Глава 12 ВА ПОЛАГАЕТ, ЧТО ТЫ ОДИН

Я так и не успел толком рассмотреть крепость Корила, но, конечно же, не мог не заметить, что здесь творятся вещи, для Харона совершенно невозможные. Во-первых, тут напрочь отсутствовали суеверия, а несколько стандартных и поистершихся от долгого употребления заклинаний стали скорее лозунгами, чем исполненным сакрального смысла священнодействием. Одним словом, это была обширная научно-исследовательская база, где прекрасно подготовленные профессионалы накопили огромные знания о микроорганизмах Вардена. Правда, вся используемая аппаратура была изготовлена на Цербере — единственной планете Ромба, где выпускалась действительно современная и эффективная продукция. В столь надежном укрытии нечего было опасаться ищеек Синода. Понятно, что Корил выжил и сохранил свое влияние на Хароне только благодаря этой лаборатории.

Разумеется, такую базу наспех не создашь; наверняка она строилась задолго до смещения Корила и задумывалась для гораздо более долговременного и амбициозного проекта, чем мог позволить себе взбунтовавшийся изгнанник — каким бы могуществом он ни обладал. Столь крупный объект не в состоянии существовать без связи с внешним миром, и КТО-ТО — разумеется, не Четыре Властителя — продолжал по-прежнему снабжать его всем необходимым.

Компьютеры, которые использовали здесь, сильно уступали компьютерам Конфедерации, но все же это были вычислительные машины, а не допотопные счеты Городского Бухгалтера.

Мы получали инструкции, уровень которых неопровержимо свидетельствовал об огромном прогрессе в изучении механизмов действия микроорганизмов Вардена, хотя самые потаенные пружины их природы по-прежнему оставались неясны. Это напоминало исследования гравитации — математически она описана давным-давно, однако до сих пор таит в себе массу загадок. Но это ничуть не препятствует ее широчайшему использованию на практике.

Наши занятия были исключительно насыщенны и требовали огромной эрудиции, без которой невозможно полностью овладеть микроорганизмами Вардена. Отчасти поэтому в иерархии волшебников доминируют либо бывшие граждане Конфедерации, попавшие на Харон в качестве заключенных, либо талантливая местная молодежь, которую готовят с пеленок. Что же касается меня, то объем знаний — пусть поверхностных, но обширных, — необходимый каждому секретному агенту, оказал мне неоценимую помощь. Дарва же не только не получила никакого образования, но и практически не имела жизненного опыта. Однако мое умение владеть собой, используя разнообразные методики аутотренинга, не говоря уж о глубоком знании человеческой психологии, сыграло решающую роль в овладении искусством магии. Однако заклинание, превратившее меня в оборотня, основывалось на имитации; вернуть человеческий облик себе я мог только после того, как помогу вернуть его Дарве, и в этом была моя слабость. Дарва не в состоянии управлять собственной ВА, и, значит, именно ее ВА — последний бастион, который мне предстояло сломить. Поскольку ее полуграмотная прародительница накоротко замкнула наши ВА, мне не могли помочь ни таинственные пассы колдунов над снадобьями, ни столь поразившая меня когда-то материализация и дезинтеграция кресел. Я столкнулся с очень сложным феноменом, одновременно психологическим и биологическим, главенствующую роль в котором играли микроорганизмы, о которых человечество до сих пор не имело никакого понятия.

Положение усугублялось еще и тем, что с момента превращения Дарвы в оборотня прошло уже очень много времени, и потому микроорганизмы Вардена, запомнив это состояние, способны самопроизвольно запустить механизм трансформации, а значит, утащить и меня следом.

После двух месяцев интенсивной подготовки я был уже достаточно натаскан, хотя прекрасно понимал, что теоретические знания и практический опыт — совершенно разные вещи. Я научился произносить заклинания и самостоятельно превращать человека в оборотня; то есть делать все, чем так удивил меня когда-то Корман, а также и многое другое. Но стать настоящим мастером можно, лишь имея за плечами огромный опыт, а у меня не было времени его приобретать. Я уже мог без труда восстановить текст заклинания Изила, а также его копии, произнесенной прабабкой Дарвы — и даже увидеть допущенные ею ошибки. Я понимал, что, не будь Дарвы, я бы уже решил свои проблемы, но это значило потерять ее. Останься я в душе прежним бесстрастным агентом, я, конечно же, выкинул бы такие пустяки из головы и полностью сосредоточился на своей персоне, но теперь я не мог бросить Дарву на произвол судьбы. Выбор оказался поистине мучительным, но не потому, что я боялся. Просто спасение Дарвы могло помешать мне выполнить свою миссию, а это недопустимо. Совершенно очевидно, что мои личные интересы зависят от будущего Харона, а не Конфедерации — хотя отныне они повязаны одной веревочкой. Эола Мэтьюз, безусловно, должна исчезнуть, как и Морах, если он действительно союзник пришельцев. Но разве обязательно это делать моими руками? Корил, например, гораздо лучше подходит для этого.

