Грязные гнилые хиппи и другие истории

Мы из дома 138, по переулку Золотых Вязов

- Может попробовать позвонить им еще раз.

Джим Мэтьюз поерзал на сиденье и сменил хватку рук на руле своего "Ауди". Он осматривал окрестности, медленно спуская машину по еще одной, казалось бы, бесконечной череде невзрачных пригородных улиц. Все они выглядели примерно одинаково. Ухоженные газоны. Скромные дома в разных стилях, но, в принципе, ничего особенного. Большинство машин, припаркованных на подъездных дорожках и у бордюров, казались относительно новыми, но ни одна из них не являлась дорогой. Здесь жили люди из рабочего класса. Хорошо оплачиваемые сотрудники фабрик, объединенные в профсоюзы, и среднее управленческое звено. Ни единого процента владельцев "Бентли" или "Феррари". Все выглядело чертовски нормально, но внешность, как хорошо знал Джим, могла быть обманчива.

- Ты меня слышал?

Джим вздохнул.

- Я тебя слышал.

Таня Карлсон вздохнула в ответ с изрядной степенью преувеличенной раздраженности.

- Ну, и? Стоит ли нам позвонить им снова? Мы уже целую вечность ездим по кругу. Ты, должно быть, неправильно понял направление.

Джим пожал плечами.

- Хорошо.

Они ехали молча, пока не добрались до конца Эдвард-авеню, которая пересекалась с Бронсоном. Джим взглянул в зеркало заднего вида и остановил "Ауди". Никаких других машин позади не наблюдалось. Он вынул телефон из углубления под радио, извлек номер из списка недавних звонков и поднес мобильник к уху.

На звонок ответили после первого гудка.

- Алло?

Джим откашлялся.

- Здравствуйте, мистер Квист, это снова Джим Мэтьюз. Мы, должно быть, заблудились или что-то в этом роде, потому что никак не можем найти вашу улицу. Почти уверен, что я свернул как минимум один раз не туда.

Таня фыркнула. Джим проигнорировал ее презрительный звук, не сводя глаз с зеркала заднего вида. Терпение не являлось одной из добродетелей Тани, если не сказать больше. В основном его это устраивало, потому что она, казалось, искренне его любила. Кроме того, она была лучшей любовницей в его жизни, к тому же непредубежденной, когда дело доходило до некоторых из его нетрадиционных интересов.

Человек, назвавшийся Майклом Квистом, усмехнулся на другом конце провода.

- Здесь легко заплутать, если не использовать GPS. Мы в переулке Золотых Вязов, дом 138. Вы сейчас где?

- Конец Эдвард-авеню, напротив Бронсона.

С другого конца провода послышался еле различимый голос. Слова, которые он произносил, были невнятными. Кто-то - возможно, жена мужчины, хотя пол невозможно было определить с уверенностью, - приглушенным тоном разговаривал с Майклом Квистом.

- Да, да, я знаю, - сказал Квист, явно обращаясь к загадочному субъекту. - Обещаю, они скоро будут здесь, - oн прочистил горло. - Извините, Джим. Нам очень не терпится увидеть вас и приступить к делу, - eще одно покашливание. - Хорошая новость в том, что вы действительно близко. Поверните направо и езжайте до Паркер-стрит. Перед этим вы минуете пару знаков остановки. Поверните налево на Паркер и проследуйте пару кварталов. Вы окажетесь у переулка Золотых Вязов. Сверните прямо туда, и вы практически на месте. У нас третий дома слева. Понятно?

Джим кивнул.

- Третий дом слева. Понятно.

- До скорой встречи, Джим.

- До скорой встречи...

Джим убрал телефон от уха и некоторое время смотрел на темный экран. Звонок уже оборвался. Со стороны мужчины выглядело немного грубо прекратить разговор так резко, но это не имело значения, не так ли? Они не знали друг друга. Они не являлись друзьями. Это была договоренность, без эмоций, взрослых единомышленников, заинтересованных в совместных делах, которое благовоспитанное общество может не одобрить. Вероятно.

