Гори, моя звезда

6

Утром следующего дня Джемма узнала, что они находятся вблизи горного озера Микчу-Кано, про которое говорил Эрнандо. Отец показал ей это озеро на карте и сказал, что оно находится совсем недалеко от их лагеря.

Как она и предполагала, Эрнандо делал вид, что не замечает ее. Джемма же никак не могла выбросить из головы мысли о нем. А он, бросив на нее один мимолетный взгляд, стал вести себя так, словно прошедшей ночи не было. Во время проверки – все ли на месте – она отвернулась, чтобы не видеть его темных пытливых глаз. Эрнандо не произнес ни слова, Джемма так же молча надела шляпу и была готова продолжить путь.

Они шли по узкой тропинке, огибающей горы, которая была усыпана камнями самых разных размеров. Камни не беспокоили Джемму, и высоты она уже не боялась, просто надо внимательно смотреть, куда ступаешь.

Справа горы образовали огромный и очень глубокий каньон, по склонам которого росло множество различных растений. Тонкие струйки воды стекали с гор по узким каменистым каналам и падали на дно каньона. Это было захватывающее зрелище, но останавливаться, чтобы все рассмотреть, не было возможности.

– Уже немного осталось пройти, Джемма, – сказал Джеймс.

Он шел за ней по распоряжению Эрнандо, и она с удовольствием болтала с ним по дороге.

– Сегодня мы вышли раньше обычного, – напомнила ему Джемма. – Как ты думаешь, мы придем к этому озеру до темноты?

– Вполне возможно. Я думаю, профессор и Эрни не заставят нас уже сегодня искать остатки той дороги, что мы снимали с воздуха. У меня предчувствие, что вечером разобьем лагерь рядом с ней. Надеюсь, мы ее скоро найдем.

– Вы хоть знаете, что искать и как это должно выглядеть. Хотелось бы быть полезной вам, – пробормотала Джемма.

Джеймс улыбнулся.

– Когда увидишь дорогу, так и узнаешь, как она выглядит, – пообещал он. – А пока просто внимательно смотри вокруг.

Вдруг Джемма услышала какой-то странный звук и вслед за этим пронзительный крик. Она резко обернулась и увидела, что Джеймс исчез.

– Джеймс! – закричала она.

Джемма легла на землю и заглянула в пропасть. Ее сердце колотилось, а душа от страха ушла в пятки, когда она увидела, что Джеймс повис на самом краю обрыва, зацепившись за крепкий на вид куст. Если он сорвется, то неминуемо погибнет, поняла Джемма.

– Джеймс, хватайся за руку! Я удержу тебя! Удержу!

На крик обернулся Питер и, увидев, что произошло, кинулся помогать. Он лег рядом с ней и тоже протянул руку Джеймсу. Но не успела она дотянуться до пострадавшего, как ее отшвырнули в сторону. Это был Эрни.

– К скале, живо! – закричал он. – И не смейте отходить от нее. Это приказ!

Эрнандо лег рядом с Питером, протягивая Джеймсу свои сильные руки, а Джемма в ужасе замерла у скалы.

– Держи мою руку! – прокричал Эрнандо. – И попытайся зацепиться ногами за камень, иначе мы оба сорвемся.

Испуганная Джемма, прижавшись к скале, не могла отвести глаз от Эрнандо. Он был в равной опасности с Джеймсом – в любой момент они могли сорваться в пропасть.

Эрнандо начал медленно отодвигаться от края, и постепенно стали появляться голова и плечи Джеймса. Питер подхватил его и осторожно втащил на тропинку.

Все это время Джемма, до крови закусив нижнюю губу, стояла у скалы, дрожа как осиновый лист. Лицо ее было белым от страха.

Трое мужчин лежали на тропинке, закрыв глаза и тяжело дыша. Джемма бросилась к ним на помощь, увидев, в каком состоянии находится Джеймс, хотя самочувствие Эрнандо ее беспокоило больше.

– Стойте на месте! – приказал Эрнандо.

Джемма остановилась.

В то же мгновение его темные глаза посмотрели на нее ласково и закрылись снова.

– Все хорошо, – спокойно произнес он. – Отойдите к скале.

Джемма кивнула и покорно отошла. Проход был слишком узок, чтобы кто-то смог, не подвергая жизнь опасности, помочь им.

– У вас все в порядке? – крикнул профессор, заметив их отсутствие.

– Да, папа, все хорошо! – прокричала Джемма в ответ.

У них и в самом деле все было хорошо. Трагедии не произошло, а это главное. Джеймс лежал на тропинке – живой, хоть и не совсем здоровый. Он был в шоке и весь какой-то серый. Одежда его была порвана, и с первого взгляда могло показаться, что его кто-то очень сильно избил. Кроме сильного шока у него возможны сотрясение и переломы. Ему нужно как можно скорее оказать первую помощь.

Джеймс не мог идти без посторонней помощи. Эрнандо и Питер, поддерживая его с обеих сторон, начали медленно продвигаться в сторону лагеря и вскоре вышли к озеру.

Окруженное со всех сторон горами, озеро Микчу-Кано, сверкавшее в солнечных лучах, представляло собой восхитительное зрелище. Джемма, пораженная необычайной красотой горного пейзажа, замерла на мгновение.

Все самые трудные участки были пройдены, все опасности остались позади. Профессор и Начо уже сидели у костра и кипятили воду. Вскоре Джеймс уже лежал на разостланном на земле спальном мешке, а Джемма с профессиональной сноровкой принялась за дело. Она внимательно и очень осторожно стала проверять, не сломаны ли кости.

– Со мной все в порядке, – дрожащим голосом произнес Джеймс.

– Вовсе нет, – строго ответила она. – Даже если ты ничего не сломал, то остаются ушибы, порезы, синяки. И ты в шоке.

Джемма крикнула Начо, чтобы он принес сумку с медикаментами. Все путешественники побросали работу и, беспокоясь за Джеймса, столпились вокруг, наперебой предлагая помощь.

Но, когда Джемма заверила их, что Джеймс в порядке, все разошлись устраивать лагерь, оставив ее заниматься своим делом. Она начала осторожно снимать с него рубашку, которая была вся порвана и запачкана кровью.

Все тело Джеймса было в кровоподтеках и царапинах. Джемма продолжала стаскивать с него оставшуюся одежду, чтобы посмотреть его раны. Как ни старался Джеймс делать вид, что все нормально, он все-таки морщился от боли и выглядел слабым и очень несчастным. Но когда Джемма взялась за молнию на брюках и начала расстегивать ее, он негодующе закричал:

– Я в полном порядке! Что ты делаешь?

– В каком порядке?! – возмутилась она. – Ты весь в синяках и царапинах, и ноги, наверное, не лучше. Если ты не хочешь снять брюки как обычно, я срежу их с тебя. Необработанные раны могут воспалиться. И я их обработаю, будь уверен!

– Эрни! – закричал Джеймс.

Тот стоял в стороне и внимательно наблюдал за действиями Джеммы.

