Государство и анархисты

Происхожденіе государства

Крупная собственность почти всегда шла рука объ руку съ политическимъ могуществомъ. Но сама крупная собственность не могла существовать безъ насилія. Предшествуя такой собственности, а въ послѣдствіи всегда поддерживая ее и существуя наряду съ нею, насиліе всегда создавало и закрѣпляло фактъ "держанія" многихъ вещей, а затѣмъ институтъ собственности на вещи.

Насиліе же создавало и порабощеніе — собственность на людей, которая, въ свою очередь, создавала и государственное угнетеніе.

Первый промыселъ людей-охота, — въ своемъ первоначальномъ видѣ, встрѣчается и съ простымъ насиліемъ человѣка надъ человѣкомъ, а затѣмъ переходитъ въ нападеніе на людей, въ набѣгъ. Удачный набѣгъ, завоеваніе, сопровождались захватомъ добычи, захватомъ людей, обложеніемъ людей данью.

Результатомъ набѣга зачастую являлись рабы, то есть, принудительная власть человѣка надъ человѣкомъ, а обладаніе такой властью и создаетъ государство.

Тэкеръ былъ правъ, говоря, что "нападеніе, захватъ, управленіе — все это однозначущіе термины".

Понятенъ, по этому, взглядъ профессора Дюги на государство: —"государство и государственная власть, — говоритъ Дюги, — возникаетъ тамъ, гдѣ на опредѣленной территоріи произошла дифференціація (разложеніе) между сильными и слабыми или что то же, между правителями и управляемыми, гдѣ другими словами, сильнѣйшіе монополизировали въ своихъ рукахъ принудительную власть.

Государственная власть, по Дюги, есть такимъ образомъ не правовое явленіе, а фактическое отношеніе: господство сильныхъ надъ слабыми.

Нельзя по этому, говорить о правѣ государственной власти повелѣвать: правители, образующіе эту власть, не имѣютъ права повелѣвать, а лишь силу принуждать. (Изложеніе профессора А. С. Алексѣева).

Вопреки мнѣнію К. Маркса (ни на чемъ, впрочемъ, не основанному, какъ и многія положенія этого писателя), государственная власть навязана обществу извнѣ, а не является, какъ полагалъ этотъ писатель, продуктомъ общества на извѣстной ступени его развитія.

Противъ указанія на то, что государство возникло, какъ слѣдствіе насилія, было выдвинуто очень несерьезное возраженіе, говорящее, что въ государствахъ меньшинство правитъ большинствомъ, тогда какъ, еслибы государства возникли, какъ слѣдствіе насилія, то большинство правило бы меньшинствомъ.

Но въ моментъ возникновенія государства побѣждало какъ разъ большинство, какъ разъ большинство управляло меньшинствомъ, то есть, грабило и угнетало его. Только очень медленно правящее большинство становится меньшинствомъ.

Господствующее большинство ведетъ войны, сначала, быть можетъ, одно, а потомъ съ подчиненнымъ ему меньшинствомъ. Рабъ сѣдой древности — этотъ побѣжденный въ бою человѣкъ — въ рядѣ случаевъ являлся человѣкомъ съ тѣми же правами, что и младшій членъ семьи и ему не было разсчета измѣнять своимъ господамъ, такъ какъ новые господа, побѣдивъ старыхъ, могли быть, да и бывали, хуже прежнихъ.

Одержавъ побѣду, правящее большинство захватывало новыхъ плѣнниковъ, новыхъ рабовъ или обращало побѣжденныхъ въ крѣпостныхъ и относительная численность подвластной группы росла.

Численность рабовъ росла и потому, что къ ней присоединялись рабы, купленные у разбойниковъ, у пиратовъ и пр… Подчиненное меньшинство росло въ числѣ и, наконецъ, становилось большинствомъ.

Одновременно съ этимъ группа правителей распадается на богатыхъ и бѣдныхъ, (главнымъ образомъ, въ виду разной военной добычи), и богатые, опираясь первое время на своихъ рабовъ, обращаютъ вольныхъ бѣдняковъ, если не въ рабовъ, то во всякомъ случаѣ въ "свободныхъ подвластныхъ".

Хотя нѣсколько времени спустя послѣ образованія государствъ, подвластные составляютъ уже большинство, но это большинство не обладаетъ силою достаточною для освобожденія не столько по недостатку хорошаго оружія и по неумѣнью владѣть имъ, сколько по тому, что оно — это большинство — не является однороднымъ.

Прежде всего, подвластное большинство распадается на рабовъ и свободныхъ, а интересы послѣднихъ не были тождественны съ интересами рабовъ.