Таня выхватила у него мобильник.

- Какой адрес?

Джим снова взглянул в зеркало заднего вида. Он увидел позади себя фары приближающегося автомобиля примерно в квартале от них. Он повернул направо на Бронсон, помня о том, что сказал Квист о необходимости миновать два знака остановки.

Кулак Тани стукнул его по плечу.

Джим поморщился.

- Ой. Блин, Таня. Больно же.

- Я велела тебе дать мне адрес. Это за то, что игнорируешь меня.

- Боже. Это переулок Золотых Вязов, дом 138. Но мы почти у цели. Теперь я точно представляю маршрут.

Таня хмыкнула.

- Ага. Хорошо. Но я все равно забью его в Google Maps, на всякий случай.

Она провела пальцем по экрану телефона и начала вводить адрес. Посмотрев на экран еще мгновение, она огляделась и кивнула, когда они достигли первого знака остановки.

- Мы подъезжаем. На Паркер поверни налево. И прямо вперед.

Джим уже знал это, но ничего не сказал. Даже если она и признает его правоту, это прозвучит таким же раздражительным тоном, как и минуту назад. Она обвинит его в том, что он тупой идиот, после чего начнется бессмысленный спор. Это того не стоило. Для всех будет лучше, если она будет думать, что направила его на путь истинный.

- Поверни сюда, - сказала Таня, когда они доехали до Паркер.

Джим молча послушался. Он сделал то же самое, когда она велела ему повернуть направо на переулок Золотых Вязов. Их пункт назначения находился там, где и сказал Майкл Квист, третий дом слева. Подъездная дорожка была пуста, и, вообще, на этой стороне улицы не виднелось ни одного припаркованного автомобиля. В сгущающихся сумерках дом казался темным и зловещим. Несмотря на то, что вокруг темнело, свет в окнах не горел.

Таня издала раздраженный звук.

- Уверен, что мы приехали, куда надо? Дом выглядит пустым.

Джим не имел никакого желания спорить, но сейчас не оставалось ни малейших сомнений, что это именно тот дом, в который его направил Квист. Большие золотые цифры 138 сбоку на почтовом ящике виднелись даже в сумерках.

Джим кивнул, указывая на почтовый ящик.

- Ага. Я имею в виду, это определенно дом 138. И мы в переулке Золотых Вязов, как и было сказано в объявлении. И как этот мужчина мне несколько раз говорил.

Таня повернулась на сиденье и наклонилась над ним, пристально вглядываясь в темный дом. На ее красивом лице появилось выражение глубокого замешательства.

- Это действительно не похоже на чей-то дом. Свет не горит. Никаких гребаных машин, - oна взглянула на Джима, приподняв бровь. - Уверен, что нужен дом 138, а не 148 или что-то похожее?

Джим вздохнул.

- Уверен. Так сказал мужчина. И ты сама видела объявление. Это определенно то место.

Таня издала еще один из своих капризных, раздражительных звуков, прежде чем отвести от него взгляд.

- Припаркуйся на их подъездной дорожке.

- Но...

- Просто сделай это.

Джим пожал плечами.

- Хорошо.

Он вырулил "Ауди" на подъездную дорожку и переместил рычаг переключения передач, чтобы припарковаться. Прямо перед ним виднелась закрытая дверь гаража. Без окон. Конечно, трудно утверждать наверняка, но представлялось возможным - даже вероятным, - что машины Квистов были припаркованы именно за этой дверью. Осознание этого в некоторой степени развеивало нехорошее предчувствие, но не полностью. Отсутствие какой-либо внешней подсветки или видимого внутреннего освещения все же казалось Джиму немного странным.

Они долго сидели молча, глядя на темный дом. Наконец Джим глубоко вздохнул и взглянул на свою подругу.

- Ну, как думаешь? Пойдем и позвоним в дверь?

Таня крепко сжала скрещенные руки под грудью. Глубокая морщина прочертила ее лоб.