Мне предстояло принять единственно правильное решение в столь неоднозначной ситуации: я должен исполнить свой долг и одновременно спасти Дарву. Если потребуются компромиссы — что же, быть по сему. Отныне я не одинок, — и удивительно, зачем Конфедерации вообще понадобилось посылать меня на Харон, когда здесь и так существует мощнейшая повстанческая организация с такими же целями.

Неужели Корил не тот, за кого себя выдает?

* * *

Когда началась настоящая работа, никаких трудностей у меня не возникло. Сотрудники центра, в том числе и доктор Джассим, просто поражались моему прогрессу. Я узнал, что существует градация волшебников — самые сильные, Корил и Морах, имели первый ранг, самые слабые — пятый. За ними шли ученики — с 6-го по 10-й ранг соответственно. В этой десятибалльной системе Тулли Кокул (о котором я с тех пор больше не слышал) имел 4-й или 5-й ранг, а Корман — второй. Но даже самый низший, 10-й ранг, требовал специальной подготовки. Бывшие жители Конфедерации, вроде меня, могли без особых проблем за пару лет получить 6-й ранг, так как обладали не только необходимой волей и запасом знаний, но и жизненным опытом. Уроженцам Харона для этого требовалось лет десять напряженных занятий. Обладатель шестого ранга уже имел все необходимые специальные знания, и дальнейшее заключалось в освоении принципов правильного применения и использования силы, методов самоконтроля, а также в приобретении дополнительных навыков. Не прошло и трех месяцев с того дня, как Тулли Кокул начал обучать меня в засекреченном лагере оборотней, как мне присвоили пятый ранг. Конечно, здесь определенную роль сыграли не только мои профессиональные навыки, но и сознание безвыходности ситуации — мне предстояло либо полностью освоить эту непривычную науку, либо навсегда остаться животным.

На первый взгляд эта задача казалась до смешного простой. Микроорганизмы Вардена являлись приемниками-передатчиками энергии, объединенными в чрезвычайно сложную коммуникационную сеть, которая охватывала абсолютно всю планету. Мне предстояло послать набор заранее подготовленных команд микроорганизмам Вардена в мозге Дарвы, от которых, собственно, все и зависело, а после этого тщательно контролировать самовосстановление ее организма. Без компьютеров Корила такое было бы попросту невозможно. Именно этим, кстати, по большому счету я отличался от Мораха — в одиночку мне ни за что бы не осилить такой объем. В глубине души каждый прекрасно знает себе цену.

Я обучил Дарву основам гипноза и теперь применил его одновременно и к ней, и к себе. При этом я постоянно ощущал чье-то напряженное внимание. Я уже знал, что нами интересуются важные шишки. Джассим говорила, что в этой операции задействованы огромные ресурсы, так что интерес высокого начальства был вполне понятен.

Как и следовало ожидать, много сложностей возникло с нашим весом. За несколько лет проблему можно было успешно решить, но нас такой срок совершенно не устраивал. Мне предстояло сбросить 220 кило — крайне сложная задача, но освободиться от заклятия было еще важнее, иначе в один прекрасный день микроорганизмы Вардена опять возьмутся за старое. Нам с Дарвой предстояла метаморфоза, которой не было аналогов даже на Хароне.

И вот настал долгожданный момент. В комнате остались только мы с Дарвой, и я приступил. Чтобы сделать свою магическую формулу доминирующей, необходимо было тщательно стереть предыдущую, а это требовало чудовищных усилий воли и интеллекта. Настолько чудовищных, что, по мнению специалистов, установившиеся после этого связи наших микроорганизмов Вардена уже невозможно будет разрушить.