Въ свою очередь, рабы не представляли изъ себя однородной массы, почему и были слабы. Рабы, это — люди разныхъ племенъ, вѣръ, обычаевъ и, что очень важно, разныхъ языковъ. Имъ трудно сговориться, трудно понять другъ друга. Они не могли выставить общую цѣль, къ которой они стремились бы путемъ уничтоженія рабства; они не могли даже сговориться о способахъ добиться такого освобожденія.

Нѣкоторое значеніе имѣло и отсутствіе у рабовъ оружія, хотя его и можно было достать. Но по мѣрѣ того, какъ правящее большинство становилось меньшинствомъ, оно разоружило рабовъ. Право носить оружіе имѣли только свободные и тѣ немногіе избранные рабы, на которыхъ можно было положиться, благодаря ихъ привилегированному положенію среди рабовъ.

Масса рабовъ не только обезоруживалась, но въ нѣкоторыхъ случаяхъ, буквально, какъ сельскіе рабы римлянъ, напримѣръ, заковывались въ цѣпи.

Рабы терроризировались, оставлялись въ невѣжествѣ, имъ не позволяли имѣть семействъ, у нихъ отнималось все свободное время (рабъ долженъ работать или спать), короче — въ цѣляхъ помѣшать возстанію рабовъ — принимались всѣ тѣ многочисленныя мѣры, которыя въ болѣе утонченной, а потому и болѣе опасной формѣ, и нынѣ примѣняются къ угнетеннымъ подданнымъ. Послѣднихъ тоже терроризируютъ, тоже оставляютъ въ невѣжествѣ или стараются оставить въ таковомъ; имъ даютъ такой ничтожный заработокъ, что завести семью значить еще болѣе обезсилить себя; у нихъ отнимаютъ длиннымъ днемъ интенсивной работы чуть ли не все свободное отъ труда и отдыха время.

Свободные подвластные опять-таки не представляли изъ себя однородной массы: одни были богаче, другіе бѣднѣе, но они все-таки могли возставать противъ правителей и возставали противъ нихъ, пожалуй, чаще, чѣмъ рабы.

Случалось, что возставшіе одерживали верхъ надъ своими властителями, но они не умѣли да и не хотѣли уничтожить власть. Уничтоживъ однихъ правителей, они давали возможность молвиться другимъ, обычно изъ рядовъ побѣдителей. Хозяйственное неравенство, стремленіе побѣдителей эксплуатировать болѣе слабыя группы населенія было той гидрой, которая, вмѣсто отрубленной головы, немедленно выращивала другую.

Нѣтъ научныхъ основаній, которыя позволили бы согласиться съ мнѣніемъ (между прочими, Ф. Энгельса и К. Маркса), по которому государство явилось, какъ результатъ появленія классовъ.

Въ сущности, это мнѣніе провозглашается, но не доказывается. Оно является гипотезой, имѣющей противъ себя громадный историческій матеріалъ, который указываетъ, что государство явилось результатомъ завоеванія — набѣга — насилія, а не внутренней классовой борьбы. Болѣе, чѣмъ вѣроятно, что и классовъ не было до такихъ завоеваній. Во всякомъ случаѣ, въ подтвержденіе названной гипотезы не приводится ни какихъ фактовъ.

Эта гипотеза живо напоминаетъ гипотезу вульгарныхъ экономистовъ, по которой появленіе собственности объясняется прилежаніемъ и бережливостью отдѣльныхъ лицъ, при чемъ не до что игнорируется, но прямо таки остается неизвѣстнымъ авторомъ этой гипотезы указаніе на то, что собственность явилась первоначально въ видѣ военной добычи и пр..

Выдумали люди, сидя за письменнымъ столомъ, объясненіе, показавшееся имъ удовлетворительнымъ, и выдаютъ его за научную истину.

Именно насиліе создало классы, а не классы создали насиліе, которое никоторые изъ нихъ постоянно поддерживали. Правители всегда были и остались насильниками, хотя въ послѣднее время они перепутались съ богатыми и часто перепутывались съ ними и въ болѣе ранніе періоды исторіи.

Въ высшей степени не серьезно игнорированіе роли насилія въ дѣлѣ созданія классовыхъ экономическихъ отношеній и созданія государства. У Ф. Энгельса оцѣнка роли насилія является въ его полемикѣ съ Дюрингомъ болѣе, чѣмъ не серьезный.

Древнее государство обычно состояло изъ правителей одного племени или рода (побѣдители) и изъ подвластныхъ, происходящихъ изъ другихъ племенъ и родовъ (побѣжденные). Это государство или падало подъ ударами нападающихъ иноплеменниковъ или же держалось и крѣпло, подчиняя себѣ и пріобщая къ своему населенію другіе народы и племена.

Наиболѣе крѣпко держались тѣ государства, правители которыхъ сознательно руководствовались принципомъ: "раздѣляй и властвуй".