Грани Нижнего мира

Глава 10 Ларссон. Перстень Бодуэна

Когда Свен Ларссон прибыл в указанное место, там лишь занимался рассвет. Ещё раз проверив своё местоположение и окончательно убедившись, что это нужная ему Грань и нужный «лоскут» на ней, Ларссон покинул Равнину и обозрел окрестности. Он находился в долине, недалеко от широкой спокойной реки, над которой медленно плыл утренний туман. Шагах в двухстах выше по течению, где в реку вливался ручей, стояла небольшая палатка, а рядом паслось двое лошадей.

Ларссон не раздумывая повернул коня и двинулся к ручью. Он был совершенно уверен, что, несмотря на присутствие двух лошадей, в палатке находится лишь один человек — ведьма по имени Миранда; а вторая лошадь, очевидно, предназначена для поклажи. Случайные встречи на необитаемых Гранях были большой редкостью даже на самых оживлённых маршрутах, которыми пользовались путешественники по Трактовой Равнине, а здесь, вдали от населённых районов, это вообще представлялось невероятным. Трудно было предположить, что из множества подходящих для привала Граней какой-то путник выбрал именно ту Грань и именно ту местность на ней, где Свен Ларссон должен был встретиться со своим будущим напарником, вернее — с напарницей.

Шагах в десяти от палатки Ларссон остановился, обнаружив перед собой то, что и ожидал обнаружить, — защитный силовой купол. Это была разумная мера предосторожности, к которой прибегали все путешественники, останавливаясь на ночёвку на дикой, необследованной Грани. Он спешился, но предпочёл не подходить к куполу вплотную, опасаясь, как бы тот не был настроен на болевой шок или даже на смертельный удар. Вместо этого он отступил на пару шагов и громко крикнул:

— Эй, хозяйка! Вставай, гости пришли!

Прождав минуту, Ларссон прокричал эти слова ещё громче. Полог палатки зашевелился, затем немного отодвинулся, и наружу выглянула женская головка со всклокоченными тёмными волосами.

— Хватит орать, — сказала она. — Потерпи немного, я сейчас, — и вновь спряталась в палатке.

Из-за расстояния и тумана он не разглядел черт её лица, однако голос — звонкий, свежий, с мальчишескими нотками, — свидетельствовал о молодости его обладательницы. Ларссон испытал некоторое облегчение: с тех пор как он узнал, что ему предстоит работать в паре с женщиной, он очень боялся, что ею окажется старая матёрая карга со скверным характером и гнусными, даже по меркам чёрных магов, привычками. Молодые ведьмы, впрочем, тоже не подарок, но с ними всё-таки можно иметь дело.

Спустя минуту защитный купол исчез. Ларссон расценил это как приглашение и направился к палатке. Навстречу ему вышла Миранда, закутанная в длинный красный халат, с небольшим котелком, полотенцем и мыльными принадлежностями в руках. Она остановилась перед ним, смерила его с головы до ног внимательным, изучающим взглядом.

Остолбеневший от изумления Ларссон пялился на неё, не в силах вымолвить ни слова. Ещё по голосу он догадался, что Миранда молода, но он даже подумать не мог, что она совсем юная девушка, почти что девочка — подросток лет тринадцати или четырнадцати. Она была невысокая, стройная, в её по-детски щуплой фигуре уже намечалась приятная округлость форм. Лицо девушки поражало своей совершенной, утончённой красотой и безупречной правильностью всех черт; его не портило даже слишком серьёзное, вдумчивое выражение, совсем не свойственное для такого юного возраста.

— Ты Свен Ларссон, — сказала она, не спрашивая, а утверждая.

— А ты Миранда, — наконец совладав с собой, произнёс он. — Извини, но мне сообщили только твоё имя.

— Этого достаточно. Коль скоро мы будем работать вместе, нам ни к чему лишние формальности. Надеюсь, ты не против, чтобы я называла тебя просто Свеном?

