Государство будущаго

Введеніе

Настоящій трудъ ставитъ себѣ задачу изслѣдовать соціальный строй съ точки зрѣнія цѣлесообразности, установить приблизительно, допускаетъ ли современное развитіе техники и науки, примѣненное къ совокупному народному хозяйству, и вліяніе естественныхъ факторовъ такое значительное расширеніе производства, которое обезпечило бы націи всеобщее благосостояніе. Вѣдь, собственно говоря, ядро и сущность соціальнаго вопроса заключается въ созданіи лучшихъ условій существованія для народныхъ массъ, въ значительномъ улучшеніи ихъ положенія. Если это требованіе невыполнимо, если оно разбивается о какія-нибудь естественныя условія, какъ, напримѣръ, сильный приростъ населенія и т. п., тогда незачѣмъ его и выставлять. Какіе ужасающіе размѣры ни принимали бы соціальныя страданія, всякая надежда на возможность лучшаго будущаго оказалась бы тщетной. Если же, наоборотъ, можно доказать, что при переходѣ средствъ производства въ руки государства, при планомѣрной организаціи труда и строгой соразмѣренности производства съ потребленіемъ не только можетъ быть достигнуто всеобщее благосостояніе, но еще сократится рабочее время, то совершенно безразлично, оправдывается ли теорія концентраціи капиталовъ, исчезновенія промежуточныхъ слоевъ населенія, или нѣтъ, ведетъ ли современное хозяйственное развитіе съ естественною необходимостью къ соціализму, и вездѣ ли, между прочимъ и въ сельскомъ хозяйствѣ, мелкое производство не выдерживаетъ конкурренціи крупнаго. Тогда незачѣмъ фаталистически возлагать всѣ свои надежды на фетишъ хозяйственнаго развитія, а слѣдуетъ предпринять обширныя изслѣдованія и приступить къ всесторонней и тщательной подготовкѣ перехода отъ частнаго къ государственному, или «общественному» производству.

Отказываясь въ данномъ случаѣ отъ ближайшаго разсмотрѣнія соціалистическихъ теорій, главнымъ образомъ, марксизма, я надѣюсь, что политико-экономы, сомнѣвающіеся въ томъ, что соціалистическій строй болѣе, чѣмъ какой-либо другой, соотвѣтствуетъ общественному благу, какъ, напр., профессоръ Геркнеръ [ «Рабочій вопросъ», 2 изданіе (нѣмецкое), стран. 314], теперь должны будутъ привести фактическія доказательства для обосновки своихъ сомнѣній и не рѣшатся исчерпать вопросъ высокомѣрнымъ, безсодержательнымъ отказомъ отъ отвѣта.

Извѣстно, что соціалъ-демократическая партія до послѣдняго времени постоянно осуждала попытки нарисовать картину будущаго строя, считая это утопическими затѣями; утописты, конечно, занимались подобными вещами, но современный соціализмъ стоитъ на экономической почвѣ и не нуждается въ утопіяхъ. Партія довольствуется главнымъ образомъ критикой, а относительно будущаго выдвигаетъ только самыя общія требованія.

Такое воззрѣніе основывается на экономическомъ либерализмѣ, laisser passer, выводы изъ котораго воспринялъ марксизмъ. Дѣйствительно, слѣдуетъ признать, что разъ развитіе общественныхъ отношеній совершается подъ давленіемъ естественной необходимости, то строго теоретически почти нѣтъ смысла подробно разслѣдовать вещи, которыхъ все рѣвно нельзя точно узнать. Несомнѣнно, никто не можетъ предсказать, какъ сложатся обстоятельства черезъ пятьдесятъ или сто лѣтъ; для этого нужно было бы предвидѣть тѣ успѣхи, которые за этотъ промежутокъ времени совершатъ техника и наука; поскольку отъ соціалъ-демократіи требуютъ подобныхъ предсказаній, она вправѣ отказываться давать отвѣты, но сказать хоть приблизительно, что можно совершить въ соціальномъ строѣ съ современными средствами науки и техники, при современныхъ естественныхъ условіяхъ, въ высшей степени важно по практическимъ соображеніямъ, и для этого соціализмъ долженъ имѣть силу. «Ненаучной утопія бываетъ только тогда», вполнѣ справедливо замѣчаетъ Антонъ Менгеръ, — «когда проектъ будущаго соціальнаго строя имѣетъ въ основѣ предположеніе, что люди при новомъ общественномъ строѣ станутъ руководствоваться существенно измѣнившимися побужденіями, или что въ будущемъ будетъ совершенно иное сцѣпленіе причинъ и слѣдствій, чѣмъ въ наше время… Я считаю подобное изображеніе усовершенствованнаго состоянія общества не только вполнѣ научнымъ, но прямо-таки необходимымъ, если соціалистическое движеніе должно хоть отчасти достичь своей цѣли»[2]

