Голливудская мечта

Глава 3

Несомненно, поцеловав Ноя Фостера, Келли поступила непрофессионально. Но как женщина она была абсолютно уверена, что поступила правильно. Боже, она почувствовала этот поцелуй всем своим телом, до кончиков пальцев ног… не говоря уже об остальных важных местах. Келли все крепче сжимала бицепсы Ноя, не сдаваясь под натиском его губ. Но прежде чем она успела насладиться тем фактом, что это лучший поцелуй в ее жизни, Ной отстранился.

— Боже, Келли, — почти прорычал он, — я…

Она покачала головой:

— Только не говори, что ты жалеешь об этом.

Ной смотрел ей в глаза, периодически переводя взгляд на ее губы:

— Нет. Я собирался сказать, что не знаю, что на меня нашло. Но это было бы ложью. Я давно этого хотел.

В этом откровении не было ничего удивительного, но Келли была несколько озадачена. Возникает крайне важный вопрос: почему же этот поцелуй не произошел раньше? Если бы она знала, что у него такие… таланты, она бы занялась им еще несколько месяцев назад.

— Я тоже, — призналась она.

Уголки сексуальных губ Ноя приподнялись.

— Но ты на меня работаешь.

— И что? — спросила она. Боже, это звучало так старомодно. — Мне ведь не нужно увольняться?

— Ты хочешь уволиться?

Келли приподняла бровь:

— Не отвечай вопросом на вопрос.

— Я просто пытаюсь представить себе дальнейшее развитие событий…

Она усмехнулась:

— Ты имеешь в виду тот факт, что я тебя хочу?

Ной внимательно посмотрел на нее:

— Да.

— Если это заставляет тебя чувствовать себя неудобно…

— Это не так, — сказал он. — Я не могу отрицать, что меня к тебе тянет.

Пухленькая девушка, которая до сих пор жила глубоко внутри ее, не могла поверить в то, что это происходит на самом деле. Новая Келли — та, которая сумела полностью изменить свою жизнь, знала, что навсегда запомнит этот момент. Ной Фостер, один из самых потрясающих мужчин, которых она когда-либо встречала, признался, что испытывает к ней сексуальное влечение.

— Серьезные отношения мне не нужны, поэтому я пытаюсь проще относиться к этой ситуации.

Заинтригованная и немного удивленная тому, что в данном случае хозяйкой положения является именно она, Келли усмехнулась.

— Какую ситуацию ты имеешь в виду? — спросила она. — Поцелуй в машине со своей подчиненной?

Ной рассмеялся:

— То есть ты не собираешься отнестись к этому проще?

— В каком смысле?

Бросив на нее озорной взгляд, он сказал:

— О, теперь ты решила отвечать вопросом на вопрос.

— В точку.

— Как насчет того, чтобы сходить на свидание и посмотреть, куда все это приведет? — спросил Ной.

— Если влечение взаимно, то почему бы и нет.

Келли трепетала. У нее не было никаких сомнений в том, что если у них будет свидание, то, скорее всего, они продолжат с того самого момента, на котором остановились. Потому что подобный поцелуй является не чем иным, как первой ступенькой в спальню. Такая возможность приводила ее в восторг, но в то же время она должна была стараться реально смотреть на вещи. Ей не хотелось, чтобы в офисе возникали неловкие моменты. Хотя сейчас Келли чувствовала что угодно, кроме неловкости.

— Знаешь… — немного отсев, она улыбнулась, — я пойду с тобой на свидание, когда начнутся съемки и я уволюсь. Договорились?

Его взгляд задержался на ее губах, а затем снова вернулся к глазам.

— Я уже сказал — серьезные отношения мне не нужны, поэтому для меня не имеет значения, когда это произойдет. Я бы предпочел видеть тебя вне офиса прямо сейчас, но это только потому, что я очень нетерпеливый человек.

Она засмеялась:

— Похоже, ты действительно попался, парень.

Ной пожал плечами:

— Не буду лгать. Но я беспокоюсь о том, что ты так скоро впутаешься в эту голливудскую кутерьму. — Он вздохнул, не желая напугать ее. — Я знаю, это не мое дело, но…

— Со мной все будет в порядке, Ной, — заверила его Келли. — Это то, о чем я всегда мечтала. Тебе не стоит беспокоиться.

