Гончарный круг неба

Глава 14

Случилось самое страшное. Глиммунг повержен. Джо понял это, когда услышал вой сирены и шум тяжелых крыльев. «У этой дряни была какая-то цель. Она летела в, определенном направлении. Куда?» — думал Джо. Он инстинктивно сжался. Даже не приземлившись, существо давило своей огромной массой на всю поверхность планеты. И на Джо Фернрайта тоже. По крайней мере на минуту он почувствовал такую тяжесть, будто чудовище оседлало его. «Оно не интересуется мной», — с безнадежным отчаянием подумал Джо, скрючиваясь, закрыв глаза, в положении зародыша в матке.

— Глиммунг, — произнес он вслух.

Ответа не было.

Эта дрянь летит в космопорт, решил он. Им теперь не удастся покинуть планету. Чудовище летело туда: Джо чувствовал устремленность в его диком напряжении. Глиммунг ранил монстра, но не смог уничтожить. А сам теперь лежал на дне Маре Нострум, вероятно — почти наверняка, — умирая.

«Мне нужно спуститься туда, — решил Джо. — Я должен погрузиться еще раз и посмотреть, смогу ли ему чем-нибудь помочь». Он стал лихорадочно собирать прежний водолазный набор: нашел кислородные баллоны, прозрачную маску, ласты, фонарь; закрепил грузы, чтобы пристегнуть пояс... И уже облачившись в туго обтягивающий костюм, осознал, что все это бесполезно. Он опоздал.

«Даже если я найду его, — подумал Джо, — то вряд ли вытащу. У меня нет приспособлений, чтоб поднять такую махину на сушу. А кто будет лечить его? Я не умею. Никто не умеет». Джо сдался. Он стал снимать костюм. Пальцы не слушались, они словно одеревенели и срывались с застежек. Раздеться он был уже не в состоянии.

«Гиблое дело, — думал Джо. — Глиммунг сейчас на дне океана, а Черный оборотень Гнуммильг завладел небом. Все перевернулось. Но по крайней мере он не стал нападать на меня. Он пронесся мимо... вдогонку за более соблазнительной добычей».

Джо вгляделся в воду, посветил фонарем в ту сторону, где ушли на дно Глиммунг и его противник. Белесые и слипшиеся, на поверхности качались клочья кожи и смятые пучки перьев. И темное пятно, будто нефть, расплывалось кругами, все шире и шире. Кровь, понял Джо. Да, чудовище ранено... Или это кровь Глиммунга?

Тело нещадно болело и плохо повиновалось, руки тряслись. Джо с трудом забрался на пришвартованную моторную лодку. Вскоре она, тарахтя, приблизилась к страшному месту. Когда Джо выключил мотор, кровавое пятно окружало лодку со всех сторон. То, что плавало на воде, ничего не могло объяснить. И все же, оставаясь на месте, Джо прислушивался к звуку волн, глухо плещущих о темный берег где-то позади него. Он наугад опустил руку в волны и посмотрел на нее. В свете фонаря то, что испачкало ладонь, казалось черным. Но это была кровь. Свежая кровь, обилие крови. Кровь, сочившаяся из огромной раны. Без надежды на исцеление.

«Тот, кто потерял столько крови, умрет через пару дней, — подумал Джо. — Если не через пару часов».

Из глубины океана всплыла на поверхность бутылка. Джо осветил ее фонарем, врубил мотор и, добравшись до бутылки, втащил ее в лодку.

Записка! Джо откупорил бутылку и вытряхнул листок бумаги в трясущуюся ладонь. При свете фонаря он прочел:

«Хорошие новости! Я справился с врагом и скоро восстановлю свои силы».

