Грязная страсть

Глава 12

Ольга

Мне было тогда двадцать лет. Мир казался добрым. Я была уверена в себе на все сто — красива, умна, удачно поступила на экономический, потом такое же везение с практикой. Кто ещё мог похвастаться тем, что его взяли в унжирскую контору. Я в свои двадцать уже посетила планету Ваинара, единственную унжирскую планету, куда доступ землянам был свободно открыт. Очень суровая и неприветливая на полюсах, на экваторе она раскрывала жаркие объятия солнечных пляжей на берегах бескрайних, невероятно синих океанов. Это ли не удача? Воспоминания о настоящем ветре и лучах местного солнца до сих пор со мной. Ни один ботанический сад или комната релакса не сравнится с этим. Настоящая планета не дарит чувства уюта, наоборот заряжает энергией для борьбы, так как всё, что окружает тебя, может быть опасным, особенно насекомые. Но тогда это казалось забавным.

Я старалась отличиться среди практикантов, показывала свои трудовые навыки, чтобы зацепиться и остаться работать на планете. Это могло бы у меня получиться. Я верила в свои силы, но…

У меня была всегда хорошо развитая интуиция. И я быстро смекнула, что унжирцам держать нас на планете нет никакого смысла. Мы, земляне, не дотягивали до их уровня, какие бы отличные отметки ни получали во время учёбы. Нам никогда не стать настолько же умными и расчётливыми как унжирцы. Впервые я почувствовала вкус проигрыша, когда опозорилась перед начальником отдела, поспешив с отчётом. Ошибка была небольшая, но позорил меня строгий унжирец Хемира Граина со всей строгостью, делая это напоказ, чтобы и другим практикантам не было повадно отвлекать загруженного начальника неверными отчётами. Тогда я впервые ощутила себя раздавленной, это дало фору другим моим соплеменникам.

Жизненный урок, за который я до сих пор благодарила Хемира Граина. Ведь интуиция требовала меня остановиться, проверить всё ещё раз, были сомнения, но азарт толкал к действиям.

В тот день и я познакомилась с Ингой Беррионт и Эдуардом Крю. Они единственные, кто пришёл поддержать меня. Мы подружились. Точнее мне так казалось. Оглядываясь назад, понимаю, что дружба вообще не существует. Это всё выдумка. Каждый держится за того, кто ему нужен. А этим двоим была нужна я, точнее мой ум. Я же отличница.

Практика продлилась всего два месяца. За это время я погрузилась с головой в устройство обычной торговой фирмы, вникая в её нюансы. Мне нравилось общаться с клиентами‚ предлагать им товар, уговаривать расстаться с деныами. Да и отношения с начальником удалось наладить, даже довелось услышать похвалу из его уст. И вновь фортуна была на моей стороне, я наконец смогла оклематься от неудачи и подзабыть о ней. У меня была весёлая жизнь студента. Вечеринки, друзья, выпивка.

И любовь.

Внимание одного из клиентов заметила не сразу, лишь когда второй месяц подходил к концу. Юмои долго приглядывался ко мне, прежде чем откровенно признаться, что я ему нравлюсь. Разве я могла усомниться тогда в его словах?

Любовь накрыла ураганом. Толком и не поняла как всё закрутилось, и вечеринки перестали быть скромными. Девчонки меня стали боготворить, когда наше общество разбавилось друзьями Юмои. После одной из таких вечеринок секс для меня перешёл тоже на новый уровень. Я поняла, что совершенно нескромная девица, и мне мало обычных ласк, хотелось попробовать всё, что предлагал Юмои. Я обожала его, была покорна и безотказна, за это он дарил безумные, полные страсти ночи, устраивая настоящие оргии для меня и моих подруг.

Но всё прекратилось в Одночасье, стоило закончиться практике. Словно сжигая все мосты, Юмои не стал отвечать на звонки, не приходил ни на свидания, ни в офис.

Мы улетели домой. Я с благодарственным письмом и самыми лестными рецензиями куратора, Хемира Граина.

А через неделю случилось это.

— Есть закурить? — сипло попросила Аранка, а тот напомнил мне, что я не курю. — Очень хочется затянуться, — пробормотала, чувствуя, что не хватает смелости продолжить.

— Лучше выпей, — посоветовал он и даже сходил за крепким коньяком, который нашёлся в баре номера.