— Конечно, нет.

— Значит, договорились, — кивнула Миранда. — А теперь, Свен, будь так любезен, подожди четверть часа. Мне нужно умыться, привести себя в порядок и одеться. А потом мы продолжим наше знакомство. Договорились?

— Да, разумеется.

— Вот и хорошо. По твоим часам сейчас утро, день или вечер?

— День. Близится время обеда.

— Так располагайся здесь и обедай. А позже я присоединюсь к тебе, чтобы позавтракать.

С этими словами Миранда развернулась и энергичной, по-мужски твёрдой, но вместе с тем не лишённой грациозности походкой направилась к ручью.

Ларссон провёл её долгим взглядом, пока она не скрылась за зарослями ивняка, после чего подозвал свою лошадь и превратил её в кошку, предварительно отцепив от седла кожаную сумку. Затем расстелил на траве рядом с палаткой скатерть и выложил из сумки все свои съестные припасы — несколько сухарей, небольшой кусок солонины и гроздь бананов, сорванных пару часов назад на одной тропической Грани.

При виде этих продуктов у Ларссона моментально пропал аппетит. Однако чувство голода оставалось, и он со смиренным вздохом принялся за еду. А чтобы отвлечься от мыслей о набивших оскомину бананах и уже приевшейся за последнее время солонине, он стал анализировать свои первые впечатления от Миранды, с которой ему предстояло провести ближайшие несколько недель.

Самым поразительным был, бесспорно, её возраст. Нельзя сказать, что Ларссон прежде не встречал таких юных ведьм, с парочкой ему всё же доводилось сталкиваться — но то были малолетние шлюшки, чересчур рано вступившие на путь служения Тьме; их-то и ведьмами нельзя было назвать в полном смысле этого слова. Они ещё не имели доступа к глубинным источникам энергии Нижнего Мира, могли управлять только самыми примитивными инфернальными силами, а в иерархии Тёмных Братств занимали положение лишь чуть выше одержимых. Эти ведьмы-малолетки (равно как и мальчики такого же возраста) по существу были бесправными рабами — в том числе и сексуальными — своих старших товарищей. Только годам к шестнадцати-восемнадцати те из них, чей юный, ещё неокрепший разум всё-таки выдерживал интенсивное воздействие Хаоса Преисподней, переводились в ранг младших послушников, а остальные пополняли ряды одержимых.

Миранда же явно не принадлежала к числу этих неполноценных ведьмочек. Она свободно разгуливала по Граням, что уже само по себе подразумевало немалый опыт в обращении с силами, а некоторые особенности в строении защитного купола вокруг палатки и вовсе свидетельствовали о зрелом мастерстве и даже некотором артистизме, присущем лишь бывалым колдунам. Да и держалась она с ним на равных, с непоколебимым чувством собственного достоинства и уверенностью человека, который уже завоевал себе место под солнцем и вправе рассчитывать на то, чтобы его уважали как личность.

К тому же полученный Ларссоном приказ ясно и недвусмысленно гласил, что в их паре главенствующая роль отводится Миранде, а он должен лишь сопровождать её и оказывать ей всяческое содействие. А поскольку приказ исходил из самых высоких сфер, то получалось, что эта девчонка не просто из молодых да ранних и не просто много воображает о себе — она в самом деле значительная персона, может, даже позначительнее некоторых адептов.

А ещё Ларссон не мог отделаться от впечатления, что где-то уже видел Миранду. Её лицо казалось ему смутно знакомым, но сколько он ни напрягал свою память, ничего такого припомнить не мог.

