Гордеев – дракон на минималках. Том 2

Глава 12 Я снова одноклеточная инфузория

Счет шел на доли секунды. Решение пришло внезапно. Оно было очень рискованным, но давало нам хотя бы мизерный шанс на выживание. Я молниеносно вытащил из хранилища коробку Карпова с жемчужинами и заорал водиле:

— Врубай заднюю! — И тут же активировал замедление времени.

Выхватив из коробки две жемчужины и закинув остальные обратно в хранилище, я напитал жемчужину огня маной и божественной силой. Наложив на нее печать разрушения, я выкинул ее в окно под колеса одной из бронемашин. Действие замедления на этом закончилось и наш автомобиль рывком въехал обратно в ворота. Не отвлекаясь, я напитал оставшуюся в руках жемчужину воды той же начинкой, что и прошлую, и активировал через нее мощнейший морозный щит. Для подпитки щита пришлось открыть неограниченный доступ к моим запасам силы и маны, а также подключить свой основной магический кристалл.

— Сейчас рванет! — только и успел крикнуть я бойцам.

И в следующую секунду раздался чудовищный взрыв. Вокруг воцарился полнейший огненный хаос и апокалипсис. Бетонный забор сложился по всей длине, а бронемашины противника сплавило и разметало, как пустые спичечные коробки. И тут же все мои запасы маны мгновенно истощились до такой степени, что начал разрушаться мой исток.

Если он не выдержит, мне кранты! — молнией пронеслось у меня голове и в следующий миг я провалился в черную звенящую пустоту.

Сознание возвращалось медленно и урывками. Голова просто раскалывалась от ужасной боли. Я лежал и едва мог пошевелиться.

— Очнулся? Наконец-то! — раздался у меня над ухом чей-то незнакомый голос.

Я открыл глаза и попытался сфокусироваться на говорящем, но яркий белый свет заставил меня вновь зажмуриться.

— Где я? — слова давались мне с трудом, все горло пересохло, а язык еле ворочался.

— Там, где тебе нечего опасаться, — ответил голос.

— Кто ты? — спросил я, снова попытавшись открыть глаза.

На этот раз мне удалось различить фигуру в белом халате. Я пригляделся повнимательнее: передо мной стоял мужчина, лет пятидесяти и внимательно смотрел на меня.

— Я тот, кто вырвал тебя из лап смерти. Если бы ты поступил минутой позже, то мы бы сейчас не разговаривали.

Я устало закрыл глаза и прошептал заплетающимся языком:

— Пить…

Через какое-то время я почувствовал, как мою голову приподняли и приставили к губам кружку с водой. Я сделал пару больших глотков и откинулся обратно на подушку.

— Давно я здесь?

— Чуть меньше двух суток, — ответил все тот же голос.

Твою же ш мать! Походу, я реально едва копыта не откинул, раз провалялся так долго в отключке. Одно радует: если я до сих пор жив, значит люди Мышкина здесь до меня не доберутся.

Я попытался призвать Пушистика, но дракон не откликался. Где бы он сейчас ни находился, я не мог до него дотянуться своим ослабевшим истоком.

— Кто меня сюда привез? Где они?

— Я им сообщил. Они скоро будут, а пока тебе стоит еще немного отдохнуть, — успокаивающе произнес мужчина в белом халате, и я тут же вновь погрузился в глубокий сон.

Проснувшись, я почувствовал себя гораздо лучше. Тело начало слушаться, а самое главное — прошла адская головная боль. Я открыл глаза и огляделся по сторонам. Немного привыкнув к яркому свету, я увидел, что нахожусь в небольшой комнате с белыми стенами и светящимся потолком. Окон здесь не было. Зато было две двери: одна — входная, а вторая, по всей видимости, вела в санузел. Из мебели, кроме кровати, на которой я лежал, рядом стояла небольшая тумбочка и стул. А на стуле, широко улыбаясь, восседал… барон Сундуков.

— Ну ты, брат, даешь! Такое дело провернул! Такого шума наделал! — восхищенно воскликнул Сундук, увидев, что я открыл глаза. — Мои пацаны до сих пор в шоке. А уж когда ты на их глазах из графа Суворова в восемнадцатилетнего мальчишку превратился, они вообще в осадок выпали!

Капец! Это чё, мой перстень перестал действовать? Я поднял руку и пригляделся. Все перстни были на своих местах, но я чувствовал, что у меня нет с ними связи. Вот дерьмо! Неужели все так плохо? Видно, мой исток настолько сильно повредился, что я утратил какие-то из своих способностей. Надо будет все проверить, как будет возможность.

— Слушай, только об этом никто не должен знать, ну, то, что я и Суворов… — хриплым голосом попросил я.

— Могила! — воскликнул барон, даже не дослушав меня до конца.

