Город спасения

ГЛАВА 31

ДЕКС

ИЗ-ЗА ЭМОЦИОНАЛЬНОЙ ТРАВМЫ НЕ БУДЕТ МИЛЫХ МОМЕНТОВ

— Это было… черт, — прошептала она мне в грудь. Мы лежали голые в моей постели, наши ноги переплелись.

Я никогда раньше не обнимался с женщиной после секса, и все же я здесь, свернулся калачиком рядом, чертовски очарованный тем, как ее светлые волосы рассыпались по моим рукам и груди.

Мурашки пробежали по ее коже, когда я рисовал ленивые круги пальцами.

Я мог бы привыкнуть к этому. Я хотел привыкнуть к этому.

— Знаешь, ты все еще должна мне три ответа за спор по танцам на шесте, — лениво протянул я, глядя на нее сверху вниз.

Никки на мгновение застыла, потом прижалась ближе.

— Кажется, да, — сказала она с застенчивой улыбкой на сияющем лице. — Но только два — мах волосами не считается отдельным движением. Что ты хочешь знать?

Я хотел поспорить, но не стал испытывать судьбу.

— Почему ты отталкиваешь людей?

Улыбка исчезла, ее взгляд метнулся в сторону. Пауза была долгой, я подумал, что она откажется отвечать, но потом она заговорила.

— Твоей мамы никогда не было рядом. Моей тоже. У меня был только папа, и он всегда вел себя… чересчур. Я никогда ни в чем не нуждалась, но не понимала, пока не стало слишком поздно… все это было сделано для того, чтобы я не замечала золотую клетку, в которой выросла.

Я провел пальцами по ее обнаженной коже, вникая в то, что она говорила, а что опять умалчивала.

— Спасибо хоть, что он отправил меня на танцы, — сказала она с улыбкой. — Я думала, что стану профессиональной балериной.

— Почему не стала? Я видел, как ты танцевала в нашей гостиной, Никки. От тебя захватывало дух, — я потер грудь, где внезапно заболело. От нее захватывало дух, когда она делала что угодно.

Она повернулась и посмотрела на меня, ее взгляд несколько раз опускался к моим губам, но я не сокращал дистанцию, желая, чтобы она продолжала говорить.

— Ты когда-нибудь говорила об этом с Райан? — спросил я, дико желая, чтобы она сказала «нет». Я хотел быть единственным, кому она, наконец, откроет свои секреты.

Последовала еще одна пауза, прежде чем она ответила.

— Нет, я никогда ни с кем об этом не говорила.

Не в силах ничего с собой поделать, я прижался к ее губам, нуждаясь попробовать вкус, нуждаясь выразить своими действиями все то, что не мог сказать словами. Она понятия не имела, что каждой улыбкой, каждым секретом и каждым проявлением доброты она вбивала гребаный таран в тщательно сконструированный гроб вокруг моего сердца.

Зачем?

Никки не специально заставляла влюбиться в нее. И все же я влюблялся и не был уверен, что смогу как-то остановить это.

И хотел ли вообще.

Она обхватила ладонями мое лицо, погладила по щеке, но в ее взгляде было то, что заставило меня напрячься.

— Но, отвечая на твой вопрос, обстоятельства изменились. Танцы не входили в планы моего отца на будущее. Он не предоставил мне шансы. И у меня не было собственных денег.

— Тогда зачем вообще позволять начинать?

Смех, который она издала, был горьким, с примесью гнева и боли.

— Так он точно знал, где я находилась каждый день. Еще одна клетка. Хотелось бы думать иначе, но все это было лишь для того, чтобы заковать меня в кандалы.

Ее пальцы снова начали двигаться по моей коже, почти подсознательно.

— Не пойми меня неправильно, я по-прежнему люблю танцевать, но на шесте есть свобода. Независимость в движениях, в нарядах… в моем теле. В первый вечер, когда я танцевала на шесте, я первый раз держала в руках деньги, заработанные самостоятельно. Знание, что я могу делать все сама, не полагаясь ни на кого, вызвало привыкание.

Я приподнял пальцами ее подбородок, нуждаясь в том, чтобы она увидела искренность в моих словах.

— Впускать людей, полагаться на них либо же отдавать им весь контроль — не одно и то же.

Позволь мне быть рядом с тобой. Положись на меня.

Эти слова я хотел сказать, но они замерли у меня на языке. Вместо этого я выпалил другое, не думая о том, как она отреагирует.

— От кого ты убегаешь? Я имею в виду, реально убегаешь, потому что дело не только в русских, да? — она напряглась, прижимаясь ко мне.

— Я уже ответила на два твоих вопроса, Декс, — прошептала она. — Я знаю, Райан сказала тебе следить за мной и все такое, но это моя проблема.

Почему она до сих пор так думает? Разве мы уже не зашли так далеко, чтобы она поняла, что может впустить меня?

— Это чушь собачья, Никки. Ты знаешь, что мы все можем помочь, — я сел, чтобы видеть ее лицо. Она сглотнула, опустила голову, играя с прядью волос.

— Это моя проблема. Только моя, — в ее тоне не было обычной злобы. На этот раз в голосе звучала печаль — смирение.

— В том-то и дело, Никки, что ты больше не одна, — сказал я, соскальзывая с кровати, нуждаясь куда-нибудь деть свою энергию. Потому что чувствовал к ней притяжение.

Ее слова были как удар под дых, лишивший меня кислорода. Я сжал ее лицо в своих мозолистых ладонях.

— Перестань пытаться убежать от меня. Что еще я должен тебе сказать, чтобы ты поняла? Я хочу тебя. Всю тебя. Включая ту хрень, от которой ты бежишь.

Непролитые слезы застилали уголки ее глаз, она изучала мое лицо, проводя кончиками пальцев везде, куда смотрела. Ее эмоции выворачивали меня наизнанку, потому что это было похоже на скорбное прощание.

— Мы так не договаривались, Декс, — прозвучало шепотом. — Мы просто переспали. Ничего больше. Я думала, что ты, как никто другой, поймешь. Я всегда отдавала лишь свое тело.

То, что она сказала, прозвучало неубедительно — отрепетировано, — но для меня это не имело значения, я уже слишком измотан.

Гнев клокотал во мне, готовясь выплеснуться на нее, поскольку мне больше некуда было его деть. Я ослабил хватку, как будто она физически обожгла меня, закрыв лицо. Каждая частичка боли сочилась из моего тела, не оставляя ничего, кроме холодной оболочки.

— Отлично, Никки. Этого ты хочешь? Один-единственный секс, чтобы выбросить меня из головы? — я выдавил из себя эти слова.

Мысль о том, что я овладел ею всего один раз, была подобна удару ножом в сердце, но я не смогу дать ей больше, если она сама не хочет.

Рыдание сорвалось с ее губ, тело сжалось, словно она искала защиты и утешения. Мне так сильно хотелось заключить ее в объятия и сказать, что все будет хорошо.

— Можем и не один раз, Декс. Почему мы не можем трахаться и быть друзьями… или кто мы, — она жестом указала между нами.

Я отпрянул от ее руки, когда Никки подошла слишком близко к моей обнаженной груди, и она удрученно опустила ее. Я не мог вынести ее прикосновений, иначе моя решимость дать ей то, о чем она просила, сломалась бы.

В конце концов, я бы украл ее, запер, как Рапунцель в башне, но мы не этого заслуживаем.

— Нет. Выбирай, Никки, — сказал я с болью в голосе, отступая от нее, каждый шаг был как нож в сердце. — Если ты хочешь справиться с этим в одиночку и не подпускать к себе людей, которые о тебе заботятся, прекрасно. Это твой выбор, и я не буду переубеждать. Но дело не только в твоих желаниях и потребностях. Я тоже должен сделать выбор, если ты не позволишь мне выбрать тебя. Потому что жизнь слишком коротка и слишком драгоценна, чтобы меня водили за нос. Если ты не хочешь привязываться к мужчине, окей, но между нами это больше не повторится, злючка.

У меня перехватило дыхание, когда я потянулся к ручке, распахнул дверь, уходя, не оглянувшись.

Какая ирония, я получил то, чего обычно хотел — один секс без обязательств. Но на этот раз я желал, чтобы женщина осталась.

Потому что на этот раз я любил ее. И был почти уверен, что она тоже любила меня — она просто не готова признать это.

Хлопок двери был как выстрел прямо в сердце.

ГЛАВА 32

НИККИ

БО, ТЫ ТВАРЬ

Цифры на экране показывали чуть больше часа ночи.

Я не видела Декса с тех пор, как он ушел.

— Черт, — пробормотала я. — Так лучше. Все зашло далеко. Посмотри на себя, плачешь из-за мужика. А божилась никогда больше так не делать…

Я не договорила. Мои веки затрепетали, но быстро открылись снова — каждый раз, когда они закрывались, я видела выражение боли на лице Декса. Потом его пустой взгляд стал таким леденящим, что в комнате, возможно, понизилась температура.

