Грязное обещание

Глава 4

Как только я захожу в дом, не могу перестать думать о нем.

Поблагодарила ли я его за обед? Уверена, что да, но на всякий случай, я должна написать ему. Знаю, что это просто повод, чтобы поговорить с ним, но когда вы хотите что-то настолько сильно, вы с легкостью уговорите себя сделать это, например, сорваться с диеты или купить пару туфель, которую, как вы знаете, не можете себе позволить. Он становится тем, кого я хочу, хотя и знаю, что не должна. У меня ужаснейшая сила воли. На самом деле, у меня ее нет, особенно, когда это касается Макса.

Просматривая свои контакты, чтобы найти его номер, я натыкаюсь на имя Кии и лишь вид ее имени причиняет боль моему сердцу. Мы каждый день звонили или писали друг другу смс, чтобы просто сказать «привет».

Теперь я ни от кого не буду получать сообщения. Никогда не осознавала, сколько времени я провела с Кией, пока она не умерла. Жизнь без нее кажется, более одинокой.

Я кладу телефон, боясь сорваться, если буду продолжать смотреть на ее имя в своих контактах. Ее номер теперь недоступен. Я даже некуда больше позвонить, чтобы просто послушать ее приветствие на голосовой почте. Нет смысла и дальше держать ее номер на телефоне, но я не могу заставить себя удалить его, потому что это ощущается так, словно я попытаюсь избавиться от нее. Я даже сохранила все наши сообщения, чтобы вспоминать наше время, проведенное вместе, шутки, всю дурковатость нашей незабываемой дружбы.

В конце концов, я решаю не писать Максу. Внезапно, я чувствую себя виноватой. За все время, проведенное с Максом, я не думала о том, как сильно скучаю по ней. Я знаю, что именно этого она и хотела бы для меня.

Она не из тех людей, которые ожидают, что кто-то будет утопать в горе. Кия не раз говорила мне, что хочет, чтобы я была счастлива. Она была такой бескорыстной, вот почему я должна быть такой же для нее, и, не отвлекаясь, закончить ее список желаний. Очевидно, для нее это было важно, если она спланировала все так, чтобы я получила конверты после ее смерти.

Я хватаю «Гордость и предубеждение» и читаю ее до конца дня. Я настолько окунулась в роман, что остальной мир исчез. Мне остается всего несколько глав, но мои глаза горят до такой степени, что мне приходится отвлечься от чтения на некоторое время. Мой разум начинает блуждать, и я представляю себя Элизабет Беннет, а Кию — ее сестрой Джейн. В этой моей фантазии мы обе находим настоящую любовь и обретаем счастье.

Макс, определенно, горячий Дарси. Но я думаю, если бы Киа была жива, Макс был бы ее Дарси. Даже несмотря на то, что это была ее идея переспать с ним, я все еще чувствую, что делаю что-то ужасное за ее спиной. Я имею в виду, она была той, кто хотел его, и этого хватило, чтобы он оказался в ее списке желаний.

Мне нужно выкинуть это из головы. Все это чувство вины никому не принесет пользы, а я буду чувствовать себя только хуже.

Со вздохом закрываю книгу и кладу ее на свою грудь. Хотя «Гордость и предубеждение» была в списке желаний Кии, но, кажется, словно книга была подстроена под мой вкус. Она была не таким уж большим романтиком. На самом деле, я почти уверена, что на этом моменте в книге, Кия закатила бы глаза. Для меня, «Гордость и предубеждение» — это именно то, что нужно.

Уже десять. Салон Макса должен быть закрыт, если я правильно помню время работы. Отбросив в сторону чувство вины, я пишу ему, говоря о том, как сильно люблю книгу, и что, к сожалению, из-за работы, не смогу много читать.

Мы переписываемся всю ночь. Говорим о наших любимых фильмах и работе, о нашей жизни в целом. Я узнаю, что он всегда хотел быть художником, и его героями детства были да Винчи и Дали. Ему нравится классическая музыка и дэт-метал, также он выучил язык жестов, чтобы общаться с одним из своих постоянных клиентов, который является глухим.

Он совсем не такой, как я ожидала. На самом деле, Макс вроде как замечательный. Никаких следов от того мудака, с которым я столкнулась, когда впервые вошла в салон. Словно это был совершенно другой человек.

Я начинаю засыпать, и мои глаза напрягаются, чтобы прочитать размытый экран. Когда я смотрю на часы, уже три часа ночи, я должна буду вставать на работу через четыре часа.

