Гремучий коктейль 4

Глава 8

За три дня мне удалось сделать почти невозможное — посадив за стол переговоров генерала и князя, добиться формирования гибридной команды на сто человек, состоящей из сидящих в моей броне солдат, с егерями в сопровождающих. Пришлось здорово поработать языком, убеждая не только начальство, но и исполнителей в том, что именно предлагаемый мной вариант похода позволит всем нам относительно бескровно выйти из сложившейся ситуации.

Авансы, намеки, а то и открытые объяснения, что в моей свите представители аж двух Истинных родов, а значит, никто никого на убой не бросит. Тренировки в доспехах, показывающие егерям, что обладатель брони при всем желании не сможет бросить своего сопровождающего… В общем, у нас получилось.

Только затем, на четвертый день, пришёл лесник и всех разогнал. Ну, то есть, пришёл убийца и всем пригрозил. Снова не понятно? Хорошо. В Кёнингсберг прибыл поручик императорской гвардии Матвей Евграфович Парадин, тут же заявивший, что командовать парадом будет он. А кто не согласен — он того изволит пристрелить. На месте. У него даже разрешение есть! Показать?

Лица генерала Шибалина и князя Травецкого в тот момент были неописуемы.

— О, княже Дайхард! — широко улыбнулся мне громила, не изменяющий своему стилю ковбоя в кожаном плаще, — Ты уже в курсе, что за дерьмо тут заварилось? Идем, расскажешь!

Твою. Мать.

Вовремя же он нарисовался, как раз на совместной тренировке по пользованию доспехами. Причем, слышали «чумного волка» все!

Парадин моментально стал врагом русского общества номер один, только вот сделать ему ничего и не смогли. За еще три дня, пока набранные нами люди тренировались носить доспехи и взаимодействовать с егерями, на гвардейца было организовано целых пять покушений. Бессмертный, точнее моментально самоисцеляющийся, цепной пёс императора убивал всех, кто на него покушался, а затем издевательски лыбился по вечерам в теряющие покой и сон лица Шибалина и Травецкого, интересуясь, не слишком ли господа стары, чтобы лично идти в болота? Да и будут ли они там полезны?

Я во все это не вмешивался, поняв, что Петр Третий, как и всегда, подстелил себе соломки с запасом и заранее. Мои подозрения подтвердил и сам Матвей, легко признавшись, что прибыл в Кёнингсберг одновременно со мной, решив пронаблюдать, как справлюсь с текущим кризисом. Увидев, что кое-что начало получаться, этот хитрожопый медведь и показался на сцене, цементируя нашу будущую экспедицию своей далеко не светлой личностью.

У меня аж скулы сводило от желания шарахнуть гада «шаром ашара» в спину, а затем утопить останки в каком-нибудь омуте. Нет, у нас с Матвеем Евграфовичем устойчивые приятельские отношения, в которых есть определенный градус доверия и уважения, но в данном случае этот бессмертный сукин сын намерен вести всю экспедицию к Оплоту, не считаясь с потерями… что противоречит моим планам выжить.

Только вот чуяло моё сердце, что не всё так просто в этой жизни. Парадин не всесилен, его легко заломает пара мужиков в моих доспехах, а дальше все решит канат, камень и пресловутый омут. Что это значит? Что он тут далеко не один.

Нужно было предпринять меры.

— Ааааа⁈ — очень удивилась тем вечером Кристина Игоревна, узнав, что мы откладываем противозачаточное зелье в долгий ящик, — Чтооо?!.

— И не спорить! — бескомпромиссно заявил я, приступая к зачаточным процедурам, — Я уже обо всём договорился!

— О чем это ты договорился? — сердито и подозрительно спросила супруга, тем не менее, энергично принимая участие в процессе.

— Азов тебя приглашает в гости, — пояснил я, — на Ларинен.

— Тебя за это могут отдать под суд! — тут же насторожилась её тернейшество, — Хотя, стоп, Кейн!! Опять⁉

— Какое стоп!! — возмутился я, — Не опять, а снова. Считай произволом и шовинизмом. Тем более, что ты для беременности созрела, а вот для брони…

— К-кейн!

— И всё равно! Не хочешь подумать о нас, подумай о Мишлене!

— Кейн!!