Он написал, что не вернется сегодня вечером, и Торк отвезет меня домой после своего боя. Но я ни за что, черт возьми, не собиралась ехать домой в таком виде. Мой телефон завибрировал, давая знать, что водитель приехал к воротам клуба.

— Куда ты, Никки?

Я чуть не выпрыгнула из кожи от этого голоса. Бо вышел из тени возле сторожки, выглядя угрожающе в слабом освещении. Волосы у меня на затылке встали дыбом, и я усилием воли заставила свое тело продолжать пятиться к машине.

— Просто иду домой.

Мои пальцы сомкнулись на дверной ручке машины. Бо не подавал никаких признаков движения в мою сторону, но это никак не успокоило нервы. Я не доверяла этому парню — в нем было что-то не так. Вопрос в том, был ли он просто жутким ублюдком или реальной угрозой.

— Я провожу тебя до дома. Чтобы ты вернулась целой и невредимой, — сказал он, и от его улыбки у меня учащенно забилось сердце.

— Не нужно. Я справлюсь сама, — я открыла дверцу машины и скользнула на сиденье.

Уголки его рта приподнялись еще выше.

— Я настаиваю. Декс оторвет мне яйца, если я не удостоверюсь, что ты вернулась в безопасности. Показывай дорогу, — он прошел несколько футов туда, где был припаркован его байк, не дожидаясь моего ответа.

Я прикусила губу. Декс сказал Бо проследить за мной? Он написал, что попросил Торка отвезти меня домой. С другой стороны, он, наверное, знал, что я его не послушаю. Может, Бо был запасным вариантом, если я решу поступить по-своему?

Часть меня хотела написать ему и спросить, но я пыталась дозвониться раньше, и сразу попала на голосовую почту. Очевидно, он не хотел меня слышать.

— Куда, мисс?

Что-то все еще казалось неправильным, но я не была до конца уверена, что именно. Доверяя интуиции, я назвала другой адрес, прежде чем отправить сообщение человеку, на ответ которого я не надеялась. Затем напряженно вжалась в сиденье, надеясь, что просто слишком остро реагирую.

Показались яркие огни магазина Вэл на углу, и мои плечи немного расслабились. Мотоцикл Бо ускорился, когда он увидел, куда мы заехали.

Я могла бы поехать в «Лотерию», но не знала, кто там будет сегодня вечером. Роберт уже уехал в Калифорнию, и Райан тоже — на какую-то встречу.

Машина даже не успела полностью остановиться, как я выскочила и побежала в магазин, грохот мотоцикла становился все громче.

— Какого черта, Никки? — сказала Вэл, когда я влетела в дверь, над которой зазвенели висячие колокольчики.

— Почти уверена, что это очередная попытка похищения, — ответила я, проскальзывая в один из рядов с алкоголем, присаживаясь на корточки и наблюдая за зеркалом в углу, стараясь держаться подальше от отражения.

Не будь я сосредоточена на ситуации, я бы рассмеялась над тем, насколько нелепо, что это вновь происходит со мной.

— Что, черт возьми, ты имеешь в виду, девочка? — закричала Вэл, потянувшись за оружием, хранящимся под прилавком.

Колокольчики разразились новым яростным звоном, возвещая о прибытии Бо. Его грудь поднималась и опускалась, когда он протопал к Вэл. Мне пришлось подавить очередной панический смешок от того, как она уставилась на него поверх своего журнала светских сплетен, словно он был дерьмом на ее ботинке. Бо вздрогнул, когда она заговорила.

— Какого хрена тебе нужно?

— Куда делась девушка, которая вбежала сюда? — спросил он, снова демонстрируя полное безразличие.

— С какой стати, сука, я должна говорить, куда делась убегающая от тебя девушка? — многозначительно спросила она, выгибая бровь.

Бо ударил ладонями о прилавок, хлопок эхом разнесся по магазину.

— Послушай сюда, старая сука. Я пришел за девкой. Или ты поможешь, или, — он вытащил пистолет, направив дуло ей в висок, и я зажала рот руками, — я проделаю еще одну дырку в твоей гребаной башке.

Я ни за что не позволю Вэл пострадать из-за меня.

— Эй, придурок. В чем твоя проблема? Я же сказала, что могу добраться домой сама, — заорала я, выходя в проход, молясь, чтобы у Вэл хватило ума убраться к чертовой матери.

Бо повернулся, и я смотрела в ствол на расстоянии пяти метров.

— Ты не такая тупая, какой кажешься, — сказал он, облизывая губы, с безумным взглядом.

— Спасибо за комплимент. Это относится к моей способности добраться домой или к тому, что я вижу, что ты чертовски подозрителен? — я шагнула назад, надеясь отвлечь его от Вэл.

— У тебя, наверное, волшебная вагина, раз Декс отказался выдать тебя русским, — сказал он, заглатывая наживку и подходя ближе. — Тупица не соглашается на оружие и рабочую силу, которые те обещают. Он готов пожертвовать своими братьями из-за одной потаскухи.

Слова Бо причинили больше вреда, чем смог бы пистолет. Меня охватывало чувство вины за то, что мое прошлое мешало Дексу, но я пыталась скрыть панику.

— Ты никогда не задумывался, что если все остальные с тобой не согласны, может быть, ты просто неправ? — спросила я, хватаясь за тяжелую бутылку.

— Ты даже не его леди, — заорал он, брызгая слюной. — Президент не должен так поступать. Я сделаю то, на что у остальных не хватит смелости, — он сделал еще один шаг, сокращая дистанцию быстрее, чем я смогла придумать план.

— Придурок, никакого оружия в моем магазине, — крикнула Вэл из-за спины Бо.

Я уже собиралась сказать ей, чтобы она убиралась, когда раздался выстрел, и я отскочила в сторону. С губ Бо сорвался стон боли, когда он упал на пол в лужу красного вина и крови. Мой мозг изо всех сил пытался понять, что, блять, произошло.

— Хорошо, что додумалась отскочить, — сказала Вэл совершенно невозмутимо.

— Ты стреляла в мою сторону, — услышала я свой голос, все еще находясь в шоке.

Ее хрупкие плечи дернулись, в них не было ни грамма раскаяния.

— Мы квиты.

Мой рот открылся в поисках возражения, затем я тоже пожала плечами.

— Справедливо. Он мертв? — спросила я, пнув его ботинком.

— Не-а. Убивать участников МК — плохая идея. Большинство убийц потом оказываются за это в неглубокой могиле.

Блять. Что с ней будет?

— Вэл, ты уже дважды спасла мою задницу. Ты не можешь брать вину за это на себя, — сказала я, вспоминая всю ту помощь, которую она оказала мне, когда я впервые приехала в город.

Она махнула рукой в мою сторону.

— Ах. Не волнуйся. В конце концов, я получу за это деньги. И со мной все будет в порядке, его президент у меня в долгу. А теперь убирайся отсюда, девочка. Помочь тебе уехать из города, миа? — она мотнула подбородком в сторону Бо. — Похоже, за тобой охотятся два мотоклуба.

Я обхватила себя руками, внезапно почувствовав холод.

— Он сказал, что президент согласился не выдавать меня, — слова прозвучали слабо. Насмешка Вэл подтвердила мои мысли.

— Детка, даже если он сказал правду, ты не посвященная леди, ты ни хрена не значишь для клуба. Их президент, наверное, просто оказал услугу твоему парню, кем бы он ни был… — ее взгляд скользнул по нашивке мужчины.

Она права. Бо член «Скелетов общества». Брат. Его слово против моего. Вэл тоже на моей стороне, но неизвестно, как много ее слова будут значить для президента.

Я не беспокоилась о том, что случится со мной.

Я беспокоилась о том, как это отразится на Дексе. Клуб стал его семьей, давал ему надежду после Кэлли. Мое присутствие разрушало то, что он любил больше всего, в чем он нуждался.

Блять, и Райан…

Как я буду жить, зная, что принесла еще больше разрушений в ее жизнь? Я виновата в том, что ее близкие подвергаются кровопролитию. Ладно, это картель, и кровопролитие в порядке вещей, но эту войну они не просили.

Послышался смешок, граничащий со всхлипом. Райан разозлилась бы, что я принимаю эти решения за нее — они оба разозлились бы. Но ни один из них не стал бы смотреть на это объективно.

Слезы катились по моему лицу, и я не пошевелилась, чтобы вытереть их. Хотелось погоревать, хотя бы недолго. Еще одна жизнь, которую я так и не смогла прожить, утрачена, и еще больше мечтаний сгорели. На этот раз, однако, была еще и неизведанная любовь.

Этот город стал спасением.

Но я уеду из него, не задумываясь, лишь бы Декс остался рядом с найденной семьей.

— Вэл, можешь отвезти меня в аэропорт? — я задыхалась в рыданиях.

ГЛАВА 33

ДЕКС

«АРИАНА, ЧТО ТЫ ТУТ ЗАБЫЛА²⁴» — СПРОСИЛИ ДЕКС И ГАННЕР, КОГДА ПОЯВИЛАСЬ СКАР

Поездка должна была помочь избавиться от камня на душе.