- Не знаю. Это все начинает казаться немного несерьезным.

Джим кивнул.

- Ага. Наверное. Впрочем, по телефону парень казался достаточно дружелюбным.

Таня пожала плечами.

- Как скажешь. Это ты разговаривал с ним, а не я.

- Слушай, если ты хочешь забить на это и просто уехать, я не против. Мы найдем другую пару.

- Решение за тобой, - ответила Таня, и глубокая морщина на ее лбу все еще сохранялась, пока она с явной настороженностью продолжала смотреть на двухэтажный дом. - Это была твоя задумка. И ты знаешь это.

Джим нахмурился.

- Но я думал, тебе тоже нравится. Ты всегда говорила мне об этом.

Таня хмыкнула.

- Я не возражаю, когда мы этим занимаемся, но мне это не нужно. Ты тут настоящий энтузиаст.

- Полагаю, что так.

Таня посмотрела на него. Легкая улыбка приподняла уголки ее рта, когда она протянула руку и коснулась его ноги.

- Не говори так обескураживающе. Мне это нравится. Действительно. И я хочу, чтобы ты был доволен. Поэтому давай постучим в дверь. Если они ответят, и все покажется в порядке, мы войдем. Если что-то не так...

Джим кивнул, теперь тоже улыбаясь.

- Тогда мы уедем. Может быть, сходим на тот фильм фон Триера, который ты хотела посмотреть.

- Хороший план. Пошли.

Таня открыла дверцу и вышла, прежде чем он успел сказать что-нибудь еще. Джим все еще сидел за рулем, когда она захлопнула ee. По-прежнему глядя на дом, он похлопал по внутреннему карману кожаной куртки и почувствовал обнадеживающий вес 9-мм пистолета. Заряжен полной обоймой. Рядом располагался выкидной нож. Он взглянул на Таню и увидел большую сумочку, свисающую с ее плеча на тонкой лямке. Она хранила там курносый пистолет "Taurus" калибра .357 и собственный большой зазубренный охотничий нож. Он снова улыбнулся, когда в его голове промелькнули образы того, как она последний раз использовала их.

Мысль о том, как его великолепная подруга вонзает большой клинок в мягкую человеческую плоть, окрашивая ее багряным, заставила его член дернуться. Это, в свою очередь, вызвало новую волну темного голода, который всегда преследовал его. Достаточно мощного, чтобы развеять последнюю толику былой настороженности.

Джим вышел из "Ауди" и присоединился к Тане на тротуаре. Вместе они прошли по дорожке и поднялись по ступеням на крыльцо. Джим уже потянулся к кнопке дверного звонка, когда Таня произнесла:

- Посмотри на это.

Джим смущенно взглянул на нее.

- На что?

Она указала на дверь, наклонив подбородок.

- Открыто.

Джим проследил за ее взглядом, снова нахмурившись и отметив про себя, что она права. Дверь была чуть приоткрыта, оставляя лишь малейшую темную щелку, может быть, всего на четверть дюйма, между краем и косяком.

- Это немного странно.

Таня поправила ремешок своей сумочки и отступила на шаг, чтобы взглянуть на темные окна второго этажа.

- Это более чем немного странно. Ой, подожди, - oна сделала еще один шаг назад, на мгновение покачнувшись на краю крыльца, прежде чем выпрямиться. – Я что-то увидела.

Джим подошел к ней. В темноте небольшой второй этаж выглядел как огромная приземистая горгулья, сидящая на покатой крыше. Два окна выходили во двор. Оба были темными. Джим некоторое время смотрел на них, но ничего не заметил.

- Я ничего не вижу.

Таня сердито фыркнула.

- Я что-то видела, Джим. Я, блядь, уверена, что видела.

- И что это было?

Она покачала головой.

- Это было похоже на лицо.

- Наверное, один из Квистов.

- У них есть ребенок?

Джим нахмурился.

- Согласно объявлению, нет. Ты видела ребенка?

Таня судорожно вздохнула и снова покачала головой.