По-моему, давно уже пора соціалъ-демократіи отказаться отъ господствующаго воззрѣнія въ ея средѣ и по сію пору, будто нельзя предвидѣть, какъ будетъ устроено соціальное государство; это мнѣніе принесло уже достаточно вреда. Если соціалъ-демократія желаетъ въ будущемъ основывать свое могущество на силѣ обстоятельствъ, а не только на ошибкахъ своихъ противниковъ, если она хочетъ пріобрѣсти симпатіи массы мелкихъ крестьянъ и мелкой буржуазіи, то она должна дать нѣсколько болѣе точное и опредѣленное представленіе о соціальномъ государствѣ. Очень ошибочно предаваться оптимистическому взгляду, будто соціальный строй можно воздвигнуть изъ тѣхъ элементовъ, которые окажутся налицо въ критическій день. Какъ быть, если вслѣдствіе упорства, «ненаучнаго» любопытства крестьянъ, которые захотятъ узнать кое-что напередъ, этотъ критическій день вовсе не настанетъ, или наступитъ, но никто не будетъ знать, что надо дѣлать?

Выпуская свое произведеніе въ свѣтъ, я вовсе не предполагаю, что открылъ камень мудрецовъ, или въ x-тый разъ исчерпывающимъ образомъ разрѣшилъ соціальный вопросъ. Предлагаемыя вычисленія вовсе не претендуютъ на полноту и абсолютную точность. Въ виду необъятности матеріала, подлежащаго обработкѣ и изслѣдованію, подобная задача не по силамъ одному человѣку. Но все-таки они стоятъ выше всѣхъ, сдѣланныхъ до настоящаго времени, въ чемъ легко убѣдится всякій внимательный, знающій читатель. Въ своей совокупности эти изслѣдованія даютъ приблизительную картину того, что достижимо въ соціальномъ государствѣ при централистической организаціи и при условіи неизмѣнной интенсивности труда.

Дальнѣйшее изученіе должно при помощи детальныхъ изслѣдованій, — во многихъ случаяхъ, конечно, сперва только опытнымъ путемъ, — установить болѣе точно, какова будетъ дѣйствительность, чтобы вмѣсто приблизительнаго изображенія дать дѣйствительно опредѣленный планъ, своего рода предварительную смѣту производства и бюджета соціальнаго государства. Отнюдь не обязательно, чтобы эта смѣта оказалась точной до одной сотой; вполнѣ допустимы отклоненія до 10–20 процентовъ въ производствѣ и въ числѣ необходимыхъ рабочихъ. Вѣдь и въ настоящее время ни одинъ государственный бюджетъ или смѣта производства фабрики и т. п. не соотвѣтствуетъ въ точности дѣйствительнымъ результатамъ, и все-таки міръ до сихъ поръ еще не рушился. Въ послѣдующіе годы такія отклоненія можно принимать въ расчетъ и измѣнять смѣты.