Я пытался забыть об отказе Никки и погрузиться в ощущение дороги под шинами, но эти гребаные слова продолжали биться в голову, изматывая.

Когда я, блять, решил, что хочу попробовать отношения, то влюбился в единственную женщину, которая не хотела ни с кем иметь ничего общего. Черт возьми, я даже не знаю ее настоящего имени. Но мне насрать — я все равно любил ее. Захоти она, я бы принял все ее прошлое, но меня волновало лишь ее настоящее и будущее.

Но ей этого недостаточно.

Или, точнее, слишком много.

Я подскочил на байке от голоса Ганнера, раздавшегося сзади.

— Эй, ты в порядке? — спросил он, глядя на меня с беспокойством.

— Да. В порядке. Просто устал, понимаешь? — я взял бутылку пива, которую он мне принес. — Не думал, что ты скоро вернешься. Как все прошло?

Ганнер практически сжег все мосты с ФБР, но было несколько информаторов, которым он нравился больше теперь, когда правительство ему не платило.

Один из этих парней выполнял работенку в нескольких небольших организациях вокруг Тусона. Ублюдок стал кладезем знаний — за разумную цену.

— Судя по всему, «Жнецы» залегли на дно. Мой информатор говорит, что клуб расколот, некоторые из них хотят сделать ход, независимо от того, поддерживают их русские или нет. Более умная половина знает, что их уничтожат, если они пойдут против нас и картеля.

Прохладное пиво мало помогало избавиться от ощущения тяжести ночного воздуха. Что-то было не так, и это меня тревожило.

— Помнишь, когда мы отправлялись на задания, — сказал я, глядя в сторону пустыни, окружавшей наш комплекс, и краем глаза видя кивок Ганнера. — У нас возникало ощущение, когда что-то вот-вот взорвется. Какая-то инстинктивная система предупреждения говорила, что энергия смещается и что-то надвигается…

Наши взгляды встретились, его тело напряглось. Он точно знал, о чем я говорю.

— Сейчас так? — спросил он, делая глоток пива. Я снова уставился вперед, ответив только кивком головы. — Ты влюбился в нее, — сказал Ганнер. Это не вопрос. — У меня было предчувствие, что ты влюбишься. Вы как два огненных близнеца.

Я потер грудь, когда почувствовал еще одну острую боль, потому что, конечно, разбитое сердце физическим тоже болело.

— Я не об этом говорил.

— Тогда назовем это сменой темы, поскольку мы ни никогда, блять, нихрена не рассказываем друг другу.

Он молчал, ожидая. Допив остатки пива, я вздохнул.

— Неважно, что я чувствую. Никки ясно дала понять, что она хочет лишь потрахаться, — прорычал я, переключая скорости на байке.

— Она сказала тебе это, или ты предположил?

Невеселый смешок сорвался с моих губ.

— Она ясно дала это понять. Надо было подчиниться в первый раз, когда она сбежала от меня. А потом, когда запустила в меня ботинком, — я повернулся к Ганнеру, одарив его улыбкой, которая, вероятно, выглядела так, будто мне больно. — Третий раз — последний, верно?

Он открыл рот, чтобы ответить, но нас прервал подошедший Прес. Его напряжение заставило меня сесть прямее.

— Мне с вами через почтового голубя связываться, ублюдки? Твой гребаный телефон выключен, Декс, — он явно был зол.

— Извини, президент. В чем дело? — спросил я, не потрудившись изложить ему свои печальные рассуждения о том, почему сотовый выключен.

Я выключил его после того, как сказал Никки, что Торк отвезет ее домой. Я бы не смог сдержаться, чтобы не связаться с ней, не попросить передумать. Не тогда, когда мы оба слишком эмоциональны. Если она не хочет встречаться со мной, я буду уважать это. Но мне нужно время обдумать и попытаться обуздать свои эмоции. К сожалению, я попросил Торка присмотреть за ней.

Было бы слишком больно спать с ней под одной крышей и знать, что мои чувства не взаимны.

— Бо подстрелили, — сказал он, пристально глядя на меня.

— Блять, это не я.

Прес скрестил руки на груди, закатив глаза. Он был хорошо осведомлен о наших чувствах друг к другу.

— Я этого не говорил, придурок.

— Он в порядке? — спросил Ганнер, но в его голосе не было реального беспокойства. Ему тоже не нравился Бо, но этот засранец был братом, так что мы могли лишь избегать его.

— Да. Не задели жизненно важные органы, но вот в чем проблема. Твоя девушка замешана в этом, Декс.

Слова ударили, как чертов товарный поезд.

— Что ты имеешь в виду? — я соскочил с байка, достал из кармана телефон и включил его. — Что он с ней сделал? Где она?

— Я сказал, что твоего брата застрелили, а ты хочешь знать, что он с ней сделал? — спросил Прес.

Большая рука опустилась мне на грудь, когда я рванулся вперед, и, посмотрев вниз, увидел татуированную руку Ганнера.

— Полегче, брат, давай сохраним хладнокровие и выясним, что происходит, ок? — он говорил со мной так, словно приручал дикого зверя.

Прес выглядел невозмутимым, наслаждаясь моей реакцией.

— Прости, Прес, — сказал я, проводя рукой по волосам. Казалось, что телефон включался вечность.

— Она не подстрелила бы его, если бы он не заслужил?

Три пропущенных звонка от Никки, но все они были сразу после того, как я выбежал из комнаты, а затем написал, что Торк увезет ее домой. Вина заполняла мое тело, заражая каждую клеточку. Я оставил ее одну, зная, что за ней охотятся.

Как и в случае с Кэлл, ты думал, что она справится сама. Это твоя вина.

Осколки стекла разлетелись во все стороны, когда бутылка разбилась там, куда я ее кинул.

— Сука! — заорал я громко. — Где она? — спросил я, слова вырывались как рычание, моя грудь вздымалась. Веки затрепетали, когда Прес опустил взгляд, проводя языком по нижней губе. Он не знал.

Вдох на четыре. Выдох на четыре.

— Ее там не было, когда мы приехали, — ответил он.

Ганнер схватил меня за лицо, заставляя обратить на него внимание. Его зеленые глаза горели огнем, ноздри раздувались.

— Брат, это не твоя вина. Я знаю этот взгляд, Декс. Я вытащил тебя из собственноручно вырытой могилы в прошлый раз, когда ты так выглядел. Ты не принесешь ей пользы, если снова упадешь туда, — сказал он, отказываясь отпускать, пока я не кивнул.

— Где Бо? — выпалил я, сжимая и разжимая руки, хватка Ганнера на моем плече давала некоторую уверенность.

— Ты знаешь, почему они выбрали меня президентом, Декс? Потому что мой радар никогда не ошибается. Я всегда на три шага вперед, и когда кто-то пытается свалить на меня какую-нибудь хрень… я это чувствую.

— Я не…

Он поднял татуированную руку, останавливая меня.

— Я не тебя имею в виду. Мы проголосовали за то, чтобы не выдавать твою девочку русским. Похоже, Бо не хотел следовать этому плану. Он в сарае.

Едва эти только слова слетели с его губ, но я уже мчался к своей игровой площадке, игнорируя крики Ганнера позади. Слышал лишь стук крови в ушах. Демон, запертый внутри, готовился и разминался.

Мое тело двигалось на автопилоте.

В одну секунду я был снаружи, в следующую я навис над тем местом, где Бо лежал на каталке. Рукой я обхватил его горло. Биение пульса под моей ладонью вызывало привыкание. Каждый звон цепей только раздувал пламя моей жажды насилия.

— Где она, тварь? — спросил я, мой голос звучал почти механически. Внутри не было ни капли сочувствия. Бо сейчас встретится с худшей версией клубного силовика.

Он попытался заговорить, но ничего не вышло. У него пошла кровь, когда он пытался оторвать мои пальцы от своего горла.

— Он не сможет ответить, если ты раздавишь ему трахею, Декс, — сказал Ганнер у меня за спиной.

Я еще раз сжал его, прежде чем ослабить хватку.

— Отвечай. Живо, — глаза Бо были дикими, когда он осматривал комнату в поисках того, кто мог бы его спасти. Я наклонился ближе, плюнул ему в лицо и прорычал: — Здесь только дьяволы, Бо. Нет спасения, только проклятие. Я твой палач, ублюдок.

— Она даже не твоя леди. Это смешно. Мы рискуем жизнями братьев из-за какой-то шл… — предложение было прервано криком. Его теплая кровь хлынула на мою руку, когда я впился в его рану, разрывая швы, просунув большой палец в отверстие от пули.

— Ты даже не знаешь, кто она, — выдохнул он, задыхаясь от боли.