Я вложил в заклинание всю свою силу. Мощное сопротивление несколько обескуражило меня, и я на своей шкуре понял, что испытали первые волшебники Харона. Однако у меня за плечами была напряженная подготовка и стальная воля плюс твердая решимость использовать подвернувшийся шанс. По сути, мы столкнулись с психологической проблемой, а любая устойчивая психика успешно поддается лечению. Я расщепил личность Дарвы на составляющие, а затем подавил ее подсознание, а значит, и ВА, предоставив полную власть интеллекту, и направил высвободившуюся силу воли на себя. Возможности Дарвы приблизительно соответствовали рангу 7, однако у нее не было должной уверенности в успехе, чтобы разрушить сложившуюся конфигурацию микроорганизмов Вардена. Я обязан был ей помочь.

В наших умах шло грандиозное сражение, стереотипы восприятия и самоощущения сталкивались и разрушались, и в то же время мне приходилось отслеживать и подавлять управляемую ее подсознанием ВА и с его же помощью разыскивать все до последней коммуникации между ВА сознания Дарвы и телом, чтобы связать их воедино и превратить в доминирующие. Все это, разумеется, не должно было повлиять на личность Дарвы — объектом наших усилий являлась только ВА — микроорганизмы Вардена, — как источник не правильных, искаженных сигналов.

Однако мы зашли в тупик, и тогда я решился на отчаянный шаг.

— Дарва! — мысленно воззвал я. — Если ты меня хоть немножко любишь — ПОМОГИ! Подави в себе зверя!

— Я стараюсь, — столь же беззвучно ответила она. — Ты же сам видишь.

— Дарва! Если! Ты! Любишь! Меня! ТЫ ДОЛЖНА!

Признаюсь, мне было несколько странно и неловко произносить эти столь непривычные для меня слова, но в конце концов, подумалось мне, цель оправдывает средства.

— Дарва! Я люблю тебя! Если ты веришь мне и тоже любишь меня, заклинаю — помоги! ОСВОБОДИСЬ!

ДАВАЙ!

О Боже, неужели я действительно произнес это? Неужели я в самом деле любил ее? А если нет, то почему согласился на ЭТО?

Внезапно нечеловеческое напряжение, разделявшее нас стеной, исчезло, провалившись в бездонные глубины ее мозга. Это было так неожиданно, что моя сила воли хлынула в Дарву неудержимым потоком. В мгновение ока меня словно всосало внутрь моего пациента. Изо всех сил я устремился обратно, отыскивая пути и связи, которые только что установил, и увидел, что они оказались на удивление крепкими.

Остальное было делом техники. Я просто повторял то, что неоднократно видел на компьютерных моделях и много раз проходил на тренировках. Мне показалось, что прошло от силы несколько минут. И только потом узнал, что процедура тянулась семь часов. Но главное было сделано.

Я без особого труда избавился от излишков жира и всяких шлаков, а затем принялся освобождаться от лишней жидкости и чуждых человеку гормонов. Извергнутый из моего преобразуемого тела конгломерат весил примерно 30 килограммов и нестерпимо вонял. 190 оставшихся килограммов еще давили на меня, но с каждым отторгнутым граммом мне становилось все легче и легче.

В мозгу яркими метеорами проносились диаграммы, таблицы и графики, которые я тысячи раз видел на занятиях. Они направлялись в мозг Дарвы, а оттуда — в нашу общую ВА. Повинуясь моим мысленным командам, тело Дарвы менялось на глазах. Я в самом деле чувствовал ее и надо сказать, не отстранение, а всем своим существом.

Наконец, все закончилось, но удовлетворенно вздохнуть мне не пришлось — теперь мое тело было зеркальным отражением ее. Это в мои планы не входило" и я решил внести коррективы. Я много раз принимался за дело, и любое изменение тут же сказывалось на Дарве. Но мы заранее подготовились к такому, и я надеялся, что она справится. В свою очередь Дарве предстояло заняться преобразованием моего тела, пока я окончательно формировал ее облик. Это оказалось непросто, поскольку наши силы были неравны, но в конце концов мы справились.

И отключились на добрых десять часов.

* * *

Я потянулся и открыл глаза. Где-то рядом зазвонил зуммер — предупреждая кого-то о нашем пробуждении, догадался я. В мозгу по-прежнему пульсировали компьютерные диаграммы и электрические импульсы, и мне внезапно подумалось, что избавиться от них будет нелегко.

— О Господи! — изумленно воскликнула Дарва. — Получилось! У тебя получилось!!!

— У ТЕБЯ, — возразил я. — И я тобой очень горжусь.