- Не знаю, но вроде как. Внизу окна появилось маленькое бледное личико. Я видела его какую-то долю долбаной секунды, прежде чем оно снова исчезло.

Джим повернул голову и взглянул на высокий уличный фонарь на противоположной стороне переулка Золотых Вязов. Он подумал, что, может быть, она уловила отблеск света, отражающегося в окне.

Таня нахмурилась.

- Знаю, о чем ты думаешь. Это не оптическая иллюзия. Я увидела лицо. Лицо ребенка, я уверена.

- В этом нет никакого смысла.

- Я знаю, что я, блядь, видела.

Джим кивнул.

- Хорошо. Может, они солгали, что у них нет ребенка. Какая разница?

Таня задумалась, но через мгновение пожала плечами и произнесла:

- Никакой. В тот первый раз тоже был ребенок.

- И тебя это действительно не напрягает?

- Нет.

- Уверена?

Таня топнула ногой по крыльцу.

- Я, блядь, уверена. А теперь давай займемся делом, пока я не потеряла самообладание.

Джим протянул руку и нажал кнопку дверного звонка. Он надавил дважды, давняя привычка, уходящая корнями в раннее детство. Это являлось одним из первых симптомов его обсессивно-компульсивного расстройства. Ему всегда приходилось делать множество действий дважды или в количестве, кратном двум. Иногда это представляло проблему, но он научился с этим жить.

Дверной звонок не издал ни звука.

Джим выдал возглас раздражения и еще два раза ударил по кнопке указательным пальцем, думая, что в первый раз просто нажал недостаточно сильно. Опять не раздалось ни звука. С открытой дверью звонок должен был быть слышен, если он функционировал должным образом.

Джим хмыкнул.

- Сломан.

- Вот дерьмо. Попробуй постучать.

Джим поднял руку и восемь раз постучал костяшками пальцев по двери - четыре быстрые серии, кратные двум. После этого отступил на шаг назад, ожидая в любой момент приближения шагов откуда-то изнутри. Они стояли молча почти целую минуту. Опять же, из дома не донеслось никаких звуков.

- Это смешно, - сказала Таня более раздраженно, чем когда-либо. - Дверь открыта. Мы должны просто войти.

Джим подумывал о таком варианте. Конечно, они могли это сделать, но его чувство, что здесь что-то не так, росло с каждой секундой. За пол десятилетия, прошедшие с начала карьеры серийного убийцы, он научился доверять своим инстинктам. Они почти всегда оказывались верными и прямо сейчас говорили ему о необходимости развернуться и покинуть это место.

И все же он колебался.

Четыре месяца прошло с тех пор, как они прикончили ту пару в Таллахасси. С самого начала его жизни в качестве убийцы случился только один перерыв между преступлениями дольше - шесть месяцев - три года назад. Данный интервал был необходим после его самого громкого преступления - зверского уничтожения семьи из четырех человек в Орландо. Это произошло до того, как Таня вошла в жизнь Джима. Для нынешней же команды это был самый длинный перерыв между убийствами.

Джим нервничал. Ему нужно было снова почувствовать тот единственный в своем роде прилив. Таня хотела этого так же сильно, как и он. Она просто изображала из себя безразличную, как всегда, пытаясь сделать вид, будто ей это не нравится так, как ему. Но он слишком часто видел выражение дикого ликования на ее лице, когда она кромсала человеческие тела, чтобы купиться на ее безразличие.

- Нахер. Давай сделаем это.

Он взглянул на Таню. Она улыбалась, засунув руку в сумочку.

Дверь скрипнула, когда Джим толкнул ее. Это был громкий скрип, как будто петли не смазывались маслом со времен администрации Эйзенхауэра. Подобного звука он мог ожидать разве что от двери в какое-то полуразвалившееся старинное поместье. Это показалось ему странным. Дом не выглядел настолько старым, но, возможно, он был старше, чем выглядел.

Как бы то ни было, это не имело значения.

В любом случае, они собирались войти внутрь.