— Она моя. Вот и все, ублюдок, — взревел я, и это заявление эхом отразилось от стен, перекрывая его всхлипы. — Ты посмел забрать то, что принадлежит мне, Бо. Будут последствия. Я думал, ты умнее, чем кажешься. Ты же знаешь, я чуть не убил человека — не так давно ты насмехался надо мной из-за этого. Нужно было зажарить тебя в том гребаном костре, и смотреть, как твоя плоть отслаивается от костей.

Смутно я осознавал, что Ганнер поморщился от моих слов. Он редко видел меня на таком уровне кровожадности.

— Ганнер, — без колебаний мой друг оказался у каталки, удерживая кричащего мужчину, пока я сжимал здоровую руку Бо. Крики о пощаде стали громче, когда я наклонился и схватил нож для разделки мяса.

— Теперь будет трудно прикоснуться к чужому без руки, — сказал я, привязывая кисть.

— Ты, блять, не в себе. Я не трогал ее, — закричал он, пытаясь вырваться, но он и в хороший день не мог сравниться с массивным телом Ганнера. А раненым и подавно.

— Скажи, где она, — потребовал я.

— Не знаю. Я сказал ей, что ты велел мне проследить за ней до дома.

Мое тело замерло. Черт, а если она поверила, что я в этом замешан? Подумает, что я предал ее? Мое сердце хотело прорваться сквозь кожу от того, как сильно оно билось. Бо не подозревал о моем внутреннем смятении и продолжал рассказывать о произошедшем.

— Она зашла в какой-то магазин. Потом старая сука пристрелила меня. Я не знаю, куда твоя девчонка делась. Я, блять, к ней не прикасался, — выплюнул он, тяжело дыша. Передняя часть его джинсов намочилась, запах мочи соперничал с медным привкусом его крови, вытекающей из разорванных швов.

Раздался вопль. От хруста костей Бо я усмехнулся.

— Но ты собирался. Если бы ты это сделал, я бы отнял обе руки, — сказал я, отбрасывая окровавленный тесак в сторону, Бо повернулся, выплевывая содержимое желудка на пол. Наверное, даже не услышал ни слова, из-за боли потеряв сознание.

— Райан пыталась дозвониться до Никки. Та не отвечает, — сказал Ганнер, его зеленые глаза следили за каждым моим движением. Прежде чем я успел ему ответить, зазвонил телефон.

На экране высветился неизвестный номер, поэтому я убрал устройство в карман, но оно зазвонило снова. И снова. На пятый раз я ответил.

— Кто ты, блять, и чего хочешь? — рявкнул я.

— Предполагаю, ты не знаешь, что твоя девушка на пути в мой город, — произнес женский голос.

Предательская надежда на то, что Никки никто не похитил, наполнила мое почерневшее сердце, но я сдержался, поскольку понятия не имел, кто на другом конце провода.

— Кто ты, черт побери? — снова спросил я, махнув рукой Ганнеру, чтобы он замолчал. Я ждал, когда неизвестная ответит на мой вопрос.

— Следи за своим ебучим тоном, — сказал кто-то еще на том конце.

— Кенджи, успокойся, малыш, — сказал женский голос со смешком. — Это Скарлетта. Я дружу с Райан. Мы однажды виделись, Декс.

Как только она назвала свое имя, я нажал кнопку громкой связи, чтобы Ганнер тоже мог слышать, и она тут же поздоровалась с ним.

— Теперь, когда ты перестал быть параноиком, слушай. Никки на пути в Нью-Йорк.

Страх наполнил тело. Рука задрожала, когда пришло сообщение с фотографией Никки в том же парике, который был на ней в ту ночь, когда она отправилась в клуб «Жнецов». Вторая фотография была сделана камерой наблюдения, на которой она сидела в зале ожидания аэропорта.

— Зачем она едет в Нью-Йорк? Она хочет увидеться с тобой? — спросил я, уставившись на лицо Никки в форме сердечка.

— Я пока не знаю, но сомневаюсь, что она едет ко мне. Если и так, то без предупреждения, потому что я с ней не общалась.

— Что ж, выясни, — выпалил я, все еще изучая лицо Никки. Изображение было слишком зернистым, чтобы понять, ранена ли она, или каково ее эмоциональное состояние.

Скар сказала что-то кому-то на заднем плане. Это прозвучало очень похоже на «Оставь его в покое». Затем снова заговорила со мной.

— У меня везде связи, но я не богиня. Есть хрень, о которой даже я не в курсе. Это было примерно полчаса назад. Самолет уже вылетел, и я больше ничего не узнаю, пока она не приземлится здесь.

Я двинулся к двери, рывком распахивая ее, Ганнер следовал за мной по пятам.

— Ты встретишь ее, верно? Я хочу, чтобы ее задница была в безопасном месте, как только этот гребаный самолет приземлится.

— Что ты о ней знаешь? — спросила она, игнорируя мои требования. Ганнер вмешался, когда стало ясно, что я не смогу отвечать.

Большая рука опустилась мне на плечо, и Ганнер нажал кнопку отключения громкой связи.

— Эй, что бы ты ни говорил себе в голове, не делай этого. Иногда у нас есть свои причины на ложь. Райан любила меня, даже не зная моего настоящего имени, — сказал он, умоляюще глядя на меня.

— Он прав, — добавила Скар.

Вздох слетел с моих губ, когда я потер переносицу.

— Откуда я знал, что отключение звука не поможет. Ладно, очевидно, ты профи, так что выкладывай, — даже для моих ушей мой голос звучал устало.

— Никки Адамс на самом деле Наташа Петрова, родилась и выросла в Санкт-Петербурге. Ее папа был высокопоставленным членом Санкт-петербургской братвы — мы с Ганнером обменялись взглядами. — Ага, та самая братва, возглавляемая неким Юрием Соколовым. Вот где особенно интересно: Наташа, она же Никки, была подарена Юрию в качестве невесты в обмен на власть для своего отца, а затем она пропала без вести.

Кусочки головоломки начали вставать на свои места. Я всегда знал, что она могла быть чужой женщиной, но невестой? Это было как нож в спину.

— Отец отдал ее? — выпалил я, едва сдерживая гнев при мысли о том, что ею торговали, как гребаным куском мяса.

— Да, и прежде чем ты спросишь, он уже умер, — прокомментировала Скарлетта.

Миллион и один вопрос крутились у меня в голове. К счастью, Ганнер был более уравновешенным, когда яростно отправил кому-то сообщение. Наверное, Райан.

— Откуда, черт возьми, ты все это знаешь? — спросил я.

— Я сказал ей, — пробормотал какой-то мужчина низким голосом по ее сторону. — Представь мое удивление, когда я увидел печально известную пропавшую невесту из Братвы, танцующую в «Лотерии».

Скарлетта снова вмешалась.

— Нико видел ее, когда мы были в «Лотерии» несколько недель назад. Она показалась ему знакомой, и он начал присматриваться. Я чуть не надрала ему задницу, думая, что они трахались. Оказалось, он знал ее, потому что был на их свадьбе, превратившейся в бойню. Я раскопала больше информации о ней, похоже, Райан не знала, что укрывает пропавшего человека. На мой взгляд, слишком много совпадений: мы убиваем Максима, а затем Райан расправляется с Марио, а потом Никки оказывается в центре всего этого? Хотя, по иронии судьбы, это совпадение. Никки выбрала неподходящее место для укрытия — Юрий хотел расширить свою торговлю людьми с моим дядей в Нью-Йорке. Марио хотел поучаствовать в акции, и этому придурку немного повезло, когда он узнал, что Никки разыскивает муж.

— И предложил вернуть ее Юрию в обмен на власть, — сказал я, заполняя недостающие фрагменты. — Вот почему она им так нужна.

Рядом со мной подал голос Ганнер.

— Прошлое настигает ее, — его глаза встретились с моими. — Русские хотят заполучить ее, и «Жнецы» увидели такую возможность, какая была у Марио, — сказал он.

— Еще и Бо, — я ударил кулаком о шлакоблок. Мне нужна была физическая боль, чтобы отвлечь разум от эмоциональной. — Она, наверное, думает, что «Скелеты» используют ее в своих интересах. Я оставил ее, Ганнер. Я должен был защищать ее, но выключил свой ебучий телефон и бросил ее. Бо, сука, сказал ей, что я велел следить за ней. А если она … — я не мог даже озвучить возможность того, что она подумает, будто я ее продал.

Ганнер схватил меня за руку, когда я занес ее, чтобы нанести еще один удар.

— Или Никки не видит другого способа покончить с этим, кроме как сбежать. Считает, что если она исчезнет из поля зрения, то «Жнецы» потеряют свою добычу. «Скелеты» и «Лос-Муэртос» окажутся в безопасности, — сказал он. — Райан сделала бы то же самое. Эти женщины отчаянно независимы и любят всем сердцем. Даже если не осознают, что делают нам хуже. Она не глупа и даже не безрассудна, Декс, но она привыкла выживать.

Мы стояли в коридоре сарая, уставившись друг на друга, и это было похоже на дежавю. Я слабо улыбнулся своему другу.