– Я здесь ни при чем! – ухмыльнувшись, ответил Эрнандо. – Когда она закончит лечение, ты почувствуешь себя гораздо лучше. Так что слушайся доктора. Это ее работа – оказывать нам медицинскую помощь, иначе я не взял бы ее в экспедицию.

– Но мне неловко!

– Ерунда! – воскликнула Джемма. – Я в своей жизни видела обнаженных мужчин больше, чем хот-догов. Питер! – крикнула она. – Подойди, пожалуйста, и помоги мне раздеть стеснительного пациента!

Позже, когда Джеймс лежал, удобно устроившись в своем спальном мешке, недалеко от костра, Джемма удовлетворенно улыбалась. К счастью, все обошлось благополучно – ни сотрясения, ни переломов она не обнаружила.

– Сегодня Джеймс никуда не сможет идти, – сообщила она Эрнандо, который подошел и встал рядом с ней, неспешно попивая кофе и держа еще одну кружку для нее. – Синяки и царапины – это пустяки, но он все еще в шоке. Теплое питье, отдых – и утром Джеймс будет в полном порядке.

– Я знаю, – пробормотал Эрнандо. – Мы уже у озера, а отсюда дорога гораздо лучше. – Он внимательно посмотрел на Джемму. – Вы действовали очень профессионально для начинающего врача.

– До поступления в университет я год путешествовала. Работала в больнице в Австралии, – устало пожала она плечами. – Там познакомилась с доктором из Англии, он многому меня научил. У него свои необычные методы. Так что я уж не такая и зеленая.

– Зеленая? – удивился Эрнандо.

– Это значит – неопытная, юная, очень молодая, – объяснила Джемма. – Игра слов.

Он кивнул, показывая, что понял.

– Скажите, а ваша фраза о том, что вы видели обнаженных мужчин больше, чем хот-догов, тоже игра слов?

– А как же… Это тоже своеобразная игра слов, – с серьезным видом заверила его Джемма. Но, увидев его насмешливые глаза, не выдержала и засмеялась. – Это первое, что пришло мне в голову. Надо же было как-то успокоить Джеймса.

– Ладно, вы успокоили меня. А то я почти поверил в услышанное, – прошептал Эрнандо. – Если с Джеймсом все хорошо, то я пошел к остальным: вдруг им нужна моя помощь. Изогнув черные брови, он ушел, бросив на нее сердитый взгляд.

Когда Джемма подошла к отцу и Питеру, то все еще не могла успокоиться и продолжала улыбаться. Она представила, как оскоблен Эрнандо и ее объяснением слова «зеленая», и разговором о многочисленных голых мужчинах, которых она якобы видела, да и тем, что позвала Саймона, а не его помочь раздеть Джеймса. Он такой пуританин, и его могло разозлить все что угодно.

– Чем будем заниматься? – бодро поинтересовался профессор.

– Вначале пообедаем, отдохнем немного, а потом решим, – ответил Эрнандо. – Мы уже сегодня поищем дорогу, построенную инками. Все будет зависеть от состояния Джеймса. Вердикт вынесет наш милый доктор: можно ли оставить Джеймса без ее присмотра, с одним Начо. – Он выжидательно посмотрел на Джемму.

Та пожала плечами.

– Джеймс выносливый, крепкий мужчина. Шок скоро пройдет. Но я бы не рекомендовала ему сегодня ходить.

– Ну если так, то с ним останетесь вы, сеньорита, – спокойно произнес Эрнандо. – А сейчас давайте поедим.

Джемма пошла взглянуть на Джеймса. Он уже отдохнул немного и выглядел гораздо лучше. Пульс был ровный, и, казалось, он уже оправился от шока. Конечно, Джеймсу было уже гораздо лучше, но все равно он был еще слаб, и о походе не могло быть и речи. Сев рядом, Джемма немного поболтала с ним, желая успокоить, ибо он очень нервничал, что из-за него срываются планы экспедиции. После того как он поспит, решила Джемма, надо будет попытаться поставить его на ноги.

Обедали они вместе. Джемма удобно устроилась рядом с Джеймсом прямо на земле. Едва она закончила есть, как услышала голос Эрнандо, зовущий ее:

– Джемма, идите сюда!

Она удивленно обернулась. Эрнандо чуть ли не впервые назвал ее по имени, и это у него получилось так естественно. Он стоял на берегу озера, держа в одной руке бинокль, а другой махал ей.

– Джемма, скорее! – кричал он.

Она побежала к нему, не обращая внимания на то, что все удивленно смотрели на них.

– Что-то случилось? – подбежав, спросила Джемма.

Он обнял ее за плечи и показал на какой-то предмет на другом берегу озера, окруженного горами.

– Кондор, – тихо произнес Эрнандо. – Сначала посмотри на него так, а потом в бинокль.

Сердце Джеммы от волнения затрепетало, но она легко нашла глазами птицу и с восторгом проследила, как, взмахнув огромными крыльями, величавый кондор медленно и плавно взлетел. А когда она посмотрела в бинокль, то ей показалось, что птица находится рядом.

– Какое великолепное зрелище! – прошептала Джемма, не в силах оторвать взгляд от птицы. – Мне кажется, я могу смотреть на него бесконечно.

– В полете ничто не может сравниться с кондором, но вблизи он не так красив, как в воздухе. Индейцы считают его духом Анд. Увидеть его хоть на мгновение – это уже удача.

Пока он рассказывал ей о кондоре, величавая птица сделала круг над озером, взмыла высоко вверх и скрылась за горами.

Джемма опустила бинокль и повернулась к Эрнандо.

– Спасибо, что позвали меня, – улыбаясь поблагодарила она Эрнандо. – Сама бы я его не увидела. А как вы узнали, что я хотела увидеть кондора?

– Я увидел это в ваших прекрасных глазах. – Удивительно нежная улыбка осветила лицо Эрнандо. – Кроме того, вы у нас очень храбрая и умная. И, как никто другой, заслуживаете радость – видеть кондора в полете.

– Я совсем не храбрая, – задумчиво произнесла Джемма. – Вы тащили меня через весь мост.

– Идти через такой мост большинство женщин, которых я знаю, вообще отказались бы. А другие визжали бы что есть мочи, – уверил ее Эрнандо. – А сегодня в такой сложнейшей ситуации вы оказались смелой и находчивой и сразу поняли, что надо делать. Вы не потеряли голову от страха, а спокойно, с шутками выполняли свою работу, хотя тоже были в шоке от случившегося. – Эрнандо внезапно улыбнулся, волна нежности захватила его. – Да-да, вы действительно заслужили право увидеть кондора!

Они пошли обратно к лагерю, держась за руки.

– Что ему было нужно от тебя? – сердито спросил Питер. Он подскочил к Джемме, как только Эрнандо отошел поговорить с профессором. – С каких это пор ты стала такой любезной с сеньором Мендозом?

– Эрни показал мне кондора в полете! – взволнованно сказала Джемма. – Он знал, что я очень хотела увидеть эту величавую птицу. А еще он говорил, что наблюдать за кондором – это редкая удача. Это такое прекрасное зрелище!