Я кивнул и поинтересовался:

— Как твои бойцы? Не сильно пострадали?

— С ними-то как раз все хорошо, а вот от завода и ублюдка Ле Роя с его мудаками одни пыль да пепел остались.

— Там че, Ле Рой был? Реально? — У меня произошел тотальный выброс адреналина в крови, и я попытался сесть на кровати, но тут же повалился обратно.

— Верняк, Саня! По нему уже панихиду заказали! Это во всех новостях: сначала Карпов, потом Ле Рой. Взрыв вообще на международных террористов списали. Мол, такой масштаб обычным бандитам не под силу. Мои пацаны, чуть кактус не родили, когда там все шандарахнуло. Не знаю уж, как ты умудрился сделать этот мощный щит, но у моих бойцов — ни царапины, а Ле Роя с его ушлепками на молекулы расщепило.

Я поднял руки к потолку и испустил победный клич. Да, Стас, считай, часть долга за тебя мы уже взыскали! Остался только Мышкин. И в какую бы нору он не забился, я рано или поздно его найду.

— Как хоть тебя зовут, барон? Только фамилию твою знаю, — улыбнулся я Сундуку.

— Иван, — он протянул свою широченную ладонь и пожал мне руку.

— Будем знакомы, Иван, — ответил я на рукопожатие. — Не расскажешь, где мы и кто тот мужик в халате, который тут всем заправляет?

— Это док, — Сундуков сделал неопределенный жест рукой, — просто док. Все его так называют, и никто не знает его настоящего имени. А это, — он обвел руками вокруг, — его подпольная клиника. В соседних палатах, не подозревая об этом, могут лечиться люди, которые за час до этого пытались убить друг друга. Информация о других пациентах держится здесь в строжайшем секрете. Да и само это место — неприкасаемое. Кто рискует сделать тут что-то вопреки воле дока, обычно не доживает до следующего дня.

— Нехило здесь у вас все устроено, — усмехнулся я, — надрали друг другу задницы, а потом к доку в соседние палаты — подлечиться. А если они в приемном покое встретятся и навсегда друг друга упокоят?

— У дока тут своя система. Без предварительного звонка к нему не попасть. И для каждого пациента — свой въезд. Никто до конца не понимает, как это работает. Да и узнать не пытаются. Сюда едут не за информацией, а за жизнью и здоровьем.

Ясно, — кивнул я Сундукову, и вдруг вспомнил про Лизу с Катей, про Кислого и про кучу дел, которую надо было переделать еще позавчера.

Капец, пока я тут прохлаждаюсь, девчонки там, наверное, с ума сходят!

— Иван, а ты не знаешь, где мой телефон? — я пошарил глазами по тумбочке и после этого вопросительно взглянул на барона.

Сундук сконфузился и полез в карман.

— У меня… Тебе это… трубку обрывали. Ну, я подумал, что волнуются за тебя и взял, а там Кэт. Я ж ее хорошо знаю. Объяснил ей все про тебя. Ну и с квартирой им помог. Нашли хорошую, в том районе, где ты сказал. Да и с баром твоим дела порешали. Скинули там нормально так, три вроде или четыре миллиона, не помню точно. Этим Лизавета занималась. Дело за малым осталось: деньги заплатить. Ну и с Витькой Кислым познакомились. Нормальный пацан. Ну вот, как-то так, — смущенно развел руками барон, отдавая мне мобильник.

— А вот на этом спасибо, Иван! Такой груз у меня с плеч только что снял. — Я благодарно посмотрел на Сундукова. — Слушай, а можешь на минутку выйти? Разговор у меня тут один конфиденциальный есть.

— Да не вопрос, — барон улыбнулся, встал и вышел из комнаты.

Только откройся, иначе я в полной жопе, подумал я, пробуя добраться до своего пространственного хранилища. Протянул руку, пустил через нее немного накопленной маны и потянул за воображаемую молнию… Ура! Работает!

Я достал из хранилища металлический кейс Боярского. С тех самых пор, как он мне его отдал, я к нему так и не притронулся. Внутри должно быть двадцать два миллиона. Я открыл кейс и пересчитал денежные пачки: все сошлось. Вот и хорошо! Здесь должно хватить и на бар, и на первичный косметический ремонт, и на вывеску с оборудованием. С остальным буду решать по ходу дела. Надолго здесь задерживаться я не собирался.

Когда Сундуков вернулся, я протянул ему кейс.

— Иван, отдай его девчонкам. Здесь деньги на бар.

Барон приоткрыл кейс, потом сразу же его захлопнул и удивленно уставился на меня:

— Че за хрень? Откуда…

— Иван, лучше не спрашивай, я пока не готов ответить, — перебил я Сундукова.