Миранда вернулась от ручья умытая и посвежевшая. Поставив перед Ларссоном котелок с водой, она сказала:

— Это для чая. — Затем окинула взглядом небогатый ассортимент продуктов, которые он разложил на скатерти, и добавила: — У меня тоже припасы на исходе. Пока не доберёмся до ближайшей населённой Грани, придётся нам промышлять охотой. — Она отошла к навесу рядом с палаткой и вернулась с небольшой кастрюлей. — Здесь остатки вчерашнего рагу с зайчатиной. Разогрей, съедим вместе. Тарелки и ложки найдёшь под навесом. Там же есть хлеб, заварка для чая, сахар, соль и всё остальное.

Прежде чем он успел поблагодарить её за угощение, Миранда поставила кастрюлю на траву и скрылась в палатке. Вскоре оттуда послышался шорох одежды и тихая возня, характерная для человека, пытающегося одеться в сидячем положении. Ларссон пожал плечами и, убрав крышку, заглянул в кастрюлю. Вчерашнее рагу выглядело весьма аппетитно и казалось совсем свежим — на него были наложены весьма искусные чары, предохранявшие еду от порчи.

«Интересно, — думал Ларссон. — Где же я её видел? А что видел, это точно. Может, мельком, случайно, не зная, что она ведьма, а считая её обычной девчонкой?.. Да, наверное, так».

К нему подбежала кошка Фрида и ткнулась мордочкой в его колено. Он почесал её за ушами и угостил кусочком солонины. Не разделяя неприязни хозяина к этому продукту, кошка с аппетитом приступила к трапезе. Ларссон грустно смотрел на неё, понимая, что дальше с ним она не поедет. Члены Тёмных Братств не любили котов-оборотней и использовали их лишь в самых крайних случаях, исключительно для маскировки — подавляющее большинство простых людей даже мысли не допускали, что хозяева таких котов могут оказаться чёрными магами. Ларссон не разделял негативного отношения своих собратьев к оборотням, а к Фриде, которая четыре года назад попала к нему ещё маленьким котёнком, даже успел привязаться. Он хотел оставить её на Истре, но, к сожалению, в момент его бегства все обычные лошади в их отряде находились либо слишком далеко от него, либо рядом со своими хозяевами, поэтому пришлось ехать на кошке. А теперь его спутница наверняка потребует, чтобы он избавился от животного. Только бы она не настаивала на убийстве…

Когда минут через десять-пятнадцать Миранда вышла из палатки, рагу уже было разогрето, а в котелке со вскипяченной водой заваривался чай. На девушке был тёмно-синий костюм, плотно облегающий её стройную фигуру, и короткие сапожки из мягкой коричневой кожи. Её каштановые волосы были зачёсаны назад и скреплены на затылке простенькой заколкой, а в ушах сверкали маленькие серёжки. Больше ничего из украшений на ней не было, равно как и следов косметики на лице.

Миранда присела на траву перед скатертью, скрестив по-турецки ноги, и насыпала в свою тарелку немного рагу.

— Остальное твоё, — сказала она. — По утрам я много не ем. А у тебя очень голодный вид.

Ларссон поблагодарил её и отказываться не стал, потому что действительно проголодался. И даже не столько проголодался, сколько соскучился по нормальной пище — ведь в течение всех тринадцати дней путешествия по необитаемым Граням ему приходилось довольствоваться сухарями и солониной, которыми он успел обзавестись, когда в спешке покидал Истру, а также фруктами и овощами, которые собирал по пути. У него не было времени на то, чтобы охотиться, обрабатывать дичь и готовить себе еду; он торопился на встречу с Мирандой и вынужден был проводить в седле по четырнадцать часов в сутки. После таких интенсивных переходов ему хватало сил только на то, чтобы наспех перекусить, установить защитный купол и сразу завалиться спать.

Некоторое время они ели молча. Ларссон то и дело ловил на себе её взгляд — пристальный, изучающий, оценивающий. Она смотрела на него совсем не как тринадцатилетняя девочка-подросток; это был взгляд взрослой женщины, которая видела перед собой мужчину и взвешивала в уме, стоит ли с ним связываться. За тридцать четыре года своей жизни Ларссон привык к таким взглядам со стороны женщин; однако сейчас перед ним была не женщина, а девочка, и от её чересчур взрослого взгляда ему становилось не по себе…

— Ты давно здесь? — спросил наконец он.