– Святые небеса! – пробурчал Питер. – Воистину жизнь полна неожиданностей! То ты зовешь его «этот тип», а он тебя – сеньорита Робертс, а теперь общаетесь, как близкие друзья, называя друг друга Джеммой и Эрни. Удивительно! Он приносит тебе кофе и зовет посмотреть на кондора! Возвращаетесь вы, держась за руки! Как это объяснишь?

– А что в этом особенного? Мы и мост переходили, держась за руки, – недовольно перебила его Джемма. – При чем здесь ты? Тебя расстроили мои хорошие отношения с Эрни?

– Не просто расстроили. Все гораздо хуже! – сердито проворчал Питер и отошел.

Джемма застыла в изумлении. Что это с Питером? Неужели он ее ревнует? Но ведь они просто друзья, а Эрни всего лишь позвал ее посмотреть на кондора. О том, что было ночью, она решила не вспоминать. Он ее наказал за то, что она нарушила его приказ, и это больше не повторится.

Воспоминания о ночных поцелуях взволновали Джемму, и, чтобы хоть немного успокоиться, она пошла навестить Джеймса. Сердце ее колотилось, лицо пылало. Да, Эрнандо Мендоз интересовал ее, волновал, но ведь это глупо: как только закончится экспедиция, она тут же уедет домой и они больше никогда не встретятся. Очень грустно. Джемма приказала себе больше не думать об Эрнандо, а наслаждаться горами, водопадом, кондором и южной лунной ночью.

Но она думала только о нем. Эрнандо говорил, что видел ее прекрасные глаза, еще он назвал ее храброй, хотя она себя таковой не считала. Но все равно было приятно, что ее сочли достойной участницей чисто мужской экспедиции. А кроме того, он упомянул, что его знакомые женщины визжали бы от страха на ее месте.

Отец говорил, что Эрнандо окружают пылкие красавицы. Да, ему именно такие красавицы и нравятся. А она? Она со своими старомодными взглядами на жизнь вовсе не такая.

Вскоре после полудня Эрнандо решил пойти попробовать разыскать дорогу. Джемма еще раз осмотрела Джеймса, и поскольку он чувствовал себя гораздо лучше, да и выглядел не плохо, то Джемма решила оставить его с одним из проводников.

– Начо пойдет с нами? – поинтересовался профессор, когда они уже укладывали рюкзаки.

– Нет, Начо останется в лагере, так будет лучше, – ответил Эрнандо. – Я ему доверяю больше, чем всем остальным, но все же мне не хотелось бы брать его с нами. Индейцы не знают, что мы ищем в горах, – продолжал он. – Я бы попросил вас не рассказывать о наших находках. Если нам повезет и мы найдем то, что ищем, все придется держать в секрете. Иначе у нас появится очень много соперников.

– Разве Начо может нас предать? – удивленно спросил Саймон.

Эрнандо пожал плечами.

– Кто знает! Лучше, если он ничего не будет знать. Начо говорит по-английски, и если Джеймсу что-нибудь понадобится, пока мы будем в горах, то Начо его поймет.

– Я пойду поговорю с ним, – сказала Джемма.

Индейцы наконец поверили, что она доктор, и стали уважать еще больше. Теперь она для них не просто красивая слабая женщина, которая понимает и любит их музыку, но еще и очень важный, очень нужный участник экспедиции.

Это новое положение оказалось для Джеммы очень выгодным. Теперь не надо было каждый раз просить Эрнандо, чтобы он приказал индейцам что-либо сделать. Начо стал беспрекословно подчиняться ей. Джемма объяснила ему, что Джеймс находится в шоковом состоянии, и просила присмотреть за ним, пообещав, что не будет долго отсутствовать. Начо внимательно выслушал Джемму. Ей показалось, что он даже гордится ее поручением. А она решила поблагодарить его за то, что он приносил ей горячую воду каждое утро к палатке.

– Спасибо, тебе, Начо, что приносишь мне горячую воду, – сказала Джемма улыбаясь, но он ее не понял.

– Вам нужна горячая вода, сеньорита? – спросил он удивленно.

– Нет-нет. Я хотела поблагодарить тебя за горячую воду, которую ты каждое утро приносишь к моей палатке, – объяснила Джемма. – Это так приятно умываться теплой водой, а не ледяной.

– Сеньорита, но я не приносил вам воды, – ответил индеец и тут, что-то вспомнив, расплылся в широкой улыбке. – Это делает сеньор Мендоз. Я много с ним путешествовал, и он всегда встает рано, еще до восхода солнца. Я видел, что он приносит котелок с горячей водой к вашей палатке. Вам следует его благодарить.

Ошеломленная словами Начо, Джемма уставилась на него, но было ясно, что он сказал правду, в которую ей было нелегко поверить. Так вот кто подогревал ей воду каждое утро – Эрни, а ведь тогда они готовы были вцепиться в глотку друг другу.

Попрощавшись с Начо, Джемма пошла к остальным, все еще не придя в себя от неожиданной новости. Она старалась не встречаться глазами с Эрнандо, чувствуя себя неловко и виновато, хотя он и не знал, о чем рассказал ей Начо. Самым большим сюрпризом для Джеммы было обнаружить, что Эрни настолько галантен. И она была благодарна ему за оказанное внимание.

Они быстро собрались и двинулись в путь, но уже через полчаса обнаружили, что дорога разделилась на две.

– Я с воздуха этого не заметил, – пробурчал Эрнандо и вместе с профессором склонился над картой, что-то обсуждая. – Нам надо разделиться и пойти по обеим дорогам, чтобы не терять времени.

– Джемма пойдет со мной, – быстро проговорил Питер, но тут вмешался профессор.

– Это не слишком удачное предложение, – сказал он. – Вы впервые в горах, поэтому один из вас пойдет со мной, а другой – с Эрни.

Джемма хотела идти с Эрнандо. Во-первых, ей приятно его общество, а во-вторых, она сможет поблагодарить его за горячую воду. Тем не менее она понимала, что выбор не за ней.

– Джемма пойдет со мной, – решительно сказал Эрнандо, не обращая внимания на недовольную гримасу на лице Саймона. Он не собирался объяснять свой выбор, просто ждал, когда профессор выберет, по какой дороге пойдет.

– Но, Джемма, ты не можешь идти с сеньором Мендозом, – прошептал Питер. – Ты должна идти с профессором. Он же твой отец. Ты пошла в экспедицию, чтобы ухаживать за ним.

– Прекрати! – прошипела Джемма, собираясь высказать ему все, что о нем думает.

Но Эрни, даже не взглянув в сторону Джеммы и Питера, развернулся и пошел, а ей ничего не оставалось, как последовать за ним. Она чувствовала неловкость из-за выходки Питера.

– Эта дорога где-то в горах – сказал Эрнандо после долгого молчания, когда они прошли уже большое расстояние. – И она должна быть очень живописной.

Джемма поняла, что он пытается загладить неловкость от произошедшего инцидента, и щеки ее порозовели от смущения.