— Хм, ладно, — хмыкнул, пожав плечами, барон и снова уселся на стул.

Немного помолчав, Сундуков нерешительно взглянул на меня и спросил:

— Слушай, я ведь на Боярского уже очень долго работал, привык как-то… А сейчас его… ну, сам понимаешь. И я даже не знаю, че дальше-то делать? А тут мне Лизавета брякнула, что теперь ты за него, что, мол, сам Боярский это сказал. Только чёт не поверил я ей, — Сундук смущенно посмотрел на меня и качнул головой, — уж больно молод ты… кхм, вот… — и он замялся и замолчал.

— Вот что он прислал мне перед гибелью. — Я протянул Ивану телефон.

Барон запустил видео и прям весь напрягся. Пока он смотрел, на его скулах играли желваки. Суровое лицо бойца, потерявшего своего командира, на миг стало серым и безжизненным. Когда видео закончилось, Иван протянул мне телефон и погрузился в тягостное молчание.

— Можешь мне скинуть? — внезапно спросил он, показав на телефон.

Я молча кивнул и переслал Сундукову последнее видео Боярского.

— Расскажи, как там все было, — глухо попросил я барона.

Он напрягся, горестно опустил голову и заговорил:

— Когда все началось, меня с моими парнями не было на базе. Я с сыном здесь был… Ну, ты знаешь почему, кхм. А потом звонит Семеныч, приезжай, говорит срочно, у нас тут полный кабздец. Ну мы с пацанами помчались к бункеру, который в промзоне, да не успели. Приехали, выбегаем, а нас уже ждут. Мы давай палить по ним, а у нас оружие не срабатывает: осечка за осечкой. Потом нас куполом магическим закрыли, и все… Я уже тогда понял, что мы им нужны зачем-то, иначе нас бы сразу положили.

Сундуков нахмурился и замолчал, пытаясь совладать с нахлынувшими чувствами.

— А потом они начали бункер испепеляющим пламенем выжигать… Прямо у нас на глазах. — Барон ели сдерживал подкатившее бешенство. — Если бы ты знал, что это такое. После него никто не выживет. Врагу такого не пожелаешь.

— Знаю, — хмуро ответил я, вспомнив, как сам выкашивал этим пламенем орды нежити.

— Ладно, Александр, мне пора. Поправляйся. — И барон поднялся со стула, собираясь уходить.

— Иван, возьми там сколько нужно. — Я кивнул на кейс. — Знаю, что я здесь совсем не бесплатно лежу. И спасибо тебе за все.

— Это тебе спасибо, Сань! Жизнь ты мне вернул, вот что я тебе скажу. Если б не ты, то… э-эх, — и Сундуков махнул рукой. — Так что никаких денег я от тебя не возьму, ты уж не обессудь. Как док тебя выпишет, я сразу за тобой примчусь. Ну, бывай! — Он махнул на прощание рукой и вышел из комнаты.

После этого в комнату вошел док и внимательно на меня посмотрел.

— Ну-с, молодой человек, и как вы докатились до такой жизни? — голосом строгого профессора спросил мужчина в белом халате, поправляя на носу очки. — Вы же чуть не погибли и при этом сильно повредили свой магический исток. Мне пришлось собирать его буквально по крупицам и воссоздавать заново, иначе бы вы полностью лишились своих магических способностей. И эта дырка в вашем правом легком. Как вы вообще после такого могли функционировать? М-да, — протянул он. — Считайте, что вам крупно повезло.

Он выжидающе посмотрел на меня, но видя, что я не собираюсь ничего спрашивать, продолжил:

— Однако же мечтать о возврате на прежний уровень магического мастерства пока не стоит. Восстановление будет сложным и, как мне кажется, довольно долгим, хотя… — док сделал драматическую паузу, — был у меня один пациент с похожей проблемой. И, поскольку его уже нет в живых, я могу поделиться с вами некоторой информацией. Строение его истока было таким же необычным, как и у вас, а поврежден он был еще сильнее вашего. Так вот его восстановлению очень помогло одно обстоятельство. Он стал охотится на монстров из разломов и каким-то образом убийство каждого чудовища усиливало и восстанавливало его исток. И за сравнительно короткое время он смог вернуть утраченное, а затем и развиться дальше. Не знаю, сработает ли это в вашем случае, но попробовать, я думаю, стоит.

Док замолчал и с интересом посмотрел на меня.

— Пашка Майков? — спросил я.

— Что? — не понял док.

— Его звали Павел Майков?

— О, молодой человек, мы здесь не называем имен. Я не знаю вашего — вы не знаете моего. Для меня вы просто пациент под номером три тысячи двести семьдесят шесть и не более того.

— Хорошо, док, — не стал спорить я. — Долго мне еще здесь лежать?