Если желательно, чтобы соціализмъ осуществился мирнымъ путемъ и въ самомъ непродолжительномъ будущемъ, то прежде всего необходимо уничтожить жупелъ, устрашающій всякаго, даже самаго мирнаго гражданина и превращающій его въ яростнѣйшаго врага соціалъ-демократіи, — надо отказаться отъ безвозмездной экспропріаціи собственниковъ. Даже безпроцентный выкупъ (Каутскій, Шеффле)[3] или выкупъ со значительнымъ погашеніемъ (Флюршеймъ), какъ ни корректенъ въ теоріи, окажется на практикѣ черезчуръ крайнимъ средствомъ и вызоветъ сильное и упорное сопротивленіе. По-моему, необходимо, чтобы переходъ средствъ производства въ руки государства совершился на очень либеральныхъ, выгодныхъ для собственниковъ условіяхъ; можно выплачивать вѣчную ренту въ размѣрахъ, соотвѣтствующихъ дѣйствительно доказанной величинѣ доходовъ, во всякомъ случаѣ съ очень незначительнымъ погашеніемъ (напр. 1/10 % ежегодно) или съ небольшимъ налогомъ на наслѣдства. Тѣмъ лицамъ, которыя обладаютъ какой-нибудь монополіей, т.-е. прежде всего землевладѣльцамъ, можно даже дать 20–25 % сверхъ доказаннаго средняго чистаго дохода. Конечно, дальнѣйшаго роста ренты въ будущемъ допускать не слѣдуетъ, такъ какъ это можетъ повести къ уничтоженію всѣхъ выгодъ соціальнаго государства. Норма, предложенная Фурье, устанавливающая для вознагражденія рабочихъ опредѣленную часть, 5/12 совокупнаго дохода, или предложеніе Родбертуса (въ «Нормальномъ рабочемъ днѣ»), который совѣтуетъ давать имъ только 3/10, совершенно неудовлетворительна, — представители физическаго труда должны получать по меньшей мѣрѣ ⅔—¾ національнаго дохода, остальное пойдетъ на оплату умственнаго труда и на ренты. Удовлетвореніе всѣхъ заинтересованныхъ сторонъ возможно только при томъ условіи, что реальная цѣнность современнаго производства по меньшей мѣрѣ удвоится. Въ настоящее время капиталъ и представители интеллигентныхъ профессій получаютъ половину національнаго дохода; при удвоеніи производительности доходы этихъ двухъ группъ могутъ быть увеличены на ⅓, даже на ½, а представители физическаго труда будутъ получать въ 2½—2⅔ раза больше, чѣмъ теперь. Суть вопроса въ томъ, возможно ли удвоеніе національнаго дохода.