Не веря глазам, Джо прочел записку еще раз. Что это? Розыгрыш? Фальшивая бравада перед агонией? «Надутый самозванец», — вспомнил он надпись на осколке сосуда. Так, может, сама эта записка — подлог, устроенный вовсе не Глиммунгом. Как и надпись на сосуде, этот текст может быть написан Храмом — не Черным двойником, а Хельдскаллой, которую Глиммунг собирается — или собирался — поднять из моря. «Я справился с врагом», — отдавалось эхом в мозгу, пока Джо вновь и вновь перечитывал записку. Возможно, это попытка уйти от реальности, решил он. Враг, вырвавшийся из глубины и взлетевший в воздух, ранен, но не смертельно. А Глиммунг под толщей вод, несмотря на записку, ранен смертельно.

Еще одна бутылка, меньшего размера, чем первые две, показалась на поверхности. Джо схватил ее, отвинтил крышку и прочел содержание маленького листка бумаги:

— Но уже поздно, — проговорил вслух Джо. — Они как раз сейчас отправляются... Глиммунг, вы слишком долго не отзывались. Я остался здесь один. Я и роботы, в том числе Виллис. И нас немного. Ничто по сравнению с той огромной и разноликой командой, которую вы собрали. Ваш Проект не состоялся...

Но ведь записка тоже могла быть подложной. Вдруг это просто попытка Хельдскаллы удержать всех от бегства с планеты, вопреки распоряжению мисс Рейсе? Однако в кратких, рубленых фразах звучал подлинный стиль Глиммунга. Если это и подделка, то искусная.

Джо взял последний листок бумаги и на его обороте печатными буквами вывел:

Он упаковал записку в одну из бутылок, прикрепил к ней грузик со своего пояса, туго завинтил крышку и сбросил бутылку с борта лодки. Она сразу же ушла под воду. И почти мгновенно вновь всплыла. Джо выудил из волн бутылку и откупорил ее.

Послушно, однако без особой уверенности, Джо устремился обратно к огням плавучей базы. Он отыскал видеотелефон — их было несколько — и, соединившись, попросил робота-телефониста связать его со станцией космопорта.

— Когда отправился последний корабль? — спросил он станцию.

— Вчера.

— Значит, межзвездный корабль у вас прямо сейчас под погрузкой?

— Да.

Хорошие новости. Хотя и зловещие в некотором смысле. Джо сказал:

— Глиммунг просит, чтобы посадку прекратили и распустили пассажиров, чтобы они могли вернуться сюда.

— Вы имели честь беседовать с мистером Глиммунгом?

— Да, — сказал Джо.

— Докажите это.

— Он передал мне просьбу устно.

— Докажите.

— Если вы отправите корабль, — сказал Джо, — Хельдскалла никогда не будет восстановлена. А Глиммунг уничтожит вас.

— Вы должны мне это подтвердить.

— Соедините меня с мисс Рейсс, — сказал Джо.

— Кто такая мисс Рейсс?

— Она на борту корабля. Это личный секретарь Глиммунга.

— Я не могу принимать распоряжения от нее тоже. Я автомат.

— Скажите, огромное крылатое существо, совершенно черное, не пролетало мимо вас?

— Нет.

— Так вот, — сказал Джо, — оно направляется к вам. Оно может показаться в любой момент. И все на борту корабля погибнут, если вы их сейчас не выпустите.

— Меня не убеждают нервные панические сигналы, — ответствовала станция, но ее голос звучал неуверенно. Потом он замолчал; Джо изо всех сил напрягал слух. — Я, — произнесла станция отрывисто, — я, кажется, понимаю.

— Распустите пассажиров корабля, — потребовал Джо. — Пока не поздно.

— Но их можно будет взять голой рукой, — сказала станция.

— Голыми руками, — поправил Джо.

— В общем, вы меня поняли. Может, соединить вас с кем-нибудь на борту корабля?

— Да, и поскорее.

Экран телефона замелькал полосами неестественно ярких цветов, а затем на нем появилась седая, массивная голова Харпера Болдуина.

