Земель, согласно закивал. Он с флегматичным видом сидел на стуле и в отличие от вортальского бойца не показывал раздражения.

– Мой повелитель требует объяснений! – Селтигорн прошелся по комнате, смерил взглядом двух лордов, Нирс-Келлира и Харгента, затем плотоядно оскалился. – Владыка Далеар в гневе. Если он в течение двух дней не получит головы мятежников, между Нор-Шергардом и Ворталом начнется борьба. Мы не потерпим на троне слабовольного властителя, неспособного править жесткой рукой!

– Успокойся, Селтигорн, – мягко улыбнулся Нирс-Келлир. Он предпочел не обращать внимания на то, сколь нагло простой боец ведет себя в присутствии двух высших иерархов Дреары. – Если память мне не изменяет, лорд Далеар отказался от претензий на престол. Белтанар скоро уйдет. Тогда мы изберем нового властителя.

– Не заговаривай мне зубы! – Хищный взгляд Селтигорна столкнулся с невозмутимыми глазами Нирс-Келлира. – Почему мертвое тело властителя не лежит у наших стоп? – Лидер крушителей шторма посмотрел на лорда Харгента. – Плевать на все! Мы обязаны объединиться и единым кулаком ударить по Нор-Шергарду!

Предложение показалось королю вампиров излишне самонадеянным. Даже если под единое знамя встанут Вортал, Дарканаар, Крониос, Эвернайт и Волон-Тор, никто не сможет говорить о безоговорочной победе. Благодаря последнему разговору с Белтанаром король вампиров понял, сколь загадочен и опасен их хозяин.

Слишком опасен. И попросту безумен.

– Лорд Далеар хочет войны, – после паузы объявил Селтигорн. – В случае вторжения нашей объединенной армады на территорию столицы верные Белтанару лорды не рискнут мешать. Они не обладают должной силой.

– Сила не главное, Селтигорн. Главное – трезвый разум.

Лидер элитного боевого отряда ангелов смерти резко обернулся. Сквозь тьму, плотным покрывалом застилающую стены, потолок и пол, шагнула обворожительная женщина в белом пальто. Ее смуглая кожа излучала красоту и здоровье, волосы отливали кромешным мраком.

– Королева Твэл. – Нирс-Келлир учтиво поклонился.

Харгент приподнялся в кресле, Селтигорн потупился.

Вслед за королевой появился Венсайрус – верный помощник и защитник.

– Есть новости? – осведомился лорд Волон-Тора, награждая вошедшую оценивающим взглядом.

– Новости есть всегда, любезный лорд Харгент. – Твэл брезгливо отвела от себя облачко тьмы, облокотилась на спинку кресла. – Думаю, мы нашли способ вернуть Оривиэлу утерянные возможности. – Она косо поглядела на Венсайруса. – Господа, вы слышали об Арканне?

– И речи быть не может! – воскликнул Селтигорн. – Оривиэл следует раздавить.

Венсайрус презрительно хмыкнул. Вражда между лидерами крушителей шторма и всадников Эвернайта существовала всегда. Два боевых подразделения, попасть в которые мог лишь опытный и дьявольски сильный воин-маг, в Дреаре были страстно почитаемы. Всадникам и крушителям прощались все грехи. Даже дерзкие речи и те сходили им с рук. Дреара умела ценить своих лучших бойцов.

Несмотря на то что оба отряда находились под могучим крылом лорда Далеара, за всю историю враждующие меж собой воины объединились всего один раз. В тот страшный день пал блистательный город Сен-Рион и замерло сердце Оривиэла.

– Мы совершили ошибку, – спокойно пояснил Нирс-Келлир. Вампир опасался, что Венсайрус и Селтигорн начнут выяснять отношения прямо здесь, в логове мятежников. – Девять лет назад, почуяв слабину повелителей Оривиэла и мощь нашего властителя, мы нанесли по Сен-Риону страшный удар. Город рухнул, его защитники либо погибли, либо сдались в плен, либо бежали в Белую топь. Так ответьте же мне, мудрые иерархи, какая судьба постигнет нас, когда Дреара закрепит в мире лидирующее положение?

– В лордах и бойцах отпадет всякая необходимость, – поспешил напомнить флегматичный Харгент. Он вяло покачал головой и протянул Нирс-Келлиру огромную, как у медведя, руку. На его ладони загорелся слабый огонек. Сизая струйка тумана змеей выползла из пламени и сплелась в причудливый знак.

– Древняя руна баланса, – констатировала королева Эвернайта. – Сейчас баланс нарушен…

– …и руна вибрирует, – закончил Нирс-Келлир. – Когда ее черты изменятся, на нас обрушится масса неприятных сюрпризов. Я сильно удивлюсь, если лорд Далеар не знает об этом.

Селтигорн нахмурился. Нирс-Келлир мгновенно понял: бравый вояка не слишком-то хорошо осведомлен о планах вортальского повелителя. Все правильно – солдат не должен думать; для размышлений есть начальники.

– Сперва воевали, теперь помогаем, – фыркнул Селтигорн. – Бред.

– Совершенно с вами согласна, – улыбнулась Твэл. – Бред полнейший. Но иного выхода у нас нет. Либо умрем мы, либо Белтанар. Не знаю, как вам, господа, но лично мне первый вариант не по душе.

Харгент вновь покивал. Нежный голос королевы он был готов слушать часами.

– Властитель сильнее, чем я предполагал, – осторожно подметил Нирс-Келлир. – К тому же его разум затухает с каждым днем. Скоро вместо хозяина у нас будет безумец. Опасный и неконтролируемый безумец.

Селтигорн яростно сжал кулаки. Лорд Нирс-Келлир явственно ощутил, как через сочленения его черных доспехов льется могущественная сила – несокрушимая энергия ангелов смерти.

– У Белтанара слабая защита, – прорычал адепт Вор-тала. – Следует подгадать момент и вонзить в его спину нож. Против стали магия бессильна.

– Как раз в духе крушителей шторма, – немедленно поддел «конкурента» Венсайрус. – Ангелы смерти всегда были благородными воителями.

– Что?!! – взревел Селтигорн. – Да как ты смеешь?! Прячешься под бабью юбку и брешешь, словно жалкая шавка!

Венсайрус выхватил свой знаменитый меч. Селтигорн недолго думая выудил из воздуха острое копье. За его спиной материализовались крепкие крылья – дар и проклятие всех ангелов смерти.

– Довольно! – Королева Твэл среагировала первой. Она резко оттолкнула Венсайруса к стене и встала напротив Селтигорна. – Ты наглеешь, слуга Далеара! – Она быстро применила старинное руническое заклинание.

Вызванный королевой символ насквозь пронзил облако клубящейся тьмы и ударил крушителя шторма в незащищенное горло. Чернокрылый воин захрипел и безвольно упал на колени. Его руки принялись судорожно драть шею, рот искривился в тщетной попытке уловить хоть каплю драгоценного воздуха. Лишенные подвижности легкие взвыли не хуже дикого волка.

– Хватит, – хладнокровно бросил Нирс-Келлир. Он попытался разорвать древнее колдовство, но быстро убедился в тщетности своих попыток.

Твэл нехотя опустила ладонь. «Красива и опасна, – подумал вампир. – Она чем-то напоминает царицу Эльсанну. Такая же суровая и несдержанная. Плохие качества для королевы Эвернайта».

Селтигорн быстро поднялся, с ненавистью взглянул на адептов Эвернайта и хищно оскалился:

– Ты совершила ошибку, ведьма. Клянусь, скоро твоя голова будет украшать тронный зал Вортала.

– Ты не умеешь запугивать, друг мой. Прибереги ярость для властителя.

Крушитель шторма злобно сощурился, но больше препираться не стал, – королева Эвернайта умела быть убедительной.

Спокойно наблюдавший за стычкой лорд Харгент выпрямился во весь свой немалый рост. Он на целую голову возвышался над остальными людьми и походил на огромного медведя – хладнокровного и несокрушимого.

– Ей-богу, дети малые, – укорил Харгент. Он почесал абсолютно лысую голову и положил огромную ладонь на узкое плечо Нирс-Келлира – вампира перекосило, однако могучую длань лорда он выдержал. – Два лучших бойца Дреары грызутся, словно мальчишки. Маги Оривиэла посмеялись бы, поглядев на вашу возню.

– Им сейчас не до смеха, – нерешительно подал голос Венсайрус.

– Вот это недоразумение мы и должны исправить.

Нирс-Келлир аккуратно выбрался из-под медвежьей лапы Харгента. Еще до того, как мятежники объявили собрание, он встречался с властителем. Знания, вынесенные им из мрачных застенков Нор-Шергарда, пугали и интриговали одновременно. Как мог властитель узнать о заговоре? Почему закрыл на него глаза? С какой стати начал помогать врагам – колдунам Оривиэла? Одним словом – безумец… Или нет?

Вампир твердо решил не посвящать других заговорщиков в подробности их беседы. Пусть Твэл и остальные думают, будто у них все схвачено. Лишние знания станут тяжелой пошей. Какой резон нагружать изящные плечики королевы Эвернайта тяжкой вестью?

– Какой сегодня год? – неожиданно спросил Нирс-Келлир.

На него уставились с непониманием.

– Какой год? – упрямо повторил владыка Дарканаара.

– Девять тысяч триста четырнадцатый, – тихо ответила Твэл.

– Конец ноября, – зачем-то добавил Харгент.

Венсайрус и Селтигорн в разговор больше не лезли. Пристыженные, они замерли в углу и признаков ярости не подавали.

– А что произошло девять тысяч триста четырнадцать лет тому назад? – скромно полюбопытствовал Нирс-Келлир.

Ответ был известен всем бессмертным магам.

– Тогда установился баланс, – почувствовав, куда клонит вампир, отозвалась Твэл. – И родились две могучие державы – Дреара и Оривиэл. До них существовали лишь слабые разрозненные королевства.

Те древние события не просто так стали точкой отсчета. Маги вели летоисчисление от этой знаменательной даты, ибо в истории мира не было других столь же важных событий. Легенды гласили, что в те далекие времена мир раздирали мелкие, но кровопролитные войны между многочисленными королевствами людей. Они знали магию, однако не ведали секретов бессмертия. Однажды в одной из держав к власти пришел невероятно могущественный маг, имя которого истерлось из анналов истории многие века назад. Позже его назвали Демиургом – высшим существом, сумевшим всего за несколько лет поставить на колени все мятежные королевства. В сердцах людей он остался воплощением благородства, силы и мужества; благодаря его мудрости люди познали таинства жизни и возвеличились над старшими собратьями – эльфами, орками, троллями. Перед своей загадочной гибелью Демиург разделил мир на две империи, Дреару и Оривиэл, отдав их в руки своих сыновей. Оба брата с радостью приняли короны и на горе Властителей, что рассекает империи на равные части, заключили союз и поставили печать баланса – руну, отвечающую за согласие и мир между братьями. Легенда утверждает, что человек, разрушивший руну, обречет мир на верную гибель.

– Надеюсь, вы помните имя старшего сына Демиурга – мага, ставшего первым властителем Дреары? – полюбопытствовал Нирс-Келлир.

– Его звали Вэлнар, – продолжила вереницу ответов королева Твэл.

– Он прожил почти тысячу лет. – Вампир прошелся из одного угла в другой. – Где могила Вэлнара?

– В Арканне.

«Умница, – мысленно похвалил вампир. – Понимает, на что я намекаю. Далеар не ошибся, выбирая для Эвернайта достойного повелителя».

– Чем знаменита Арканна?

– По преданию, там родился Демиург.

Твэл широко улыбалась. В ее карих глазах мелькали задорные искорки.

– Арканна – ключ ко всем ответам? – наконец понял лорд Харгент.

– Разумеется, – склонил голову Нирс-Келлир. Его тонкие клыки плотоядно заблестели. – Сайморин поняла это первой, еще раньше меня.

Лорд вампиров знал, что Твэл не слишком жалует свое истинное имя, данное звездами. Королеве Эвернайта больше нравилось прозвище, доставшееся ей от темных эльфов Эриф-Аскальда.

Твэл-Сайморин скосила взгляд на Венсайруса:

– Белтанар нарушил руну баланса. Мы же ее восстановим. Оривиэл поднимется из праха, и вечная война между нашими державами продолжится. Иначе и быть не может. Даже будучи мертвым, Вэлнар укажет путь к спасению.

– Похоже, властитель сам понял ошибку, – осторожно начал лорд Нирс-Келлир. – Его бездействие вполне может расцениваться как желание возродить былые устои.

Селтигорн раздраженно втянул носом холодный воздух подземного убежища:

– Мы не обсудили самое главное.

Четыре пары глаз устремились на крушителя шторма.

– Кто станет следующим властителем?

8

– Кто станет следующим властителем? – передразнил Белтанар. Повелитель Дреары открыл глаза, и морок исчез. Теперь он вновь видел свой скромный кабинет: крепкий стол и несколько жестких кресел. На стенах еще висели полки, но тьма, клубящаяся подобно рассветному туману, надежно скрывала их от посторонних глаз.

– Что вы видели, господин? – тихо спросила царица Эльсанна. Буквально час назад она вернулась из Эриф-Аскальда и теперь выглядела уставшей.

– Ничего нового, ведьма. – Властитель уныло покачал головой. – Ничего нового. Везде одни предатели. Знаешь, в чем парадокс?

– В чем?

– Я сам виноват в случившемся. Нарушил баланс, теперь страдаю.

Эльсанна непонимающе развела руками. Разговор Нирс-Келлира, Сайморин и Харгента она слышать не могла.

– Вы знаете, где логово мятежников? – спросила царица, глядя на потертые сапоги хозяина Дреары. Смотреть ему в глаза она не могла – мгновенно начинались резь и слезотечение.

Белтанар равнодушно пожал плечами:

– Какая разница. Они имеют право на предательство. Имеют. И я не смею их осуждать.

Эльсанна непонимающе уставилась на властителя. Тот вновь зашелся приступом истерического смеха.

«Он же безумен!» – Царица знала о сумасшествии хозяина давно, но открыто перечить или упрекать не решалась. Никто из приближенных не ведал, что выкинет повелитель в следующую минуту.

– Как дела у Лэранда? – Белтанар сел за стол и налил себе стакан воды. Он никогда не пил вино, а из пищи предпочитал свежеиспеченный хлеб и специально привезенные с севера овощи. Эльсанна знала, что Белтанар очень скромен в еде, а к здоровому сну относится с пренебрежением – в сутки он спал по три-четыре часа, не более.

– Эльфы Эриф-Аскальда скоро поднимут восстание, – сообщила царица. Подумав, она добавила: – Вы уверены, что Лэранд тоже вас предал?

– Я всегда во всем уверен. Всегда.

«Самонадеянный псих!»

Белтанар выпил воду, закусил корочкой хлеба и сырой луковицей – это являлось его суточной нормой еды.

– А ты сама верна мне? – прищурился властитель.

По спине Эльсанны побежали мурашки. Белтанар был единственным человеком, которого она боялась. Даже дьявол не пугал ее так сильно.

– Верна, господин. – Голос предательски дрогнул.

Властитель пнул ногой стоявшее рядом кресло.

– Как нам поступить с Кристианом и остальными магами Оривиэла? – Эльсанна попыталась как можно быстрее перевести разговор в другое русло. Касаться скользких тем опасно для жизни.

– Они хотят войны, – усмехнулся Белтанар, – и они ее получат!

…Едва царица покинула мрачный кабинет, по Нор-Шергарду пронесся истерический смех властителя. Безумие полностью овладело разумом величайшего из магов Дреары.

За силу всегда нужно платить.

9

Узкая лестница, неуклонно ведущая вниз, доставила скромных путников в огромный зал, размеры которого могли сравниться лишь с амбициями дреарских иерархов. Здесь, в мире статуй и надгробных плит, в недрах земли пылал невиданной красоты свет. Он не имел цвета, да и горел неярко, однако его переливы заставляли восхищаться и трепетать. Глупые странники, решившиеся вступить под своды многовековых пещер, могли только с обомлевшим сердцем и открытым ртом созерцать величие древнего зала, восторгаться его сиянием и почитать его старость. Переливы огня рождались из ниоткуда и уходили в никуда. Так было всегда. И даже тогда, когда мир опустится в пучину страшной катастрофы, этот свет продолжит пылать – для него нет понятия времени. Он вечен.

Определить истинный размер помещения представлялось невозможным. Оно буквально утопало во тьме, и чарующий свет разгонял мрак лишь на небольшой площади – там, где сливались воедино потоки грозной древней силы. Колдовства, магии и волшбы в этом историческом месте не было никогда. Здесь обитало нечто иное – более сильное и опасное.

– Магия покинула Арканну много веков назад. – Рыжеволосая Файмена аккуратно переступила порог, разделявший узкий ход и сам зал. – Демиург забрал все волшебные силы, оставив лишь особую энергию льда, именуемую чародейством.

Сайморин когда-то давным-давно рассказывала мне о ледяных чарах Арканны. Признаюсь честно, этим рассказам я особенного значения не придавал – слишком много в них было странного и необъяснимого.

– Чем чары отличаются от магии? – тут же влезла Линэйра. Она вышла из прохода и принялась важно осматривать горящее вдали пятно света.

– Тем же, чем огонь отличается от воды, – расплывчато пояснила Файмена. – Совершенно разный подход к созданию заклинаний. Легенды гласят, что Демиург и его сыновья были истинными чародеями – повелителями стужи и льда. Мы же чаще работаем с огнем и его производными – дымом, светом, теплом.

Благо, допытываться, кто такой Демиург, эльфийка не пожелала. Гордо выпятив грудь, она направилась к светлому пятну. Струящиеся под ногами сгустки тьмы (почти такие же, как в Нор-Шергарде) трусливо разлетались в стороны. Они будто бы опасались, что импульсивная девчонка на них наступит.

– Вы так и будете глазеть? – почти ласково спросила она, обернувшись. – Сенро, дуй за мной. А эти колдуны пусть на темень таращатся.

Стражник покорно бросился за эльфийкой. Мы с Файменой понимающе переглянулись и двинулись следом.

Мы сделали шагов десять, не более, когда пятно света переместилось. Мгновенная вспышка – и наша компания оказалась прямо в его центре. В глаза тотчас бросился мраморный пол зала: он был выполнен в виде карты, где невидимый мастер с ювелирной точностью вычертил материки, горы, леса и моря. Суша сияла песочно-коричневым цветом, водная гладь отливала розоватым серебром. Все страны и основные города нашего грешного мира были обозначены непонятными мне рунами. Они чем-то напоминали примитивные закорючки, которыми пользовались наши предки десятки веков назад.

– Не двигаться! – сухо приказал я. – Лишний шаг – лишняя опасность. Здесь наверняка куча ловушек.

– Тебе-то что? – нагло фыркнула Линэ. – Ты же у нас фантом.

Я вновь поглядел на мраморную карту. Мои призрачные ноги стояли на городе Деларос, Файмена находилась на территории Клаудфола, Сенро разместился между Эвернайтом и Нор-Шергардом, а Линэйра где-то в районе Стального моря.

– Очень красивая карта, – похвалила рыжая ведьма. – А главное – точная. Правда… – она косо поглядела в мою сторону, – присутствует одно несоответствие.

Действительно, там, где по логике должен находиться Реганонский Крест, зияла водная гладь. Клаудфольское море никак не разделялось с морем Скитальцев, и на древней карте это место обозначалось одним символом.

– Возможно, древние не знали о существовании Креста? – скромно предложил я.

– Древние знали гораздо больше нас, – отрезала Файмена. – Нет, Эриан, тут нет ошибки. Просто в те времена, когда картографы создавали свои эскизы, Реганонский Крест еще не появился. Думаю, он поднялся из морских глубин после смерти Демиурга и Вэлнара.

– А его загадочные жители, ведуны Реганона?

Файмена повела плечами:

– Понятия не имею. – Она опустилась на колени рядом с небольшой черной пирамидой, стоявшей прямо на Сен-Рионе. – Догадываешься, кто поставил Пирамиду бессилия на сердце Оривиэла?

– Разумеется.

Я сел на корточки рядом с рыжеволосой ведьмой и осторожно коснулся идеально гладкой грани артефакта. Моя рука прошла Пирамиду бессилия насквозь. Особых магических колебаний я не ощутил.

– Это ваш властитель сотворил? – Любопытная эльфийка тоже встала на территорию Оривиэла. – Мило.

Файмена выпрямилась и осторожно коснулась Пирамиды указательным пальцем. Артефакт завибрировал, по его черным граням поползла вереница трещинок. Я ощутил сильнейший поток ледяных чар, исходящих из медленно умирающего предмета. Тончайшее колдовство, не выносящее даже самых крохотных колебаний в окружающей среде, развеялось мгновенно. Пирамида поднялась над мраморной гладью пола и с негромким уханьем разбилась. Рассыпавшиеся по всей карте осколки загорелись голубоватым пламенем, а затем исчезли.

– Что вы натворили? – занервничал я. – С подобной силой так не обходятся. Вы могли навлечь на нас…

Файмена властно подняла ладонь, желая прервать мою яростную тираду. Сейчас она напомнила мне царицу Эльсанну – такой же холодный взгляд, такая же гордая осанка.

– Белтанар – очень сильный маг, – пояснила рыжая. – Он сумел проникнуть в Арканну, воспользоваться древними «заклятиями деструкции» и поставить Пирамиду. Но даже ему не справиться с законами, по которым плетут чары. Создай он здесь защитное поле, срабатывающее при разрушении Пирамиды, все основное колдовство пошло бы прахом. Магию можно переплетать и комбинировать, но чары – никогда.

– Так просто? – восхитился я. – То есть мы с Сайморин столько мучились ради одного жалкого касания?

– Честно говоря, да, – саркастически усмехнулась Файмена. – Королева Эвернайта сильно удивится, когда узнает сущность колдовства.

Линэ внезапно пискнула и попыталась дотронуться до рукава моей мантии.

– Ловушка! – Сенро выхватил меч и направил его в пульсирующий мрак.

Мы с Файменой помочь не могли. У рыжей здесь не было магии, у меня – тела.

Тьма немного рассеялась, свет стал ярче. Сквозь черные облака проступили два ряда каменных статуй. Один ряд находился на северной части карты, другой на южной.

– Они оживают, – пискнула Линэ.

– Где ты успела сказок начитаться? – искренне удивился я.

Изваяния мирно стояли на высоких постаментах и нападать не спешили. Просто до этого момента их надежно укрывал густой черный туман. Поняв свою оплошность, эльфийка густо покраснела. Ее симпатичное лиловое личико резко изменило окраску.

– То есть Белтанар не поставил защиту? – полюбопытствовал Сенро. Далекий от магического мира стражник так ничего и не понял из объяснений рыжеволосой волшебницы.

– Конечно нет, – уверенно заявила Файмена. – Даже сильнейшие маги не смеют нарушать одиночество и пустоту этого некрополя.

– Некрополя?!

– А как же еще назвать священное место, где захоронен великий Вэлнар – первый хозяин Дреары?

Я принялся рассматривать статуи северного ряда. Вдвое выше человеческого роста, они были укутаны в бесформенные плащи со скрывающими лица капюшонами. Их тонкие руки с шестью пальцами находились почти у колен. На груди каждого истукана красовалась золотая цепь с эмблемой в виде пронзенного клинком черепа. Откуда-то из глубин памяти всплыло название Черный Доминион.

– А эти похожи на эльфов и людей. – Линэ рассматривала южный ряд.

Я направился к девушке. Здесь истуканы были и ростом поменьше, и на вид посимпатичнее. Простые человеческие лица, странная одежда и такие же золотые цепи. Только эмблемы на них оказались иными.

– Всего двадцать восемь каменных изваяний. – Сенро решил продемонстрировать свои «грандиозные» познания в арифметике. – Четырнадцать на севере и четырнадцать на юге.

– А чего они здесь забыли? – полюбопытствовала эльфийка. – Пялятся словно живые.

Сейчас я пожалел, что с нами нет толкового некроманта. Тот же Дэрет, к примеру, сумел бы четко определить сущность статуй и сказать, из чего они состоят – из камня или из живой плоти, покрывшейся многовековой коркой.

– Да, странно, – согласился я. Неприятное чувство, похожее на мерзкий холодок, подступило к моей душе. – Надо бы покинуть некрополь.

Сенро огляделся:

– А где Файмена?

Ведьма действительно пропала. Я даже не заметил, когда именно она исчезла, – меня полностью поглотило изучение загадочных статуй.

– Я здесь. – Возбужденное лицо Файмены на секунду вынырнуло из клубящейся тьмы. – Идите сюда.

Возражений не последовало. Мы скользнули во мрак.

Выяснилось, что стена тьмы была совсем тонкой. Один шаг – и наша компания очутилась под куполом серебристых лучей. Потоки нежного света создали здесь своеобразную полусферу, в центре которой на широкой гранитовой платформе стоял черный саркофаг, разрисованный незамысловатыми знаками.

– Здорово! – Линэ первой приблизилась к огромному саркофагу. – Вот и ваш первый властитель.

Файмена стояла прямо над саркофагом и с интересом изучала его содержимое. По всей видимости, те, кто хоронил Вэлнара, забыли приспособить к каменному гробу плотную крышку.

Я беззастенчиво перегнулся через край. На дне саркофага лежало совершенно не тронутое временем тело. Пожилой мужчина в расшитых золотом одеждах выглядел так, словно умер не девять тысяч лет назад, а всего лишь за час до нашего прихода. Время не тронуло его благородную седую бороду, длинные серые волосы и бледную морщинистую кожу. Только пустые глазницы говорили о том, что Вэлнар давно мертв.