В броне княгиня чувствовала себя уверенно, но уж точно не в перспективе маршброска по болотам. Как, впрочем, и сам Константин Азов, но блондин к риску был готов, а вот я к риску женой — нет. По-хорошему нам стоило с супругой еще дать пару недель своим китайским татуировкам, замечательно помогающим анорексичной в прошлом девушке набрать нормальную физическую форму, но отчаянные времена требуют отчаянных мер! Тем более, мы же не в сказке, чтобы тут все залетали с первого тыка? Прецендент есть? И хорошо, имею полное право отправить супругу в безопасность, а что сам лично поспособствовал, так тут дело сложное, юридическое…

Так что вперед, хоть и без песни. Вон Крамп с Аксис уже почти неделю в сексуальном угаре, на людях почти не появляются, никому не мешают, но вот противозачаточных у них вроде бы с собой не было…

Утром, когда мы уже должны были грузиться на состав, долженствующий доставить отряд из девяносто пяти человек максимально близко к военному лагерю на территории Польши, я устроил целое шоу, «провожая» супругу в раскрытый Азовым портал. На той стороне был солнечный полдень, зелень, аромат цветов и целый батальон горничных-эйн, склонившихся в низких поклонах. Азовы определенно рады были видеть если уж не мою жену, то «княжью десницу» их делового партнера, имеющую все права по заключению разных сделок.

— Кейн, дружище, — подошедший ко мне в двинувшемся по маршруту составе Парадин был необычайно серьезен, — ты ведь понимаешь, что тебе такой финт с рук не сойдет? Нет, я тебя понимаю, но давай откровенно? Терновым без тебя не жить. Не после этого твоего фокуса с появлением брони.

— Откровенно? — медленно проговорил я, поворачиваясь к человеку, от которого предпочли бы отвернуться все, кто его знал или слышал о нем, — А можно еще одно откровение, Матвей Евграфович? За что император так настойчиво пытается меня угробить?

— Не тебя одного, если ты не заметил, — Парадин определенно был готов к этому вопросу, — Тут не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, но раз ты вопрос задал, то получай ответ. Ты молод, ты взялся ниоткуда, но внезапно князь, так? Наше общество построено на том, что титулы и земли выслуживают поколениями, Кейн. Верной, честной, неподкупной службой. Поэтому, чтобы не возникало вопросов, Его Императорское Величество поручает тебе… сложные дела.

— А…

— А ты, Дайхард, вместо того чтобы просто исполнять, постоянно что-то выкидываешь. Вот как сейчас. Или думаешь, я не знаю, каким образом ты договорился с Шибалиным и Травецким? О чем вы с ними балакали? А ведь это измена, князь. Чистой воды…

— Брехня! — отрезал я, глядя снизу вверх на изумленно вскинувшего брови гиганта, — Не надо мне заливать, Матвей Евграфыч. Я ревнитель. Я обязан закрыть портал, если в моих силах до него дойти. Этих сил нет, и вот уже государство обязано их предоставить. Я положения егерские читал, чай студент академии. Тут даже самый последний солдафон понимает, что дело нечисто, ревнителям ушедшим не грозит совершенно ничего, им даже пальчиком не покачают…

— А ты на них не смотри, — благодушно улыбнулся «чумной волк», — Их здесь нет. А вот мы — есть. И задача перед нами стоит совершенно однозначная. А ты, гадёныш низенький, у нас, верных слуг императора, только что увёл из-под носа одного из двух ревнителей отрядных…

— Зачем вы меня провоцируете? — нахмурился я.

— В тебе что-то изменилось, Дайхард, — процедил, нависая надо мной, гвардеец, — Раньше, когда ты был повыше, ты на меня так расчетливо не смотрел. А вот теперь, прямо с тех пор, как мы встретились в Кёнингсберге, поглядываешь на меня как мясник на тушу. Мол, а не удавить ли старину Матвеюшку, такого сейчас неудобного? Это, знаешь ли, сильно беспокоит!

Еще бы. Бессмертного, давно забывшего о страхе получить рану. Владельца уникальной целительской Методы, направленной на исцеление организма.

— Я могу вас уничтожить, Матвей Евграфович. Не хочу, но могу. Я очень устал получать за верную службу все более мутные и рискованные задания. Сейчас, когда вы прямо упрекаете меня в нежелании рисковать женой в интересах государя, которые я не понимаю и не разделяю, мне кажется вполне перспективным положить весь этот гребаный поезд, а затем уйти с Элеонорой Аксис. Её Великий Дом с готовностью укроет что меня, что Терновых в обмен на моё семя. И на технологии брони.

Блеф чистой воды, конечно, мои «молниеносные» способности чисто душевная прерогатива, но кто об этом знает? Точно не посмурневший викинг, прекрасно знающий, что я такими вещами не шучу. Алистер Эмберхарт в любую секунду готов возникнуть за спиной гвардейца, его сила сопоставима медвежьим мышцам Парадина, так что её вполне хватит, чтобы я успел вскрыть хавном бывшего приятеля, сжечь тому сердце направленным разрядом, а потом долго играть в игру «молнии и обнаженный мозг». А потом разрядить в пробующее собрать себя назад тело одно из настоящих заклинаний своего гримуара.