Вновь устроив меня на своих коленях, манаукец спокойно ждал продолжения. Я была впечатлена его сдержанностью и, тяжело вздохнув, продолжила рассказывать о своих злоключениях.

Да, самое страшное ожидало меня впереди. Ни для кого не осталось секретом в университете, что я влюбилась в унжирца и сильно по нему тосковала. И не я одна, и чем мы занимались с ними, тоже не скрывалось. Некоторые девчонки нам завидовали, дурочки. Теперь-то понимаю, что ничего мне и не светило, ни мне, ни одной из моих сокурсниц. Одна из них залетела, разыгрался жуткий скандал, пока выясняли отцовство. Я сделала проще — приняла лекарство от ненужной беременности.

Приняла, понимая, что мужчину ребёнком не привяжешь, особенно унжирца. Им дела нет до того с кем переспали. В этом суть вольных мыслителей — секс без обязательств. О любви они даже не слышали, а я, как дура, выучила литературный стиль, чтобы удивить своего возлюбленного Юмои. Смешная и глупая. Почему-то, влюбляясь, мы становимся слепыми, не замечая недостатков своих избранников. А их было с лихвой.

Любимую не делят с друзьями. Это первое, что я уяснила раз и навсегда.

Нельзя никому рассказывать о своих пристрастиях — это второе, что я почерпнула из моего опыта дружбы с кем-то. Даже лучшая подруга Инга, которая тоже присутствовала на этих вечеринках втайне от своего возлюбленного, позволяя себе вольности, стеснялась всего, что вытворяла с унжирцами, и умоляла никому не говорить.

Никому не доверяй — это третий урок, преподанный мне жизнью. Пока я страдала по Юмои, Эдуард, оказывается, страдал по мне. Банальная история с третьим лишним.

Я выпила до дна и теперь рассматривала, как блестит стеклянное дно бокала.

— Это видео сняла Инга, — сипло рассказывала я Аранку, вспоминая всегда добрую улыбку лживой подруги. — Нарезка, если заметил. Там только я, остальных не видно, а нас там больше шести было. Но на видео только я.

— Почему? — сухо осведомился Аранк, которого, казалось, порно с моим участием нисколько не впечатлило, и коммуникатор давно был выключен.

— Месть влюблённой дуры, — отозвалась, прижимая голову к плечу манаукца, который крепко сжимал моё бедро, больше ничем не выдавая своих эмоций. Он забрал бокал и поставил на столик, а сам стал поглаживать меня по волосам.

— Не понимаю, ты-то тут при чём?

— При том, что Эдуард стал слишком часто говорить с Ингой обо мне, восхищаться. Я лучшей выпускницей должна была стать.

— Должна была, но не стала? — уточнил Аранк, а я кивнула, крепко обняв его за шею, вновь переживая тот ужасный момент, когда однажды все студенты получили на свои коммуникаторы это видео, а потом оно появилось в сети. Самый страшный день в моей жизни. Я даже чуть не покончила с собой, не понимая, почему именно я?

За что?

Потом состоялся серьёзный разговор с ректором университета и осознание несправедливости судьбы. Из лучшей выпускницы я превратилась в позор университета. Подорвала имидж престижному заведению. Ректор много чего говорил мне тогда. Поддержки ждать было неоткуда. Отец с матерью лишь разводили руками. Да и что они могли сделать, только вздыхать, что вот такая у них разбитная дочь, бесстыдно на камеру занимающаяся сексом с мужчинами.

На помощь пришёл, как ни странно, сам Юмои. Это был последний раз, когда мы с ним виделись. Он нанял детектива и адвокатов для меня, так как по законам Союза никто не имел права без согласия сторон придавать огласке частную жизнь граждан.

Ведь на видео была не только я, но и видны лица унжирцев, а они не из простых обывателей. Тогда я окончательно разуверилась в любви, а ведь до последнего верила в его добрые побуждения, надеялась, что вернулся ко мне, за мной.

Но всё оказалось куда как прозаичнее. Унжирцы спасали свои репутации. Дело быстро замяли, видео удалили со всех ресурсов. Виновника, который слил видео, нашли и наказали. Нанятый унжирцем адвокат засудил и Ингу и всех, кто пустил видео в сеть. Материальное возмещение я получила огромное, а также четвёртый, самый ценный урок от Юмои. Нельзя прогибаться под обстоятельства, а бить в ответ.