– Как интересно, – хмыкнула Файмена. – Такое впечатление, будто перед смертью ему выжгли глаза. Смотри, даже шрамы и ожоги остались.

– Возможно, его ослепили и зарыли там, где нет магии, – предположил я. – Что, если древние боялись Вэлнара до дрожи в ногах?

– Мы это уже никогда не узнаем. – Рыжая ведьма отошла от саркофага и пропустила везде сующую свой нос Линэйру. – Кстати, Эриан, ты слышал о демоне по имени Шэннер?

Я напряг память. В моем мозгу тут же возник черноволосый маг в красной мантии – высший демон Крониоса.

– Он был другом Лэранда, – припомнил я. – Потом, когда Лэранд сел на трон Крониоса, Шэннера казнили по обвинению в предательстве.

– Лэранд? – мигом встряла эльфийка. – Как же мне хочется плюнуть в его мерзкую рожу.

– Поторопись, – улыбнулся я. – Скоро у тебя такой возможности не будет.

Линэ удивленно захлопала длинными ресницами.

– Лэранд заигрался, – пояснил я. – Он желал получить власть над Эриф-Аскальдом, но в итоге перехитрил сам себя. Благодаря твоему ловкому братцу наш лорд не сумел завершить ритуал передачи короны от рода Верайт к роду Зеденнэ. Думаю, теперь твои собратья поднимут демона на штыки.

Девушка радостно заулыбалась. Я знал, что подобная новость жутко ее обрадует.

– А Твэл? Она сразу поняла, что Лэранд останется с носом?

– Конечно нет, Линэ. Мы до конца надеялись на победу. Некроманты темных эльфов гораздо опытнее магов Дреары. Они бы стали великолепным подспорьем для свержения Белтанара. Увы, мы потерпели крах. Теперь будем надеяться лишь на силу Вортала и Дарканаара.

– Ты так просто обо всем рассказываешь, – подозрительно прищурилась Линэ. – А не врешь?

– Не вру. Какой смысл?

Девушка окинула меня пристальным взглядом и снова улыбнулась:

– Выходит, у меня есть шанс найти Андрэ, живого и здорового?

– У нас не получилось, – с легкой примесью сожаления ответил я. – Возможно, тебе повезет больше.

Файмена громко хмыкнула.

– Вообще-то мы говорили о Шэннере, – напомнила она, возмущенно щурясь. – Уверена, никто из вас не знал, что Лэранд лично замуровал его в лабиринтах Ар-канны.

Если честно, до демона-предателя нам не было никакого дела. В конце концов, он отправился в преисподнюю более сорока лет назад. Именно столько времени Лэранд протирает штаны на троне Крониоса.

– Лорд обрек своего товарища на вечное заключение во мраке, – наставительно заявила Файмена.

– Мы жутко сочувствуем, – хихикнула наглая эльфийка. – Но злобных демонов освобождать не станем, правда?

– Правда, – с иронией ответила рыжая. – Шэннер и так на свободе. Я чую его присутствие.

Лицо эльфийки мгновенно стало серьезным. Она опасливо поглядела сперва во тьму, затем на Сенро. Кажется, стражник обещал защищать ее даже ценой собственной жизни.

В детских сказках враги всегда появлялись неожиданно – подло и со спины. К моему великому сожалению, в реальности сказка подтвердилась. Крылатая тварь словно ждала, когда о ней заговорят. Едва Файмена щелкнула пальцем, из ночной мглы в круг света выпрыгнуло крайне гадкое на вид существо. Крепкие жилистые лапы с бордовыми когтями, могучие ноги, оканчивающиеся железными копытами, оранжевые крылья, похожие на искривленные ветви деревьев. Кожа демона отливала болезненной бледностью. Глаза пылали безумием и звериной яростью.

– В истинном обличье твари Крониоса довольно «миловидны», – шепнул я насмерть перепуганной эльфийке.

Файмена вышла вперед, загородив собой Линэ, Сенро и меня. Весьма, надо сказать, благородный поступок для погрязших в грехах магов Оривиэла. За свою шкуру я не беспокоился – едва ли когти с клыками могут причинить вред призрачной тени, – но терять молодую и забавную эльфийку ужасно не хотелось.

Демон злобно зарычал и двинулся в сторону нашей скромной компании.

– Стой, Шэннер. – Файмена грозно лодняла правую руку. – Именем Вэлнара, остановись. Мы не тронем тебя, мы хотим помочь.

Демон, лишившийся рассудка за долгие годы заточения, наглую просьбу исполнять не пожелал. Он был злым, голодным и обозленным на всех людей мира. В таком состоянии существа редко воспринимают действительность адекватно.

Шэннер напал молниеносно. Старые боевые навыки, которыми он блистал полвека назад, не истерлись из его воспаленного мозга до сих пор. Первый удар пришелся на Файмену. Женщина громко вскрикнула, рухнула на пол и обхватила голову руками. Демон пронесся над ней размытым потоком мрака, изогнул крыло и ударил в грудь зазевавшегося Сенро.

Воинственная Линэ выхватила тонкие кинжалы. Она кинулась было на противника, но мой резкий окрик остановил ее:

– Эй, ты, тварь, иди ко мне!

Мой план был прост до безобразия. Одним прыжком я оказался рядом с рослой статуей и теперь ждал, когда демон бросится на меня. Не знаю, понял ли монстр мое оскорбление или просто среагировал на громкий голос, но от моих товарищей он отстал. Расправив могучие крылья, Шэннер ринулся на меня. Ненависть ослепила его, не дала разуму понять, что перед ним не настоящий человек из плоти и крови, а обычный фантом, созданный хитроумной магией королевы Сайморин.

Демон разогнался, вытянул вперед когтистые лапы. Когда могучее тело без всяких препятствий прошло сквозь мой плащ, на долю секунды на уродливом лице я заметил неподдельное изумление. Шэннер миновал фантома и со всего размаху врезался в каменную статую. К сожалению, шестипалый истукан не развалился и не засыпал злобную тварь грудой острых камней. Долговязая фигура с достоинством выдержала удар могучей туши.

Воспользовавшись короткой передышкой, я бросился к эльфийке. Линэ неподвижно стояла на коленях над распластавшимся телом стражника. Когда я приблизился, моим глазам предстала ужасающая картина. Грудь Сенро оказалась буквально разорванной: ребра торчали в разные стороны, кровь била алыми струйками, виднелись оголенные легкие.

– Помоги, – тихо пролепетала девушка. В ее глазах застыли горькие слезы. – Помоги, ты же маг…

Впервые я не знал, что делать. Как спасать человека, если ты лишен не только магии, но и физического воплощения?

Линэ разорвала свою курточку на лоскуты и принялась заматывать жуткую рану. Я никогда не специализировался на лекарском искусстве, но мог сказать точно: Сенро не жилец. От таких увечий умрет даже живучий вампир.

– Файмена, помоги! – Я бросился к рыжей колдунье.

Она успела подняться на ноги, но глубокие следы когтей на спине не давали ей возможности нормально двигаться и соображать. Файмена просто качалась из стороны в сторону и кривила губы. И без волшбы я ощутил исходящие от нее флюиды боли.

Я встал перед волшебницей и проорал ей прямо в лицо:

– Хватайте Линэ и бегите к выходу! Иначе смерть!

– А т-ты? – Она скорее подумала, чем произнесла вслух.

– Мне он ничего не сделает! Бегите!!!

Никак иначе, кроме криков, женщину я образумить не мог. Мои призрачные руки прошли сквозь ее тело. Я ощутил, как по ее спине течет вязкая багровая жидкость, дающая жизнь.

Каким-то чудом Файмене удалось справиться с шоком и кинуться к эльфийке. Склонившись над изуродованным телом стражника, она выговорила то, чего я сказать так и не решился:

– Сенро не выживет. Нужно спасаться.

– Нет!

Справившись с новым приступом паники и слез, несчастная девушка продолжала бинтовать ужасающую рану на груди стражника. Ее разум упорно не желал мириться с потерей верного друга.

Файмена попыталась схватить эльфийку за талию, но та злобно отпихнула рыжую и прошипела:

– Уходите без меня.

Я заметил, что демон начал приходить в себя. Шэннер медленно поднялся, ударил копытом по полу, вызвав град искр, и повернул к нам уродливую морду. Из его пасти текла струйка крови, а один из рогов обломился и теперь висел на тоненьком, но прочном нерве.

– Больно?! – хищно осклабился я, шагая навстречу демону. – Ну ты, ублюдок крылатый, нападай!

Краем глаза я заметил, как Файмена безуспешно пытается оттащить Линэ от умирающего стражника. Эльфийка огрызалась и цеплялась за Сенро сведенными судорогой пальцами.

Шэннер издал грозный рык и вновь ударил железным копытом. Не успели белые искры потухнуть, как демон прыгнул. В воздухе, расправив крылья, он нырнул в подступающую тьму, а затем оказался в кругу света между мной и безжизненным Сенро. Умная тварь быстро поняла: я ему не по зубам.

Файмена гордо выгнулась, поморщилась от боли в искалеченной спине. На ее ладони появился некий блестящий предмет, напоминающий осколок зеркала.

– Видят боги, я не хотела. – Рыжая подняла осколок на уровень глаз и через него посмотрела на демона.

В ту же секунду тварь издала дикий вопль, похожий на предсмертный крик рухнувшего в пропасть сокола, и медленно осела на холодный мрамор пола. В последней попытке дотянуться до волшебницы, Шэннер провел острыми когтями по мраморной карте, – в том месте, где раскинулся город власти Крониос. Двадцать восемь каменных фигур, расставленных на юге и севере карты, с холодным презрением наблюдали, как демон корчится, извивается и по-змеиному шипит.

Файмена резко опустила полупрозрачное зеркало. Едва осколок скрылся под длинной мантией, волшебница вернулась к эльфийке.

– Что вы сотворили? – глухо спросил я, опускаясь рядом с рыжей.

Та неопределенно помотала головой и дотронулась до повязок, наложенных Линэйрой.

– Он еще жив, – прошептала Файмена. – Удивительно.

Сенро продолжал упорно бороться со смертью. Линз держала его за руку и нежно шептала слова поддержки.

– Я ведь не дурак! – Действия Файмены привели меня в бешенство. – Почему вы сразу не воспользовались кривым зеркалом Пристеона? Тем самым вы бы оградили Сенро от гибели. Откуда у вас зеркало?

Рыжая взглянула на меня с холодным презрением:

– Не твое дело.

– Как раз таки мое! – Будь у меня плоть, я бы непременно схватил ведьму за горло. – Вы украли зеркало из саркофага Вэлнара и прятали, опасаясь, что его у вас отнимут. Надеялись удрать, пока Сенро, Линэ и я воевали с рогатым ублюдком, так?

– Зеркало принадлежит Оривиэлу, – отчеканила Файмена, пряча злобу. – Я отдам его магам из Белой топи.

Линэ тихо всхлипнула и жалобно поглядела на нас с колдуньей.

– Отдайте зеркало эльфийке.

– Оно принадлежит Оривиэлу, – повторила Файмена.

– Оно принадлежит Пристеону. Старец нарочно передал плод своих творений Белтанару, а тот, в свою очередь, спрятал его здесь, в подземельях Арканны. Пристеон слишком сильно боялся, что кривое зеркало окажется в плохих руках. Ради сохранения тайны он даже задул свечу жизни, добровольно ушел в царство мертвых.

Лицо Файмены побелело. Она смерила меня гневным взглядом, но зеркало все же отдала эльфийке.

– Кривое зеркало Недриарна не защитит от смерти, – холодно объявила ведьма. – Если тебе, заклинатель, так этого хочется, пусть Линэ потешит себя надеждой на спасение товарища.

Рыжая выпрямилась и подошла к лежащему без сознания демону. Тело Шэннера изменилось: исчезли крылья, копыта, рога и когти. Теперь на полу лицом вниз лежал обычный мужчина в рваных одеждах со всклокоченными грязными волосами. Его морды я не видел, да и не очень-то хотел увидеть.

Линэ судорожно схватила осколок зеркала, сильно порезалась, но, не обращая внимания на сочащуюся кровь, приложила предмет к уродливой ране Сенро. Я с изумлением наблюдал за этим нехитрым действом. Почему стражник до сих пор не умер? Как сумел продержаться с такими увечьями? Ответ пришел сам собой: его упорно поддерживала эльфийка. Она всеми силами пыталась разжечь угасающее пламя его жизни. Это был совершенно непознанный вид магии – нечто более могущественное, чем смерть, и более благородное, чем великий подвиг. Особая сила, не ведающая преград и готовая пробить любой заслон из колдовства, волшбы или ледяных чар, крепко хранила в умирающем теле искорки жизни.

– Борись, Сенро, – прошептала эльфийка, касаясь его раны осколком зеркала.

Я понял: она впервые назвала стражника по имени.

С кривого зеркала на полумертвое тело пролился необычайно яркий свет. Он казался сосредоточением всех добрых и благородных сил – того, чего в мире осталось безумно мало. Этот свет разлился по груди Сенро и принялся медленно проникать в глубь раны. Прикоснись к потоку света я, Файмена или любой другой маг, от нас осталась бы лишь горстка дымящегося пепла. Мы давно изжили в наших душах добро, подменив его корыстью, хладнокровием и возможностью жить очень-очень долго. Ныне жестокость и эгоизм – наши верные спутники; благородных идеалов черные сердца не вынесут.

Мы бессмертны телесно, но мертвы в душе.

Это наша благодать… и наше проклятие.

– Ты будешь жить.

Линэ медленно положила осколок на грудь Сенро. Стражник тихо застонал, но глаз не открыл. Теперь свет заполнил все его тело. Жар, которого не чувствовали ни Линэ, ни Сенро, показался мне истинным пламенем ада. Я зажмурился и поспешил отойти подальше. Иначе превращусь в пылающий факел. Кривое зеркало Пристеона, некогда породившее призрачного волка Этера, могло уничтожить меня за долю секунды. Дьявольский зной никогда не щадил таких, как я.

Белый огонь становился все мощнее и мощнее. Язычки пламени сливались с яркими огоньками надежды, возвращали к жизни гаснущее сознание. Они ясно говорили: безнадежных ситуаций нет. Предел возможностей диктуется лишь нашей душой.

– Немыслимо!

Файмена, прожившая на земле дьявол знает сколько веков, изумленно уставилась на Сенро. Ведьме казалось, будто она повидала в мире все. Что ж, теперь ей пришлось убедиться в обратном.

Наконец жар спал, превратился в нежное тепло. Мы с Файменой все еще не рисковали подойти ближе. Кто знает, чем обернется для нас неукротимая мощь, созданная необычайным гением смертного мага по имени Пристеон. А впрочем, смертного ли?

Линэ медленно поднялась и слабо улыбнулась. «Все в порядке, – понял я. – Сенро будет жить!»

– Невероятно, – выдохнула Файмена. – Ты сделала невозможное.

– Да, – так же тихо подтвердил я. – Просто Линэ пока еще верит в то, во что разучились верить мы – бессмертные маги темного мира.

Сенро по-прежнему неподвижно лежал на холодном мраморе. Осколок кривого зеркала покоился на его мерно поднимающейся и опускающейся груди. А эльфийка просто стояла и весело улыбалась. Она даже не догадывалась, что сотворила чудо, в которое мы давным-давно разучились верить.

10

– Боишься меня? – Узкая ладонь с выкрашенными черным лаком ногтями почти Ласково коснулась худенького плечика Рейлы. – Ты пленница. Ты должна проявлять покорность и уважение.

– Я не игрушка. – Рейла с ненавистью посмотрела в темные, холодные глаза повелителя демонов. – Лучше смерть, чем преклонение пред тобой.

Лэранд собрал копну густых вьющихся волос и с наслаждением вдохнул их аромат. Банальные возгласы пленной воительницы забавляли его.

– Как я люблю дерзость и непокорность, – усмехнулся он, отходя от женщины.

Рейла наградила лорда презрительным взглядом и отвернулась. Она сидела в дальнем углу его кабинета и покорно ожидала своей участи. Пленная эльфийка, некогда сражавшаяся со своими братьями на стенах могучего Хагит Дегарра, ныне вынуждена была находиться в компании ненавистного ей демона – того, кого она так жаждала убить. Ныне девушка сама мечтала о смерти. Гибель казалась ей великой благодатью – освобождением от проклятой мрази, вторгшейся на территорию великого и гордого Эриф-Аскальда.

– Эльфы не смирятся с твоей властью, не встанут на колени, – гордо заявила Рейла. – Скоро империя поднимет карающий меч, и твоя голова покатится по главной лестнице дворца. Сейлорт презирает ничтожеств, подобных тебе.

Лэранд налил себе бокал красного вина и с ним приблизился к окну. На стекле, защищавшем кабинет от студеного дыхания подкрадывающейся зимы, на миг отразились его зловещие глаза. Такие глаза могут принадлежать только истинному демону Крониоса – жестокому, амбициозному, лукавому.

– Ты пыталась меня убить, – пригубив вино, сказал Лэранд. – Ты пыталась убить лорда Дреары – высшего иерарха. О чем ты думала? Неужели твои соплеменники надеялись на успех? Если ты полагаешь, что простой некромант способен прервать жизнь мага Нор-Шергарда, ты столь же безумна, как и наш знаменитый властитель.

– Ты коварен, но не силен, – возразила Рейла. К этому разговору они возвращались вновь и вновь – эльфийка устала спорить.

Лорд залпом допил вино и с ненавистью поглядел на бокал. В воздухе промелькнуло звенящее напряжение. Прозрачный бокал искривился, расплавился и пылающей стеклянной массой растекся по руке демона. Лэранд, с детства привыкший к магии огня во всех ее ипостасях, боли не ощутил.

– Мы ведь победили, – неожиданно догадалась Рейла. – Андрэ нашел способ укрыться от тебя. Ты не завершил ритуал. Теперь грозный бог Сиргенделл покарает и тебя, и весь род предателей Зеденнэ!

Мести выдуманного темными эльфами бога Лэранд не страшился. Куда сильнее его волновали боевые мечники и некроманты, готовые в любую минуту поднять мятеж. Они долго мирились с присутствием короля демонов. Но любому смирению рано или поздно наступает конец.

Проклятый лиловокожий народ! Дикий, необузданный, лишенный нормальной человеческой логики. Белтанар не смог поставить эльфов на колени силой, Лэранд – хитростью. Скоро тень властителя покинет этот прекрасный сияющий город. Живи, Сейлорт, блистательная столица Эриф-Аскальда! Живи и наслаждайся жизнью. Недолго тебе осталось хвалиться величием и свободой.

– Да, я проиграл, – с неожиданной легкостью согласился лорд Крониоса. – Мы с королевой Твэл до последнего надеялись найти беглеца Андрэ и сделать власть Зеденнэ законной. Увы, все мы делаем ошибки, все испытываем горечь поражения. Просто одни люди, совершив оплошность, ломаются, другие же вновь рвутся в бой, готовые отстоять ту правду, в которую веруют. Я считаю свое дело правым, ибо я подданный Дреары. Я люблю свою страну и желаю ее развития, процветания, господства над миром.

– Хочешь, чтобы властитель превратился в мирового лидера. Демиурга? – Рейла попыталась встать, но тонкие колдовские цепи, обвившие руки и ноги пленницы подобно лианам, не позволили ей даже шевельнуться.

Лэранд небрежно вскрыл бутылку вина (четвертую за сегодняшнее утро) и, не размениваясь на бокалы, прильнул к горлышку. Когда бутыль опустела наполовину, лорд с ненавистью разбил ее о покрытый белым ковром пол. У его стоп тут же образовалось широкое алое пятно.

– Ты проиграл, демон, – с ликованием в голосе произнесла Рейла.

Лорд поглядел на эльфийку замутненными от хмельного глазами. А ведь девчонка его не боится. Совершенно не боится.

– Демон? – после короткой паузы переспросил он. – А ведомо ли тебе, моя милая девочка, что когда-то я был обычным человеком, простым мальчишкой, не знавшим о существовании могущественной Дреары и ее бессмертных жителей? Ты, наверное, даже не догадываешься, что все мы: демоны, вампиры, ангелы смерти когда-то были простыми людьми. Лишь пройдя крещение пламенем и тьмой Нор-Шергарда, мы можем получить силу и бессмертие. О, как же я завидую магам Дреары. Им не нужно крещение. Они изначально рождаются со своей силой.

– Ангелом смерти может стать любой? – поразилась Рейла. – Даже эльф?

Лэранд кивнул:

– Почему ты выдаешь тайны Дреары?

– Это не тайна, моя милая. От брака демонов рождаются демоны, но и обычный человек, впустив в свою душу пламя, может перекинуться в крылатую тварь Крониоса.

– А ты родился от простого смертного, – смекнула Рейла.

Лэранд вновь кивнул.

– Но даже приняв демоническое крещение, я не мог отделаться от косых взглядов товарищей. Они считали меня мразью, изгоем, недостойным называться истинным сыном Крониоса. Я презирал своих сверстников, ненавидел старших наставников. Но я переборол страх, отринул ненависть. Мне удалось доказать ценность своих способностей, опровергнуть все насмешки. Я вознесся над остальными. Мой путь был долог и тернист, но я справился. Смерть меня никогда не страшила. Я был слишком жалок и забит, чтобы трепетать пред гибельной косой. Я поставил ясную задачу: либо смерть, либо победа… И я победил; доказал, что моя грязная человеческая кровь обладает великой мощью. Подлость, жестокость, предательство – я познал все грехи, рожденные нашим смрадным миром. Познал и смирился – иначе не выживешь. Да, я жестоко пытал и убивал, предавал и сам не раз познавал предательство собратьев. Но все это осталось позади. Ныне я лорд, иерарх и единоличный повелитель демонического града Крониоса.

Лэранд замолчал и отвернулся к окну. Его глаза в стекле уже не пылали тем адским пламенем.

– Почему ты рассказываешь мне это? – Рейла ясно чувствовала: из уст демона не прозвучало ни единого слова лжи. Он говорил чистую, но горькую правду. – Не думала, что тварь Крониоса способна излить душу. Честно говоря, я вообще не верю, что у демонов есть душа.

– Душа есть у любого живого существа. Принадлежность к той или иной касте ничего не определяет. Благородство и низость существуют везде: и в Дреаре, и в Оривиэле, и в Эриф-Аскальде.

Рейла фыркнула:

– Не жди от меня сочувствия. Ты его не заслуживаешь.

– Я знаю, – с прежней легкостью согласился Лэранд. – Мне не нужна жалость врага. Мне нужно кое-что другое.

Его взгляд стал холоднее льда, уши заострились, а из-под верхней губы показались клыки – не тонкие, как у вампира, а изогнутые и мощные, как у хищного зверя. Лорд Крониоса начал принимать свой истинный облик, приобретенный после огненного крещения в черной купели стольного Нор-Шергарда.

На лице Рейлы появился испуг.

– Я давно перестал быть человеком, – улыбнулся лорд. – Я демон, инфернальная сущность, рожденная огнем. Я рассказал тебе историю своей жизни, ибо в ней скрыт смысл Кристалла души – сложнейшего заклинания, доступного лишь адептам Крониоса. Благодаря Кристаллу, поглотившему твою нежную душу, я обрету новую жизнь и новые возможности.

Рейла не понимала. Страх, которого она не испытывала прежде, грыз ее, точно голодный пес. Он проник в разум, пронзил легкие, отнял способность двигаться и даже дышать. Только сейчас эльфийка осознала, в какой опасности находится.

– Знаешь, в чем истинная мудрость? – полюбопытствовал Лэранд. – Она в том, чтобы всегда предвидеть проблемы и всегда знать, как с ними бороться.

Демон склонился над пленницей. Его длинные белые волосы скользнули по ее лицу.

– Заклинание Кристалла души необычайно сложное, – пожаловался Лэранд. – Им владеют всего несколько высших демонов Крониоса. Даже властитель Белтанар не догадывается о его силе. – Лорд улыбнулся и вытащил из рукава тонкий серебряный кинжал. – Мне жаль, но для осуществления задуманного нужна жертва.

Рейла вновь попыталась разорвать колдовские путы. Познаний в некромантии, полученных в Хагит Дегарре три года назад, ей не хватило даже на ослабление хватки цепей. Эльфийка изогнулась, едва не вырвав руку из оков, но сдвинуться с места так и не смогла. Лэранд в последний раз улыбнулся и провел ладонью по ее гладкой коже. Когда тонкий нож вошел Рейле в грудь, она почти ничего не почувствовала – ни боли, ни трепета, ни жалости к самой себе. В мозгу родилось единственное и неотвратимое понимание: «Я сейчас умру». Холодная сталь легко прошла через ребра и поранила бешено колотящееся сердце. Эльфийка ощутила в груди комок льда, а затем слабое покалывание. Это оказалось последним ощущением, испытанным ею в жизни.

– Твоя смерть не будет напрасной, – прошептал Лэранд.

Впервые он проявил милосердие – не стал мучить несчастную. Он отнял ее жизнь быстро, хотя заклинание требовало долгого и мучительного обряда – темной церемонии, способной дать Кристаллу души воистину потрясающие возможности.

Кинжал разорвал грудную клетку жертву, в лицо демону брызнул поток горячей крови. У эльфов она была чуть темнее, чем у людей, и немного гуще. Лэранд стер багровые капельки тыльной стороной ладони, поудобнее перехватил рукоять серебряного ножа и с силой надавил на мертвое тело. Послышался хруст ребер.