Джим толкнул дверь, пока она полностью не открылась, и вошел в темное и пустое фойе. Он ощупал стену справа в поисках выключателя. Найдя панель с тремя тумблерами, Джим щелкнул первым. Фойе осталось темным.

Он попробовал следующие два.

Снова безрезультатно.

Все страннее и страннее. Теперь его отточенные инстинкты буквально вопили во весь голос. Что-то в резиденции Квистов определенно было не так. Учитывая интерес к экстремальным причудам, обозначенный в онлайн-объявлении Квистов, определенная степень странности не являлась чем-то шокирующим. Однако, Майкл Квист разговаривал по телефону слишком нормально. С другой стороны, и Джим мог показаться обычным людям вполне нормальным, когда он сосредотачивался на этом, так что никогда нельзя что-то знать наверняка.

Каблучки Таниных сапог защелкали по деревянному полу в холле, когда она последовала за ним в дом.

- Что происходит?

Джим щелкнул всеми тремя переключателями вверх и вниз еще восемь раз с прежним результатом.

- Нет электричества, - сказал он, наконец сдавшись. - Или все лампочки перегорели.

Таня обняла себя руками и поёжилась.

- Здесь холодно.

Джим нахмурился.

Поначалу он этого не заметил, но Таня была права. Воздух в доме казался значительно холоднее, чем на улице. Разница могла составлять минимум десять градусов. Или все двадцать. Джим не мог найти разумного объяснения данному факту. Обычно в доме должно быть теплее, чем снаружи. Еще одна странность в общей картине странностей.

Решив наконец прислушаться к тому, что ему подсказывали его инстинкты, Джим взглянул на Таню и произнес:

- Пойдем на хер отсюда. Что-то тут действительно не так.

Она кивнула.

- Извини, милый. Я знаю, как сильно ты этого хотел. Мы найдем какую-нибудь грязную обдолбаную шлюху и проведем всю ночь, уделывая ее на хуй. От этого тебе станет немного лучше?

Джим улыбнулся.

- Знаешь, я думаю, что да. Давай пошли.

Джим взял ее за локоть, и они двинулись к открытой двери. Прежде чем они успели до нее добраться, дверь захлопнулась прямо перед ними с потрясающей силой, так сильно ударив по косяку, что они оба вздрогнули.

Таня испуганно вскрикнула.

- Что за херня!?

Джим бросился к двери и схватился за ручку. Он попытался повернуть ее, но ничего не получилось. Он попробовал еще раз, на этот раз схватив обеими руками и надавив изо всех сил, однако все было бесполезно. Ручка даже не сдвинулась. В отчаянии Джим стукнул по двери кулаком. Как и ожидалось, это также ничего не дало.

- Ч-что происходит? - голос Тани казался тонким и ломким, больше напоминая голос ошеломленной маленькой девочки, чем взрослой женщины. - Что происходит?

Джим пнул дверь ногой.

- Я не знаю. Она застряла или что-то в этом роде.

- Мне страшно.

В ее голосе слышалось нечто большее, чем просто страх. Больше похожее на напуганность до полусмерти. Джим отвернулся от двери и увидел, как она стоит в центре темного холла. Вытащив телефон, Таня включила его в режиме фонарика. Луч, вырвавшийся из задней части мобильника, уперся прямо Джиму в лицо, отчего тот прищурился.

Он поднял руку, чтобы заслониться от яркого света.

- Направь эту штуку куда-нибудь еще, пожалуйста.

Таня изменила направление луча, и теперь он слабо освещал основание винтовой лестницы справа от Джима.

- Я напугана до усрачки. Здесь водятся призраки или что-то в этом роде.

Сердце Джима сильно колотилось в груди, а дыхание прерывалось. Он тоже был напуган. По уважительной причине. Что-то здесь было не так. Определенно. Но он не смог удержаться от смеха над диким утверждением Тани, которое показалось ему истеричным.

- Чушь собачья. Призраков не бывает. Кто-то выебывается с нами.