— Уже третий день, — ответила Миранда, отставив в сторону пустую тарелку и наливая себе чаю. — Вообще-то я думала, что приеду позже тебя, а получилось наоборот.

— Я спешил, как только мог, — заверил её Ларссон. — Сомневаюсь, что можно было ехать быстрее.

— Я ни в чём тебя не обвиняю, — успокоила его девушка. — Судя по всему, повелитель выбрал место нашей встречи с таким расчётом, чтобы дать мне пару дней отдыха — я в пути уже довольно долго. Кстати, я чувствую, что перстенёк при тебе. Дай мне его.

Ларссон молча достал из потайного кармана куртки невзрачный перстень с желтовато-зелёным камнем и передал Миранде. Она внимательно осмотрела его со всех сторон, затем сунула в нагрудный кармашек своей рубашки.

— Отлично. Сейчас допью чай и займусь им.

— Думаешь, он поможет тебе найти Сандру?

— Нет. Как раз наоборот: в данный момент он мешает мне в поисках. На нём есть один характерный отпечаток, который я отчётливо чувствую. А поскольку Сандра долгое время носила перстень, на ней должен был остаться слабый след этого отпечатка. К сожалению, почувствовать его я не могу из-за присутствия более сильного источника. — Она взглянула на перстень. — Сейчас я заблокирую его излучение, чтобы оно не мешало мне, и тогда, возможно, сумею обнаружить местонахождение нашей беглянки.

— Теперь ясно, — кивнул Ларссон. — Значит, Хозяин Велиал не зря пожертвовал моим положением в ордене.

— Он ничего не делает зря, — веско сказала Миранда. — Хотя, надо признать, ты неплохо устроился. У нашего повелителя не так-то много слуг среди офицерского состава. К тому же ты явно был на хорошем счету у Главного, раз он доверил тебе охранять принца и принцессу.

Ларссону странно было услышать это чисто «домашнее» прозвище регента Империи от тринадцатилетней девчонки, чей природный дар был слишком слаб, чтобы она могла принадлежать к инквизиторскому сословию. Впрочем, не исключено, что её отец всё же был инквизитором, а мать — либо простой ведуньей, либо вообще обычной женщиной; такие супружеские пары, хоть и были редкостью, иногда встречались. Тогда становится понятным, почему Миранда так рано пошла служить Нижнему Миру: с малых лет она сильно страдала от чувства собственной неполноценности, её мучила зависть к ребятам из других инквизиторских семей, у которых и отец и мать были одинаково сильными колдунами, возможно даже, что некоторые сверстники открыто насмехались над её ущербностью, — и это в конце концов привело к тому, что она сбежала от родителей и прибилась к одному из Тёмных Братств, где обрела столь желанное могущество.

— Ты давно в Инквизиции? — после короткой паузы спросила Миранда.

— Фактически с девяти лет, — ответил Ларссон. — Сначала была инквизиторская школа, потом академия, потом служба в кадетском корпусе, после производства в рыцари три года служил на Основе, в двадцать семь стал лейтенантом, к сорока рассчитывал получить нашивки командора-лейтенанта… — Он с трудом подавил горький вздох. — Но, видно, не судьба.

— Стало быть, ты потомственный инквизитор?

— Вовсе нет. Моя семья правит Гранью Нордкап — сомневаюсь, что ты когда-нибудь слышала о ней.

Девушка покачала головой:

— Ты прав. Это название мне ничего не говорит. А где она находится?

— В архипелаге Энугу. Нордкап — четвёртая по значению тамошняя Грань, сравнительно цивилизованная и густонаселённая. Как и все мои старшие братья, я учился в школе при Энугском командорстве, а после её окончания решил не возвращаться домой — я был седьмым сыном в семье, и на родине мне ничего не светило.