— Да, мистер Фернрайт? — Он, как и станция, был сильно встревожен. — Мы сейчас отправляемся. Я понял, что лже-Глиммунг движется к нам. Если мы сию минуту не стартуем... — Распоряжения изменились, — сказал Джо. — Глиммунг жив и здоров и требует, чтобы вы все прибыли на плавучую базу. И как можно скорее.

На экране возникло холодное, неподвижное лицо. Какое-то неестественно бесполое.

— Я Хильда Рейсе. В данной ситуации у нас единственная реальная альтернатива — эвакуироваться с планеты. Я полагала, что вы меня поняли. Я же говорила мисс Йохос...

— Но Глиммунг ждет вас, — рявкнул Джо. Волокита, проклятая волокита. Он взял письмо Глиммунга и поместил перед экраном. — Вы узнаете почерк? Как личный секретарь вы должны узнать.

Она прищурилась, наморщив лоб.

— Вижу. Да, здесь все совершенно разборчиво. — Она взглянула на Джо. — Хорошо, мистер Фернрайт. Мы наймем водителей-верджей, транспорт и спешно прибудем к вам. Мы появимся в течение десяти — пятнадцати минут. По ряду причин я полагаю, что улетевший Гнуммильг не уничтожит нас по пути. До свидания. — Она отключилась. Экран потемнел, в трубке стало тихо.

«Десять минут, — думал Джо. — Десять минут с Гнуммильгом над головами. Им еще повезет, если какие-нибудь верджи согласятся их везти. Даже автоматическая станция, неживое сооружение, — и она испугалась».

Надежда на то, что они доберутся до плавучей базы, показалась Джо призрачной. Прошло полчаса. Никаких признаков гидросамолета не было. Как и сообщений от группы. Чудовище настигло их. И теперь им конец. А между тем Глиммунг сражается с Черным храмом на дне Маре Нострум. И сейчас все должно решиться.

«Почему их не видно? — тщетно пытался понять он. — Монстр опередил и теперь их трупы качаются на волнах — или же валяются на суше, чтоб с течением времени превратиться в голые, ломкие кости? А Глиммунг? Что с ним? Даже если они доберутся до базы, все по-прежнему зависит от того, сможет ли Глиммунг одолеть Черный храм. Если он погибнет, то окажется, что они прибыли впустую. Всем нам придется бежать с планеты. Мне — на перенаселенную Землю, где издевательское пособие, пустой модуль, окно, за которым ничего не происходит. И Игра. Чертова Игра. И так до конца дней.

Я не хочу уезжать отсюда, — думал Джо. — Даже если Глиммунг погибнет. Но... что это будет за мир без Глиммунга? Мир, управляемый Книгой; механический мир, заведенный машиной Календ; мир без свободы. Книга каждый день будет диктовать нам, что предстоит сделать, и мы это будем исполнять. И наконец Книга скажет нам, что пришла пора умереть. И мы...

И мы умрем. Нет! Книга не всесильна; в ней было сказано, что моя находка на дне океана побудит меня убить Глиммунга. Но ведь этого не произошло.

И все же Глиммунг мог умереть; предсказание могло сбыться. Осталось две битвы: разрушение Черного храма — и самая трудная, самая жестокая битва, подъем Хельдскаллы на сушу. Глиммунг мог погибнуть во время любой из этих битв. Может быть, он погибает уже сейчас. И все наши надежды с ним».

Он включил радио, надеясь, что услышит новости.

— Вы утратили потенцию? — спросило радио. — Вы неспособны достичь оргазма? «Хардовакс» поможет вам. Он превратит разочарование в наслаждение.

Последовал грустный мужской бас:

— Черт возьми, Салли, я не знаю, что такое со мной. Ты заметила, что я совершенно дряблый в последнее время? Черт возьми, уже все об этом догадываются.

— Генри, тебе просто нужна маленькая таблетка, которая называется «Хардовакс». И через пару дней ты станешь снова отличным мужчиной.

