Господство Эйприл

Глава 9

Исида пыталась сопротивляться в фургоне, но ее ранили в левое плечо, а один из клоунов держал ее, пока другой вел машину. Тот, что держал ее, связал ей лодыжки и прижал руки к бокам. Ее плечо пульсировало, когда она боролась с похитителями.

— Вот что я вам скажу, ёбаное фрик-шоу. Если вы меня отпустите, я обещаю, что не разорву вам животы и не съем кишки, пока вы будете смотреть, — предупредила Исида.

— Ой! Злючка! Мне нравится это в девушке! Ты слышал это? — сказал клоун.

— Да, слышал, — ответил водитель.

— Босс от души повеселится с ней.

— Кто твой босс? Безумный Максвелл?

— Ой? Ты его знаешь?

— Мы встречались.

Она надеялась, что ошиблась, но подтверждение вызвало болезненное чувство в животе. Эйприл рассказала ей о тех клоунах, настоящих клоунах. Они были способны на какое-то ужасное дерьмо, и Безумный Максвелл казался худшим из них. Никто не знает, во что она ввязалась. Хотя она не верила ни в богов, ни в карму, часть ее задавалась вопросом, существует ли такая вещь. За эти годы она вынесла свою долю боли и страданий. Если Вселенная жаждет расплаты, ее ждет медленная, мучительная смерть.

Фургон остановился, клоун посмотрел на нее и улыбнулся шире, чем было нарисовано на его лице.

— Мы дома! Время играть!

Другой клоун подошел и вытащил ее.

— Я не думаю, что это та самая, — сказал он.

— Что ты имеешь в виду? Обе девушки выглядят почти одинаково.

— Да, но почему она не использовала свой трюк, как раньше?

— Не знаю. Может, мы ей понравились?

— Заткнись. Давай затащим ее внутрь.

Они вытащили ее из фургона и потащили на склад; внутри все было обставлено весьма причудливо. Повсюду были развешаны разноцветные воздушные шары и серпантины, а стены были выкрашены в разные яркие цвета.

— Ну, привет-привет-привет! — сказал Безумный Максвелл, медленно приближаясь к ним из-за угла. — Вы привезли мне ее живой! Хорошо! Отведите ее в угол к моему рабочему месту. У меня есть кое-что на примете для нашей новой подружки.

Он подошел и оглядел ее с ног до головы.

— Оx, нет-нет-нет. Это нехорошо, вы привезли мне не ту. Это не Эйприл. Это ее жирная маленькая подруга.

— Пошел нахуй! — крикнула Исида и плюнула ему в лицо.

Он уставился на нее, кривая улыбка не дрогнула. Его глаза были большими и зелеными, но, глядя в них, было очевидно, что за ними ничего не было. Она задавалась вопросом, видели ли ее жертвы то же самое в ней.

— Извини, пупсик, но ты не в моем вкусе, — ответил Безумный Максвелл. — Ну-ка, пристегните ее, мальчики.

Они потащили ее к столу, несмотря на ее протесты и сопротивление. Положив ее на спину, они разрезали скотч и использовали несколько нейлоновых ремней для каждой из ее конечностей. Боль в плече усилилась, когда они отвели ее руку назад и крепко привязали. Она попыталась сопротивляться, но в ее левой руке почти не было сил.

— Ух ты, похоже, у тебя там настоящая бо-бо, не так ли? Ха-ха-ха! — сказал Безумный Максвелл. — Не волнуйся; мы не будем тебя лечить. Я буду систематически тебя ка-ле-чить. Прошло много времени с тех пор, как я действительно погружался в свою работу. В Хэппитаун все было слишком поспешно. A для тебя… о-о-о… Для тебя у меня на уме есть несколько действительно забавных вещей!

— Просто убей меня, если собираешься это сделать.

— Ну уж нет. Нет-нет-нет. Это слишком просто. У меня запланировано кое-что намного более захватывающее.

Он схватил большую пару ножниц и начал петь:

— Подружка Эйприл песенки поет, ши-ба-ду-ба! Ши-ба-ду-ба! Я заставлю кричать весь день ее рот! о, да-а-а-а, ши-ба-ду-ба! Утром я отрежу нос, ши-ба-ду-ба! Ну, а вечером — сисяндры тож, ши-ба-ду-ба! — он развел руками в стороны, когда взял более высокую ноту. — Она будет молить о пощаде, ши-ба-ду-ба! о, да-а-а-а, ши-ба-ду-ба!

К тому времени, как он закончил песню, он срезал с нее всю одежду.

По какой-то причине она даже не беспокоилась о том, что он собирается с ней сделать. Она была еще больше сбита с толку странным пением. За годы, проведенные в бегах, да и в прежней жизни ей приходилось сталкиваться с серьезными психами. Этот парень был хуже всех. Она поняла, что смотрит на физическое воплощение чистого, неподдельного зла, смешанного с полным и абсолютным безумием.

— Понравилось представление, моя дорогая? Хочешь на бис? Печалька! Ха-ха-ха! Я просто больше не делаю два шоу по цене одного. Это просто требует слишком большой мотивации, — он снял цилиндр и вытер лоб. — Но ты не волнуйся. Второй акт вот-вот начнется, и это будет полный пиздец!

— Что ты собираешься сделать со мной? — простонала она.

— Я думал, что уже рассказал тебе через песню. Хотя это была только вершина айсберга. Нет-нет-нет, ты, моя дорогая, узнаешь истинное определение боли и страдания. Да, и не беспокойся о том, что лежишь там голая, я — квалифицированный специалист. Я обещаю, что не буду касаться тебя ненадлежащим образом.

О чем, блядь, он говорит?

— Я бы предпочел взъебать твою девушку, Эйприл. Я имею в виду, она — твоя девушка, верно?

— Нет! Мы друзья, она не моя девушка.

— Но ты трахала ее, правильно? Ты жевала ее коврик, гладила ее котенка, терлись мохнатками? Ха-ха-ха! Скажи мне, как ее киска на вкус? Это было сладко или остренько?

— Пошел на хуй, ты, урод!

— Нет, это ты трахала Эйприл, о чем я тебя и спрашиваю, но неважно.

Он взял большую банку с ползающими внутри змеями, и поднес к ее лицу, чтобы она могла хорошенько рассмотреть их. Каждая змея была, вероятно, чуть меньше фута[1] длиной.

— Видишь моих маленьких друзей? Пора им выйти и играть!