– Обычно Питер не грубит, – сказала она, глядя в сторону.

– Не сомневаюсь, что, как только вы вернетесь домой, он станет прежним милым молодым человеком.

Итак, Эрнандо не поверил моему объяснению, что мы с Питером просто друзья, подумала Джемма. В его стране женщина, наверное, не может иметь друга-мужчину. А может, мужчины привыкли господствовать? Джемма почувствовала себя очень несчастной. Она уже пожалела, что не пошла с отцом. Эрни стал с ней опять очень холоден. Искомой дороги не было и в помине, поэтому Джемма и Эрни продолжали идти. И продолжали молчать.

Изредка на пути попадались пучки жесткой травы, жавшиеся к большим камням, но больше ничто не оживляло однообразного унылого ландшафта. И только пики огромных величавых гор возвышались над ними.

– А почему вы уверены, что мы сможем здесь что-нибудь найти? – спросила Джемма, устав от тягостного молчания.

– Я вовсе не уверен, – ответил Эрнандо, поглядев на Джемму. – Просто предполагаю, что здесь можно кое-что найти. Но возможно, что здесь ничего и нет.

– Мне бы не хотелось, чтобы все прошло впустую, – грустно проговорила Джемма. – Хотя я все равно не забуду этого путешествия. Я многому научилась за время похода и больше не буду переживать за папу. Вы совершенно правы. Он может о себе позаботиться лучше, чем я.

– У него большой жизненный опыт, – ответил Эрнандо кратко.

– У Джеймса тоже жизненный опыт, а он едва не погиб сегодня, – напомнила ему Джемма. – Когда я узнала, что папа едет в Аргентину, то я действительно очень встревожилась. Аргентина мне казалась такой далекой и очень опасной страной.

– И чего же именно вы опасались? – холодно спросил Эрнандо. – Не продолжайте, я знаю, что думают о моей стране американцы. Аргентина – это холодные каменные горы, непроходимые джунгли, бескрайние пампасы и всюду живут дикари.

– Какая чушь! Вы забыли, что я закончила Гарвардский университет, – оборвала его Джемма, уязвленная словами Эрнандо. – А о странах Латинской Америки я много знаю потому, что их изучал мой папа. Но как только экспедиция закончится, я тут же уеду домой. Только там мне уютно.

Дальнейший путь они продолжали в полном молчании. Джемма шла немного в стороне от Эрнандо, сердито глядя то на землю, то на небо, то на горы, и вдруг увидела что-то блестящее в камнях, грудой лежавших в стороне, неподалеку от нее.

– Не отходите далеко, – строго приказал Эрнандо, когда Джемма бросилась к своей находке.

Но она его не слушала. Ей надоели его бесконечные запреты и приказы, а еще очень хотелось посмотреть, что же там блестит. Джемма откатила небольшой камень и под ним обнаружила какой-то предмет, похожий на кусок золота. Он был покрыт толстым слоем пыли и грязи, но по его тяжести она поняла, что это все-таки чистое золото.

Когда подлетел Эрнандо, чтобы отчитать ее за непослушание, она раскрыла ладонь и показала ему этот предмет.

Гнев его вмиг улетучился.

– Посмотрите, это какая-то статуэтка, – волнуясь, сказала Джемма. – И она довольно тяжелая.

Эрнандо не попытался взять статуэтку из рук Джеммы. Он молча сел на корточки рядом и стал наблюдать, как она очищает ее от грязи, действуя то ногтем, то рукавом. Через несколько минут статуэтка засверкала в ярком солнечном свете.

– Это лев! – пробормотала Джемма. – Но он просто ужасен. – Небольшая фигурка на ее ладони напоминала очень злобного лежащего льва – передние лапы странно подогнуты, хвост, свернутый в кольцо, был прижат задней лапой, а зубы оскалены.

– Это божественный ягуар, – мягко проговорил Эрни, осторожно беря фигурку у Джеммы. – Он относится к инкскому периоду и сделан из чистого золота.

– Золото инков… Здесь могут быть и другие находки, – взволнованно проговорила Джемма. – А это значит, что где-то здесь проходит дорога. И, может быть, очень близко.

Эрнандо увидел, что Джемма улыбается, а глаза ее блестят.

– Я согласен с вами: дорога, должно быть, проходит неподалеку.

– Все это так волнующе! – Лицо ее светилось от счастья, когда она поглядела в карие глаза Эрнандо. – Может, вернемся и расскажем остальным о нашей находке?

– Вы этого хотите?

– Нет. Давайте поищем еще! Вот будет здорово, если мы с вами найдем дорогу! Папа так обрадуется. А вот Питера это взбесит.

– Вы и вправду хотите, чтобы он взбесился? – тихо спросил Эрнандо.

– Ой, когда мы вернемся, он и так уже будет сердитым. Засыплет меня вопросами, что мы делали, о чем говорили, а как увидит божественного ягуара, то умрет от зависти.

– Возьмите и положите в свой карман. Нашли ее вы, и она ваша, – сказал Эрнандо, возвращая ей статуэтку.

– А этот божок не причинит мне зла? – полушутливо поинтересовалась Джемма.

– Нет. Когда я рядом, сеньорита, вам ничто не грозит, – уверенно произнес Эрнандо. Он взял ее за руку и повел за собой. – У нас есть еще время до того, как надо будет возвращаться. Если нам повезет и мы найдем дорогу, представляете, как будут поражены профессор и Саймон! Вам тоже будет что вспомнить, когда вы вернетесь в свою цивилизованную страну.

– Вас я и так не забуду, – тихо произнесла Джемма. – Я не могу представить экспедицию без вас.

– Спасибо, – так же тихо произнес Эрнандо. Его карие глаза несколько секунд пристально вглядывались в ее лицо. Но он тотчас взял себя в руки и, усмехнувшись, повел Джемму дальше. – Когда мы встретились впервые, то не очень понравились друг другу, не так ли? – продолжил он. – Я не хочу, чтобы вы помнили только меня. Но сейчас вы одна из тех, за кого я отвечаю. Так что не надо считать меня добропорядочным и хорошим, я совсем не такой.

– Я это знаю, – ответила Джемма, пораженная его откровенностью.

– А ночью… Тут вы правы. Горы, луна и прочее – короче, очень романтическая обстановка, когда очень легко сделать ошибку.

Эрнандо задел самую чувствительную струну в душе Джеммы, лицо которой окрасилось румянцем. Она сказала то, что думала: Эрни она не сможет забыть, даже если бы хотела. И еще она знала, что после экспедиции они больше не встретятся. Никогда.

Эрнандо чем-то напоминал ей божка, оттягивающего ей карман, – он такой же жестокий, красивый и таинственный. Он притягивал ее, завораживал, но в то же время и пугал. Она чувствовала в нем сильного мужчину.

Эрнандо и Джемма продолжали идти вперед, обходя попадавшиеся на их пути большие камни и перелезая через завалы. Джемма так устала, что еле волочила ноги и с трудом заставила себя поднять голову, когда Эрнандо остановился и взял ее за руку.