— Понятно. А когда ты поступил на службу к повелителю?

— Довольно давно, в двадцать лет. Но не к Хозяину Велиалу, а к Хозяину Локи.

— Так ты слуга Локи? — В голосе Миранды послышалось то ли разочарование, то ли пренебрежение. Ларссон понял, что сразу пал в её глазах. Слуги Велиала, самого влиятельного из князей Нижнего Мира, с презрением относились к слугам прочих Хозяев и считали их чуть ли не низшими существами. — Странно. Повелитель ничего об этом не говорил. При нашей последней встрече он сказал мне, что ты один из его слуг.

«При встрече?» — про себя изумился Ларссон, а вслух сказал:

— Сейчас я служу Хозяину Велиалу. В октябре прошлого года, когда я был назначен в свиту принца и принцессы, Хозяин Локи передал меня в подчинение к твоему повелителю.

— В отряде больше нет наших людей?

— Безусловно, есть, но кто — не знаю. Хозяин Велиал предпочитал, чтобы мы действовали независимо друг от друга.

— Мудрое решение, — произнесла Миранда с таким благоговением в голосе, словно ей только что открылись самые сокровенные тайны бытия. Преувеличенный пиетет слуг Велиала по отношению к любым, даже самым незначительным действиям их повелителя неизменно вызывал у Ларссона приступы раздражения. — Значит, ты не знаешь, что думают в Инквизиции о твоём исчезновении?

— Да нет, кое-что знаю. Я поддерживаю связь с одним нашим братом, который работает в Центральной Канцелярии. Но сейчас там не до моей скромной персон — все заняты другим, куда более громким исчезновением.

— А именно?

— На следующий день после меня сбежала принцесса Инга.

Брови Миранды поползли вверх.

— Как это «сбежала»?

— Очень просто: с утра она была в замке, а к полудню её не стало. Вместе с ней исчез её дядя, король Лиона Гуннар, а также трое котов-оборотней — две самки и самец Леопольд. Принцесса оставила записку, в которой просила не беспокоиться о ней, не искать её и обещала через месяц-другой дать знать о себе.

Миранда долила в свою чашку ещё немного чаю.

— Расскажи об этом подробнее. Всё, что знаешь.

— Ну, знаю я не очень много. Накануне ночью принцесса почти не спала — если спала вообще. Со второго часа пополуночи до пяти она просидела в за́мковой библиотеке — сначала сама, затем в обществе короля Гуннара. Когда она возвращалась в свои покои, у неё был очень расстроенный вид. Наутро, под предлогом плохого самочувствия, принцесса отказалась от участия в запланированной на тот день охоте, отпустила фрейлин развлекаться, а сама уединилась в своей спальне. В последний момент решил остаться с племянницей и Гуннар — полагают, что это было оговорено между ними заранее. Что же касается кота Леопольда, то он, судя по всему, попал в их компанию по чистой случайности: в то утро он был в плохом настроении, капризничал и в конце концов заявил принцу Владиславу, что не повезёт его на охоту. Принц поехал на коте Базилио, которого взял взаймы у своего оруженосца Шако Ориарса, а принцесса, как засвидетельствовали стоявшие на посту у её покоев охранники, всё утро безуспешно пыталась под тем или иным предлогом избавиться от общества Леопольда. А в начале одиннадцатого к ней пришёл король Гуннар со своей кошкой Беллой. Принцесса Инга предприняла последнюю попытку прогнать кота, но затем сдалась и позволила ему остаться, а стражу попросила не беспокоить её до обеда и никого к ней не впускать. Это был последний раз, когда её видели. Чтобы скрыться, она воспользовалась «колодцем» — в спальне были обнаружен слабый остаточный след.

— И охрана ничего не почувствовала?

