Гордость и страсть

Глава 13

Амалия не тратила понапрасну времени на споры и ожидание грумов, но сразу развернула свою кобылу назад к Суитхоуп-Хиллу и пустила ее в быстрый галоп, зная, что грумы ее нагонят. Радость от прогулки пропала, сменившись гневом. То, что ему удалось ее нагнать, разозлило ее еще больше.

Ей пришлось поехать помедленнее на подъезде к конюшням, но как только она въехала во двор, еще не успев толком натянуть повод, Амалия уже перебросила ногу и спрыгнула на землю. Бросив повод слуге, она с холодной надменностью отвернулась от Бойда и зашагала к дому.

Он нагнал ее возле лошадиного пруда и заступил ей дорогу.

— Погоди, девушка, я хочу поговорить с тобой.

Когда она попыталась пройти мимо, он схватил ее за плечи и повернул лицом к себе. Руки с силой сжали плечи.

— Хочу, чтобы ты знала: я совсем не собирался тебя рассердить.

Осторожно взвешивая слова и сдерживая желание заорать на него, она сказала:

— Отпустите.

— Бесполезно мне приказывать, ибо ты никогда не будешь распоряжаться ни мной, ни у нас в доме. Я просто покажу тебе сейчас, как легко могу заставить тебя почувствовать удовольствие и забыть гнев.

Не в состоянии высвободиться, она процедила сквозь зубы:

— Пустите меня, или я закричу.

Он ухмыльнулся, покачал головой и, продолжая крепко удерживать ее правой рукой, опустил левую, тыльной стороной коснувшись ее груди.

— Видишь? — промурлыкал он, вытягивая палец и потрогав сосок. — Разве тебе не нравится?

Шокированная, она потрясение уставилась на него, прежде чем правая рука взметнулась кверху и отшвырнула его руку. Удар получился сильным. Затем, вместо того чтобы опустить руку, когда он дернулся в сторону, она размахнулась и со всей силы залепила ему пощечину.

Снова схватив за плечи, он дернул ее на себя, приблизил к ней лицо и ухмыльнулся:

— А ты знаешь, как возбудить мужчину, детка. Но тебе также следует знать, что некоторые из нас требуют поцелуя в качестве наказ…

Выражение его лица забавно изменилось, он отпустил ее и, нелепо взмахнув руками и ногами, полетел в лошадиный пруд, когда Гарт схватил его сзади за волосы и штаны и швырнул туда.

Она ошеломленно вытаращила глаза, когда Бойд, брызгаясь и отплевываясь, попытался встать в скользком пруду, но только снова шлепнулся на задницу.

— Я провожу вас к дому, миледи, — ровно проговорил Гарт.

— Но это было потрясающе! — воскликнула она. — Никогда бы не подумала, что кто-то может так просто подхватить его и швырнуть. Он почти такого же роста, как вы. Но он это заслужил! Я даже не стану рассказывать вам, что он сделал, но я залепила ему хорошую пощечину, а вы заставили его пожалеть еще больше. Возможно, теперь он будет вести себя прилично.

Гарт промолчал, дотронулся до ее плеча и жестом показал на дом.

Чуть не пританцовывая от радости, она семенила рядом с ним по дорожке, приноравливаясь к его широким шагам.

— Он поехал за мной, точно как вы на прошлой неделе, — сказала она, когда они подходили к крыльцу, — и отправил моих грумов назад, тоже прямо как вы. Поэтому я свистнула.

— Это было разумно.

— Самое разумное было приучить парней никогда меня не оставлять, кто бы им ни приказал, — сказала Амалия. — Но он, похоже, считает, что имеет право это делать, и когда я развернулась, он поехал за мной. Если он думает, что я выйду за него после того, что он натворил, то у него не все в порядке с головой.

Гарт открыл перед ней дверь и поторопил войти.

— А где остальные? — спросила Амалия.

— Они еще не спустились, когда я выходил из дома, — ответил он. — Возможно, они сейчас в зале, но идемте сюда.

