Голод 2

Глава 56.

- Генри, я верю тебе. Я знаю, что ты не хотел тогда…вести себя так.

Он остановился напряженный и скованный напротив меня, осторожно сев на край спинки кровати, и на секунду проведя ладонями по своему лицу, словно пытаясь сбросить излишнее напряжение. Его руки дрожали.

- Мне нужно было сказать тебе сразу, что я не нормальный… - глухо произнес он, снова не смотря на меня, и его мощные широкие плечи поникли, словно вся тяжесть мира опустилась на них в эту секунду, - просто я надеялся, что если ты узнаешь меня немного лучше, то сможешь потом все понять…прости… - Генри снова обхватил себя руками так, что ткань операционного костюма буквально затрещала на его плечах, - возможно сейчас не самое подходящее время после всего случившегося, но я хочу, чтобы ты знала какой я…

-Я знаю, - прошептала я, тихо улыбаясь, - Ты - самый лучший!

Черные пушистые ресницы ошарашено моргнули один раз. Второй. Третий. И синие глаза, в который расплескался мой любимый океан, уставились на меня потерянно и в полном шоке.

Кажется, прошла пара минут, когда я просто смотрела на Генри и осторожно улыбалась, а он пытался вспомнить, что хотел сказать мне, наконец ошарашено выдохнув:

-…я болен.

- Я знаю. Люк рассказывал мне о том, что происходит с тобой.

- Люк, - когда Генри поднял глаза снова, в них была вселенская печаль и боль. Он грустно улыбнулся, чуть покачав головой, отчего его кудрявые прядки упали на лоб, - могу себе представить, что он тебе говорил…

- Клубника с перцем.

- Что?

Странно, но теперь мое общение с Люком не казалось мне каким-то жутким и извращенным, когда я рассказывала теорию Люка про отношения в разрезе еды, видя, как недоуменно и тепло улыбается Генри с каждой секундой все шире и шире. Возможно, дело было в этом удивительном красивом мужчине, и рядом с ним жизнь переставала быть только исключительно черно-белой.

- Интересная теория, - широкие плечи Генри расслабились, когда он улыбался так искренне, выглядя явно удивленным, - не ожидал, что он расскажет именно так, но слова Люка максимально близки к правде.

Мы какое-то время молчали, испытывая явное облечение от сказанного, когда Генри снова поднял свои глаза на меня, глядя очень проникновенно и завораживающе. Слишком! Потому что странная дрожь прошла по моему позвоночнику, откликаясь в каждом нервном окончании от глубокого невероятного голоса Генри, когда он проговорил тихо и как-то слишком интимно:

- Соня…ты боишься меня?

Я прислушалась к себе, прежде чем ответить, стараясь быть максимально честной.

- Нет…

Чувственные губы мужчины чуть дрогнули в улыбке:

- Подойди ко мне, девочка.

Слыша легкую хрипотцу в его удивительном красивом голосе, я покрылась испариной, послушно сделав пару шагов вперед и остановившись рядом с Генри, который продолжал сидеть на спинке кровати, все-равно возвышаясь надо мной.

- Дай мне руку.

Боже, эта дрожь в его голосе была такой волнительной, что я чувствовала, как пот выступил капельками на теле, послушно протянув ему свою руку, и вздрогнув от осторожного прикосновения горячих пальцев к своей коже. Генри едва касался меня, осторожно водя кончиками пальцев по моей раскрытой ладони, не отрывая своих синих глаза, словно пытаясь понять, не убегу ли я сейчас от него с криками о помощи, только вряд ли меня смогли бы вытолкнуть за дверь даже десяток Джейсонов! Кажется, этот этап проверки был пройден, когда Генри осторожно потянул меня вперед, положив мою ладонь на свою грудь и накрыв своей ладонью.

Он был такой горячий даже под тканью одежды! И такой невероятно огромный. Я чувствовала, как колотиться его сердце под моей ладонью, и напрягаются его могучие мышцы. И если бы он мог ощутить мое сердце, то понял бы, что оно стучит и задыхается с той же чистотой.

- Есть другая проблема помимо моей болезни…

Теперь голос Генри сипел и срывался, когда его ладонь сжала мои пальцы легко и осторожно, опуская руку по стальному прессу вниз, учащая его дыхание и заставляя меня обливаться жаром и снова кусать уже прокушенную нижнюю губу. Только я даже не почувствовала боли, когда моя ладонь под действием пальцев Генри спустилась на его бедра, обхватывая его…

- О!

Вздох шока так и повис в воздухе, когда зажатая пальцами Генри моя ладонь провела вверх и вниз по тому, что было воистину просто огромным, даже если покраснев, я смотрела только на грудь мужчины, слыша, как с шипением входит и выходит воздух сквозь его крепко сжатые зубы.

- Теперь ты знаешь причину ужасающих последствий той ночи, если бы эта штука была меньше, тебе бы не было так больно.

Но дело было не в длине или ширине, а в том, как я прикасалась к нему сейчас, и что кипело во мне, вознося на небо! В том, как мое тело реагировало на его близость и аромат, который я хотела вдыхать ежесекундно вместо кислорода. В том, как реагировал он, задыхаясь и дрожа под моей ладонью. В этом было волшебство.

Это было самым эротичным и восхитительным моментом, ярче которого еще просто не было!

- Уже месяц ежедневно я хожу к врачу, чтобы уметь понимать себя и сдерживать, - снова заговорил Генри, не отпуская моей руки из своих пальцев, пока я заворожено смотрела, как тяжело поднимается и опускается от рваного дыхания его широкая грудь, - я не принимаю больше таблеток, и док говорит, что у меня неплохо получается, он говорит, что нам нужно попробовать…если ты захочешь этого…попробовать быть…вместе.