Несколько вымеренных движений, и на руках демона появилось покрытое кровью эльфийское сердце. Поддерживаемое огнями Крониоса, оно тихо билось. Ритмичное биение медленно угасало, струи густой горячей влаги затихали. Лэранд поднял умирающее сердце над головой и произнес необходимую формулу. Вокруг его головы вспыхнул огненный нимб, руки затянуло сизым туманом. Окажись здесь Твэл или Венсайрус, они бы непременно восхитились той необычайной силой, бурным потоком струящейся от ног демона к лежащему на его ладони куску плоти.

Древнее заклинание, корни которого Лэранд пустил в землю еще до прихода в Сейлорт, действовало отменно. Холодный разум давно подсказал лорду, что полагаться на Твэл и Зеденнэ нельзя. Он заблаговременно подготовил нужное заклинание и, как выяснилось, не прогадал.

Повелитель Крониоса порой совершал ошибки, однако всегда знал, как их исправить.

– Свершилось! – расхохотался Лэранд, едва заклинание сбавило обороты.

Он медленно опустился на пол и взглянул на руку. На его ладони, переливаясь всеми оттенками алого, лежал крупный кристалл. Его грани сияли, а внутри горел слабый белый огонек.

– У тебя красивое сердце, Рейла, – усмехнулся демон, изучая камень. – Оно сослужит мне великолепную службу. И твоя душа тоже.

Лэранд замолчал и прислушался. До его острого слуха донеслись слабые крики и лязг стали. Ожидая мятежа, он вернул всех слуг в Крониос. Здесь, в Сейлорте, осталось лишь несколько жалких пособников, чья смерть для демона ничего не значила. Пусть они послужат пушечным мясом.

Едва шум и возня стихли, Лэранд осторожно замотал Кристалл души в тонкую голубую тряпицу и убрал его в карман. Все, сложнейшее колдовство, требующее месяцы подготовки, почти завершилось. Осталось самое простое – найти последнюю жертву.

Демон не захотел возвращать себе прежний облик. С ядовитыми когтями, могучими лапами и огромными перепончатыми крыльями он чувствовал себя гораздо спокойнее.

Накрыв тело Рейлы покрывалом и заметя следы крови нехитрым колдовством, Лэранд сел в кресло и принялся ждать. Как он и рассчитывал, овечка на заклание появилась всего через пару минут.

Темный эльф Геррадо, назначенный главнокомандующим вместо Крейдана, без стука вошел в кабинет. Он выглядел усталым, был растрепан, но жутко доволен. Его синие глаза лучились победной радостью.

– А-а, господин Геррадо! – заулыбался Лэранд. – Рад вас видеть. Позвольте узнать, что привело вас ко мне в столь… – он взглянул на восходящее солнце, – ранний час?

Увидев демона в истинном облике, главнокомандующий непроизвольно отступил к стене. Боевой меч эльф перевел в защитное положение.

– Как дела в Хагит Дегарре? – лилейным голоском справился лорд. – Крепость все еще в осаде?

– Я велел снять осаду. Мы не станем убивать собратьев по приказу чужака.

Повелитель Крониоса сделал умное лицо. Его глаза сейчас буквально лучились показным добродушием.

– Мы приняли решение, – бесстрастно проговорил Геррадо. – Ваша власть незаконна. Вы не завершили обряд передачи императорской короны, ибо на то не было воли великого бога Сиргенделла. Он не желает видеть Зеденнэ на троне.

– Кто вам сказал такую глупость? – вежливо поинтересовался Лэранд.

Геррадо пребывал в нерешительности. Он был воином, а не оратором. Как разговаривать со свергнутым наместником, он конечно же не имел ни малейшего представления.

– Вы обязаны сдаться, – твердо заявил главнокомандующий.

«А ведь он меня боится, – с усмешкой подумал Лэранд. – Очень боится».

– А если я не сдамся?

– Мы рассчитываем на ваше благоразумие. – Геррадо попытался улыбнуться в ответ, но улыбка вышла жалкая, нерешительная.

Демон понимающе закивал рогатой головой. Он откровенно издевался.

– Видите ли, господин Геррадо, меня смущает заурядный факт. Вы один. Где ваша армия? А главное, где мои подданные?

– Все, кто не пожелал перейти на нашу сторону, мертвы. Поверьте, их было не слишком много.

– Да-да, я слышал возню, – рассеянно улыбнулся Лэранд. – Уверен, едва вы заговорили о мятеже, солдаты и простой народ поддержали вас пламенными овациями. Темные эльфы не желают признавать меня своим господином, а жаль. Действительно жаль.

Геррадо направил меч на лорда и произнес:

– Сдавайтесь, наместник. Мы щадим всех, кто не оказывает сопротивления.

– О, как благородно. – Сейчас Лэранд был воплощением доброты и любезности. – Я знаю, господин Геррадо, вы отличный боец. Уверен, такие мастера боя, как Крейдан, Венсайрус или Селтигорн, с удовольствием скрестили бы с вами клинки в дружеской схватке. Но вот ведь незадача, – он сочувственно причмокнул губами, – вы совершенно один против боевого мага. Или вы полагаете, что в одиночку можете сокрушить иерарха Дреары?

Главнокомандующий сделал почти неуловимый знак кистью, и в ту же секунду в кабинете лорда материализовались десять темных эльфов в зеленых, покрытых рунами, мантиях. Их головы были полностью лишены волос, на руках переливались разноцветные кольца, в ушах сверкали серьги, на шеях красовались всевозможные талисманы, обереги, тайные символы.

Лэранд прекрасно понимал, что группа некромантов появилась не сразу по двум причинам: во-первых, они устанавливали на окнах защитные обереги, не позволяющие через них удрать на свободу, а во-вторых, подготавливали нехитрый, но действенный магический аркан, готовый спеленать демона в любую секунду. Хозяева смерти наивно полагали, будто загнали Лэранда в угол.

– А, господин Инлиера! – Лорд любезно улыбнулся главному боевому некроманту Сейлорта. – Рад вас видеть.

Инлиера не снизошел до ответа. Чуя полную власть и безнаказанность, он встал в центре комнаты и глухо произнес:

– Чувствую смерть. Кого ты убил, демон?

– Может, муху? – невинно предположил Лэранд. Ситуация ужасно его забавляла.

Боевой некромант Инлиера смерил демона взглядом, далеким от добродушного, и направился в тот угол, где под покрывалом покоилось тело Рейлы. Сдернув одеяло, Инлиера хмыкнул и спросил:

– Зачем убил невинную?

Лэранд непонимающе захлопал глазами. Он знал, что некроманты разговаривают с ним только потому, что хотят выведать сущность происходившего здесь обряда. Иначе они бы не снизошли до разговоров и немедленно напали.

– Пахнет колдовством Крониоса, – проговорил один из некромантов, поглаживая лысую голову.

Лорд Крониоса никогда не понимал, для чего все маги Сейлорта остригают волосы. Явно не для того, чтобы производить устрашающее впечатление.

– Объяснись, демон, – грозно потребовал Инлиера. – В случае оказания содействия мы не причиним тебе особого вреда. – Слово «особого» он выделил четче остальных.

Лэранд нарочито медленно поднялся с кресла и расправил могучие крылья. Некроманты интуитивно выставили посохи, готовясь к битве. Главнокомандующий Геррадо вновь поднял меч.

Драться с темными колдунами Эриф-Аскальда у лорда не было ни малейшего желания. Он слишком хорошо знал смертоносное ремесло эльфов, чтобы смекнуть: он не продержится против них и минуты. Убивать некроманты умели великолепно – куда тоньше и искуснее, чем суровые ангелы смерти.

– Где семья Зеденнэ? – напоследок полюбопытствовал демон.

– Голова императора пополнила мою коллекцию черепов, – сообщил Инлиера. – Других членов рода Зеденнэ мы не тронем. Они добровольно отказались от претензий на престол.

– Ясно. Но кто же тогда займет трон? Или вы нашли Андрэ Верайта?

– В соответствии с законами Эриф-Аскальда на время трон займет главнокомандующий. – Инлиера кивнул в сторону Геррадо. – Советником при нем будет назначен апостол ночи. Затем на престол сядет либо последний наследник рода Верайт, либо представитель семьи, занимающей в нашей иерархии высокое положение. Все решится закрытым голосованием. Я удовлетворил твое любопытство, демон?

– Вполне.

Лэранд не стал утруждать себя расспросами о названии семьи. Гораздо больше его интересовал апостол ночи. Кто это такой? Верховный некромант? Мудрый оракул? Великий заклинатель? Об апостоле ночи до лорда доходили лишь обрывочные слухи, странные и нелепые догадки. Он никогда с ним не встречался.

Внезапно в голове демона промелькнуло нехорошее предчувствие: что, если царица Эльсанна приезжала в Сейлорт не для инспекции, а как раз для беседы с этим загадочным апостолом? Вдруг она знала нечто, о чем он, Лэранд, даже не догадывается?

Но ничего, еще выпадет шанс познакомиться с легендарным апостолом.

– Благодарю за информацию. – Лорд галантно поклонился. – Увы, мне пора.

Прежде чем мятежники успели среагировать, Лэранд взмахнул когтистой рукой. Порыв ветра, вызванный огненной магией Крониоса, сбил с ног Геррадо, Инлиеру и еще нескольких некромантов. Пока оставшиеся колдуны готовили ответный удар, Лэранд кинулся к окну. Разбив стекло, а заодно и защищающие его заклятия, демон выпрыгнул наружу. Мощные крылья расправились, загребли побольше воздуха, и Лэранд быстро полетел прочь от башни, где находился его кабинет. Лежащий в кармане Кристалл души придал ему воистину чудесную силу. Он чувствовал, как адское пламя бушует в его груди, как Кристалл наполняет его великой мощью, готовой противостоять любой магии некромантов. Холодный ветер быстро отрезвил рассудок, яркая рассветная дымка напомнила о задуманном.

Демон тяжко вздохнул и развернулся. Под ним проплывал чудесный город Сейлорт, а где-то между домами бежал главнокомандующий Геррадо – его последняя жертва.

11

Пустота.

Абсолютная, ничем не опороченная Пустота.

Ни тьмы, ни света.

Ни жизни, ни смерти.

Здесь не было ничего. Совершенно ничего. Просто чернота, отрицающая любую сущность. Она находилась везде и была всем. Ее никто не создавал, и она никогда не исчезнет. Как может исчезнуть то, что само по себе отвергает любую материю? Тьма непроницаемым, черным покрывалом сокрыла все. Она полностью заглушила любые намеки на жизнь.

– Где мы? – тихо спросила Вигата.

Толстая волшебница, еще недавно служившая ордену магов Делароса, покорно брела следом за закутанной в глухой плащ фигурой.

Отворяющий сбавил шаг, капюшон повернулся к Вигате. Трусливая колдунья пискнула и инстинктивно закрыла лицо руками.

– Это Безмолвный Мир – изначальная Пустота, – чуть помедлив, ответил ведун Реганонского Креста. – Он существовал всегда, еще до того, как появились первые вселенные и в них зажегся огонек жизни.

Любые звуки были чужды Пустоте. Здесь они походили на слова грешника, оскверняющего святой храм грязной руганью.

– Зачем вы привели меня сюда? – осмелилась задать вопрос Вигата.

Отворяющий не ответил. Неожиданно он замер точно истукан и принялся ждать. Толстуха не отходила от него ни на шаг.

В скором времени (впрочем, время здесь не имело власти) через тьму проступила новая фигура – худая, зловещая, она не шагала, а летела навстречу двум людям, дерзнувшим нарушить покой Пустоты. Очень высокий мужчина с бледным и высокомерным лицом, холодными глазами, острым носом и черными волосами приблизился к отворяющему.

– Приветствую тебя, враг Черного Доминиона. – В голосе мужчины преобладала та же ледяная надменность, что и в лице.

– Здравствуй, верховный магистр. – Отворяющий чуть наклонил капюшон.

– Вижу, Реганонский Крест вновь жаждет получить помощь от Демиурга? – Мужчина демонстративно поднял голову вверх. На трясущуюся от страха Вигату он даже не взглянул.

Адепт Реганонского Креста опустил капюшон.

– У меня хорошие новости, – сказал он. – Мир меняется. Властитель, сам того не ведая, играет нам на руку. Он разрушил Оривиэл и вызвал недовольство иерархов. Скоро властителя скинут, и лорды перегрызутся за право сидеть на троне Нор-Шергарда. Оривиэл слаб, Дреара тоже в скором времени ослабнет.

– Говорят, Белтанар лишился разума. – Верховный магистр скрестил руки на груди.

Отворяющий согласно кивнул.

– Демиургу понравятся принесенные тобой новости, – благосклонно произнес мужчина. Надменность и властность светились в его лице, позе и жестах подобно огню, проступающему сквозь ночную мглу. – Продолжай претворять в жизнь наш план, ведун Реганонского Креста. Если ты не подведешь нас, Реганон возвысится. Демиург всегда награждает тех, кто верно ему служит. Его щедрость не знает границ.

– Благодарю.

Верховный магистр растянул тонкие губы в кривой усмешке и только теперь заметил насмерть перепуганную Вигату.

– Зачем ты притащил в Безмолвный Мир эту уродину? – поинтересовался он, гордо выпячивая подбородок.

– Исполни мою просьбу, верховный магистр Нэрт О'Коннуэр. – Голос отворяющего зазвенел. – Эта смертная ведьма верно служит нам. Я думаю, она полезна. Дай ей силу. Пусть она познает холод и суровую мощь истинных чар – чар господствующего мира.

Бледный мужчина, названный странным именем Нэрт О'Коннуэр, мрачно взглянул на Вигату.

– Смертная? – повторил он. – Хорошо, будь по-твоему, ведун. Надеюсь, у тебя хватило ума не посвящать ее в наши планы?

– Она глупа, но верна нам, – ничуть не стесняясь Вигаты, заявил отворяющий. – Чары льда сделают ее великолепной пособницей. Я ручаюсь.

Верховный магистр презрительно закатил глаза. Белая холеная рука вытянулась вперед, тонкий палец указал на Вигату.

– Ты готова познать мощь чар? – властно и громко спросил Нэрт О'Коннуэр.

Волшебница так перепугалась, что не смогла ничего ответить.

– Глупа, но верна, – усмехнулся верховный магистр, поворачиваясь к отворяющему. – Я исполню твою пользу.

В следующее мгновение Вигату скрутил немыслимый холод. От боли и страха ведьма закричала и забилась Она начала извиваться и дрожать, словно оторванное щупальце кальмара. Но ее истерика быстро сменилась чем-то иным – тем, чему толстуха не могла найти определения.

Ее тело заполнили несокрушимые чары льда.

12

– Ты правда заклинатель?

– Угу.

– А в мир теней входить умеешь?

– Угу.

– А хищника изловить можешь?

– Могу.

– А моя наставница говорит, что ты редкостная бездарность.

– ???

– А еще деревенщина.

– Сайморин много всего говорит. Не верь ей.

– Но она же моя наставница?! А ты не похож на заклинателя.

– Почему? Сколько ты видела настоящих заклинателей?

– Пока ни одного. А ты правда умеешь околдовывать людей?

Похоже, Кэт всерьез решила замучить меня бесконечными вопросами. Они сыпались из нее со скоростью обезумевшего бараньего стада. Один, второй, третий.

– Все равно не похож ты на заклинателя, – ехидно сверкая глазами, заявила Кэт. – Ты умеешь пускать молнии и огненные шары?

– Заклинателям обычная магия не полагается, – медленно ответил я.

Кэт буквально буравила меня своим нахальным взглядом.

– Расскажи о вашей магии, – потребовала Кэт. Она немного подумала, затем уточнила: – О магии моей наставницы.

– Иди и приставай к Венсайрусу, – буркнул я.

Глава всадников Эвернайта пару часов назад вернулся с какого-то задания – злой, помятый и жутко уставший. Не говоря ни слова, он бухнулся на новенький диван в соседней комнате и мгновенно заснул. Будучи истинным воином, Венсайрус умел вылавливать для сна любую минуту. Но в то же время мы с Кэт прекрасно понимали: едва стоит приблизиться к его лежанке, он сразу откроет глаза, – бойцовская выучка сказывалась везде, даже во время полетов в царстве дремы.

– Не-е, он молчаливый и сердитый. – Ученица королевы Твэл замотала лохматой головой. – Он никогда ничего не говорит попусту.

– Правильно делает.

После маленького приключения в подземельях Ар-канны я воротился в Деларос. Здесь, в самом центре столицы Флеверта, Сайморин приобрела для себя небольшой особняк – довольно простенький на вид, но симпатичный. Именно тут грозная королева обучала недавно найденную девчушку. Скажу честно: меня крайне удивило желание Сайморин тренировать обычного смертного ребенка из весьма неблагополучной семьи. Королева никогда ничего не делала просто так, а вариант, что она всего лишь пожалела несчастную кроху, мною даже не рассматривался. Маги Дреары не умели сопереживать смертным братьям, считали их недостойными.

Я несколько раз анализировал способности Кэт в области магии. Разумеется, кое-какой потенциал у нее имелся, однако чем глубже я копал, тем сильнее убеждался: особо ценных или редких дарований в девчонке нет. Так, заурядный человек, едва ли обреченный на славу, могущество и власть. И почему же Сайморин приняла Кэт под теплое крылышко Эвернайта? Дилемма…

– Ну расскажи, – заканючила Кэт, сделав такие глаза, что отказать стало невозможно.

– Мы пользуемся огнем, – пояснил я. – Сама огненная стихия в чистом виде дает мало силы, поэтому для сильных заклинаний обычно применяются флогистоны. Это особая эфирная субстанция, обладающая уникальными колдовскими свойствами. Мы не можем увидеть или почувствовать флогистоны, однако умеем создавать из них нужную комбинацию магических заклинаний.

– Все дело в огне? – уточнила Кэт. – Он всегда одинаковый?

– Нет, пламя может быть разным – как по внешним характеристикам, так и по внутренним качествам. В зависимости от сложности и назначения магии мы мысленно разжигаем то или иное волшебное пламя, а затем, используя флогистонный дым, творим свои заклятия. Поняла?

Кэт пожала худыми плечами. Говорил бы, мол, на нормальном языке.

– А заклинателям нужны флогистоны?

– Нет, мы не способны вызывать огонь. Волшба отличается от огненной магии так же, как козел отличается от свиньи.

Судя по сдавленному хихиканью, сравнение новоявленной ведьме понравилось.

– Теперь расскажи про Недриарн, – важно потребовала Кэт. Еще пара месяцев дружбы с Сайморин, и она станет точной копией королевы Эвернайта.

– Давай в другой раз.

Кэт скорчила недовольную гримасу.

– Сейчас, – заявила она. – Или ты ничего про Недриарн не знаешь?

– Знаю, но не все. Пока нет заклинателя, способного постигнуть мир теней во всех отражениях и гранях. Недриарн – сложнейшее магическое явление. Он своего рода отблеск нашего реального мира, вычеркнутый из временных рамок.

– Логично, – хихикнула Кэт. На ее лице появилось детское озорство. – Ты всегда разговариваешь таким манером? Понять тебя сложнее, чем одолеть Венсайруса в рукопашном поединке.

– Ты сильно занижаешь способности нашего бойца, – не согласился я.

– Нет, это ты завышаешь свои.

Теперь корчить гримасу пришлось мне.

– Вредная ты, – обиделся я.

– А ты занудный, – не осталась в долгу Кэт.

От перепалки нас спасла появившаяся в комнате Сайморин. Как и все адепты Эвернайта, она пользовалась мгновенными порталами. Просто, удобно и невозможно вычислить заранее.

– Как дела? – излишне ласково для хладнокровной ведьмы поинтересовалась Сайморин.

– Отлично, – заулыбалась Кэт. – Мне Эриан про волшебные флогистоны рассказывал.

Мелкая нахалка соскочила с кресла и подбежала к наставнице – радость встречи была искренней.

– Ты упражнялась с заклятием, которое я тебе вчера показывала? – строго, словно старая школьная учительница, спросила Сайморин.

Кэт виновато захлопала ресницами.

– Тогда ступай, – не терпящим пререканий тоном велела королева. – Я подойду позже.

Девчонка быстро смекнула, что наставница хочет поговорить со мной тет-а-тет, поэтому заупрямилась:

– Можно остаться?

– Ступай, Кэтрин.

Кэт обиженно надулась, напоследок показала мне язык и выскочила за дверь.

– Когда ты расскажешь ей правду о себе? – полюбопытствовал я, едва мы остались наедине.

Сайморин меня проигнорировала. Она понимала, сколь непросто объяснить девочке сущность Дреары и ее адептов. А еще сложнее доказать, что королева Твэл не такая уж мразь, какой ее малюют здешние жрецы.

– Выходит, для отнятия магических сил у магов Оривиэла Белтанар использовал Пирамиду бессилия, – задумчиво произнесла черноволосая ведьма, выглядывая в окно. Из него открывался великолепный вид на зеленый парк и подернутый закатной дымкой храм – кровавое святилище, возведенное в честь нашей обаятельной Сайморин.

– Да, древнее заклятие, сочетающее и флогистоны, и волшбу, – подтвердил я. – Невероятно сложное и невероятно хрупкое. Для его нейтрализации хватило одного касания. Думаю, властитель не верил, что найдется колдун, способный пройти через защитное поле Арканны, без магии убить заточенного там демона и правильно обойтись с Пирамидой.

Сайморин долго смотрела на заходящее солнце. Наконец она хмуро заявила:

– Не нравится мне Белтанар. Он ведет странную, не укладывающуюся ни в какие рамки игру. Теория о его безумии не принимается.

– Мы с тобой тоже хороши.

Королева по-прежнему не слушала мои вяканья. Ее мысли витали где-то далеко-далеко.

– Кривое зеркало Недриарна не миф? – внезапно спросила она.

– Не миф, – кивнул я. – Думаю, Пристеон безумно испугался своего творения и поспешил совместно с Белтанаром захоронить его в месте, казавшемся ему полностью защищенным от чужих посягательств.

– Почему он не разбил зеркало?

– Он его разбил. Просто колдовские свойства целиком сохраняются даже в осколках. Один из таких осколков и попал в руки эльфийки Линэ. – Я немного помолчал, затем добавил: – Зеркало обладает воистину фантастическим комплексом свойств. Взять хотя бы мою призрачную зверушку.

Я улыбнулся, вспоминая, каким искренним детским счастьем сияло лицо Кэт, когда она познакомилась с Этером.

Сайморин медленно повернулась и грозно сжала кулаки. Костяшки пальцев побелели, а на руках проступили синеватые вены.

– Тогда почему зеркало Недриарна до сих пор не у меня? Оно – великолепный способ покончить с Далеаром и Белтанаром. Не находишь?

– Зеркальце захотела? – с иронией брякнул я. – Так ступай в Арканну и отними у беззащитной эльфийки. Или пошли Венсайруса. Даю голову на отсечение, ты потерпишь поражение. После смерти Пристеона зеркало выбрало себе нового хозяина – девочку-эльфийку Линэ. Чужак не сумеет к нему прикоснуться. Не знаю, как действуют отблески кривого зеркала на бессмертных магов, но готов поспорить: исход будет плачевным. Лично я не подойду к изделию Пристеона даже в виде призрачной тени. Свет зеркала слепит глаза и обжигает кожу.

Сайморин слушала меня вполуха.

– Оривиэл развалился, Дреара на грани междоусобных войн, – желая сменить тему, пробормотала она. – Недавно говорила с Селтигорном, лидером крушителей шторма. Судя по его резким выпадам, даже ближайшие пособники Далеара не в курсе происходящего.

– Далеар в игре? – удивился я.

– Не знаю. Логично было бы предположить, что на время проведения обряда по воскрешению сына он заляжет на дно, а затем, когда остальные лорды перегрызутся меж собой подобно дворовым шавкам, нанесет один-единственный, но очень болезненный удар. Мне даже страшно представить, что будет, если этот выродок получит титул властителя. Мир утонет в крови, а спасительную лодку придется строить из черепов и костей невинно убиенных людей.

– Раньше ты не считала смертей.

– Раньше я была молодой и глупой, – отрезала Сайморин. Она отошла от окна и вновь поменяла тему: – Ты слышал о лорде Лэранде?

Я нахмурился и развел руками. Хитрый демон в последнее время не очень-то выпендривался.

– Эльфам быстро надоела власть Дреары, – пояснила королева. – Они подняли армию и быстро перебили всех адептов Крониоса. Сам Лэранд пал в схватке с главнокомандующим Геррадо – временным императором Эриф-Аскальда.

Я удивленно изогнул бровь:

– Ты веришь в гибель Лэранда?!

Сайморин ядовито усмехнулась. Ее идеально белые зубы засверкали.

– Некроманты Сейлорта могущественны, и победить высшего иерарха им по плечу. Однако кончина Лэранда – событие, из ряда вон выходящее. Он чересчур умен и изворотлив, простой эльфийский воитель вряд ли найдет ключик к его погибели.

– То есть Лэранд жив и здоров? – уточнил я.

– Вполне вероятно.

Сайморин взяла со стола высушенную ромашку, раздавила в руке и принюхалась к исходящему от цветка запаху. Сейчас от нее шли самые негативные эмоции. Любой заклинатель умел улавливать их, раскладывать на элементы и говорить, что чувствует собеседник. Хозяйка Эвернайта надежно прятала мысли и ощущения от посторонних, однако в последние дни я начал излишне чутко видеть терзания людей. Почти так же чутко, как Файмена.

Когда я понял думы Сайморин, меня охватил ужас.

– Деларосский орден магов уничтожен?! – Я жестко подавил в себе желание схватить ведьму за грудки и сурово встряхнуть.