Поскольку ему пришлось покинуть дом всего за несколько минут до того, как он швырнул сэра Харальда в пруд, она подумала, что вряд ли кто-то успел спуститься. Но она с готовностью позволила ему провести ее по коридору к передней.

Она была уверена, что он доволен так же, как и она, и вошла в переднюю.

Когда он запер дверь, затем прошел к противоположной двери и выглянул в зал, она уверилась, что ее догадка была верна.

— Они там?

— Еще нет, — ответил он, задвинув засов и на этой двери.

— Зачем вы заперли обе двери?

— Затем, что я должен вам кое-что сказать, — объяснил он, — и не хочу, чтобы кто-нибудь нас прервал.

Она открыла рот, чтобы сказать ему, что он не имеет права запираться с ней наедине, но суровое выражение его лица остановило ее.

— Вы сглупили, что его ударили, — сказал он. — Я предупреждал вас этого не делать.

— Он меня разозлил, испортив мне прогулку, — парировала она. — А потом разозлил еще пуще, заявив, что может легко заставить меня забыть свой гнев, доставив мне удовольствие. Он так и сказал: удовольствие.

— Когда я советовал вам не давать ему пощечину, я объяснял, что мужчина, уже доказавший, что он не джентльмен, скорее всего придет в ярость, если женщина ударит его по лицу. Я показал вам лучший способ и посоветовал вам закричать. И вы могли убежать от него, ударив его туда, куда я вам показал.

— Он был слишком близко от меня, чтобы сделать что-то еще, — огрызнулась она, не в настроении выслушивать критику. — И еще он дотрагивался до меня там, где не имеет никакого права дотрагиваться. Я просто отреагировала, и мне даже в голову не пришло закричать.

— Молли-детка, я…

— Не называйте меня так! И не говорите больше ничего!

— Но я…

— Мужчины! Вы все ужасны! Думаю, вас всех надо держать в клетках!

Развернувшись на пятках, она промаршировала к двери в коридор и взялась за задвижку, но он схватил ее за плечо, точно так, как это сделал сэр Харальд, хотя и намного мягче, и она отреагировала не задумываясь.

Ее правая рука сжалась в крепкий кулак, она развернулась и со всей злостью направила ее прямо в цель.

Это произошло слишком быстро, чтобы он успел поймать ее кулак, но ему удалось немного повернуться и смягчить силу удара. Он схватил ее за запястье.

Быстрый как молния, он попятился на два шага к ближайшей скамейке, сел на нее и резко потянул Амалию лицом вниз к себе на колени.

Хотя она вырывалась как бешеная и кричала на него, ни то ни другое не помогло. Он чувствительно шлепнул ее три раза по заду.

— Но я же сделала именно то, чему вы меня учили! — возмутилась она, когда он ее отпустил.

Неуклюже поднявшись на ноги и сопротивляясь соблазну потереть больное место, она напомнила ему:

— Вы говорили, что мне надо было врезать Саймону, когда он меня бранил.

— Я ожидал, что у вас хватит ума не проверять это на мне, — колко ответил он. — Хороший удар кулаком может научить брата-грубияна вести себя по-другому, но женщина никогда не должна бить мужчину только за то, что он беспокоится о ее благополучии и говорит ей правду.

— Я тоже сказала вам правду, — упрямо проворчала она.

— Да, сказала, я этого не отрицаю, — согласился он. — Я заметил, как вы рассержены, в ту же минуту, как вышел из дома.

— Я вас не видела.

— Знаю. Когда я открыл дверь, он как раз встал перед вами, и из-за его спины вы не могли ничего видеть. Весь ваш вид показывал, как вы разгневаны. Я не стал ждать, потому что когда он вас схватил, я понял, что у вас не хватит сил его остановить. Но я ожидал, что вы закричите.