— Самое обидное, что Эдик после этого инцидента предлагал с ним переспать за деньги, представляешь? — пьяно хохотнула, чувствуя, как алкголь согревал меня изнутри. — Тогда впервые подралась. Потом специально записалась на курсы самообороны. Ведь видео потом ещё пару раз всплывало, и история повторялась, только в этот раз я судилась уже сама.

— Я не понимаю, что в этом видео особенного? Таких тысячи в сети. Почему Эйверли решил тебя им шантажировать?

— А у вас прилично трахаться с несколькими мужчинами одновременно? — усмехнулась в ответ, заглядывая в алые глаза манаукца.

— Нет, — был мне тихий ответ.

— И у нас нет. А я вот такая развратная дрянь, которая может и получает от этого удовольствие.

— Не такая, — осадил меня Аранк и зачем-то опять включил видео.

— Это что? — указал он на какое-то украшение на столике.

Оно попалось лишь в этом эпизоде, но я, присмотревшись, моргнула и обернулась к манаукцу. Не узнать национальное достояние Нонара было невозможно.

Сильное наркотическое вещество, запрещённое в Земной Федерации наравне с алкоголем империи.

— Да, это нонарские палочки! Так что успокойся. Была бы такая, то потом не упустила бы возможности повторить эксперимент, — слишком резко заявил Аранк, продолжая при этом меня укачивать, не выпуская из объятий.

Нонарские палочки! Как я раньше не заметила, ведь видео выучила от начала и до конца, а такую мелочи упустила. Это же сильнейший афродизиак галактики! От аромата этих палочек все дуреют! Но как Голдар умудрился сразу распознать причину моей раскрепощённости?

— Ты кто? — очередной раз спросила, понимая, что манаукец слишком наблюдателен для обычного смертного.

— Твой покровитель, Ольга. И мне плевать на это видео. Я всё равно буду с тобой.

— Ты мне зубы не заговаривай, ши Голдар. Кто ты такой? Тайный агент? Шпион?

Кто?

Аранк рассмеялся, уткнулся мне в шею, крепче прижимая к себе.

— Детка, ну какой шпион? Я всё тебе расскажу, как только объяснишь мне, почему Эйверли шантажировал тебя этим видео. Почему он думал, что это поможет сорвать подписание контракта?

Я вздохнула, понимая, что не получу ответов, пока не расскажу всё, что хотел узнать манаукец. С удивлением осознала, что хочу высказаться благодарному слушателю в лице Голдара до конца. Терять мне было нечего, а успокоить душу хотелось. Ной точно молчать не станет и можно помахать мечте занять пост в Совете директоров. Возможно даже именно Эйверли и подсуетился, подтолкнув Джейкоба решиться на развод без веской на то причины.

— Президент Браун терпеть не может женщин. Как бы я ни была хороша, однако он изжогой изойдёт, но придумает причину мне отказать и не дать занять кресло в Совете директоров. Понимаешь? Женоненавистник. Я столько лет потратила, чтобы добиться всего, что имею! И чтобы это всё не растерять, мне нужен этот пост. А тут это видео, порочащее моё имя. Просто подарок небес! — заводилась я всё сильнее, злясь на Ноя, сбившего все мои планы. — Два года терпела его издевательства, его слюнтяя племянника и всё зря.

Устало вздохнула, рассматривая наши маскарадные маски, наслаждаясь мягкими поглаживаниями по волосам.

— Отлично, — услышала я вместо слов поддержки и резко выпрямилась, изумлённо воззрившись на манаукца, который, подцепив пальцами мой подбородок, ласково погладил большим пальцем нижнюю губу. — У меня есть вакантное место директора.

Как раз работа для тебя.

— Кто ты, ши Голдар? — в который раз уже спросила, но слабо верилось, что и в этот раз услышу правду.

— Очень заботливый и внимательный покровитель, который сделает всё, чтобы его фаворитка занималась любимым делом, а заодно любила своего покровителя.

— О! — многозначительно вздохнула я, чувствуя, как завожусь от сладкой игры его пальца на моих губах, от того, как неотрывно Аранк смотрел на них и, кажется, желал поцеловать. Любить своего покровителя это сильно сказано. Но укусить в самый раз.