– Посмотрите! – сказал он, и Джемма увидела перед собой дорогу.

Широкая, вымощенная камнями, как и говорил Эрни, она состояла из отдельных участков, соединенных между собой, и уходила вверх, далеко в горы. А дальше – прямо в небо.

– Есть! Мы нашли ее! – радостно закричала Джемма и посмотрела на Эрнандо счастливыми глазами.

Он ласково провел рукой по ее щеке.

– Да, мы нашли ее, – тихо повторил он. – Теперь перед профессором и своим парнем вы предстанете в блеске победительницы.

– Питер никогда не был моим парнем и никогда им не будет! – возмущенно воскликнула Джемма. – Я уже говорила вам, вы что, глухой?

– Я вижу и слышу только то, что хочу видеть и слышать, – насмешливо ответил Эрнандо.

Джемма отвернулась и вздохнула.

– Вы слишком самонадеянны, но я очень устала, чтобы спорить с вами.

– Что же вы раньше не сказали? – удивленно спросил Эрни. – Нам уже пора возвращаться, но вы должны немного отдохнуть, иначе не дойдете до лагеря. Сегодня такой напряженный день, и я не должен был заводить вас так далеко.

– Вам не надо было брать меня с собой, – фыркнула Джемма.

Он насмешливо посмотрел на нее.

– Я не мог отпустить вас с профессором.

– Почему? – буркнула Джемма, усаживаясь на теплый камень.

– Это же ясно: мне нравится ваше общество, сеньорита, – ровным голосом проговорил он и сел рядом с ней, доставая из рюкзака небольшую флягу с водой.

– Почему вам нравится моя компания? – поинтересовалась она.

– Потому что мне нравится жизнь, полная риска. Пейте! – приказал он, предлагая Джемме флягу с водой. – У меня есть немного шоколада. Это придаст вам сил и поможет добраться до озера.

– Вы какой-то странный. – Джемма задумчиво посмотрела на Эрнандо.

Аккуратно разламывая шоколадку своими сильными смуглыми пальцами, он улыбался своей обычной кривой улыбкой.

– Почему я странный? – спросил он. – Может, это вы, сеньорита, очень странная, и это так привлекает меня. Возможно, именно поэтому я целовал вас прошлой ночью. Мне захотелось узнать вас лучше. Я очень любознателен.

– И ужасно высокомерен, – добавила Джемма, сидя на камне с закрытыми глазами. – Я не желаю быть вашим подопытным кроликом.

– Тогда не подстрекайте моего интереса к своей персоне, – промурлыкал Эрнандо бархатным голосом, глядя на Джемму своими бездонными глазами.

– А что именно интересует вас во мне? – задала вопрос Джемма, не открывая глаз.

– Ваша красота, необузданный нрав, ранимость души. Вы полностью завладели моими мыслями.

– Я не просила приносить мне каждое утро горячую воду, – неожиданно выпалила Джемма, резко вставая. Усталость как рукой сняло.

Эрнандо лениво улыбался.

– Но вы и не отказывались принимать ее, – медленно проговорил он.

– Не отказывалась. Так приятно умываться горячей водой, а не ледяной. Спасибо. – Немного успокоившись, Джемма снова села. – Я думала, это делает Начо, и только сегодня узнала, что это вы. Вначале решила, что это папа или Питер заботятся обо мне, но я и мысли не допускала…

– Естественно. Ведь я варвар, – с иронией закончил он.

– Нет. Просто вы слишком надменны.

– Неужели?

– И деспотичны.

Эрнандо нравилось дразнить Джемму.

– Да, самоуверенный, надменный, высокомерный и деспотичный – это все мои достоинства. Ведь я конкистадор, завоеватель…

Она подняла голову и взглянула на Эрнандо, который, растянувшись на земле, смотрел в небо.

– И всегда выходите победителем. Победа доставляет вам наслаждение. – Она поняла, что ее нападки лишь веселят его. – Вам нравится быть главным во всем, нравится смотреть на людей сверху вниз…

Джемма испуганно вскрикнула, когда Эрнандо, внезапно перекатившись, обнял ее своими сильными руками и накрыл собой.

– Нравится. Очень. – Он пристально смотрел на нее, лежавшую под ним, и внешне был совершенно спокоен. – Продолжайте! – приказал он. – Ведь вас не пугает, что я деспот. – Он смотрел на Джемму сверху вниз, взгляд его был серьезен.

Она почувствовала легкое покалывание во всем теле, как будто по нему пропустили электрический ток. О как же ей хотелось, чтобы Эрнандо поцеловал ее!

Ее руки обвились вокруг его шеи, взгляд молил о поцелуе, и это желание читалось в глазах Эрнандо. Казалось, воздух раскалился от сексуального напряжения, которое поглотило их обоих. Что-то пробормотав по-испански низким хриплым голосом, он приблизил к Джемме свои губы, и они слились в чувственном поцелуе. Она не желала сопротивляться этой эротической атаке, полностью растворившись в новых для себя ощущениях. Когда же она застонала от наслаждения, то услышала его ответный стон.

– Почему ты не сопротивляешься?

– Не хочу.

Внезапно Эрнандо крепко прижал к себе ее ладонь. Жар его тела был подобен магниту, и она поняла, что не сможет убрать руку, даже если он отпустит ее. Его кожа была теплой, прикосновение жестких волос вызывало возбуждение. Осмелев, она подняла голову и обнаружила, что смотрит прямо в горящие темные глаза.

– Не мучай меня, – прошептала Джемма, уткнувшись губами в его шею.

Эрни освободил одну руку, снял ее шляпу и распустил волосы.

– Значит, только тебе позволено мучить меня? – хрипло спросил он. – И у меня нет никаких прав?

– Эрни! – Джемма в отчаянии успела только прошептать его имя, прежде чем он закрыл ей рот губами, затвердевшими в требовательном порыве, против которого она не могла устоять.

У нее кружилась голова от прикосновения этих настойчивых губ. Он начал порывисто ласкать ее, а Джемма приникала все ближе, чувствуя, как его руки скользят по ее спине к бедрам и сжимают их. Ее словно опалило пламя, и она еще сильнее прижалась к его сильному телу. Когда Эрнандо расстегнул ее рубашку и нашел острые затвердевшие кончики ее грудей, Джемма задохнулась от возбуждения.

Тело Джеммы пылало от желания, она буквально таяла в объятиях Эрнандо, который наслаждался ее покорностью. Его руки скользнули под нее, крепко прижав к груди, а затем он внезапно откатился в сторону, вскочил и одним быстрым движением поставил Джемму на ноги.

– Вы слишком соблазнительны, и это становится опасным, – строго произнес он, продолжая держать Джемму за плечи, поскольку ее слегка покачивало. – Как только закончится экспедиция и мы вернемся в Сан-Хуан, вы тут же улетите домой.

– Разумеется, – сквозь слезы дрожащим голосом ответила она. – В Америке мне не придется защищать себя от грубиянов!

– Вам и здесь не надо, – вкрадчиво произнес Эрнандо. – Здесь вы под моей защитой.