— «Хардовакс»? — переспросил Генри. — Черт возьми, я, наверное, попробую.

И снова голос диктора:

— Обратитесь в ближайшую аптеку или непосредственно в... Джо выключил радио.

«Кажется, я понял, что имел в виду Виллис», — подумал он.

Огромный аэробус на воздушной подушке с ревом заходил на посадку на миниатюрном летном поле плавучей базы. Джо почувствовал, как содрогнулось и завибрировало здание. «Все-таки они добрались», — вздохнул облегченно Джо и устремился на площадку. Ноги были словно нагретый термопластик; он еле мог стоять.

Первой показалась высокая и статная фигура Харпера Болдуина.

— Ага, вы здесь, Фернрайт. — Он сердечно пожал руку Джо; казалось, он только что расслабился. — Да, это было настоящее сражение...

— Что случилось? — спросил Джо у остролицей дамы средних лет, вышедшей вслед за Болдуином. «Ради Христа, — завопил он про себя, — да не стойте вы так! Расскажите что-нибудь!..» — Как вам удалось от него скрыться? — спрашивал он у выбиравшегося из самолета краснолицего полного мужчины, у пухлой дамы, у тщедушного юноши...

— Успокойся, Джо, — сказала, появившись следом за ними, Мали. — Не стоит так волноваться.

Теперь на летное поле выбирались негуманоидные существа. Многоногое кишечнополостное, огромная стрекоза, пушистый ледяной куб, розоватое желе в своей металлической раме, одностворчатый моллюск, добродушный Нерб Коль Дак, паукообразное, сияющее своим хитиновым покровом и топочущее многочисленными ножками... а за ними приземистый, с кольчатым хвостом водитель-вердж. Разноликие существа сновали, бегали, переваливались и ползали под крышей из трех герметически закрытых куполов базы, приходя в себя после ночного холода. Мали осталась наедине с Джо, если не считать шофера-верджа, который слонялся поблизости, покуривая трубку с местной анашой. Вердж был явно доволен собою.

— Что, трудно пришлось? — спросил Джо.

Еще бледная и напряженная, но постепенно расслабляясь, как и Харпер Болдуин, Мали ответила:

— Это было ужасно, Джо.

— И никто не хочет мне рассказать, — посетовал Джо.

— Я расскажу. Только погоди минутку. — Она оглянулась на верджа. — Только погоди минутку. — Дрожащими руками она достала сигарету, быстро затянулась И передала сигарету Джо. — Когда мы были здесь с Ральфом, то пользовались этой штукой. Помогает. — Джо отрицательно помотал головой. — В самом деле, — кивнула Мали. Она помолчала, собираясь с мыслями. — Так вот... После твоего звонка мы выбрались из корабля, и тут появился Гнуммильг и начал кружить над нами. Мы окликнули верджа, и...

— И я взлетел, — гордо произнес вердж.

— Да, он взлетел, — продолжала Мали. — Ему полностью объяснили ситуацию: ведь неизвестно было, согласится ли он нас везти. Он полетел низко-низко над землей, футах в десяти над близлежащими зданиями и дальше, за пределы города. И, что самое главное, он выбрал знакомый ему маршрут. Я забыла, почему вы предпочитаете такой странный путь. Объясните, — попросила Мали верджа.

Существо ухмыльнулось, вынув трубочку из серых губ.

— Дорога от налога, — объяснил вердж.

— Да-да, — кивнула Мали. — На планете Плаумэна очень большой подоходный налог, около семидесяти процентов от общей прибыли в среднем, хотя, конечно, варьирует... Так вот верджи обычно везут пассажиров в обратную сторону, в космопорт, описывая хитрые зигзаги, чтобы не встретиться с местными жандармами и налоговой инспекцией. А добравшись до космопорта, вердж уже в безопасности, поскольку космопорт считается внешней территорией, как иностранное посольство.