Далѣе слѣдуетъ вопросъ, что собственно предстоитъ сдѣлать государству? Нѣкоторые соціалисты склонны вмѣнить въ обязанность обществу рѣшительно все, даже исполненіе всѣхъ домашнихъ работъ: приготовленіе пищи, стирку бѣлья, чистку комнатъ, воспитаніе дѣтей. Если бы государство должно было исполнять всѣ эти работы, ему дѣйствительно пришлось бы доставлять такое большое число рабочихъ рукъ, что ни у кого не оставалось бы свободнаго времени, и утвержденіе, будто соціалистическій режимъ ничѣмъ не отличается отъ порядка въ исправительныхъ домахъ, оказалось бы не лишеннымъ нѣкотораго основанія. Мы поставимъ государству гораздо болѣе ограниченную задачу: оно обязано заботиться о производствѣ необходимыхъ предметовъ потребленія, одежды, питательныхъ продуктовъ и строительныхъ матеріаловъ, о государственныхъ зданіяхъ и средствахъ сообщенія. Производство предметовъ роскоши, мебели, постройку частныхъ жилищъ, садоводство и огородничество, домоводство, книгоиздательство и печатаніе газетъ оно можетъ безъ всякаго ущерба предоставить частной иниціативѣ. Кромѣ того, оно не должно отнимать дѣтей у семьи, но обязано только позаботиться о широкой постановкѣ учебно-воспитательнаго дѣла. Всякій желающій трудиться долженъ имѣть право требовать и получить работу отъ государства. По окончаніи установленнаго срока обязательной работы, т.-е. по исполненіи опредѣленнаго числа нормальныхъ рабочихъ лѣтъ и дней, точно установленныхъ для каждой профессіи на основаніи тщательныхъ изслѣдованій, рабочіе могли бы получать отъ государства пожизненную пенсію, обезпечивающую имъ необходимыя средства для существованія. Слѣдуетъ попытаться доказать, что нормальное рабочее время возможно ограничить для мужчинъ девятью-десятью годами, для женщинъ шестью-восьмью. Такіе размѣры рабочаго времени были бы достаточны для того, чтобы создать средства для вознагражденія интеллектуальныхъ работниковъ и для ренты бывшимъ владѣльцамъ средствъ производства. Всеобщая школьная повинность могла бы быть введена для юношей до 17–18 лѣтъ, для дѣвушекъ до 15–16 лѣтъ. Если они вслѣдъ за этимъ будутъ безъ перерыва отрабатывать свой обязательный срокъ, то мужчины двадцати шести-двадцати восьми, а женщины двадцати одного-двадцати двухъ лѣтъ могли бы уже получить право на пенсію и на всю жизнь освободиться отъ заботы о пропитаніи, создать себѣ уютную семейную жизнь, заботиться о комфортѣ и т. п. По истеченіи срока, обязательнаго для пріобрѣтенія права на пенсію, каждая семья получитъ по своему требованію отъ государства участокъ земли приблизительно въ ¼ гектара (=1 прусскому моргу) въ наслѣдственное владѣніе, для устройства дома и сада. Съ этой цѣлью должны быть отведены извѣстные участки подъ «колоніи виллъ», напримѣръ, морскіе берега шириной до нѣсколькихъ километровъ, склоны береговъ рѣкъ, озеръ и т. п. За строительный матеріалъ государство можетъ назначить нѣсколько нормальныхъ рабочихъ дней. Для исполненія строительныхъ работъ и для производства мебели могли бы образовываться товарищества, которыя, такъ сказать, обмѣнивались бы услугами, такъ какъ, несомнѣнно, нельзя же быть одновременно каменщикомъ и плотникомъ, столяромъ и кузнецомъ. Подобными предложеніями можно отразить одинъ изъ послѣднихъ доводовъ робкихъ филистеровъ, боящихся, что въ соціальномъ государствѣ все будетъ регламентировано, люди будутъ обязательно жить въ мрачныхъ казармахъ, окажется невозможной частная семейная жизнь, устройство уютнаго семейнаго очага, не будетъ мѣста для проявленія частной иниціативы. Передать въ собственность государства жилища, мебель, сады, парки и т. п. не имѣетъ смысла; въ городахъ, несомнѣнно, государству придется скупать отдающіеся въ наемъ дома по предложенію ихъ владѣльцевъ, такъ какъ послѣдніе будутъ, быть можетъ, терпѣть убытки отъ паденія квартирныхъ цѣнъ. О лѣнивыхъ и небрежныхъ лицахъ государство, конечно, не обязано заботиться.

Что касается перехода земли въ собственность государства, то вовсе не приходится настаивать на отчужденіи парцелльныхъ владѣній: они могутъ быть оставлены прежнимъ владѣльцамъ для разведенія, хотя бы, садовъ. Если, напримѣръ, оставить всѣ парцеллы меньше 2 гектаровъ во владѣніи ихъ собственниковъ, или если выкупать ихъ только по иниціативѣ послѣднихъ, то можно однимъ этимъ сразу же привлечь на сторону соціализма три милліона изъ пяти съ четвертью милліоновъ «антиколлективистскихъ» крестьянскихъ «череповъ» въ Германіи; вѣдь ихъ владѣнія въ общей сложности составляютъ только 1½ милліона гектаровъ. Если затѣмъ объявить каждому болѣе крупному землевладѣльцу: «Государство оставляетъ тебѣ твой домъ и садъ или паркъ, во всякомъ случаѣ даетъ еще клочекъ луга для того, чтобы ты могъ содержать корову или лошадь; а за землю ты получишь отъ него вознагражденіе въ видѣ вѣчной ренты, на одну четвертую часть превышающей средній чистый годовой доходъ съ твоего имѣнія», то трудно предположить, чтобы землевладѣльцы оказали особенно сильное сопротивленіе. Къ тому же значительная часть землевладѣльцевъ въ долгу, какъ въ шелку; въ одной только Пруссіи задолженность достигаетъ почти 11½ милліардовъ, т.-е. долги составляютъ около 40–50 % всей цѣнности земли. Переходъ земли въ собственность государства особенно выгоденъ именно для владѣльцевъ сильно задолженныхъ помѣстій. Государство можетъ, напримѣръ, принять на себя ипотечный долгъ, составляющій 50 процентовъ цѣнности имѣнія, а за остальные 50 процентовъ платить владѣльцамъ семьдесятъ пять, т.-е. въ полтора раза больше, чѣмъ имъ давалъ чистый доходъ. На это могутъ возразить, что земельная собственность имѣетъ цѣнность для мелкаго крестьянина не только потому, что она обезпечиваетъ ему небольшую ренту, но главнымъ образомъ потому, что доставляетъ ему возможность использовать свою рабочую силу. Эту свою рабочую силу мелкій крестьянинъ въ будущемъ можетъ съ гораздо большей выгодой для себя использовать въ государственныхъ предпріятіяхъ; что касается крупныхъ крестьянъ, управляющихъ имѣніями, отчасти и землевладѣльцевъ, самолично ведущихъ хозяйство, то большинство изъ нихъ можетъ получить такое же занятіе и въ будущемъ, съ той только разницей, что за это они станутъ получать большее вознагражденіе.

