Горячее сердце

Глава 11

Вбежав рано утром в спальню, Эллисон увидела полусонную после тревожной ночи Корри.

– Вставай! К тебе пожаловала портниха из Лондона! Весь дом жужжит, словно улей.

Корри открыла глаза и поморгала, взглянув на солнечный свет, пробивающийся сквозь окно.

– Поспеши! – сказала Эллисон и, раздвинув шторы, потянула ее за руку.

– Оставь меня, ради Бога! Что ты делаешь? – взмолилась не вполне проснувшаяся Корри, спуская ноги с кровати. Она совершенно обессилела после ночной встречи с графом. Даже когда она легла в постель, заснуть было невозможно.

– Я же сказала тебе, что приехала портниха из Лондона. Это очень модный французский модельер! За ней, должно быть, посылал граф. Тебе надо одеться. Она ждет… И граф тоже. – Эллисон принялась метаться по спальне, раскладывая нижнее белье, дневное платье персикового цвета из мягкого муслина и соответствующие лайковые туфельки к нему. – Судя по всему, граф сказал Ребекке, что, поскольку ты член семьи, он обязан позаботиться о том, чтобы ты была должным образом одета. Она, кажется, возражала, но граф отмел ее возражения.

Корри подумала о решительном мужчине, на которого налетела в коридоре прошлой ночью.

– Меня это ничуть не удивляет. Он привык все делать так, как он того пожелает.

– Скажи ему об этом сама, когда спустишься.

– Я не намерена спускаться, – заявила Корри. После их страстного свидания ей меньше всего хотелось сейчас увидеться с лордом Тремейном.

– Экономка сказала, что если ты не спустишься, то граф и портниха сами поднимутся к тебе.

– Только этого не хватало!

– Вот именно. Так что лучше поспешить.

Корри принялась торопливо одеваться. Надела нижнее белье, чулки, туфельки, потом натянула персиковое муслиновое платье. Эллисон пригладила щеткой спутавшиеся после сна волосы и, собрав их на затылке, заколола двумя черепаховыми гребнями.

– Зачем все это? – ворчала Корри. – В Лондоне у меня полно одежды. Я ни в чем не нуждаюсь.

– Все это так, но ведь граф этого не знает. Не забудь, что ты Летти.

Корри горестно вздохнула. Собравшись с духом, она направилась к дверям. У лестницы стояла миссис Киттрик, экономка, дородная седовласая женщина.

– Они ждут вас в Небесной гостиной, – сказала она. Так называлась одна из комнат в старой части замка, на потолке которой были изображены херувимы, летающие на пушистых облаках по безмятежно-синему небу. Эта роспись появилась там в период Ренессанса. – Следуйте за мной, пожалуйста.

Корри последовала за экономкой, которая довольно редко появлялась на верхних этажах. Она всегда была чем-то занята и, судя по всему, отлично знала свое дело. Корри не сомневалась, что только такой обслуживающий персонал и мог удовлетворить запросы Ребекки.

Собравшись с духом, чтобы предстать перед графом, Корри проскользнула в гостиную. Тремейн сидел рядом с высокой стройной женщиной с моложавым лицом и темными волосами, чуть тронутыми сединой.

– Я явилась по вашему настоянию, – сказала Корри. – Но мне не нужно покупать платья. – Она заставила себя взглянуть на него, стараясь не думать о прошедшей ночи.

– Откровенно говоря, вам это необходимо, – сказал он. – Если помните, вы испортили свое платье, когда спасали собаку. Сомневаюсь, что вы привезли с собой много одежды, и ваши платья уже не пригодны для носки. – Его взгляд смягчился. – Я хотел бы сделать вам приятное и подарить новые платья. Летти, уверяю вас, я могу себе это позволить.

Корри чувствовала себя презренной обманщицей. У нее был один из самых лучших гардеробов в Лондоне. Она ни в чем не нуждалась и всегда прекрасно одевалась. Как можно было допустить, чтобы граф тратил свои деньги на женщину, у которой и без того всего много и которая приехала сюда, чтобы доказать его виновность в убийстве?

Она попыталась представить себе, что на ее месте сделала бы Летти, и схватила его за руку.

– Прошу вас, милорд, обстоятельства заставили меня унизиться и приехать сюда, чтобы просить вашей помощи. Но я не хочу злоупотреблять вашей щедростью и не позволю вам покупать для меня платья.