— Ганнер, для самоуверенного засранца ты слишком милый сопливый.

— Пожалуйста, никогда больше не употребляй слова «милый» и «сопливый» в одном предложении с моим именем.

Его слова расслабили меня настолько, что я был готов действовать объективно.

Скар прочистила горло.

— Что ж, теперь, когда вы друг друга утешили, поговорим о дерьме, в котором мы все оказались? Поскольку «Жнецы» по-королевски облажались, я убила правую руку Юрия, и, вроде, в вашем районе пропал еще один его подчиненный по имени Джардани. Подобное он не проигнорирует. Бугимен, скорее всего, уже на пути сюда.

Мы с Ганнером обменялись взглядами.

— Вам троим нужно посадить свои задницы в самолет и лететь в Нью-Йорк, чтобы мы могли пресечь это дерьмо в зародыше. Станем центром полного внимания Юрия.

— Почему ты так уверенна, что мы все просто сядем в самолет? — я знал, что мы так и сделаем, но Скарлетта делала слишком много для того, кого едва знала.

Смех, который она издала, был саркастичным.

— Ну, во-первых, Райан ни за что на свете не позволит Никки разбираться с этим в одиночку. Долбанная Лара Крофт пробралась на вражескую базу четыре месяца назад, — проворчал Ганнер рядом со мной, все еще злясь, что она не взяла его с собой. — И ты влюблен в женщину, которой Юрий чертовски одержим.

— Я не…

Глубокий голос на том конце прервал меня.

— Еще как. Тебе повезло. Сначала живешь себе, трахаешь шлюх, — на другом конце провода раздался вопль боли, прежде чем парень продолжил: — в следующий момент бежишь в горящее здание, в которые туда решила зайти твоя суженная, чтобы спасти другого мужчину, в которого влюблена. Почему мы выбрали независимых психичек?

Я не до конца уверен, был ли вопрос риторическим или нет, но, черт возьми, понял посыл.

— Короче, — снова раздался голос Скар. — Мы знаем, что ты ни за что на свете не позволишь Никки сбежать и столкнуться с этим в одиночку.

Блять. Она права.

— Райан уже на пути к моему самолету. Я отправила координаты на ваши телефоны, — с этими словами она повесила трубку.

ГЛАВА 34

НИККИ

*ВУА, ВУА, ВУА* ДРАМА

Истинным заблуждением было верить, что если притвориться, будто проблем нет, они исчезнут. Что монстры, живущие под кроватью, устанут ждать. Они всегда пытаются утащить в темноту.

Тащили в бездну, уничтожив приукрашенные фантазии, которые ты по глупости создала.

Я по глупости создала.

Тяжелый вздох сорвался с моих губ, когда такси свернуло на полуразрушенную улицу. Это зрелище еще больше нервировало, я вытерла липкие ладони о сиденье.

Стены металлических зданий виднелись в этой части города, насколько видел глаз, прерываемые только выбитыми окнами и потемневшими уличными столбами.

Я подумывала взять машину напрокат, но для этого потребовались бы права, а одного урока Декса недостаточно, чтобы я попробовала свои силы в нью-йоркском дорожном движении.

При мысли о Дексе у меня сжалось сердце, но я отогнала эмоции прочь, заперев их в коробку, чтобы сосредоточиться на предстоящем.

Машина остановилась перед сгоревшим мусорным контейнером и одним из единственных работающих фонарей.

— Уверены, что вас нужно высадить здесь? — спросил таксист, наклоняясь ближе к ветровому стеклу, чтобы осмотреть окрестности, потом оглянулся на меня через плечо, явно задаваясь вопросом, зачем сюда приехала блондинка ростом метр-семьдесят. И, наверное, видел, как я вытираю пот.

Это справедливый вопрос, но на него не было адекватного ответа.

— Да, уверена, — я вытащила небольшую пачку купюр и положила их на центральную консоль, прежде чем выйти из машины. В последнюю секунду я сунула голову обратно в салон. — Слушай, если кто-нибудь остановит, скажи, что Андрей дал тебе пропуск. И ради всего святого, не нервничай. А то выглядишь подозрительно, — сказала я ему, наблюдая, как кровь отхлынула от его лица.

Не знаю, его реакция вызвана тем, что имя Андрея знакомо, или просто страхом. Возможно, и то, и другое.

— Вот, — сказала я, вытаскивая еще несколько купюр, потому что он выглядел чертовски ошеломленным. Я закатила глаза, когда дрожащие пальцы обхватили деньги, стараясь не прикасаться ко мне. Как будто контакт со мной мог его запятнать. — Может, в следующий раз спросишь, куда пассажиры хотят поехать, прежде чем соглашаться, — добавила я, уходя.

Он свалил через несколько секунд после того, как дверь закрылась, наполнив воздух запахом горелой резины. Я покачала головой.

Теперь его точно остановят.

Я не потрудилась сдвинуться с места. Вся эта территория тщательно контролируется — Андрей по-любому узнал, что я здесь, в тот момент, когда я пересекла территорию у железнодорожных путей. Пронзительный гудок поезда прозвучал как по команде.

Мои веки затрепетали, когда я сделала глубокий вдох, задерживая воздух в легких как можно дольше в попытке успокоить сердцебиение.

Даже несмотря на весь этот шум, я услышала хлопанье автомобильных дверей. Эхо присоединилось к какофонии металлического лязга на заднем плане. Скрежет по рельсам был идеальным камуфляжем для звуков машины. Не то чтобы Андрею нужно скрывать свою работу. Закон не действовал здесь, если хочешь, чтобы твоя семья осталась жива. Хоть я сюда и не приезжала, знала о том, как все это работает. Андрей часто говорил об этом, когда обсуждал мой план отъезда из Санкт-Петербурга.

Я заставила свое тело оставаться расслабленным. Невозмутимым.

— Ма-альчики, — сказала я лениво, растягивая слова, говоря с акцентом, который с таким трудом скрывала в Тусоне.

Тот, кто был ближе всего ко мне, привлек внимание. Его бритая голова практически блестела в янтарном свете, а предплечье украшала тату массивного готического креста, окруженного буквами кириллицы.

Смерть лучше предательства. Боже, как давно я не читала на своем родном языке.

Его рука потянулась к поясу и остановилась на спрятанном там пистолете.

Я перевела взгляд обратно на его лицо, закатывая глаза в ответ на его попытку запугивания. Видел бы этот человек людей, с которыми я работала в «Лотерии». Не говоря уже о том, что в последнее время на меня направляли стволы несколько раз. Так и живут Райан и Скар? Скучно?

Всплыло воспоминание о том, как Райан дала мне пистолет. Ее удивленный и гордый взгляд, когда я выстрелила тому мудаку из точно между глаз, прокручивался в голове.

«Это было круто и все такое, но никогда больше так не делай, когда я стою перед тобой».

Я заставила себя сосредоточиться на ситуации.

— Мы оба знаем, что Андрей сказал тебе не трогать и волоска на моей голове, — я указала на свои светлые волосы — сняла потрепанный парик и контактные линзы в ту минуту, когда приземлилась в аэропорту «Кеннеди». — Открой мне чертову дверь, как джентльмен, и отвези к своему боссу, — я двинулась задней двери машины.

Ворчание было его единственным ответом, когда он забрался обратно в затемненный «Мерседес». Другой молодой парень придержал для меня дверцу, оглядывая с ног до головы. Ему не больше девятнадцати, так что он понятия не имел, кто я такая. Два с половиной года — долгий срок для побега.

Особенно для «Руска Рома²⁵».

Во время короткой поездки никто не проронил ни слова, но я чувствовала на себе взгляды всех трех пар глаз, когда смотрела в окно. Их любопытство по поводу того, кто я такая и что здесь делаю, было ощутимым.

Серые глаза уставились на меня в зеркало заднего вида.

— Катя всегда звонит заранее, когда отправляет одну из своих девушек.

Я склонила голову набок, выдерживая его взгляд.

— С чего ты взял, что я от Кати? — мой голос был нейтральным, я старалась ничего не выдать.

Машина наполнилась насмешками.

— Я не дурак, девочка, — прорычал он. — Ты выглядишь как одна из ее танцовщиц. Только ее девки сидят и стоят в такой позе.

Я улыбнулась правдивости его слов. От этой черты я никогда не смогла бы избавиться, поскольку она буквально вбивала в меня знания пуантом по затылку. Райан всегда шутила, что я могу напиться в стельку, и у меня все равно будет идеальная осанка. Я всегда смеялась и списывала это на ее драматизм, потому что это было слишком близко к истине.

— Ну, Катя вам не звонила, потому что она меня не посылала, — ответила я, избегая ответа, была ли я одной из ее девушек или нет, потому что, честно говоря, сама не знала, кто я сейчас, черт возьми.

Мы подъехали к металлической двери. Прошло несколько мгновений, прежде чем она начала подниматься, открывая оживленный склад. Летели искры, и мужчины с сигаретами во рту бегали вокруг, разбирая украденные машины на запчасти. Не все разбирали. Самые роскошные автомобили отправлялись прямо в поезд после смены номеров, затем доставлялись в порт и сразу в Беларусь.