Въ послѣднее время даже въ соціалистическихъ кругахъ широко распространилось убѣжденіе въ способности мелкаго сельскохозяйственнаго производства конкуррировать съ крупными предпріятіями, но трудно понять, какія выгоды можетъ имѣть отъ этой способности мелкій землевладѣлецъ, который все равно не можетъ существовать на доходы со своего клочка земли. Измѣненіе аграрной программы, т.-е. отказъ отъ коренного требованія — перехода земли въ собственность государства, имѣло бы нѣкоторый смыслъ лишь въ томъ случаѣ, если бы въ то же самое время предвидѣлась возможность произвести равномѣрное распредѣленіе земли, т.-е. если бы можно было доставить тремъ милліонамъ владѣльцевъ карликовыхъ хозяйствъ такое количество земли, которое обезпечило бы имъ и ихъ семьямъ необходимыя средства для существованія. Но этого нельзя сдѣлать, не экспропріируя крупнаго землевладѣнія и части богатыхъ крестьянъ; поэтому подобное распредѣленіе такъ же трудно осуществимо, какъ и всеобщій переходъ земли въ собственность государства. Для поднятія національнаго благосостоянія необходимо, чтобы урожаи значительно возросли, по меньшей мѣрѣ удвоились, что при современномъ состояніи сельскаго хозяйства въ Германіи вполнѣ возможно. Но мыслимо ли, чтобы пять милліоновъ мелкихъ хозяевъ, обыкновенно не обладающихъ ни капиталами, ни знаніемъ, между которыми нерѣдко встрѣчаются лица лѣнивыя и небрежныя, могли достичь значительнаго увеличенія урожаевъ съ такой же быстротой, какъ сто тысячъ крупныхъ государственныхъ предпріятій, снабженныхъ всѣми новѣйшими усовершенствованіями и находящихся подъ планомѣрнымъ руководствомъ научнообразованныхъ агрономовъ? Первымъ условіемъ для того, чтобы современный сельскій хозяинъ рѣшился поставить свое хозяйство на высшую ступень, является значительное повышеніе покупательной силы городского населенія. Однако, при настоящихъ условіяхъ подъемъ жизненнаго уровня совершается крайне медленно, и достичь его высшей ступени вообще невозможно по той причинѣ, что до тѣхъ поръ, пока будетъ существовать современный государственный строй, частные капиталы съ естественной необходимостью будутъ сильно возрастать, постоянно отнимая у труда значительную часть произведеннаго имъ продукта. Для достиженія всеобщаго благосостоянія необходимо воспрепятствовать новообразованію капиталовъ, приносящихъ проценты, а сдѣлать это можетъ только соціальное государство. Отсюда не слѣдуетъ, что лица, владѣющія въ настоящее время капиталомъ, должны потерпѣть ущербъ; какъ уже выше сказано, они отчасти могутъ получить даже больше, чѣмъ получали до сихъ поръ. Важнѣе всего, чтобы въ соціальномъ государствѣ въ случаѣ удвоенія населенія и соотвѣтственнаго увеличенія національнаго дохода, та часть его, которая составляетъ проценты на капиталъ, относительно уменьшилась вдвое, а та часть, которая пойдетъ на вознагражденіе труда, увеличилась. Несомнѣнно, что крупные предприниматели и грюндеры, которые въ настоящее время капитализируютъ большую часть своихъ доходовъ, останутся недовольны самой либеральной по отношенію къ нимъ выкупной операціей, такъ какъ они лишатся возможности загребать себѣ львиную долю народнаго богатства и окажутся вынужденными либо цѣликомъ потреблять свою ренту, либо накоплять ее безъ надежды на нарощеніе процентовъ; это такъ же ясно, какъ и то, что для мелкихъ и среднихъ рантье, которые, по большей части, потребляютъ весь свой доходъ, должно быть выгодно, если они обезпечены отъ возможнаго пониженія размѣра процента. Тѣмъ не менѣе и у соціальнаго государства есть одна цѣль, ради которой необходимо допустить новообразованіе процентнаго капитала: вознагражденіе за важныя изобрѣтенія и открытія, за выдающуюся государственную или научную дѣятельность. Но для этой цѣли нужна относительно очень небольшая сумма, для всей Германіи не больше 50–100 милліоновъ въ годъ; эта сумма окажется достаточной для большого, прямо «царскаго» вознагражденія изобрѣтателей. Не забудемъ, что въ настоящее время ежегодное новообразованіе частныхъ капиталовъ превышаетъ эту сумму почти въ двадцать разъ. Новообразованіе 50–100-милліоннаго капитала могло бы быть уравновѣшено усиленнымъ налогомъ на наслѣдства, переходящія къ дальнимъ родственникамъ, который можно было бы взимать въ видѣ процентовъ съ ренты.