Грей был ошеломлен, потому что ни одна из его знакомых женщин не отказалась бы от такого подарка.

– Но вам же нужна одежда, Летти.

– Скоро у меня будет собственный доход. Тогда я смогу сама покупать себе то, что мне надо.

Он нахмурился:

– Вы уверены? Большинство женщин были бы рады получить такой подарок.

– Я не большинство женщин, милорд.

– Это я уже понял, – сказал он и, обращаясь к портнихе, добавил: – Я, разумеется, оплачу ваше время, затраченное на дорогу сюда, и добавлю к этому щедрое вознаграждение.

Довольная портниха поблагодарила графа.

Корри наблюдала, как женщина взяла свою корзинку со швейными принадлежностями, а ее помощница собрала образцы тканей, после чего обе они вышли из комнаты.

– Спасибо, милорд, – сказала она.

Грей лишь кивнул, глядя на нее с выражением, очень похожим на восхищение.

Впервые за все это время Корри осознала, как сильно ей хочется доказать, что Грей Форсайт не виновен в убийстве ее сестры.

На следующее утро шел дождь, но к тому времени, как Корри оделась и была готова отправиться в деревню, выглянуло яркое солнце.

Радуясь тому, что погода разгулялась, Корри в хорошем настроении вышла из дома, но сначала остановилась возле конюшни, чтобы проверить, как поживает Гомер. Выяснилось, что он уже выздоравливает и норовит покинуть стойло, где его выхаживали.

– Ему нужно побольше двигаться, миссис, – сказал ей Дики Майклс, стоявший у дверей стойла. Это был худенький парнишка, который ухаживал за псом. – Гомер не привык сидеть взаперти. – И он почесал его за ушком. Совершенно ясно, что у Гомера появился новый друг.

Она улыбнулась:

– Я иду в деревню. Как ты думаешь, Гомер уже достаточно окреп? Его можно взять с собой?

Дики открыл дверцу стойла, и пес сразу же выбежал и стал прыгать возле ее ног, радостно тявкая и виляя хвостом.

– Похоже, он чувствует себя хорошо, и прогулка пойдет ему на пользу.

– А если он убежит?

Дики пожал плечами:

– Наверное, если он хочет свободы, его придется отпустить.

– Ну что ж, ты прав.

Но Гомера, кажется, вполне устраивало просто бежать рядом с ней, иногда отвлекаясь на какую-нибудь порхающую бабочку или на полевой цветок или просто копаясь в мягкой влажной земле.

Корри взлохматила его длинную серую шерсть, которая благодаря стараниям Дики теперь была чистой.

– Может быть, на сей раз мы получим ответы на свои вопросы, – сказала она собаке, но Гомер промолчал.

Найдя книгу Лорел, Корри поняла, что шляпница была права. Мужчиной, которого полюбила Лорел, был один из лордов. Но который из них? Возможно, кто-нибудь из местной гостиницы когда-то видел их вместе? Как заставить их говорить на эту тему? Ей пришло в голову, что любовники, возможно, встречались за пределами замка. Она направилась в сторону гостиницы и вскоре увидела таверну с вывеской: «Зеленый дракон».

– Останься здесь, – сказала она Гомеру, не зная, послушается он ее или нет. Потом поднялась по лестнице, открыла двери и вошла внутрь.

Слева от входа располагался пивной зал – задымленное помещение с низким потолком и вытоптанным дощатым полом. Она подошла к одной из служанок, надеясь, что за отдельную плату эта женщина, возможно, захочет с ней поговорить.

Достав из ридикюля серебряную монетку, Корри показала ее некрасивой девице с плоской физиономией, белобрысой и грудастой, в белой хлопковой блузке с излишне откровенным декольте. На мгновение Корри вспомнила, как прошлой ночью рука графа ласкала ее грудь, а кожа ощущала жар его поцелуев.

Стараясь не покраснеть, она усилием воли изгнала из памяти это бесстыдное воспоминание и обратилась к служанке:

– Не хочешь заработать монетку?

Девица с подозрением взглянула на нее:

– Конечно, хочу.

– Как тебя зовут?

– Грета Туид.

– Ты знаешь лордов, которые живут в замке Тремейн, Грета?

Она кивнула.

– Граф, его брат и молодой лорд Джейсон живут там почти всегда. – Она потянулась за монеткой, но Корри ее пока не отдала.

– Один из них встречался с молодой женщиной по имени Лорел Уитмор. Она жила в Селкерк-Холле. Не знаешь, кто из них? – Девица мечтательно уставилась на монетку.