– Далеар просто кровавый ублюдок, – выругалась Сайморин. – Почему я вынуждена служить ему? – Она презрительно сморщилась. – Лорд Вортала решил, будто орден слишком разросся и разжирел. Прошлой ночью он послал туда инквизиторов и низших ангелов смерти. Они устроили дикую резню, маг-правитель Нергил пал в бою, а уцелевшие колдуны бежали прочь из пылающего подземелья. Больше ордена не существует. Теперь каждый смертный маг сам за себя.

– Мразь, – только и смог выговорить я.

Убивать невинных ради забавы – это не просто преступление, это поступок, за который следует наказывать жесточайшим образом. И почему Белтанар не вмешается? Или властителю все равно, как самый могущественный лорд Дреары обращается с простыми смертными?

Перед глазами сразу появилось милое лицо Тайлин. Как ей живется на Эрифских островах? Знает ли она о падении ордена? Простила ли меня за обман?

– Далеар готовится к войне, – мрачно констатировала Сайморин. – Его слуги заберут души павших, подвергнут их крещению тьмой и создадут для Вортала еще больше ангелов смерти. После крещения павшие обретут бессмертие, получат черные крылья, забудут прежнюю жизнь и превратятся в верных солдат Далеара.

Подробности превращения людей в ангелов смерти меня не волновали. Пусть мертвецы и получат новую жизнь – для бесчинств вортальского лорда это слабое оправдание.

– Твэл, создай портал на Эрифские острова, – грубо потребовал я.

В порыве злости, недопустимой для заклинателя, я даже назвал ведьму истинным именем, чего она ужасно не любила. Впрочем, мне было плевать. Тайлин для меня гораздо важнее.

13

Ночи становились все холоднее. Хмурые облака надежно закрыли слабеющее солнце, студеный ветер проникал под теплые одежды, холод заглядывал в уютные дома. Виноградники и оливковые поля под утро покрывались инеем, на лужах местами проступала корочка льда. Саван зимы норовил поскорее захоронить лето.

Тайлин зябко поежилась, укуталась в меховой плащ и пересела ближе к костру. Местные жители не горели желанием давать приют проклятым колдунам, а трактиры и постоялые дворы вовсе закрылись – людям не было никакого дела до горстки изгоев, приплывшей на Эрифские острова ради мольбы о помощи. Легендарный маг Пристеон не сумел помочь.

– Не спишь? – Вигата подсела рядом и ядовито улыбнулась. Сейчас она казалась толстой наглой жабой, почему-то отказавшейся от зимней спячки.

Большинство магов уже развели небольшие костерки, собрали теплую золу и улеглись спать.

– Хочешь вернуться домой, в Деларос? – вновь спросила Вигата, изучая Тайлин маленькими, глубоко посаженными глазками. – В ордене тепло и сухо. Тамошние колдуны не жмутся друг к другу, пытаясь уловить хоть чуточку тепла, и не трясутся от морозного воздуха, несущего сладковатый запашок беды.

Тайлин с удивлением посмотрела на собеседницу. Для ее короткого ума фраза была на редкость длинной и сложной.

– А вот я не вернусь в королевство Флеверт – Вигата не желала понять, что разговаривать с ней никто не хочет. – Мне предложили новое местечко, поинтереснее и посытнее. – Она подняла вверх большой палец и хихикнула.

– В клетке для клоунов? – полюбопытствовала Тайлин.

На насмешку Вигата внимания не обратила. Она взяла прутик, пошарила им в дровах.

– А где твой Эриан? – удовлетворившись жаром огня, спросила толстуха.

– Он не мой! И я его не видела!

Излишняя горячность и чрезмерное раздражение выдали Тайлин с потрохами.

– Странные они, – после непродолжительной паузы сказала Вигата и тут же пояснила: – Кристиан, Мелиса, Дэрет, твой Эриан. Шепчутся, на Юэдда внимания не обращают. Похоже, пакость затевают.

– Меня это не волнует.

Вигата не слушала, она летала в пучине собственных мыслей.

– Может, они и порешили Пристеона? – предположила она. – Заявились к нему в дом, выпытали все необходимые знания, а затем убили.

– Говорю же, меня это не волнует! – отрезала Тайлин. – Спокойной ночи!

Толстуха расплылась в малоприятной улыбке:

– Спокойной? О, как же ты заблуждаешься. Эта ночь будет какой угодно, но только не спокойной. Уж поверь мне.

Не скрывая раздражения, Тайлин швырнула в костер подмерзшее за вечер полено. Во все стороны полетели фонтаны оранжевых искр.

– Тебе не холодно? – Тайлин лишь сейчас заметила, что Вигата облачена в тонкую курточку и столь же тонкие штаны. Замерзнуть в такой одежде проще, чем сказать «ой».

– У меня теперь есть сила, – похвалилась толстуха. – Настоящая, могущественная сила. Тебе до меня далеко. – Она заржала, словно кобылица. – Мне мороз не страшен, ведь я чародейка!

Тайлин пропустила хвастовство мимо ушей. На чужие возможности ей было глубоко плевать.

– Ну и сиди тут, – буркнула Вигата. – Я ухожу.

Подарив на прощание гадливую усмешку, толстуха направилась в лесную чащу. Благодаря сверкающему инею, ее широкая фигура долго мелькала среди невысоких кривых стволов.

Едва Вигата скрылась из виду, я решил выйти на свет костра. Заметив мою скромную попытку присесть рядом, Тайлин нахмурилась.

– Слышал наш разговор, – констатировала она, сверкая глазами.

– Мы не убивали Пристеона, – попытался объяснить я. – Мы хотели понять…

– Не трудись, – перебила меня Тайлин. – Уходи.

– Послушай, я хотел объяснить…

– Не надо, Эриан. Я все понимаю.

– Ты ничего не понимаешь.

Тайлин стряхнула с волос иней и поднялась. Не говоря ни слова, она направилась прочь от костра. Я пошел следом.

– Ты упрямый, – фыркнула девушка, когда мы покинули пределы лагеря. Вокруг мерцала тьма, разбавленная налипшим на деревьях снегом.

– Давай поговорим по душам?

– А давай разойдемся? – в тон мне предложила Тайлин. – Говорить бессмысленно. О Дреаре мне в детстве рассказывали много сказок. Жаль, ты не похож на сказочного принца.

Я виновато опустил голову. Смотреть ей в глаза у меня не нашлось сил.

– Выходит, Дреара не сказка. Может, ангелы смерти тоже существуют?

– Существуют, – обреченно подтвердил я.

– А ты один из них?

– Конечно нет!

Тайлин нахмурилась. Она долго изучала длинные ногти на левой руке, затем спросила:

– Хочешь поговорить по душам? Что ж, с удовольствием. Ты хотя бы знаешь, как я попала в деларосский орден? Как начала изучать магическое ремесло?

– Ты никогда не рассказывала, но…

Тайлин цыкнула и скривилась:

– Да, не рассказывала! А зачем?! Разве это что-то изменит? Едва ли. – Она присела на пенек и вымученно улыбнулась. – Когда-то у меня была семья. Мать, отец, старший братик. – Девушка замолчала. (Я понял: сейчас в ее памяти проплывают их лица.) – Когда в наш дом пришли инквизиторы, мне едва исполнилось восемь лет. Отец и брат пытались защищаться. Их убили сразу, почти не мучая. А маму… – Тайлин не выдержала, всхлипнула. – Ее прилюдно обвинили в колдовстве и приговорили к смерти. Мою маму привязали к столбу и позволили простым жителям нашей деревни забрасывать ее камнями… Люди – это дикие, необузданные звери. Им плевать, кого и за что убивать. Для них главное – развлечение, возможность пощекотать нервы, показать, какие они сильные и храбрые.

Я крепко обнял Тайлин, провел ладонью по ее милому, заплаканному лицу.

– Маму убивали прямо на моих глазах. Она кричала, просила одуматься. А народ смеялся. Ты понимаешь, Эриан, смеялся! Людям нравились ее страдания, ее мольбы.

Тайлин отстранилась, вытерла горькие слезы рукавом.

– Далеар и его слуги превратили человеческую расу в дикое стадо, в тупое быдло, – тихо сказал я.

– Быдлом легко управлять. – Тайлин тяжело вздохнула и попыталась придать себе суровый вид. – Возможно, Далеар вовсе не кровавый ублюдок. Возможно, он несет смерть, потому что люди ее заслужили.

– Но твоя семья… Они же невинны.

– Далеар не щадит никого.

Мы долго молчали. Я не знал, как объяснить ей сущность кровавых обрядов. А Тайлин… она просто сидела и тихо всхлипывала. Прошлое ударило в нее смертоносным мечом, пронзило сердце и душу.

– Я ненавижу Далеара, – прошептала Тайлин.

– Я тоже. Мы хотим свергнуть его, поставить над ангелами смерти нового лорда – сурового, но не жестокого. Не все жители Вортала – закоренелые маньяки. Как и в любой стране, в любом городе или деревне, среди них есть светлые души, не алчущие свежей человеческой крови.

– Зла в мире всегда больше, чем добра… Гораздо больше… Всегда.

Тайлин всегда казалась мне счастливой, жизнерадостной. Кто бы мог подумать, что за маской веселья скрывается грустный и безумно несчастный человек? Далеко не каждый умеет прятать чувства на самое дно души и не допускать к ним никого, даже близких и родных.

– Меня отпустили, – продолжила свой рассказ Тайлин. – Я долго скиталась по свету, одинокая и всеми забытая, без помощников и друзей. Когда я уже находилась на грани отчаяния, меня приютил один добрый старец – волшебник Делароса. Он разглядел во мне магический потенциал, предложил учиться колдовству – не ради славы, а ради борьбы с ненавистным Далеаром. Так я и попала в орден. Дальше ты знаешь.

Она закуталась в плащ и медленно побрела назад в лагерь.

– Не ходи за мной, – попросила она. – Одиночкам проще приспособиться к жестокостям бытия.

Она быстро исчезла во мгле, а я все стоял и стоял. Один. Во тьме. Окруженный низкими раскидистыми деревьями.

Вокруг царила тишина…

14

– Ты ведь знала, что Эриан заодно с Сайморин? – Кристиан недовольно взглянул на супругу.

– Знала, – легко согласила Мелиса.

– Но все равно ему верила?!

– Сайморин хочет уничтожить Далеара и Белтанара. – Мелиса скрестила на груди тонкие руки. – Наши стремления совпадают.

– Но маги Дреары – враги.

– У тебя слишком примитивное мышление, Крис.

– А ты слишком сильно веришь в благородство, – не остался в долгу Кристиан.

Их милая перепалка могла затянуться на всю ночь, однако судьба распорядилась иначе. Едва Эриан и Тайлин покинули лагерь, в темнеющем небе появились изящные силуэты. Поэт мог бы сравнить их плавный полет с грациозным, завораживающим танцем. Однако он не догадался бы, сколько зла, ужаса и боли несут в себе эти ночные пришельцы.

Едва черные крылья пронеслись над головами спящих людей, Кристиан вскочил на ноги.

– Тревога! – закричал он. – Нападение!!!

За себя или супругу Крис не беспокоился. Теперь, когда давно потерянная сила обрушилась на их головы подобно снежной лавине, они мало тревожились за свои жизни. В конце концов, до падения Оривиэла Мелиса являлась ведущей боевой ведьмой Сен-Риона, а Кристиан считался лучшим заклинателем Недриарна и великолепным специалистом по колдовским артефактам.

Смертные маги вскочили на ноги мгновенно. У Мелисы сложилось впечатление, будто они заранее предчувствовали атаку и готовились к ней весь предыдущий день. Не унижая себя криками и бессмысленным созерцанием парящих в ночном небе врагов, они взялись за дело.

– Создать Непроницаемый купол! – громко приказал советник Юэдд – начальник экспедиции.

Он деловито, без паники, прошел сквозь растерянную толпу колдунов и прокричал ритуальную формулу Купола. Другие маги поддержали его волшебство грозными возгласами.

Огонь немногих оставленных на ночь костров померк. Угольки вспыхнули алым и зашипели, словно ядовитые змеи. В воздух взметнулись клубы едкого дыма. Рожденный людской магией дым окружил весь лагерь; его струи уложились на манер сплетенной корзины, образовав надежный защитный барьер.

– В ордене кое-что умеют, – одобрил Кристиан.

Мелиса покачала головой. Она прекрасно понимала, как сложно смертным биться с ангелами смерти – посланцами зловещего лорда Далеара.

– Всю энергию направляйте в Купол! – крикнул какой-то пожилой колдун. Его команда была излишней. Закаленные в боях с инквизицией маги прекрасно знали, как противостоять темному могуществу Вортала. – Мы обязаны продержаться до восхода солнца! Свет для адептов мрака смертелен!

Едва зловонный дым рассеялся, обнажив полупрозрачную синеву Купола, на землю опустилось десять фигур. Они не пожелали окружать магов со всех сторон. Зачем? Слуги Далеара никогда не считали смертных человечков опасными противниками. Для адептов Вортала они были игрушками, куклами для развлечения и убийства.

– Мамочка! – пискнула молодая волшебница, когда фигуры приблизились. Даже сквозь барьер их жуткие черты прорисовывались отменно.

Пришельцы не имели с ангелами смерти ничего общего. Тощие тела были замотаны в рваные тряпки, вместо крыльев торчали какие-то уродливые обрубки. Но самым пугающим в слугах Далеара являлись лица – холодные, мертвенные, похожие на оскалившиеся черепа. Жестокие палачи выжгли этим пришельцам глаза, отрезали губы и уши. У некоторых вместо носа зияли две темнеющие дыры.

– Кто это? – тихо спросила Мелиса. За свою продолжительную жизнь она не раз сталкивалась с воинами Дреары, однако подобных монстров увидела впервые.

– Не знаю, – прошептал Крис, с отвращением глядя на изуродованные лица полумертвых посланцев.

Фигуры медленно приблизились к Непроницаемому куполу и замерли. Сперва Мелисе показалось, что они похожи на ходячих мертвецов, но потом она убедилась: пришельцы еще живы.

– Кто мог сотворить такое? – ужаснулась Мелиса. – Их будто бы пытали.

– Их действительно пытали. – Сзади к супругам приблизился Дэрет. Некромант великолепно разбирался в магии смерти и знал толк в зомби. – Ты действительно не догадываешься, кого послал властитель Белтанар?

– Это слуги Далеара! – запротестовал советник Юэдд. О властителе Дреары он не имел ни малейшего представления.

Дэрет взглянул на изуродованные фигуры и отрицательно помотал головой.

– Когда Оривиэл проиграл войну, – бесстрастно проговорил он, – многие маги Сен-Риона добровольно перешли на сторону Дреары. Властитель принял капитуляцию, но покровительства не дал. – Некромант криво усмехнулся. – Белтанар презирает слабаков и предателей. С отступниками он поступил воистину жестоко. Властитель провел над ними множество экспериментов. Результаты перед вами.

Мелиса вновь посмотрела на покалеченных магов. По ее спине пробежали мурашки.

– Трусость и предательство в нашем мире караются точно так же, как и благородство.

Дэрет улыбнулся. Мелиса впервые за время их знакомства увидела на скуластом лице некроманта улыбку – холодную, зловещую, лишенную светлых чувств.

Посланцы Дреары приблизились к «куполу» вплотную. Руки, испещренные следами раскаленной стали, коснулись полупрозрачного барьера.

– Готовьте боевые заклинания! – тем временем повелел Юэдд. – Будем драться!

– Они наполовину мертвы, – заметил Дэрет. – Мне несложно уничтожить их. Проблема в другом. – Он задрал голову вверх.

Сквозь мрак ночного неба пробились клубы черного дыма. Могучие потоки, в чьих вибрациях без труда угадывались открывающиеся порталы, возникли прямо над Куполом.

Могучие взмахи огромных крыльев, мертвенный блеск протазанов, зловещие отблески черных, как сама ночь, доспехов. Ангелы смерти – величайшие воины за всю историю – пришли пожинать кровавый урожай. Один из них небрежно взмахнул крылом. Острое, словно бритва, перо со свистом пронзило воздух и ударило в Купол. Колдовская защита смертных магов Флеверта легко защищала от стрел и болтов, но против оружия высших колдунов Дреары оказалась бессильной. Стальное перо играючи прошло сквозь щит и с глухим хлюпаньем вонзилось в землю.

Другие ангелы смерти предпочли не ввязываться в бой. Они быстро исчезли во тьме, подарив изуродованным воинам полную свободу действий.

– Ангелы ударят в последний момент, – оттолкнув Юэдда, к Мелисе приблизился высокий колдун. – Сперва они натравят своих псов.

– Станем драться? – уточнил Кристиан.

– Мы – да! – Долговязый внимательно оглядел Криса. За его спиной возникло еще шесть бойцов. – За свободу Оривиэла!

Мелиса облегченно улыбнулась, догадавшись, что в ряды простых магов просочились и другие подданные белокаменного Сен-Риона. Естественно, после гибели Оривиэла далеко не все маги бежали в Белую топь или сдались на милость победителя. Многие предпочли укрыться в деларосском ордене, – оставшихся сил вполне хватило, чтобы прикинуться колдуном. Дети Оривиэла старались не контачить друг с другом, понимая, как опасна их задумка: если лорд Далеар поймет, сколько врагов скрывается в его владениях, он затопит Деларос реками крови. В одиночку или парой укрыться от опьяненного властью лорда было гораздо легче.

Разумеется, об этом не знал даже пронырливый Эриан. Мелиса пристально следила, чтобы дреарский заклинатель не добрался до самых сокровенных тайн.

– Наша магия вновь действует. – Долговязый повернулся к собратьям. – Используем Ветер преображения! Покажем чернокрылым ублюдкам, сколько стоит гордость Оривиэла!

В отличие от подданных Дреары, любящих применять огненные флогистоны, маги Оривиэла предпочитали более простую, но не менее сильную магию воздушных стихий. Сплетая хитрые эфирные нити, они вызывали самые непредсказуемые заклятия.

Долговязый и его товарищи преобразились. Исчезли грязные одежды, пропали широкие пояса и измазанные сажей сапоги. Людская грязь растворялась, обнажая внутреннюю сущность. Вокруг семерых волшебников закружился ураган – дикий, яростный… и такой родной для всех, кто родился в славном граде Сен-Рионе. Его порывы буквально спеленали оривиэльских колдунов, вернули им истинный облик. Вспышка яркого света, грозные воронки смерчей – и перед изумленными смертными предстали семеро статных воинов в сияющих зеленых доспехах, с легкими длинными клинками и красивыми треугольными щитами. За спиной каждого воина развевался синий плащ с белым тигром – символом Оривиэла.

– Рыцари Малахитовой цитадели! – обрадовалась Мелиса.

– А ты думала, повелитель отправил вместе с вами горстку жалких неучей? – рассмеялся долговязый.

Рыцари Малахитовой цитадели считались элитным отрядом, не уступающим в мастерстве всадникам Эвернайта или крушителям шторма. Мелиса знала о них крайне мало – на публике рыцари никогда не открывали истинного облика и крайне редко общались с другими представителями боевых подразделений Оривиэла. Сейчас они впервые сделали исключение.

Юноши, желающие обучаться в Малахитовой цитадели, проходили строжайший отбор – своего рода испытание, после которого выживал далеко не каждый. Даже в знаменитом своей жестокостью Вортале не было подобных зверств. Те, кому удавалось пройти испытание и не сгинуть во тьме, возвращались совершенно иными людьми: они забывали свои истинные имена, не узнавали родителей, полностью отрекались от мирской жизни. Считалось, что у идеального воина не может быть слабостей. Именно поэтому рыцари, проходя обряд посвящения, ставили крест на всем, чем дорожили прежде. Никаких чувств. Никаких сомнений. Никаких снисхождений.

Рыцари Малахитовой цитадели использовали свои таинственные силы лишь против врагов, но уж если начинали убивать, то убивали всех – женщин, детей, стариков. Они не ведали пощады. Они всегда заканчивали начатое дело. Они не оставляли живых свидетелей. Они не требовали крови, но при их появлении смерть становилась полновластной госпожой. И именно поэтому они считались гораздо более жестокими и безжалостными бойцами, чем огненные колдуны Дреары.

– Ангелы смерти обречены, – жестко констатировал Дэрет. – Похоже, моя помощь здесь излишня.

Простые маги Делароса смотрели на зеленых рыцарей будто на спустившихся с небес богов. В какой-то степени они и являлись богами, ибо покровительствовали смертным людям Оривиэла точно так же, как Далеар покровительствовал королевству Флеверт. Существовало всего одно исключение: Оривиэл не требовал кровавых жертв и не отправлял несчастных человечков в Дарканаар в качестве пищи для прожорливых вампиров.

– Небожители! – воскликнул один из смертных и пал ниц пред долговязым рыцарем. – Они спустились с облаков, чтобы спасти нас от адских тварей!!!

Другие маги разразились восторженными возгласами. Они быстро смекнули: спасение пришло.

О, как же они заблуждались…

Семь рыцарей играючи прошли сквозь созданный Юэддом заслон и покрошили изуродованных отступников за доли секунды. У монстров не было ни единого шанса… а впрочем, они сами едва ли хотели жить. Лучше быстрая гибель, чем медленное гниение и тупое ощущение собственной мерзости.

– Предателей ждет смерть! – провозгласил безымянный рыцарь. Из-за «купола» его голос казался замогильным. Как и Дэрет, он без труда почувствовал сущность пришедших на Эрифские острова магов.

Кристиан и Мелиса переглянулись.

– Так просто? – удивилась она.

– Белтанар не знал, что среди нас есть зеленые рыцари.

– Белтанар знает все, Крис, абсолютно все.

Долговязый рыцарь вернулся под прозрачный покров барьера. Сила «купола» показалась ему смехотворно ничтожной.

– Властитель безумен, – уперся Кристиан.

– Нет, он гениален, – неожиданно сказал рыцарь.

Спорить с представителем элитного отряда никто не пожелал.

Маги заохали и заахали. Некоторые смотрели на рыцарей с обожанием, другие – с плохо скрываемым ужасом. Но в одном смертные были солидарны: бойцам в красивых изумрудных доспехах равных нет.

Внезапно Купол лопнул, точно мыльный пузырь. Мелиса попыталась нащупать пущенный ангелами смерти флогистон, но вместо этого наткнулась на поток неутомимой, звериной силы. Сминая травы и уничтожая деревья, она с бешеной злобой неслась сквозь завесу ночи.

В лагере вновь появились отступники. Десятки, сотни, тысячи. Не разбирая дороги, они неслись на магов. Они знали вкус боли и страданий, однако упорно шагали вперед; воля Белтанара требовала крови.

Изуродованные фигуры появились одновременно и со всех сторон. Рыцари сосредоточились по периметру лагеря, но даже их не хватило, чтобы остановить несущийся поток. Своими длинными мечами они крушили врагов подобно тому, как извержение вулкана крушит хилые человеческие домики, но противников становилось все больше и больше. Властитель словно потешался над воинами Оривиэла. Он будто бы хотел сказать: «Смотрите, славные маги Оривиэла, смотрите, сколько ваших бойцов трусливо переметнулось на мою сторону! Я сохранил им жизнь. Пусть теперь они докажут, что я не ошибся, сменив гнев на милость!»

– Сколько же среди ваших колдунов трусов! – усмехнулся Дэрет.

Не размениваясь на слабенькие заклинания простых магов, он пустил в ход некромантию. В его руке вспыхнул оскалившийся серый череп с пылающими глазницами. Когда он разросся, Дэрет взмахнул ладонью и направил свои темные силы навстречу отступникам. В воздухе череп раскрыл жуткую клыкастую пасть, ударил в густые ряды врагов и рассыпался прахом. Все, кто вдохнул этот прах, мгновенно отправились в огненное царство ада. Серый череп просто-напросто заставил их сердца остановиться.

Некромантия не зря считалась страшнейшим видом магии. Ее боялись и демоны Крониоса, и ангелы смерти Вортала. Она не позволяла вызывать призрачных тварей, не создавала огромной силы взрывов и не метала шаровые молнии. Некромантия просто убивала – мгновенно и неотвратимо.

Однако Дэрет не ограничился простым убийством. Как и любого некроманта, его мало волновал процесс отнятия жизни. Куда важнее ему казалось то, что можно сотворить с умершим потом. Тратя колоссальное количество энергии, Дэрет окружил место убийства плотным кольцом алого тумана. Туман трепетал, рвался ввысь и мерцал всеми оттенками красного. Сквозь его клубы отчетливо виднелись изможденные души тех, кому «посчастливилось» попасть под действие серого черепа. Они протяжно завывали и рвались к свободе; их лишенные зрения глазницы тупо пялились в сторону некроманта. Они осознали, что смерть не принесла им облегчения. Просто сменился хозяин – вот и все.

– Убивайте моих недругов! – зычно рявкнул Дэрет.

Скованные алым туманом души покорно вернулись в мертвые тела. Они не могли ожить в полном смысле этого слова, но и не могли противиться воле нового хозяина. Дэрет обратил предателей в зомби – тупых, жестоких, но послушным монстров.

Живые души получили ясный приказ и не смели ослушаться. Не раздумывая, зомби бросились на тех, с кем минуту назад дрались бок о бок. Руками, зубами и ножами они рвали отступников, выдирали из их тел огромные куски мяса, тонули в фонтанах горячей крови. Они не чувствовали боли или страха, они забыли сомнения, их вел всезнающий и всесильный хозяин.