Где-то в доме раздался звук. Тихий стон. Услышав его, Таня снова испуганно вскрикнула. Через мгновение звук повторился. На этот раз Джим был уверен, что в нем различалась нотка чувственного удовольствия. Его взгляд упал на лестницу. Он был практически убежден, что звук раздается откуда-то сверху.

- Кто-то играет с нами в игры, детка, - учащенное сердцебиение Джима начало возвращаться к нормальному ритму. Он был почти уверен, что понимает, что сейчас происходит. - Эти люди оказались еще более чудными, чем они поведали в своем объявлении.

Таня издала раздраженный, испуганный звук.

- Какого черта ты несешь? Дверь закрылась сама собой, Джим. Ты видел это собственными глазами.

Джим ухмыльнулся.

- Я видел фокус. Это своего рода шоу-игра с привидениями. Эти люди насмотрелись ужастиков или что-то в этом духе. Их прикалывает подобное дерьмо. Просто послушай их, - oн замолк и махнул рукой в сторону лестницы. Сверху раздался еще один низкий сексуальный стон. - Они уже начали. Подожди. Когда мы туда поднимемся, они будут выряжены в викторианских вампиров или еще что-нибудь в этом роде.

- Ты серьезно?

Таня казалась более разочарованной, чем когда-либо, чего Джим не мог и представить.

Он усмехнулся.

- Ага, я серьезно. Разве это не очевидно? Предполагается, что мы должны обнаружить их и присоединиться к действию. По дороге мы, вероятно, столкнемся с еще большим количеством этих приколов из дома с привидениями.

Таня снова включила фонарик, осветив свое лицо, на котором теперь выражалось глубокое презрение.

- Это самая тупая чушь, которую я когда-либо слышала.

Джим пожал плечами.

- А я и не говорил, что это не тупо. Это просто то, чем они увлекаются, вот и все.

Таня покачала головой, выражение ее лица указывало на то, что она не купилась на объяснение Джима.

- Не думаю. Я бы почти поверила тебе, если бы не этот странный долбаный холод. Как в телевизионном шоу об охотниках за привидениями. В домах с привидениями есть определенные точки холода.

Джим вздохнул, устав от бессмысленных споров о призраках.

- Очередные фокусы. Вероятно, они вывели термостат на минимум...

Когда он умолк, лицо Тани приняло хмурое выражение.

- Навряд ли. Не думаю, что здесь работает кондиционер. Воздух не просто холодный. Он несвежий. Он... эй... что происходит?

В конце концов она заметила выражение ужаса на его лице.

Джим потряс головой, временно потеряв способность говорить, пока его разум изо всех сил пытался понять, что за существо нависло над его подругой. Когда оно подошло ближе, в свете телефона стало видно его отвратительное лицо. Это был образ чистого ужаса, какая-то невозможная мерзость, которая могла существовать только в кошмарах - по крайней мере, так подумал бы Джим, если бы сейчас не смотрел прямо на нее.

Голова существа выглядела огромной, деформированной и имела нездорово-зеленый оттенок. Большие гнойниковые язвы еще больше портили болезненную на вид плоть. Когда тварь подошла к Тане, ее челюсть широко раскрылась, обнажив рот, ощетинившийся клыками. Растяжение плоти привело к тому, что многие сочащиеся язвы вскрылись и забрызгали спину Тани гноем.

Таня продолжала что-то кричать ему, но, принимая во внимание надвигающееся чудовище, это был просто лишний шум. Теперь она сморщила лицо от отвращения, когда почувствовала, как неестественная мерзость брызжет ей на спину. Таня обернулась, чтобы посмотреть, что находится позади нее.

Предупреждение от Джима пришло слишком поздно.

- Нет!

Таня завопила и сделала шаг назад. Существо издало рев и открыло пасть шире, невероятно широко, его клыки удлинились и изогнулись. Движения тела Тани говорили о том, что она собирается бежать, но реакция оказалась недостаточно быстрой. Отвратительная голова твари повернулась к девушке, а пасть открылась так широко, что смогла полностью захватить ее голову в свой рот. Раздался хруст костей, и похожие на ножи клыки с щелчком перерезали ей позвоночник.