— Я была слишком зла, — призналась она. — А когда я злюсь, то должна что-то сделать. Это происходит нечасто, но когда случается, мне надо по чему-то ударить, или что-нибудь швырнуть, или топнуть ногой. Мне хотелось сделать ему больно. Видит Бог, я все еще зла!

Глаза налились слезами, мешая ей его видеть.

Гарт увидел ее слезы, но не отреагировал на них. Он боялся, что засмеется и разозлит ее еще больше. Она, конечно, не ребенок, но сейчас была настолько похожа на рассерженную маленькую девочку, что это показалось ему забавным.

— Вы смеетесь надо мной, — сказала она со вздохом, вытерев глаза рукой. — Наверное, это я тоже заслужила.

— Когда я остановил вас у дверей, — мягко проговорил он, — то собирался сказать, что должен научить вас еще кое-чему, прежде чем позволить вам думать, что вы можете себя защитить. Я очень сожалею, что не сделал этого.

Она серьезно смотрела на него, прикусив губу. Глаза все еще блестели.

— Не смотрите на меня так, — предостерег он. — Это тоже может иметь последствия, а вы и без того уже здорово на меня сердиты.

— Какие последствия?

— Боюсь, я такой же дурной, как и Бойд, девушка, как вы и сказали. Когда вы его разозлили — если я правильно расслышал, — он хотел наказать вас поцелуями. Я больше не хочу вас наказывать, но когда вы так на меня смотрите, мне хочется вас поцеловать.

— Да вы и в самом деле такой же, как он!

— Если вы потребуете, чтобы я извинился зато, что вас отшлепал, то не дождетесь. Все поступки имеют последствия, вот почему надо хорошенько подумать, прежде чем что-то сделать. Вы не подумали. Говоря по правде, я тоже, но я долго и упорно тренировался быстро реагировать на нападение, что я и сделал. Было бы неискренне извиняться за это, потому что при подобных обстоятельствах я поступил бы точно так же.

Она продолжала пристально смотреть на него, и эхо собственных слов зазвучало у него в голове.

Он коснулся ее щеки, погладил одним пальцем, а когда она не оказала сопротивления, встретился с ее обвиняющим взглядом.

— Я знаю, может возникнуть впечатление, что мы отреагировали одинаково, но это не так. Я не сделал ничего. Просто дотронулся до вашего плеча. Вы отреагировали на ваш собственный гнев, не на меня. Я не заслужил вашего нападения.

Она глубоко вздохнула, сняла его руку со своей щеки, но не отпустила ее. Соблазн поцеловать ее сделался сильнее. Он сжал ее руку.

Она облизала губы.

— Думаю, я должна…

— Подождите, — остановил он ее, услышав голоса в зале.

— Я не могу ждать, иначе у меня не хватит духу… видите ли, вначале я думала, что это был Саймон, но теперь… теперь я не знаю…

Дверь загрохотала, и они услышали голос Сибиллы с другой стороны.

— Иисусе, какой-то болван запер дверь изнутри, — объявила она. — .Придется мне обойти вокруг и открыть ее.

Приложив палец к губам, Гарт протянул руку, открыл дверь и подтолкнул Амалию впереди себя в коридор. Когда она хотела было повернуть в сторону переднего холла, без сомнения, чтобы подняться по главной лестнице в свою комнату, он покачал головой и потянул ее мимо черной лестницы в северное крыло.

Амалия про себя ругала Сибиллу на чем свет стоит. Она не знала, почему выбрала именно этот момент, чтобы рассказать Гарту, что вторым человеком в комнате с Файфом в Сконе был, возможно, не Саймон. Вероятно, ей хотелось чем-то возместить ему удар. Но тем не менее она сказала ему, хоть и не прямо, а он достаточно сообразителен, чтобы ухватить суть.

Она должна кое-что объяснить.

Но когда он молча закрыл дверь между проходом в северное крыло и коридором, ведущим в передний холл, она услышала быстро приближающиеся шаги Сибиллы и поняла, что не осмелится произнести ни слова.