— Принцесса установила изолирующие чары. Охранники их, конечно, заметили, но ничего неладного не заподозрили. Она и раньше так делала, когда не хотела, чтобы кто-то, случайно или умышленно, подслушал её разговоры. — Ларссон отодвинул пустую тарелку в сторону и принялся за чай. — Вот и все известные мне факты. Принц Владислав, говорят, в глубокой депрессии. Да и Главный с ума сходит. Несколько месяцев назад бесследно исчезла Сандра, а теперь — принцесса Инга. Получив сообщение о её бегстве, он бросил все дела в столице и сейчас во весь опор несётся на Агрис — почему-то он уверен, что принцесса отправилась туда, к своему отцу.

Миранда сосредоточенно нахмурилась. Ларссон изумился тому, как резко изменилось её лицо — оно стало на добрых два десятка лет старше, его правильные черты заострились, приобрели какую-то неженскую жёсткость. Нет, ей не может быть тринадцать лет. И четырнадцать тоже. Слишком уж много в ней всего взрослого. А детского — нет ничего.

— М-да, странная история, — задумчиво произнесла Миранда. — А есть какие-нибудь догадки по этому поводу?

— Догадок хоть отбавляй. Особо популярна в узком кругу посвящённых версия, что принцесса больше не могла противиться своему предназначению и убежала, чтобы служить Нижнему Миру. Однако это не объясняет, почему она взяла с собой короля Гуннара. Да и коты-оборотни не очень-то вписываются в эту схему. Кошки — ещё куда ни шло; но Леопольд с его феноменальным чутьём… — Ларссон покачал головой.

Миранда поставила пустую чашку на скатерть и поднялась.

— Ну ладно, — сказала она. — Пойду займусь перстеньком. А ты, когда закончишь обед, вымой посуду.

— Обязательно.

Миранда отошла в другой конец поляны, присела на траву и принялась колдовать над перстнем, а Ларссон, неспешно попивая чай, украдкой поглядывал в её сторону и гадал о том, может ли она быть взрослой женщиной в теле девочки-подростка, а если да, то сколько же ей в действительности лет. Слуги Хозяев жили дольше обычных людей (если, конечно, их не убивали), порой намного дольше — взять, к примеру, легендарного Женеса, который родился ещё во времена египетских фараонов. Связь с Нижним Миром позволяла замедлить, а в идеале — и вовсе остановить процессы старения, однако Ларссон никогда не слышал, чтобы кому-то удавалось обратить их вспять и омолодить свой организм. Знающие люди утверждали, что для земных тел это невозможно в принципе; другое дело — тела астральные и инфернальные, но на Гранях они нестабильны, к тому же их легко распознать. А тело Миранды было земным телом девочки лет тринадцати-четырнадцати. Оставалось лишь допустить, что она ещё в раннем детстве сумела овладеть ресурсами Нижнего Мира, а к тринадцати годам набралась достаточно опыта, чтобы остановить дальнейший рост своего организма. Правда, особого смысла Ларссон в этом не видел: может, взрослая женщина и захотела бы пожить некоторое время в незрелом теле, но трудно допустить, чтобы тринадцатилетняя девчонка отказалась взрослеть, согласившись из года в год терпеть все неудобства, связанные со своей женственностью, и практически не иметь возможности воспользоваться её преимуществами.

«И всё же она старше, чем выглядит, — заключил он. — Гораздо старше. Может быть, даже старше меня…»

К тому времени, когда Ларссон помыл и высушил посуду, Миранда закончила разбираться с перстнем и вернулась к палатке. Довольное выражение её лица свидетельствовало о том, что она успешно справилась с задачей.

— Ну как? — спросил Ларссон. — Получилось?

— Да. Теперь я знаю, где Сандра с ребёнком.

— И где, если не секрет?

Миранда загадочно усмехнулась:

— Пока что секрет. Пожалуйста, доложи повелителю, что у меня для него хорошие новости. Сделай это прямо сейчас и спроси, когда мы можем поговорить. А я пока займусь сборами.