Джим закричал.

Он расстегнул куртку и нащупал 9-мм пистолет, спрятанный во внутреннем кармане. Существо резко дернуло башкой. Голова Тани оторвалась от ее тела. Гейзер крови взметнулся в воздух из обрубка шеи. В течение одного ужасного, застывшего мгновения труп Тани оставался в вертикальном положении посреди холла, пока брызги крови поднимались по дуге к потолку. Затем он сделал шаг назад и упал на пол.

Джим наконец-то крепко ухватился за пистолет. Он выдернул его из внутреннего кармана, порвав при этом подкладку. Существо посмотрело на него с презрением, которое могло бы показаться забавным, пережевывая свое лакомство из плоти и костей. Хрустящий скрежет, который Джим слышал, пока тварь пожирала голову его подруги, выворачивал наизнанку его желудок.

Это казалось безумным. Именно он являлся убийцей. Любой нормальный человек, услышав подробности того, чем он занимался, охарактеризовал бы его как сумасшедшего, возможно, нелюдя. Монстра. Но теперь он испытывал настоящее горе после смерти Тани. Он любил ее. На какое-то мгновение Джим почувствовал глубокое сожаление. Очевидно, это было своего рода космическое наказание за многочисленные ужасные поступки, которые он совершил. По крайней мере, в тот момент лишь это единственное объяснение имело смысл. Сейчас ему хотелось все вернуть. Он отдал бы все за обычную жизнь с Таней.

Но этому не суждено было случиться.

Не сейчас.

Существо закончило трапезу, проглотив последнюю, теперь уже полностью пережеванную часть головы Тани. Затем снова открыло рот и рыгнуло. Из его рта вырвался поток гнилостного горячего воздуха, от которого у Джима заслезились глаза с расстояния более десяти футов. Тварь издала звук, похожий на смех.

И сделала шаг к нему.

Джим поднял пистолет и прицелился, после чего произвел четыре быстрых выстрела. Каждая пуля попала в тело существа, проделав кровавые дыры в болезненно выглядящей плоти. Ни одна из ран нисколько не подействовала на тварь. Она продолжала идти вперед, снова широко открыв свою отвратительную пасть.

Пятясь от существа, Джим пощупал левой рукой и нашел дверную ручку. Он попытался повернуть ее, но та не сдвинулась с места. Перед лицом подобного ужаса он и забыл о том, что дверь заперта. Его голова дернулась вправо, и он снова увидел основание винтовой лестницы. Телефон Тани был погребен где-то под ее телом. Единственная причина, по которой он вообще мог что-то видеть, - это рассеянный свет от различных внешних источников – лунное свечение и отблеск уличного фонаря на другой стороне переулка Золотых Вязов – пробивающиеся сквозь окна.

Окно, - подумал он.

Даже в состоянии горя и ужаса Джим осознал, что выбить одно из них может быть его единственным выходом из нынешнего безумного затруднительного положения. Прежде всего, конечно, для этого ему нужно продержаться достаточно долго. А это означало подняться наверх, подальше от долбаного монстра.

Когда он бросился к лестнице, существо вновь заревело. По дороге к лестнице Джим произвел еще два выстрела в его направлении. И снова обе пули попали в цель, одна из них прошла прямо через выпуклый желтый глаз твари. Судя по последовавшему новому реву, это была первая рана, которая действительно причинила ей боль.

На, отсоси, уродливое уебище, - подумал Джим.

Джим уже задыхался, достигнув площадки второго этажа, прыгая по лестнице сразу через две ступени. Он быстро огляделся. Смотреть было особо не на что. На небольшой второй этаж просачивалось значительно меньше окружающего освещения. Наощупь он подошел к двери комнаты, окна которой, как он был уверен, выходили во двор. Джим намеревался попасть туда, выбить одно из окон - при необходимости прострелить - и спуститься во двор.