Сердце ее колотилось, а Гарт был слишком близко. Чувства ее пребывали в таком смятении, какого она никогда прежде не знала. Вначале она была довольна собой и Гартом зато, что они показали сэру Харальду, где раки зимуют. Потом, вместо ожидаемой похвалы от Гарта, получила выговор, удививший и разозливший ее. А потом он ее унизил.

Вспомнив последствия, она тяжело сглотнула, но больше не могла винить его за такую реакцию. Как бы ей ни хотелось думать, что их действия были одинаковы и что он повел себя как скотина, наказав ее, она понимала, что он прав. Она первая напала на него.

Она также верила, что он сказал правду, почему схватил ее за плечо. Осознание, что он собирался извиниться, заставило ее почувствовать себя еще хуже.

— Сибилла пошла в холл со стороны передней, девушка, — тихо проговорил он. — Но будет лучше, если я выйду отсюда первым. Подождите немножко, чтобы я убедился, что вы больше ни на кого не наткнетесь, а потом можете подниматься к себе.

— Но я не должна быть здесь, — запротестовала она. — Кроме того, мне надо сказать вам…

— Потом скажете, — прервал он ее. — По этому коридору больше никто не пойдет. Парни, которые убираются в наших с Кеннетом комнатах, никогда не пользуются этой дверью, только внешней, а Кеннет ушел во флигель еще до того, как я спустился вниз.

— Но тот, кого я слышала, был не Саймон. Мне просто так показалось, пока я не подошла поближе.

— Сомневаюсь, что сейчас вы в состоянии ясно мыслить, поэтому обговорим это позже, — тихо сказал он. — А теперь нам обоим пора.

С этим он приподнял ее лицо за подбородок и звонко поцеловал в губы.

— Противный, — пробормотала она, когда он открыл дверь. — Точно как сэр Харальд.

Ей показалось, она заметила улыбку, но он уже ушел. Губы ее горели от прикосновения его губ.

Через пару минут она выглянула в коридор, обнаружила его пустым, выскочила и взбежала наверх в свою комнату, где Бесс подметала пол.

— А я только собиралась идти вниз, миледи. Не думала, что вы вернетесь с прогулки так скоро.

— Пожалуйста, принеси мой серый кетль,[6] Бесс. Эту юбку и тунику я могу снять сама, но надо поторопиться, если я хочу успеть позавтракать со всеми.

— Да, миледи.

Девушка быстро прошла к сундуку, где лежал серый кетль, вытащила и хорошенько встряхнула его.

Когда Амалия вновь спустилась и обнаружила остальных за столом, Сибилла посмотрела на нее взглядом, полным искрящегося веселья, заставив ее гадать, многое ли ей известно. Но Изабелла, казалось, удивилась, увидев ее.

— Сибилла сказала, ты отправилась прокатиться верхом.

— Я проголодалась, — ответила Амалия, стараясь не смотреть ни на Сибиллу, ни на Гарта.

К ее облегчению, никто больше с вопросами к ней не приставал.

Гарт ушел, как только поел говядины с хлебом и выпил кружку эля. После этого ей, казалось, стало легче дышать, но эмоции еще не улеглись.

В течение дня, когда бы она ни вспомнила, как резко он дернул ее к себе на колени, гнев вспыхивал с новой силой.

Когда же она вспоминала поцелуй, ее эмоции были менее предсказуемы.

Во время полдника она игнорировала его так же демонстративно, как игнорировала сэра Харальда. Но когда после этого дамы перешли в теплый, солнечный сад, все ее мысли были обращены к Гарту.

Обозвав себя дурой, она сосредоточилась на предмете одежды, который чинила для Изабеллы, пока слуга не пришел сообщить принцессе, что приближаются два всадника.

— Скорее всего это какие-то мелкие сошки, мадам, потому что они не несут флага, а один больше похож на мальчишку, чем на взрослого мужчину. Новы велели предупреждать обо всех людях, которые будут приближаться к дому, а один из этих такой здоровенный, каких я сроду не видывал, поэтому я подумал, вы захотите знать.