– Могу поклясться, что это был молодой лорд Джейсон, – ухмыльнулась она. – У него выносливость, как у быка. Этот может вскружить голову любой женщине. – Было совершенно ясно, что она говорит это, опираясь на собственный опыт, и Корри снова почувствовала, что краснеет.

– Но это все ваши догадки или вы что-то знаете наверняка? – пыталась уточнить Корри.

Грета пожала округлыми веснушчатыми плечами:

– Они все трое красивы как грех. Это мог быть и сам граф. Он в отличие от младшего платными услугами не пользуется, а спит с теми, кто называет себя «леди». Наверное, дочь виконта подошла бы ему, но он не из тех, кто стал бы возиться с невинной девушкой. Он бы скорее выбрал женщину с опытом. – Грета наклонилась поближе. – Говорят, у него это устройство, как у жеребца-производителя. А еще известно, что он изучил в Индии все способы заниматься любовью и точно знает, как удовлетворить женщину. – Она усмехнулась. – Я и сама не прочь попробовать, чтобы понять, как это бывает.

Готовая провалиться на месте, Корри с пылающим лицом отдала девушке монетку.

– Как ты думаешь, кто бы мог точно знать, с кем встречалась Лорел Уитмор?

– Я знаю почти все, что происходит в наших местах. Один из лордов точно спал с этой девушкой, но держал это в тайне.

– Спасибо за помощь, Грета, – сказала Корри и, повернувшись, направилась к выходу, не обращая внимания на удивленные взгляды завсегдатаев задымленной пивной.

Не следовало приходить сюда. Едва ли подобало женщине без сопровождения входить в таверну, но ведь именно в таком месте можно было за деньги получить нужную информацию, и она должна была воспользоваться этим шансом.

«Неужели это был Грей? – в сотый раз спрашивала она себя. – Неужели он воспользовался своими дьявольскими уловками, чтобы соблазнить Лорел?» После их ночной встречи с графом Корри не сомневалась в том, что он способен на многое.

Тут внимание Корри привлекло гавканье у лестницы. Свесив длинный розовый язык, там сидел Гомер, ожидавший ее возвращения. Увидев ее, он навострил уши, и она улыбнулась, радуясь тому, что он решил остаться. Хорошо иметь друга, пусть даже мохнатого, в доме, где плетется столько интриг.

Она опять подумала о графе, и ей стало стыдно.

Таково уж, наверное, свойство влечения. Иногда оно проявляется совсем не вовремя.

Выйдя из таверны, Корри пошла по главной улице местечка. Судя по всему, в бакалейной лавке Пендергаста назревал скандал. Она удивилась, заметив графа, который разговаривал с мальчиком лет десяти. Бакалейщик, толстяк с пышными седыми бакенбардами, тоже там был.

Она подошла поближе и встала так, чтобы не привлекать к себе внимание.

– Ты знаешь, что воровство – преступление? – спрашивал Грей у мальчишки, тощего грязного оборванца, каштановые волосы которого торчали во все стороны.

– Да, милорд.

– Ты голоден и поэтому украл хлеб?

– Это не имеет значения, – вмешался бакалейщик. – Мальчик должен быть наказан. Надо его высечь розгами, тогда быстро поймет, что хорошо, а что плохо.

Мальчишка побледнел, отчего темные глаза на его худом лице стали казаться еще больше. Грей бросил на бакалейщика предостерегающий взгляд. Корри подумала, что он, должно быть, вспомнил, как страдал от побоев, когда был мальчишкой.

– Я спросил, почему ты украл хлеб.

Увидев суровое выражение лица графа, Корри прониклась к мальчику жалостью.

Мальчик смотрел на него со страхом и вызовом.

– Отец умер от воспаления легких. Мы с мамой приехали сюда из Лондона к маминой сестре. Но тетя Джейн тоже умерла. У нас не было еды. Мама была слабая, как котенок. Я… не хотел, чтобы она умерла, как папа.

Толстый лавочник прочистил горло.

– Я иду за констеблем. Какие бы оправдания ни приводил мальчик, я не стану мириться с воровством.

– Уймись, Пендергаст. Зачем горячиться? – Властные нотки в голосе Тремейна придали его словам скорее оттенок приказания, а не просьбы. Взглянув на суровое лицо графа, мальчик задрожал.

– Как тебя зовут?

