Горький хлеб истины

ПРОЛОГ

Просторная гостиная. Современная мебель. Среди картин выделяется портрет Гагарина как примета времени. На видном месте увеличенная фотография Веры Ступаковой в форме медицинской сестры.

По гостиной нервно прохаживается Савинов. Он в очках, в домашней куртке; заметно хромает — у него протез.

В кресле сидит со спицами в руках Марина Гордеевна; она вяжет.

Савинов (достает из кармана брюк монетку). Упадет гербом поступил наш Алеша, упадет решкой — не приняли. (Подбрасывает монету, затем поднимает ее с пола, рассматривает.) Решка!.. Неужели провалился?

Марина Гордеевна. Другие отцы где-то хлопочут, кого-то просят, ублажают… А он монеткой играется, чтоб сына в институт приняли. Комедия…

Савинов. Мама… Милая и дорогая наша Марина Гордеевна! Ты учила меня с самого детства: живи, сынок, честно, ходи на своих ногах… Но почему их так долго нет?

Марина Гордеевна. Скоро будут… Успокойся, сынок.

Савинов. Ладно, пойду продолжу свои мучения за письменным столом. (Уходит.)

В прихожей раздается звонок. Марина Гордеевна встает из кресла и через всю гостиную спешит открыть дверь. Скрывается за сценой. Слышен ее голос: «Да, да, это его квартира… Я его мама. Входите, пожалуйста. Шляпу и трость можно сюда… Прошу вас…»

Входят Ступаков и Марина Гордеевна. Ступаков (он при бороде и усах) держит в руках чемоданчик и газету, осматривается.

Марина Гордеевна. Что сказать о вас Володе… э-э… Владимиру Тарасовичу?.. Он не говорил, что ждет кого-то…

Ступаков. Простите… Мне очень нужно повидать его. Буквально на две-три минуты. Не больше…

Марина Гордеевна. Вообще-то… Если вы с просьбой или жалобой, то Владимир Тарасович принимает только в министерстве.

Ступаков. Нет-нет. Я не с просьбой… У меня только единственный вопрос к товарищу Савинову. И очень важный. (Развертывает газету.) Вот тут, в газете, его прощальное слово на панихиде по моему фронтовому коллеге… (Неожиданно замечает на стене портрет Веры. Замирает, потрясенный… Делает к нему шаг, другой, берется рукой за сердце.) Простите… Откуда у вас этот портрет?

Марина Гордеевна (с удивлением). То есть как откуда? (Обеспокоенно.) А в чем, собственно, дело? Это… это… жена Воло… Владимира Тарасовича.

Ступаков (тяжело опускается на стул, проводит рукой по глазам). Неужели такое сходство?.. (Опять присматривается к фотографии.) Не понимаю…

Марина Гордеевна. Но в чем, собственно, дело?

Ступаков. Это Вера…

Марина Гордеевна. Да, это Вера… жена Володи…

Ступаков (словно не слыша). Я храню дома такую же фотографию… Это моя покойная дочь!..

Марина Гордеевна (уже строго). Простите, вы обознались… Это Вера Ивановна Савинова, жена моего сына… (Оглядывается.) Я вам сейчас позову Володю.

Ступаков (останавливает ее). А как ее девичья фамилия?

Марина Гордеевна. Девичья? (Припоминает.) Ступакова. Да, да… Вера Ивановна Ступакова.

Ступаков (встает, нервно складывает газету). В таком случае позвольте представиться: Иван Ступаков!

Марина Гордеевна. Вы — Ступаков? Вы отец Верочки? (Указывает на портрет.) Вы живы?!

Ступаков (убито). Как видите… А ее нет… (Громче.) Ее нет!..

Марина Гордеевна. Вы ошибаетесь! Она жива! Она сейчас придет!.. Боже мой, что же это такое? (Смотрит на дверь и зовет.) Володя!.. Володя!

В гостиную входит, прихрамывая, Савинов. Снимает очки, напряженно вглядывается в бородатое лицо Ступакова. И вдруг, узнав, потрясенно отшатывается.

Ступаков растерян, ждет от Савинова каких-то слов…

Савинов (строго). Вы?!

Медленное затемнение.