— Ай, — вскрикнула, чуть не прикусив кончик своего язык, когда Аранк ловко отнял палец. Ещё и погрозил им.

— Итак, я твой покровитель, а также президент, то есть прямой начальник, и я буду любить тебя, Ольга, прямо на твоём рабочем столе. Как тебе такая перспектива? Буду приходить и грязно домогаться тебя.

Я сглотнула, только представив это. Я увидела себя словно снизу, лежащей на столе с задранной юбкой, с широко раздвинутыми ногами, а между моих ног пристроился Аранк с строгом деловом костюме, ласково поглаживая обнажённые ягодицы. Тут же захотелось сжать поплотнее коленки вместе, чтобы усмирить похотливый жар, разрастающийся от ласковых поглаживаний по спине.

— Зачем? — тихо спросила, понимая, что точно не хочу, чтобы это стало реальностью. Я не хотела вновь чувствовать себя потаскухой. Только не после откровений с Голдаром. — Обычно таким занимаются с секретаршами.

— Да? — удивился Аранк так наигранно, смешно играя бровями. — Значит, будешь подрабатывать и секретаршей на полставки. Принесёшь мне кофе, заодно я тебя усажу на колени, и пока я будут пить его, ты станешь меня ублажать.

Тут мне стало совсем не по себе. Нет, я хотела бы оседлать его колени и, медленно расстёгивая рубашку, покрывать его грудь поцелуями, плавно спускаясь всё ниже, до самых брюк. Даже встать перед ним на колени, но…

— Зачем? — с трудом выдохнула, чуть не плача от обиды. Он ведь не Эдик и не Ной. Зачем ему так поступать со мной? Мне казалось манаукцы другие. — Аранк, зачем? Этим вообще-то занимаются проститутки за деньги. Они ублажают мужчин.

— Да? — осторожно подушечкой большого пальца погладил по моей щеке Голдар, сильнее прижимая к себе. — А я думал этим занимаются любимые женщины.

Воплощают любую свою фантазию с любимым мужчиной. Мне не нужна ни проститутка, ни секретарша, ни кто — то другой для этого, только ты. Ты, Ольга, моя единственная. Моя фаворитка.

Лёгкий поцелуй накрыл мои губы, не давая сорваться словам. Я хотела остановиться, постыдно сбежать. Слишком горячие нежности нашёптывал манаукец, в которые хотелось верить. Неужели он и вправду такой? Открытый, влюбленный в меня, заботливый. Это всё для меня? Так ведь не бывает. Во всём нужно искать подвох. Ничего бескорыстного нет в этом мире.

— Я люблю тебя, — прошептал Аранк, а я чуть не задохнулась от слёз, от боли в груди, от того восхищения, с которым смотрел на меня манаукец.

Или может быть хоть что-то в этом мире для меня бескорыстно? Просто потому, что он был искренним и настоящим?

Я ответила на его поцелуй, ласково поглаживая невероятно горячую, безупречно белую кожу его щёк, поражаясь в который раз нашим различиям в расах. Грубоватые черты лица для меня казались самыми прекрасными, они создавали облик Аранка самым притягательным, стирая давно уже не привлекательные унжирские черты лица Юмои. И волосы у Голдара жёсткие, не длинные, не шелковистые, но именно в них мне нравилось зарываться руками, щекоча ладонь и будоража свои нервы. Я возбудилась, возжелала Аранка так сильно, что вырвался стон. И через два удара моего взволнованного сердца я оказалась лежащей на кровати.

Голдар медленно закинул мои руки над головой, сладко томно поцеловал, словно нехотя отстраняясь. Плавно лаская широкими ладонями руки, спустился к груди, мягко сжимая, затем медленно приподнялся, оседлал мои бёдра. Он рассматривал меня алым опаляющим взглядом долго, очень внимательно, отчего я ещё больше заводилась. О чём он думал, глядя на меня, распростёртую под ним? Чего желал? Я хотела узнать эту тайну, проникнуть в сокровенные его желания. Но могла лишь прикусывать губу, слизывая привкус его поцелуя.

Аранк расстегнул на мне пиджак, приподнимая за поясницу, раздел. Я потянулась за поцелуем, а в ответ он прижал к моим губам палец, заставляя лечь.