— Я могу доставить пассажира в порт из любой точки, — вкрадчиво заметил вердж, — прямо на корабль, и ни его, ни меня не поймают. Никакой жандармский крейсер, даже с радаром, не может меня вычислить, когда я шпарю в космопорт. За десять лет меня только раз задержали, и то я вышел сухим из воды. — Вердж хитро щурился, затягиваясь новой порцией кумара.

— Так Черный пустился в погоню за вами? — спросил Джо.

— Нет, — качнула головой Мали. — Он врезался в корабль через несколько минут после того, как мы покинули судно. Судя по звукам, которые мы слышали, корабль полностью разрушен, но Гнуммильг тоже изувечен.

— Тогда зачем вам понадобился хитроумный маршрут бегства? — удивился Джо.

— В тот момент он оказался спасением, — пояснила Мали. — Как я поняла со слов Хильды Рейсе, Глиммунг сейчас атакует Черный храм. Ты получал какие-нибудь еще послания — после того, которое показал мисс Рейсе по видеофону?

— Нет. Я еще не посмотрел: все ждал, когда же вы вернетесь.

— Еще минута на этом корабле, — заметила Мали, — еще минута в ожидании отлета, и мы бы все погибли. Мы были просто на волоске, Джо. Я бы не хотела пережить такой страх еще раз. Скорее всего, Черный решил, что корабль живой, из-за его огромных размеров. А мы сами были слишком крохотны для восприятия монстра: очевидно, он даже не заметил наш аэробус.

— Чудные вещи творятся на этой планете, — подал голос вердж. Теперь он ковырял в зубах продолговатым когтем своего большого пальца. Вдруг он протянул к ним ладонь.

— Что вы хотите? — спросил Джо. — Попрощаться?

— Нет, — ответил вердж. — Я хочу восемьдесят пять сотых крамбла. Мне сказали, что за мою великолепную доставку по особому маршруту мне заплатят по счету.

— Надо передать счет Глиммунгу, — сказал Джо.

— А у вас нет восьмидесяти пяти сотых крамбла? — спросил вердж.

— Нет, — ответил Джо.

— А у вас? — обратился вердж к Мали. — Никому из нас еще не платили, — объяснила она. — Мы рассчитаемся, как только нам заплатит Глиммунг.

— Я могу и жандармов позвать, — заметил вердж, но в глубине души явно смирился.

«Само по себе это существо не склочное, — подумал Джо. — Мы уговорим его подождать с оплатой».

Мали взяла Джо за руку и повела внутрь. Вердж остался позади, негодуя, но не пытаясь их остановить.

— Мне кажется, — сказала Мали, — что мы совершили большую победу. Я имею в виду наше бегство от Гнуммильга и его увечье; как я понимаю, он по-прежнему там, в космопорту, и власти думают, что с ним делать. Они будут ждать распоряжений от Глиммунга. Они так работали десятилетиями, практически с тех пор, как Глиммунг прибыл сюда. По крайней мере, так рассказывал Ральф. Ему было очень интересно, как Глиммунг управляет планетой; он часто говорил...

— А что, если Глиммунг умрет? — спросил Джо.

— Тогда верджу не заплатят... — проговорила Мали.

— Меня не это беспокоит, — перебил Джо. — Я говорю вот о чем: если Глиммунг умрет, не решат ли власти вылечить Черного и позволить ему управлять планетой? Вместо Глиммунга? Как наиболее сильному заменителю?

— Бог их знает, — пожала плечами Мали. Она подошла к остальным, к разношерстной толпе сущестэ из разных миров, и, сложив руки на груди, стала слушать, о чем Харпер Болдуин беседует с добродушным двустворчатым моллюском.

— Фауст всегда погибает, — заявил Харпер Болдуин.

— Только в пьесе Марло и в легендах, которые он использовал, — возразил Нерб Коль Дак.

