Глава 22

Месяц! Прошел целый месяц! Виолетта мерила шагами комнату. Где же Майлз? С каждым днем подозрения шерифа возрастали, а она нервничала все больше, не в силах добраться до Коффивилла и привести свой замысел в исполнение. Грегори тоже не объявлялся. Должно быть, он и вправду бросил ее. Виолетта никак не могла определиться в своих чувствах к нему. Она то сердилась, то вновь начинала надеяться.

Да, вопреки всему она надеялась. Ей снилось, что они вместе едут в Коффивилл, что он сделал ей предложение и сказал, что они теперь всегда будут вместе. Но все это было похоже на волшебные сказки, которые когда-то очень давно мама по вечерам шептала ей на ухо. Сказки, и ничего больше.

Она должна быть сильной. Никто больше не заставит ее почувствовать себя грязной и беспомощной. Она такой же человек, как и все; и ее братья и сестренка — тоже. Она сумела победить одного демона. И теперь не побоится встретиться с другим. Только вот как это сделать?

Страж, приставленный шерифом, следовал за ней по пятам. На улице ее встречали косые взгляды и перешептывания. Мистер Трафтен не появлялся и даже не прислал ответа на послание шерифа. С точки зрения многих, это было весомым доказательством того, что он никогда не слышал о Виолетте Клайн.

Его молчание беспокоило Виолетту все больше. А вынужденное заключение просто сводило с ума. Если Майлз не появится в ближайшее время, чтобы удостоверить ее личность, ей придется предпринять решительные, а возможно, даже отчаянные шаги для своего освобождения.

Негромкий стук в дверь заставил ее испуганно вздрогнуть. Она подумала, что, может, это как раз Трафтен — легок на помине, — и поспешила к двери. Но на пороге стояли шериф и мужчина, которого она прежде никогда не видела.

— Миссис Клайн. — В голосе шерифа звучал нескрываемый сарказм. — Ваш охранник доложил, что вы плохо едите. Это услышал один из стражников, охранявших фургон. Он сказал, что вы умоляли их пощадить вашего нерожденного ребенка. Он беспокоится за вас и расстроился, когда услышал, что вы отказываетесь принимать пищу, как следует беременной женщине, которая заботится о здоровье своего малыша. Я решил, что вам нужно показаться врачу, а потому привел с собой доктора Моузли.

Виолетта ошарашенно застыла с открытым ртом. Такого она не ожидала. Но на раздумья не было времени.

— Боюсь, после всего, что произошло… что мне пришлось пережить… мне кажется, я потеряла ребенка.

Шериф, похоже, ждал чего-то в этом роде, и на лице его не отразилось и тени удивления. Доктор нахмурился:

— Тогда мне тем более стоит осмотреть вас, миссис Клайн. Иногда подобные вещи приводят к воспалительному процессу. Наш добрый шериф проявил вполне обоснованное беспокойство.

Виолетта прекрасно понимала, что «добрый шериф» пытается загнать ее в ловушку. Теперь он стоял на пороге и улыбался ей, уверенный, что поймал ее на лжи. Доктор шагнул в комнату и закрыл за собой дверь.

— Снимите, пожалуйста, платье, — попросил он. Руки Виолетты судорожно сжали воротник. Врач был стар, но тем не менее он был мужчиной.

— Уверяю вас, я в полном порядке и в осмотре нет необходимости.

— Врач здесь я, миссис Клайн. И если с вами действительно все в порядке, я буду рад сообщить вам об этом.

— Я… плохо себя чувствую, когда ко мне прикасается мужчина… — пролепетала Виолетта, надеясь, что доля правды в данном случае может помочь.

Доктор вздохнул:

— Мне известно, что вы провели ночь наедине с преступником. Зная людей этого сорта, могу предположить, что он позволил себе многое…

«Это точно», — с тоской подумала Виолетта. Многое, но она не отказалась бы это повторить! Теперь ей больше не снились кошмары, теперь она грезила о Грегори, вспоминая прикосновения его рук, его поцелуи… По утрам она просыпалась, чувствуя, как ноют от напряжения соски. И не только соски — все ее тело жаждало вновь ощутить его прикосновение.

Поэтому в легкую вопросительную паузу, которую сделал доктор, она вставила только короткое «да». Врач печально покачал седой головой.