Краем глаза Дэрет заметил, как группа отступников оттеснила одного зеленого рыцаря. Воин Малахитовой цитадели великолепно отбивался от недругов. Его меч порхал, точно певчая птичка, – стремительно, ловко, изящно. Выпад, нехитрый блок, снова выпад – каждое движение, каждый шаг были вымерены до сотой доли дюйма. Но Дэрет знал: скоро рыцарю настанет конец. Он без труда мог видеть человеческую ауру и умел определять дату смерти с филигранной точностью.

Некромант не ошибся. Едва рыцарь попытался перевести дух, враги обрушились на него со всех сторон. Один отступник вцепился в лицо, силясь выдавить глаза, второй вонзил зубы в незащищенное горло, третий подрубил сухожилия на ногах. Затем на воина посыпался град неистовых ударов. Когда рыцарь упал на землю, его душа уже покинула тело и устремилась в небеса.

Дэрет направил своих зомби туда, где бились смертные маги. Некромант прекрасно видел маячащую за спиной каждого человека смерть, но все равно стремился помочь. Нет, он не испытывал жалости к медленно гибнущим людям, он просто понимал: они сражаются вместе с ним, на одной стороне.

Наконец поток изуродованных отступников начал редеть. Зомби прекрасно выполняли свою грязную работу. Дэрет даже счел разумным ослабить свою связь, дабы накопить энергию для следующего удара.

Крики, шум, лязг стали, приглушенное всхлипывание израненных тел – безумная какофония звуков ударила в мозг некроманта. Перед тем, как провалиться в забытье, Дэрет понял: в бой вступили ангелы смерти.

Под коварный удар, посланный адептами Вортала с безопасного расстояния, могли бы попасть и Мелиса с Кристианом. К счастью, они находились слишком далеко, и слепая атака была поглощена аурой некроманта. Дэрет лишился чувств, но сумел защитить тех, кто еще не погиб в жутком кровавом месиве.

– Сзади! – рявкнул Крис стоящему рядом магу. Тот не успел среагировать на предупредительный отклик и рухнул на землю со вспоротым животом.

Кристиану приходилось труднее всего: чуя заклинателя, отступники бросались на него, точно на самого главного врага. Крис то и дело нырял в Недриарн, рвал ментальные связи души и тела, превращал бегущих на него воинов в безвольную груду мяса и костей. Он не умел применять боевую магию – приходилось обходиться волшбой над тенями. Изувеченные Белтанаром предатели умирали легко, даже слишком легко. Крис понимал, что его сила в подобной ситуации куда действеннее, чем простое колдовство, но в то же время где-то на грани осознанного мышления чувствовал: дикий поток отступников – только начало. Настоящие проблемы будут потом.

– Умри! – Не отходящая от мужа Мелиса в очередной раз швырнула в толпу врагов сложным заклинанием, похожим на клубок голубых молний. Столкнувшись с преградой из живых тел, клубок взорвался, молнии разлетелись во все стороны и нещадно пожгли уродов.

Нескольких врагов охватило бушующее пламя. Они чувствовали боль, видели, как огонь пожирает их тела, стремясь добраться до костей, однако все равно с тупым упрямством неслись вперед. Смерть не пугала их. Смерть была спасением.

– Прикрой меня! – крикнула Мелиса мужу.

Кристиан быстро кивнул и создал вокруг них ментальный барьер – менее обширный, нежели Купол Юэдда, но гораздо более надежный.

– Сдержи их тридцать секунд! – попросила Мелиса.

– Да хоть сто тридцать! – откликнулся супруг. Он знал предел своих возможностей и к тому же за время боя успел прощупать весь потенциал отступников. – Колдуй сколько нужно!

Недруги накинулись на барьер и принялись рвать его когтями и рубить мечами. Бесполезно. Один предатель хищно зарычал, обнажив желтые зубы. Пустые глазницы повернулись к Крису.

– Ну и монстр! – фыркнул Кристиан.

На раскрытых ладонях женщины появился полупрозрачный бутон. Он медленно упал с ее рук, укоренился в щедро политой кровью земле и начал расти. Едва стебель прорвался сквозь защиту Криса, на его вершине появился огромный белый цветок с алой серединой. Вспыхнул ослепительный свет, и с цветка сорвалось более десятка гигантских призрачных пчел. Яростно жужжа, они полетели навстречу врагам.

Участь отступников была решена.

– Отлично! – Крис снял защиту и попытался улыбнуться жене. Враг проиграл.

Поле битвы выглядело угнетающе. Разбросанные по земле фрагменты человеческих тел, сверкающие в ночной тьме мечи и копья, омерзительный запах свежей крови.

Смерть изрядно попировала на Эрифских островах.

Кристиан быстро направился туда, где недавно вели бой смертные маги. Из них не выжил никто – они не могли тягаться с необузданной мощью врага. Крис без труда нашел изуродованный огромной раной труп Юэдда, увидел искаженные болью лица старых друзей – простых магов, с которыми совсем недавно выпивал и весело смеялся. Все они мертвы. Все!

Потери понесли даже рыцари Малахитовой цитадели – их осталось пятеро. Кристиан видел, как они беспощадно добивают жалкие остатки врагов. Зеленые рыцари действовали слаженно и четко: блок – удар, блок – удар. Пока один прикрывал спину, другой рубил от плеча. Простая, но эффективная тактика. Она как нельзя лучше подходила для ведения боевых действий с лишенным разума противником.

С каким-то отстраненным видом Крис наблюдал, как падает последний отступник. Ни один мускул на его лице не дрогнул и тогда, когда из лесной чащи вылетели ангелы смерти. Не разбирая дороги и не видя препятствий, они неслись прямо к разоренному лагерю. Нет, ангелы не желали поквитаться с зелеными рыцарями. Их цель, как подметил Крис, была гораздо примитивнее: они стремились улизнуть от сбесившегося роя птиц-фантомов. Целая стая когтисто-зубастых летунов, призванная из Недриарна, с яростным упорством неслась за слугами Далеара. Ангелы смерти пытались обороняться, посыпали птиц градом боевых флогистонов, создавали магические щиты. Естественно, стандартное колдовство не могло защитить от призраков. Флогистоны пролетали сквозь ряды крылатых хищников, не причиняя им вреда, а защитные заклинания просто-напросто застревали среди корявых ветвей.

Едва ангелы смерти оказались на поле боя, стая призрачных птиц исчезла. Крису не понадобилось долго напрягать мозг, дабы понять, кто именно натравил на слуг Далеара злобных тварей Недриарна.

Ангелы смерти были обречены. Как только они оказались в разрушенном лагере, их атаковали вечно бдящие рыцари. Пока ангелы соображали, где их новый противник, земля вновь обагрилась свежей кровью. У адептов Вортала она оказалась такой же, как и у простых смертных, – багровой, густой, горячей.

Отряд ангелов Вортала погиб практически за три секунды. Именно столько потребовалось рыцарям Малахитовой цитадели, чтобы подойти к ним на нужную дистанцию и нанести точные удары. Крису показалось, что посланцы Далеара так и не поняли, кто занес над их жизнями косу смерти, – все произошло слишком быстро.

– Ангелы попали в ловушку, – констатировала Мелиса, становясь рядом с мужем. Она взяла его руку и грустно улыбнулась.

Пятеро выживших рыцарей брезгливо отряхнули мечи и подошли к Мелисе. Долговязый воин в качестве трофея забрал себе протазан ангела.

– Ты очень сильная ведьма, – сказал рыцарь.

Он не льстил, он просто констатировал неоспоримый факт. Мелиса действительно была одной из лучших, и адепты Малахитовой цитадели не могли этого не знать.

Женщина сдержанно кивнула. Долговязый повертел протазан в руке, оценил баланс и принялся изучать насаженное на длинное древко лезвие в виде двух смотрящих в противоположные стороны змей.

– Слабый противник, – после некоторых раздумий пробасил другой рыцарь. – Полагаю, эти ангелы прошли крещение совсем недавно.

– Крещение Вортала? – уточнила Мелиса.

– Нет, Нор-Шергарда. Они не служили Далеару, их послал властитель Белтанар…

Договорить рыцарь не успел. Из ночного мрака выскочил взъерошенный и хорошенько помятый Эриан.

– Идите за мной, – тоном, не терпящим возражений, потребовал молодой заклинатель.

15

Обида нахлынула на меня подобно ледяной волне. Страдание, жалость, разочарование, сомнение в собственных силах – все слилось воедино. Дыхание перехватило, руки задрожали. Я уже не чувствовал ни боли, ни холода господствующей над миром ночи. Все стало таким никчемным и таким пустым.

Хотелось поднять голову к звездному небу и завыть на тощий обглоданный месяц.

С отрешенным видом я шагал по ночному лесу. Острая сухая хвоя набилась в сапоги, зеленые иглы низеньких сосен ощутимо царапали лицо, шею и ладони. Физическая боль сейчас казалась мне такой незначительной, такой жалкой и бессмысленной. Она ничто перед болью душевной. Воистину нет в мире более изощренной пытки, чем пытка души.

Я остановился и взглянул на подмерзшую землю. Возможно, на ней остался след сапожка Тайлин. А здесь, на пеньке, она вполне могла присесть отдохнуть. А эта красивая вечнозеленая веточка, быть может, помнит ее прикосновение. Безумие, раньше я бы никогда не стал переживать из-за какой-то смертной. А теперь? Что изменилось? В конце концов, Тайлин – адепт Делароса, простой маг самого обыкновенного ордена. Лет через десять она все равно потеряет всю свою красоту, станет заурядной хозяюшкой в простом деревенском доме, найдет достойного мужа и заведет детей…

Нет! Все должно выйти иначе. Я не позволю ей потерять красоту, не позволю состариться! Никогда!!!

Женский крик заставил меня мгновенно вынырнуть из океана грустных мыслей. Кричали совсем близко – всего-то пара десятков шагов. Не разбирая дороги, я ринулся через лес.

Прыжок, безумный кувырок через неглубокий овраг, дикий бег сквозь ночь. Я даже не заметил, как выскочил на поляну – небольшой клочок земли, покрытый мелкими камнями и колючим кустарником. Здесь устроили себе логово ангелы смерти.

– Стой!

Закованный в легкие черные доспехи воин метнул в меня парализующий флогистон. Я среагировал почти молниеносно: выпустил нити Недриарна и пронзил ими выпущенное в меня заклятие. Флогистон, способный парализовать все нервные окончания, включая мозг, не долетел до меня пары футов и рассыпался горсткой синего праха.

На руках другого ангела я заметил повисшую без сознания Тайлин. «Жива, но в шоке», – с облегчением понял я. Далеко не каждый может достойно пережить встречу с крылатым посланцем зловещего Вортала.

– Не атакуйте! – Мой грозный крик потонул в шуме ветра. – Я заклинатель Недриарна. Адепт Эвернайта.

Готовый сорваться с ладони флогистон погас. Главный ангел смерти выступил вперед и с сомнением оглядел мою малопримечательную персону.

Воины не пожелали нападать повторно, ибо знали: убийство заклинателя карается тяжким наказанием. В Дреаре непростительно мало магов теней и каждый ценится на вес золота.

– Что ты здесь забыл? – недовольно поинтересовался вожак. Его крылья встрепенулись и бесследно исчезли. Сейчас он не видел в них необходимости.

– Не твое дело, – огрызнулся я. – Отпусти девушку.

Главарь покосился на Тайлин и приблизился ко мне почти вплотную. В его глазах я без труда прочел коварные намерения: он хотел оглушить меня, спокойно расправиться со смертными магами, а уж потом в мирной обстановке выведать, кто я такой и зачем явился на Эрифские острова.

Я опередил его на долю секунды: исподтишка бросил заклинание. Моя волшба нырнула в Недриарн и нанесла серьезный удар по тени – отражению вожака в параллельном мире. Главарь согнулся пополам и безмолвно рухнул мне под ноги. Не успел он коснуться земли, как я сам исчез в Недриарне.

Подул свежий, но холодный ветер, заиграла чудесная музыка, ярко вспыхнули образы моих врагов. Здесь не было смены дня и ночи, здесь царствовали сумерки. Красно-коричневое небо с густыми темными облаками, плотный туман и искаженные силуэты деревьев – таков был истинный облик Недриарна.

Время замерло, тени ангелов смерти остановились. Я увидел, что у некоторых на ладонях уже зажглись боевые флогистоны. Тут они напоминали пар, исходящий от взмокшей руки на лютом морозе.

– Ну держитесь, уроды, – мстительно прорычал я.

Разумеется, заколдовать все тени было мне не под силу. С простыми людьми подобный фокус прошел бы на ура, но с адептами Вортала…

Пришлось действовать иным способом: искать хищников. Признаюсь, сейчас мне бы очень пригодился мой ручной волк Этер. К сожалению, на зов он откликаться не пожелал.

Я считал себя удачливым человеком, и на сей раз фортуна вновь повернула ко мне свое обворожительное личико. Не успел я произнести заклятие призыва, как мой взгляд застыл на стайке мелких птичек, кружившихся примерно в том месте, где в реальном мире располагался наш лагерь. Скажу честно, в Недриарне птицы весьма своеобразные – когтистые, зубастые и ужасно жадные до крови. Из-за крохотных размеров убить человека они не могли, но, собравшись в стаю, становились воистину ужасающей опасностью. Спастись от сотни стремительных и разъяренных птах порой было нереально в принципе – они окружали жертву, выклевывали ей глаза, рвали вены и грызли сухожилия.

Прежде чем звать «милых» птичек в гости, я воспользовался двумя заклинаниями: создал портал в реальность и окружил себя особой аурой, делающей заклинателя незаметным для хищников. Твари Недриарна попросту проходили мимо – заклятие не давало им унюхать сладкую добычу. Эта волшба была безумно сложной, она отняла у меня минут пятнадцать, но результат того стоил. Насколько я знал, защищать себя от эфемерных хищников не умеет даже знаменитый Кристиан.

– Птички, ко мне! – Пока я колдовал, зубасто-когтистая стая не успела улететь далеко. Мелкие монстры, почуяв призыв, не сговариваясь устремились в мою сторону. Дождавшись, когда горластый рой окажется совсем близко, я нырнул в портал. Птицы не отставали.

Порыв ледяного ветра перенес меня в реальность и заставил время течь по стандартному пути. Предвидя, что ангелы смерти начнут атаковать меня флогистонами, я переместился немного правее – ближе к Тайлин.

Одним размеренным ударом я отправил крылатого воина в дальний полет. Державший девушку ангел с шумом упал на землю и больше не поднимался. Я аккуратно подхватил Тайлин и медленно опустил ее на землю.

– Все будет хорошо, – прошептал я.

Банальные фразы успокаивают душу. Тайлин еще спала, но даже сквозь сон ухитрилась улыбнуться.

Я глядел только на Тайлин. Все, что происходило за моей спиной, казалось незначительным. Я гладил девушку по лицу и шептал успокаивающие слова – тихо, медленно, нежно. Она была необычной, совершенно уникальной. Я не имел права ее потерять.

Аура надежно защищала от стаи хищников, но краешек сознания все равно следил за происходящим. Я не видел, но прекрасно чувствовал боль и ужас ангелов смерти. Они кричали, рвались ввысь, пытались всеми доступными средствами побороть алчущих смерти птиц. Некоторые воины отдались смерти без боя – с разорванными крыльями рухнули на землю и превратились в легкую добычу. Другие попытались скрыться. Разумеется, их жалкие потуги были тщетными.

Жестокая и несокрушимая сила Недриарна не знала пощады.

16

– Мы справились бы и без твоей волшбы, – без обиняков заявил мне высокий, как фонарный столб, рыцарь. С его зеленых доспехов капала кровь, а лицо напоминало перепачканную грязью маску.

– Возможно, – пробурчал я. – Вот только потеряли бы больше воинов. Уверен, ангелы смерти готовили ловушку. Я спутал им карты.

Пять рыцарей Малахитовой цитадели, Крис с Мелисой да лежащие без сознания Дэрет и Тайлин – вот и все уцелевшие. Сразу после боя я вернулся в лагерь и без промедлений позвал выживших магов сюда – на крохотную поляну, где призрачные твари напали на ангелов смерти. Поляна эта сейчас выглядела не лучше, чем бывший лагерь. Кровь, обглоданные трупы, валяющиеся на песке протазаны. Не самая приятная картина.

Понимая опасность, я отозвал птиц заблаговременно – покусай они кого-нибудь из зеленых рыцарей, меня бы уже закапывали в братской могиле. Сайморин и Венсайрус много раз рассказывали мне об адептах Малахитовой цитадели. Из их повествования, граничащего с ужастиком, я почерпнул одно важное сведение: зеленые рыцари безумно сильны, жестоки и опасны. Если верить все той же Сайморин (а она не склонна к преувеличению), рыцари гораздо страшнее всадников Эвернайта. Сейчас я воочию убедился в истинности этих слов: даже самые опытные бойцы Дреары не сдержали бы натиск сотен обезумевших от боли и страдания уродов.

– Зачем ты нас позвал? – возмущенно пробурчал Кристиан. Ему пришлось тащить на себе потерявшего сознание некроманта, и теперь он злился. – Кругом сплошные трупы.

Я молча показал туда, где лежал оглушенный мною вожак ангелов. Ему повезло: он находился в стороне, не подавал признаков жизни, и голодные птицы его не тронули. Без крыльев и протазана он мало чем отличался от заурядного бойца Нор-Шергарда или Волон-Тора.

– Соображаешь, – похвалил меня рыцарь. – Допрос сейчас вполне уместен.

Он подошел к главарю ангелов смерти и поднял его за грудки. Враг мгновенно очнулся и постарался вырваться. Жестокий удар заставил его безвольно повиснуть в могучих лапах зеленого рыцаря.

– Кто тебя послал? – тотчас потребовал воин Малахитовой цитадели.

Вожак демонстративно отвернулся. Рыцарь с силой швырнул его на камни и нарочито медленно достал из складок плаща тонкий стилет.

– У нас мало времени, – хищно проговорил он. – Лучше ответь на мои вопросы. В противном случае я привяжу тебя к дереву и позволю полюбоваться восходом солнца. Рассвет близок.

Ни один мускул не дрогнул на грубом лице ангела. Он боялся солнечного света даже больше, чем вампиры, однако перспектива мучительно сгореть под лучами дневного светила не сделала его разговорчивее.

– Не утруждай себя расспросами, – вмешалась Мелиса. – У нас аж два заклинателя. Они быстро расколют любого строптивца.

Она взглянула на Кристиана, но тот отрицательно помотал головой.

– Очень устал. Сил на волшбу больше нет.

Маги дружно посмотрели в мою сторону. Копаться в чужой голове я не любил, но иного выхода не планировалось.

– Не стоит доверять ему, – возразил рыцарь, глядя на меня исподлобья. – Колдуны Эвернайта способны на любой поступок.

– Сколько же можно объяснять, – страдальчески взвыл я, – мы на вашей стороне! Королеву Твэл и многих других иерархов не устраивает сегодняшнее положение вещей. Мы хотим смерти Белтанара и его последователей.

– Он говорит правду, – встала на мою сторону Мелиса. – Я ручаюсь.

Кристиан кивнул, рыцари скромно промолчали.

– Он не лжет, – согласился зеленый. – А как быть с королевой Твэл?

– Почему ты ненавидишь Твэл? – хмуро спросил я. – Или здесь кроется не ненависть, а более банальное чувство – страх? Да, безымянный воитель, ты прекрасно знаешь: хозяйка Эвернайта сильнее любого рыцаря. В ее власти уничтожить вас одним мановением руки.

Адепт Малахитовой цитадели скривился так, словно его сунули носом в дерьмо. Я понял, что попал в точку.

– Колдуй, – милостиво позволил другой рыцарь – лидер. На правах сильнейшего он мог принимать решение за весь отряд.

Зеленый воин ударил пленного ангела по голове, и тот без сознания рухнул к его ногам. Не дожидаясь разрешения, я приблизился к обездвиженному пленнику и вонзил в его разум несколько десятков ментальных нитей. Вожак вздрогнул, но не очнулся.

Используя волшбу, я быстро сковал тень ангела прочной цепью. Тонкое колдовство далось мне без труда – видимо, сказался стресс.

– Задавайте ваши вопросы, – милостиво разрешил я. Околдованный разум вожака с явной неохотой начал делиться со мной сокровенными тайнами.

– Кто он и зачем его послали? – потребовал ответа долговязый рыцарь.

Затуманенный мозг воспринял вопрос не сразу. Работать он начал лишь спустя минуту.

– Он отступник, – с ухмылкой заговорил я, расшифровывая путающиеся мысли ангела. – В одной из последних битв между войсками Оривиэла и Дреары он попал в плен. Наши иерархи предложили ему два пути: позорно умереть на эшафоте или примкнуть к их победоносному маршу по пылающей стране. Тогда Ниред – так зовут нашего пленника – согласился переметнуться к властителю. Его доставили в Нор-Шергард, где вынудили пройти обряд крещения тьмой. Ниред полностью переродился, получил черные крылья и силу ангела смерти, но прошлой жизни не забыл. Он позволил трусости и страху завладеть собой, а таких наши маги очень любят.

Я открыл глаза и с усмешкой взглянул на рыцарей. На их холодных лицах отражались лишь раздражение и брезгливость. Падшие ангелы казались им чуть ли не отбросами общества.

– Ниреду повезло, – продолжил я. – Его не искалечили, как многих других предателей. Ему даровали мощь, но отняли волю. Он превратился в марионетку властителя.

– Белтанар готовит армию собственных ангелов смерти – боевую группу, могущую конкурировать с воинами Далеара, – догадалась Мелиса.

– Вполне возможно. Полагаю, властитель давно точит зуб на лорда Вортала. Далеар стал сильным и непокорным. Белтанара это жутко бесит.

Долговязый кашлянул и вновь спросил:

– Зачем их сюда посылали?

Я напряг нити, но вразумительного ответа найти не сумел.

– Ниреду известно не так уж много, – пояснил я. – Белтанар повелел напасть, и ангелы слепо полетели выполнять приказ. У нас в Дреаре строгая дисциплина. Неподчинение карается смертью без суда и следствия. – Я немного подумал и добавил: – Белтанар наверняка знал, что среди смертных магов прячутся рыцари Малахитовой цитадели. В противном случае он бы вряд ли послал на Эрифские острова такую армаду. Своего рода способ деморализовать и нагнать страх. Уверен, эти уроды есть и в Оривиэле.

Высокий рыцарь нахмурился. Судя по взгляду, больше всего на свете ему хотелось сорвать злость на моей скромной персоне.

– Грядет новая война, – поспешно заговорил я. – Не наделаете глупостей, и на вашей стороне окажутся многие иерархи Дреары. У Белтанара множество недоброжелателей.

– А чем ты лучше тех отступников? – внезапно спросил тот рыцарь, который придерживал ангела смерти. – Они переметнулись к Дреаре, а ты к Оривиэлу.

– Наглый вопрос, – сощурился я. – Ты не в том положении, чтобы указывать мне и Твэл, как поступать.

Дабы за наглость меня не порубили на тысячу маленьких заклинателей, я незаметно открыл за спиной врата, ведущие в Недриарн. Там меня сам дьявол не достанет.

– Демоны с тобой, – махнул рукой долговязый лидер. – Возвращаемся домой. В Оривиэл!

Над вершинами сосен проклюнулся рассвет. Солнечные лучи принялись жадно облизывать багровую от крови землю, питаться витающей в воздухе погибелью. Они без зазрения совести испепелили беззащитные перед светом тела падших ангелов.

17

Люди ликовали. Крики, веселье, радостный смех. Их не могли заглушить даже работающие на полную мощность грузовые порталы. Маги Оривиэла искренне радовались переменам: они вернули себе силу и отныне не станут прятаться от властителя в грязных норах. Они дадут бой!

Крейдан едва заметно улыбнулся и поглядел на суетящихся у подножия невысокого холма воинов. Они в последний раз проверяли оружие, изредка поднимались в воздух на пару футов, вновь и вновь испытывали вернувшиеся способности. Бывший главнокомандующий эльфийской армии, сосланный предусмотрительным Лэрандом подальше от Эриф-Аскальда, поднял над головой изящный клинок – грядет пора посмотреть, какого цвета кровь у демонов и магов Дреары. Вопреки приказу демонического лорда Крейдан не пожелал участвовать в охоте за неуловимым наследником Андрэ. Он попросил Венсайруса доставить его в Белую топь – зловонное болото, где укрылись последние солдаты Оривиэла. Разумеется, Венсайрус догадался о планах Крейдана найти повелителя Оривиэла, примкнуть к повстанцам и показать всю свою ненависть к Дреаре. Главнокомандующий не сомневался, что многие эльфы мрака поддержат его праведное стремление сбросить оковы тирании.

И вот наконец из империи Эриф-Аскальд пришла потрясающая весть: Лэранд мертв. Трезвый рассудок подсказывал, что лорд Крониоса слишком ловок и хитер для поражения в битве с заурядным бойцом Геррадо, однако душа продолжала ликовать. Империя свободна – и это главное!

Когда Крейдан впервые увидел затерянный в Белой топи город Севарго, он ужаснулся. Полная разруха, бедствия, эпидемии, нищета. Кособокие домики, полусгнившие сараи, захлебывающиеся в вонючих лужах дороги, тошнотворный запах болота. Лишенные магии люди умирали от болезней и голода; некоторые, не желая страдать, сознательно обрывали нить своей жизни. В Белой топи не было законов и повелителей. Каждый сам решал, как шагать по извилистой тропе бытия. Здесь царили смерть и затхлость.