– Именно вы и нападаете на меня! – возмущенно выпалила Джемма, приводя в порядок свои волосы.

– Я? Неужели? – лениво протянул Эрнандо. – А мне казалось, что это был простой поцелуй. К тому же вы наслаждались им и хотели большего. Значит, я ошибся, что еще раз подчеркивает разницу между нашими обычаями и нашими культурами. – Окинув Джемму пристальным взглядом, он закинул на спину рюкзак. – Возвращаемся. Все уже обеспокоены нашим отсутствием, а вашего парня так просто трясет от подозрений.

Джемма молчала, поджав губы. Говорить с ним бесполезно. Все его слова – это очередное проявление его высокомерия.

– Я ненавижу вас! – прошептала она, но Эрни даже не взглянул в ее сторону.

– Превосходно, – ледяным тоном ответил он. – Это очень хорошо. Так будет безопаснее для вас.

Когда они вернулись в лагерь, профессор и Питер, уставшие и унылые, сидели у костра. Индейцев поблизости не было, значит, можно было спокойно поделиться последними приятными новостями и обсудить план на ближайшие дни. Джеймс уже мог вставать и тоже присоединился к ним.

– Индейцы знают, что мы что-то ищем, – сказал профессор Эрнандо. – Мы должны быть очень осторожны.

– Я согласен, но они не знают, что мы нашли дорогу, – сообщил Эрнандо. – И не знают, что Джемма нашла золотого божественного ягуара. Мы сделаем так, – продолжал он. – Пока будем исследовать окрестности, индейцев оставим в лагере. Может быть, будут нужны раскопки и понадобится специальное оборудование, тогда отложим это до следующей экспедиции. Для предварительной разведки больше ничего и не требуется. Джеймс, как ваша аппаратура, не пострадала?

– Нет-нет. Все в порядке. Как только мне стало легче, я все проверил.

– Отлично. Завтра нужно будет поснимать, – подытожил Эрнандо.

– Джемма, дорогая, покажи-ка нам своего золотого бога, – обратился Линк к дочери, которая сидела немного в стороне и не принимала участия в общем разговоре.

Она протянула ему статуэтку, достав из кармана, и профессор положил ее на ладонь. Все стали внимательно рассматривать фигурку и обсуждать ее достоинства.

– Да, это золото инков. Так и есть – божественный ягуар! – прокомментировал профессор, возвращая фигурку Джемме.

– Папа, я не хочу хранить ее у себя, отдай ее сеньору Мендозу. У него она будет в большей сохранности, – сухо заметила Джемма. – Хоть фигурка и небольшая, но в ней заключена огромная сила, и я трепещу, ожидая кары, которая ждет меня за кражу этого божественного ягуара.

– Но ведь ты нашла его в горах! – сказал отец, удивленно глядя на нее. – Джемма, ушам своим не верю, какую чушь ты несешь!

– Я знаю, папа. Но я успокоюсь только тогда, когда закончится эта экспедиция.

– Так действительно будет лучше, – согласился Эрнандо. – Вы ведь не сможете вывезти ее из страны, даже если и захотите.

Он склонился к Джемме, не сводя с нее угрюмого взгляда, но она решила не обращать на него внимания и не препираться с ним. Их взаимное влечение настолько сильно, что от него невозможно избавиться вдруг. Даже сейчас, когда они поссорились, она чувствовала, как их тянет друг к другу. Когда она смотрела на него, у нее внутри все словно переворачивалось. Неужели она полюбила Эрнандо Мендоза?

Следующий день был полностью посвящен дороге. Джеймс делал снимки, а остальные осматривали обочину дороги.

Когда уже было решили закончить на этот день работу, Питер Саймон сделал открытие. Он обнаружил маленький проход, почти полностью заваленный камнями. Эта находка заинтересовала всю группу настолько, что они стали разбирать завал из камней, закрывающий проход. Работал и Джеймс, который хоть и выздоровел, но был еще слаб. Вход оказался довольно широким, но низким. Профессор и Эрнандо первыми полезли внутрь, а остальные следом.

Внутри оказалось пустое пространство, похожее на маленькую арену, и было ясно, что это сделано руками человека. Фундамент возвышался в некоторых местах как минимум на три с половиной фута. Линк начал исследовать эту постройку.

– Миниатюрная, но очень точная копия храма, – заявил он уверенно. – Инки были хорошими строителями. – Он помолчал немного и добавил: – Когда пришли испанские завоеватели, инки ушли в горы, забрав с собой все, что только можно было забрать, и вполне могли использовать это помещение для хранения сокровищ.

– А разве испанцы не искали сокровища? – спросил Питер.

– В горах было золото, серебро, драгоценные камни в таких количествах, что они и представить себе не могли, – тихо ответил Эрни. – Скорее всего, они решили, что то, что унесли индейцы, не стоит трудов, которые могут быть затрачены на поиски.

Все молчали. В этот момент для них не имело значения, найдут ли они что-нибудь еще, их поразила таинственная и торжественная атмосфера, царившая в этом подобии храма.

– Начинать здесь раскопки сейчас бессмысленно. Работы очень много, – проговорил профессор в задумчивости. – К тому же нам без помощи не обойтись.

– Мы должны как можно скорее вернуться в Сан-Хуан, – сказал Эрнандо. – Там мы все спокойно обсудим и позже организуем другую экспедицию.

Джемме казалось, что у нее остановилось сердце. Все. Путешествие закончено, они возвращаются. Когда же новая экспедиция придет сюда, на это место, она уже будет далеко, в Америке, работать в больнице. Но какая-то частичка ее самой останется в этих горах навсегда! Именно здесь, в Андах, она узнала, как красив мир, как интересна жизнь, именно здесь она встретила Эрнандо Мендоза и полюбила его. Настало время возвращаться домой к своей обычной жизни, и Джемма чувствовала себя одинокой и несчастной.

– Вы сегодня какая-то грустная, Джемма, – сказал Джеймс, подойдя к ней.

Она лишь пожала плечами.

– Я хочу сделать несколько ваших фотографий на память, – продолжил Джеймс. – Пожалуйста, распустите волосы.

– Хорошо. – Она улыбнулась сквозь слезы и сняла шляпу. – На память так на память. Где мне встать?

И Джеймс начал щелкать ее с упоением художника: Джемма на камне, Джемма на дороге, Джемма на фоне развалин древнего храма, Джемма сидя, стоя, Джемма в движении – и золотистые волосы летели за ней. Бледные щеки вдруг вспыхнули румянцем, и она неожиданно рассмеялась. Это был радостный, веселый смех, полный беспечности юности и сродни очарованию лунного света. Профессор и Питер улыбались, любуясь ею, Эрнандо же стоял с циничной гримасой на лице. И только эхо хохотало в горах. Джемма внезапно остановилась и оборвала смех.

– Все. Концерт окончен, господа! – выпалила она и сделала низкий поклон в сторону Эрнандо. – Спасибо, Джеймс.

Эрнандо выглядел напряженным, искоса поглядывая на нее, когда они возвращались, и в какое-то мгновение Джемма встретилась с мрачным взглядом его темных глаз.