— Мне жаль вас, но этот случай делает осмотр жизненно необходимым. Этот человек мог быть болен…

— Говорю же вам, я… мне это неприятно…

— Я буду действовать очень осторожно и насколько возможно быстро, — заверил ее врач. — И учтите, — добавил он тверже, — шериф отнесется к вашему отказу с большим подозрением.

У шерифа уже и так было вполне достаточно оснований для подозрений. Человек, которого она назвала своим дядей, не давал о себе знать. Ее мужа, который, по ее словам, был то ли ранен, то ли убит, не удалось найти ни живым, ни мертвым. Выбора у нее не было, и Виолетта дрожащими пальцами принялась расстегивать платье.

Осмотр она выдержала с трудом. Ощущение чужих рук, которые касались ее в самых интимных местах, оживило ее самые худшие воспоминания. Единственное, что ее утешало, — доктор действительно был осторожен и все закончилось довольно быстро.

— Ну вот, — улыбнулся мистер Моузли, — теперь вы можете одеться…

И тут раздался стук в дверь. Несомненно, это был шериф, которому не терпелось уличить ее во лжи.

— Одевайтесь, я скоро вернусь. — Доктор пошел к двери, а Виолетта поспешно натянула платье и теперь сражалась с пуговицами. Не успела она закончить, как в комнату вошел человек. Колени ее подогнулись, и она без сил опустилась на кровать.

— Дядя Майлз, — прошептала она.

— Виолетта, девочка моя, слава Богу, с тобой все в порядке! — Он протянул руки, и она, рыдая, упала в его объятия. Наконец она вытерла слезы и увидела стоящего в дверях хмурого шерифа. Виолетта улыбнулась ему.

— Эта женщина действительно ваша племянница? — подозрительно спросил он.

— Конечно, она моя племянница! — сердито ответил Майлз. — И я хочу знать, что здесь происходит, черт возьми?

— Это долгая история, дядя Майлз, — вздохнула Виолетта. — Может быть, добрый шериф даст нам возможность остаться вдвоем, чтобы я могла тебе все рассказать.

— А где Грегори? — Майлз растерянно оглядел комнату.

Комок в горле не позволил Виолетте ответить сразу, и шериф опять вмешался:

— Ее муж?

— Ее… — Глаза Майлза расширились.

— Муж, — твердо произнесла Виолетта, выразительно взглянув на него. — Боюсь, его уже нет в живых! — Слезы опять выступили у нее на глазах.

— Нет в живых? — Майлз выглядел искренне расстроенным, и это было весьма кстати. — Но как… и почему это случилось?

— Его застрелил грабитель, который напал на нас, — объяснила Виолетта. — Пожалуйста, — она повернулась к доктору и шерифу, — позвольте мне самой сообщить дяде печальные новости.

Шериф, похоже, собрался возразить. Но доктор взял его под руку и повел к выходу.

— Позволь ей остаться наедине с родной душой, Бен. — Он ободряюще улыбнулся Виолетте. — Все это очень грустно, но есть и хорошая новость. Срок еще маленький, и все же я могу с уверенностью сказать, что вы не потеряли своего ребенка. Беременность протекает вполне нормально.

Виолетта успела заметить поскучневшее и разочарованное лицо шерифа и на краткий миг даже испытала некое злорадство. Доктор с шерифом вышли из комнаты. Майлз стоял с открытым ртом и абсолютно растерянным видом. И тут свет померк в глазах Виолетты, и она потеряла сознание.

— Виолетта! Очнись!

Кто-то растирал ей руки, и откуда-то издалека доносился голос Майлза. Значит, она снова дома? Ах нет, она не в Сент-Луисе. Она в Топике, и ее подозревают в ограблении — или в соучастии — почтового дилижанса.

Да, она была инициатором и соучастницей ограбления этого дилижанса и еще нескольких банков. Но есть кое-что и похуже. Ребенок.

Она открыла глаза и увидела над собой бледное лицо Майлза.

— Виолетта? С тобой все в порядке?

Вот уж этого она не могла о себе сказать. Слезы сдержать было невозможно, и она опять разрыдалась. Майлз обнял ее.

— Майлз, — лепетала она, вцепившись в него. — Я натворила столько дел…

— Расскажи-ка мне все по порядку. — Он похлопал ее по плечу. — И почему ты делаешь вид, будто замужем за Грегори? — И тут ему в голову пришла новая мысль, он отшатнулся и с опаской спросил: — Или… ты и в самом деле вышла за него замуж?

— Нет-нет, — заверила его Виолетта.

Он вздохнул было с облегчением, но потом нахмурился:

— Но тогда чей же это ребенок?