Пока снимал с меня блузку, я могла полюбоваться лукавой улыбкой на ярких губах манаукца. Он играл со мной, заставлял желать его сильнее, распалял моё чувство к нему.

Нежными поцелуями пробежался по груди, прокладывая цепочку по шее до самого ушка.

— Я люблю грубый секс, Ольга. Ты тоже. Я порой несдержан.

Я задрожала от этого проникновенного шёпота. Фантазия рисовала картинки у меня в голове. О да, несдержан, яростен и необуздан. Но и нежности я видела от него сполна.

— Поэтому покажи мне себя настоящую, детка. Не сдерживай себя, больше этого не надо. Отпусти прошлое. Почувствуй со мной свободу. Ты же тоже хочешь, чтобы я взял тебя на твоём рабочем столе, чтобы опорочил его нашей страстью.

Я зажмурилась, всхлипнув. Да, хотела, представляла и, кажется, мечтала.

Резкими рывками Аранк стянул с меня юбку, трепетно припал к треугольнику ажурных трусиков, опаляя низ живота своим дыханием. Я выгнулась, сжимая в кулаках жёсткие волосы манаукца, раздвигая ноги.

— Сладкая детка, — услышала я голос Голдара, и его языку кружева не стали помехой в соблазнении моего тела.

Я согнула колени, приподняла бёдра, приглашая любовника снять последнюю преграду. Я умирала от обжигающей ласки, от лёгких, но горячих поцелуев. Я таяла и парила. Я металась на кровати, когда горячий язык разжигал пламя вожделения, доводя меня до исступления. Ласковые пальцы проникали в меня, даря обещание о скорой разрядке. Я стонала, звала Аранка войти в меня, но он увлёкся своей игрой, не останавливался, лаская языком каждую складочку, толкал свои пальцы так глубоко как мог. И я уже рыдала, сжимая коленями его голову, но мига разрядки так и не дождалась. Голдар лёг на меня, облизывая губы, стал раздеваться, тихонько пыхтя. Эта возня меня ещё больше завела, он словно боялся, что я сбегу, а я умирала от желания, хотела его до умопомрачения.

Я помогала ему снять с себя пиджак, гладила его широкие плечи, чуть ли не рвала застёжку рубашки, желая поскорее избавить его от одежды. А затем началось моё безумство, когда манаукец руками сдёрнул ажур бюстгальтера вниз, слегка царапая возбуждённые до предела соски. Грудь отяжелела и тоже нуждалась в ласках. Горячие губы накрыли тугие соски, поочередно, то один, то другой. Аранк заводил меня всё сильнее, играя языком и зубами, сам же, закинув мою ногу себе на бедро, до боли сжимал ягодицу, пристраиваясь между моих бёдер, вдавливая в матрас.

— Я хочу тебя, — прошептала, обхватив ладонями его лицо, припала к губам поцелуем, застонала, когда он услышал мои молитвы. Резкий, большой, растягивающий моё лоно до предела. Я могла кончить в любой момеъгг, но Голдар замер, опять давая привыкнуть к его размеру, чтобы мышцы расслабились, подстраиваясь.

Он склонился над моим лицом, ласково потёрся носом 0 мой и хитро прошептал:

— Я без презерватива. Надеть?

Я засмеялась, обхватив руками его шею.

— Не надо, — позволила ему безобразничать. Потом лекарство приму. Секс без презерватива всё же вкуснее, полноценнее ощущения, ярче.

Но Аранк не двигался и смотрел на меня долго и напряжённо. Я попыталась поцеловать его, но он отстранился, поднимаясь на выгянутых руках.

— Детка. Я серьёзно. Я детей хочу и могу их содержать. Но если ты не хочешь их, тогда я за презервативом.

И даже стал медленно выходить из меня, а я глухо застонала, но расцепила руки.

Дети для манаукцев слишком важная тема, я помнила об этом, поэтому не стала спорить. Презерватив так презерватив. Защита превыше всего. Вот только запал стал сходить на нет.

— Иди, — разрешила, переворачиваясь на бок и притягивая колени к животу. Как же всё горело между ног от неудовлетворённости. Я очень хотела секса, даже проникла пальчиками между складочек, чтобы не дать угаснуть огню, пока кое-кто надевал защиту.