Изъ остальныхъ требованій соціалъ-демократіи только одно имѣетъ важное значеніе: поднятіе народнаго просвѣщенія. Школьное обученіе можно продолжить для мальчиковъ до 17–18 лѣтъ, для дѣвушекъ до 15–16 лѣтъ, послѣ этого они могутъ либо прямо поступить въ ряды рабочихъ, въ армію физическаго труда, или же подвергнуться строгому конкурсному экзамену, назначенному для выбора наиболѣе способныхъ и одаренныхъ для подготовки къ высшимъ профессіямъ техниковъ, преподавателей, управляющихъ, врачей, ученыхъ и т. п. Избранные молодые люди могутъ затѣмъ получать образованіе на государственный счетъ, и нормальное время ученія могло бы быть засчитано имъ какъ соотвѣтствующее время обязательнаго труда. Тѣ лица, которыя не закончатъ образованія, должны будутъ для выслуги пенсіи дослужить свое нормальное рабочее время въ общей арміи физическаго труда. Конечно, нельзя лишать доступа къ высшему образованію и тѣхъ, кто не подвергался конкурсному испытанію, назначенному для государственныхъ стипендіатовъ. Въ этомъ случаѣ мы имѣемъ въ виду главнымъ образомъ, дѣтей нынѣшнихъ состоятельныхъ классовъ и тѣхъ рабочихъ, которые по выслугѣ пенсіи почувствуютъ стремленіе къ продолженію образованія. Право поступленія на государственную службу предоставляется только по выдержаніи вторичнаго, выпускного конкурснаго испытанія. Если даже признать правильнымъ мнѣніе нѣкоторыхъ авторовъ, будто современныя условія не подавляютъ даровитыхъ личностей, и будто вообще успѣхъ соотвѣтствуетъ способностямъ, а должности — уму, то все-таки нѣтъ основанія отказываться отъ пробныхъ испытаній, — разъ всѣмъ будетъ доставлена возможность получить высшее образованіе. Вѣдь тогда не представится опасности, что ихъ дорогіе родственники, т.-е. дѣти современной интеллигенціи, за недостаточностью ренты будутъ низведены до степени простыхъ рабочихъ (которые, впрочемъ, въ соціальномъ государствѣ будущаго будутъ находиться въ несравненно лучшихъ матеріальныхъ и интеллектуальныхъ условіяхъ).