– Джордж Хоббс, милорд.

– Где сейчас твоя мать?

– В коттедже, где жила тетя Джейн. Около мили от города.

– Ты знаешь, что красть плохо?

Мальчик опустил взгляд, водя по земле носком изношенного башмака.

– Да, сэр.

– Если ты сделаешь это снова, я позволю мистеру Пендергасту позвать констебля и тебя посадят в тюрьму. Тебе понятно?

– Да, сэр, – кивнул Джордж Хоббс.

Пендергаст открыл было рот, чтобы возразить, но граф, подняв руку, остановил его.

– Я заплачу за каравай хлеба, который ты украл, а также за сыр и мясо. Ты отнесешь эти продукты своей матери. А когда вы оба наедитесь досыта, ты придешь в замок, чтобы отработать долг за продукты. Если ты не придешь, я сам приду за тобой. И лично выпорю тебя розгами, чего, как считает мистер Пендергаст, ты заслуживаешь. Тебе все ясно?

– Да, сэр.

– Даешь слово?

– Да, милорд. Клянусь честью.

– Дайте ему все, что необходимо, – сказал Тремейн лавочнику, – и запишите на мой счет.

– Будет сделано, милорд, – заверил его лавочник, очень довольный неожиданно перепавшим ему крупным заказом.

Граф повернулся и направился в ту сторону, где стояла Корри. Боже милосердный! Надо было уйти пораньше. А теперь уж никуда не спрячешься.

Он очень удивился, увидев ее.

– Неужели это вы, миссис Мосс? А я-то думал, что теперь долго вас не увижу и вы в течение нескольких дней будете прятаться у себя в спальне, словно испуганный кролик в норке.

Она почувствовала раздражение. Она никогда не была трусихой.

– К сожалению, вы ошиблись, милорд.

Увидев, как удивленно поползла вверх его бровь, она вдруг подумала, что если Корали Уитмор не была трусихой, то Летти Мосс едва ли отличалась большой храбростью.

– Я… хотела сказать, что за все произошедшее нельзя винить исключительно вас.

– Вот как?

– Ведь я как-никак замужняя женщина. Мне не следовало допускать, чтобы все настолько вышло из-под контроля.

Тремейн ничего не сказал, но было ясно, что он ничуть не сожалеет о произошедшем.

Тут подбежал Гомер и гавкнул, требуя внимания. Радуясь тому, что он отвлек их от опасной темы, она наклонилась и потрепала пса.

– Мне пора идти. Я возвращалась в замок, – сказала она. Взглянув в сторону бакалейной лавки Пендергаста, она не удержалась от похвалы. – Вы очень хорошо поступили, милорд. Нельзя наказывать ребенка за то, что он хотел накормить свою мать.

– Правильно. Но ведь и красть нельзя, не так ли? Не думайте, что я не выполню своей угрозы, если парнишка не сдержит слова.

В этом она не сомневалась. Тремейн был офицером. Дисциплина и честь были нормой армейской жизни. Честь. С каких это пор она стала считать этого дьявола во плоти человеком чести?

– Я тоже направлялся домой, – сказал он. – Я позабочусь о том, чтобы вы прибыли туда в целости и сохранности.

Корри подавила желание отказаться от его сопровождения и не сказала, что не желает, чтобы он приближался к ней. Ее нервирует проживание с ним под одной крышей. Однако она его гостья. У нее нет иного выбора, кроме как согласиться.

Граф взял своего коня и пошел рядом с ней по тропинке. Гомер бежал за ними следом. По дороге они почти не разговаривали, и это дружеское общение без слов ей очень понравилось.

– Вам, кажется, нравится бывать в деревне, – сказал он. – Вы там проводите много времени.

Она пожала плечами – плохо, что он это заметил.

– Я люблю прогулки. А деревенские жители очень дружелюбны.

Они оставили коня и пса под присмотром Дики, ожидавшего их перед домом. Тремейн взял ее за предплечье, чтобы помочь подняться по пологим ступеням лестницы, ведущей к входным дверям, которые распахнулась, прежде чем они успели дойти. На пороге их ждал индус, слуга Грея.

– В чем дело, Самир? – спросил Грей.

– Письмо для госпожи. Оно пришло, когда она была в деревне.

Взглянув на Самира, Корри нахмурила лоб:

– Откуда ты знаешь, что я ушла? Ладно, не имеет значения. – Она протянула руку за письмом, адресованным Летти Мосс. – Извините, милорд.