Грохот снизу заставил Джима вскрикнуть от страха. Существо неуклюже взбиралось по винтовой лестнице.

Джим облегченно вздохнул, когда дверь в комнату легко открылась. Он вошел внутрь и закрыл ее за собой. На двери был обычный замок. Он повернул его, хотя знал, что хрупкий замок и фанерная дверь защитят от монстра не более эффективно, чем лист рисовой бумаги.

Отвернувшись от двери, он увидел окно, которое заприметил ранее снаружи. Это было всего несколько минут назад, что представилось ему сюрреалистичным. Данные несколько минут казались целой жизнью. Он направился к окну, но замер, когда прямо перед ним материализовалась маленькая девочка. Еще мгновение назад ее не было, а потом она внезапно появилась. Джим вспомнил утверждение Тани, что она заметила, как на них смотрит ребенок. Он тогда был уверен, что она что-то видела, но неразборчиво.

- Уйди с дороги, малышка. Я не хочу причинить тебе вреда.

Еще один оглушительный, сотрясающий стены звук прямо за дверью возвестил о том, что существо добралось до площадки второго этажа.

- Мы из дома 138, по переулку Золотых Вязов.

Джим нахмурился.

- Что?

И теперь он осознал, что в комнате есть другие присутствующие. Он осмотрелся и увидел тонкие формы, появляющиеся из теней. Некоторые выглядели чуть материальнее, чем другие. Часть привидений была одета в старинную одежду, в то время, как остальные - в более современную. Некоторые вообще казались поблекшими остатками давно потерянных вещей. И все они что-то говорили. Нет, такого не могло быть.

Одни и те же слова.

- Мы из дома 138, по переулку Золотых Вязов.

- Мы из дома 138, по переулку Золотых Вязов, - хихикая, снова сказала ему девочка. - И теперь ты тоже.

После чего глубоко воткнула нож ему в живот.

Джим подумал: Нет, нет. Я не могу умереть. Я не могу умереть.

Но потом он умер.

На следующее утро двое мужчин стояли на тротуаре возле дома 138 по переулку Золотых Вязов и смотрели на дом, в котором закончила свое существование парочка серийных убийц. Эти люди знали, что два человека умерли в доме прошлой ночью, но были абсолютно не в курсе их прошлого. По их убеждению, эта пара являлась совершенно невиновной, как и большинство жертв дома 138 по переулку Золотых Вязов.

Мужчин звали Том Клифтон и Майкл Эверетт. Оба давно жили в переулке Золотых Вязов. Тут они воспитывали свои семьи. Они прожили здесь благополучную и счастливую жизнь. Но за счастье пришлось заплатить.

Том почесал подбородок и вздохнул.

- Ключ, как обычно, в почтовом ящике.

Майкл кивнул.

- Хорошо. Чья очередь избавляться от машины?

Это был голос, который Джим Мэтьюз определил бы как принадлежащий вымышленному "Майклу Квисту".

Том поморщился.

- Думаю, моя.

Майкл взглянул на него.

- Я могу это сделать, если хочешь.

Том покачал головой.

- Нет, теперь моя очередь. Мы делаем все правильно. Каждый занимается своим делом. Я отгоняю и бросаю машину. Ты заходишь в Интернет и вешаешь это объявление.

Майкл пожал плечами.

- Да, хорошо. Во всяком случае, до следующего раза.

Том хмыкнул.

- Точно. Пока оно снова не проголодается.

В следующий момент оба мужчины уставились на давно незанятый - во всяком случае, живыми людьми - дом смерти. Им не нравилось то, что они делали, но это являлось частью подписанной кровью сделки, которую они заключили много лет назад. Хорошо это или плохо, но они связали ей себя на всю жизнь. До тех пор, пока они не умрут, и их место не займут другие.

Том подошел к почтовому ящику и открыл его.

Ключи от "Ауди" ждали его.

Ⓒ We Are 138 Golden Elm by Bryan Smith, 2017

Ⓒ Перевод: Gore Seth, 2021