Амалия встретилась взглядом с Изабеллой, и принцесса улыбнулась.

— Думаю, они могут быть тебе знакомы, — сказала она. — Иди и посмотри, так ли это, потом придешь и расскажешь нам. Если ты их не знаешь, предоставь их сэру Кеннету или сэру Гарту и возвращайся.

Отложив в сторону починку и надеясь, что всадники прибыли из Холла с новостями о Мег, Амалия отряхнула юбку и поспешила к калитке. Открыв ее, она выглянула во двор, подхватила юбки и побежала им навстречу.

В трапезной флигеля дружинников Гарт тоже получил известие о гостях. Задержавшись лишь для того, чтобы закончить отдавать приказы мужчинам, собравшимся вместе с ним на дневную тренировку, он пошел посмотреть, кто пожаловал.

Когда он вышел во двор, то увидел Амалию, стоящую на цыпочках и крепко обнимающую здоровяка, который ласково взирал на нее, своими огромными ручищами легко касаясь ее плеч. Второй был долговязым рыжим юнцом почти такого же роста, как Амалия, и примерно вполовину меньше того мужчины, которого она обнимала так горячо.

— Эй ты, громила, убери руки от ее милости! — прикрикнул Гарт, шагая к ним.

Когда все трое обернулись к нему, выглядя по очереди: один виновато радостным, второй настороженным, а третья раздраженной, — он широко ухмыльнулся и протянул руку:

— Добро пожаловать в Суитхоуп-Хилл, Тэм. Есть тут еще какие-нибудь женщины, которых ты хотел бы обнять?

Здоровяк, известный под совершенно неправдоподобным именем Малыш Тэмми, служил капитаном ратной дружины Букклея. Он ответил на твердое рукопожатие Гарта, но лицо его сделалось таким же настороженным, как и у парнишки, когда Амалия негодующе воскликнула:

— Это я обнимала его, сэр! — И с нотками вызова добавила: — Он мой очень хороший друг.

— Иисусе, миледи, поосторожнее, — предостерег Тэмми. — Не то он подумает…

— Ты ошибаешься, Тэм, — прервал его Гарт, — Я знаю тебя достаточно хорошо и не сомневаюсь, что ты был добрым другом ее милости. Но кто этот парень с тобой?

— А я, стало быть, еще один из ее добрых друзей, — ответил сам парнишка, улыбнувшись Амалии.

Гарт открыл рот, чтобы отчитать его за подобную дерзость, но Амалия рассмеялась и сказала:

— В самом деле, Сим, и всегда им будешь. Это Сим Эллиот, — добавила она, бросив короткий, холодный взгляд на Гарта.

— Неужто младший брат Дода Эллиота? Быть не может! Последний раз, когда я видел тебя…

— Я, само собой, подрос, сэр, — сказал Сим, выпрямляясь, словно мог вырасти еще больше, если потянется. — Таким большим, как Тэм, я не буду, но уж побольше Дода вырасту как пить дать.

Эти слова вызвали у Гарта улыбку. Ребенком он был тяжкой обузой для своего старшего брата, служившего капитаном стражников в Скотте-Холле. Гарт мог припомнить не один раз, когда недовольство Дода Эллиота выливалось в несколько болезненных моментов для юного Сима.

Уот рассказывал ему и о других злоключениях Сима, многие из которых происходили из-за привычки мальчишки следовать за Додом и его дружками, когда бы им ни взбредало в голову заняться обычной приграничной практикой угона чужого скота — как у англичан, так и у шотландцев.

Сим следовал за ними даже тогда, когда их вел Уот, и один из таких набегов закончился его встречей со своей нынешней женой.

Этот поток мыслей промелькнул в голове Гарта перед тем, как Тэм тихо сказал:

— Мы привезли весточку из Трева, мил…

— Вы оба ездили в Трев? — быстро спросил Гарт.