По крайней мере, так обычно работал Андрей.

— «Управлению по охране труда» здесь бы понравилось, — пробормотала я, когда за нами закрылась гаражная дверь после того, как мы заехали внутри здания.

— Вали, — рявкнул водитель, когда дверь рывком распахнулась. Еще один молодой парниша заполнил дверной проем и вытащил меня из машины.

— Отвали от меня на хрен, — выплюнула я, выдергивая руку из его татуированных пальцев. Тыльная сторона его ладони метнулась к моему лицу, когда он назвал меня «сукой» по-польски.

Мои движения были резвыми, но все же хватило здравого смысла пригнуться. Его рука пронеслась над головой, и я бросилась на него, обхватив его долговязый живот и направив колено в сторону его яиц.

Раз. Два. Точно так, как показала мне Райан. Ну, по крайней мере я пыталась, чтобы это выглядело круто.

Вопли боли сорвались с его губ. Тело упало, и я была вынуждена отскочить в сторону, чтобы не быть придавленной его весом. Весь шум в гараже прекратился.

— Бля, сработало, — сказала я, впечатленная. Мои глаза заметались по комнате, останавливаясь на группе мужчин, которые теперь смотрели на меня сверху вниз.

Черт, это был неразумный ход.

Я присела на корточки, не зная зачем, но это показалось правильным. Такой прием никоим образом не сработает на всех этих мужчинах, тем более я знала, что у водителя есть пистолет. Без сомнения, у других тоже есть оружие — по крайней мере, лом или гаечный ключ.

Справа от меня раздались медленные хлопки. Все повернулись к Андрею, который спускался, как я предположила, из своего кабинета наверху металлической лестницы. Может, я была идиоткой, но расслабилась при виде него. Я не доверяла ему, но одно знала точно — если бы он хотел моей смерти, то убил бы давно.

— Таша, — прогремел его голос. — Мертвые и правда возвращаются к жизни, да? — на его лице была зловещая улыбка, когда он смотрел на меня сверху вниз, в его словах слышалось скрытое раздражение.

Уйти из «Руска Ромы» было неслыханно — лучше смерть, чем предательство.

Появившись здесь, я заплачу за это.

ГЛАВА 35

НИККИ

ПОЗДОРОВАЙТЕСЬ С АНДРЕЕМ. ОН ЗЛЮКА, НО МНЕ НРАВ

Андрей не изменился за эти годы.

Все тот же красивый, самодовольный ублюдок, в которого я влюбилась. Ну, я так думала. Теперь я уверена, что это не так. Он просто был порядочен со мной и дал право голоса, — две вещи, которых катастрофически не хватало в моем предыдущем опыте.

Он откинулся на спинку кожаного кресла, разглядывая меня, как король своих подданных, один уголок его рта приподнялся в самодовольной усмешке. Этот человек всегда больше походил на рок-звезду, чем на гангстера, со своим худощавым, спортивным телом, покрытым татуировками.

Его волосы были коротко подстрижены, обесцвечены. Стиль подчеркивал резкие линии его челюсти и скул. Голубые глаза были слегка подведены черным.

Я чувствовала, что с каждым мгновением, пока мы сидели в тишине, меня словно разбирали на части. Он сцепил пальцы на столе, наконец заговорив.

— Годы спустя ты появляешься здесь без предупреждения? Полагаю, это не светский визит, Таша?

Парень, которого я ударила, пристально смотрел на меня из угла, ожидая команды, которая позволила бы ему нанести ответный удар.

— Приложил лед к яйцам? — мой остроумный комментарий вызвал смешок у Андрея.

— Все такая же дерзкая. Понятия не имею, как Юрий вообще мог подумать, что сможет тебя приручить.

Его имя напомнило, зачем я проделала весь этот путь и вернулась в прошлое. Мое раздражение по отношению к парню исчезло, сменившись ледяным страхом.

— Он знает, что я жива, — сказала я, снимая воображаемую ворсинку, прежде чем встретиться взглядом с Андреем. — Что ты знаешь об этом? — черты его лица изменились, но это длилось всего мгновение, потом он надел самоуверенную маску.

— Так ты пришла за помощью? От кого ты убежал на этот раз? — спросил он.

Правда в его словах глубоко ранила, но я отбросила мысли в сторону и вместо этого направила свой гнев на него, разбередив старые раны, которые он нанес моему разбитому сердцу, после чего я закрылась ото всех.

— Пошел ты, Андрей. Что было в прошлый раз? Ты недвусмысленно сказал, чтобы я убиралась от тебя подальше.

Он встал, обойдя массивный стол из стекла и металла, чтобы сократить расстояние между нами. Заключил меня в клетку своими мускулистыми руками, и дерзко ухмыльнулся. Об этом я наивно мечтала несколько лет назад. Теперь хотела ударить этого засранца коленом по яйцам и посмотреть, как он корчится от боли на полу.

— Давай проясним ситуацию, хорошо, зайка? — сказал он с усмешкой. — Ты запала на меня, и я сделал все возможное, чтобы разрушить твое маленькое увлечение. Каким бы я был мужчиной, если бы позволил тебе привязаться ко мне? У тебя не было чувств ко мне — ты просто искала хоть каплю привязанности от любого. От того, кто позволил тебе принимать собственные решения.

Он наклонился еще ближе, так что наши лица были всего в дюйме друг от друга, между нами витал запах марихуаны и одеколона.

— Я не обманывал тебя, Таша. Я жалел тебя. Ты никогда не испытывала подобного, — он отстранился, раздраженно качая головой. — Глупая девчонка, я едва ли проявил доброту. Я нехороший человек. Ни одна женщина, подобная тебе не должна хотеть кого-то вроде меня, — прошипел он.

Любой спор истощал меня. То, что сказал Андрей, звучало правдой. Разве я сама только что не думала об этом?

Он никогда не проявлял ко мне даже намека на привязанность.

Просто не обращался со мной как с гребаным мусором, как делали другие мужчины в моей жизни.

Я глубоко вздохнула и приподняла бровь, улыбаясь.

— Ты прав, Андрей. У любого, кому ты понравишься, должны быть свои заскоки. Вот почему ты проводишь свой вечер на складе, полном вонючих мужиков? Никто не хочет тебя трахнуть? — за моими словами не было настоящей злости, мне просто хотелось разрядить нарастающее напряжение. Особенно, если я собиралась попросить его о помощи.

Он рассмеялся, откидываясь на спинку стула напротив меня и опершись локтями на подлокотники.

— Мне не нужна кровать, чтобы трахаться. Кого ты бросила, Таша? Подумай долго и упорно, прежде чем решишь, правда ли ты хочешь уйти от них и вернуться в эту жизнь. Тебя не было уже много лет.

Этого ли я хотела? Оставить Райан? Декса?

Моему голосу не хватало обычной уверенности.

— Нет. Не хочу, но Юрий придет за ними.

Он пожал плечом, закатив глаза.

— Так убей его, — сказал он будничным тоном.

Я посмеялась над этим предложением.

— О, да, Андрей, ведь так легко убить главу не только русской братвы, но и «Круга», — я скрестила руки на груди. — Или ты не помнишь, что мы уже пробовали? Посмотри, к чему это привело.

От его улыбки у меня по спине пробежал холодок.

— Но теперь у нас есть идеальная приманка, не так ли? — его ледяной взгляд посмотрел за мою спину, и он слегка приподнял подбородок, прежде чем снова сфокусироваться на мне. — И говори за себя. Мне это незачем.

— Тогда тебе будет плевать, если я уйду, — сказала я, разоблачая его блеф. У него тоже есть намерения. Он не сказал прямо, но я понимала, что он нуждался во мне.

Его челюсть напряглась.

— Насколько я понимаю, Таша, у тебя есть очень влиятельные друзья, — сказал он, игнорируя мои слова.

Я хлопнула ладонями по столу, вскакивая со стула. Двое других мужиков в комнате дернулись, но Андрей отмахнулся от них, не сводя с меня пристального взгляда.

— Не вмешивай их, Андрей. Они на это не подписывались. Поэтому я их бросила. Чтобы не тащить за собой, если все полетит к черту. Я ни за что не стану втягивать их. Черт возьми, я даже не назвала им своего настоящего имени.

И он хочет, чтобы я попросила их убить моего бывшего мужа?

Выражение моего лица, должно быть, было не таким пустым, как я предполагала, потому что Андрей ответил на мои внутренние вопросы так, как если бы я озвучила их вслух.

— Ты не рассказала им о своей ситуации, — заявил он, сузив глаза. Он был хитрым, и ему нельзя сильно доверять. — Твой отец облажался, да? — в его взгляде был намек на жалость, и это вызвало всплеск моего гнева.