Он слегка поклонился:

– Пожалуйста.

Она поднялась по лестнице в спальню. Только тетушка Агнес, Эллисон, Криста и Лейф знали, где она находится и под каким именем живет. Разумеется, она писала своим родителям, но, не желая, чтобы у них возникли подозрения, письма от них приходили в Селкерк-Холл, а Эллисон привозила их ей.

Корри посмотрела на письмо. Оно было от Кристы, и она, едва успев закрыть за собой двери спальни, взломала восковую печать. Письмо было кратким.

Лейф нанял Дольфа Питерсена, чтобы собрать информацию о Грейсоне Форсайте. Мистер Питерсен утверждает, что жена графа погибла в результате несчастного случая во время катания по реке. Никаких доказательств преступных намерений не было обнаружено. Он говорит, что в ночь гибели Лорел граф был с Бетани Чемберс, графиней Девейн. Он до утра не покидал ее дома. Дольф утверждает, что Тремейн был едва знаком с Лорел. Пожалуйста, возвращайся домой.

Твои друзья Криста и Лейф.

В ее голове крутилась одна мысль: «Не Грей, не Грей, не Грей».

Она почувствовала такое сильное облегчение, что едва не лишилась чувств. Ноги не держали ее, и она присела на банкетку возле кровати. В этот момент в комнату вошла Эллисон.

– В чем дело? Что случилось? – Она уселась рядом с Корри. – С тобой все в порядке? Ты что-то раскраснелась.

Корри протянула ей письмо.

– Это не Грей… Я хотела сказать, не лорд Тремейн. В ту ночь он был со своей любовницей. – Конечно, знать такие подробности было мучительно, но гораздо важнее для нее было другое – мужчина, к которому ее безумно влекло, никогда не был любовником Лорел.

А это означало, что он едва ли виновен в том, что произошло в ту ночь с Лорел и ее ребенком.

Эллисон прочла письмо и вернула его ей.

– Ты думала, что это сделал граф, а выяснилось, что это не он. Так может быть, теперь вернемся домой?

Корри вздохнула:

– Это был не Грей, но книга, которую я нашла в кабинете, доказывает, что Лорел любила одного из мужчин, живущих или бывающих в этом доме. Нам осталось узнать, кого из них.

– И только-то? – саркастически заметила Эллисон. – Почему бы тебе просто не спросить их? Может быть, тот, кто виновен, сам расскажет тебе обо всем?

Силы небесные, да разве можно сделать такое? Она смогла бы, пожалуй, спросить Джейсона и Чарлза, но как насчет Грея? Она была уверена, что информация от Дольфа Питерсена всегда бывает точной, а это означает, что Грей никогда не был связан с Лорел. Однако он мог знать, кто из мужчин имел с ней связь.

По телу Корри пробежала дрожь. Но для того чтобы узнать то, что знает граф, ей придется поговорить с ним, провести с ним какое-то время, завоевать доверие. А ее голова, когда он рядом, вообще отказывается думать. Когда он был рядом, она не доверяла себе, ее охватило необузданное чувственное влечение, которое он с такой легкостью в ней вызывал.

– Снова у тебя появилось это выражение лица, – сказала Эллисон.

– Ты мне подсказала очень ценную мысль, дорогая Элли.

– Полно тебе, ведь я пошутила. Не можешь же ты просто спросить их об этом!

– Не могу. Но если действовать осторожно, то, пожалуй, можно было бы выудить кое-какую информацию у графа.

– Возможно, этот мистер Питерсен сможет узнать, кто из них сделал это? – спросила Эллисон, кивнув на письмо.

– Хорошая мысль! Как я сама до этого не додумалась? Что бы я делала без тебя, дорогая? – Подойдя к кровати, она опустилась на колени, вытащила сундучок и, открыв крышку, спрятала письмо на самое дно. – Я сегодня же напишу Кристе, расскажу ей о найденной книжке и уговорю попросить мистера Питерсена собрать информацию о двух других Форсайтах. А сама я тем временем попробую узнать все, что можно, у графа. – Подавив улыбку, Корри направилась к дверям. – Я скоро вернусь.

Эллисон горестно вздохнула:

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь…

Закрыв за собой дверь, Корри остановилась в коридоре, чтобы собраться с духом. Она не хотела встречаться с Греем, но ей была нужна информация, получить которую можно было, только встретившись с ним – у нее не было выбора.