— Ага. Сам подумал, что это будет хороший опыт для парня.

Гарт спрятал улыбку, услышав, как его вспыльчивого кузена называют просто «Сам», а Сим добавил:

— Это был хороший опыт, точно. Но я должен был остаться с миледи, пока она не разрешится младенцем. Я поклялся служить ей до конца своих дней, так-то.

— Очень нужен ее светлости такой любопытный простофиля, который топчется в дверях и спрашивает каждые пять минут, не может ли он что-нибудь для нее сделать, — проворчал Тэм.

— Но я же много знаю про такие дела, — возразил Сим, взглянув на Амалию.

— Топай-ка ты лучше позаботься о лошадях, а разговоры оставь взрослым, — сказал Тэм тоном, не допускающим возражений.

— Да иду уже, иду, — отозвался Сим.

Затем мальчишка обернулся с ослепительной улыбкой и с поклоном обратился к Амалии:

— Приятно было снова повидаться с вами, миледи.

— Мне с тобой тоже, Сим, — ответила она, улыбнувшись, — Значит, Мег еще не родила?

— Нет еще, — ответил Тэм, строго добавив: — А ну-ка, марш, парень.

Сим пошел, и, глядя ему вслед, Гарт задал свой главный вопрос:

— Что сказал Дуглас, Тэм?

Тэм огляделся, но хотя в дверях флигеля стоял Бойд, поблизости не было никого, кто мог бы услышать их разговор. Когда Тэм продолжал колебаться, Амалия язвительно осведомилась:

— Следует ли мне уйти, Тэм, чтобы вы могли продолжить свою беседу один на один?

Он взглянул на Гарта.

Хотя это и позабавило Гарта, но ему не хотелось, чтобы она продолжала демонстрировать свое раздражение настолько явно.

— Будьте так любезны, миледи. Передайте принцессе, что сегодня у нас ночуют два гостя, но заверьте ее, что они будут спать во флигеле — по крайней мере мальчишка.

— Я тоже, — сказал Тэм. — Лучше мне быть рядом с парнем, сэр.

— Надеюсь, мы еще увидимся перед вашим отъездом, Тэмми, — заявила Амалия.

Затем, даже не взглянув на Гарта, развернулась и пошла к садовой калитке. Он смотрел ей вслед, пока Тэм не сказал:

— Думаю, теперь она нас не услышит, сэр.

— Не услышит, — согласился Гарт со вздохом, повернувшись и обнаружив, что здоровяк смотрит на него с насмешливой ухмылкой. — Ты чего лыбишься?

— Леди Амалия легко выходит из себя, — сказал Тэм. — Это я помню.

— В самом деле? — проворчал Гарт.

— Угу, и ни к чему злиться на меня, милорд. Это не я смотрю на вас, как будто вы пыль под ногами. Смекаете, чем так прогневили ее?

— Смекаю, но не собираюсь делиться этим с тобой и не желаю больше слышать от тебя «милорд», пока ты здесь.

— Вседержители небесные! Миледи, что же, не знает, кто вы?

— Она бы знала, если бы задумалась, ведь ей известно, что я приносил клятву вместе с другими баронами в Сконе. Но, полагаю, она думает обо мне только как о сэре Гарте Нейпире, кузене Букклея. Я бы не хотел, чтобы титул Уэст-рудера упоминался здесь.

— Как барон, служащий рыцарем при принцессе, вы волей-неволей вызовете пересуды.

— Это так, и Изабелла согласна, — подтвердил Гарт. — Но я намерен сделать все возможное, чтобы выяснить, кто убил Уилла и Джеймса. Арчи отправил меня сюда с целью узнать все, что известно Изабелле. Я же начинаю думать, что могу узнать больше от сэра Харальда Бойда.

— Кто он такой?

— Парень, который только что наблюдал за нами из дверей флигеля, — ответил Гарт.

— Думаете, он их убил?