– Заверяю вас, сеньорита Робертс, что вы смогли бы соблазнить любого из инков. Несмотря на то что вы боитесь даже найденной вами реликвии, – ехидничал Эрнандо. – Кстати, Начо и его друзья восхищаются вашей красотой, а их предки были бы в еще большем восторге. Они принесли бы вас в жертву богу Луны. Да, они-то уж воздали бы вам должное.

– Спасибо. Я не ищу поклонения, – гордо ответила Джемма. – А за меня не беспокойтесь. Когда новая экспедиция придет сюда, я уже давно буду дома.

– Очень хорошо, – в тон ей ответил Эрнандо. – Я и не собираюсь тащить вас во вторую экспедицию. Хватит одной. – Его губы тронула улыбка. – Разумеется, я пообещал профессору, что позабочусь о вашей безопасности, и я сдержал слово.

– Так у вас было все спланировано? – одними губами прошептала Джемма. – И ваша доброта была только…

– Я не отличаюсь добротой, сеньорита, – перебил ее Эрнандо резким тоном. – Вы помните, что я сказал вам в саду отеля. И сейчас я все тот же.

Вот и все, разговор окончен, сказала себе Джемма. Она больше не волновалась. Эрнандо не должен догадаться, что она чувствует к нему. Нет. Он никогда не узнает этого.

Все остальные уже скрылись за скалой, и Джемма вдруг почувствовала себя невероятно одинокой и покинутой.

– Мне почему-то не хочется отсюда уходить, – негромко сказала она, взглянув на Эрнандо, стоявшего рядом с ней с напряженным лицом.

– Мне тоже, – ответил он тихо. – Но было бы лучше для нас обоих, если бы мы никогда не встречались.

– Какое…

Прежде чем Джемма договорила, Эрнандо притянул ее к своему сильному телу. Его губы накрыли ее рот в страстном, беспощадном поцелуе, пресекая всякую попытку к сопротивлению.

Джемма запрокинула голову, не в состоянии противиться его неистовой страсти, но он внезапно прекратил поцелуй.

– Это мой отец попросил вас поцеловать меня? – дрожащим голосом спросила она.

– Нет. Конечно нет. – Эрнандо крепко до боли прижал ее к себе. – Это я желаю тебя. И целую потому, что мне этого хочется. Если бы мы были здесь одни, я бы занялся с тобой любовью, и знаю: ты бы не сопротивлялась.

Она прекрасно поняла, что он имел в виду, и вся подалась к нему, к его зовущим и жаждущим губам. Он вмиг стал таким удивительно близким и в то же время оставался таким загадочным! Она знала сладостный запах его кожи. Она тянулась к нему телом и душой, одновременно желая и ощущая горячую волну страха, что он помимо ее воли унесет ее куда-то, где все залито светом, где нет границ, где существует одно только чувственное наслаждение, которое превосходит все ее самые смелые ожидания.

Джемма потеряла счет времени. Она с жаром отвечала на поцелуи Эрнандо, обвив руками его шею, и таяла в его объятиях. Страсть возникла между ними с первой их встречи, когда Эрнандо впервые прикоснулся к ней в саду отеля, залитом лунным светом.

Его рука начала нежно скользить по ее груди, лаская набухший сосок, и она непроизвольно напряглась. Это было всего лишь легкое прикосновение, но оно мгновенно пробудило в ней необычайной силы желание.

Почувствовав ответную страсть, Эрнандо взял ее лицо в ладони и стал целовать щеки, нос, лоб, пока она не застонала от переполнявших ее чувств. Когда же он неожиданно отпустил ее, Джемма едва не упала – ноги не держали ее.

– Возвращаемся в лагерь поодиночке, – хрипло сказал он. – Они уже, наверное, беспокоятся.

Джемма, дрожащая и смущенная, продолжала стоять, не в силах сделать и шага.

– Я не смогу… – начала было она.

Но Эрнандо, нежно поцеловав ее в лоб, твердо сказал:

– Сможешь. То, что мы делаем, безумие, и мы оба это знаем. Но здесь мы в другом мире, в другом измерении. Здесь так легко потерять голову. Поэтому не принимай все всерьез.

Джемма опустила голову не в силах вынести его суровых слов, и они пошли к остальным. Руки ее дрожали, ноги были как ватные и еле передвигались. Не Анды, думала она, виноваты в их взаимном влечении. Не горы, а сумасшедшая страсть толкала их в объятия, которые она не сможет забыть никогда.

На следующий день решено было возвращаться в Сан-Хуан, и первым отрезком их пути была та самая узкая тропинка, где едва не погиб Джеймс Мэлфорд. Он мало говорил, стараясь держаться мужественно, и только произнес:

– Главное, держаться ближе к скале и смотреть, куда ставишь ногу.

Джемма решила следовать его совету.

Никаких проблем не возникло до тех пор, пока они не подошли к подвесному мосту. Идти с гор было легче. На ночь они всегда останавливались на месте своих прежних стоянок, но каждый ужин становился все скуднее. Запасы еды заканчивались.

Но для Джеммы самым трудным в походе был висячий мост, о котором она думала всю обратную дорогу. Она надеялась, что на этот раз сможет перейти его с кем-нибудь другим. Только не с Эрнандо. Но когда она увидела ненадежную конструкцию, вся ее отвага тут же испарилась. Джемма застыла, не в силах двигаться дальше.

– На этот раз с тобой пойду я, – решительно заявил Питер.

Но она поняла, что не сможет сделать и шага в сторону этого качающегося над пропастью сооружения, и не делала даже попытки идти дальше. Шутки Питера скрашивали ей обратную дорогу, но здесь, на мосту, ей было не до веселья. Ей нужна была сила Эрнандо и его хладнокровие.

Джемма в отчаянии оглянулась и увидела, что он наблюдает за ней.

– Не могу, – прошептала она, поджав губы, и, к своему стыду, поняла, что по ее щекам текут слезы.

Тогда Эрнандо молча подошел к ней, взял за руку и повел к мосту.

– Поговорите со мной, пожалуйста, – тихо попросила Джемма.

– Мы с вами уже переходили мост, и я уверен, что у вас хватит мужества сделать это еще раз. Не бойтесь. Со мной вы в безопасности. Я доведу вас до Сан-Хуана, а это самое главное.

Джемма немного успокоилась и, вытерев слезы, решила не думать ни о чем, кроме того что на другой стороне ущелья опасных мест уже не будет.

– Джемма, – ласково произнес Эрнандо через некоторое время. – Забудьте все, что произошло в горах.

– Как вы можете…

– Пожалуйста, разрешите мне договорить. Вы сами прекрасно знаете, что между нами происходит. Нам обоим было трудно удержаться от большего, чем просто поцелуи. Я хочу вас. Когда я обнимал вас, мне казалось, что весь мир у наших ног. Но вы не можете остаться здесь. А я не смогу жить в Америке. У нас нет и не может быть будущего.