И вот когда я поймала волну и, покачивая бёдрами, удовлетворяла себя, уверенно идя к пику наслаждения, Аранк достаточно грубо дёрнул меня за щиколотку, заставляя проехаться по покрывалу к краю кровати. Возбуждение с примесью толики страха просто взорвалось во мне.

— Непослушная детка, — гневно рыкнул и ловко поставил на колени, ещё и поцеловал прямо в ягодицы, сначала одну, затем так же соблазнительно другую, сминая их руками, приоткрывая промежность. Я задохнулась от новых ощущений, прогнулась в спине, подставляясь, желая, чтобы он делал со мной что пожелает, даже если шлёпнет от души.

А дальше он и вовсе показал свой необузданный нрав, вогнав свою плоть в моё лоно так уверенно и глубоко, что я застонала в голос, потеряв себя в ярком ощущении наслаждения с привкусом боли. До самого конца. Я попыталась отстранить его от себя, чтобы неприятные ощущения ушли. Но Аранк и сам понял, что слишком глубоко, и вышел, чтобы взять меня в этот раз медленнее и приятнее. Я царапала покрывало под его мягкими толчками, которыми он упрямо проникал в меня, всё быстрее, всё более яростнее и глубже. Его руки на мои бёдрах, тихие шлепки встреч наших тел, мои стоны и его хриплый голос, подгоняющий меня. Мы предавались плотской любви неистово, с полной отдачей. Я помогала себе, лаская рукой клитор.

Экстаз был совсем близко, и Аранк чувствовал это. Он заставил выпрямиться, откинуться на его грудь. Горячие губы ласкали мои плечи и шею, он держал меня за подбородок, резко и быстро вколачивался, следя за мной, целовал, порой болезненно оставляя следы страсти. И я достигла своего предела, разлетаясь на осколки.

Порочная страсть! Голдар знал в этом толк. И мы нашли дРУГ друга. Я понимала это, придя в себя уже лёжа в его крепких объятиях под тёплым одеялом. Он ласково целовал мои волосы, гладил их, пропуская сквозь пальцы и, кажется, ждал момента, когда я открою глаза.

— Люблю тебя, детка. Ты просто создана для меня. Говорят, землянки не выдерживают секса с нами, а ты не такая. Это просто восхитительно, безупречно.

Я изумлённо приподняла брови, с трудом разлепив губы.

— Не выдерживают? — переспросила, а Аранк пальцем игриво стукнул по кончику моего носа.

— Да, не выдерживают. А ты молодец. Ты у меня очень страстная. Я счастливчик.

Не выдерживают? Эта мысль забилась в голове как колокол. Не выдерживают?

Это что же получалось, он мог бы меня затрахать до смерти, если бы захотел? Нет, я слышала где-то или читала, что манаукцы отличные любовники, но не зацикливалась.

То есть вот что он имел в виду, прося отпустить себя? Он хотел, чтобы я не прятала свою сексуальность, которую сдерживала столько лет, боясь в чужих глазах показаться опять шалавой, которой мало было просто секса. Я хотела особенного, очень порочного, боялась самой себе признаться, что хочу, чтобы меня вот так вот, грубо поставив на колени, отымели. Я чуть не разревелась, но Аранк поцеловал меня, опрокинув на спину, коленом раздвинул ноги, устраиваясь между ними, властно ворвался языком в мой рот, даря умопомрачительное ощущение нужности, уюта, тепла, любви.

— Так бы и съел тебя всю, без остатка. Моя стильная штучка, покричишь ещё для меня?

Он не спрашивал, нет. Он просто брал меня, давно приготовленный, с латексным покрыгием на своей плоти. Он брал меня медленно, неистово целуя, отнимая любой шанс хоть что-то возразить. Я застонала, поднимая его за шею, но он закинул мои руки над головой, отстранился и стал покрывать мои острые локти поцелуями, тягуче провёл языком, внимательно следя за моей реакцией.

Я закинула ноги ему на талию, сцепила в замок за спиной. Двигая бёдрами, я, закусив губу, прикрьша глаза, растворяясь в приятных ощущениях. Я любила секс, отличный секс я обожала, а с Аранком он был выше всяких похвал. Игривый, страстный, безостановочный, пока я полностью не выбилась из сил, и меня не потянуло в сон. Манаукец оправдывал своё звание необузданного любовника, он вколачивался в моё тело так остервенело, что порой пугал, но определённо доставляя немалое удовольствие, раз за разом вознося к небесам.