Ной посмотрел вдаль сквозь лобовое стекло.

— Ты просто не понимаешь, — пробормотал он.

Вначале его беспокоило влечение к Келли, так как он был ее боссом. Но если бы она осталась работать у него, возможно, ему удалось бы ее спасти.

Келли собрала свои вещи и взялась за ручку двери:

— Я лучше пойду. Еще раз спасибо за все.

Прежде чем выйти из автомобиля, она снова поцеловала его. Не просто дружески чмокнула в щеку, а мягко поцеловала его чуть приоткрытыми губами в уголок рта. О да, это будет долгое, очень долгое ожидание съемок фильма, которые начнутся только в следующем месяце.

Ной ходил из угла в угол, время от времени поглядывая на часы. Кроме того что он должен был проконтролировать фотосессию, ему нужно было сегодня забежать в дом престарелых, чтобы проведать Тельму. Он был недоволен работой дневной медсестры и хотел зайти без предупреждения. А потом он планировал встретиться с Максом.

— Послушай, Ной, я могу подождать еще максимум пять минут, — сказал фотограф. — Или мне придется полностью менять свой график. Сегодня днем у меня запланирована еще одна фотосессия, и мне нужно к ней подготовиться.

Ной кивнул фотографу:

— Мне очень жаль, приятель. Я несколько раз пытался до нее дозвониться, но ее сотовый не отвечает.

Это так не похоже на Келли. Прежде она никогда не опаздывала и не прогуливала работу. Вчера они расстались довольно рано, но вернулась ли она домой? Вспышки воспоминаний о невыполненных обещаниях Малинды появиться где-либо в назначенный час заполнили его мысли. Обычно он находил ее дома, одуревшую от наркотиков и совершенно оторванную от реальности. Он боялся думать о худшем в отношении Келли, но Малинда так много ему лгала, что теперь ему было очень трудно кому-то доверять. К тому же его всегда интересовало, на что Келли тратит все заработанные деньги. Обед она всегда брала из дома, ездила на потрепанной старой «хонде». Он не замечал за ней никаких признаков употребления наркотиков, но большинство новичков не употребляют их постоянно, и признаки проявляются лишь со временем. Кроме того, насколько хорошо он знает Келли? Предсмертный образ Малинды — ее потемневшие глаза, бледная кожа и впалые щеки — до сих пор преследовал его, и он не хотел бы видеть, как то же самое произойдет с Келли Мэтьюз. У нее была светлая душа, и ему хотелось верить в то, что она не наркоманка. С ней наверняка что-то случилось. Он достал из кармана сотовый и снова попытался дозвониться. Тем временем фотограф начал собирать оборудование. Дурное предчувствие становилось все сильнее каждый раз, когда Ной слышал ее бодрый голос в автоответчике. Он уже оставил достаточно сообщений, поэтому, нажав на кнопку сброса, сунул телефон обратно в карман брюк.

— Я заплачу тебе за сегодняшний день, Марк, — сказал Ной. — Может, перенесем фотосессию на следующую субботу? На это же время.

Марк кивнул:

— Конечно. О деньгах не беспокойся. Всякое случается.

Ной помог Марку отнести оборудование в машину.

После отъезда Марка прошел уже почти час, а от Келли все еще не было вестей. Если бы он так не волновался, то оставил бы ее в покое. Все-таки она — взрослый человек. Но в глубине души Ной чувствовал — что-то не так. Он решил заехать к Келли перед поездкой в дом престарелых, чтобы проверить, как она. В конце концов, она совсем одна в Лос-Анджелесе. Он просто обязан был убедиться в том, что с ней все в порядке.

Неожиданно зазвонил сотовый. Ноя мгновенно охватила паника, которая сменилась чувством облегчения и надеждой на то, что звонит Келли, готовая извиниться за опоздание. Но когда он посмотрел на определитель номера, его надежда умерла. Направляясь по автостраде к дому Келли, он перевел мобильный в режим громкой связи.

— Алло?

— Мистер Фостер?

Не узнав голос, он ответил:

— Да.