Мы прощаемся, и я мгновенно засыпаю, даже не переодеваясь. Когда мой будильник срабатывает в семь утра, я едва могу открыть глаза. Как бы ужасно я себя не чувствовала, это стоило того, чтобы узнать о Максе больше, и быть зомби до конца дня. Хорошо, что я косметолог, а не медсестра или кто-то другой по профессии, которая включает в себя жизненные или смертельные ситуации, хотя, полагаю, что некоторые из женщин, чьими волосами и макияжем я занимаюсь, не согласятся.

После душа я одеваюсь и иду на работу. Должно быть, без макиажа я выгляжу ужасно. Я решаю накраситься, пока жду своего первого клиента.

Это своего рода условие, быть накрашенной, так как это, буквально, моя работа.

Я сижу на своем месте, нанося праймер, когда Мелоди, которая сидит рядом со мной на своем месте, постукивает своими длинными ногтями, чтобы привлечь мое внимание. Когда я смотрю на нее, ее лицо расплывается в широкой улыбке.

— Что? — спрашиваю я.

Мы не лучшие подруги, но стали ближе с тех пор, как Киа умерла.

Все на работе очень поддерживали меня.

— Ты светишься, — говорит она.

Глядя в зеркало, я этого не замечаю. Все, что я вижу, это мешки под глазами и покрывшуюся красными пятнами кожу.

— Это шутка, да? Я выгляжу дерьмово, — говорю я.

— Ну, да, ты права, но под всем этим дерьмом ты светишься.

Я закатываю глаза и наношу консилер, чтобы скрыть мешки под глазами. Выглядит намного лучше.

— У тебя был секс? — спрашивает Мелоди.

Клянусь, что у всех девушек здесь шестое чувство, когда дело касается этого.

Мой разум сразу же возвращается к Максу, его твердому телу, горящим глазам, срывающей трусики улыбке. Я сдерживаю улыбку, что грозит исказить мое пренебрежительное выражение лица, которое я пытаюсь скрыть.

— О Боже, он точно у тебя был, — говорит она. — Ты должна мне все рассказать.

Пока каждая из нас работает над нашими клиентами, я рассказываю им историю о Кие, конвертах и Максе. Как сначала он мне даже не нравился, потому что был самоуверенным придурком, и как потом все изменилось.

Наши клиентки, которые обычно игнорируют наши сплетни, и пустую болтовню, присоединяются к беседе, задавая вопросы и высказывая свое мнение. Все говорят разные версии одного и того же: тебе с ним повезло.

Конечно, я возражаю этому, так как даже хорошо его не знаю. Наши «отношения» вполне можно назвать просто сексом, и я думаю об этом больше, чем есть на самом деле. Но девочки ничего не слышат.

— Ладно, хватит, — говорю я. — Пришло время поговорить о ком-то другом.

Я заканчиваю со своей клиенткой. Это образ подружки невесты с красными губами и с ярко накрашенными глазами. Несмотря на яркий макияж, получилось потрясающе.

— Ты прекрасно выглядишь, — говорю я ей и отправляю к следующему столу, чтобы Тиана могла сделать ей прическу.

Как только я кладу косметику обратно в свой сундучок, я замечаю движение в зеркале и смотрю вверх. Макс стоит с Лидией, менеджером салона, у входа. Она стоит позади него, чтобы он не мог ее видеть, и прыгает, указывая на него, привлекая внимание других девочек. Это работает, и он выглядят немного смущенными, пока идет ко мне.

Мое сердце бьется со скоростью мили в минуту. Я забываю, как дышать, моя голова начинает кружиться, и я начинаю раскачиваться, чувствуя себя так, словно теряю сознание. Не знаю, почему я так нервничаю, когда снова его вижу. Может быть потому, что он на моей территории, и я знаю, что у всех потом будет что сказать по этому поводу.

Что он вообще здесь делает? В одном из наших сообщений я упомянула, где работаю, но не думала, что он, действительно, обратил на это внимание, потому что ничего не ответил на это. Очевидно, обратил. Должно быть, Макс нашел адрес.

Чувствую, как горящие глаза моих коллег следят за каждым моим и его шагом. Он, вероятно, тоже это чувствует, этому свидетельствует его застенчивая улыбка и раскрасневшиеся щеки.

— Привет, — говорит он, останавливаясь передо мной.

— Привет.

Мне хочется обнять его, но ведь наши отношения еще не на таком уровне, да? Я подожду, пока он сделает первый шаг, и когда это дойдет до переписок по телефону.

— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю я, стараясь говорить громче, чтобы он знал, что это приятная неожиданность.

— Я надеялся пригласить тебя на ланч.