Но с пустым прозябанием покончено. Королева Твэл не солгала, она действительно нашла способ помочь несчастным. Естественно, не по доброте душевной. Крейдан не сомневался, что душа хозяйки Эвернайта черна и холодна, как тьма Нор-Шергарда. Трезвый расчет и внятная цель – вот объяснение всем ее поступкам.

– Портал готов! – донесся до ушей Крейдана радостный вопль.

Бывший главнокомандующий поскреб выросшую за дни скитания щетину на подбородке и неспешно пошел вниз. Ему, как одному из лучших бойцов, повелитель Оривиэла Архаил позволил командовать передовым отрядом магов. Не размениваясь на мелкие стычки, Архаил планировал единым кулаком ударить по Сен-Риону, выгнать прочь проклятых захватчиков и надежно закрепиться в столице. О возвращении всего Оривиэла можно было думать только после удачного завершения штурма. Крейдан не сомневался: битва будет трудной. Белтанар просто так не отступит.

Взглядом опытного полководца Крейдан пробежался по своим солдатам. Отряд буквально рвался в бой. Минута промедления, и они, сбивая друг друга, ринутся к огромной полукруглой арке, в центре которой горит магический огонь портала.

Час пробил!

Пришла пора насмерть биться за свободу!

18

– Мятежники? – коротко спросил Белтанар.

– Уже проникли на территорию разрушенного Сен-Риона, – доложил лорд Харгент, властелин Волон-Тора.

– Иерархи?

– Лорд Гилдаар оцепил Сен-Рион с юга; лорд Сеталл вместе с армией боевых магов на подходе – его войско будет в столице завтра.

– Крониос?

– Демоны Крониоса отклонили требование прийти к нам на помощь, – с ухмылкой пояснил Харгент. – Без лорда Лэранда они слабы. Боюсь, война будет тяжелой. Никто не подозревал, что колдуны Оривиэла вернут утраченную силу и в едином порыве ударят по собственной столице. – Лорд уселся в кресло напротив властителя. Под его тушей сиденье недовольно скрипнуло. – Вы сами велели вывести из Сен-Риона почти все подразделения.

Белтанар отодвинул длинный занавес, отделяющий его шатер от горланящих на улице солдат. Началась зима. Первые хлопья снега медленно падали на оледеневшую землю.

– Вернетесь в Нор-Шергард? – полюбопытствовал Харгент. Из всех иерархов он единственный мог позволить себе задавать повелителю наглые вопросы. Грубоватый и прямолинейный лорд не имел ни малейшего представления о правилах этикета.

– Нет. Я намерен сопровождать армию вплоть до Сен-Риона.

Харгент покивал:

– Ясно. Жаль, Далеар и Нирс-Келлир не могут к нам присоединиться. Солнце для них равносильно смерти.

Белтанар мнения лорда не разделял. Оба иерарха были слишком умны и опасны. От них следовало держаться подальше. Остальных повелителей властитель серьезными противниками не считал: Харгент глуп, Эльсанна осторожна, а Сеталл и Гилдаар преданы хозяину, точно цепные псы.

– Распорядись построить небольшой портал, – велел Белтанар. – Собери тридцать лучших воинов и тайно проведи их в Сен-Рион. Мы с Эльсанной будем тебя сопровождать.

– Ясно. – Харгента подобный приказ не удивил. Он не слишком высоко ценил умственные способности своего властителя. Лорд даже не подозревал, сколь тонкую и изящную игру ведет всесильный Белтанар. – Когда подготовить переход?

– Немедленно.

Лорд Волон-Тора лениво поднялся с кресла. Он был чуть ли не на две головы выше властителя, а толще раза в три.

– Ступай, – велел хозяин Дреары.

Едва лорд Харгент покинул палатку, Белтанар вытащил из ножен тонкий кинжал.

– Ну что ж, – хмыкнул он, изучая изящную рукоять оружия, – пешки заняли самые выгодные места.

Пришла пора ставить мат – красивый и запоминающийся. Только целью был не король, а куда более важная фигура. Первая партия станет выигрышной при любом раскладе, а все последующие – забота уже не Белтанара. Хозяин Дреары великолепно понимал: дальше в игру вступит уже новый властитель. Осталось лишь подготовить достойного преемника. Белтанар давным-давно выбрал себе замену – умного, жестокого и безумно опасного мага. Того, в чьем сердце нет места ни добру, ни злу.

Черный Доминион будет доволен.

19

Бой был жестоким. Кровь лилась рекой. Крики боли, предсмертные стоны, мольбы о пощаде, жалобные всхлипывания – эти звуки резали уши Крейдана не хуже острого ножа, рассекающего податливую плоть. Сталь звенела подобно натянутой струне, нервы не выдерживали нагрузки, обезумевшие от страха люди неслись прочь от места схватки.

Две величайшие армии сошлись в жестоком побоище. Свет Оривиэла столкнулся с тьмой Дреары. Пламя битвы захлестнуло весь Сен-Рион. Солдаты, облаченные в крепкие доспехи, дрались на мечах, атаковали смертоносной магией, взмывали в воздух. Сверкание боевых флогистонов Дреары сливалось с колдовским ветром Оривиэла, образуя безумную какофонию.

У Крейдана не было желания отсиживаться за спинами товарищей. Он понимал, что бой ничего не значит для темных эльфов Эриф-Аскальда, однако упрямо прорывался сквозь плотный строй противника. Бывший главнокомандующий бился не за родную империю, а за саму идею свержения власти Нор-Шергарда. Властитель падет, Сен-Рион возродится! Густой мрак должен сгинуть с лица земли или по крайней мере оказаться под надежным замком в зловещих подземельях дреарской столицы.

Крейдан наносил бесчисленное количество ударов. Противники падали у его ног, точно скошенная трава. Рука без устали рубила мерзких колдунов, сверкающая на груди белая броня Сен-Риона надежно защищала от огненных заклинаний. Крейдан убивал с холодным безразличием, будто лишенный души палач. Он не считал жертв, не молился за спасение их заблудших душ. Он просто шел вперед, с каждым шагом забирая все больше и больше вражьих жизней. Он нес на плечах смерть.

Рядом один за другим погибали его товарищи – благородные воины Оривиэла, мечтавшие разрубить прочные узы тьмы. Они умирали с улыбками на лице, ибо знали: их гибель не будет напрасной; пот и кровь смоют мерзкую заразу Нор-Шергарда.

Одним ловким взмахом Крейдан снес головы сразу двум магам. Не успели их тела рухнуть на покрытую багровым снегом землю, как темный эльф оборвал нить бытия еще одного ублюдка. Каждый новый шаг давался все труднее. Сказывалась даже не усталость, а скорее способности самих врагов. Если в первые ряды лорд Гилдаар поставил простых колдунов, то в центре, рядом с гигантскими арками порталов, разместил своих ближайших слуг – опасных и изворотливых тварей. Монстры Шедо были мало похожи на обычных людей или магов: змеиные тела, рачьи клешни, осьминожьи щупальца, волчьи клыки. Более всего они напоминали гигантских уродов, сошедших со страниц детских книжек-страшилок. Один из таких монстров напал на Крейдана. Темному эльфу пришлось трижды рубануть его по крепкой чешуе и выстрелить потоком некромантии. Лишь соприкоснувшись с магией смерти чудовище сбавило обороты, а затем с ревом обрушилось к стопам воителя. Не дав твари опомниться, Крейдан рассек ее уродливую змеиную башку надвое.

Свершилось! Давняя мечта Крейдана сбылась: он лицом к лицу столкнулся с самим лордом Гилдааром – знаменитым иерархом Шедо. Заметив проворного эльфа, Гилдаар первым бросился ему наперерез. Небрежным жестом он отбросил мельтешащих рядом тварей и с гордо-насмешливым видом перекрыл Крейдану путь. Другие жители Шедо предпочли проигнорировать опасного противника. Они уже поняли, что битва будет проходить один на один и победит сильнейший.

Гилдаар был единственным лордом, не принадлежащим к человеческой расе. Даже Лэранд и Далеар могли позволить себе право именоваться людьми – и демоны, и ангелы смерти произошли именно от человеческой породы. Гилдаар же не имел с людьми ничего общего. Чешуйчатая, как у рыбы, шкура; две пары могучих рук; длинный тонкий хвост с похожим на ножницы наконечником; большая змееподобная голова. Иерарх Шедо обладал не только крепким телосложением, но и огромным ростом – почти таким же, как у лорда Харгента. Четыре лапы, оканчивающиеся шестипалыми ладонями, сжимали тонкие изогнутые сабли, на поясе висели метательные ножи. Гилдаар не любил носить одежду – весь его наряд состоял из черного плаща и столь же черного нагрудника с гербом города Шедо.

Крейдан напал первым. Его резкие, но точные удары быстро нашли сердце, шею и легкие повелителя монстров Дреары. К величайшему сожалению эльфа, подобные атаки мало беспокоили зловещего лорда – его толстая шкура надежно защищала от любых вражеских потуг. Крейдан ударил вновь – более четко, целясь в горящие желтым светом глаза. Гилдаар отстранился, молча отбил меч Крейдана и сам перешел в нападение. Четыре сабли задвигались с невероятной скоростью – лорд работал ими, точно легкими веерами. Крейдан с трудом успевал следить за всполохами лезвий – иерарх Шедо теснил его.

Две левые руки Гилдаара ловко отвели меч в сторону, правая верхняя рассекла эльфу плечо, нижняя едва не пронзила живот. Крейдан отскочил прочь и атаковал на расстоянии. Сгусток зеленого тумана сорвался с его ладоней, принял облик зубастого шакала и понесся навстречу лорду. Гилдаар не умел разрушать заклинания некромантии, зато хорошо знал механизм защитной магии. Его броня с достоинством выдержала удар. Крейдан в очередной раз убедился, как ничтожны его познания в области магии смерти.

«А ты силен». – Крейдан сплюнул кровь и оскалился. Впрочем, он превосходно понимал, сколь трудна победа над иерархом. Властители никогда не ставили над первостепенными городами Дреары слабых и неграмотных правителей.

Гилдаар решительно бросился на темного эльфа. В его беге напрочь отсутствовали торопливость и сомнение. Хладнокровный иерарх чувствовал свое превосходство, но опыт не позволял ему расслабиться. Любой враг опасен: если он не достанет тебя мечом, то одолеет магией. Борись за процветание Дреары и всегда будь начеку – эту аксиому иерархи знали наизусть.

Каким-то немыслимым движением Крейдан увернулся и оказался за широкой спиной Гилдаара. Найдя в чешуйчатой шкуре небольшую щель, эльф вонзил туда тонкое лезвие стилета. Меч он отбросил в сторону и обеими руками вцепился с могучую шею иерарха. Впервые за время боя Гилдаар издал рокочущее шипение. Он попытался сбросить коварного врага, но, поняв бессмысленность сего действия, просто-напросто рухнул на спину. В самый последний момент Крейдан успел перескочить на грудь лорда и, воспользовавшись коварным приемом, прижать его к земле. Не дав Гилдаару сориентироваться, эльф выхватил следующий стилет и точно так же погрузил его между чешуйками. Учтя предыдущую оплошность, Крейдан добавил к удару стилета нехитрое колдовство. В рану иерарха мгновенно просочился Трупный яд – заклинание некромантии, проникающее в кровь жертвы через порезы и разрушающее тело за несколько минут.

Крейдан не знал, да и не мог знать, что у монстров Шедо иммунитет к ядам. Он понял бессилие своей магии лишь тогда, когда Гилдаар с легкостью вскочил на ноги и с прежним проворством кинулся на противника. Темный эльф, закаленный огнем и кровью войны, не растерялся. Понимая, что после отравления организм лорда ослаб, он применил Шип розы – колдовство, вызывающее сильнейшие приступы боли. Гилдаар не успел отразить некромантию – Шип сизым дымком окутал громадное тело монстра и быстро просочился в порезы.

Гилдаар взвыл, будто смертельно раненный зверь, и ринулся прочь. Сметая все на своем пути, он подбежал к сияющему алым светом порталу и исчез в нем. Заметив бегство господина, другие твари тоже устремились прочь. Они уже поняли, что бой проигран. Кто-то получил удар в спину, кто-то обессилел и сам свалился на полпути, но большинство монстров Шедо все же успели телепортировать.

Едва последний уродец исчез, воины Оривиэла с радостными криками принялись крушить арки порталов Никто не хотел оставлять в стольном граде мерзкие здания, способные перемещать на огромное расстояние целые полчища бойцов.

Крейдан вытер со лба пот и улыбнулся: они победили. Сен-Рион очищен от скверны.

20

В Оривиэле царили ужас и мрак, мука и отчаяние. Из разоренных домов доносился шепот молитвы, на изуродованных войной улицах трусливо мелькали лишившиеся крова люди, в небе горело адское зарево, вещающее о неумолимом приближении смерти. Кто-то пытался бороться, старался выжить и спасти семью; другие не выдерживали – единственным спасением для них становилась намыленная петля.

Люди не заблуждались, называя разоренный Сен-Рион столицей обреченных.

Сейчас Кристиан испытывал особую боль – не телесную, но душевную. Видеть, как родная страна опустилась, как ее благородные жители кончают жизнь самоубийством, было невыносимо. Крис заглядывал в глаза тех, кто остался в Оривиэле, не пожелал прятаться в Белой топи или в ноги кланяться властителю Дреары. Их зеницы уподобились черным океанам, глубоким безднам, в коих не сохранились, да и не могли сохраниться чувства святости, благородства, долга. Из каждой щели на молодого заклинателя глядели трусливые, забитые звери. Они давно позабыли тепло домашнего очага, разучились готовить настоящую пищу, сбились в дикое стадо. Белтанар постарался на славу, превращая народ Оривиэла в тупое быдло. Но самое страшное – он добился успеха.

Кристиану редко приходилось вкушать ненависть – то особое, холодное чувство, граничащее с жаждой убийства. Даже сражаясь с отступниками, предавшими родину ради спасения жалкой жизни, он щадил их, понимал их состояние. Заклинатель великолепно умел ощущать чужие помыслы, видеть самую сердцевину души. Те же, кто предстал его взору в разрушенном Сен-Рионе, не могли похвалиться чистотой этой сердцевины. Люди опустились, деградировали, словно дикари. Кристиан мечтал об одном: найти виновника, заставить его ответить за содеянное, а затем казнить – публично, беспощадно. Белтанар обязан заплатить! Обязан! Из-за него пролилось слишком много крови.

Неожиданно из-за развалин выскочил мальчишка лет семи-восьми. Похожий на злобного волчонка, он прошмыгнул мимо заклинателя, оскалился и спрятался на противоположной стороне улицы. Кристиан успел разглядеть только рваную одежку, изуродованные синяками руки и полные звериной ярости глаза. «Он ведь может наброситься, – понял Крис. – Зубами вцепиться в шею и убить. Не ради наживы, а просто так. Здесь можно все. Здесь никто ни за кого не отвечает».

Опустив голову, Кристиан направился дальше. С тех пор как он вместе с Мелисой, Дэретом и пятью рыцарями покинул Эрифские острова, прошла неделя. Волна первых боев миновала. Отряд бывших магов Оривиэла, посланный из Белой топи, сумел отстоять захваченный Сен-Рион, изгнать из него мерзких осквернителей. Армия лорда Гилдаара почти полностью погибла от рук воинов Крейдана, сам повелитель дреарского города Шедо бежал, точно трусливая дворняга. Лорд Сеталл, безумно опасный и безумно коварный иерарх Нор-Шергарда, не успел перебросить на помощь Гилдаару своих солдат. В результате две разрозненные армии Дреары погибли. Нападение магов Оривиэла оказалось слишком стремительным – заплывшая жиром Дреара не смогла опомниться.

Кристиан свернул на ту улочку, где когда-то стоял их с Мелисой дом. От жилища осталось одно пепелище, подернутое кое-где дымкой могильного праха. Сюда, как и в другие дома, тоже заглянула смерть. Вместе с кровом умерла и давняя мечта – жить долго и мирно, не знать обид и разочарований, завести детей… Крис безумно хотел сына – продолжателя рода, достойного и благородного человека. Увы, в военное время Мелиса даже думать не желала о детях. Кругом слишком много опасностей, и волшебница не хотела, чтобы ее плоть и кровь узрела гибельное дыхание сражения. Крис прекрасно понимал супругу. Она была для него всем – опорой, поддержкой, единственным смыслом жизни, крепкой цепью, удерживающей от падения в бездну.

Вместе с войной пришла зима. Первый снег крупными хлопьями падал на землю, смешивался с кровью, нес зловещее понимание того, что гибель близка. Холодные ветра подарили Сен-Риону промозглость, лед сковал сточные каналы, а разбросанные повсюду тела людей покрылись синеватой коркой. Никто не спешил хоронить мертвецов. Зачем утруждать себя заботой, если завтра вновь польются реки крови? Пусть суровая зима сама позаботится о павших – укроет их тела мягким снежным покрывалом, защитит от зубов голодных падальщиков, скроет запах гнилой плоти.

Кристиан обошел почти весь город. Картина не менялась. Множество мертвых тел, покрытые высохшей кровью мостовые, затхлость, от которой не спасали даже снега. Сен-Рион был разрушен до основания. Белокаменные башни превратились в прах, прекрасные сады сгорели в неистовом пламени войны, развалины могучих замков и чарующих дворцов стали вечными памятниками тем, кто уже не вернется под родную крышу, не обнимет родителей, жен и детей.

Лишь одно здание не пострадало. Теперь, когда Сен-Рион лежал в руинах, Малахитовая цитадель возвышалась над ним подобно грозному великану. Темно-зеленая пирамида, вершина которой порой касалась проплывающих над землей облаков, находилась в центре столицы – рядом с резиденцией оривиэльского повелителя. Сияющие на солнце малахитовые грани с черными прожилками, четыре острые башенки у подножия, золотая верхушка со шпилем, вокруг которого обвивалась пятиглавая гидра, – такой Малахитовая цитадель была всегда. Еще в детстве Крис бегал на центральную площадь, чтобы полюбоваться величественным строением. Он всегда мечтал стать настоящим рыцарем – непобедимым, гордым, благородным. Позже он узнал сущность цитадели и ужаснулся: здесь выращивали не просто воинов, здесь тренировали самых настоящих убийц. В недрах исполинской зеленой пирамиды юноши изучали не только боевое ремесло – куда важнее мастерам казалась тренировка души. Тот, кто входил в чернеющий провал врат, возвращался перерожденным. Никаких эмоций, никакой жалости или любви. Точно пьющий кровь вампир, цитадель забирала у человека все – родственников, память о прошлой жизни, даже истинное имя. Адепты становились машинами для убийства.

Кристиана в цитадель не взяли. То ли его сочли слишком добрым и мягким, то ли не пожелали губить талант заклинателя. Крису пророчили более перспективное будущее – службу стража во дворце повелителя Оривиэла. Кристиан не умел пользоваться нормальной магией, зато его способности к волшбе над Недриарном вызывали зависть даже у тертых специалистов по теням, хищникам и духам. Если бы не проигранная война, Крис мог бы стать великим заклинателем. Увы, коварная судьба решила иначе.

– Зловещее место, не так ли?

Голос заставил Криса обернуться. За его спиной, на гладком камне сидел невысокий тощий парень лет двадцати пяти. Разумеется, точный возраст магов Оривиэла или Дреары на глаз определить сложно, поэтому чаще всего пользовались шкалой смертных людей Флеверта.

– От Малахитовой пирамиды буквально веет злом, – безмятежно продолжил парень. – Признаюсь честно, даже в Нор-Шергарде спокойнее и приятнее.

Кристиан заметил, что глаза у незнакомца какие-то странные – большие, полубезумные; зрачки не прикрывались веками, как у нормального человека.

– Ты житель Оривиэла? – тихо спросил Кристиан. Он попытался прочитать мысли парня, однако наткнулся на глухую стену. Подобная защита вызывала удивление и грызущее душу напряжение.

Незнакомец потряс головой и расплылся в жутковатой улыбке:

– Мне сложно называть себя оривиэльцем, хотя я действительно родился здесь, в этом славном городе. Эх, давно это было. Ужасно давно.

Крис не мог почувствовать силу, однако червячок сомнения уже принялся грызть его душу. Догадка обожгла, точно язычок пламени.

– Ты сильный и талантливый заклинатель, Крис, – спокойно произнес парень. Его безумные глаза сверкнули. – Гордость и благородство не чужды тебе. Жаль губить такого бойца…

Незнакомец не успел договорить, а Кристиан уже выхватил меч.

– Кто ты? – прорычал он, судорожно сжимая потемневшую от пота рукоять.

– Тот, кого ты пару минут назад хотел предать суровой казни, – улыбнулся парень.

Вставать с камня и защищаться явно не входило в его планы. Он был безоружным. Впрочем, величайшим магам оружие не требуется.

На лбу Криса появились морщины.

– Сражайся! – потребовал он. – Или я зарублю тебя на месте.

– Вперед. У меня нет меча. – Властитель Дреары раскрыл ладонь.

Кристиану стало жутко. Принципы не позволяли ему атаковать безоружного, но тупое понимание опасности оказалось сильнее. Заклинатель воспользовался очень сильной волшбой – призвал в реальный мир Ментальный кнут – одно из опаснейших заклятий, ранящих не тело, а душу.

– Атакуй, – великодушно позволил Белтанар. С места он не сдвинулся.

Кристиан отошел на безопасное расстояние:

– Чего ты хочешь, хозяин тьмы?

– Поговорить. – Белтанар облизал тонкие губы. – Видишь ли, Крис, у меня есть к тебе весьма интересное предложение. Ты молод, талантлив, умен. Служи мне. Я понимаю, в тебе нет коварства Эльсанны, властности Далеара или амбиций Лэранда; и именно поэтому ты так ценен для меня.

Кристиан округлил глаза. Если бы Белтанар предложил ему добровольно зарубить супругу, он удивился бы меньше.

– Ты знаешь мой ответ, – процедил заклинатель. Нежное лицо Мелисы, всплывшее в сознании, придало бодрости и спокойствия.

– Не спеши, Крис.

– Ты просто безумен, Белтанар! Хочешь убить меня, так убей! Служить тебе я не стану и под страхом смерти.

– Смерть – меньшее, что я могу предложить.

– Безумец! – Слова походили на пощечину. – Только лишенный разума царь мог устроить войну, а затем отпустить проигравших восвояси.

Лицо Белтанара сделалось хмурым.

– Видишь ли, Крис, человек устроен очень примитивно: чем больше у него есть, тем больше он желает. Знаешь, что я пожелал? – Он слез с камня и посмотрел на громаду Малахитовой цитадели. – Я пожелал стать богом. Богом! Согласись, лишь безумец может захотеть уподобиться небожителям. Сейчас у меня есть все: богатство, сила, власть. Увы, заурядные людские слабости меня не прельщают. Мне нужно другое, Крис. Другое! Я затеял войну с Оривиэлом, ибо искренне верил в победу. Жаль, я совершил досадную ошибку – нарушил баланс. Еще Демиург перед смертью завещал сыновьям хранить нейтралитет – не вдаваться в добро или во зло и хранить созданное отцом равновесие. Я пренебрег мудрым завещанием, тьма заслонила мой взор. Теперь настала пора платить.

Кристиан не понимал. Уразуметь логику безумца почти невозможно.

– Эпоха, когда нарушится баланс меж Оривиэлом и Дреарой, станет последней, – хмуро провещал Белтанар. – А я не хочу конца света.

– Поэтому ты не добил мой народ и позволил ему вернуться?

– Именно. Видишь, как все просто.

– И что же теперь? – Кристиан вопросительно изогнул бровь.

– Ничего. Я уйду, а над Нор-Шергардом воцарится новый властитель.

– Эльсанна? Или Далеар?

Отвечать Белтанар не счел нужным. Он подошел к Кристиану почти вплотную и бросил к его ногам огненный флогистон. Заклинатель отпрянул в сторону. На том месте, где он стоял секунду назад, появилась зеркальная поверхность.

– Смотри!

Кристиан заглянул в зеркало и ужаснулся. Он увидел лагерь оривиэльских магов, раскинувшийся в паре миль от городского центра. По его спине пробежали мурашки: стоянка оривиэльцев была захвачена войсками Дреары. Колдуны Нор-Шергарда деловито распределяли пленных воинов по казармам, на окраине лагеря палачи готовили плахи и топоры – сегодня предстоит много работы. Среди мелькающих фигурок Крис увидел супругу. Связанная Мелиса сидела около мертвого дерева, по ее милому лицу текли слезы. Над ней возвышалась гигантская туша лорда Харгента.

– К сожалению, демоны Крониоса, всадники Эвернайта и ангелы смерти Вортала отказались меня поддержать. К счастью, окружить и разбить армию Оривиэла мои бойцы сумели и без них, – буднично сообщил властитель.

Крис смотрел в зеркало и не верил. Слишком диким, зловещим и неправильным казались ему эти мелькания черных доспехов, взрывы боевых флогистонов и лязг подготавливаемого для экзекуции оружия.

– Морок, обман зрения, – прошептал заклинатель.

– Неужели? Так проверь, Крис. Проверь! Хочешь, я немедленно отдам приказ Харгенту начать расправу?

Сомнений не осталось. Враг действительно захватил лагерь. Но как?!

Спрашивать Кристиан не стал. Гнев овладел его сознанием так, как огонь овладевает сухим хвойным лесом. Резкий взмах руки, жестокий и стремительный удар Ментальным кнутом. В атаку заклинатель вложил всю свою ярость, всю боль. Свист призрачного хлыста разрезал воздух, уподобившийся грому удар с неистовым бешенством обрушился на голову Белтанару.