— Его, — прошептала Виолетта, и слезы опять потекли по ее щекам.

— Ах он мерзавец! — не удержался Майлз. — Он и вправду мертв?

— Нет. — Виолетта покачала головой. — Он увез все, что мы забрали из дилижанса…

— И оставил тебя отвечать за его преступление, — закончил Майлз. — Хорошо, что он жив, потому что теперь у меня будет возможность убить его своими руками! — Он вскочил и начал в негодовании мерить шагами комнату. — Сколько раз я ругал себя за то, что доверился ему, послав его за тобой! У меня не было выбора, и отчаяние, должно быть, помутило мой рассудок! Я знал, что он обязательно совершит какую-нибудь подлость. Прошла неделя, вы не вернулись, и я понял, какого свалял дурака, и отправился на поиски сам.

— Значит, ты приехал не потому, что получил письмо от местного шерифа? — растерянно спросила Виолетта.

— Нет. Я просто прикинул, какой дорогой ты могла бы поехать в Коффивилл, и поехал следом. В каждом городе я прежде всего заходил в контору шерифа и спрашивал, известно ли ему что-то о тебе или Грегори. В Топике я сделал то же самое. Едва я вошел и представился, как шериф сорвался с места и заявил, что давно меня ждет. По правде говоря, его реакция меня весьма поразила, но я счел за лучшее промолчать. Он заявил, что ты под охраной в местной гостинице, а потом начал нести какую-то чушь о банках, заложниках и ограбленном дилижансе. Я заставил его замолчать и потребовал встречи с тобой.

«Слава Богу, что Майлз ничего ему не рассказал», — подумала Виолетта.

— Хорошо, что ты не стал разговаривать с шерифом, — глядя ему в глаза, начала она. — Я столько ему наговорила! Я вообще погрязла во лжи… Я лгала и тебе тоже! — Голос ее дрогнул. — И Грегори. Вся моя жизнь, после того как я покинула Техас, была ложью!

— Я знаю о твоем прошлом, Виолетта, — признался Майлз. — Ну, по крайней мере большую часть. Лайла рассказала мне — чтобы я смог понять твой страх и почему ты кричишь по ночам. Я знаю, что отец продал тебя мужчине, когда тебе было четырнадцать лет… Нетрудно додумать остальное. Именно поэтому, когда ты исчезла, я решил, что ты хочешь отомстить, — и испугался.

Виолетта чувствовала себя ужасно.

— Ты был прав, — прошептала Виолетта, пряча глаза. — Я нашла и убила его… Того, кто бил и насиловал меня.

Майлз нежно сжал ее руку в своих ладонях и негромко произнес:

— Если бы ты назвала мне его имя, я сделал бы это сам давным-давно.

Такой реакции Виолетта не ожидала.

— Ты не отвернешься от меня? Тебе не противно?

— Я не могу тебя судить — у меня нет на это права. — Он помолчал, потом заговорил негромко и ласково: — Все это время ты была для меня как дочь. Я полюбил тебя просто за то, что ты есть. Не важно, кем ты была и что сделала. Я вижу другое — твою душу и знаю, что она чиста.

Эти слова вызвали новый поток слез. Она-то видела совсем другое, когда осмеливалась заглянуть в глубины собственной души.

— А я вижу там только ненависть и сожаление, — всхлипнула она. — Сожаление, что моя жизнь не была похожа на счастливые годы, проведенные в твоем доме. Мой отец пьяница, который бил меня, моих братьев и сестру. Моя мать не заступилась за меня. А я… я не лучше их, ибо не могу простить, как прощаешь ты.

Майлз Трафтен взял ее за подбородок и заставил взглянуть ему в глаза.

— Это придет, как только ты перестанешь себя винить. В глубине души ты по-прежнему считаешь себя ответственной за то, что случилось. Думаешь, поведи ты себя иначе, сделай что-то — и все было бы по-другому… Но это не так. Ты не виновата. И ты не похожа на отца и на мать, которая стояла и смотрела, как мучают ее дитя… Тебе нужно научиться полюбить себя, Виолетта. Пусть не ту, какой ты была раньше. Полюби себя сегодняшнюю — смелую и сильную женщину.

Но Виолетта видела себя в ином свете: воровка, убийца, да к тому же она носит ребенка, зачатого во грехе. Она почувствовала, как груз всех этих проступков лег на ее плечи.

— Что мне делать? — прошептала она.