— А это зависит только от вас, молодой человек. Самое главное, что я мог сделать, я уже сделал. Сейчас нужно поскорее стабилизировать ваше состояние и хотя бы немного восстановиться. Как только вы сможете передвигаться без чужой помощи, то я вам покажу, где выход. А пока что прошу вас ни под каким предлогом не покидать эту комнату. Душ и туалет вон за той дверью, а еду вам будут приносить трижды в день. Если не сможете встать, то судно около кровати. А вот эта кнопка на стене — вызов медсестры.

Док пошел на выход. У самого порога он обернулся и сказал:

— Я вернусь с осмотром через пару часов и, если захотите, наложу на вас печать глубокого сна. Это поможет вам быстрее восстановиться.

— Хорошо, док, спасибо.

Когда за ним закрылась в дверь, я успокоил мысли и вошел в транс. То, что я почувствовал, исследуя свой магический потенциал и божественный исток, повергло меня в шок. Умения скрытности и огня полностью исчезли. Пушок тоже был вне досягаемости. Он, конечно же, не погиб, но был заперт в магическом эфире до тех пор, пока я вновь не установлю с ним связь. А сделать это мне было пока не под силу.

Оставшееся у меня телепатическое умение значительно снизилось. Да и кожа дракона теперь уже пулю точно не остановит. Максимум — сможет отразить удар ножом, хотя и это под большим вопросом. Ни один из перстней мне, как я уже говорил, больше не был подвластен, максимальный запас маны сократился практически в пять раз, а божественный исток представлял из себя жалкое мутное зрелище. Короче, это был полный кабздец.

Я попытался дотянуться до внешнего божественного источника, которым пользовался с первого дня появления в этом мире, но мне и это не удалось. Твою ж мать! Это был уже тотальный попадос! Я, если честно, конкретно приохренел и капец как расстроился.

Черт подери! Ну уж нет, я просто так не сдамся! Лежать сложа руки — это не мой вариант. Буду бороться, пока есть силы. Без божественного источника мне ну вот прям совсем никак. Я снова вошел в транс и начал что есть сил тянуться к нему. Попытка за попыткой оканчивались неудачами. Через час бесплодных стараний я совсем выбился из сил и весь покрылся потом. Дошло до того, что я вышел из транса и не смог успокоить бешено скачущие мысли, чтобы снова в него войти.

Я застонал от безысходности. Нет, этого просто не может быть! Должен же быть какой-то выход. Состояние мое резко ухудшилось, снова заболела голова, да к тому же на меня навалилась сильная жажда. И тут я вспомнил, что в прошлом мире мне всегда помогало восстанавливать силы купание в прохладной ключевой воде. Да и здесь по утрам я принимал холодный душ и сразу же чувствовал прилив энергии.

Такой шанс, даже совсем маленький, упускать не стоит. Заодно и жажду утолю. Только вот как добраться до душевой, если я и встать-то нормально не могу? Позвать медсестру? А вдруг она запретит? Да и вообще, не пристало повелителю драконов, ходить в душ, опираясь на женщину, словно дряхлому старикану. Такого позора я точно не вынесу.

Я вспомнил, как после создания Пушистика, полз на кухню за водой. Почему бы и в этот раз не поползать? Всяко лучше, чем просто беспомощно валяться на кровати.

Я медленно перевалился через край кровати и шлепнулся на пол. Понявшись на карачки, я прополз несколько метров и рухнул на бок, пытаясь отдышаться. Твою ж мать! Как хреново чувствовать себя намертво привязанным к этому хилому телу. В прошлом мире я мог менять тела, как перчатки. Оторвало руку? Перешел в призрачное состояние, а через миг вернулся в другом теле, ну и похрен, что голый, зато живой и здоровый.

Я отдышался и пополз дальше. Наконец, я добрался до двери и, толкнув ее, ввалился в ванную. Осмотревшись, я увидел душ за полиэтиленовой занавеской. Отлично! Значит с дверью душевой возиться не придется. Я заполз за занавеску и посмотрел наверх. Теперь главное дотянуться до ручки включения воды и не грохнуться в обморок. Я чувствовал, что нахожусь уже на грани беспамятства.

Пару раз попытавшись дотянуться до крана, я неизменно соскальзывал и падал на пол. Ну давай, соберись, Грут! Хватит сопли жевать! Я собрал последние силы и, встав на карачки, оперся на стену и рывком дернулся по направлению к крану. В этот раз пальцы уперлись в него и резко толкнули вверх.

Да! Наконец-то! Твою ж мать, как это круто! Прохладные струи стекали по телу и наполняли его энергией, вымывая боль и туман из головы. Я открыл рот и начал жадно пить, готовя себя к очередной попытке достичь божественного источника.