— Ладно, Кейн, — внезапно поднял обе лапищи пустыми ладонями ко мне гвардеец, — император что-то такое подозревал. Ты уже не раз доказал, что верность — это не про тебя. Да еще, можно сказать, и Терновых увёл.

— Не оскорбляйте меня, Матвей Евграфович. Мы друг другу спину прикрывали. И это не я сейчас тащу под угрозой смерти сотню людей в гоблинскую ловушку. Верно служат те, кто хочет служить… и служат так, как это разумеют.

— Ладно, не будем о пустом. Я тебе, Кейн, передал как император твои заскоки видит, а вот обратно ничего передавать не буду. Лучше поговорим о будущем, — вздохнул Парадин, — Слушай внимательно. Эта вот гонка разномастная вокруг чертова болота с Оплотом — она для Руси важна. Настолько, что в случае, если ты, Кейн, окажешься первым возле портала этих поганых гоблинов, император изволит отправить тебя в опалу на сорок лет. Вместе с Терновыми.

Опала… Опала! То есть, Петр Третий пообещает прилюдно от нас отвалить, можно сказать, пожизненно! В Москву нельзя будет приехать⁈ Да в жопу эту Москву, кому она нужна! За сорок лет мы станем межнациональной корпорацией по производству силовых доспехов, у меня уже знакомых жопой жуй! Терновы встанут на ноги, поправят здоровье, нарожают детей…

— То есть, дело не в Польше? — хрипло проговорил я, пытаясь переварить новую информацию.

— Вообще тебя не касается, — устало выдохнул Парадин, облокачиваясь на стену вагона, — Все, что я тебе сказал — сугубо секретно. Справишься ты или твоя жена, будет вам наказание. То есть награда. Не справитесь — ну… в общем, тебя везде найдут, поверь. Даже я тебя закопать могу, если шепну паре знакомых волшебников о том, что некая дамочка, раньше бывшая даймоном, теперь во плоти по миру разгуливает, а её место занято другим… А может быть, уже даже сказал. Письменно. На всякий случай, а то вдруг ты меня действительно хлопнешь! Обидно будет!

— Матвей Евграфыч, — искоса я глянул на него, — А вот ты бы что на моем месте сделал?

— Ну, так сразу и не скажешь… — сделал вид, что задумался, мой собеседник, — Наверное, попробовал бы упокоить Его Величество. Ну, если б не получил такое шикарное, но совершенно секретное предложение.

— С паршивой овцы хоть шерсти клок, а?

— Ты разбил своему монарху сердце, Кейн, — на бородатое лицо Матвея вернулась издевательская улыбка, — Думаешь, такое может пройти безнаказанно?

Только в слащавых романах с магией, драконами и огненными шарами не учитывается то, что раньше, во времена, когда у людей не было интернета, видосиков и мемов, они развлекали себя сами. То есть, за счет других людей. Политика, интриги, схемы, союзы и мимолетные договоренности, сплетни, склоки, заговоры — всё это сотнями лет представляло из себя основу социальной жизни человеческой цивилизации. И ты, являясь частью высшего света, просто не можешь во всем этом не участвовать. Нужны знания, связи, деньги, личная мощь… хотя даже они не будут гарантом, что тебя не используют так или иначе.

Императору был нужен высокородный палач и пугало. Молодой, безжалостный, способный одним своим присутствием на каком-нибудь банкете половине присутствующих устроить проблемы с глотательным и срательным аппаратами. Это кроме всего прочего. А я взял и нагло соскочил. Да, откупился, шикарно откупился, но деньги-то они просто деньги, силовая броня просто усиление егерей у ревнителей, а убийцу где теперь искать?

Тут еще такой момент, что верных слуг принято вознаграждать, а чем можно вознаградить богатого (очень богатого!) двадцатилетнего князя? Уже ничем. Общество не поймет такого дисбаланса. Не примет. А значит, желаемого результата уже не достичь. Правда, я думал, что Петр Третий утрётся, всё-таки, алаверды ему за мою персону и за Терновых выдали жирнейшие, но увы. Решил ущипнуть напоследок. В свойственной ему манере.