— Мы что-нибудь придумаем, — заверил ее Майлз. Потом взгляд его стал жестким, и он добавил: — Полагаю, Клайн тебя соблазнил, а потом уговорил принять участие в ограблении дилижанса. Теперь я думаю, что именно он и ограбил тот банк в Сент-Луисе. Это произошло в тот день, когда он вернулся из Вайоминга.

— Ты забыл, что и я сбежала как раз в тот день, — напомнила ему Виолетта. — Это я ограбила банк. Ты знал это с самого начала. — Она вздохнула. — Вообще-то потом я ограбила еще два банка. Я украла деньги у Виктора Веги, прежде чем убила его. И Грегори меня не соблазнял. Я… сама захотела этого.

Майлз покачал головой, не в силах осознать услышанное:

— Я не понимаю тебя.

— Я хотела, чтобы мой отец сел в тюрьму за то, что сделал со мной. Банки были частью этого плана.

— А дилижанс? Ты притворилась заложницей, чтобы Грегори мог его ограбить? Это была твоя идея?

— Нет, — честно ответила она. — Это как раз была идея Грегори. И все получилось. Но потом он забрал деньги и выстрелами привлек внимание полицейских, чтобы они нашли меня.

— Что ж, это единственный поступок, за который я не могу его порицать, — поджав губы, проговорил Майлз. — Хорошо, что тебя считали заложницей, а не обвинили в ограблении и не убили во время погони.

— Я думала, он вернется за мной… — заплакала Виолетта, — но его все нет и нет…

— Он не вернется, — покачал головой Майлз. — Грегори может быть очаровательным, но он волк в овечьей шкуре. Таким он был всегда и таким остался. Он просто обманул тебя.

Виолетта выпрямилась. Что бы там ни было, она была обязана Грегори жизнью и теперь яростно принялась защищать его:

— Он никогда не лгал мне! Он с самого начала признался, что трус, и никогда не пытался разыгрывать героя. Он всегда говорил, что свои желания ставит превыше всего остального. Но на деле он другой. Он рисковал жизнью, спасая меня. А потом он снова рисковал жизнью, когда выручал девочек, работавших у Веги. Когда я рассказала ему правду о своем прошлом, он нашел Вегу, чтобы убить его… но так получилось, что я вмешалась и сама сделала это.

— Ты уверена, что говоришь о Грегори Клайне? — недоверчиво посмотрел на нее Майлз.

Виолетта поднялась с кровати. У нее закружилась голова, но она сумела справиться с собой. Страсть придала ей сил, и она с новым жаром кинулась на защиту Грегори.

— Ты очень добр, когда речь идет обо мне, но ты всегда относился предвзято к Грегори. Даже когда он работал на тебя в Вайоминге — и работал хорошо, — ты не захотел признать, что он достоин уважения. Когда-то ты вычеркнул его из списка достойных людей и теперь не хочешь признать свою ошибку.

— Где же твой герой сейчас? — Майлз с нарочитой тщательностью оглядел комнату. — У меня есть доказательство его подлости — он бросил тебя с ребенком отвечать за свои преступления, а сам с деньгами отправился куда-то начинать новую жизнь.

С этим трудно было спорить. Виолетта почувствовала, как силы покидают ее. Кроме того, ей нужно было время, чтобы осознать, что у нее будет ребенок.

— Майлз, я так счастлива тебя видеть. Но сейчас мне нужно отдохнуть. Я очень устала.

— Конечно, — поспешно проговорил он. — Я сниму номер в этой же гостинице, и мы сможем поговорить позже. А потом мы вернемся домой.

Виолетта смотрела, как он идет к двери. Вот он открыл ее… На пороге стоял охранник. Майлз рассердился:

— Что вы здесь делаете, приятель?

— Я? Ну, слежу за… за безопасностью миссис Клайн.

— Теперь я буду обеспечивать ее безопасность.

— Но шериф…

— Я поговорю с шерифом, — перебил его Майлз. — А вы ступайте и найдите себе другое занятие.

Майлз был милейшим человеком. Но он мог быть жестким и упрямым, если кто-нибудь осмеливался ему перечить. Охранник кивнул и исчез.

— Давай пообедаем вместе через часок, — обернувшись, предложил Трафтен Виолетте.

— Хорошо, — согласилась она.

Дверь закрылась, и Виолетта с грустью подумала, что Майлз слишком доверчив. Ибо теперь она свободна, а значит, у нее снова появился шанс. И она им воспользуется.

Загрузка...