Голод 2

Глава 36.

Нет, она не боялась его….Саби действительно любила этого мужчину.

Ее глаза радостно горели обожанием и восторгом, когда Люк подошел к нам, ласково коснувшись девушки своей рукой, приподнимая кончиками длинных пальцев ее подбородок.

Люк улыбался, кивнув нам:

- Я горжусь вами, куколки мои!

- И вы разрешите мне приходить к ней, когда я захочу? – радостно подпрыгнула на кровати Саби, глядя на него снизу вверх, не смущаясь темных очков, за которыми были спрятаны его глаза.

- Разрешу, чертенок, иначе от тебя не будет никакого покоя.

Саби радостно завизжала, подскакивая на кровати и бросаясь на Люка, не видя моих огромных удивленных глаз, и открытого рта, пока девушка счастливо обнимала этого мужчину, в котором удивительным и совершенно непонятным образом перемешивались острая, как лезвие власть, и абсолютное добродушие, которое я увидела не в первый раз за время нашего знакомства, но впервые в стенах этого места.

Мужчина сконфуженно застыл, переведя взгляд на меня…

Боже мой!

Его глаза!

Они были огромные, распахнутые, с шикарными ресницами, идеального голубого оттенка чистого бескрайнего неба….словно кукольные.

И такие невероятно знакомые.

- Бог мой…..это не ты, - хрипло прошептала я, видя как эти глаза наполняются паникой, - Я знаю тебя….Подожди!....

Но мужчина вышел из комнаты так быстро, словно растворился в темноте, оставив за собой лишь тонну вопросов и смутные воспоминания, которые мало чем отличались от далеких снов, что ты не можешь понять и четко вспомнить.

Когда Джули вскрикнула, подскочив на своем стуле за столом администратора, я понял, что во мне было слишком много эмоций и ни капли здравого смысла, что чертовски может помешать моей работе.

-Доктор Хэйс!

Девушка выдохнула, прижав ладонь к груди и оборачиваясь на звук моего голоса, по привычке уже не пытаясь всматриваться в мое лицо, которого она никогда не видела в полумраке приемной и моего кабинета для приема пациентов.

- Прошу прощения, я не хотел испугать тебя.

- Я просто не услышала, как вы вошли, - улыбнулась мне Джули, расслабленно откидываясь на стуле и заулыбавшись, как всегда открыто и приветливо, не видя моего волнения, не ощущая моей дрожи от предстоящей встречи. С братом.

- Так что по поводу приема?

- Да, звонил некий мистер Холлидей, который попросил записать мистера Ричардсона к вам на прием на самое ближайшее время, - Джули потянулась к записной книжке, - как вы и просили, я отменила весь прием на сегодня….мистер Ричардсон должен подъехать через 20 минут.

- Прекрасно. Спасибо, Джули.

Надеюсь, со стороны было не слышно, как вибрировал мой голос.

И, прошагав в свой кабинет, погруженный в такой ж полумрак, как и приемная, я отчетливо понимал, почему в медицинской практике запрещают лечить родственников. Было слишком много эмоций!

Словно вся жизнь пронеслась перед моими глазами, начиная с того момента, как в возрасте 13 лет я узнал, что мои родители были мне не родными. И что у меня есть еще два брата…копией одного из которых я являюсь.

Со временем шок прошел.

Ушел период слез и отрицания.

Прошли года ненависти и жажды перемен.

Океан боли и страданий остался позади меня, когда я смог принять эту реальность, понимая, что я доволен своей жизнью. Я был рад тому, к чему я пришел и не хотел иного…за исключением одного.

Общения со своими братьями…

И, откидывая от себя пиджак, чувствуя, как от пота прилипает рубашка к спине, я словно снова был мальчишкой на огромном балконе, который сутками напролет смотрел в бинокль, видя своих братьев на другом берегу, которые бегали друг за другом, толкая в волны океана и веселясь…

Я бегал по балкону, представляя, что нахожусь рядом с ними…

Я искренне смеялся, видя, как заливается от смеха Генри, глядя на попытки Ричарда убрать изо рта песчинки песка, когда тот неудачно свалился прямо лицом в песок стараниями Ника.

Уже тогда я отчетливо понимал, что существует четкая грань между нашими мирами

…я никогда не хотел быть частью их мира, но я всегда хотел, чтобы они были частью моего.

Они всегда были. В моих мыслях. В моем сердце….

Которое сейчас билось так истерично и судорожно, как никогда раньше.

Джон был прав. Сделав единственный шаг по острию лезвия, было уже не страшно идти вперед.

Это было волнительно. Не пугала больше кровь и боль. Было лишь четкое осознание того, что пути назад уже не будет…

Поэтому я нашел свой телефон в складках плаща, быстро набрав своего друга, который ответил как всегда почти мгновенно:

- Джон, у меня к тебе просьба…

-Сделаю все, как скажешь, - Джон всегда говорил это, и не было еще ни единого раза, чтобы он в чем-либо меня подвел.

Быстро и отрывисто объяснив всю ситуацию, начиная со своего разговора с Рози и заканчивая тем, что через 20 минут напротив меня будет стоять мой брат в плоти и крови, я смог выдохнуть лишь одно:

-…присмотри за мамой и Рози…ты же знаешь…

- Ты поступил правильно, Рэд! Я горжусь тобой, дружище! За девочек не переживай, мои парни присматривают за ними круглосуточно, но я сейчас же отправлю дополнительно людей.

- Спасибо, Джон. Не знаю, чтобы я делал без тебя…

- Да брось! Разве не для этого нужны друзья? Будь на связи! И перезвони мне, как будет возможность!...

Было слишком мало времени, чтобы подготовиться к приему морально, и выправить собственные чувства, что неслись галопом, словно табун диких мустангов, и в то же время оно тянулось бесконечно долго!

Казалось, что прошла целая вечность, прежде чем в дверь приемной тихо постучали, и через секунду на пороге появилась высокая спортивная фигура Ника. Быстро окинув взглядом непривычную обстановку и привыкнув к полумраку, Ник улыбнулся Джули:

- Здравствуйте, мы к доктору Хэйсу. Я звонил вам сегодня по поводу Генри Ричардсона.

- Добрый день, - мило улыбнулась ему Джули, начиная краснеть, что было заметно даже в полумраке приемной, очарованная внешностью обаятельного блондина, - прошу, проходите. Доктор Хэйс уже ожидает вас.

Улыбнувшись шире, Ник кивнул девушке, проходя в дверь и оборачиваясь, чтобы помочь войти Генри, и, как бы я не готовился к этому моменту, как бы не уговаривал себя о спокойствии и здравом смысле, я все-равно вскочил со своего кресла, быстро прошагав до стены, которая разделала кабинет и приемную. Она была прозрачной с моей стороны, и зеркальной с другой.