Когда они благополучно перешли на другую сторону, Эрнандо отпустил руку Джеммы и посигналил следующей паре, что можно переходить. Он не смотрел в ее сторону, да и ей нечего было сказать ему. Поняв, что между ними все кончено, она молчала. Ожидая, пока мост перейдет вся группа, Джемма присела на камень, чувствуя себя совершенно разбитой и опустошенной…

На обратном пути вовсю обсуждалась вторая экспедиция и ее сроки. Саймон не сомневался, что он будет ее участником. Они с профессором подолгу беседовали. Отцу надо было передать кому-нибудь дела в университете и договориться об отпуске для обоих. Джеймсу тоже надо было составить график работы так, чтобы он смог вместе со всеми снова отправиться в горы.

Эрнандо оставался молчаливым и угрюмым, а Джемма чувствовала себя совсем покинутой. Еще совсем недавно она считала себя таким важным членом экспедиции, а сейчас была никому не нужна. Замкнутая и молчаливая, Джемма обычно сидела в стороне от группы, обдумывая последние слова Эрнандо, и понимала, что он прав.

Почему она позволила поддаться эмоциям? Ей должно быть стыдно. Что она скажет отцу? Ведь он все видит и понимает. Эти мысли так занимали Джемму, что она была очень рада, когда они наконец спустились на равнину.

Машины, целые и невредимые, стояли на том самом месте, где они их оставили, готовые отвезти всех обратно в Сан-Хуан. Ну вот и все, подумала Джемма, через несколько часов мы расстанемся. Чтобы подойти к машинам, надо было спуститься по крутой каменистой тропке, но то ли Джемма устала, то ли забыла об осторожности, но она споткнулась и земля ушла у нее из-под ног.

Падая, Джемма слышала чьи-то неясные голоса, звучало ее имя, но она не могла ни за что зацепиться и падала, чувствуя только страшную боль, когда ударялась о камни, а потом темнота поглотила ее.

Джемма не помнила ничего, кроме боли, когда чьи-то сильные руки подняли ее, осторожно поддерживая голову, и вновь пришла спасительная темнота. Потом были белые стены, запах лекарств, серьезное лицо незнакомого человека, склонившегося над ней, и снова боль и обволакивающая темнота.

Когда же Джемма пришла в себя окончательно, то первое, что она ощутила, – боль ушла. Белая комната показалась ей незнакомой. Осторожно повернув голову, она увидела отца. В его голубых глазах застыла тревога.

– Джемма, милая, наконец-то ты очнулась, – шепотом сказал он, беря ее за руку. – Как ты себя чувствуешь?

– Не знаю. Все очень странно. – Джемма попыталась улыбнуться. – Где я?

– В Сан-Хуане. В клинике. Ты долго была без сознания. – Отец слегка сжал ее руку. – Джемма, дорогая, если бы с тобой что-нибудь случилось, я бы никогда не простил себе этого. Что ты для меня значишь, не выразить словами.

– Успокойся, папа, я же жива. – С нежностью глядя на отца, Джемма попыталась улыбнуться. – Я немного странно себя чувствую. Что со мной случилось?

– Сильное растяжение связок левой ступни, трещины в двух ребрах и сотрясение мозга, не считая бесчисленного количества ушибов и порезов. Когда ты пролетела мимо меня и ударилась головой о камень, я подумал, что ты умерла. У меня был шок, я стоял, не будучи в состоянии сдвинуться с места, и только без конца повторял твое имя. Если бы не Эрнандо, не знаю, что было бы.

– Эрни? – удивленно спросила Джемма, и лицо профессора осветилось улыбкой.

– Не можешь выкинуть его из головы? – спросил он, продолжая улыбаться. – Я не знаю другого такого человека: собран, выдержан, хладнокровен. Он тогда пролетел по тропинке, лавируя между камнями, совершенно забыв об опасности. Мы и глазом не успели моргнуть, как он подхватил тебя на руки и отнес на открытую площадку. Потом прибежали Джеймс и Питер, расстелили спальники и положили тебя, а Эрни начал вызывать вертолет.

– Так это Эрни привез меня сюда? – спросила Джемма.

– Да. Через полчаса прибыл вертолет. Мы оставили всех у подножия Анд и улетели. Джеймс потом сам устраивал лагерь. А Эрнандо всю дорогу держал тебя на руках, оберегая от тряски.

– Он очень рассердился на меня за то, что я была неосторожна? – взволнованно спросила Джемма.

– Неосторожна? Конечно, это имело место. Но ты же новичок в горах, к тому же очень молодая. Джеймса же никто не ругал, когда он свалился в пропасть. Такое могло произойти с каждым. А Эрнандо сейчас сидит и корит себя, меня, Анды и даже инков за то, что они существовали когда-то.

– Папа, я знаю: меня наказал золотой божок инков! Я чувствовала, что последует кара.

– Глупости, девочка, говоришь. За что тебя карать?

– За то, что позволила себе смелость приехать в его страну, поднялась в горы и нарушила его покой. Папа, не смотри на меня так. Я шучу, и с головой у меня все в порядке. Скоро будет. – Одна мысль, что Эрнандо на нее не сердится, а, напротив, ужасно беспокоится, привела Джемму в хорошее настроение, и она почувствовала себя почти здоровой. – Папа, я постараюсь в будущем не так сильно опекать тебя, – пообещала Джемма, и к профессору вернулось его обычное веселое настроение.

– А я не хочу выходить из-под твоей опеки, мой любимый деспот, – рассмеялся он. – Было бы большой ошибкой сделать это. Мне нравится твое чрезмерное внимание, нравится увертываться, хитрить, это делает мою жизнь не такой уж однообразной. А сейчас я свободен как птица! – весело добавил он. – Тебе пока запрещены длительные перелеты, и ты не можешь вернуться домой.

– Это хорошо, что я остаюсь здесь. Мне нравится эта комната, – тихо проговорила Джемма. Да, комната, в которой она находилась, была просто роскошна. Скорее всего, это частная клиника, думала Джемма, но мы с отцом не сможем ее оплатить: он не относится к богачам, а я только недавно закончила университет.

– Это клиника горнопромышленной компании Мендоза, – объяснил Джемме отец, будто прочитав ее мысли. – Он сам принес тебя сюда с такой осторожностью, словно ты хрустальная статуэтка. Как только персонал клиники увидел, что ты под личной опекой Эрнандо, все сразу засуетились. Но даже, если бы клиника и не была его собственностью, он в состоянии оплатить твое лечение. Когда мы вошли в больницу, у него был такой вид, что он готов разнести всех в клочья, если они допустят хоть малейшую ошибку в лечении.

– Как божественный ягуар, – прошептала Джемма. Мысль о том, что Эрни так заботится о ней, встревожила ее. – А сколько мне придется пробыть здесь? – спросила она, но отец замялся и отвел глаза.

– Сказали, недели две-три. Снимут гипс, обследуют, – промямлил он. – Видишь ли, дорогая, проблема в том, что я должен уехать. Мы решили, что тебе будет лучше в доме Эрнандо. За тобой присмотрит его тетя.