Грязь на девятой могиле

Глава 4

Куки переводила взгляд со стола на меня и обратно.

- Что случилось, солнышко?

Она явно ничего не видела. Значит, Рейес все-таки прожег дерево, но не в материальном мире. Что это вообще за фигня? И тут меня осенило. Я знаю кельтский, то бишь мертвый язык, а такому может быть только одно объяснение.

Ошарашенно распахнув глаза, я уставилась на Куки:

- Кажется, я знаю, кто я такая.

- Правда?

- Кук, я гений!

- Серьезно? – усмехнулась подруга.

- Серьезнее некуда! – Я пошла обратно за стойку, и Куки двинулась следом. – Я умная. Но не по-обычному умная. – Перед тем как объяснить, я отпила своего кофе. – В общем, я типа умная дура. Наверное, у меня какой-то особый дар.

- Думаешь? – в третий раз спросила Куки, убирая со стойки тарелку Оша.

- Какой такой дар? – подключился тот.

Я все еще была в шоке от того, какие передо мной открываются возможности. И от того, что Рейес со мной заговорил.

- Понятия не имею, но я страшно умная! Знаю столько, что аж жуть.

- И имя свое знаешь? – поддразнил Ош.

Я изобразила невозмутимую мину.

- Фиг с тобой, имени своего я не знаю, зато знаю кучу другого дерьма.

- Ну конечно, знаешь, - проворковала Куки, словно разговаривала с ребенком. Ей-богу, не протирай она сейчас стойку, точно погладила бы меня по голове.

- Да я серьезно! Наверное, я какой-нибудь суперпуперученый. Астроном, например. Ну или математик. А может, я тот самый чувак, который соцсеть придумал!

Куки подсунула мне тарелку с заказом, а сама стала приспосабливать себе на левую руку сразу три. Что тут скажешь? Набирается опыта барышня.

- Уверена на все сто, что ты не тот чувак, который придумал соцсеть.

- Тебе-то откуда знать?

- У него короткие и кудрявые рыжие волосы.

- А еще, - добавил Ош, когда мы с ней обходили стойку, - у него есть член.

- Ош! – прошипела я, оглядываясь в поисках слоняющихся поблизости детей. Слава богу, единственный ребенок в зале сидел далеко и не мог нас услышать.

- Но ты не переживай, - улыбнулся Ош от уха до уха, - можешь взять мой, если надо.

Я закатила глаза. Вот гаденыш!

Мы с Куки отнесли заказы ее клиентам, а когда вернулись, еще один наш помощник, Льюис, просунул голову в раздаточное окошко и позвал меня пресловутым «Пс-с-с!». Очень-очень громким пресловутым «Пс-с-с!». Уж не знаю, кого он норовил обдурить.

Обеденная толпа потихоньку рассасывалась. Я оглянулась узнать, не ушел ли Боберт. Мне же нужно успеть его подловить. И все-таки какой же он по уши влюбленный! Каждый раз ежеминутно поглядывает на Куки. Всегда ждет, когда активность в кафе поутихнет, чтобы покушать вместе с женой. А чтобы ей не пришлось идти пешком, всегда забирает ее с работы. То есть либо он на самом деле втюрился по самое не хочу, либо он помешанный на контроле ублюдок. Учитывая наше недолгое знакомство, сказать трудно.

Льюис вовсю дергал головой, подзывая меня подойти. Он из тех, кому в магазинах для высоких здоровяков делают скидки как постоянным клиентам. Ему хорошо за двадцать. Кожа смуглая, каштановые волосы всегда аккуратно пострижены, а глаза – удивительного оттенка влажного мха. И все это вместе дает потрясающий результат. Вот только большинство девушек, включая и ту, по которой сохнет Льюис, за размером его талии ничего другого не видят. А между прочим, он играет на бас-гитаре в метал-группе «Чумовой отрыв». Представить не могу, чтобы у него были какие-то проблемы с противоположным полом. И все же сердце Льюиса тянулось к той, что даже не подозревала о его существовании. К Фрэнси.