— Это Марсия Купер. Я медсестра реанимационного отделения медицинского центра «Сидэй-синай». К нам только что была доставлена некая мисс Мэтьюз. Мы пытались связаться с ее соседкой, но не смогли дозвониться. Келли предложила попробовать позвонить вам.

Ноя охватил ужас. Но раз Келли упомянула его имя и номер телефона, значит, по крайней мере, она была в сознании.

— С ней все в порядке?

— К сожалению, я не могу обсуждать ее состояние по телефону, — ответила медсестра. — Вы можете приехать?

— Да, конечно. — Ной нажал на педаль газа и помчался в больницу, маневрируя в потоке машин.

Мысль о том, что Келли сейчас больно, заставляла его сердце сжиматься, ведь она всегда была такой живой и радостной. Он понимал, что медсестра не может раскрывать информацию о пациенте в связи с законом о конфиденциальности. Может, у нее рана, которую требовалось зашить? Или она упала и ударилась головой? Или подверглась нападению? Черт побери. Образ его покойной невесты, лежащей на полу их спальни, промелькнул в его голове, но он постарался об этом не думать.

Ной припарковал машину на стоянке для врачей. У него были привилегии в некоторых больницах Лос-Анджелеса. Слава богу, «Сидэй-синай» входил в их число. Вбежав в холл, он направился в отделение реаниматологии.

— Ной?

Обернувшись, он увидел доктора Рича Бэйза, своего старого приятеля.

— Ты пришел к пациенту?

— Да, — сказал Ной. — Кэлли Мэтьюз. Ты ее лечащий врач?

Рич кивнул:

— Да. Она в седьмой палате.

— Как она?

— Расскажу по дороге. — Рич жестом пригласил Ноя следовать за ним. — У нее глубокая рваная рана на лице — от виска до нижней челюсти и перелом правой ключицы. Скоро будут готовы результаты рентгена, и я пойду к ней, чтобы о них рассказать. Учитывая то, что мне рассказали об автокатастрофе, ей очень повезло. Все не так плохо.

Глубокая рваная рана на лице. Как пластический хирург, Ной видел несколько тяжелых случаев, но ему не хотелось даже думать о том, насколько серьезен случай Келли. Что бы там ни было, он сможет это исправить.

— К ней приставят сиделку? — спросил Ной.

Рич кивнул:

— На ночь. Она была без сознания, когда поступила к нам. — Доктор Бэйз остановился перед стеклянной раздвижной дверью. — И после выписки ей, вероятно, потребуется помощь.

Ной кивнул:

— Я о ней позабочусь.

Без сомнения, Келли будет отказываться, но он не позволит ей переносить все это в одиночку. Либо она поживет у него, либо он на время переедет к ней. Неожиданно ему в голову пришла еще одна мысль. Как это происшествие повлияет на роль, которую она только что получила? Съемки ведь начнутся очень скоро. Знает ли она, насколько серьезны ее травмы? Перелом срастется, но шрам на лице… Может пройти целый год, прежде чем заживет глубокая рваная рана, в зависимости от того, какие ткани повреждены. Ной прокручивал в голове возможные операции. Он позаботится о том, чтобы у нее было все необходимое для скорейшего выздоровления. Но прежде чем делать какие-либо выводы, ему нужно оценить ее рану. Возможно, все не так плохо, как он воображает… или, может, еще хуже. Ной был уверен лишь в одном. Он не позволит другому пластическому хирургу притронуться к Келли. Эту работу сделает он, и сделает ее качественно.

— Вот ее палата. — Рич кивнул в сторону закрытой двери. — Пойду посмотрю, готовы ли результаты рентгена. Вернусь, как только что-нибудь узнаю.

— Спасибо, Рич. — Ной попытался взять себя в руки.

Он знал, что должен быть сильным ради Келли, поэтому, сделав глубокий вдох, осторожно открыл дверь и вошел внутрь.

Когда он отодвинул плотную ширму, его колени чуть не подогнулись. Все ее лицо, за исключением глаз и рта, было в бинтах, а рука — в фиксирующей повязке, чтобы защитить сломанную ключицу. Она выглядела такой хрупкой, такой безжизненной. Он должен был мысленно дистанцироваться от этого, иначе просто не сможет ей помочь. Черт побери, он должен быть в первую очередь другом, а не доктором, не начальником и конечно же не потенциальным любовником.