Девушки вокруг меня вздыхают от умиления. Я стараюсь не обращать на них внимания.

Мой обеденный перерыв еще не скоро, и у меня клиент с минуты на минуту.

— Ох, я…

— Конечно, может, — перебивает меня Лидия. — Джейми может взять твоего следующего клиента, верно, Джейми?

Все заговорщически улыбаются, а Джейми говорит:

— Конечно, могу.

Я люблю этих девушек.

Я беру свою сумочку. Когда мы выходим, мне с восторгом показывают приподнятые большие пальцы и шепотом произносят: «Он такой горячий!»

Они даже и половины не знают.

Мы едем в его джипе с опущенным верхом. Хорошо, что я сегодня завязала свои локоны в небрежный пучок, иначе мои волосы были бы повсюду. Мне нравится ездить рядом с ним, его татуированные руки находятся на руле, каждый раз, когда мы останавливаемся, люди смотрят на нас. Он поднимает другую руку, перебрасывает ее через спинку моего сиденья и пальцами ласкает мою шею, заставляя дрожать, даже несмотря на теплый день.

Мы идем в ярко раскрашенный мексиканский ресторанчик. Я прожила в этом городе всю свою жизнь, и никогда не была в ресторанах, которые не являлись сетью. Киа всегда говорила мне, чтобы я была более смелой, но я никогда не слушала. Теперь я буду, даже начну кушать в новых местах.

— Я была удивлена, увидев тебя сегодня, — признаюсь я.

— Правда?

— Ну, да. Я едва упомянула, где работаю.

— Я художник. Замечаю детали.

Подходит официант и принимает наши заказы. Я выбираю первое блюдо, попавшееся в меню, которое даже не могу произнести. Макс выбирает то же самое. Думаю, сегодня мы оба чувствуем себя авантюристами.

— Итак, — говорит он, потягивая пиво. — Я думал о том, что нам стоит сходить куда-нибудь завтра.

Я останавливаюсь на полпути к своей соломинке. Он приглашает меня на свидание?

— Ладно.

— Тебе нравится искусство?

— А кому не нравится? Я имею в виду, я мало знаю об этом, но мне нравится смотреть на это.

— Один из моих сотрудников проводит художественную выставку в центре города. Нам стоит взглянуть на это.

Мои нервы взыграли, словно рой бабочек в животе. Моя голова идет кругом. Уверена, что его друзья будут там. Он планирует представить меня?

Как он меня представит? Друг, знакомая, цыпочка, с которой он спит? Это не должно быть таким большим делом, но по какой-то причине это ощущается чем-то грандиозным.

— Что мне надеть? — спрашиваю я.

— Что-нибудь милое.

Мы едим нашу еду, а разговор получается естественным. Мне удается рассмешить его, и это самый потрясающий звук. Опять же, это заставляет меня желать, чтобы я была более веселой, и чтобы я могла слышать его смех все время. Во время следующей поездки в книжный магазин, я собираюсь приобрести книгу о том, как шутить.

Когда мы встаем, чтобы уйти, я хватаю свою сумочку, и моя книга «Гордость и предубеждение» нечаянно выпадает. Он поднимает ее с земли и открывает то место, где вставлена закладка.

— У тебя прогресс, — говорит Макс, передавая ее мне.

Я убираю ее в сумочку.

— Не такой большой, как мне хотелось бы. Мой рабочий график в течение недели мешает мне закончить ее.

— Ты всегда можешь прийти ко мне после работы, и я почитаю тебе, — говорит он с хитрой усмешкой.

Я отвечаю на его флирт:

— Неплохая идея.

Если бы у меня было больше времени, я бы отвела его обратно в квартиру, но так как Джейми прикрывает меня, я не хочу испытывать судьбу, опаздывая. Он отвозит меня обратно в салон, и, прежде, чем я могу выйти из джипа, тянется ко мне и глубоко целует пока мы стоим на стоянке.

Окна салона во всю стену дают моим коллегам лучшие места для просмотра, и на протяжении всего поцелуя я ощущаю их взгляды на нас.

— Я заеду за тобой в семь, — говорит он, когда мы, в конце концов, отстраняемся друг от друга.

Я вылезаю из джипа. Боковым зрением вижу всех, включая клиентов, прижатых к окну. Я качаю головой и улыбаюсь. Конечно, это ожидаемая от них реакция. Наверное, они не переставая говорили о Максе с тех пор, как я ушла. Как только я поворачиваюсь к зданию, они разбегаются. Когда вхожу внутрь, они притворяются, что читают журналы или завивают волосы холодными утюжками.