Девушка залезла в палатку и принялась выкладывать из неё свои вещи, а Ларссон тем временем установил связь с Нижним Миром и послал Велиалу сообщение с пометкой «срочно». На немедленный ответ он не рассчитывал, поэтому сразу ослабил контакт и приготовился ждать. К его удивлению, спустя лишь несколько секунд последовал отзыв, связь мгновенно усилилась, и в его мозгу прозвучал сухой, бесцветный, лишённый каких-либо эмоция голос:

„Посторонись, Свен Ларссон. Я хочу лично побеседовать с Мирандой“.

В следующий момент он почувствовал, как в его сознание проникает чужая могущественная воля. Она захватила контроль над всеми его двигательными функциями, включая также и речь. Ларссон, прежде никогда не выступавший в качестве медиума, был застигнут врасплох, его разум заметался в панике, а всё естество пронзило глубочайшее отвращение, однако противиться этому наглому и бесцеремонному вторжению он не посмел. Самое ужасное в его положении было то, что, потеряв власть над своим телом, он продолжал со всей отчётливостью воспринимать окружающее.

— Ну, так где же ты, Миранда? — произнёс кто-то другой его собственными устами. — Позвала меня, а сама спряталась?

Девушка опрометью выскользнула из палатки и склонилась в глубоком реверансе:

— Прошу прощения, повелитель. Я не думала, что ты так быстро отзовёшься.

— Ладно, присаживайся. Выкладывай, что там у тебя.

Миранда присела на траву и сказала:

— Сандра на Основе, повелитель.

— Ты в этом уверена?

— Абсолютно. Перстень оставил на ней довольно сильный отпечаток. Я чувствую его вполне отчётливо.

Велиал кивнул:

— Хорошая весть. Надеюсь, на этот раз не будет никаких сюрпризов, и недельки через две девчонка со своим отродьем окажется в моих руках.

— Немного позже, повелитель, — почтительно возразила Миранда. — До Основы мне добираться не меньше трёх недель.

— Ошибаешься, меньше. В десяти днях пути от тебя находится законсервированный туннель, который ведёт прямиком на Основу. Ступай туда, и ты сэкономишь время. Туннель охраняет старая ведьма по имени Руслана, но к твоему прибытию её там, скорее всего, не будет. Я дал ей задание, о котором тебе знать не следует. — Ларссон почувствовал, как его губы растягиваются в ухмылке. — Я говорю это на тот случай, если к твоему прибытию она всё-таки успеет вернуться — что, впрочем, маловероятно. Тогда постарайся не обращать внимания на некоторые вещи, в особенности — на девчонку, которую она притащит с собой. Для твоего здоровья будет лучше, если ты вообще её не увидишь.

— Понимаю, повелитель, — серьёзно ответила Миранда. — А как я найду туннель? Ты дашь мне координаты?

— Они тебе не понадобятся. Туннель находится на Контр-Агрисе — Грани, симметричной Агрису, в местности, которая соответствует расположению замка Шато-Бокер. Ещё в начале Ничейных Годов его соорудил Женес, он замышлял организовать резонансный Прорыв на Агрисе с отдачей на Основу.

В глазах Миранды мелькнуло уважение:

— О! Неплохо задумано.

— Да, неплохо. К сожалению, Инга и Владислав помешали его планам. Они подавили Прорыв ещё до того, как начался резонанс с противостоящей Гранью. Кое-какие следы ты там увидишь, но их не очень много. Честно говоря, я был уверен, что после того неудавшегося Прорыва туннель будет обнаружен Инквизицией. Однако за минувшие полтора года никто из этих умников не сообразил наведаться на Контр-Агрис и обследовать его. А недавно там могла побывать Инга со своим дядей Гуннаром, но они всё-таки выбрали другой маршрут — сначала по «колодцу» вдоль оси симметрии Кристалла, а потом уже по Равнине на Агрис. Так что туннель пока не «засвечен», и ты можешь смело им воспользоваться.