— О, ты из тех, кто любит поговорить, — выплюнула я в ответ, откидываясь на спинку стула, когда меня захлестнула волна усталости. Андрей был для меня такой же загадкой, как и я для своих друзей. Он никогда не рассказывал слишком много о своем прошлом, но одной ночью, когда от водки у нас развязались языки, мы оба рассказали больше, чем хотели. Но я мало помнила из той ночи.

— Они тебе небезразличны?

Искренность его вопроса застала меня врасплох. Все, что я смогла выдавить из себя, это легкий кивок — эти слова вслух звучали бы как проклятие.

Гарантия разбитого сердца.

Но разве я уже не испытала этого?

— Тогда тебе нужно убить Юрия, потому что этот ублюдок на пути в Штаты, — Андрей погрозил мне татуированным пальцем, пока я боролась с паникой из-за только что сброшенной бомбы. — Я задавался вопросом, зачем он покинул свой охраняемый дворец на вершине холма. Конечно, Максима убили, и наследника картеля, с которым он собирался вести бизнес. Но люди постоянно умирают при такой работе. Люди его положения не бросают все и не уходят, чтобы самим выполнять черную работенку.

Живот скрутило, когда я поняла, к чему он клонит.

— Но он ведь приедет сюда не для этого, Таша? Нет. Он приедет, чтобы забрать свою невесту, — он склонил голову набок, в его взгляде появилась жесткость. — Как думаешь, что он сделает, когда не найдет тебя в Тусоне, Никки?

Я резко вздохнула. Имя. Он знает. Ради бога, он сам выбрал место, где я буду жить…

— Что ты предлагаешь, Андрей? — спросила я, гордясь тем, что мне удалось скрыть дрожь в голосе.

Возможно, он был добр ко мне, когда я появилась у его двери в поисках посредника в сделке. Я бы дала им информацию и доступ к Юрию, если бы они помогли мне сбежать. Но в «Руска Рома» все работало не так, и от меня потребуют присоединения. Единственная причина, по которой у меня нет татуировки, свидетельствующей о преданности, заключалась в том, что мы не хотели рисковать тем, что Юрий увидит ее на свадьбе.

Но я так и не вернулась к ним после нападения. Они мне не преданы.

Возможно, Андрей сказал мне уезжать и никогда не возвращаться, но я понятия не имела, что он сказал остальным. Как только я приземлилась в Штатах, то забронировала билет на второй рейс до Далласа, а затем, в конце концов, оказалась в Аризоне.

Дверь позади меня открылась, и человек Андрея протараторил что-то по-польски. Хотя, судя по взгляду, которым Андрей одарил меня, это явно имело какое-то отношение ко мне.

— Какой у тебя размер? Нужно купить тебе что-нибудь для похода в клуб, — он вытащил косяк и закурил. Когда откинулся назад, часть его татуированной кожи выглядывала из-под расстегнутой рубашки. Андрей был воплощением плохого мальчика. Это раздражало, ведь совершенно несправедливо, что мужчина казался таким сексуальным без каких-либо усилий.

Еще раздражало, когда меня держали в неведении.

— Пошел ты, Андрей. Однажды я повелась, и меня чуть не застрелили перед собором, — я наклонилась вперед. — Маленькая девочка, которая принимала дерьмо за чистую монету, не задавая вопросов? Она умерла в тот день. Наташа? Я похоронила эту суку.

Уголки его губ приподнялись. На его лице было не веселье, а что-то больше похожее на гордость.

— Похоже, ты немного повзрослела.

Я коротко кивнула, не понимая, как воспринимать его одобрение.

— Скажи, нахрена приходить в твой клуб, вместо того, чтобы обсудить это прямо сейчас и придумать план.

На этот раз на его лице было веселье.

— Потому что нам понадобятся твои друзья, чтобы помочь в убийстве Ю…

— Ни в коем случае.

Его улыбка стала шире, и мое сердце затрепетало, как птица в клетке, потому что в его глазах светилось высокомерие.

— Что ж, надо было запереть их, потому что они уже прибыли в Нью-Йорк, и если я не дам им увидеть, что ты жива и здорова, то за мной придет Скарлетта Каллахан. Ее мальчики думают, будто они главные, но очевидно, что она держит их всех за хуй и водит за нос своими удобными маленькими ручками, — сказал он.

Мой разум был занят обработкой информации, и поэтому был недоступен для фильтрации неуместных мыслей.

— Я сомневаюсь, что они маленькие, — пробормотала я, не в силах избавиться от всех пошлых мыслей.

Взрыв смеха эхом отразился от кирпичных стен офиса.

— О, Никки. Твой отец, возможно, и облажался, но ты хороша.

Я выгнула бровь, услышав такую оценку.

— Я трясу задницей ради денег, а моя подруга продает огнестрельное оружие в картеле, — и я влюбилась в байкера с татуировками, который мучает мужчин ради меня без вопросов и трахается как бог.

На этот раз мне удалось оставить свои мысли при себе.

— Подожди-ка. В смысле, они прибыли в Нью-Йорк? — спросила я.

Он сделал еще одну затяжку, прежде чем ответить. Может, он и не относился ко мне как к дерьму, но все равно был мудаком и заставлял ждать его ответа. Ублюдок.

— Именно, Таша. Райан Эрнандес и двое мужчин приземлились. Эм… — он демонстративно посмотрел на массивные наручные часы. — Пять минут назад.

Блять.

— Похоже, твой бывший муж не единственный, кто не хочет тебя отпускать, — он встал и направился к небольшому шкафчику, в котором стояли бутылки с ликером. — Теперь ты отправишь сообщение мисс Эрнандес и сообщишь ей, где встретиться с нами сегодня вечером, чтобы они не напали на мою территорию.

Он оглянулся на меня через плечо, прежде чем вернуть свое внимание к напитку. Я хотела долбануть его, но не стала, потому что он прав. Если бы Юрий сам отправился за мной, он начал бы поиски с Райан.

— И скажи, что они приглашены в мой клуб на деловую встречу, — добавил он, протягивая хрустальный бокал с прозрачной жидкостью.

Этот день прошел совсем не так, как я себе представляла. Я лишь хотела понять, знает ли Андрей, что делает Юрий и где он, а потом двигаться в противоположном направлении. Если бы он проявил милосердие, я бы попросила новые документы.

Невеселый смех вырвался наружу вместе с несколькими слезами. Какая ирония, две разные группы людей, от которых я бежала, не оглядываясь, теперь соберутся вместе.

Я должна была почувствовать страх, но не ощутила ничего, кроме облегчения. Суровый взгляд Андрея немного смягчился при виде моего лица.

— Он правда облажался, да? — сказала я, имея в виду предыдущий комментарий Андрея, чокаясь своим бокалом с его протянутым.

Андрей хмыкнул, выпивая и вытирая рот тыльной стороной ладони.

— Я всегда знал, что ты сбежишь, — тихо сказал он. Мои брови нахмурились в замешательстве.

— Откуда ты мог знать? Я не знала, что сбегу, пока не встала у билетной кассы.

— Потому что, Никки, ты не любила меня, и не ценила русских цыган. Тебе нужен был шанс на свободу, чтобы понять, кто ты такая. Как думаешь, почему я позволил тебе это сделать? Как думаешь, почему никто не приходил за тобой, чтобы потребовать плату? Ты знаешь, какова цена отречения от семьи. Мне просто жаль, что ты заперлась в себе, никого не подпуская близко, — сказал он, его слова глубоко ранили, и мне пришлось прервать зрительный контакт.

Всю дорогу сюда я рыдала в туалете, обругав нескольких человек, когда они попытались заставить меня выйти. Спасибо первому классу, что я могла спокойно утопить свои печали для того, чтобы потом отбросить все эмоции и, черт возьми, выжить.

Я задалась вопросом, почему никогда не открывалась друзьям.

Почему никогда не давала шанса узнать себя? Например, что мне вообще нравилось делать? Или какие мечты? Чем бы я хотела заниматься?

Что мне им сказать?

— С чего бы им мне помогать? — прошептала я в свои руки, на которые уронила голову.

— Люди не летят за тобой на самолете несколько часов, если им плевать, Никки.

ГЛАВА 36

ДЕКС

СЛУЧАЙНЫЕ УБИЙСТВА НЕ ЖАЛУЮТ

— В смысле, она сказала встретиться с ней в чертовом клубе? — я прорычал вопрос, сжимая кулаки, чтобы не ударить в ближайшую стену. Я проигрывал борьбу за сдерживание своего гнева. Проблема в том, что, когда я злился, у кого-нибудь отрубались конечности.

И к случайным убийствам относились неодобрительно.

Райан подняла взгляд. Мы едва сошли с самолета и были на пути к дому Скарлетты, когда Райан пришло сообщение о встрече в каком-то клубе. Я проигнорировал приступ боли из-за того, что она не написала мне.

— Это заведение принадлежит Андрею, — сказал здоровенный ублюдок, прислонившись к одной из выступающих металлических двутавровых балок в шикарной квартире. Райан объяснила, что Скарлетта вышла замуж за лидера «Синдиката», Калеба Каллахана, но еще трахалась с его лучшими друзьями.