— Нужно срочно найти зеркало, — решительно объявила Дарва. — Кстати, ты чувствуешь ВА между нами?

Я сразу понял, что она имеет в виду. Открытые связи существовали по-прежнему. Отныне наши нервные системы были связаны воедино.

В комнату вошли доктор Джассим и два незнакомца. Один был огромным, дородным мужчиной плотного сложения, с седыми как лунь волосами и такими же усами: без сомнения, на Харон он попал Извне, с одной из цивилизованных планет. Его белое одеяние отнюдь не напоминало больничный халат, хорошо подогнанное, оно казалось скорее униформой. Другой посетитель производил странное и тревожное впечатление.

Он был очень невысокого роста, и его переносицу украшали очки в толстой роговой оправе — а ведь иметь на Хароне плохое зрение в принципе невозможно. Он бы в твидовом жакете и темных широких брюках, и я выпучил глаза от удивления и внезапно почуял такое, что вообще не лезло ни в какие ворота.

Этот невысокий очкарик явно присутствовал здесь во плоти — я мог при желании его коснуться, — но в нем напрочь отсутствовала ВА. В нем не было микроорганизмов Вардена! Возможно ли это?

— Как вы себя чувствуете? — поинтересовалась Джассим.

— Легкая слабость, а вообще-то нормально, — ответил я. — Хорошо бы зеркало, если можно.

— Разумеется, — ответила она с еле заметной улыбкой и кивнула в сторону противоположной стены. В то же мгновение она стала зеркальной. Мы повернулись и впервые увидели самих себя.

Мы стали настоящими исполинами — впрочем, как и планировалось. Рост — 228,6 сантиметра был специально рассчитан, чтобы сбалансировать избыточную массу. Окружающие казались лилипутами, особенно странный очкарик.

Наши скелеты наверняка были приспособлены к весу огромного тела, однако это не бросалось в глаза. Если бы не рост, Дарва была бы обычной миловидной девушкой. Я создавал ее весьма произвольно, опираясь на собственное представление об идеальной женщине. Ее формы получились чересчур пышными, однако я не видел в этом ничего плохого. Со мной она сделала то же самое, материализовав свои представления о настоящем мужчине. Разумеется, мы были очень мускулисты — единственный способ оптимального хранения избыточной массы. Однако мускулы Дарвы выпирали только тогда, когда она напрягалась, мои же бугрились постоянно, а лицо было широким и исключительно мужественным — ни дать ни взять, бог первобытного человека со своей богиней. Естественно, у нас были длинные волосы, а меня украшала еще и великолепная борода — тоже излишки веса.

Однако до конца людьми мы все же не стали. Предполагалось, что Дарва будет весить килограммов 105–110, не больше, а я — килограммов этак 120, однако каждый из нас по-прежнему весил 180 килограммов и при помощи волос справиться с таким излишком вряд ли удастся. Для этого мне и понадобились хвосты — у Дарвы он оказался даже несколько длиннее моего. С одобрения своей подруги я выбрал для нашей кожи приятный бронзовый оттенок, а волосы сделал темно-русыми, с рыжеватым отливом. Она сомневалась в правильности выбора, но в одном мы были единодушны — какой угодно, только не зеленый.

Идеальный мужчина Дарвы был чрезмерно, если не сказать карикатурно, одарен в определенной области — впрочем, так же, как и она сама. Несмотря на присутствие доктора, я почувствовал легкое самодовольство. Ну что же, получилось и впрямь неплохо — хоть и с хвостами. Но тут уж, как говорится, ничего не поделаешь.

С трудом оторвавшись от зеркала, мы наконец повернулись к нашим визитерам, которые наблюдали за нами с нескрываемым интересом.

— Хвостатые боги, — произнес мужчина в белом глубоким приветливым голосом. — Замечательно. Теперь вы вполне можете стать основателями новой религии.

Я сделал неопределенный жест:

— Такого добра здесь и без нас хватает.

— Да, пожалуй, — согласился он и выжидающе посмотрел на доктора Джассим.

— О, простите, — сказала она с неожиданной суетливостью. — Парк, Дарва, позвольте представить — Тулио Корил.

Меня будто током ударило. КОРИЛ! НАКОНЕЦ-ТО! Затем доктор повернулась к странному незнакомцу.

— А это доктор Думонис. Он прибыл с Цербера.