Ной подошел к кровати.

— Дурацкий способ избежать фотосессии, — сказал он, пытаясь разрядить атмосферу.

— Боже, Ной, — прошептала Келли. — Мне очень жаль. Я ехала на съемку, и вдруг из ниоткуда появился грузовик… Больше я ничего не помню.

Она начала плакать, и сердце Ноя сжалось. Он никогда не видел ее слез, кроме тех слез счастья в его офисе. Он всегда видел Келли улыбающейся и счастливой. Именно поэтому он решил, что ее цвет — желтый. Ему было интересно, видела ли она свое лицо, и сказал ли ей Рич о том, насколько серьезны ее повреждения. Как врач Ной хотел взглянуть на ее карту, но ей необходимо утешение, нужно дать ей понять, что все будет в порядке.

— Келли, — он подошел к краю кровати и взял ее за здоровую руку, — тебе незачем извиняться.

— Мне жаль, что пришлось тебя побеспокоить, но я не знала, кому еще позвонить, когда моей соседки не оказалось дома, — сказала она, пытаясь отвернуться.

— Я бы все равно приехал. — Ной сжал ее руку. — Что я могу для тебя сделать?

Она попыталась покачать головой, морщась от боли.

— Просто постарайся расслабиться. — Он погладил тыльную сторону ее ладони большим пальцем. — Я никуда не уйду, Келли.

— Со мной все будет в порядке, — заверила она, но ее голос дрогнул, и слезы снова наполнили ее глаза. — Я знаю, они продержат меня здесь сегодняшнюю ночь, но завтра, когда меня выпишут, соседка отвезет меня домой. Тебе не обязательно оставаться.

— Я уйду, если ты действительно этого хочешь, но, когда тебя выпишут, заберу тебя к себе.

Ее рука выскользнула из его ладони, и Келли попыталась отвернуться, но не смогла этого сделать из-за боли.

— Спокойно, Келли. Не будь такой упрямой. Тебе нужна помощь. Я врач. Лучше всего тебе быть рядом со мной.

— Мне не нужна нянька. Я знаю, что мне нужен кто-то, но… Боже, Ной, я не хочу быть здесь. Я не хочу нуждаться в ком-то.

Прежде чем он успел что-либо сказать, в палату вошел Рич.

— Результаты рентгена хорошие, — сказал он. — Но все же я собираюсь подготовить для вас палату круглосуточного наблюдения. Вы были без сознания, когда вас привезли, и мне будет спокойнее, если в течение некоторого времени за вами будут приглядывать. Завтра утром вас выпишут. Вы подумали о том, кто сможет вам помочь дома?

— Я сама справлюсь, — сказала Келли, не глядя на него.

— Мисс Мэтьюз, я не могу отпустить вас, если не буду уверен в том, что о вас позаботятся.

Ной взглянул на Рича и прошептал:

— Я заберу ее.

Рич кивнул и вышел из палаты.

— Я у тебя не останусь, — сказала Келли. — Со мной все будет хорошо.

— Тогда я могу остаться у тебя, — сказал он, стараясь не сердиться на нее за упрямство.

— Я хочу побыть одна.

Ной и не думал отступать:

— Очень плохо. Я собираюсь помочь тебе, Келли, хочешь ты этого или нет. Таким образом, ты должна решить прямо сейчас: либо ты сопротивляешься, либо сотрудничаешь. Конечный результат будет один.

Она медленно повернулась к нему:

— Конечный результат? О каком конечном результате ты говоришь, Ной? О том, что я никогда не смогу сняться в фильме? Моя мечта рухнула. Съемочная группа не будет ждать моего выздоровления, если оно когда-нибудь произойдет. Я никогда не стану прежней.

Боже, если бы он не настоял на фотосессии, она не лежала бы сейчас на этой проклятой койке, забинтованная и сломленная.

Тишину палаты разорвали рыдания.

— Разве ты не видишь, Ной? Конечным результатом является то, что у меня отняли мою жизнь и все, к чему я стремилась.

Ной снова взял ее за руку:

— Я все исправлю, Келли. Что бы для этого ни потребовалось, я верну тебе прежний вид.