Что ж… рад за нее.

И за них тоже. Иметь человека, кому можно передать свою девушку, когда она сводит тебя с ума? Мечта, потому что женщины были головной болью.

Особенно, когда случается лучший секс жизни после месяцев напряжения и влюбленности, а потом от тебя сбегают через всю страну и присылают гребаное смс с приглашением встретиться в клубе.

Рука легла мне на плечо. Я схватил ее и по привычке вывернул.

— Эй, чувак, успокойся. Я хотел сказать, что ты задумался, — пробормотал парень с катаной.

Вроде, его зовут Кенджи. Я решил, что он мне нравится в тот момент, когда увидел его с оружием, пристгнутым к спине, и раздолбанными костяшками пальцев.

— Извини, — пробормотал я, отпуская руку. Я был напряжен с того момента, как на другом конце линии раздался голос Скар.

— Ничего. Лучше так, чем навредить самому себе. Я себе случайно руки режу, — сказал он.

Я уставился на него, проверяя, не шутит ли он надо мной. Но пустой взгляд, который он бросил на меня, показал, что он абсолютно серьезен.

Я улыбнулся от уха до уха.

— У тебя есть лишняя катана? — спросил я, не обращая внимания на то, как Ганнер рядом со мной покачал головой, бормоча свои возражения.

— Тупой и еще тупее, — крикнул третий парень, тот, что с ирландским акцентом. Насколько я понимаю, это настоящий муж Скар — Калеб. — Давайте сосредоточимся. И никто из вас не возьмет оружие. Если разозлить Андрея, это нам не поможет. Этот ублюдок такой же ненормальный, как и вы двое. Может, даже больше, — он пробормотал последнюю часть, и волосы у меня на затылке встали дыбом.

К нему Никки решила сбежать? К ненормальному ублюдку в Нью-Йорк? Это осознание стало еще одним ударом по сердцу.

Не подозревая о моем внутреннем горе, Кенджи закатил глаза, потом прошептал, что у него и правда есть запасная катана.

Может быть, сегодняшний вечер все-таки будет веселым. Подбодрю себя насилием.

— Хорошо, значит, вы уже все знаете, кто такая Никки Адамс. Наташа Петрова, дочь Александра Петрова. Вот, — Скар протянула глянцевую фотографию мужчины, который был примерно на десять лет старше меня, — ее бывший муж. Или нынешний? Кто знает, ведь все это было притворством Братвы. Преступники имеют странную привычку брать жен без разрешения, — она бросила взгляд на Калеба, который только посмотрел в ответ горящими глазами.

Создалось ощущение, что если бы нас не было в комнате, он бы ее трахнул.

Райан взяла инициативу в свои руки, пока они продолжали пялиться друг на друга.

— Я всегда знала, что она скрывается, но не лезла не в свое дело. Никогда не спрашивала о подробностях, но она рассказала мне о нем, когда мы вместе попали в плен, — Ганнер притянул ее к себе, целуя в макушку в молчаливом знак поддержки. — Когда нас удерживали, она сказала, что нашла записку, и именно поэтому Марио схватил ее. Она заставила меня поклясться, что я ничего не скажу. Сказала, что это ерунда.

— Но потом появилась другая записка, — вмешался я, раскрывая то, чем Никки поделилась со мной в ту ночь, когда я привязал ее к своей кровати.

— Что там было написано? — спросила Скар.

— Ее имя при рождении, — сказала Райан, что было новостью для меня. Приятно осознавать, что Никки, по крайней мере, рассказала Райан об этом.

Она доверила каждому из нас разные части себя, так что, надеюсь, теперь мы сможем собрать их воедино и разобраться, как, черт возьми, помочь ей — и вернуть обратно.

— Она получила записку, когда танцевала в «Лотерии». Вот почему пошла к Джардани. Юрий ее дразнил. Конечно, я ничего этого не знал, поскольку она не раскрывала, кто за ней охотился, — сказал я. Мои мысли скакали туда-сюда. — Теперь понятно, почему «Жнецы» рискнули развязать войну. Они решили, что их поддержит большой плохой Бугимен, если они доставят его жену, — сказал я с сардоническим смехом.

— Ладно, отлично, мы знаем все это дерьмо. Но почему она сейчас в Нью-Йорке, да еще с этим ублюдком Андреем? — сказал Ганнер, задавая вопрос на миллион долларов.

Райан нервно перевела взгляд на Скар, своего специалиста по информации. Лицо Скарлетты было совершенно бесстрастным — навык, который она, вероятно, оттачивала годами.

— Андрей занимает высокое положение в «Руска Рома». Они соперники Санкт-петербургской братвы, — ответил за нее Нико, когда она передала еще один листок, похожий на газету. Статья была не на английском, но фотографии рассказывали историю. — Несколько лет назад была свадьба братвы. Грандиозное событие. Все должны были присутствовать, вот так я и оказался там. Юрий, лидер Братвы, должен был жениться на дочери своего заместителя. На Наташе Петровой. Александр Петров получил бы значительную сумму денег и территорию для контроля. Как мы уже говорили, на свадьбе все пошло наперекосяк. Русские цыгане всегда выступали против Братвы. По сути, они смертельные враги. Люди «Руска Рома» спрятались в соборе перед церемонией, — сказал Нико, пока мои глаза просматривали фотографии, разум создавал образы Никки там, среди шквала пуль.

— Люди «Руска рома» похитили ее? — и потом, она каким-то образом сбежала от них и спряталась в Штатах. Но тогда какого хрена она побежала обратно к ним?

Нико пожал массивным плечом.

— Не думаю. Она столкнулась со мной в тот день, и я отпустил ее, — все взгляды были прикованы к нему, когда он упомянул эту часть информации. — Я не думал, что она говорит по-английски, на самом деле она мне ничего не сказала, но у нее было такое выражение страха на лице, и оно напомнило мне о… — его голос затих, когда он встретился взглядом с Калебом поверх головы Скар. — Я знал, как обращаются с женщинами в преступных организациях, и предположил, что она, возможно, не хотела этого брака, — он пожал плечом. — Но никто не знает, что с ней случилось. Или как цыгане получили доступ к свадьбе. За всеми гостями были отправлены машины, и все наши телефоны, часы, все электронное отобрали перед поездкой.

Меня захлестнуло разочарование. Этот ублюдок Андрей нашел ее? Возможно, он угрожал ей, и именно поэтому она прилетела сюда.

— Если я случайно проткну кого-нибудь в его клубе, какие будут неприятности? — спросил я.

— Никого ты не проткнешь, — отрезал Калеб. Интересно, всегда ли он такой сварливый?

— Обезглавливание — та еще развлекуха. Сажать на кол — по сути, то же самое. Безобидная забава, — сказал Кенджи, пожимая плечами. Я изучал его профиль, ожидая, что он посмеется. Чувак был серьезен.

Когда Калеб отвернулся к Скар, я протянул кулак, ударяясь им о кулак своего нового друга.

— Нифига они не понимают, — прошептал я.

— Мы все сумасшедшие, но Калебу нравится притворяться, что он лучше справляется с жаждой крови. Я нихуя не скрываю, — улыбка, которой одарил меня Кенджи, была леденящей.

Да, мне нравится этот ублюдок.

Кто-то прочистил горло, и мы с Кенджи подняли глаза и увидели, что на нас раздраженно смотрит Скар, уперев руку в бедро и приподняв тонкую бровь.

— Если вы закончили дрочить друг другу, проявите внимание. У нас всего несколько часов, чтобы разобраться в этом дерьме, чтобы не выглядеть как дебилы. Мы не знаем обстоятельств, при которых она поехала к нему, только то, что несколько часов назад Никки приземлилась в Нью-Йорке переодетой, а затем решила отправиться в район Андрея, прежде чем написать Райан о встрече в его клубе. Пригласив всех нас, — сказала она, глядя на Кенджи с чем-то похожим на раздражение и вожделение.

Руки Нико и Калеба были скрыты от моих глаз, и я не мог не задаться вопросом, прикасались ли они оба к ней в этот момент.

— Да, мэм, — ответил Кенджи, бросив шутливый взгляд, от которого она закатила глаза, но я заметил, как приподнялся уголок ее рта.

Я хмыкнул, когда Кенджи ткнул меня локтем в ребра.

— Ты когда-нибудь встречал женщину, которой был готов позволить наступить себе на горло, благодаря за это? Я — да, — сказал он, и в его словах сквозило страстное увлечение.

Псих определенно влюблен.

Комок эмоций болезненно сжался, застряв у меня в горле, зубы заболели от напряжения.

— Да. Встречал, но вместо этого она наступила мне на гребаное сердце, — ответил я, глядя вперед, пытаясь дышать. — А теперь я пойду в ебучий клуб мужика, к которому она сбежала.

— Пиздец, — прошептал он.

Что ж, и правда. Пиздец.