А мы даже не знаем, чего он добивается! Озвучив вопрос, я добился лишь того, что Парадин, нахмурившись, рыкнул, что это не нашего ума дело. Мы обязаны дойти первыми, первее англикан, франков, венгров, черте знать кого еще, рвущихся к Оплоту с разных сторон. Или не рвущихся, а возящихся со своими запуганными солдатами…

///

Фелиция, аккуратно выглянув из купе, которое делила с Мао Ханом и этой огромной страшной женщиной, в очередной раз убедилась, что Кейн, стоящий в коридоре, даже не сменил позу, продолжая пялиться в окно.

Детский импульс подкрасться к молодому человеку и выдать тому пинка… ну никак не хотел уходить. Глупость полная, причем опасная, но миниатюрной брюнетке приходилось с собой бороться всерьез. А уж если вспомнить, сколько шуточек по поводу нового роста этого несносного Кейна она прикусывала вместе с языком! Ух!

…но реальность была безжалостна. Чудесная и чудовищная книга Горизонта Тысячи Бед даровала Фелиции тело и новую жизнь, то, о чем девушка мечтала веками… однако, совсем позабыв, что для нормальной жизни еще нужны деньги, положение в обществе и опознавательный кристалл на шею. Дворянский, разумеется! Только вот несчастье — Дайхард вовсе не отличался всемогуществом, так что Фелиция, во всем её великолепии, неожиданно оказалась простолюдинкой в глазах общества. Не простой, конечно, а личной горничной княгини, но разница между желаемым (в мечтах) и тем, что есть в реальности — сильно подкосила бывшего даймона.

Разумеется, она свалила всю вину за эти недоработки на своего мерзкого, циничного, гадкого и не проявляющего к ней внимание хозяина! А на кого еще? Нет, сейчас Фелиция, конечно, живет полной жизнью, наслаждаясь каждым вздохом и кусочком еды и вина, но где⁈ На обочине жизни! И ей всячески намекают, что даже это нужно чем-то отрабатывать.

…как будто она умеет работать. Ну разве что теперь умеет стрелять и красиво ходить за Кристиной, потупив глазки, но этого мало!

— Кейн, — Фелиция сама не заметила, как подошла к хозяину.

— Что? — коротко отреагировал молодой человек, не изменяя позы и направления взгляда.

— Это… это всё книга! — выдохнула миниатюрная брюнетка, — Я подслушивала! Не специально, просто скучно было. Слышала часть твоего разговора с тем медведем. Так вот, Кейн, это точно книга. Это её почерк. Я уверена, что никто всего не понимает! Ни ты, ни император, ни все остальные, кто участвуют во всем этом! Вот! Мы действуем по её сценарию! Вот. Всё, я пошла!

— Погоди, — молодой человек быстро развернулся, сцапав девушку за плечи раньше, чем она смогла удрать, — А теперь поподробнее.

— Нет! — тут же отказалась Фелиция, начиная вырываться, — Я боюсь! Она меня накажет! Чем могла, тем помогла! Скажи спасибо!

Кейну было плевать на её вопли. Быстро подхватив лягающуюся девушку под живот, он сноровисто потащил её в своё купе, где и принялся с пристрастием допрашивать. Его не смутил момент, когда нежная и гладкая кожа Фелиции Краммер дель Фиорра Вертадантос предупредительно покрылась россыпью ужасных веснушек, не остановила катастрофа в виде ужасного налёта на пятках истязаемой девушки, не смутило, когда плачущая бедняжка начала тихо, но регулярно пукать… деспот был, как всегда, неумолим и беспощаден, выдавливая из неё слово за словом.

Правда, когда что-то лязгнуло, подбросив в воздух ноги лежащей на койке Фелиции, палач прервался. Задрав застывшей в ужасе девушке юбку, Кейн присвистнул, а затем, вытянув руку, потыкал пальцем, пощелкав им потом по… чему-то. Раздавшийся в ответ металлический звон породил у брюнетки множество панических вопросов, замешанных с клятвами, что она больше ни слова не скажет, но не произвел никакого впечатления на Дайхарда.

— Думаю, тебе нужно побыть наедине с собой, разобраться с этой штукой, — буркнул поднявшийся с койки князь, оправляя одежду, — Там ничего сложного, но юбку тебе придётся снять. Я посторожу, чтобы никто не зашёл.

— Что таааам⁈ — пропищала, обмирая в душе, Фелиция.

— Ничего особенного, просто пояс верности. Закрытый, ключа нигде нет, — пожал плечами молодой человек, — Очень даже продуманно сделанный. Не понимаю, почему тебя попытались «наказать» именно им, но… в общем, разбирайся побыстрее. У меня еще дела есть.

И он бросил её! Бросил, лишенную теперь одной из самых пленительных радостей плоти, которая только была у порабощенной злыми людьми бедняжки!

Ааа!!