* * *

Пройти в обычную дверь мне оказалось сложновато. Да и потолки постоянно угрожали нашим макушкам. Выходя из комнаты, Дарва не рассчитала и с глухим стуком ударилась о притолоку. В тот же миг меня пронзила боль в том же самом месте. Отныне наши чувства совершенно идентичны. Пока в этом не было ничего неприятного, однако никому неохота постоянно чувствовать над собой дамоклов меч. И хотя существовали некоторые ограничения по мощности сигнала — возможности любого канала передачи информации ограниченны, — наши ВА считали нас одним человеком.

— ВА полагает, что вы один, — сказала доктор Джассим. — Вам придется усиленно заботиться друг о друге. Но если вы будете по-настоящему внимательны, то получите неслыханное удовлетворение, недоступное обычным людям.

Брови Дарвы заинтересованно выгнулись, а губы дрогнули в улыбке. Да, во всем можно найти свои прелести.

МЫ вошли в огромный кабинет, битком набитый народом, и сразу ощутили на себе множество внимательных взглядов. Два кресла явно предназначались для людей нашей с Дарвой комплекции, однако конструкторы не предусмотрели хвостов.

Корил уселся за большой стол в центре зала, а Думонис расположился рядом, не сводя с нас глаз. Доктор Джассим осталась за дверями, собираясь подготовиться к нашему осмотру и позаботиться о подходящем жилье. Она предложила пригласить парикмахера, но Дарва просто попросила нужный инструмент — обыкновенному человеку потребовалась бы еще и стремянка.

Несколько мгновений Корил пристально смотрел на нас и, наконец, заговорил.

— Похоже, вы стали местными знаменитостями, — подытожил он.

— Да уж, — согласился я. — Конечно, здорово вернуться к человеческой жизни — да еще и в таком грандиозном сооружении. Я потрясен, господин Корил.

— Скажите спасибо нашему замечательному доктору. — Корман кивнул на очкарика. — Доктор Думонис, как вы, — наверное, поняли, курирует наши торговые отношения с Цербером и прекрасно разбирается в промышленности. Обычно он очень занят. Если не ошибаюсь, вы здесь впервые?

Думонис кивнул и улыбнулся:

— Наши товары расходятся во все уголки системы. Производство потихоньку развивается, и мы крайне нуждаемся в координаторах — собственно, в этом и заключаются мои обязанности. Надеюсь, путешествие меня не разочарует.

Мы непонимающе уставились на него:

— Что вы имеете в виду? У вас есть на нас какие-то виды?

Корил взглянул на Думониса, и тот с тяжелым вздохом кивнул:

— Должен сообщить вам, что три дня назад убит Марек Криган, властитель Лилит.

Сердце бешено застучало, и Дарва непонимающе взглянула на меня:

— ЧТО?

Доктор с Цербера еще раз кивнул:

— Несмотря на стечение обстоятельств, такое было бы попросту невозможно без преднамеренного внедрения на планеты Ромба Вардена убийц-профессионалов, посланных Конфедерацией.

Я не мог скрыть своего восхищения. Выходит, мне — именно мне — это удалось! Я совершенно не отделял своих коллег-двойников на других планетах Ромба от самого себя.

— Гибель Кригана, — продолжил Думонис, — сильнейший удар в самое сердце пришельцев. Но Криган был великолепным стратегом, и в финальной стадии его смерть мало что меняет. Во главе заговора стоял его первый помощник, герцог Кобе, полностью разделявший взгляды своего босса, и, хотя ему явно недостает кригановского воображения, он справится. Но как бы то ни было, это пусть небольшая, но все-таки победа. Я нисколько не сомневаюсь, что в ближайшее время пришельцы установят полный контроль над нашим властителем. Это дело нешуточное, однако я разработал несколько вариантов и уже приступил к их осуществлению; по крайней мере один из них сработает. Надеюсь, вы поняли, что я личный психотерапевт властителя Цербера.

Я не сдержал гомерического хохота:

— Похоже, вы один стоите целой армии!

— Так оно и есть, — с утомленным видом ответил Думонис. — К счастью, на Хароне уже имеются хорошо организованные и оснащенные отряды повстанцев; однако у них еще множество нерешенных проблем. Э-э-э… волшебник — полагаю, вы называете его именно так — по имени Кокул, хорошо знающий вас обоих, сообщил своему другу Корилу о вашей версии, что за спиной нынешнего режима на Хароне стоят инопланетяне. Нам хотелось бы знать — это только догадки или имеются реальные доказательства?

