Горизонты техники для детей, 1962 №6

История дедушки грамофона

Знаменитый изобретатель Томас Альва Эдисон расхаживал задумчивый по своей лаборатории, обставленной различными сложными машинами. Это — все его изобретения. Перед некоторыми из них он останавливался на минуту, и пристально присматривался, как бы видел их впервые. Вот модель телеграфного аппарата, по которому можно передавать четыре телеграммы одновременно, да еще по одному проводу. Вот усовершенствованный телефон, а вот еще и еще его изобретения.

Да! Все это уже сделано!

Сейчас мысли Эдисона были заняты совсем другим вопросом, столь трудным и необычным, что даже сказать о нем он бы не отважился, боясь, чтобы его не сочли сумасшедшим.

Мысли его вызваны были недавно происшедшим и потрясшим его событием. Неделю назад Эдисон, необыкновенный любитель музыки, был на концерте знаменитого скрипача. Концерт произвел на него огромное впечатление: скрипач играл великолепно, а его музыка проникала прямо в сердце. И вот три дня тому назад пришло печальное известие: знаменитый скрипач, выехавший на концерт в другой город, погиб во время железнодорожной катастрофы. Случай этот глубоко взволновал и потряс Эдисона. Никто больше не услышит незабываемой игры музыканта! Как несправедлива судьба музыкантов! Художник, скульптор, писатель оставляют человечеству свои произведения, которые спустя сотни лет после их смерти могут волновать и радовать человечество. Искусство артиста, музыканта, певца погибает вместе с ним! Нет, Эдисон не мог с этим согласиться.

Из соседнего большого зала доносился стук инструментов и какой-то непонятный гул. Сотрудники Эдисона изготавливали модели различных приборов, на которых он делал свои эксперименты. Шум не мешал изобретателю. Он напряженно думал.

«Скрипач играет и звуки его инструмента волнуют нас. Что же это за звуки? Известно, — это колебания волн воздуха, доходящие до нашего уха. Как же зарегистрировать и сохранить эти колебания? Ведь если бы удалось их сохранить, можно было бы опять оживить эти дивные звуки…»

Эдисон машинально посмотрел на одну из его моделей телефона. Вот мембрана телефона, она колеблется, когда говорим в нее. Колеблется — это значит движется, хотя совсем не значительно, но движется. Если бы это движение как-нибудь передать… Допустим, что мембрану соединим с иглой, а под иглу подложим что нибудь такое, на чем по мере того, как дрожит мембрана будет оставаться след в виде линии. Линия и будет звуком. При звуках различной громкости мембрана дрожит меньше или больше. Игла будет оставлять след различной глубины.

«Надо сделать модель такого устройства». Эдисон сел за стол и стал обдумывать его конструкцию.

На следующий день он подозвал к себе одного из своих сотрудников.

— Господин Круз, — сказал он, — сделайте мне, пожалуйста, такую машину по этому чертежу. Видите: здесь мембрана, тут игла, а вот валец, — начал он объяснять, — Этот валец затем покроем оловянной фольгой: она достаточно мягкая и игла без труда оставит на ней след, — задумчиво добавил изобретатель.

— Что это будет, господин Эдисон? — поинтересовался Круз.

— Видите ли, я думаю, что с помощью этого устройства смогу записать и затем воспроизвести звуки, например, музыку, мой или ваш голос…

Круз посмотрел недоверчиво на него.

— Но ведь это невозможно. Ни одна машина не сможет говорить моим голосом! Для этого ей пришлось бы иметь мое горло или мой язык.

Эдисон улыбнулся.

— Однако попробуем… — тихо сказал он и по своей привычке поставил на чертеже модели дату: 12 августа 1877 года.

Круз стрелой вылетел из комнаты Эдисона. Его окружили товарищи.

— Что с тобой, Круз? Почему ты такой взволнованный?

— Послушайте, старик совсем сошел с ума. Он хочет сделать машину, которая будет говорить моим голосом.

— Что ты говоришь?

— Это ведь невозможно!

— Видите, приказал мне сделать вот эту модель.

Коллеги окружили его со всех сторон и рассматривали чертеж изобретателя.

— Он действительно сошел с ума. Жалко только твоего труда.

* * *

Приказ Эдисона все-таки был выполнен. Через несколько дней Круз принес сделанную модель. В приоткрытую дверь заглядывали коллеги Круза. Что же Эдисон теперь сделает с этой странной моделью?

Изобретатель увидел их.

— Войдите сюда, господа, — весело позвал их Эдисон.

В комнате сразу стало тесно.

— Видите как это устроено? Посмотрите. На этот медный валец наматываем оловяную фольгу и будем вращать его вручную, пользуясь вот этой рукояткой. Стальная игла, прикрепленная к чугунной мембране, будет касаться вальца. При произнесении нами звуков мембрана начнет колебаться, а колебания будут сообщаться игле, которая и начертит линии на фольге. Закончив запись, передвинем валец с фольгой ко второй игле, прикрепленной ко второй мембране, находящейся под этим рупором. Рупор в свою очередь усиливает звучание воспроизводимой записи. Игла, проходя по записанной уже линии вдоль всех её более глубоких и мелких участков, воспроизведет колебания, которые мы услышим. А услышим мы то, что записывали. Ясно?

— Должны услышать, — иронически поддакнул Круз. — Только вот вопрос, что услышим и услышим ли?

— Давайте попробуем. Круз, спойте нам что-нибудь…

— Я?! — вспыхнул и залился краской Круз. — Ни за что!

— Тогда я спою, — спокойно сказал изобретатель, весело посматривая на собравшихся в его комнате помощников.

Но голос его дрожал: скрыть волнение было трудно.

— Очень хорошая песенка, — послышались чьи-то слова в тишине.

Изобретатель тем временем подложил валец с фольгой под иглу второй мембраны.

— Ну, сейчас услышим, — еще раз иронически повторил Круз.

Игла коснулась фольги и валец начал вращаться.

Все остолбенели: из рупора послышался слабый, но отчетливый голос Эдисона:

— Господи Иесусе! — закричал Круз, поднимая руки к небу.

— Необычайное явление!

— Это неимоверно! — кричали все, перестав владеть собой.

— Тише, тише!

Белый, как стена Эдисон, вращал валец. Послышались последние строки:

Все наперебой начали спрашивать Эдисона, как же это произошло.

— Я же вам объяснял…

— Сейчас давайте все будем записываться… Я первый, я… — просил Круз.

— Нет, пусть Шмидт теперь поет, ты ведь не хотел!

И Шмидт пел, а через несколько минут все в восторге слушали воспроизведенную запись.

— Что это такое, как называется эта машина?

— Это будет называться фонографом, — ответил гордый своим изобретением Эдисон.

Анна Осинская