— Его послал сэр Джон Эдмонстон, поэтому сомневаюсь. Однако же он человек Файфа, посему вполне возможно, что он отрядил его шпионить за Изабеллой, а быть может, достичь и еще одной цели. — Гарт не объяснил насчет Амалии, а Тэм не спросил. Его интересовало другое.

— А разве вы не говорили, что человек Уилла сказал вам, будто видел этого Халдейна в Эдмонстоне, но никто там слыхом не слыхивал о таковском?

— Говорил, но не обнаружил никаких других признаков его существования. Может, он теперь уж мертв, поэтому я наблюдаю за Бойдом. Какой может быть лучший способ для Файфа узнать, что задумала Изабелла, чем послать своего человека к ней на службу, как послали меня?

Тэм нахмурился:

— Если вы думаете, что Бойд — человек Файфа, почему бы не потолковать с ним? Убедительно так потолковать.

— Знание, что я не могу ему доверять, дает мне преимущество лишь до тех пор, пока я не брошу ему вызов. А потолковать с ним, если понадобится, я всегда смогу. Ну так что сказал Арчи?

— Он был радехонек, что вы послали нас, и точит зуб на Файфа, — доложил Тэм. — Все было, как вы и ожидали, сэр. Люди Дугласа в Стерлинге и Сконе говорили ему, что Файф едет в Лодер. Но, вишь ты, его ничуточки это не насторожило, ведь Лодер находится под контролем Файфа, да от Эдинбурга это недалече.

— Что Арчи собирается делать?

— Теперь-то он уж на пути из Трева, сэр. Сказал, вы должны встретить его в Хоуике в середине дня во вторник. Если Файф ктому времени покинет Лодер, Дуглас ждет, что вам будет ведомо, куда он намылился. Мы с Симом заехали в Холл узнать новости про нашу хозяйку и отправить парочку парней в Л одер для присмотра.

— Это хорошо, но лучше бы они оказались смышлеными, — сказал Гарт. — Я буду недоволен, если они потеряют след Файфа или он поймает их на слежке и станет допрашивать.

— Чему-чему, а уж допросу, думаю, они тоже не больно обрадуются, — проворчал Тэм. — Я велел им приехать в Суитхоуп-Хилл, если у них будет что сказать мне, поэтому если правитель поймает их, они знают только, что служат самому. Еще я им втолковал, если кто их спросит, они должны заявить, что у них послание для Уэструдера о новорожденном, а потом они направляются в Эдинбург с той же новостью для брата лэрда.

Гарт кивнул.

— Это должно обезопасить их, согласен, — сказал он. — Ты собираешься остаться и ехать в Хоуик со мной?

— Ага, сэр, — кивнул Тэм. — Сам велел мне так сделать, а потом отвезти Дугласа назад в Холл, если Файф не уедет из Лодера. Но Дуглас может отправиться и в Хермитидж.

— Если Файф еще не уехал, Арчи поедет прямиком в Лодер, — предсказал Гарт.

Любопытство грозило свести Амалию с ума. Подумав вначале, что Тэмми и Сим приехали сообщить ей о родившемся у Мег ребенке, а потом узнав, что они приехали увидеться с Гартом, она чувствовала себя обманутой. Тэмми и Сим— ее друзья.

Более того, Тэму известна ее страшная тайна. Сим Элиот тоже знал об этом. Юный Сим никогда не выдаст ее намеренно, не более, чем Тэм, но, будучи честным, прямым и бесхитростным, он уже едва-едва не проговорился.

Вспомнив, как Тэм резко отослал его, она задавалась вопросом, не сочтет ли Тэм себя обязанным обо всем рассказать Гарту, и от этой мысли ее бросило в жар.

Однако потом она почувствовала себя виноватой, ведь Тэм был ей самым добрым другом. Она не могла поверить, что он выдаст ее, каковы бы ни были обстоятельства.