- На завтра все готово? – спросила я, чувствуя сомнения Льюиса так же отчетливо, как и холодный воздух из открытой задней двери.

Видимо, Лайонелу, помощнику шефа по заготовкам, опять стало жарко. Клянусь, еще чуть-чуть, и Суми всадит нож ему в глаз.

- Ну да… Только я… то есть ты точно уверена, что это необходимо?

- На все сто. Фрэнси так и будет ходить мимо, пока не увидит тебя в новом свете.

Льюиса продолжали терзать сомнения, а ведь задумка-то его! Ну ладно, моя, зато он активный соучастник.

- Послушай, чувак. Все просто: твой кузен заявляется завтра во время послеобеденного затишья, прикидывается, будто хочет меня ограбить, тут подскакиваешь ты, даешь ему по зубам, он сбегает, и никто ничего не узнает. Что здесь может пойти не так?

Льюис лишь неуверенно пожал плечами.

- Я не обещаю, что барышня мигом прыгнет в твои объятия, Льюис, но пока ты как-нибудь не привлечешь ее внимание, так и останешься невидимкой.

Лично я бы предпочла, чтобы он нашел себе ту, которая оценит его по достоинству, но бедняга втрескался по уши. Фрэнси, конечно, на самом деле красотка с рыжими волосами до плеч и милейшим курносым носиком, да только гонору в ней под стать внешности. Наверняка когда-нибудь она повзрослеет, но прямо сейчас видит только габариты Льюиса, а не то, насколько он чудесный, талантливый и удивительно привлекательный.

Опять же, кто я такая, чтобы лезть со своими ржавыми пятью копейками? Сама же сохну по воплощению зла. Наше либидо далеко не всегда выбирает безопасные тропинки. Ну а если снова удариться в редкую честность с самой собой, мне хотелось как-нибудь отвести Фрэнси от Рейеса. Вряд ли, конечно, отсутствие интереса с ее стороны даст мне хотя бы крошечный шанс, но мои травмированные мозги (те самые, которые каждый раз, когда появлялся Рейес, кричали мне бежать куда глаза глядят) лелеяли надежду, что без постоянных обхаживаний Фрэнси мои шансы на то, что Рейес меня заметит, хоть немножко подрастут. Что тут скажешь? Сердце и логика редко ходят рука об руку. Зато тоска и одиночество…

В общем, во всей этой задумке Льюис не знал одного. Помогая ему завоевать Фрэнси, я, тем не менее, постоянно подкидывала ему поводы для размышлений. Вроде как в рекламных объявлениях, которые составлены так, чтобы воздействовать прямо на подсознание и заставлять людей покупать то, что им даже не нужно. Правда, до такой тонкости мне далеко.

- Кстати, слышала, на выходных Шайла ходила на твой концерт.

- Правда? – рассеянно отозвался Льюис. – Я ее не видел.

Шайла – официантка на третьей смене. Это крошечное, похожее на эльфа создание, которому на вид не дашь больше четырнадцати, на самом деле вот-вот отпразднует двадцать первый день рождения. И создание это сохнет по Льюису не меньше, чем он – по Фрэнси. То есть даже больше. Шайла влюблена, а Льюис всего-навсего увлечен. Любовь Шайлы самая что ни на есть чистая. Ей искренне хотелось, чтобы Льюис был счастлив и получил то, чего хочет. То есть Фрэнси. Шайла знала, что он помешан на рыжей красотке, поэтому даже не пыталась ни флиртовать, ни пригласить его на свидание. Просто отошла в сторонку, чтобы дать Фрэнси все возможные шансы в конце концов разглядеть в Льюисе прекрасного человека.

Это и есть настоящая любовь. Мои чувства к Рейесу, например, ничего общего с такой любовью не имеют. Скорее у меня что-то вроде бредовой одержимости. И, как бы странно это ни звучало, меня такое положение вещей вполне устраивает.

Мимо промчалась Эрин с подносом, заставленным напитками. Видимо, пора мне было снова приниматься за работу. Или нет. В моем секторе все спокойно кушали, а кто я такая, чтобы мешать людям?