На секунду Кристиан потерял возможность видеть. Глаза заволокло беловатым дымом.

– Весьма достойная атака.

Властитель стоял на прежнем месте. У его ног быстро таял извивающийся, словно раненая змея, Ментальный кнут. Заклинание столкнулось с мощью Белтанара и потерпело поражение.

– Боюсь, Крис, меня не так легко убить. Заметь, в отличие от других магов я даже не старею. Всем отведен свой час. Всем! Кроме меня.

Белтанар приблизился к замершему на мостовой зеркалу. Его безумные глаза заиграли всеми оттенками тьмы.

– Чего ты хочешь? – прорычал Кристиан, яростно сжимая кулаки. Он чувствовал себя жалким, беспомощным сопляком, которому предстоит лицом к лицу столкнуться с армадой жестоких врагов.

– Каждому свое, – многозначительно произнес Белтанар. – Союзники плели заговоры за моей спиной, враги готовили молниеносный удар. Парадокс в том, что мне, дабы сохранить силу и жизнь, нужно им подыграть. Уверен, сейчас ты меня не поймешь. Но позже мы еще встретимся с тобой, Крис, обязательно встретимся. Роли изменятся, равновесие сместится, но суть останется прежней.

Властитель замолчал, с интересом наблюдая за реакцией собеседника. Разумеется, Кристиан не мог понять изящную манеру игры.

– Каждому свое, – повторил властитель. – Скажи, чего алчешь ты?

– Избавить мир от твоего безумия.

– Безумия?.. – Белтанар словно бы пробовал слово на вкус. – Считаешь меня безумцем? Что ж, подобного следовало ожидать. Но подумай сам: может ли человек, получивший неограниченную власть, оставаться нормальным? Едва ли, Крис. Едва ли. Власть – это не просто ответственность, власть – это состояние души, смысл моего существования.

Белтанар сел прямо на покрытую снегом землю и произнес короткое заклинание. Повинуясь его призыву, из-за полуразрушенной стены выглянул тот самый «волчонок», попавшийся Кристиану во время скитаний по родному городу.

Мальчишка покорно пошел к Белтанару. В его темных глазах горел панический, липкий страх.

– Отпусти ребенка, – потребовал заклинатель. – Он ничего тебе не сделал.

Сидящий на снегу Белтанар вытянул обе руки. На одной ладони появился образ «волчонка», на другой фигуры Мелисы, Крейдана, Дэрета и других друзей, согласившихся биться за свободу славного Оривиэла. Властитель медленно поднимал и опускал ладони, создавая иллюзию весов.

– Договор прост, – пояснил хозяин Дреары, ядовито улыбаясь. – На одной чаше жизнь этого мальчугана, на другой жизни твоих товарищей. Скажи, какая чаша должна перевесить?

Кристиан с ужасом смотрел то на раскрытые ладони Белтанара, то на притаившегося рядом с ним «волчонка». Меч сам собой выпал из рук.

Напряжение возрастало. Властитель терпеливо ждал. С затянутого свинцовыми тучами неба посыпался густой снежок. Он падал на чаши весов и быстро таял, оставляя на память о себе капельки кристально-чистой воды.

– Либо ты убьешь мальчишку, – скривился Белтанар, – либо я убью всех, кто дерзнул ступить на мою землю. Не стану скрывать: Оривиэл все равно возродится, но твоя милая супруга едва ли увидит сию чарующую картину.

– Мразь!

– Я знаю.

– Ты просто рехнувшийся маньяк!

– Пусть так.

Кристиан поднял меч и швырнул его в Белтанара. Лезвие дважды перевернулось в воздухе и вонзилось прямо в живот. Точнее, попыталось вонзиться. Меч ударил сидящего властителя чуть ниже ребер, жалобно звякнул и отлетел обратно к стопам Криса. Белтанар даже не поморщился.

– Твоя ярость заслуживает уважения, – улыбнулся он. – Но, увы, ждать я не могу. Сделай свой выбор, Крис, перешагни через благородство, отринь свет в своей душе. Смешай свою сущность с вечной и нерушимой тьмой Нор-Шергарда. Покажи силу и жестокость, Крис, а иначе я сделаю выбор за тебя. Ты догадываешься, каким он будет?

– Я не палач. Я не убиваю беззащитных.

Голос прозвучал сдавленно, слабо. Больше всего на свете заклинатель хотел оказаться как можно дальше от этого свихнувшегося от власти и крови ублюдка.

Белтанар протяжно вздохнул, поднялся с земли, неспешно отряхнулся от снега и потрепал скованного заклинанием мальчишку по голове.

– Делать выбор трудно, – в словах властителя мелькнула грусть. – Очень трудно. Порой мы не ведаем, как поступить, где свернуть, по какому пути двинуться. – Белтанар упал на колени пред магическим зеркалом и взглянул в мерцающую гладь. – Да, я жесток и коварен. Мои планы сложны и многогранны. Я прекрасно понимаю твою ненависть, Крис, но менять договор не стану. Смерть за смерть, кровь за кровь. Либо ты сам исполнишь договор, либо я принесу погибель той «чаше», на которой остались твои друзья. Выбирай.

По лицу Кристиана пробежала бледная рябь. Широко расширенными от злобы глазами он смотрел на сгорбленную фигуру властителя и истово молил небеса ниспослать на его голову хаос и гибель.

– Ладно, будем считать, что ты слишком слаб и не способен решать чужую судьбу. Тот, кто не может судить, не может и властвовать. Жаль, ты до сих пор ничего не понял. А ведь старик Пристеон предупреждал тебя, говорил об опасности. Ты не знаешь ответ, хотя он прост. Найди Глаза Тирана, Крис, в них сокрыта сущность моих поступков. Более того, в Глазах спрятана тайна возрождения. Всеобщего возрождения.

– Ты все равно убьешь Мелису, – прохрипел Кристиан.

Не отрываясь от созерцания захваченного лагеря, Белтанар покачал головой:

– Все зависит от тебя и от твоего решения. Если я поступлю вопреки твоему решению, сама сущность выбора станет пустышкой. Нет, Кристиан, я не нарушу договор. Либо гибель мальчишки от твоей руки, либо гибель оривиэльцев от моей. Выбирай, что дороже: твоя супруга или твоя же честь. Сейчас не время для благородства.

– Убей меня.

– Нет! – отрезал Белтанар. – Ты будешь жить при любом раскладе, вне зависимости от того, какая «чаша» перевесит.

– Я не подниму руки на беззащитного ребенка!

Властитель кивнул с пониманием и быстро нашел в зеркале грозную фигуру лорда Харгента.

– Ты слышишь меня, боец? – прорычал Белтанар, глядя на иерарха сверху вниз. Повелитель Волон-Тора вздрогнул и поднял очи к небу. – Вели палачам: пусть начинают экзекуцию. Не щадить никого. Мелису убьешь позже, на глазах у мужа.

Лорд Харгент нахмурился, но кивнул. Он считал себя воином, а не убийцей. Приказ противоречил его внутренним убеждениям, но ослушаться иерарх не дерзнул.

Кристиан не мог слышать ответ лорда, однако увидел, как рядом с ним появился кто-то из низших бойцов – смертных инквизиторов или белых палачей. Их в разгромленный Сен-Рион призвал Далеар. Хозяин Вортала хотел, чтобы они несли людям тьму, страдание и смерть; желал превратить благородный народ в тупое стадо.

– Остановись, – упавшим голосом взмолился Кристиан.

– Ты сделал свой выбор, променял супругу на собственную гордыню. Теперь страдай.

– Нет!

Кристиан схватил меч и приблизился к «волчонку». В глазах мальчишки вспыхнул панический страх.

Удар пришелся в самое сердце. Скованный магией «волчонок» не успел почувствовать холод стали и замогильное дыхание Недриарна. Он вздрогнул, в последний раз с мольбой посмотрел на убийцу и медленно, очень медленно, завалился на бок. Из его рта потекла тонкая струйка алой жидкости.

Белтанар мутным взглядом посмотрел на мертвое тело «волчонка», затем повернулся к застывшему в зеркале Харгенту.

– Остановись, боец, – велел хозяин Дреары. Лорд Волон-Тора не мог видеть своего господина, зато прекрасно его слышал. – Немедленно выводи из города все войска. Возвращайся к порталам и начинай переброску солдат обратно в Нор-Шергард. И учти, боец, если хоть один оривиэлец сейчас пострадает, твоя голова украсит Красную Каверну.

Харгент удивленно посмотрел на связанную Мелису, что-то ей сказал и повернулся к инквизиторам. Белтанар не пожелал продолжать разговор. Куда сильнее его волновали события, развернувшиеся здесь, рядом с величественной Малахитовой цитаделью.

Кристиан дрожал. Его губы непрерывно шептали какую-то молитву, руки тряслись, словно у больного. Окровавленный меч лежал рядом с трупом мальчишки и сверкал алыми гранями. Падающий с неба снег всеми правдами и неправдами старался прикрыть место расправы белым одеялом.

– Я не хотел, – шептал Кристиан, падая на колени.

– Ты сделал верный выбор. Одна жизнь менее важна, нежели жизни сотен людей.

Крис не обратил внимания на слова Белтанара. Он неотрывно глядел на убитого его собственной рукой «волчонка». Дыхание заклинателя участилось, изо рта пошел пар.

– Ты убил ради спасения, – напомнил Белтанар. – Ты не имеешь права винить себя. Твой выбор жесток, но разумен. Смирись.

Кристиан по-прежнему не слушал. Его сердце билось подобно запертой в клетке птице, стремящейся любой ценой вырваться на свободу. Дар речи исчез, мышцы онемели, разум взвыл в приступе всепоглощающего ужаса.

– Я бы оставил тебя наедине, – хмыкнул властитель, – но, к сожалению, обстоятельства требуют иного.

Он поднял меч Кристиана и повернулся спиной к Малахитовой цитадели. С холодной усмешкой следил властитель за тем, как в нескольких футах от него зарождается могучий всполох портала. Всплеск темной магии Эвернайта привел в Оривиэл трех знаменитых иерархов: царицу Эльсанну, королеву Твэл и боевого лидера Венсайруса.

– Я ждал вас. – Белтанар позволил себе улыбнуться.

– Неужели? – с презрением ответила Эльсанна.

Королева Твэл, не унижаясь до разговора, кинулась к Кристиану. Заклинатель, ни жив ни мертв, стоял на коленях. Когда прекрасная черноволосая ведьма коснулась его плеча, он сумел лишь прошептать ее второе имя: «Сайморин». На большее его не хватило.

– Бой проигран, игра окончена, – заявила Эльсанна, гордо вскинув подбородок. – С этого момента ты перестал быть властителем.

– И кто же свергнет меня? Ты? Или Венсайрус?

С изящной руки царицы сорвался поток густого синего огня. Он обрушился на грудь Белтанара, однако вреда не причинил.

– Букашка решила бросить вызов льву, – прокомментировал властитель. В следующую секунду в него ударил смертоносный флогистон Венсайруса. Эффект был тем же. – Боюсь, меня не одолеют все всадники Эвернайта и крушители шторма, вместе взятые.

Эльсанна похолодела. На лице Венсайруса появились капельки пота.

– Но возможно, тебя одолею я.

Белтанар резко повернулся на голос. К нему неспешно шагал невысокий и очень старый темный эльф в простой серой мантии. Время выбелило его волосы, сделало лицо морщинистым, а губы сухими. Однако в движениях пришельца угадывались сила и властность.

– Уже интереснее. – Белтанар направил меч на старика. Он без труда узнал в нем мистического апостола ночи – верховного колдуна империи Эриф-Аскальд. – Ты пришел сражаться, эльф?

– Нет, я пришел избавить мир от той тьмы, которую ты несешь в своем разуме, – спокойно произнес апостол ночи.

Теперь все встало на свои места. Властитель давно догадывался, что Эльсанна отправилась в Сейлорт как раз для заключения договора с величайшим из эльфийских магов. Гипотеза подтвердилась. Планы королевы Твэл тоже не были тайной. Властитель знал, что повелительница Эвернайта играла не последнюю роль. Она хотела вернуть Оривиэлу силу, развязать войну, а затем, прикрываясь хаосом битвы, уничтожить властителя и посадить на трон Нор-Шергарда Эльсанну – свою верную подругу и любимицу всей Дреары. Довольно подлая, но действенная задумка. Твэл не была жестокой или гнусной ведьмой, однако она без стеснения переступила через собственные принципы.

Чего стоят твои взгляды и убеждения, если на кону стоит жизнь всего мира?

– Расплата близка! – Апостол ночи поднял над головой черный посох с оранжевым кристаллом на конце.

На сей раз мятежники атаковали разом. Твэл, Эльсанна, Венсайрус, безымянный апостол – их общий удар слился в могучую энергетическую стрелу. Подобной силы Оривиэл еще не видел. Снег мгновенно иссяк, небо заволокло кустистыми ветвями мрака, на землю обрушились сотни голубых молний. Оглушительный взрыв, пережить который не смог бы даже отворяющий Реганонского Креста, обрушился на одного единственного человека. Белтанар не выдержал льющейся со всех сторон энергии. Волшба, некромантия, стихийная магия – в едином порыве они сковали властителя, отшвырнули его к разрушенному дому. Хрупкое тело властителя ударилось о каменную стену с таким напором, что кладка не выдержала и рассыпалась.

Царица Эльсанна вскрикнула и без чувств упала на обожженную землю, Венсайрус припал на одно колено. Лишь королева Твэл и апостол ночи с достоинством выдержали накат собственного колдовства. Кристиан удивленно взглянул на старого темного эльфа. Он смутно догадывался, что для усиления атаки апостол забрал его силу – всю, без остатка. Заклинатель почувствовал себя жалким, выжатым до предела.

Набравшись храбрости, Твэл приблизилась к руинам дома. Она понимала, что после подобного колдовства тело должно испариться, словно влага под палящим солнцем пустыни, однако хотела воочию убедиться в смерти ненавистного тирана. Сайморин осторожно перешагнула через остаток стены, затем посмотрела на апостола и виновато развела руками. Трупа нет.

– Белтанар не мог выжить, – прохрипел Венсайрус, пытаясь подняться.

– Неужели?! – На изуродованной магией почве прямо в эпицентре взрыва появилась закутанная в длинный плащ фигура. Перед ними вновь стоял живой Белтанар.

Властитель вымученно улыбнулся и провел рукой по груди. На ней зиял уже успевший немного затянуться шрам. Все же колдовство апостола ночи немного навредило ему.

Твэл-Сайморин глядела на Белтанара и не верила своим глазам. Выжил! Но как? Против такой мощи не выстоит никто. Королева Эвернайта видела, как сильно изменились черты Белтанара: его сгорбленная фигура распрямилась, из глаз ушел безумный блеск, лицо стало холодным и мужественным, кожа приобрела золотистый оттенок. На шее властителя висела золотая цепь с медальоном в виде пронзенного клинком черепа, а голову украшала странная диадема, изображающая все тот же череп.

– Ваша мощь заслуживает уважения. – Белтанар небрежно склонил голову пред апостолом ночи. – Не знаю, кто вы на самом деле, но ваши способности поразительны. Жаль, но теперь придется убить всех.

Властитель вскинул руку. На его ладони зажегся флогистон. Апостол попытался выставить защиту. Куда там. Тело старика скрючилось, поднялось в воздух. Серая мантия вспыхнула дьявольским огнем.

– Умри! – повелел Белтанар.

Апостол ночи громко закричал, его руки и ноги бессильно обвисли. В следующее мгновение тело старца упало на снежную гладь мостовой горсткой темного пепла.

Преобразившийся властитель удовлетворенно хмыкнул. Следующая атака была обращена на Венсайруса. Глава всадников Эвернайта выстрелил флогистоном первым, но его потуги моментально потонули в порыве невообразимой мощи Белтанара.

– Стой!

Сайморин, не размениваясь на колдовство, кулаком стукнула врага в скулу. Не ожидавший подобной наглости властитель отпрянул в сторону.

– Не противься, девочка, – почти ласково попросил хозяин Дреары, потирая ушибленную скулу. – Меня нельзя убить, ибо я сам – смерть. Прими гибель с достоинством.

Пришедшая в себя Эльсанна тоже вздумала напасть. Разумеется, ее синее пламя лишь позабавило непобедимого мага.

– Просто удивительно, – протянул Белтанар, отшвыривая царицу к стене, – человек всегда борется за жизнь до конца, хватается за тонкую соломинку или из последних сил рвется к спасительному берегу. Похвально, но глупо. А теперь…

Неожиданно властитель захрипел, мелко задрожал. Сайморин взглянула на изувеченную грудь Белтанара и едва не вскрикнула – из нее торчало лезвие крепкого оривиэльского меча. Колдун попытался что-то сказать, но вместо слов из его горла вырвалась струя крови.

– Ты заплатишь за наши страдания, – прорычал Кристиан, с холодной решимостью проворачивая рукоять меча. Потом он напряг руки, и худое тело Белтанара оторвалось от земли.

Властитель хрипел, пытался дотянуться до убийцы. Его ноги беспомощно болтались на весу, руки судорожно сжимали багровое лезвие.

– Любое зло карается, – прорычал Кристиан, – рано или поздно.

Заклинатель сделал последний рывок, и тело властителя, рассеченное от живота до левого плеча, рухнуло на снег. Белтанар еще пытался сопротивляться, жадно ловить воздух и бороться с неизбежно надвигающимся забвением, но дряхлая старуха с косой, как всегда, оказалась сильнее.

– Каждому свое, – припомнил Крис слова Белтанара. Он развернул меч и одним отточенным движением обезглавил величайшего из магов Дреары.

Смерть за смерть, кровь за кровь.

21

Ночь на пустынные Эрифские острова пришла незаметно. Она подкралась, точно коварная черная кошка, ласково замурлыкала, а затем набросилась жестокой тигрицей. Ночь вновь овладела миром; как и тысячи лет назад, ее покров скользнул с темнеющих небес и отнял дневное сияние.

Желая поприветствовать ночную хозяйку, море взвыло и вскипело. Ветер усилился, неся на призрачных крыльях холодную царицу-зиму. Волны принялись лизать скалистый берег, покрывать острые камни тонкой блестящей пленкой. Белая пена, пришедшая вместе с морским буйством, нежно прильнула к каменному утесу. Она будто бы прижималась к своему возлюбленному. Утес возвышался на высоте сотен футов. Казалось, он был здесь всегда – с того момента, как незримый творец создал свет, выковал землю и населил ее чудесными народами. Утес значительно выдавался вперед, и на его крутом склоне суровые волны бессильно гасли. Возможно, море истово желало обратить гордую скалу в пыль, подчинить ее своей воле. Но массивная скала не отступала: днем и ночью, год за годом, век за веком она противилась соленой воде, отбрасывала пенящиеся от гнева волны прочь.

На самом верху утеса, сквозь полотно ночи, прорисовывалась одинокая темная фигура. Она стояла на краю и с грустью взирала на беспокойно клокочущее море. Камушки под ее ногами теряли опору и обреченно падали вниз – навстречу грозной водной стихии. Их полет был долог и ужасен. Рычащая бездна вздымалась ввысь и разевала пасть, желая поскорее проглотить не только кусочки скалы, но и саму фигуру.

«Какая участь ждет человека, потерявшего цель и смысл жизни? Сможет ли он выдержать жестокое испытание или ему придется броситься в пучину?»

Тайлин не знала ответа. Она просто стояла на кромке утеса и отрешенно глядела вниз. Ни сожаления, ни боли, ни обиды. Девушка прогнала прочь все чувства. Сейчас они мешали, сбивали с истинного пути. Впрочем, о каком пути может идти речь? Все кончено, цель оказалась ложной, смысл бытия превратился в фарс. Все, кого знала Тайлин, погибли. Она осталась одна – несчастная фигура на вершине скалы, потерявшая любовь и забывшая покой.

Есть ли нужда жить дальше, если впереди у тебя сосущая пустота? Можно ли найти новое призвание, начать путь сначала, забыть прошлое? Тайлин понимала: это возможно. Но она устала бороться. Ей надоели бессмысленные метания, жестокие мысли о своей судьбе.

Тайлин мечтала лишь о покое…

И этот покой ей могут даровать обглоданные морем камни. Но они далеко внизу – там, где волны встречаются с шершавым основанием утеса. Один крохотный шаг – и девушка навечно погрузится в бездну смирения и забытья. Боль пройдет, а душа полетит ввысь – навстречу свету и солнцу.

Забвение и покой, покой и забвение…

Иного выхода нет…

– Ты совершаешь большую ошибку, Тайлин. – Я осторожно вышел из-за дерева, медленно приблизился к краю обрыва.

Девушка повернулась и холодно взглянула на меня. В ее больших глазах плескались океаны боли и страдания.

– Самоубийство не выход, – тихо прошептал я. – Одумайся.

Тайлин презрительно усмехнулась и вновь заглянула в пасть смерти.

– Уходи, Эриан. Я уже решила, менять расклад бессмысленно. Для меня в этом мире нет места.

– Ты ошибаешься.

– Уходи.

Девушка встала на самый край. Волны, будто чуя смерть, принялись биться о камни еще яростнее.

– Я помогу тебе, Тайлин. Прими меня таким, каков я есть.

Девушка поднесла ладонь к лицу, смахнула горькую слезинку.

– Ты маг, несущий холод и зло, – зло фыркнула она. – В тебе нет жалости, ты не умеешь сострадать. Ступай прочь, Эриан. Я выбрала свой путь.

– Это не путь, Тайлин. Ты лишь пытаешься сбежать от проблем, одним ударом покончить с болью и затхлостью нашего бытия. Самоубийство – не выход. Самоубийство – трусливое бегство от реальности, позорное отступление. Оно может искусить только слабого, ничтожного человека. Ты же всегда была сильной, Тайлин. Ты умеешь бороться с душевной болью, ты можешь выстоять в жестокой борьбе с собственным я.

Девушка всхлипнула.

– Ты поможешь мне? – с детской наивностью спросила она.

Я улыбнулся и кивнул:

– Ты будешь жить, Тайлин. И запомни одну вещь: что бы ни случилось, я больше не позволю тебе испытывать боль. Ты должна забыть несчастья и жить дальше. Ты сильная, ты справишься. Идем со мной. Я отведу тебя в свой дом, покажу, что мир полон не только зла, но и света. Поверь мне, Тайлин. Поверь и прости…

Девушка медленно кивнула, а затем протянула мне свою тонкую изящную ладошку. Я привлек Тайлин к себе и пообещал:

– Я больше никогда не отпущу тебя.

– Я знаю. – Она улыбнулась в ответ.

22

Темные эльфы ликовали. Тирания пала! Зеденнэ мертв! Дреара повержена!

– Сегодня особый день! – провозгласил хранитель короны, оглядывая столпившихся у подножия дворца эльфов. – Сегодня на трон Сейлорта взойдет новый император!

Жители Эриф-Аскальда встретили слова хранителя дружным ревом. Они искренне радовались переменам. После долгих споров и пересудов иерархи империи решили, что наследник Андрэ сгинул на просторах Вортальских скал. Официально объявив о гибели последнего представителя рода Верайт, темные эльфы выбрали другую правящую семью.

Теперь народ готовился к веселому празднику – дню восхождения на престол новой династии.

Главнокомандующий Геррадо не слушал торжественных речей. Его занимали более важные мысли: как действовать дальше, где брать силу для борьбы со сложившимися порядками? Высокий пост позволял ему многое, но Геррадо было нужно иное. Его не устраивала частичка власти, он мечтал о полной власти над Эриф-Аскальдом. Ладно, следует подумать, хорошенько подумать. Итак, в Сейлорте воцарилась новая семья, пришел другой император – молодой и неопытный. Им можно управлять словно марионеткой, заставлять делать то, что нужно ему, Геррадо. А потом…

Потом мир изменится.

У каждого своя судьба. Большинство людей не знают, что их ждет за следующим поворотом на коварной дороге бытия. Большинство, но только не Геррадо. Темный эльф хорошо представлял свое будущее: в правой руке жезл власти, на голове – императорская корона, а за спиной – вся мощь Крониоса.

Геррадо улыбнулся собственным мечтам и вытащил из кармана Кристалл души – кровавый артефакт, некогда бившийся в сердце несчастной Рейлы. Эльфийка умерла не напрасно – она даровала Лэранду второй шанс. И на сей раз он не подведет свой родной город, докажет, что не просто так сел на трон великой демонической твердыни.

Но это в будущем.

А пока никто не должен знать, что главнокомандующий Геррадо одержим демоном Крониоса…

23

– Слава победителю!

– Слава!!!

Сегодня Кристиан стал не просто героем. В мгновение ока он превратился в живую легенду, в бойца, сумевшего уничтожить того, кто олицетворял всю тьму этого мира. Криса прославляли, стремились пожать руку или обнять. Заклинателя такие потуги раздражали, заставляли шарахаться прочь. Он не считал себя героем. Он ничего не сделал. Пусть за смерть Белтанара восхваляют мятежных иерархов. Если бы не объединенный удар Сайморин, Эльсанны, Венсайруса и апостола ночи, властитель бы выжил. Он, Кристиан, лишь закончил начатое. Вот и все.

– Потрясающе!

– Ты победитель!

– Ты легенда!

Эти фразы жгли воспаленный разум Криса не хуже раскаленного железа.

«Я не заслужил почестей. Я простой маг».