Но вдруг Гарт прикажет ему рассказать все, что он знает о ней? Гарт — рыцарь королевства, человек, которого другие уважают уже за один этот факт.

Станет ли Тэмми лгать ему, клясться, что знает о ней не больше, чем сам Гарт?

Решив, что больше не останется наедине с Гартом, пока не будет уверена, что собственное поведение не выдаст ее, она избегала его взгляда за ужином и решительно избегала его после, завязав разговор с Сибиллой.

В результате Сибилла поднялась вместе с ней в ее комнату безо всякого приглашения. Там была служанка.

— Ты можешь идти, Бесс, — сказала Сибилла, придерживая дверь открытой. — Я помогу твоей хозяйке, если потребуется.

Бесс взглянула на Амалию, и та неохотно кивнула. Сибилла по-дружески улыбнулась ей, прикрыв за Бесс дверь:

— Не смотри так настороженно, моя дорогая. Что ты делаешь, меня не касается, и я не вправе тебя отчитывать. Но я подумала, ты должна знать, что я слышала твой голос, когда пыталась открыть ту дверь сегодня утром. Полагаю, сэр Гарт — тот мужчина, который был с тобой. Я слышала, как он произнес только одно слово: «Подождите», поэтому не могу быть уверена.

Хотя щеки ее пылали, Амалия вздернула подбородок, намереваясь сказать, что понятия не имеет, о чем говорит Сибилла. Но, встретившись с ее проницательным взглядом, она обнаружила, что говорит совсем иное:

— Да, все так и было. Собираешься рассказать леди Аверил?

— Я ведь уже сказала, что это не мое дело, — напомнила ей Сибилла. — Будь это сэр Харальд, я бы настоятельно посоветовала тебе держаться от него подальше, но сэр Гарт не причинит тебе вреда.

Амалия чуть не возразила ей, но придержала язык. Сибилла и без того слишком много знает. Поэтому она сказала:

— Сэр Гарт увидел, как сэр Харальд пристает ко мне в саду. Не стоит тебе бояться, что я могу иметь что-то общее с этим человеком. Мои родители хотят, чтобы я вышла за него, но он мне не нравится, Сибилла.

— Значит, ты не выйдешь за него. Однако старайся держаться от него подальше. Стоит ему только войти в комнату, как меня охватывает какое-то нехорошее чувство.

Амалия пообещала быть осторожной, и через, несколько минут Сибилла ушла.

Девушка легла спать, но спала плохо и проснулась среди ночи от очередного сна про старую мельницу и рассыпанное зерно, впивающееся в кожу. В результате в воскресенье она поднялась позже обычного, но успела вовремя спуститься к утренней молитве.

Снова была их с леди Нэнси очередь заправлять постель принцессы, и после, выполняя длинный список своих обязанностей, она почти не думала о Гарте или о ком-то еще, пока Изабелла не послала за ней.

Принцесса выглядела мрачной, когда Амалия ступила в зал, тотчас же пробудив в ней страх, что Изабелла узнала об их с Гартом приватной беседе в передней.

Однако Изабелла сказала:

— У тебя гость, моя дорогая.

— Кто, мадам?

— Твой брат Том. Он считает, будет лучше, если он сообщит тебе свою новость лично, и я согласна, поэтому он ожидает тебя в передней.

— Но я не хочу разговаривать с ним наедине, — заявила Амалия. — Умоляю, сударыня, если вы знаете, что он собирается сообщить, не могли бы вы сказать это сами?

— Это его долг — рассказать тебе, но я пойду с тобой, если хочешь, — успокоила ее Изабелла.

Амалия согласилась, и они, войдя в переднюю, нашли Тома нервно вышагивающим взад-вперед. Он бросил на Изабеллу вопросительный взгляд, но не стал возражать против ее присутствия.

— Что случилось? — спросила Амалия. — Зачем ты приехал?

— Наш отец умер, — сказал он с большей мягкостью, чем она могла от него ожидать. — Это случилось вчера или в пятницу поздно вечером.