В общем, «План» (а именно так мы и назвали нашу затею) мы стали разрабатывать по одной простой причине. Некая рыжеволосая барышня отчаянно пыталась привлечь внимание некого черноволосого сверхъестественного гостя. И от пока тщетных потуг Фрэнси Льюис места себе не находил.

- Да кого я обманываю, Джейни?! – как-то сказал он мне, доверив самую сокровенную тайну.

Так уж распорядилась судьба, что благодаря укусу паука и фотке с концерта «Chevelle», которая облетела весь интернет, и на которой был изображен парень без головы со спущенными штанами, я знала самый страшный секрет Льюиса. И к Фрэнси этот секрет никакого отношения не имел. Человека с фотографии народ стал называть Анакондой, а я точно знала, что на снимке был Льюис. Опять же, благодаря укусу паука и страху Льюиса. По дурости он сделал татуировку на внутренней стороне бедра и боялся, что ему ампутируют ногу. Так что я видела упомянутую татушку, и да, она действительно похожа на анаконду. А еще на татуировке имеются черепа с надписью под ними «Цвет – это ложь».

Большинству парней дико бы понравилось, если бы их хозяйство стало известным на весь мир, но Льюис в этот список явно не входит. Есть у меня подозрение, что подобная слава ему ни к чему. Льюис глубоко уважает свою маму. Короче говоря, он хороший парень. Который почему-то снял штаны на концерте «Chevelle». Ох уж эти детки!

- Она никогда не пойдет со мной на свидание, - сказал он мне тогда, утопая в печали и попутно топя глазированный пончик в кофе. А потом кивнул в сторону Рейеса: - Точно не пойдет, пока по земле ходят такие, как он.

- Ты прав, - отозвалась я, а когда Льюис уставился на меня с отвисшей челюстью, поспешно добавила: - Слушай, я на твоей стороне. Просто… ну… чувак и правда обладенный. – Мы оба взглянули на Рейеса, и я отвела взгляд гораздо позже Льюиса. – Она должна тебя заметить. По-настоящему тебя увидеть.

Мысли понеслись вскачь. Я нервно пожевывала нижнюю губу, как вдруг меня осенило. Планом. Тем самым «Планом». Будто молнией поразило, а я играла роль металлического прута на верхушке высокой конструкции, соединенного с проводом для безопасного заземления разряда молнии.

Разволновавшись, я повернулась к Льюису, но, видимо, выражение моего лица сбило его с толку.

- Что ты надумала? – подозрительно сощурился он.

- Ты должен ее спасти.

- В смысле? Этот парень мне в два счета зад надерет.

- Да не от Рейеса! А вообще, ты только представь эту картину! – рассмеялась я и случайно хрюкнула. Ну правда, смешно же даже подумать о таком!

Впрочем, судя по взгляду мшисто-зеленых глаз, Льюис моего веселья не разделял ни капельки.

- Ну извини, - наконец успокоилась я. – Ты мог бы спасти Фрэнси от какого-нибудь грабителя, например.

В нем мигом вспыхнули сомнения.

- Опасно как-то звучит. И где мы найдем грабителя?

- Я же не говорю о настоящем бандите. Есть у тебя друг, который может прикинуться грабителем? Ах да! Еще нам понадобится пистолет.

- Пистолет?! Знаешь, Джейни, я, конечно, благодарен тебе за сочувствие…

- Нет-нет, ты прав, - поникла я. – Когда-нибудь она обязательно поймет, какой ты потрясный парень. Лет через двадцать, да? Все же девушки любят хороших парней. Особенно после того, как хорошенько накупаются в глубоком конце бассейна. Всего-то и надо – подождать пару-тройку десятилетий.

В глубине души я понимала, что неблаговидная характеристика, которую я только что дала женщинам, напрямую относится в основном ко мне, но ради Льюиса готова была схитрить. Он заслуживает счастья.

- Ну ладно, - смирившись, вздохнул он. – Давай попробуем.