Что касается религіи и пресловутой свободной любви, то слѣдуетъ особенно сильно подчеркнуть, что эти вопросы не имѣютъ существенной связи съ соціальной проблемой. Послѣдняя носитъ исключительно экономическій характеръ, и самое лучшее, что можно сдѣлать, это — заняться всецѣло ея рѣшеніемъ, а возможное измѣненіе религіозныхъ и семейныхъ отношеній предоставить будущимъ поколѣніямъ, разъ они сочтутъ подобное измѣненіе нужнымъ. Враждебное отношеніе многихъ соціалистовъ къ современной церкви объясняется тѣмъ, что ея представители ополчаются противъ соціалъ-демократіи. Они должны поступать такимъ образомъ потому, что сами зависятъ отъ государства, т.-е. отъ современнаго общественнаго строя. Но, по моему мнѣнію, соціалъ-демократы дѣлаютъ серіозную ошибку, требуя отдѣленія церкви отъ государства. Когда наступитъ день побѣды пролетаріата, то окажется, что благодаря этому требованію добровольно отдано оружіе, которое помогло бы привлечь къ соціализму круги вѣрующихъ, еще сопротивляющихся ему. Дѣло въ томъ, что христіанство — въ высшей степени соціалистично, даже коммунистично; если сохранится зависимость церкви отъ государства, то ея представители очень скоро станутъ съ гораздо большимъ рвеніемъ защищать новый порядокъ и новую предержащую власть (которые вѣдь тоже будутъ казаться установленными Богомъ), чѣмъ теперь они защищаютъ современный строй. Кромѣ того, большинство людей имѣетъ тѣ или иныя религіозныя воззрѣнія, какую-нибудь вѣру въ чудеса, если не мистическую, то матеріалистическую. Въ интересахъ государства — какъ можно менѣе вмѣшиваться въ существующія религіозныя отношенія, относиться совершенно терпимо ко всѣмъ религіямъ; его задача — заботиться о поднятіи и распространеніи народнаго образованія.

Относительно семейной жизни нужно замѣтить слѣдующее. Большинство людей вовсе не имѣютъ такихъ, свойственныхъ кукушкѣ привычекъ, благодаря которымъ они добровольно захотѣли бы какъ можно скорѣе освободиться отъ своихъ дѣтей, т.-е. сложить заботу объ ихъ воспитаніи съ самихъ себя на государство. Поэтому не совсѣмъ понятно, къ чему понадобилось бы измѣненіе существующихъ брачныхъ отношеній. Если это должно послужить къ уменьшенію проституціи (о совершенномъ искорененіи ея въ ближайшемъ будущемъ нечего и думать), то нельзя противопоставлять ей въ качествѣ противоядія «свободную любовь», даже въ формѣ свободнаго брака, — послѣдній порождалъ бы только еще большее число «разбитыхъ сердецъ» и способствовалъ бы еще большему распространенію донжуанизма и мессалинизма, чѣмъ при современныхъ условіяхъ.

Не важенъ также конституціонный вопросъ, — чѣмъ должно быть соціальное государство, монархіей или республикой, — иными словами, важно подчеркнуть, что монархія можетъ быть сохранена безъ какого бы то ни было вреда, если она поставитъ своей цѣлью осуществленіе требованій народа, а благосостояніе его будетъ считать своимъ главнымъ закономъ.

Утопично предполагать, что въ соціальномъ государствѣ окончательно исчезнутъ всякія преступленія. Но число ихъ несомнѣнно значительно сократится, когда будутъ устранены причины, ихъ вызывающія: бѣдность, нищета, невѣжество, безпріютность и безпризорность дѣтей. Прежде всего уменьшится число рецидивовъ, какъ только государство станетъ доставлять преступникамъ, отбывшимъ срокъ наказанія, возможность жить честнымъ трудомъ…