— Скорее интуиция, — ответил я. — Но чем дольше я здесь нахожусь, тем больше я уверен. За это время я познакомился с жизнью различных социальных групп — от высшего общества до простолюдинов, столкнулся с оборотнями. Даже самые ужасные и чудовищные из них сохраняют в себе что-то человеческое — не знаю прямо, как и сказать…

— Душу, — подсказала Дарва.

— Сомневаюсь, — сказал я, — что это на самом деле душа, но более подходящего слова не знаю. Даже в здешних животных есть какая-то искорка. Она есть во всех — кроме одного человека. Его зовут Ятек Морах.

— Вы хотите сказать, что он похож на меня? — спросил Думонис. — Потому что в нем нет микроорганизмов Вардена?

— Нет, — покачал я головой. — С виду он вполне обычный человек, однако нутро у него совершенно иное. В нем нет чего-то неуловимого, что присуще каждой живой твари. И я не единственный, кто подметил это. Тулли согласился со мной.

— Действительно, — подтвердила Дарва. — Я видела Мораха только раз и то издалека, но все равно ощутила в нем нечто странное.

— То есть вам показалось, что он похож на робота? — прямо спросил Думонис.

Я очень удивился, так как не сомневался, что слово «робот» давно выброшено из здешнего лексикона.

— Да.

Думонис посмотрел на Корила, но тот отвернулся; они оба тяжело вздохнули.

— Ясно, — после долгой паузы произнес бывший властитель.

— Но он собран не на Цербере, — отозвался Думонис, повернувшись к нам. — Как вы поняли, — пояснил он, — именно на Цербере производятся те самые роботы-имитаторы, которые наделали столько шуму в Конфедерации. Не имеет значения, как нам это удается — наши возможности сильно отличаются от ваших. Однако Морах не робот, по крайней мере сделан не у нас.

— Нет, конечно, — согласился Корил, тоже поворачиваясь. — Я знаком с Ятеком Морахом. Точнее, хорошо его знаю. Он родом с Таканны, одной из цивилизованных планет, и попал сюда одновременно со мной. Это было давным-давно, больше сорока лет назад; своим теперешним положением об обязан исключительно мне. Он действительно хладнокровен и необыкновенно жесток, но он человек.

— Был им, — вздохнул Корил, — наши друзья думают так же. Это в самом деле многое объясняет.

Лично мне это мало что объясняло, но одно показалось странным. Таканна… Где-то я уже слышал это название?..

— Роботы пришельцев исключительно сложны, — пояснил Думонис, — и превосходят все, чем располагает Конфедерация, хотя и ненамного. Можно сказать, что это полубессмертные супермены, наделенные памятью и личностью реальных людей.

— И этот Морах… одно из таких устройств?

— Все факты говорят за это, — пожал плечами церберианец. — Но в таком случае это нонсенс. Как вы понимаете, такое возможно только на Цербере. Мы способны обмениваться душами — или телами, если хотите, — но только друг с другом или с произведенными на Цербере роботами. И не представляем, как это может сделать харонианец или кто-нибудь еще.

Я на время забыл о Таканне и вступил в разговор.

— Ну, почему же, — сказал я. — В Конфедерации такой способ называется процесс Мертон.

И Думониса, и Корила как громом поразило. Особенно Думониса.

— Мертон! Откуда вам известно это имя? Он ведь церберианец!

Теперь настала моя очередь удивляться.

— Не имеет значения, — продолжил я, постаравшись скрыть смущение. — Они владеют технологией, позволяющей полностью переписывать личности из одного тела в другое. Успехом увенчивается далеко не каждый случай, но все-таки получается. Это я точно знаю.

— Откуда? — поинтересовался Корил. Я сделал глубокий вздох и наконец решился. А почему бы и нет? Если не открыться этим двоим — то кому же? Так или иначе, мне не обойтись без союзников.

— Потому что я сам через это прошел. На самом деле я не Парк Лакош. Он уничтожен, а содержимое моего мозга переписано в его тело.

Дарва уже знала мою подноготную, но про процедуру копирования личности она слышала впервые и уставилась на меня с неподдельным интересом. И только Думонис внезапно улыбнулся и торжествующе посмотрел на Корила.

— Теперь убедился? — спросил он.

Корил снова тяжело вздохнул и покачал головой:

— Будь я проклят! Как же ты вычислил?