Тело била сладкая дрожь от очередного оргазма. Сердце стучало как сумашедшее, и я опасалась, что оно не выдержит очередного захода. Но Аранк бережно укутал меня в одеяло, заботливо принёс попить, умиляя своей внимательностью. Я, похоже, начала в него влюбляться, постепенно оттаивала в его объятиях, от его поцелуев.

— Спи, моя дерзкая стильная штучка. Спи, моя сладкая фаворитка.

И сон пришёл, абсолютно без сновидений, зато я почувствовала крепкие надёжные объятия, слышала глубокое дыхание своего покровителя. Теперь я понимала смысл этого слова и улыбалась. Покрыл он меня собой знатно, полностью, всю, без остатка.

Открыв глаза, долго лежала, рассматривая потолок. Аранка рядом не было, но и чувства брошенности и одиночества не испыгывала, так как слышала его голос за закрытой дверью спальни. Никакой звукоизоляции в этом отеле. Улыбнулась, вспомнив, как услышала отборную брань на манаукском, когда разозлила его. Какой же он всё же несдержанный. Вот и сейчас ругался, правда вежливо. Но точно злился и точно не на меня. Полковник Зетом, надо запомнить. И кто-то будет уверять что не шпион!

Перевернулась на бок, глухо застонала от ноющей боли в пояснице и бёдрах.

Как же сладко. дверь в спальню тут же отворилась, словно Аранк услышал моё пробуждение.

— Ольга, ты как?

Взволнованный голос вкупе с тревожным ВЗГЛЯДОМ чуть на слёзы не пробил.

Какой же он многогранный, этот манаукец. Только что с кем-то скандалил, а теперь словно ласковая нянечка для меня.

— Всё отлично. Просто тело немного ломит, — игриво подмигнула, придерживая одеяло, потянулась опять и вновь застонала.

— Ай! — Болели даже руки.

— Прости, я перестарался, — извинился Голдар, пряча взгляд, и даже смешно стало.

— Было бы хуже, если бы не старался вообще. А так всё отлично. Ванна, массаж и я как новенькая, — заверила я манаукца и он просиял, тут же хватаясь за коммуникатор.

— У них тут были услуги спа-салона.

Я кивнула в ответ. Гостиница класса люкс, тут было всё: и спа — салоны, и магазины. Но пора было возвращаться с небес на землю, а точнее узнать что мне принёс этот день.

— Аранк, подай очки, — попросила, протягивая руку.

Они остались в гостиной, а коммуникатор где-то в ворохе одежды. Мне было лениво даже встать, зато манаукец казался бодрым и услужливым. Очки мне вручили и позвали, как закончу, пить кофе.

После отчёта Оливии поняла, что рабочая обстановка обычная, ничто не предвещало беды, будто бы шантаж Ноя мне всего лишь приснился. Но интуиция нашёптывала, что буря уже близко.

А ещё у Аранка был план. Я поняла это, когда он прямо во время завтрака показал документы на свою фирму, доказывая, что не обманывает насчёт работы. И цифры, от которых голова закружилась. Нет, фирма небольшая, но её активы равнялись моим сбережениям! Манаукцы, оказывается, чертовски богаты! И вот всё это достояние он предлагал мне. Ещё и скинул очередную порцию товара из моего предложения, которые были бы интересны манаукскому потребителю, а также намекнул, что я могу набирать команду сама, поскольку компания совершенно новая, её создали исключительно под мой интерес.

— И даже если всё развалишь, не переживай, — легкомысленно закончил свою пламенную речь Аранк, чуть ли не плюнув мне в душу.

— Ты думаешь, я не справлюсь? — холодно уточнила.

— Вот именно ты и справишься! — осадил меня Голдар, прожигая недовольным взглядом. — Не накручивай себя и не передёргивай мои слова. Жизненные обстоятельства бывают разные. Потому и предупреждаю заранее, не переживай, если дело не выгорит. Придумаем тебе другое развлечение.

— Развлечение? — теперь я чуть ли не кричала.

— Да, моя фаворитка, — с явным превосходством заявил Аранк, подавшись на руках вперёд, сокращая между нами расстояние. — Вот так вот развлекаюсь я. Не так как ты — привыкай. Будем развлекаться разнообразно. — Затем уже спокойно добавил выпрямляясь: — Ну, а прибыль вся твоя.