После некоторых колебаний Миранда в нерешительности произнесла:

— Коль скоро ты сам об этом заговорил, повелитель, то позволь один вопрос.

— Позволяю.

— Ларссон уже рассказал мне, что Инга рассталась с Владиславом. Это никак не мешает твоим планам?

— Как раз наоборот. Это входило в мои планы. Правда, я больше склонялся к мысли, что она выберет Основу, где живут её приёмные родители, а она всё же предпочла Агрис, но в конечном итоге это не важно. Главное, что теперь Инга и Владислав порознь… Впрочем, это не должно тебя занимать. Ты делай своё дело, а об остальном позабочусь я.

На лице Миранды отразился испуг:

— Прости за неуместное любопытство, повелитель.

— Прощаю, — благосклонно кивнул Велиал. — Вообще-то любопытство штука полезная, особенно для тех, кто хочет возвыситься. Люди, лишённые любознательности, обречены до скончания веков оставаться слепыми исполнителями… Ну ладно, хватит воду в ступе толочь. Ты поняла, куда направляться?

— Да, повелитель.

— С восстановлением нашей связи у тебя по-прежнему не ладится?

— Увы, никакого прогресса. Все эти дни я пыталась воззвать к тебе, но безрезультатно.

Велиал разочарованно кивнул:

— Боюсь, это следствие того, что ты получила слишком взрослое тело. Хорошо хоть доступ к источникам силы у тебя есть.

— А может, — предложила Миранда, — пусть Ларссон проведёт надо мной Чёрное Причастие. Мы потеряем день или полтора, но тогда восстановится наша прямая связь.

— Нет, это рискованно. Причастие может стереть имплантированный тебе отпечаток ауры, и тогда ты не сможешь найти девчонку. Лучше обождём с этим, пока ты не выполнишь своё задание. Будем связываться с помощью Эмиссаров или как сейчас — не очень удобно, зато надёжно.

— А Ларссон будет моим связным?

— По пути на Основу да. А потом посмотрим — скорее всего, ты получишь другого помощника. Ларссону я никогда не доверял — ведь он не мой слуга, а Хозяина Локи. Его единственная ценность заключалась в том, что он занимал ответственный пост и состоял в свите Инги и Владислава. Теперь же он для меня бесполезен.

— И что с ним делать?

— По идее его следовало бы убить, он слишком много знает. Но Локи это наверняка не понравится. Сейчас у него мало слуг на Гранях, не то что раньше, и он дорожит каждым из них. Доберёшься с ним до Основы, а там он получит другое задание. Или вообще вернётся на службу к своему прежнему повелителю. — Велиал сделал короткую паузу. — На сегодня всё. Теперь сотри из памяти Ларссона наш разговор — я оставляю его разум открытым для вмешательства. А потом отправляйся в путь.

Девушка вскочила на ноги и снова присела в глубоком реверансе, прикоснувшись одним коленом к земле.

— Слушаюсь, повелитель!

— Тогда до встречи, Миранда. Удачи тебе.

Ларссон почувствовал, как чужая воля освобождает его сознание от своей железной хватки. Однако двигаться он по-прежнему не мог, а продолжал сидеть как истукан. Миранда простёрла над его головой обе руки и не спеша сотворила все необходимые для стирания памяти чары. В следующее мгновение перед глазами Ларссона мелькнула ослепительная вспышка, и его разум поглотила тьма…

Затем он очнулся, посмотрел на стоявшую перед ним девушку и растерянно произнёс:

— Кажется, Хозяин Велиал хотел поговорить с тобой, но что-то сорвалось.

— Всё в порядке, — усмехнулась она. — Мы уже поговорили. А теперь, Свен Ларссон, помоги мне поскорее собраться. Повелитель приказал нам ехать на Основу.