— Что вычислил? — спросила Дарва.

— Что твой друг и партнер — засланный Конфедерацией убийца, — ответил за Корила доктор Думонис. — И ему поручено убрать властителя Харона Эолу Мэтьюз.

— О, что вы говорите, — пробормотала сбитая с толку Дарва.

— Мне тоже интересно, — добавил я. — Ведь я профессионал и умею держать язык за зубами.

— Очень просто, — отозвался Думонис. — Вычислив агента, засланного на Цербер, я стал ждать остальных. Потом был убит Криган. Я сделал вывод, что на каждую планету Ромба направлен по крайней мере один агент. Я получил личные дела всех вновь прибывших заключенных и проанализировал их. Правда, я не ожидал встретить вас здесь. Я думаю, это результат целенаправленной работы Корила.

— Так вот в чем дело! — облегченно вздохнул я.

— Да, кстати, мой приезд тоже не случаен. Как и военное руководство Конфедерации, я убежден, что до настоящей полномасштабной войны осталось меньше года. Вероятно, мы и так уже опоздали, но все же должны попытаться. Выход Цербера из заговора уже невозможен, но мы в состоянии повлиять на события. Однако у пришельцев повышенный и необъяснимый интерес именно к Харону. Обладание этой планетой ЖИЗНЕННО важно для них — иначе зачем бы инопланетянам потребовался Морах и переворот Эолы Мэтьюз? Мы просто обязаны предотвратить растущую опасность, последствия которой пока не предсказуемы. Но это — ваша задача. Я окажу вам лишь определенное техническое содействие и, естественно, полную моральную поддержку.

Корил похлопал его по плечу:

— Твоя помощь поистине бесценна, мой друг. Если бы не ты, не знаю, что бы я делал в этой пустыне. А теперь у нас есть база. Но каким образом убрать такую фигуру, как Морах? Он владеет ВА не хуже меня — и при этом практически неуязвим.

— Убить его можно, — ответил доктор Думонис. — Но потребуется мощнейшее оружие. Игрушки вроде лазерных пистолетов против него бессильны — он не просто поглотит энергию их излучения, но утилизует ее и использует в своих целях. Итак, либо мгновенно сжечь его, либо разорвать в клочья — других вариантов нет. Позднее я сообщу вам технические характеристики подобных роботов.

— Да, — вздохнул Корил, — это действительно проблема. Именно Морах руководит Синодом, а Эола использует его мощь для управления планетой. Неудивительно, что я до сих пор бессилен перед ним! А вы не считаете… Сколько, по-вашему, у них может быть роботов?

— Да сколько угодно, — ответил Думонис. — Кто знает? Не исключено, что Эола Мэтьюз тоже робот. Однако не забывайте о собственном могуществе. Их мозг не изменился, а значит, и степень владения ВА осталась прежней.

— Это очень серьезная проблема, — повторил Корил. — Тяжелого оружия может оказаться недостаточно. Но мы БУДЕМ действовать.

— Скоро?

— Да. Даже если наши шансы на победу будут ничтожны.

Думонис открыл было рот, но в этот момент меня внезапно осенило.

— Ну конечно! Зала! Зала Эмбуэй!

Все одновременно повернулись и уставились на меня. Особенно встревожилась Дарва, но я не обратил на это внимания:

— Она тоже с Таканны! Землячка Мораха! Корил мрачно посмотрел прямо мне в лицо:

— Что ты имеешь в виду?

— Это женщина из нашей партии уголовников! — пояснил я. — Мы с ней жили вместе во время предварительной подготовки.

Я кратко пересказал недавние события, в том числе и странную связь Залы с культом Разрушителя и ее двойную природу.

— На самом деле, — добавил я, — Корман убежден, что именно она — посланный Конфедерацией убийца. Корил посмотрел на Думониса:

— Разве такое возможно? Два мозга в одном теле? Да еще здесь, на Хароне?

— Пожалуй, — немного помолчав, ответил доктор. — Правда, ни о чем подобном я не слышал, но мое недоверие к Конфедерации взаимное. Вы понимаете, что это значит.

Корман грустно усмехнулся.

— Стало быть, эта женщина сейчас здесь, среди нас, — произнес он.

— В лагере Тулли Кокула я ее не видел, — сказал я. — И вообще ни разу после побоища на площади. Но если она здесь, мы можем получить ответы на многие запутанные вопросы.

— Согласен, — кивнул Корил.

Загрузка...