Я выпила кофе залпом, разглядывая манаукца. Он ведь не издевался? Это же не какая — то игра?

— Аранк, ты понимаешь, что это очень большие деньги и большая ответственность?

— Ольга, я знаю кто ты и доверяю тебе. Ты справишься. Я хочу, чтобы ты ушла из “СкайИндастри Групп” красиво. Я даю тебе шанс отомстить президенту Брауну за все твои унижения, за то, что не ценил тебя как сильного сотрудника, за то, что подвергал твою жизнь опасности. Давай, детка, размажь его. Перемани свой отдел в нашу фирму. Пусть поймёт кого упустил. Если это не сделаешь ты, то я не сдержусь и начищу ему морду за всё, что ты от него натерпелась, — закончил Аранк, обласкав меня таким тёплым взглядом, что я расчувствовалась и, не выдержав, бросилась ему на шею. План Голдара был изумительным и я с нетерпением ждала, когда приступлю к нему.

Аранк усадил меня на колени, целовал, самодовольно улыбаясь, рассматривал моё лицо, а затем добил:

— А сделка так и так бы не состоялась, Ольга. Прости. Мне не нужен астероид. Я не планировал его покупать.

— Что?! — ахнула я, чуть не слетев с его колен от злости. — Что ты сказал? — выкрикнула, молотя его кулаками по плечам. — Да ты знаешь, кто после этого? Ды ты знаешь, что я из-за тебя пережила? Да ты… гад ты после этого!

Трепыхаясь в его объятиях, я злилась. Я ошиблась! Сделала ставку не на того!

Ужас осознания ситуации накрыл с такой силой, что мозг отказывался верить. А ведь интуиция предупреждала меня насчёт манаукцев. Я же так хотела дожать нонарцев!

Те для меня никогда не были тёмными лошадками, а всё президент Браун и его желание, чтобы я сторговалась с манаукцами!

Затихла, когда запал закончился и страх отступил. Теперь вся ситуация виделась с другой стороны. Аранк решил откупиться от меня, быстро создал предприятие, которое просто-напросто подарил, лишь бы я не злилась на него. Просчитывал пути отступления, боялся, что я его брошу? Настолько сильно разозлюсь, что и слушать не стану? Поэтому не отпускал со своих колен, оставляя на моих бёдрах следы от пальцев. Эта боль и отрезвила. Аранк уже не улыбался, но продолжал ласково гладить по спине, взволнованно заглядывать в глаза. Я некрасиво шмыгнула носом, осознавая, что люблю его. Обо мне никто никогда так не заботился. Никогда не дарил целое предприятие, лишь бы я не расстраивалась от своей неудачи, которая даже зависела не от моего решения. Нет. Манаукцы изначально вели свою игру! Да что в этом чёртовом “Джи-20018” не так?

— Прости, детка. Проси что хочешь, только не плачь.

Аккуратно стёрла чуть не сорвавшиеся слёзы и уже со всей серьёзностью воззрилась на манаукца.

— Ты кто? — Хотелось верить, что хотя бы сейчас я услышу ответ на этот вопрос.

Голдар напряжённо помолчал и как обычно заявил:

— Я твой покровитель, ты моя фаворитка, — добавил, наверное, чтобы я не забыла. — И я тебя не брошу, слышишь? Что ты сейчас не решила — ты моя.

— И кто же ты, мой покровитель? — усмехнувшись уточнила, начиная забавляться нашим разговором.

Голдар странно вздрогнул, его глаза увлажнились. А в следующий миг он судорожно вздохнул и порывисто обнял, вцепившись в узел из моих волос на затылке.

— Детка, — трепетно прошептал Аранк. — Спасибо, любимая. Я не предам твоего доверия, обещаю.

Я замерла, ВДРУГ сообразив, что опять что-то сказала не так, или всё так, но только ещё глубже увязла в странных традициях манаукцев. Ведь, собственно, что такого я ему сказала? Назвала его покровителем, о чём он так давно и упорно настаивал. А в ответ услышала явно слова клятвы верности. А главное отчётливо послышался свадебный звон колоколов. Это ведь не то, о чём я сейчас подумала? Я же не вышла за него замуж?..