— Всем известно, что Фауст погибает, — настаивал Харпер Болдуин, окинув взглядом группу существ, собравшихся вокруг него и моллюска. — Разве не так? — спросил он у всех.

— Это не предопределено, — заметил Джо.

— Предопределено! — с жаром воскликнул Харпер Болдуин. — В Книге Календ, в частности. И мы напрасно пренебрегли ею. Нам следовало бежать, когда была такая возможность, когда корабль был готов запустить стартовые двигатели.

— Тогда бы мы погибли, — сказало паукообразное, возбужденно размахивая конечностями. — Черный погубил бы всех нас, врезавшись в корабль.

— Что верно, то верно, — вставила Мали.

— Это действительно так, — добродушным тоном проговорил Нерб Коль Дак. — Мы здесь находимся лишь потому, что мистер Фернрайт смог связаться с мисс Хильдой Рейсе и передать нам, что Глиммунг просил покинуть корабль, что мы и сделали. Еще бы минута, и...

— Да ну вас всех, — зло отмахнулся Харпер Болдуин.

Джо взял фонарь и направился к причалу. Он послал яркий гелиевый луч на темную поверхность воды в поисках... Хотя бы чего-нибудь. Хоть какого-нибудь сигнала, свидетельствующего о состоянии Глиммунга. Он посмотрел на часы. Почти час прошел с тех пор, как Глиммунг в схватке с чудовищем рухнул в воду и ушел на дно для решающей битвы с двойником, а затем и с самим Черным храмом. «Жив ли он?» — размышлял Джо. Если нет, то всплывет ли его труп на поверхность? Или останется там, внизу, в царстве гниения, разлагаясь до требухи, скрываясь в ящике или в каком-нибудь другом убежище, не живой, но и не совсем застывший, в полубесчувственном состоянии, которое может длиться века? И тогда Черному храму ничто не помешает подняться из глубин на сушу. Если Глиммунг будет мертв, Черный храм уже ничто не остановит.

Может быть, появилась еще одна записка? Джо отчаянно буравил лучом поверхность воды, разыскивая бутылку, бросал луч туда-сюда, стараясь охватить как можно большее пространство.

Никакой бутылки. Ничего.

Мали подошла к нему..

— Есть что-нибудь?

— Нет, — ответил он резко.

— Знаешь, что я думаю? — спросила Мали. — Мне кажется, и раньше казалось, что он обречен на провал. Книга права. И Харпер Болдуин прав. Фауст всегда проигрывает, а Глиммунг — воплощение Фауста. И борьба, и неустанные усилия — все это записано в легенде о Фаусте. И легенда сбылась, то есть, по сути, сбывается сейчас; пока мы тут стоим.

— Все может быть, — проговорил Джо, по-прежнему обстреливая воду вспышками белого света.

Мали взяла Джо за руку и уткнулась ему лицом в плечо.

— Так или иначе, теперь мы в безопасности. Мы могли бы улететь отсюда. Черное чудовище больше не преследует нас.

— Я остаюсь здесь. — Джо чуть отодвинулся от нее, продолжая прочесывать темные волны лучом фонаря. Он чувствовал странную пустоту в голове — ни единой мысли. Только слух обострен до предела. И знобкий холодок ожидания. Ожидания сигнала, знака, любого сообщения о том, что происходило внизу. Вдруг вода бешено забурлила. Джо направил свет фонаря в сторону звука. Как жаль, что в руках убогий фонарик, а не звезда. Джо вглядывался изо всех сил.

Что-то огромное, взбивая пену, пыталось выбраться на поверхность. Что это было? Хельдскалла? Глиммунг? Черный храм? Джо, содрогаясь, ждал. Огромный предмет вспенивал волны; облака пара поднимались к небу. Ночь распорол оглушительный рев; ночь превратилась в котел, в котором судорожное кипение жизни подогревалось титаническими усилиями.

— Это Глиммунг, — тихо пролепетала Мали. — И он тяжело ранен.