Перед глазами стояли образы близких людей. Кристиан видел улыбающуюся Мелису, затем почти физически ощутил крепкие рукопожатия высших магов Оривиэла – главы Малахитовой цитадели, капитана гвардии, лидера стражей, самого повелителя. Они ликовали, выказывали свое уважение, называли достойнейшим из сынов Оривиэла. И все они жестоко заблуждались. Потом в сознании всплыла сдержанная улыбка старшего брата – знаменитого воина-стража, на которого Крис равнялся всю свою жизнь. «Неужели он тоже считает меня героем?!»

– Я не герой. – Кристиан повторял эту фразу много-много раз, точно заклинание.

Крис никак не мог забыть того мальчишку-«волчонка», его перепуганный молящий взгляд. Заклинателю казалось, будто его руки темны от крови. Он сделал выбор: убил ради спасения. Теперь прошлое жестоко аукнулось ему.

«Я убийца. Я жестокий, хладнокровный убийца. Даже всадники Эвернайта и крушители шторма никогда не поднимут руки на ребенка. А я хуже их. Гораздо хуже. Я способен на любую жестокость, я могу стать палачом для невинного существа».

Кристиану хотелось громко взвыть и забиться в самую глубокую щель – так, чтобы его никогда не нашли. Замереть, закрыть глаза и быстро распрощаться с жизнью. Детоубийца не достоин прощения. Его не могут называть героем, даже если он совершил великий подвиг – уничтожил тьму, воплощенную в Белтанаре.

Давным-давно наступила ночь. С мрачного неба медленно падали серебристые снежинки. Крис шагал по ледяному покрову, стараясь не издавать ни единого звука. Он ужасно боялся, что его узнают даже в темноте, поднимут шум, позовут праздновать победу над властителем.

Но о какой победе может идти речь? Да, войска Дреары отступили. Да, Белтанар пал. Но что дальше? Сен-Рион лежит в руинах. Оривиэл потерял в войне треть населения. В стране хаос и погром. Дреара скоро очнется от поражения, выберет нового властителя, начнет очередной виток кровавых битв. Впрочем, можно ли считать Дреару проигравшей стороной? Кристиан не знал ответа. Возможно, смерть Белтанара – всего лишь расчетливый план высших иерархов. Возможно, хитроумные игроки чужими руками убрали неугодного властителя и теперь готовятся к следующему ходу. Сайморин, Эльсанна, Харгент, Нирс-Келлир – их коварство не знает пределов, их хитрость может соперничать лишь с жестокостью чернокрылого лорда Далеара.

Мысли Криса путались. Мертвый «волчонок» не выходил из головы ни на минуту.

– Я убийца. Убийца.

Кристиан стиснул зубы, ногтями до крови разодрал запястье и принялся наблюдать, как густые багровые капли падают на снег, искажая его кристальную белизну, создавая уродливую пародию. Где-то за спиной послышались тихие голоса.

Не разбирая дороги, Кристиан бросился прочь. Он бежал долго, очень долго, пока ноги не отказались повиноваться. Перед ним мелькали ужасающие картины: разрушенные дома, мертвенные огни догорающих костров, собранные в кучи тела погибших. Заклинатель увидел стаю воронов, пирующих на человеческих останках. Скоро черные птицы принесут в город чуму и другие страшные болезни. Начнутся эпидемии, усталые и утомленные войной люди падут в объятия смерти.

Все потеряно. Оривиэл никогда не возродится. Над миром прольется новая заря – заря Дреары.

Ночь окончательно овладела бытием. Даже снег внезапно померк, отдавшись могучему порыву тьмы. В спину Криса ударил ледяной ветер. Спасаясь от холода, заклинатель нырнул в многоэтажный дом – наверное, единственную постройку, сохранившуюся после войны.

Здесь, в серых стенах, мрак властвовал безраздельно.

Едва Кристиан прошел коридор и оказался в просторной комнате, он ощутил на себе тяжелый взгляд. Медленно обернувшись, он увидел высокого крепкого мужчину, небрежно облокотившегося о дверной косяк.

Вид незнакомца вселял почти суеверный страх. Надменное лицо, похожее на львиную морду, широкий нос, кустистые брови и глубоко запавшие глаза, в зрачках которых сияли холод и властность. По спине могучим водопадом струилась россыпь серебристых волос. Мужчина был облачен в черные доспехи Вортала, на поясе висел простенький кинжал без ограничителя и украшений.

– Узнал? – грубым, низким голосом спросил воин.

Кристиан безразлично кивнул. Сложно не узнать могущественнейшего из лордов Дреары – самого зловещего, жестокого и кровавого иерарха. Того, кто отверг солнце и принял на себя проклятие всех ангелов смерти.

Тонкие губы Далеара расползлись в зверином оскале. Повелитель Вортала долго сверлил заклинателя презрительным взглядом, затем усмехнулся. В его глазах зажглись костры инквизиции.

– Приятно встретить человека, способного победить самого Белтанара. – Далеар насмехался, чувствовал свое превосходство.

– Зачем ты явился?!

Лорд Вортала отошел от стены и, грузно опираясь на появившийся прямо из воздуха шест, приблизился к заклинателю.

– Хотел взглянуть на тебя. Согласись, как глупо все получилось: ты победил зло внешнее, но разбудил тьму внутри себя. Ты убил невинное дитя, но спас Оривиэл. – Далеар прищурился. – Все же жизнь – странная и безумная вещь.

– Не тебе судить! – с ненавистью крикнул заклинатель, – Сколько крови пролил ты сам?!

– Сейчас это не столь важно. Если я не ошибаюсь, ты так и не понял, что скрывают в себе Глаза Тирана и кривые зеркала Недриарна. Глупый потерявшийся мальчишка – ты до сих пор не осознал всю гениальность Пристеона и Белтанара. Я наблюдал за тобой с превеликим удовольствием, однако надеялся на большую сообразительность. Жаль, ты не оправдал наших надежд.

Кристиан не понимал. Липкий страх, медленно заползающий в сердце, мешал думать.

– Ты станешь новым властителем? – обреченно спросил он.

Далеар едва заметно склонил голову:

– Несомненно. Ни один человек не посмеет преградить мне путь. И поверь, Кристиан, я все сделаю для того, чтобы об Оривиэле не осталось даже воспоминаний. Прольется еще очень много крови, но ты уже не сможешь лицезреть картину расправы над своими друзьями. Жизнь цинична и жестока.

Кристиан медленно вытащил меч. Уж если умирать, то в битве. Он не боялся смерти, куда сильнее его терзало понимание того, что у его родины нет будущего.

Во время сражения с властителем рядом с ним находились союзники; сейчас же он совершенно один – помощи ждать не от кого. Пришла пора забвения.

– Люблю наблюдать, как из раненого тела уходит жизнь, – усмехнулся лорд Далеар. – Приступим.

Атака ангела смерти оказалась молниеносной. Один стремительный выпад – и Кристиан позорно распластался на полу. Далеар даже не стал бить его оружием – ограничился ударом ногой.

– Прикончить Белтанара в спину намного проще, – с издевкой бросил хозяин Вортала. – Как ты считаешь, великий герой? А впрочем, едва ли тебе ведомы терзания. Моего сына ты не пощадил. Так зачем же щадить проклятого темного колдуна?

Кристиан вскочил, попытался ответить мечом, но опять оказался на полу. Он не хотел оправдываться из-за убийства Ниэрена. Заклинатель был невиновен, но молить о пощаде считал ниже собственного достоинства.

– Сражаться клинками бесполезно, – усмехнулся Далеар. – Среди мечников мне нет равных. Лучше попробуй использовать супротив меня волшбу. В конце концов, я воин, а не маг.

Кристиан бессильно зашипел. Над ним беззастенчиво издевались. Ангела смерти не интересовала легкая победа; он любил мучить свои жертвы, наблюдать, как они страдают и корчатся в дьявольской агонии.

– Несчастный, сбившийся с пути щенок, – тихо пробормотал Далеар, а затем рявкнул: – Сражайся! Или хочешь погибнуть, лежа на полу?!!

Очередной удар ногой заставил Кристиана скорчиться от боли.

– Люблю видеть в глазах жертвы обреченность. – Далеар прокрутил деревянный шест в руке. – Вижу, ты готов к смерти, Кристиан.

Лорд Вортала начал нарочито медленно, с легкой ленцой. Его шест скользнул чуть выше головы заклинателя. Кристиан молниеносно вскочил и направил меч в горло Далеара.

– Ты не увидишь страха в моих глазах, – заносчиво произнес Кристиан. – Ты не услышишь мою мольбу и не познаешь вкус моих страданий!

Следующую атаку Крис отбил с достоинством. Сталь столкнулась с деревом и, разумеется, победила. Далеар с улыбкой поглядел на свой перерубленный пополам шест и уважительно промолвил:

– Ты действительно силен. Что ж, начнем настоящий бой.

24

Безмолвный Мир не ведал ни жизни, ни смерти. Он упорно отрицал и то и другое. Здесь, в бесконечной Пустоте, не существовало, да и не могло существовать само понятие бытия. Безмолвный Мир отрицал все истое, все, что рождали заботливые руки творца. Он не был противником света или тьмы, он вообще не ведал противоборства. Ибо ничто не могло ему противостоять. Пустота Безмолвного Мира являлась вечной, она никогда не знала рождения и могла не бояться смерти. Пустоту нельзя уничтожить. Она – основа всех основ, первобытная стихия, миллиарды веков назад вскормившая в своем чреве и хаос, и порядок.

Впервые за много лет в структуре Безмолвного Мира появились изменения. Некто, обладающий воистину огромной силой, прочертил здесь тонкую дорогу, эфирный путь, ведущий прочь из прогнившей вселенной, где проливали кровь жестокие полулюди-полубоги. Именно по этому пути чинно шествовал Белтанар. Он знал, что сие священное место оскверняли своим присутствием и ведуны Реганонского Креста, и верховный магистр Арканны Нэрт О'Коннуэр. Многие стремились найти в Пустоте решение своих жалких задач.

– Миром правит корысть и жестокость. – Голос бывшего властителя был полон грусти и тоски. – Там нет зла, там есть лишь гниль и пороки. Можно смириться и преклонить колени пред троном сильнейшего, а можно пойти против течения. Обе дороги ведут в бездну. Либо убьешь душу, либо тело.

– Циничные рассуждения, – возразила Пустота. – Твоя философия темна.

– Моя философия реальна. Она отражает сущность той планеты, на которую я ступил ради торжества справедливости.

– Но разве принес ты справедливость? – Пустота прильнула к Белтанару, точно волна. – Ты – мессия тьмы, апостол боли. Разве сияние твоей мудрости остановило вечную войну, нарушило древний уклад? Ты принес людям лишь мрак и страдания. Тебя возненавидели все, даже ближайшие сподвижники. Ты стал воплощением зла.

Белтанар замер. В его глазах зажглись алые огоньки.

– Зла нет, – громко бросил он. – Я лишь принес людям то, чего они заслуживали. Человеческая раса восторжествовала над планетой, поставила на колени другие народы, но так и не научилась прощать. Я желал нести спокойствие и процветание, но от меня желали иного: властности, жестокости. Люди возвысились, но души их сгнили, точно брошенные в лужу плоды. – Белтанар немного помолчал, коснулся висящего на груди талисмана. – Ты считаешь, что я был обязан спасти заблудших людей? Простить их? Но разве заслуживают они прощения? Ответь мне, о слепая, но всевидящая Пустота, кто из них достоин света? Покажи мне хотя бы одно живое существо, способное по-настоящему сострадать и чувствовать чужие горести? Увы, я не нашел света.

– Неужели тот мир не заслуживает спасения? – изумилась Пустота.

– Он заслуживает забвения, – бесстрастно бросил Белтанар. – Да, я пролил очень много крови. Да, я зажег пламя страшной войны. Называй меня убийцей, жестоким палачом, бездушной тварью. Мне все равно. Я сделал свой выбор. Я давно осознал, что на той зеленой планете нет добра. Я принес мучение и гибель, боль и утрату. Но разве люди того холодного мира заслуживали иного? Кто из них действительно боролся за светлые идеи, за благо и процветание других? Каждый думал только о себе, ценил лишь собственный уют – как телесный, так и душевный. Человек достоин той крови, которую я пролил.

– Воистину ты жесток, – вздохнула Пустота. – И речи твои ужасны.

– Мир, в который я пришел, подобен гнилой ране.

– Раны лечат, а не уничтожают.

– Я пытался лечить. – В голосе властителя вновь прорезалась грусть. – Не получилось. Теперь я ухожу. И пусть эпоха, в которой родились иерархи Дреары и Оривиэла, станет последней. Так будет лучше.

Пустота не стала перечить.

Белтанар ускорил шаг. Вскоре тропа, пронзающая Безмолвный Мир, привела его к вратам грозной крепости – сердцу Черного Доминиона.

25

Лишь ангелы смерти ведали, сколь сильна и опасна тьма. Они давно познали ее свойства, вкусили ее безразличие и холодную жестокость. Ангелы Вортала воспевали тьму, молились ей, получали от нее могущество. Они не были порождениями мрака, но сущность их вечно жаждала ночи. Ночью, когда людские глаза заволакивает черной пеленой, крылатые воители ликовали. Они чувствовали, как стихия, давшая им жизнь и ставшая их второй матерью, клокочет в неистовой агонии – том особом, ни с чем не сравнимом экстазе, когда душа возносится до самых небес, а затем, вкусив праведного огня и пройдя темное крещение Вортала, возвращается в перерожденное тело. Испокон веков смертные люди вкушали это чарующее пламя, без остатка отдавались чудесной энергетике ночи и жестоко сжигали свою старую жизнь. Так человек становился ангелом смерти – рабом самого одиозного из лордов Дреары.

– Нет более древнего страха, чем страх перед мглой, – тихо и медленно проговорил Далеар.

Кристиан не мог видеть своего врага – его скрывала густая пелена ночи. Очередной удар был направлен прямо в сердце. Каким-то чудом Крис успел скользнуть вбок и избежать быстрой расправы. Он почти ничего не видел, поэтому полагался лишь на свои обостренные чувства заклинателя. Тьма полностью скрыла Далеара, сделала его невидимым и неслышимым.

– Ты подонок, Далеар, – прорычал Кристиан, рассекая мрак грозным мечом. – Ты не достоин жизни.

Из-под ночной завесы вынырнул сдавленный смешок. Заклинатель отвлекся и едва не стал жертвой уродливых, покрытых ядовитыми шипами лиан, выскользнувших прямо из мглы.

– Белтанар говорил, что никто из нас не достоин жизни. – (Голос Далеара казался далеким, но Кристиан не обманывал себя – враг близок и готов в любой миг завершить бой, забрав в преисподнюю очередную душу.) – Наш властитель не ценил бытие, почитал людей слабыми и ничтожными. А разве слабость заслуживает жалости? Белтанар отвечал прямо: нет! И я с ним солидарен.

– Ты глупец, помешавшийся на власти и крови!

– Я реалист, – возразил Далеар. Его львиное лицо проступило сквозь мрак. – Ни власть, ни кровь мне не потребны. Я правлю Ворталом уже семь веков, при мне сменилось два властителя и добрый десяток лордов. Я старше других иерархов, я жесток и силен. Но разве правитель может быть слабым? Смеет ли он показывать свою боль, свои страхи и переживания? Нет! Повелитель обязан нести в сердце холод, а в душе – пустоту, а иначе он уподобится ничтожной щепке в бурном океане реальности. Сила исключает добродетель. – Далеар небрежно взмахнул рукой, и тьма отступила. Теперь хозяин Вортала уподобился отражению грозного хищника в зловещих зеркалах Недриарна. – Пролитая мною кровь, – продолжил он, медленно надвигаясь на заклинателя, – дань тому мраку, который вскормил и меня, и всех моих подданных. Мы, ангелы смерти, дети ночи; мы преклоняемся пред ее нерушимым троном. Взамен она дарует нам защиту и покровительство. Но, увы, ничто в этом грязном мире не дается даром. Маги платят собственными жизнями, мы – жизнями смертных людишек.

Кристиан невольно отстранился. Сомкнувшаяся вокруг него тьма немного ослабила хватку, милостиво позволив вдохнуть свежий воздух.

– Долгие годы – наша главная ценность, – отозвался заклинатель. – Но плата твоя непомерна. Почему люди должны страдать ради твоей мерзкой прихоти?

Далеар поднял кинжал, внимательно взглянул на его тонкое, чуть искривленное лезвие.

– Человечество страдало всегда. – Лорд Вортала низко опустил голову. Россыпь серебристых волос скользнула по его холодному лицу. – Эпидемии, пожары, голод – создатель преподнес людям много бедствий. Но страшнейшую кару они выдумали для себя сами – они породили кровавые войны. Вспомни историю, Кристиан. Взгляни на ветхие страницы и скажи, что ты увидишь. – Он пристально посмотрел на Криса. (Заклинатель не выдержал и опустил глаза.) – Лабиринты наших летописей наполнены болью, терзаниями и кровью. Мы воевали неизменно, мы рождались и умирали с мечами, мы боготворили богов сражений, посылающих нам победы. Люди не ценят жизнь, забывают о смерти. Опьяненные властью и богатством, они готовы зубами рвать противников, нести гибель всем, кто встанет на пути.

Далеар замолчал и неожиданно атаковал Кристиана – подло и расчетливо. Заклинатель не успел выставить защиту и оказался на полу. Тьма мгновенно окутала его своими ледяными объятиями, наполнила легкие жгучим пеплом.

– Для людей королевства Флеверт я – бог. – Лорд Далеар схватил Криса за грудки и отшвырнул к стене. Кинжал выпал из его рук, но тьма услужливо вернула оружие хозяину. – Я стал творцом и кумиром, я показал человечеству вкус смерти. Люди Флеверта узнали запах крови, поняли, сколь страшен мрак, несущийся на моих черных крыльях. Я рассказал об ужасах и страданиях, я показал истинный лик войны. И народ понял меня, ужаснулся. Да, люди каждый день смотрят на то, как инквизиторы сжигают на кострах магов и еретиков, вдыхают аромат свежего пепелища. Они боятся, но преклоняются; они ненавидят, но чтят. И в этом их сила, их путь. Скажи мне, Кристиан, когда Флеверт воевал с соседями? Когда он проливал чужую кровь? Боюсь, ты не ответишь, ибо твои идеализированные взгляды поверхностны и не способны заглянуть в сущность вещей, в самую их сердцевину. Знай же, герой, Флеверт никогда не вступал в побоища, никогда не нес соседям зло. У королевства нет врагов – я просто не допущу их на землю, принадлежащую мне по праву. Мои рабы знают цену жизни и смерти, им вполне достаточно крови, проливаемой инквизиторами.

– Ты убийца, – упрямо бросил Кристиан, поднимаясь. – Ты истребляешь магов и жестоко казнишь неверных.

– Да, герой, но это цена за жизнь. Без меня Флеверт погрузился бы в пучину войн. Он вкусил бы страшное разорение, беспощадный холод. Я избавил свое королевство от лишних страданий. Пусть бесчеловечно, пусть грязно, но избавил. Оривиэл никогда не был способен на подобные шаги. Он слишком кичился праведностью и чистотой, чрезмерно гордился своим благородством. А каков итог? Твоя страна пала, ибо не ведала разницы между светом и тьмой, абстрактно делила мир на черное и белое, коварно прикрывалась маской великодушия. Если Дреара – оплот жестокости, то Оривиэл – сердце лицемерия. Что хуже – прямолинейная злоба или слащавое ханжество?

Опираясь на меч, Кристиан с трудом приблизился к Далеару. После побоев все тело дико болело, на лице появились кровавые синяки.

– Твои речи наполнены глупостью и ложью, – попытался возразить заклинатель.

– Ты заблуждаешься и сам чувствуешь это.

Крис заглянул в ледяные, глубоко запавшие глаза Далеара. Голова кружилась, он чувствовал, что игра подходит к концу. Но повелитель Вортала не спешил рвать нить его жизни – он не любил, когда враги умирают слишком быстро и легко.

– К чему разговоры? – фыркнул Кристиан, стирая кровь со щеки. – Я не поддамся идеологии Дреары. Она чужда мне.

Тьма вновь скрыла Далеара. Пользуясь завесой ночи, ангел смерти атаковал Кристиана в живот и голову. От первых ударов заклинатель увернулся, последующие отразил. Слившийся с мраком Далеар нападал нещадно, лезвие его кинжала мелькало с безумной скоростью. Он бил и бил, стараясь измотать противника, поставить его на колени.

– Белтанар желал спасти всех нас, – прогремел из тьмы голос Далеара. – Жаль, но он столкнулся лишь с пустотой и непониманием. Властитель понял, что роль мессии безумно трудна. Он трусливо сдался позыву смерти – пал от твоего меча, герой. Но его философия не умрет, я верну ее миру. Сперва ее познают те, кто выживет в Оривиэле; затем я принесу темную философию в Сейлорт. Жаль, королева Твэл, действуя с моего молчаливого согласия, так и не овладела Эриф-Аскальдом. Но я исправлю ее оплошность.

Новый выпад заставил Кристиана отступить. Он не заметил, как черные клубы мрака проникли за его спину. Лишь когда тонкое полотно сковало ноги, заклинатель осознал угрозу. Он ловко перерубил путы мечом, но потерял драгоценные секунды. Далеар, превратившись в заполненную тьмой фигуру, ударил Криса в грудь. Заклинатель упал, сильно ударился спиной о стену, но ориентации не потерял. Забыв о сломанных ребрах, Кристиан кинулся прочь из заполненного мраком дома. Точно дикий зверь, он выскочил на улицу и с жадностью вдохнул одурманивающий морозный воздух. Здесь тоже царствовала ночь, но менее жесткая и свирепая. Она жила сама по себе без чьих-либо жалких понуканий.

– Наконец-то ты догадался сбежать.

Далеар медленно вышел вслед за Крисом. За его спиной появились огромные черные крылья – могучие, словно жернова мельницы.

Заклинатель направил меч на ангела смерти.

– Дерись, как подобает воину! – потребовал Кристиан.

Далеар склонил голову набок и усмехнулся. Должно быть, так усмехается лев, когда молодая лань бросает ему вызов. Он небрежно швырнул кинжал к стопам Кристиана, его грозные крылья свернулись, полностью закрыв руки.

– Сражаться со мной – безумие, – заявил Далеар. – Для победы мне не требуется даже оружие. – Он не угрожал и не запугивал, он просто констатировал факт.

Наплевав на все убеждения, Кристиан кинулся в бой. Он так и не понял, что произошло дальше. Просто Далеар отстранился, развернул правое крыло и рассек им живот противника. Один небрежный удар – и враг повержен.

Хрипя и захлебываясь кровью, Кристиан рухнул на снег. Сил биться больше не осталось. Он быстро понял: острое как бритва крыло нанесло ему смертельную рану.

– Ты умрешь, – с ледяным спокойствием сказал Далеар. Он навис над лежащим на спине Крисом, будто скала. – Но знай, герой, ты мог бы победить. Твэл ведь говорила тебе о кривых зеркалах Недриарна – артефактах, созданных Белтанаром и Пристеоном. Их мощь была огромна – она могла рушить города и дарить жизнь, убивать армии и воскрешать народы. Великие маги так испугались могущества, что уничтожили все свои творения. Но одно зеркало сохранилось – оно попало в руки темной эльфийки и, к величайшему моему сожалению, израсходовало энергию понапрасну. Теперь оно бессильно. Жаль, что ты, герой, не понял сущности зеркала и не добрался до него раньше эльфийки. Ты мог бы если не восстановить Оривиэл, то хотя бы изгнать из него всех недругов. Ты не жалеешь об утраченной возможности?

– Я ни о чем не жалею, – из последних сил прохрипел Кристиан.

Далеар склонился над умирающим героем. Добивать его он не хотел.

– Плохо, – покачал головой лорд Вортала. – Ты искал Глаза Тирана, пытался познать их сущность. Так знай же, герой, твои глаза и были Глазами Тирана. Ты убил беззащитного мальчишку, обесчестил себя кровью невинного существа. На тебя пало проклятие всех властителей. Ты променял благородство на иллюзию спасения, ты – Тиран!

На губах Кристиана появилась улыбка. Далеар изумленно вздрогнул.

– Значит, я был прав, – прошептал Кристиан. – Оривиэл восстанет из руин! Глаза Тирана сомкнутся, кровь бессмертного обагрит грешную землю, и блистательный Сен-Рион вновь родится на свет. Пристеон не ошибся! Я готов умереть…

Во взгляде Далеара мелькнули злость и непонимание.

– Оривиэл никогда не возродится! – прорычал он, прижимая к сердцу заклинателя возникший из воздуха кинжал.

– Ты жесток и черств, Далеар. – Кристиан умирал, но слова давались ему необычайно легко. – Тебе не понять таких вещей, как честь, благородство, самопожертвование. Твои рассуждения примитивны, а темная философия Белтанара не более чем грубый фарс. Я возьму на себя боль моего народа, заберу в черную бездну ада все страдания, причиненные тобою и Белтанаром. Моя кровь очистит мир от гнили.

Во взгляде заклинателя появился мистический блеск. Далеар узрел, как Глаза Тирана смыкаются под тяжестью вечного сна.

– Оривиэл никогда не возродится! – прокричал владыка ангелов смерти. В голосе лорда появилась несвойственная ему паника. – Стольный Сен-Рион уничтожен! Он не восстанет из праха! Скорее с небес прольется дождь из лепестков роз!

Далеар в смятении надавил на кинжал. Лезвие, жадно впитывая свежую теплую кровь, пронзило сердце Кристиана.

Глаза Тирана погасли.

И вдруг в воздухе распространился тончайший весенний аромат. Далеар взглянул на небо и оцепенел. Из темных снеговых туч, нависших над израненным Сен-Рионом, сыпались лепестки роз.