Так и родился «План». Льюис подговорит кузена прикинуться грабителем, который хочет ограбить кафе, а точнее – вашу покорную слугу. Фрэнси будет в ужасе наблюдать за происходящим. Появится Льюис, который всех нас спасет и вышвырнет «бандита» на улицу (тут им, наверное, придется порепетировать), а кузен быстренько сделает ноги, пока не нарисуются копы.

К сожалению, никто из нас не сможет опознать грабителя. Все случится очень быстро. Фрэнси не успеет насмерть перепугаться, зато увидит Льюиса, так сказать, в действии, поймет, какой он замечательный и мигом в него влюбится. Ну или заметит, что он существует.

- Твой кузен в курсе, что надо делать? – спросила я.

В ответ Льюис молча кивнул.

- Значит, завтра все и устроим. Хреново получится, если Фрэнси скажется больной.

Он в ужасе уставился на меня, поэтому я беззаботно махнула рукой:

- Да не переживай ты! Эта барышня здорова как бык.

К тому же ни за что не упустит возможности увидеть Рейеса.

Кстати о нем. Прошло уже несколько минут с тех пор, как он вышел в уборную, но так и не вернулся. Показав Льюису большие пальцы, я притворилась, будто мне тоже надо сбегать по маленькому, и, едва войдя в коридор, услышала голоса из мужского туалета.

Уходя, я заметила, что Гаррета за столиком нет. Может быть, с ним и разговаривал Рейес. Голоса звучали приглушенно, но из-за двери сочились мощные, как приливная волна, эмоции.

Прикусив губу, я подкралась поближе.

- Джемма сказала не давить на нее, - послышался мужской голос.

От громкого удара затряслась стена, и я подпрыгнула от неожиданности, но сбегать с удобного места не собиралась. Наоборот, придвинулась еще ближе к двери.

- Ты единственный, на кого я здесь давлю.

Это был Рейес. Богатый и сочный, как бурбон, голос я бы узнала где угодно. Второй явно принадлежал Гаррету. Понятия не имела, что они знакомы. При мне они ни разу друг с другом не разговаривали. Ни разу не поздоровались. Ни разу не подкололи друг друга, как это принято у мужчин.

Гаррет сказал что-то еще, но голос прозвучал сдавленно, поэтому разобрать не удалось.

- И что тут у нас? – раздался еще один мужской голос из-за моей спины. Точнее прямо вплотную к моей спине.

Я резко развернулась и подскочила, позорно пискнув. А потом гневно уставилась на Оша. Надо признать, этот мой гневный взгляд хорош. По-настоящему хорош. Я даже подумывала дать ему имя, но это, наверное, было бы слишком странно.

- Ош! Какого черта?

Появилась хорошо знакомая улыбочка чеширского кота. Ош глянул на дверь.

- Чем занимаешься?

С большим трудом мне удалось не оглянуться.

- Ничем.

- Подслушиваешь? – спросил гаденыш так, словно повторил то, что я только что сказала.

А потом шагнул вперед и оказался так близко, что у меня не осталось выбора, кроме как отойти на шаг назад. Я пятилась, пока не уперлась спиной в дверь, но дальше отступать точно не планировала. Дерзко вскинула голову и одним только взглядом стала подначивать его зайти дальше. Пусть попробует, засранец. С места не сдвинусь. По крайней мере до тех пор, пока кто-то не откроет дверь изнутри.

- Услышала что-нибудь интересное? – лукаво спросил Ош.

Я же все-таки не вчера родилась. Он явно не хотел, чтобы я узнала, о чем говорят в уборной, и во мне тут же вспыхнуло любопытство. С чего вдруг он так волнуется?

- Здесь поинтереснее будет, - нагло ответила я.

- Неужели?

Ош выгнул бровь, а секунду спустя поднял руку и хлопнул ладонью по двери за моей спиной. Само собой, дверь распахнулась, и я упала (да-да!) прямо на Рейеса.

Лицо загорелось от унижения. Я вырвалась из обжигающих сильных рук и промчалась мимо Оша обратно за стойку. В голове билась одна-единственная мысль: откуда они друг друга знают, и о чем спорили в уборной?

Ладно, это не одна, а две мысли. Может быть, я все-таки не математик.